В объятиях мафии. Детектив

– Откуда получают наркотики? – уточнил Веня.

– В принципе, это – не наш вопрос. Есть отдел по борьбе с наркотиками. Недавно отпочковался от нашего. Мы подключаемся, когда преступление, входящее в нашу компетенцию, совершается на почве употребления наркотиков. Однако источники их поступления в область известны и нам. Главный источник – юго-запад нашей области. Там пустыня переходит в горы. Имеются речушки, пересыхающие летом. В их долинах растет дикая конопля. До недавнего времени там были государственные плантации опийного мака-сырца. Их официально закрыли в начале восьмидесятых под нажимом мирового общественного мнения. Однако то, что принадлежало государству, через подставных лиц захватил клан наших партийных руководителей. Под видом приусадебных участков и дач здесь выращивается и промышленно перерабатывается опиум. Он частично оседает у нас в области. Большая же часть его уходит в Москву, Питер, Прибалтику, расходится по среднеазиатскому региону.

– Зачем же нужен отдел по борьбе с наркотиками?

– Дело в том, что каждое лето в долины устремляются «гонцы» – шестерки, собирающие и перевозящие наркотические растения или готовые наркотики. Они с боем берут долины и так называемые «приусадебные участки». Чтобы уберечь то, что должно принадлежать Джумабековым, Шахмухмаетовым, Гиляловым, и создан этот отдел. Наркотиков не хватает. Год от года все больше «гонцов» навещает нашу область. Был случай, когда вырезали охрану из местных, обобрали плантацию, прихватили готовую продукцию, да еще испортили оборудование. Тогда-то помотали наши начальники в столицу республики. Одним из первых в стране создали у нас это подразделение. Кое-кто тогда даже ордена получил. Должен заметить, что навещает эти места и Достмагамбетов Бахор. Вы о нем еще услышите. Клан Достмагамбетовых владел землями в долинах еще при царизме. Вот и Бахорчик считает, что продукция с этих земель должна принадлежать ему. Когда сбегает с зоны, наведывается туда. Кое-что забирает, кое-что сжигает на корню…

– Вы хотите сказать, что в правоохранительных органах создано подразделение, задачей которого является совершение преступлений? – удивился Веня.

– Я хочу сказать, только то, что сказал, товарищ подполковник.

– Вы не боитесь последствий таких разговоров?

– Нет, не боюсь! Шаметыч плохо понимает по-русски. Он вообще не понял, что я сказал. Вы же в обком доносить не побежите.

– Почему вы так уверены в этом?

– Потому что, пока вы ехали из обкома, я уже знал о вашем разговоре с Шахмухаметовым. Общаясь с вами, мы поняли, что вы – человек. Поэтому то, что я говорил – это не только объективная информация, но и серьезное предупреждение, чтобы вы были осторожны.

– Да-да, он правильно все говорил. Только я плохо понимаю по-русски. Ничего не понял, что он про наркотики плел, – ответил Шаметов на вопросительный взгляд Вени.

– В остальных города области, а их три, случаев бандитизма практически нет, – продолжил Борисов. – Бывают кражи. Повсеместно употребляют наркотики, но того, чем вы занимались на Северо-Западе, у нас нет. Как вы поняли, здесь орудует мафия местных жителей, мафия корейцев, подчиняющиеся и содержащие партийную мафию. Поэтому громких дел у нас не будет. Здесь все расписано: кому и сколько положено. Нам отдают только «гастролеров» да заставляют гонять Достмагамбетова. Хотя, есть элемент опасности. И Бахорчик, и «гастролеры» едут в область вооруженные. Я не помню случая, чтобы кого-нибудь из наших не убили или не ранили. Вот и Шаметыч получил как-то две пули в живот и медаль «За боевые заслуги».

– Что представляет из себя начальник УВД?

– Йок – ничего, ноль, как говорят местные, – ответил Борисов. – Его партийные власти обламывают. Говорят: «Хоть ты из столицы приехал, но живешь на нашей земле. Должен нам подчиняться!» Это – вопрос престижа. А так ничего Истамбулов не делает. Работать не работает. Лишь подписывает бумаги, которые ему Орлов готовит. Орлов – мужик крепкий. Лет пятнадцать по региону мотается. Его то здесь, то там первым заместителем начальника УВД назначают. Работать-то надо! А вообще-то он из сыскарей, из наших. В области он уже пять лет, но скоро его опять «продадут» кому-нибудь в замы.

Глава 2

В то время, когда авиалайнер мчал подполковника Кисина к новому месту службы, в городе Р… на северо-западе страны собрались на совещание члены кооператива «Южный Крест». Благодаря Вене, столкнувшими лбами две мафии, «Южный Крест» подчинил себе все кооперативы в республике, установил контроль над преступным бизнесом, в-первую очередь над торговлей наркотиками. На совещании председатель кооператива Петерс выдвинул идею повышения качества наркотиков и разработки новых наркотических препаратов. Реализовав эту идею, можно было выходить на западные рынки, качать доллары. Детали следовало обсудить с давними компаньонами «Южного Креста» – производителями наркотиков в области, куда направился Кисин. Днем позже туда же прибыл и Петерс. В отличии от Вени его не запихнули в ДИС. «Чайка» секретаря обкома доставила Петерса на обкомовские дачи. К его услугам был двухэтажный дом, уставленный югославской мебелью, увешенный чешским хрусталем, застланный текинскими коврами. Приняв душ, председатель «Южного Креста» спустился на первый этаж. Там ломился от яств стол. Главным блюдом был, разумеется, восточный плов. За каждым из десяти участников трапезы стоял прислуживающий только ему молодой человек в национальном халате и тюбетейке.

– Давно, давно ждал тебя в гости, – обратился к Петерсу глава местной наркомафии Хамидулла. – Все время мы к тебе в Р… ездим, а ты у нас впервые. Неудобно! За твой приезд! За твое здоровье! За твое долголетие! За твои успехи!

Опрокинулись пиалы японской ручной работы. На тарелку перед Петерсом насыпали горку красной икры и такую же по величине черной икры. Рядом на тарелочку поменьше вывернули банку шпрот, о которых уже давно забыли производившие их жители города Р… Хамидулла закусил коньяк лимоном, съел половину лежавших перед ним шпрот, начал перемешивать красную икру с черной.

– Попробуй, дорогой мой! – посоветовал он Петерсу. – Очень вкусно. Мы это блюдо называем «Красное и черное».

Подручные Хамидуллы лихо опорожняли вазы с икрой. Блюда с осетриной и лососем, швейцарским сыром и финским сервелатом. Когда тарелка пустела, ее заменяли новой, содержимое которой вдвое превышало количество уже съеденного. Тосты за здравие Петерса следовали один за другим.

– Перед пловом мы выйдем освежиться. Там в саду, на достархане отведаем нашей дымламы. Но перед этим я хотел бы сделать подарок нашему дорогому гостю и его новой супруге! – Хамидулла хлопнул в ладоши.

По этому сигналу молодые люди внесли объемные свертки. Из них извлекли расшитые золотом бархатные халаты и тюбетейки. По темно-малиновому фону искрились золотые цветы, в которые были вкраплены рубины с изумрудами. Каждый цветок и золотое шитье на полах и обшлагах были обшиты жемчугом. На Петерса надели халат и тюбетейку. Его подпоясали поясом с золотыми бляшками и пряжкой из красного агата-оникса. К поясу пристегнули кинжал в золотых ножнах, украшенных рубинами. Рукоятью кинжала служил продолговатый красный оникс.

– Вот, уважаемый! – приговаривал Хамидулла. – Прими наш скромный подарок по случаю твоего бракосочетания!

– Это – прямо-таки музейные экспонаты! – восхитился Петерс.

– Зачем музейные?! Изделия наших современных мастеров! Правда, два-три года нужно, чтобы такой комплект изготовить. Но для наших дорогих друзей нам ничего не жалко!

– Это производство в вашей области? – уточнил Петерс.

– К сожалению, нет. В Бухару, Самарканд ехать надо.

– Жаль! А то могли бы эту прелесть продавать за границу, за валюту.

– Сейчас эти промыслы переживают трудные времена. При Брежневе в регион ехало много уважаемых людей: министров, других больших начальников, военных. Все везли эти сувениры: халаты, тюбетейки, пояса. Наши, когда ездили нужных людей с юбилеями поздравлять, тоже прихватывали. Люди в золотошвейных цехах жили. А сейчас что? Не дает Горбачев людям жить. Страшно такие вещи в доме держать. Мало-кто теперь их заказывает… Ну-да ладно! Давайте еще раз выпьем за нашего дорогого гостя и пойдем на достархан дымламу кушать.

Уважаемые люди раскинулись на подушках достархана – покрытого коврами деревянного помоста. Им подали дымламу – баранину и картофель, прокопченные дымом. Вновь наполнили пиалы.

– Здесь, я надеюсь. Нет никакой подслушивающей гадости? – отхлебнув коньяк, обратился Петерс к Хамидулле.

– Здесь ее нигде нет, уважаемый! Хамидулла никогда не поселит своего дорогого гостя в плохое место. Здесь даже министры не все живут. Прежде чем попасть сюда, министр химиков три года в гостинице останавливался. Когда хорошо себя зарекомендовал, начал для области хорошие дела делать – его сюда пустили…

– Тогда – к делу! Сейчас мы имеем с долин и плантаций в предгорьях около десяти миллионов в месяц. Столько же дают и наши производства, расположенные там. Я думаю, что нам следует увеличить их мощность. Мы начнем вырабатывать новые виды наркотиков. Это не только для страны. С новыми препаратами мы выйдем на мировой рынок. Начнем грести доллары. Если мы раньше рассчитывались валютой за то, что получали через западные порты и южную границу, то теперь баксы сами потекут к нам.

– Хорошо сказать: новые препараты! Их надо разработать, уважаемый! – задумался Хамидулла. – У нас предгорьях это не получится – нет специалистов!

– Специалисты уже работают у нас в Р,,, Ваше дело – увеличить производство. Технику мы вам поставим, рецепты дадим, специалистов для налаживания производства пришлем…

– Сотни тысяч потеряем, пока осваивать будем… – поскреб под тюбетейкой Хамидулла.

– Для того, чтобы не потерять, сделаем вот что. Отныне путь, по которому идут опиум и план из Пакистана с Китаем, пройдет через вашу область. Старый путь с окончанием афганской войны отпал. Пока не наладим новое производство, ваша задача перемешивать «импорт» с тем, что выращиваете в предгорьях. Доход двойной: деньги за перевалку и часть «импорта» – ваши.

– Думать надо, золотой мой! Хамидулла привык зарабатывать свои бабки честно… Что скажут те, кто у нас покупает? Мой давний клиент, Старый Пак, поставляет своим гостям только высококачественный опиум. Что будет, если он обнаружит подмес? Скандал будет!

– Старому Паку давай как прежде, без фуфла. Остальные перебьются!

– Дай мне ночь обдумать твое предложение. Как ты мыслишь перевалку товара через нашу область?

– Через вашу область в одном месте проходит железная дорога. Она, как раз, идет через наши долины. Автотранспортом груз, поступивший из-за границы, будет доставляться в долины. Там вы его будете обрабатывать, грузить в железнодорожные вагоны и прямиком отправлять к нам в Р…

– Кто будет отправлять? Ты же знаешь, что все наши производства в долинах нелегальные.

– Создадим там кооператив по переработке отходов химического завода. Химикам, а у них уже два или три цеха работают, будет, куда девать экологически вредные отходы. Область сможет отчитываться в центре о сокращении числа незанятого населения. У нас будет крыша, под которой мы легально будем отправлять наш товар.

– Это весьма резонно. Беда в том, что наши власти категорически против кооперативов. Сессия исполкома приняла решение, запрещающее создание кооперативов в области.

– Придется объяснить властям, придется им дать. Расходы окупятся. Надо, чтобы нас поддержал новый директор завода. Надо, чтобы он пошел с нами к властям, поехал в министерство.

– Предложение заманчивое! Стоящее предложение! Насчет подмеса дай мне ночь! С остальным я согласен. Дымлаву мы скушали. Холодает… Декабрь сейчас. Пойдемте в дом пловчик кушать!

Из-под сени чинар компания прошла в дом. «В Намангане яблоки зреют ароматные!» – лихо ударили по струнам дуттарирсты. На столах задымились блюда с пловом. На накрахмаленных скатертях стояли новые бутылки с коньяком и водкой.

– Скажи, уважаемый, – обратился к Петерсу Хамидулла. – У вас в республике сейчас большое движение за отделение от России. У нас тоже народ кинжалы точит. Как у вас деловые люди смотрят на то, чтобы иметь самостоятельное государство?

– Мы все – за! Но без русских рынков мы, а тем более – вы, не проживем. Поэтому политически мы хотим отделиться, а торговлю продолжать. Сырье из России хотим получать и по-прежнему пользоваться ее железными дорогами и прочим транспортом. Какой наш швейный кооператив может сравниться с фирмой «Диор» или «Нина Ричи»? А в России наша продукция улетает в момент с прилавков.

– У нас в республике есть нефть, газ, золото. Мы без России могли бы прожить…

– И вы без России не проживете. Нефть с газом куда дешевле обходится в странах ОПЕК. Золотом, притом весьма дешевым, весь мир заваливает Южная Африка. А куда вы денете свой хлопок? Это говно проходит только в России. На внешних рынках вы с его качеством прогорите. Я уже не говорю о многомиллиардных приписках, которые вскроются. Тогда вашим партийным баям и бекам – конец! Тогда той же России вы будете должны столько за недопоставку, что сами прибежите просить, чтобы она вас оккупировала снова. Нет, при политической самостоятельности нельзя разрывать экономические связи с Россией. На сегодняшний день Россия и Украина всех нас кормят. Перестанут они пропускать эшелоны с нашим товаром – мы разоримся. Так что Россию нам терять нельзя. Мы должны управлять ее экономикой. Мы должны прибрать к рукам ее министерства и ведомства. Через ваших партийцев мы должны прибрать к рукам аппарат ЦК КПСС и Совета Министров. Купить или заменить своими людьми тамошних чиновников.

– В значительной мере они уже куплены нами.

– Плохо куплены! Получают огромные взятки и при этом выкобениваются. Они, видишь ли, должны подумать разрешить или не разрешить нам что-нибудь сделать. Они должны стоять перед нами навытяжку! Мгновенно выполнять все наши пожелания! Развратили вы ваше среднеазиатское руководство. Все на карачках перед ним ползали. Получать вы, конечно, получали, что хотели. Но и там, в Москве себя считают султанами, а вас – всего лишь визирами. Не больше! Это надо менять.

– Нелегко это сейчас сделать, уважаемый! Ты газеты читаешь, телевизор смотришь. Видишь, как наших сейчас жучат. Сколько достойных людей посадили! Сколько умных людей состояния лишили! Сколько людей из хороших семей, с древнейшими родословными сейчас – никто: заключенные. До нас, слава Аллаху, пока не добрались. У нас хлопка мало. Разводят его недавно, приписки небольшие. Миллионов на сто… – приговаривал Хамидулла, отправляя пальцами плов в рот.

– Ладно! Что представляет из себя директор завода? – прожевал плов Петерс, коему единственному из присутствовавших подали ложку.

– Наш человек – бывший инструктор ЦК Компартии. Он в основном крутится в местных органах, в министерстве. В дела мало вникает. Производством занимается главный инженер. Тот – русский. Раньше работал в Сибири. Говорят: честный. Но нам он не нужен. Мы все вопросы решим с директором.

– Сколько нужно дать директору?

– Думаю, с него хватит тысяч двадцати… какую хочешь девочку, уважаемый? Нашу, русскую или кореянку?

– Спасибо, Хамидулла! С девочками подождем, пока не решим вопросы! Якши?

– Якши, хорошо, уважаемый. Извини, дорогой! Совсем забыл, что ты – молодожен!

– Добро! Завтра десять штук ты даешь, десять – я.

– Правильно мыслишь, уважаемый! Чем дольше счет деньгам, тем дольше дружба.

Утром Петерс и Хамидулла приехали к директору химического завода Хакиму Аскерову. Тот принял их в своем богатом, увешанном таблицами с диаграммами и графиками кабинете. Быстро вникнув в суть вопроса. Аскеров замотал головой:

– Местные власти против каких-либо кооперативов в области и городе!

– Это – ничего, уважаемый! – сказал Хамидулла пододвигая директору кейс с деньгами. – Местные власти – наша забота! Ты подпиши бумаги на продажу отходов кооперативу, продажу ему очистных установок и передачу в аренду твоих вагонов.

Глаза Хакима лихорадочно заблестели. Когда он увидел перед собой сторублевые купюры. Однако он отодвинул кейс.

– Я могу сделать то, о чем вы просите только по согласованию с министерством. Завтра я выезжаю в Москву, в командировку… – сказал он.

– Тем лучше, уважаемый! Мы поедем с тобой. Все твои расходы будут оплачены, – расплылся в улыбке Хамидулла. – Сейчас подписывай, пожалуйста! Поедем к местным властям. А завтра утром летим в Москву.

Родственник Хамидуллы – председатель исполкома Гилялов поначалу упирался. Но получив пятьдесят тысяч, смягчился и велел подчиненным немедленно оформить все необходимые документы. «Южному Кресту» он выделил участок земли в предгорьях. На его территории находились все крупнейшие производства наркотиков. Пост Джумабекова был слишком высок для приема Петерса и Хамидуллы. Их принял Шахмухамметов. Выслушав все доводы, он дал согласие и пообещал немедленно доложить своему дяде – первому секретарю обкома.

Ночным рейсом вылетели в Москву. В столице остановились в гостинице «Россия». Там у Петерса и Хамидуллы были старые знакомства. Хакима Аскерова в ведомственную гостиницу не отпустили. Поселили рядом с собой в двухместном «люксе». Тот пытался отнекиваться. Но когда ему показали уже оплаченную квитанцию за номер, с благодарностью согласился. На такси приехали в главк, размещавшийся на тихой улочке в районе Проспекта Мира. Здесь Хаким, оставив Петесра и Хамидуллу в пустовавшем кабинете главного энергетика, устремился с дынями и виноградом по служебным помещениям. Наконец, он вернулся.

– Все в порядке! Начальник главка ждет нас, – позвал Аскеров гостей.

В большом полутемном кабинете компанию встретил начальник главка – коренастый рыжеватый мужичок в очках. Он внимательно выслушал доклад Хакима, прочитал все договоры.

– Аферу какую-то вы, друзья, затеваете! Я вам бумагу подпишу, а потом неси за вас ответственность! – отложил ручку начальник.

Хитрый мужичок знал, что уже ни за что не несет ответственности. С полчаса назад министр закончил совещание с начальниками всесоюзных промышленных объединений, сокращенно именуемы главками. Министр зачитал проект постановления правительства о реорганизации Министерства химической промышленности и ликвидации входивших в его состав главков. Мужичок понимал, что ему найдут высокооплачиваемую работу. Вместе с тем он понимал и то, что сейчас он может давать любое разрешение, подписывать любой документ. Вопрос заключался в том, сколько взять с просителей. Начальник главка боялся продешевить. В какой-то мере он стеснялся Хакима. На его счастье в кабинет заглянул главный инженер объединения.

– Здравствуй. Аскеров! Ты мне нужен. Когда закончишь, зайди! – обратился он к Хакиму.

– Пусть сейчас зайдет! – Мы здесь с товарищами сами закончим! – воспользовался случаем начальник главка и продолжил, когда за Аскеровым закрылась дверь. – Очень большая ответственность за принимаемой мною решение. Тем более, что не знаю: законно ли оно…

– Решение законно. Наши юристы консультировались… – возразил Петерс. – Кроме того, юристы есть и у вас. Они могли бы подтвердить правильность моих слов. Как союзное, так и республиканские законодательства разрешают подобные сделки.

– Вот именно – сделки! – с притворным возмущением вставил начальник главка.

– Мы понимаем, что решение – не простое. Требует большой проработки. Здесь есть материалы, с помощью которых можно ускорить решение вопроса. – Петерс подтолкнул к мужичку кейс из шведской кожи. – Здесь двадцать пять тысяч.

Мужичок немного поломался. Ему накинули еще пять тысяч, и он наложил разрешающие резолюции на все письма директора завода. Аскеров привез с собой напечатанный на бланке главка приказ об утверждении договора на сотрудничество завода с кооперативом «Южный Крест». Утвердил мужичок и сам договор. Между тем вернулся Аскеров.

– Вот, что, – сказал ему начальник главка. – Подписал я твои бумажки. Пройди сейчас к юристу, начальникам отделов. Собери их визы. Документ должен быть оформлен в соответствии с требованиями. Ты где остановился? Как всегда в ведомственной гостинице?

– Нет, в этот раз я в «России». Милости прошу зайти. Вот мой номер. Пропуск будет заказан, – Хаким написал на листке номер своих апартаментов.

– Да-да, заходите, пожалуйста! Будем рады! Тем более, событие надо отметить! – закивали головами Петерс и Хамидулла.

– Спасибо! Постараюсь! Не знаю только, получится ли. Квартальный план заедает! Очень большие трудности с его выполнением, – протянул руку для прощания мужичок.

– Говно! – сказал про начальника главка Петерс, выйдя из кабинета.

– Говно и взяточник низкий, – поддержал его Хамидулла. —Надо бы этого мужика со временем нашим Хакимом заменить.

Дождавшись Хакима, привезшего из главка документы, Петерс заказал такси. Билет на вечерний поезд в Р… был у него уже в кармане.

– Поедешь со мной? – спросил он Хамидуллу.

– Нет, дорогой мой! В этот раз не поеду. В столице немного погуляю и вернусь назад. Жаль, что ты уезжаешь!

– Дела! Надо немедленно этим бумагам ход дать. Я и так слишком долго отсутствовал дома.

Компаньоны опрокинули по стакану коньяка, и Петерс вышел из гостиницы. Такси его уже ждало. Бойкий шофер пообещал с ветерком доставить на вокзал всего лишь за двадцаточку.

– Здесь езды-то на два рубля, – пробормотал Петерс. – Как низко пали нравы в столице!

Еще через полчаса вагон-люкс увозил Петерса на Северо-Запад.

Выпив с Хамидуллой и Петерсом, Хаким Аскеров вернулся в свой номер. Там его ждала дежурная по этажу. Она спросила, не желает ли гость чая или кофе. Получив отрицательный ответ, женщина сказала:

– Пока гости гуляют по Москве, давай я тебе минет сделаю. Всего четвертак!

Хаким вытащил из кармана двадцатипятирублевую банкноту и положил ее на тумбочку. Женщина сунула деньги в бюстгальтер и расстегнула Хакиму ширинку.

Тем временем молодые люди из свиты Хамидуллы заплняли ванну в его номере шампанским. Официанты готовили стол к ужину. Сам Хамидулла лежал на широкой постели в спальне. Один из молодых людей проминал ему спину, разгуливая по ней босыми пятками. Другой делал боссу массаж ног. Хамидулла, блаженствуя, отфыркивался.

– Скоро там? – спросил он в приоткрытую дверь официанта.

– Уже побежали! Сейчас приведут студенточек-блондиночек, – подобострастно ответил тот.

Хамидулле доложили, что ванна готова. Закончили массаж молодые люди. Хамидулла погрузился в шампанское, с любопытством рассматривая, как обволакивают тело воздушные пузырьки. В дверь постучали. На пороге стоял официант с парой блондинок.

– У тебя все готово? – обратился он к колдовавшему над столом коллеге.

Получив утвердительный ответ, он указал девицам на дверь в ванную. Пожелав приятного аппетита, официанты покинули номер. Выскользнули из него и молодые люди кроме Маматкулло, которому главарь велел остаться.

– Ну, девочки, в каком институте учитесь? Кем будете, когда его окончите? – поинтересовался Хамидулла у девчат.

– Мы из педагогического. Будем преподавать русский язык и литературу.

– Хорошо! Поучите и меня! Залезайте в ванну!

Девицы быстро разделись и залезли в ванну, более похожую на маленький бассейн.

– Ой! Тут шампанское! – взвизгнула одна. – Как я люблю купаться в шампанском!

– Потрите мне спинку по-московски! – повернулся на бок босс.

Одна из девушек, прижавшись к Хамидулле, начала тереть его спину грудью. Вторая. Хлебнув шампанского, легла рядом с клиентом на бок. Хамидулла застонал от удовольствия

Кончив, Хаким Аскеров предложил дежурной по этажу лечь на кровать.

– Что ты! – всплеснула руками женщина. – У меня муж, дети. Я только в рот. Если тебе спереди или сзади нужно, иди в ресторан или буфет. Там полно прошмандовок трется. Они тебя, как прикажешь, обслужат. Если будут трудности – звони! Я через сутки работаю.

Женщина выскользнула из номера. «На сегодня хватит», – решил Хаким и включил телевизор.

До полуночи гулял со своими гостьями Хамидулла. Наконец, посмотрев на часы, они сказали:

– Поздно уже, дяденька! На завтра на лекции ни свет – ни заря вставать.

Получив четыре сотни на двоих, девушки уехали на такси на снимаемую ими квартиру. Хамидулла еще немного поплескался в шампанском и приказал Маматкулло слить содержимое ванны.

– Сегодня был тяжелый день – отдохнуть надо! Завтра в ресторане «Русь» гулять будем, – раскинулся на постели главарь.

В двухместном купе вагона-люкс Петерс оказался один. Он лег на диван и развернул купленную им на вокзале газету республиканского Народного Фронта.

– Молодцы ребята! Свою газету в Москве продают, – похвалил Петерс молодых людей из Р…

Он развернул неказистый на вид, но боевой по содержанию листок. «Продолжается скандал вокруг компартии республики в связи с разоблачением ее функционеров, получавших взятки от особо опасных бандитов-рецидивистов», «Продажа продовольственных и промышленных товаров по идентификационным карточкам жителей республики – единственная возможность избавить наш народ от голода и холода», «Вернуть главный собор республики верующим!» – читал заголовки Петерс. Раздался стук. Дверь отъехала вбок. На пороге купе стоял вылощенный национал в смокинге и галстуке-бабочке.