Междусоние. сборник рассказов

Какое восхитительное оранжевое сари! Катя с удовольствием кружилась в нем и разрешила Ольге нарисовать ей точку на лбу. Потом на одном из столиков Катя увидела краски и кисточки. Незнакомые краски удивительно хорошо ложились на лицо. На щеке Ольги расцвел нарисованный Катей цветок. К моменту окончания рисунка Катя с удивлением заметила, что к ней выстроилась очередь из женщин и детей, желающих получить рисунок на лице.

– Рисуйте, рисуйте! У вас так замечательно получается!

Девушка в сари подошла к столику и подала Кате коробочку, оклеенную с блестками:

– Это будет подарок от вас Кришне. А вот в эту коробочку пусть складывают пожертвования для Храма. Катя с удовольствием продолжила. Еще никогда она не получала такого удовольствия от рисования. Человеческое лицо – самый нежный и благодарный холст.

Праздник закончился, но осталось волшебное ощущение от рисования аквагримом на лицах малышей и взрослых.

Так бывает, вдруг получаешь новое умение и хочется идти в этом дальше и дальше. Вскоре у Кати появились эти замечательные краски и кисти, затем – диплом визажиста-стилиста и первые клиенты.

Очень сложно было совмещать свое увлечение с работой, но и отказаться от этого уже не могла – захватило.

Однажды в выходной ее разбудил звонок Кирилла: «К нам пришли ребята в форме с предписанием отдать весь телеархив на дисках. Что мне делать?»

А что делать? Рейдерский захват телекомпаний в те времена – не такая уж редкость.

– Отдай им архив, Кирилл и начинай подыскивать себе работу. Похоже, это закрытие службы.

Первая волна сокращений их не задела, но под Новый год Катина служба перестала существовать.

Катя и Кирилл получили неплохие отступные, все же успели стать на «пятом» одной из высокооплачиваемых служб.

Катя съездила отдохнуть в Египет, одну из теплых стран, чтобы приглушить стресс от сокращения, да и надо было собраться с мыслями, как жить дальше.

Предложенная работа на другом, менее известном канале, не принесла удовлетворения и через два месяца Катя ушла оттуда сама, от скуки..

Тем временем приближалось лето. Катя решила освежить стрижку и пошла к знакомой парикмахерше с «пятого».

Наташа пожаловалась, что приходится отказываться от очень интересных предложений, поступивших от знакомых киношников – поработать гримером на съемках – нет времени совмещать.

– Наташа! Не отказывайся! Предложи им меня!

– А что? Я тебе все объясню, что нужно делать по гриму и прическам.

Но учти, тебе гримировать полный метр, главных героев и всю массовку! Подумай, готова ли ты потратить на это часть жизни? Вопрос был решен. Согласие дано. Несколько выходных Катя потратила на обучение технике грима и прическам. Наташа оказалась хорошим и терпеливым педагогом.

– Кать, выручай! – голос Наташки звучал устало и чуть виновато.

– Что на сей раз? – в общем-то, Катя старалась помогать друзьям, когда это было в ее силах. Наташка, парикмахер с «Пятого канала», парикмахер от Бога, и, абсолютно безмозглая самка, умудряющаяся влюбляться в похотливых, женатых подлецов и рожать от них детей. Девочек. И вот теперь опять была беременна очередной девочкой.

Папаша, высокопоставленный ТВ-шный чинуша, слился, как только узнал о беременности своей пассии. К чести Наташи, она относилась к такому повороту событий философски: уходит один поезд, придет другой. И до прихода этого поезда надо как-то продержаться и успеть родить малышку. Дитё ведь не виновато в том, что уже почти появилось на свет.

– Кать, студенты – киношники делают дипломный проект, я им пообещала сделать грим и хайр, но мне уже тяжеловато мотаться с мобильной бригадой. Ну что? Я говорю Никите, что художником по гриму и гримером в одном лице будешь ты? Там всего-то три малюсенькие серии отгримировать.

«В зобу дыханье сперло!»

– ДА!

Катя даже не спросила, ни про вознаграждение, ни про график работы, ни про материалы, которыми придется работать.

Никита позвонил на следующий день и сказал, что бригада собирается в 7 утра, завтра на заводе «Красный треугольник», вернее, на его развалинах. «Катя, ну вы же знаете, что и как по гриму? У нас нет своего грима, возьмите все вашесвое, мы вам оплатим».

Да здравствует жизнь и косметические магазины! Хозяйственная сумка ломилась от брендовой косметики и отечественных околокосметических средств. И понеслось! Гримировать пришлось не только главных героев, но и массовку, причем, образы приходилось придумывать самой в жестком режиме нон-стопа. Аренда кинооборудования дорога, поэтому световой день по решению продюсера считался с семи утра до трех часов ночи. И так – каждый день. Совершенно случайно и непредсказуемо случались выходные, и Катя узнавала о них обычно в метро по пути на съемки.

Обещанный месяц съемок растянулся на три. Снимали трилогию по Бредбери. Катя летала. Интересно было все. Добираясь после работы домой, засыпала в метро.

На съемки брала своего сына, чтобы он тоже мог приобщиться к процессу. Кино – это жизнь.

Когда съемки закончились, возникло ощущение нехватки воздуха. Но так сложно попасть в мир кино со стороны!

Кто она такая? Гример – самоучка. Она и диплом визажиста-стилиста получила экстерном, просто пришла с пятью девочками моделями и сделала на них все виды макияжа, которым обучают в Школе имиджа и стиля. Диплом ей дали не простой, а сразу «мастера».

Ну что же, раз не приглашают работать в кино, можно поработать в салонах любимого города.

В первых трех – отказали. Что значит диплом визажиста – стилиста при отсутствии опыта работы?

А в четвертом, дали возможность сделать пробный макияж и взяли, назначив на ее макияж самый высокий тариф.

Это победа! Ничего страшного, что клиенток мало, зато в свободное от работы время Катя научилась наращивать ресницы и освоила боди-арт. Рисовать на детских личиках на новогодних утренниках ей стало уже мало, хотелось более серьезных «холстов».

«Холстами» были все: сын, девочки – актрисы со съемок студенческого фильма, пожилые дамы – клиентки брачного агентства, в котором Катя подрабатывала по субботам визажистом на фотосессиях и даже парикмахерша, с которой Катя подружилась, работая в салоне.

Но…

Попав в киноиндустрию однажды, очень тяжело выйти из этого мира. У Кати не получилось. В жертву пришлось принести все.. Муж и сын остались в Питере, а Катя перебралась в Москву. И гримировала уже не в студенческих фильмах, а в сериалах Первого канала: «МУР», «След», «Катина любовь», С удовольствием принимала приглашения студентов ВГИКА или «щуки» сделать сложный грим. Сейчас, спустя энное количество времени, съемки кажутся пестрым комком хаоса, ворвавшимся в спокойную и размеренную жизнь.

В этой суматошной круговерти совсем перестал беспокоить вопрос, правильно ли живет, то ли делает?

Наверное, да…

Несколько слов о студенческих короткометражках

– Иди потренируйся гриму на студентах.

– Ну а вдруг я их подведу?

– А ты не подводи. Тем-более, что это дипломный проект и ребята будут снимать на пленку.

– Страшно… В смысле, страшно хочется все-равно.

– Идешь?

– Иду. Но ты пообещай, что в случае форс-мажора подъедешь и поможешь мне.

– Да как же я подъеду в таком положении, когда жду дите со дня на день? Читай сценарий и внимательно расписывай по гриму каждую сцену. Продумай и представь все возможные спецэффекты, кровь у тебя есть в бутылочках, силикон и воск есть, коллодий для шрамов – ты хорошо вооружена для новичка! Дерзай!

Примерно такой диалог состоялся у двух приятельниц Таши и Марго, одна из которых была профессиональным гримером, уходящим в декретный отпуск, а вторая – новичок, умненькая и хваткая, решившая для себя, что работа экономистом – бухгалтером больше не соответствует ее потребностям и состоянию души.

Не самый стандартный и простой выбор, но Марго любила рисовать и делала это неплохо. Особое удовольствие ей доставил опыт рисования на лицах.

Она купила себе краски, так называемый аквагрим и нашла местечко, где могла практиковать на детях – самых нетребовательных потребителях грима.

Рисовала Марго и в парках отдыха, присаживаясь со своим нехитрым скарбом на скамейку и пока она расписывала первого ребенка бесплатно, к ней подтягивалась очередь, состоящая из жаждущих рисунка детей и их родителей. Так что частично краски окупили себя в первый же месяц. Правда, иногда к ней подходили стражи порядка, желающие получить свой куш, но Марго быстренько собирала свои краски в сундучок и тут же уходила, не вступая в дебаты.

Заработанных денег хватило, чтобы оплатить частные занятия у мастера по макияжу и гриму. Хотя сначала это были курсы по мейк апу и фейс-арту. Работа в салоне и в фотостудии при службе знакомств показалась Марго интересной, но скучноватой.

Ей хотелось чего-то более яркого.

И тут, как снег на голову свалилось Ташино предложение.

Марго с головой окунулась в процесс съемок. Ей нравилось все: и поиски нужного образа, а пришлось ей рассчитывать только на себя в этом, ни художника по гриму, ни ассистента у нее не было. Опыт начался с самой высшей ступеньки.

Помогали советами и режиссер, и оператор. Именно они научили определять по монитору, как это «актер блестит». До этого, Марго ориентировалась только на собственные глаза, не проверяя их ни оптикой фотоаппарата, ни камерой, ни монитором.

Второй сложностью было не пропустить стыковых сцен. Это когда последовательность съемок не сохраняется хронологически и ты должна четко знать, когда с какой прической актриса должна быть в кадре, с каким макияжем, а желательно еще помнить, во что была одета и какие аксессуары были на ней.

Чтобы не получилось, что выходит она на улицу в шубе, а домой возвращается в сандаликах и сарафанчике. Это я утрирую, чтобы заострить внимание на важности отслеживания стыковых сцен.

Снимали несколько короткометражных фильмов по Бредбери. Много характерного грима, много героев, много массовки…

Марго похудела за съемки, так как во время обеда ей приходилось готовить актеров к следующим сценам. Но она совершенно четко поняла, что это – ее работа.

Работа, которую она так долго мечтала делать.

Чем характеризуется это понимание? Тем, что отработав четырнадцать часов ты летишь домой на крыльях, падая лицом в подушку и во сне видя продолжение съемок. Говорят, не любая психика выдерживает такие нагрузки. Только психика киношников. Так она и стала потихоньку киношницей. Именно на этих студенческих съемках.

А потом были и сериалы и полный метр, и работа в театре.

Но самые тяжелые и волшебные воспоминания остались именно о первых трех фильмах.

Околотеатральные заметки

Театр – храм. Банально звучит и даже высокопарно.

Но, неоднократно на съемках Марго сталкивалась с фразой, которую говорили ей актеры, отвечая на вопрос об их постоянной занятости: «Служу в театре таком-то…» Служу… Служат либо в армии, либо в Храме. Но на армию театр не похож, скорее даже церковь похожа на армию. Но почему же «служу»?

А потому что «служенье муз не терпит суеты» (с)

Вы обращали внимание на то, как готовится к роли актер кино и актер театра? Актер кино смотрит в зеркало, хорош ли он в гриме, отправляясь в кадр.

Актер театра, загримировавшись, сидит в своей гримерке или в уединенном месте, или в общей гримерке с наушниками и ловит свою волну. Либо устраивает небольшую встряску костюмерам, гримерам, музыкантам – всем тем, кто обеспечивает спектакль, не участвуя в нем непосредственно. А потому что он таким образом настраивается на роль. Марго, гримируя, видит и чувствует их настроение, к каждому актеру у нее особый подход. Главный принцип – не навреди, не сбей настройку на спектакль, на роль. Это определенный уровень мастерства – не раздражать актера, нанося ему грим.

В кино другая специфика – там нужно быть членом команды.

Гримеры, операторская группа, костюмеры, «светики», «дольщики», «актеры» – винтики одного большого механизма, которым дирижирует режиссер. И действие носит одноразовый характер, не смотря на любое количество кадров, сценка повторяется от слова «начали» до слова «снято». После этого слова актер может забыть об этой роли и ему не нужно будет погружать себя в определенное состояние снова и снова, годами, а то и десятилетиями.

Дальше вместо него будет жить фильм. В котором он будет снова и снова подниматься в атаку, любить женщину или убивать негодяя. Уже без эмоциональных затрат с его стороны и, совершенно независимо от наполненности зала зрителями. Вот и еще одна причина для того, чтобы работу актера театра назвать «служением». Ему необходимы зрители. Пустой зал убивает, наполненный – вызывает выброс адреналина и отдачу со стороны актера.

Марго очень любит наблюдать эти метаморфозы, происходящие с обыкновенными людьми – актерами, героями и героинями пьес и мюзиклов. В кино метаморфозы случаются редко. И главный маг в кино все-таки режиссер, не актер…

Значит, и в кино есть служение. Служение двух человек, смотрящего в камеру, и человека, произносящего фразу «смена окончена, спасибо съемочной группе за работу». Съемочная группа – это общество фанатиков, которые готовы находиться на съемочной площадке сутками. Да, их труд неплохо оплачивается, но даже когда не оплачивается совсем – они не бунтуют, а каждое утро встают в шесть утра и сомнамбулически добираются до съемочной площадки, чтобы уйти с нее в два часа ночи, иногда неделями не видя солнца, так как в павильонах не бывает окон. А если бы им совсем не платили зарплату, то они доплачивали бы сами, лишь бы этот процесс никогда не прерывался.