Ворон Темного урочища

– Вы что, думаете, я нарочно?

– Ни капельки. Зачем тебе лезть в воду в одежде? Вполне можно было раздеться, чтобы искупаться. Так что здесь что-то не сходится.

– А я подумал, что вы мне не верите.

– Верю. И тоже считаю, как и другие, что ты свалился в воду от неожиданного крика над головой. Это может с любым случиться, когда не ждешь чего-нибудь подобного.

Женька не стал напоминать, что удочка, когда он хотел достать её, не вытаскивалась, как будто что-то держало её в воде. Вместо этого он решил сказать про мелькнувший огонек.

– А ещё я видел на острове какой-то огонек, он едва заметный был сквозь ветки и кусты.

– Что за огонек?

– Не знаю. Он мелькнул среди кустов и пропал почти сразу.

– А тебе не показалось, случайно?

– Сначала я тоже так подумал, – покачал головой Женька, – Но потом ещё была музыка… Когда уже шли обратно… Вы ничего не слышали?

– Музыка? Вот это новости! И что это была за музыка? Я ничего не слышал.

– Ну… это было похоже, как будто на старинном патефоне играют… и песня какая-то не русская была…

– А ты, парень, себя нормально чувствуешь? – внимательно посмотрел на него учитель.

Женька усмехнулся на эти слова Леонида Владимировича. Он предполагал такую реакцию на свои слова. Наклонившись, он слегка потер ноги – жар от костра пробился сквозь тонкую чулочную ткань и основательно поджарил кожу, но увлеченный разговором, Женька заметил это не сразу. Отодвинул ноги чуть подальше от пламени, тем более что из костра то и дело вылетали искры, одна из них уже прожгла небольшую дырочку чуть выше надписи «BOY».

– Не беспокойтесь, со мной всё нормально. Березкин тоже слышал эту музыку, мы же с ним вдвоем шли, а вы с Савушкиными вперед ушли. Можете спросить его завтра. Даже если два человека сразу э-э… тронулись, то им всё равно одно и то же не будет обоим казаться.

– Это верно, – улыбнулся физрук. – Каждый сходит с ума по-своему. Как говорил папа дяди Фёдора из мультфильма про Простоквашино, это только гриппом вместе болеют. Значит, говоришь, музыка? И Березкин тоже слышал?

– Да, как из старинного патефона. И как будто это… иголка тупая скрипит и шипит на пластинке…

– А ты откуда про патефоны знаешь?

– Видел, – не стал уточнять Женька. – А доносилась она со стороны острова, и очень, очень тихо.

Учитель помолчал, обдумывая услышанное. Задумчиво посмотрел в сторону озера, подбросил несколько веточек в костер. Женька напряженно ждал его ответа.

– Нет, я ничего подобного не слышал.

В этот момент издалека, кажется, со стороны острова, снова донесся знакомый крик ворона.

– Вот, опять он… – поежился Женька.

– Ну, сейчас он далеко.

– Всё равно, как будто бы нас подслушивает. Стоит только обо всех этих непонятках заговорить – всегда он голос подает. Неспроста это…

– Ну, не стоит так драматизировать ситуацию. Это просто совпадения.

– Слишком частые совпадения. Сколько уже этих совпадений за один только день…

– Согласен, сегодня произошло много… м-м-м… непонятного. Я бы даже сказал, что очень непонятного и… загадочного. Но завтра, я думаю, мы во всем сможем разобраться, так что не волнуйся.

– А я и не волнуюсь.

– Ну и молодец.

Чайник над костром, закипая, засвистел. Леонид Владимирович снял его с огня, поставил рядом с костром.

– Не хочешь свеженького и горяченького? – предложил учитель, и, взглянув на часы, воскликнул: – Да ты уже лишние восемь минут дежуришь! Давай-ка буди свою смену.

Отказавшись от чая, Женька взял сушку и, грызя её крепкими зубами, пошел будить Генку Васильчикова. Растолкав спящего и убедившись, что он не завалится снова на импровизированную подушку из пакета со сменными вещами, вернулся к костру. Там он дождался, пока Генка, протирая глаза, появился у костра. Теперь можно было идти в свою палатку, в которой он спал вместе с близнецами. Физрук уже на полпути остановил его и, забравшись в свою палатку, достал ветровку, которой велел укрыться Женьке на ночь, мотивируя это отсутствием у него сегодня спортивного костюма.

Близнецы спали обнявшись, укрывшись сверху одной курткой. Женька пробрался на свое место, повертелся, устраиваясь поудобнее, укрылся курткой физрука. Стоило ему закрыть глаза, как он сразу будто провалился в теплый и приятный, восстанавливающий утраченные силы сон. Усталость и переживания сегодняшнего вечера были мгновенно забыты. Даже когда что-то, тенью скользнувшее между палаток, задело за одну из растяжек, он уже ничего не слышал – сон уставших мальчишек всегда крепок.

3. Экспедиция вокруг озера

Солнце уже добралось до зенита, когда они, двигаясь по берегу озера, остановились на привал. В поход вокруг озера (Сан Саныч назвал его поисковой экспедицией) отправились семь человек. Сам учитель выступал в роли начальника экспедиции и её проводника одновременно. Женька и Коля Березкин, переглянувшись друг с другом, первыми подняли руки, когда за завтраком составлялся состав этой экспедиции. Они уже успели договориться о том, что должны непременно разобраться со вчерашними странными явлениями, а лучшего способа обследовать берега озера, и, возможно, даже сам остров, кроме как войти в состав поискового отряда, не было. Конечно же, братья Савушкины тоже выразили свое желание. Пятым мальчиком в их группе стал Гена Васильчиков, а роль медсестры исполняла Света Чижикова, с важностью надевшая через плечо походную медицинскую сумку с красным крестом.

В поход выступили налегке, взяв с собой только запас воды во фляжках и сухой паек в виде нескольких банок консервов и бутербродов с сыром. Прихватили с собой две маленькие саперные лопатки и небольшой топорик, несколько метров веревки и фонарики. Больше ничем нагружать себя не стали, рассчитывая вернуться часа в три или четыре пополудни. Для остальных нашлось дело в основном лагере. Чистое, без единого облачка, небо обещало хороший день, поэтому все без исключения забросили подальше теплые спортивные костюмы, отдав предпочтение шортам и легким ветровкам. Женьке же выбирать особенно было не из чего – его спортивный костюм так до конца за ночь и не высох. Других штанов, кроме джинсовых шорт и колготок, у него не было.

За первую половину пути поисковиками ничего существенного, заслуживающего хоть какого-то внимания, обнаружено не было. Тем более не было обнаружено никаких следов стоявшего когда-то в районе озера партизанского отряда.

– Что приуныли? – улыбнулся на привале Александр Александрович. – Отрицательный результат – это тоже результат.

– Мы думали, что найдем, например, какую-нибудь землянку, – невесело заявил Павлик, – В ней мог когда-то жить наш дедушка. Или ещё чего-нибудь. А тут вообще ничего нет.

– Ишь, какие вы быстрые! Всего три часа ходите, и сразу вам какую-нибудь находку подавай! Нет, друзья мои, так не бывает. Иной раз следопыту приходится все ноги сбить, пока он наткнется на то, что искал. А у нас с вами впереди есть ещё несколько дней, так что не всё ещё потеряно.

– А если мы вообще здесь ничего не найдём? – робко поинтересовалась Чижикова.

– Такой вариант тоже не исключается, – посмотрел на неё учитель, – Но, будем надеяться, что удача нам хоть немножечко улыбнется.

– Хотелось бы, – скептически хмыкнул Петя. – И лучше, если не немножечко, а множечко.

Все расположились на привал на подвернувшейся очень кстати небольшой полянке прямо на берегу озера. Расселись кружком и принялись поглощать взятые с собой припасы, запивая еду чаем из фляжек.

– Смотри-ка, комар! – хлопнул рукой по своей шее Генка. – А у уж подумал, что их на этом озере вообще нет.

– А вот стрекоза сидит, – показал рукой на осоку у самого берега Женька. – Здесь, оказывается, и другая живность водится, а не только этот, который каркает…

– А вы не заметили, что сегодня наш «друг» ещё ни разу не подал свой голос? – поинтересовался Сан Саныч.

– Я заметил, – Женька отправил в рот кусок тушенки.

– И я тоже, – подтвердил жующий рядом Коля.

– Ну и какие мнения по этому поводу возникли в ваших юных головах? Почему мы сегодня его ни разу не слышали?

Все молчали, пожимая плечами. Сан Саныч хитро смотрел на ребят и не спешил высказать своего мнения.

– Ну, может быть, он улетел совсем? – предположила Чижикова.

– Или он живёт на том берегу озера, где наша стоянка, – пожал плечами Павлик.

– Или вообще… это… сдох… – добавил Петя.

Сан Саныч выпрямился, усмехнулся и показал вилкой, зажатой в руке, на ветку высокого дерева почти над головами ребят. Все посмотрели в указанном направлении и в изумлении увидели сидящую прямо над ними большую чёрную птицу. Она сидела молча и рассматривала, наклонив голову набок, расположившихся на отдых людей. Оперение птицы было такое черное, что, казалось, даже отливало синевой. Ещё ребят поразило то, что глаза птицы как будто излучали холодный, с оттенком синего, свет.

С минуту птица и люди молча разглядывали друг друга, потом ворон расправил огромные крылья, взмахнул ими, и тихо, без единого звука, соскользнул с ветки. Он полетел в сторону озера, вернее, в сторону острова на озере, и его полет был совершенно неслышен. Никто не разобрал ни единого звука, что тоже было необъяснимо. У Женьки осталось впечатление, что это летела не живая птица, а что-то другое, совершенно непонятное. Он вместе с другими молча проводил взглядом полет ворона, пока он не скрылся из вида. Только потом, когда птицы уже не было видно, до них донесся знакомый, снова заставивший побежать по спине мурашки, крик.

– Он… он что, следил за нами? – прерывающимся от волнения голосом спросила учителя Чижикова. – Мне страшно…

– Я так не думаю, – задумчиво откликнулся Александр Александрович. – А беззвучный полет впечатляет, не правда ли?

Есть, почему-то, расхотелось. Женька без интереса ковырялся ложкой в консервной банке, время от времени поглядывая в сторону озера. Близнецы же расправились со своей порцией и поднялись с явным намерением скрыться за ближайшими кустами.

– Мальчики налево, девочки направо, – глупо хихикнул Петька, скрываясь за стволом дерева, на ветке которого совсем недавно сидел ворон.

– Я тоже… – бросил Женька сидящему рядом Березкину и направился следом за братьями.

Рядом с полянкой кустов было немного, пришлось отойти метров двадцать. Павлик с Петей маячили впереди, едва различимые на фоне зелени в своих костюмах. Они продолжали неспешно углубляться в лес. Крикнув им, чтобы подождали его, Женька бегом пустился в их направлении, забыв, что под листьями папоротника, обильно росшего в этом лесу, могут скрываться торчащие из земли корни деревьев.

Не добежав до поджидавших его братьев всего несколько шагов, Женька обо что-то споткнулся и с размаха упал на землю. Упал правым боком, больно ударившись локтем руки о скрывавшийся во мху булыжник. Сел, шипя от боли и придерживая другой рукой место ушиба.

– Ты чего? – подбежали к нему братья и помогли подняться. – Споткнулся, да?

– Ага, торчит там что-то, корень, наверное… да ещё локтем о камень треснулся…

– Больно? – сочувственно спросил Павлик, носком кроссовок разгребая мох в месте падения.

– А ты как думаешь?

– Ого! – Павлик присел на корточки и что-то внимательно разглядывал, достав из кармана нож и ковыряя им мох. – Посмотри-ка, какой это «булыжник»!

В расчищенном им месте из земли виднелась гладкая поверхность чего-то, явно не похожего на камень. Павлик постучал по ней лезвием ножа – получился звук такой, какой бывает, когда стучат металлом о металл.

– Что это? – Петя и Женька опустились рядом с Павликом на корточки. – Вдруг это мина?

– Столько лет прошло… – Павлик покачал головой, но отвел руку с ножом чуть в сторону. – Нет. Наверное, что-то другое. Почистим тихонечко и посмотрим.

– Лучше не надо, – возразил Петя. – Мало ли что это может быть. Я сейчас за Сан Санычем и остальными сбегаю, а вы пока ничего не трогайте.

Он бегом помчался обратно, только удаляющийся шорох листьев папоротника, бьющих по ногам мальчишки, говорил о скорости, с которой тот несся.

– Как думаешь, что это? – спросил Женька.

– Скорее всего – немецкая каска, – вытирая лезвие ножа о зеленую чулочную ткань на коленке, уверенно произнес Павлик. – На мину не похоже.

– А ты много мин видел?

– Ну… в кино они не такие…

– В кино…

Павлик срезал небольшую веточку, очистил её от листьев и стал осторожно отбрасывать от находки кусочки мха и комочки земли. Вскоре послышались шаги и голоса спешащих к ним ребят. Первым, естественно, появился Петя, запыхавшийся от быстрого бега, следом за ним вокруг находки собрались остальные.

Александр Александрович, присев рядом с Павликом, молча взял из его рук ветку, подумал немножко, а потом достал свой большой охотничий нож. Ножом он быстро, но аккуратно очистил находку от земли, подцепил её лезвием за нижний край и осторожно потянул на себя. Это действительно оказалась каска немецкого солдата. Местами поржавевшая, без кожаного ремешка, истлевшего от времени и сырости, но всё ещё довольно крепкая.

– Так, так! Неплохая находка! – рассматривая каску со всех сторон, сказал Александр Александрович. – Вот вам первое подтверждение того, что в этих местах были бои с немцами во время войны.

Все по очереди брали находку в руки и рассматривали её со всех сторон. Никто из них раньше не держал в руках такой вещи, видели только в кино или в музее, а здесь – вот она, самая настоящая и неплохо сохранившаяся. Женька, когда очередь дошла до него, вдруг подумал, что какой-то человек, пусть даже враг, когда-то носил её на своей голове. По фильмам он знал, что немцы почти всегда ходили в касках, тем более, если идут бои. «Интересно, каким растяпой надо быть, чтобы потерять свою каску? – мелькнуло в его голове. – Или… или он её не терял? А если не терял, значит… значит…». Женька поспешно сунул каску кому-то в протянутые руки, а сам молча отошел в сторонку и стал внимательно разглядывать землю под ногами, раздвигая в стороны листья папоротника.

– Ты чего? – раздался за спиной голос Березкина. – Чего ищешь?

– Да так… вдруг ещё что-нибудь найдется.

Коля согласно кивнул головой и тоже стал внимательно осматривать землю. Постепенно они обошли вокруг остальных, всё ещё стоявших плотной группой и вертящих в руках найденную каску. Шансов обнаружить ещё что-нибудь было совсем немного, ведь прошло с тех пор столько лет! Александр Александрович заметил их поиски и предложил остальным тоже поискать в округе, вдруг удача улыбнется им ещё раз. Все с увлечением разбрелись в разные стороны.

Сам учитель немного подумал и нашел на земле крепкую, чуть больше метра длиной, толстую палку. Порывшись в своей командирской сумке, с которой он не расставался, достал кусок толстой металлической проволоки, длиной около сорока сантиметров. Проволока была остро заточена с одного конца. Сан Саныч разогнул её, стараясь придать как можно более прямой вид, и примотал куском веревки к палке. Получилось что-то похожее на щуп минера. Этим щупом он стал осторожно тыкать в мягкую лесную землю вокруг места, где была найдена каска. Женька с Колей подошли поближе к учителю.

– Это если что-то под землей лежит, да? – показал на щуп Женька.

– Правильно. Если что-то твердое со временем скрылось в земле, конец проволоки упрется в него – потом можно будет выкопать лопатой.

Сан Саныч медленно продвигался вперед. Метрах в полутора от того места, где лежала каска, щуп уперся во что-то твердое. Взяв саперную лопатку, учитель осторожно убрал сверху слой мха. Потом понемногу стал убирать землю, срезая острой лопатой очень тонкие слои грунта. Вскоре острие лопаты чиркнуло о что-то твердое. Все, а к этому времени вокруг учителя собрались все участники «экспедиции», замерли в ожидании. Но это оказался всего лишь большой, округлой формы, камень. У многих из груди вырвался вздох разочарования.

– Что ж, бывает и так, – Сан Саныч поднялся с колен и отряхнул свои брюки. – За давностью лет на многое надеяться не приходится.

Больше ничего твердого поблизости обнаружено не было, хотя все потратили на поиски ещё не менее получаса.

Двинулись дальше.

Едва все скрылись за деревьями, как к месту неожиданных «раскопок» из-за ближайших кустов орешника вышла полупрозрачная фигура. Своими очертаниями фигура напоминала человека, только человека расплывчатого. Она не плыла над травой, как это сделало бы привидение, а шла совершенно нормальными шагами, как человек, и лесная трава приминалась под её шагами, как под шагами настоящего человека. Если присмотреться внимательнее, то в нетвердых очертаниях фигуры можно угадать какие-то черты лица, предметы одежды.

В том месте, где земля была разворошена (там была найдена каска), фигура постояла, потом сделала несколько кругов, словно тоже что-то искала. Вполне явно, по-человечески, вздохнув, она подняла с земли небольшое черное птичье перо, внимательно рассмотрела его и, удовлетворенно проворчав что-то, спрятала перо в карман.

Оглядев окружающие деревья, словно ища на них птицу, фигура двинулась вслед за ушедшими людьми.

– Посмотрите, кажется, что раньше здесь было что-то наподобие мостика, – Коля Березкин показал рукой на несколько торчащих из воды бревен.

Поисковая экспедиция добралась до заросшего кустарником участка озера и уже целых полчаса рыскала по берегу в надежде найти что-нибудь интересное. А интересное в этом месте действительно могло быть. Братья Савушкины первыми обнаружили правильной формы небольшое углубление в ровной лесной земле метров за пятьдесят от берега. Александр Александрович внимательно осмотрел это углубление, походил вокруг и предположил, что, вероятно, это старый окоп. Все восприняли его слова не просто с радостью, а восторженно. Тут же Петя с Павликом завладели обеими саперными лопатками и увлеченно занялись раскопками, надеясь первыми найти что-то необычное.

Остальные ребята некоторое время смотрели на их работу, потом Женька с Колей и присоединившаяся к ним Света продолжили самостоятельные поиски. Им удалось не очень далеко обнаружить ещё одно такое же углубление – вероятно, это был ещё один засыпанный окоп. Они внимательно осмотрели место вокруг этого окопа, но ничего интересного не нашли. Продолжая поиски, вышли на берег озера, здесь Березкин и обратил внимание на выглядывающую из воды почти ровную цепочку бревен. Справедливости ради надо отметить, что заметить их среди разросшихся ивовых кустов было совсем непросто.

– Если положить на бревна доски, то получится тонкий мостик, по которому можно будет попасть на остров, – продолжил Березкин.

– Похоже! – кивнул Женька, – Только зачем и кому это нужно было?

– Может, это партизанский мостик? – предположила Чижикова.

Трудно поверить в то, что за прошедшие после войны годы бревна не сгнили, ведь они столько лет стоят в воде. Скорее всего это уже послевоенная постройка, но, вообще-то, где-то Женька читал, что некоторые породы деревьев, если постоянно находятся в воде, становятся с годами только крепче.

– Не знаю, – Женька пожал плечами. – Посмотрите, здесь до острова совсем близко, не как напротив нашей стоянки.

– Да, метров пятьдесят, не больше, – подтвердил Коля. – И не очень глубоко, наверное. Кусты обычно в неглубоких местах растут.

– Ой! Значит, здесь можно будет на остров перебраться, – воскликнула Светка, – Правда, мальчишки? Надо Сан Санычу сказать.

– Не спеши, – остановил направившуюся бежать к учителю Чижикову Женька. – Успеем…

Они обменялись с Березкиным мгновенными взглядами и понимающе кивнули друг другу.

– Чего вы задумали? – спросила Светка.

– Проверить надо… – задумчиво ответил Женька. – Зачем раньше времени шум поднимать.

Светка непонимающе переводила взгляд с одного на другого. Березкин потянул через голову футболку, а Женька стал снимать свои шорты.

– Мальчишки, вы чего! Не надо!

– Почему? Мы только проверим и всё.

– Не надо! Попадет вам…

– Пока они там окоп отрывают, мы быстренько выясним, можно ли здесь легко до острова добраться. Ты пока нас покараулишь. Ты же никогда не была предательницей, не выдашь нас.

– Так нельзя, – голос Светки перешел в свистящий шепот. – А если что-то случится?

– Да ничего не случится, если ты не будешь паниковать.

– Мне страшно! Не надо, а?

– Да не переживай, всё будет нормально, – усмехнулся Березкин.

– Если Сан Саныч узнает, мне тоже влетит за то, что я вас не остановила и ему не сказала о том, что вы задумали.

Женька и Колей уже стояли у самой воды в одних трусах. В словах девчонки был резон. Мальчишки переглянулись.

– Отвернись и считай до двадцати, – тихо сказал Женька.

– Зачем? – не поняла его Светка.

– Не доходит? – Женька чуть подергал резинку своих трусов. – Считай до двадцати и не подглядывай. Понятно?

– Вы болваны! – выдохнула, порозовев, Светка и отвернулась.

Сбросив на траву последнюю одежду, мальчишки осторожно вошли в воду, сразу у берега погрузившись в неё по колени. Дно было не таким, как в месте их основного лагеря. Ноги погружались в ил почти по щиколотки и вверх по ним побежали пузырьки воздуха, приятно щекоча. Они сделали несколько шагов, но глубина увеличилась незначительно, вода дошла только до середины бедер. Ещё несколько поспешных шагов вперед ситуацию не изменили – озеро как будто решило поиздеваться над двумя мальчишками. Женька оглянулся на берег, где осталась Светка, и сразу же щеки и уши его запылали от стыда – она во все глаза глядела на них. Он попробовал присесть, чтобы скрыться в воде поглубже, но передвигаться на полусогнутых ногах было неудобно. Тогда Женька плюнул на все свои попытки окунуться поглубже в воду и, отбросив в сторону стыдливость, просто отвернулся и пошел вперед.

Они шли в метре от кромки кустов, осторожно прощупывая ногами дно. Глубина так и не стала больше почти до самого острова. Уже перед самым островным берегом, оставалось сделать всего несколько шагов, шедший впереди Березкин погрузился в воду сразу по грудь.

– Здесь какая-то яма, – сказал он обернувшись. – Но больше не понижается, наоборот, сразу начинает подниматься.

– Понятно, – Женька погрузился по грудь рядом с ним. – На остров выбираемся?

– Давай…

Рядом очень кстати оказалась прогалина между росшими по берегу кустами. Помахав Светке руками, они выбрались на берег и скрылись у неё из вида.

Здесь, на острове, не могло быть никого живого, животные, птицы и насекомые в расчет не принимались, поэтому можно было передвигаться в полный рост никого не опасаясь. После полосы прибрежных кустов перед ребятами открылось большое чистое пространство. Лишь местами на этой большой поляне росли отдельные деревья и группки каких-то кустов. Трава была ровная, как на городских газонах, и совсем невысокая. По ней можно было передвигаться без опаски порезать голые ноги.

Дошли до ближайшего невысокого дерева, оказавшееся дикой яблоней. Все ветки её были усыпаны небольшими зелеными яблочками.

– Кислятина! – скривился Женька надкусив одно яблочко и отбросив его в сторону.

– Возьмем парочку для Светки, – Коля сорвал с ветки яблочки покрупнее. – Вон там, кажется, тоже яблоня.

Судя по виду дерево, на которое он показал, тоже было яблоней, в чем они убедились через минуту, когда перебежали к нему. Яблоки, впрочем, оказались такие же кислые. Обогнув группу кустов оба застыли на месте как вкопанные. Прямо перед ними лежали развалины какого-то строения.

– Что это, как думаешь? – тихо прошептал Коля.

– Не знаю. Дом был, наверное.

Беспорядочной кучей сваленные бревна были обгорелыми. Мальчики осторожно приблизились, внимательно глядя под ноги. Да, это когда-то был дом. Среди кучи обгорелых бревен торчала такая же обгорелая оконная рама с остатками разбитого стекла. Кое-где среди бревен росли высокие стебли лебеды и чертополоха, торчали какие-то ржавые железяки. Дальше за этим пожарищем виднелись несколько устроенных в земле строений, тоже полу обвалившихся, со следами огня на торчавших из земли бревнах.

– Это похоже на землянки, – сделал вывод Женька. – Ты как думаешь?

– Может быть, – пожал голыми плечами Коля. – Смотри-ка! А это что?

Сделав несколько шагов в сторону, он потянул из земли какую-то железку.

– Вот это да! Смотри, автомат!

В руках Березкина оказался покрытый толстым слоем ржавчины немецкий автомат. Они осторожно вертели его в руках, боясь, как бы он совсем не рассыпался.

– Это немецкий «шмайсер», – с видом знатока произнес Коля. – Я такие в музее видел. Повезло нам. Вот все обрадуются!

– Ага, обрадуются, если Сан Саныч по шее не накостыляет.

Над их головами промелькнула тень, и огромный черный ворон молча спикировал на обгоревшие развалины. Мальчишки замерли. Женька прямо остолбенел от неожиданности, всё тело его вмиг покрылось пупырышками, по коже побежали противные мурашки.