Лесоруб. Если не он, то кто?

Град ответил довольным голосом:

– На разведке, босс. Скоро будет.

Тем временем между бурлящими трибунами под восхищенные оклики отвлекающихся мужчин спускалась Заплавская. В ее походке было что-то хищное, животное, необузданное. Леденящий взгляд завораживал всех, на кого она смотрела. Бесцеремонно отодвинув Града, Элли села рядом с боссом. Лукаво улыбнувшись, она крепко поцеловала его в губы, оставив на них жирный отпечаток кроваво-красной помады.

– Привет, дорогой. Я ничего не пропустила?

Чек достал из кармана платок и стер с губ следы помады.

– Пропустила! – недовольно произнес он.

– Моих «скорпионов», как котят, разделывают бойцы Старика. Уже четыре к одному.

Элли его обняла и фамильярно подергала за нос.

– Не переживай, котик, скоро Слон поднимет тебе настроение.

Чекмарев ее оттолкнул, высморкался и сунул платок обратно в карман.

– На него только и надежда. Хотя я сегодня схитрил, поставил против своих и поднял тысяч сто «зелени». Поэтому что касается прибытка, то я пока в настроении. Правда, за своих выкормышей обидно.

Заплавская ухмыльнулась.

– Обидно? Не смеши. Тебе на них наплевать. Завтра добрую половину из них заменишь на новых… более перспективных.

Чек покачал головой.

– А что ты хочешь?! Естественный отбор. Слабаки мне не нужны.

Трибуны заревели сильнее. Чекмарев взглянул на часы. До начала главного боя оставалось пять минут.

Максимов так увлекся происходящим на арене, что даже не заметил, как подошел Фрегат, один из лучших его учеников, верный и преданный помощник. Кораблев был сильным и справедливым бойцом, можно даже сказать слишком справедливым, со своими принципами и понятиями. Паша верил в свою силу и никогда не добивал пораженных соперников. Но больше всего он верил в дружбу. Единственное, с чем он не мог подружиться, так это со своим автомобилем. Друзья по-доброму сравнивали его с блондинкой за рулем. Любой выезд из гаража заканчивался хоть маленькой, но аварией. Разбитый бампер, поцарапанная дверь, проколотое колесо для него были привычным делом. Кстати, у него в багажнике всегда лежало четыре запаски, сразу на все колеса. Мало ли что!

Он поздоровался и присел рядом с доктором.

Старик посмотрел на его виноватое лицо и со вздохом спросил:

– Опять?

– Опять. – Фрегат тоже вздохнул.

– Сегодня что? Фара? Зеркало?

– И бампер…

– Молодец! Когда же ты рулить научишься? Пятый год пошел. Машина – это не твое. Вот ринг – твое, а машина – нет…

Кораблев кивнул головой.

– Знаю, Алексеич. Но не могу я без нее, окаянной. Ничего, научусь.

Он достал из кармана три шоколадные конфеты. Одну засунул себе в рот. Двумя другими пытался угостить Умнова и Максимова. Максимов потянулся за конфетой, но доктор успел забрать обе конфеты себе. Он строго посмотрел на пациента и предупредил:

– Тебе нельзя… диабет.

Старик вздохнул и снова взглянул на ринг. Фрегат прожевал конфету и обратился к нему:

– Леонид Алексеевич, букмекеры нашептали, что Чек поставил на наших.

– Знаю, – сухо ответил Максимов.

– А как выигрыш поделите?

Старик пожал плечами.

– Делить? Зачем делить? Я предложил Чекмареву все объединить и поставить на главный бой. Он согласился.

Кораблев позволил себе удивиться поступку шефа.

– Вы так верите в Кирилла?

Тот повернулся и сурово посмотрел на Фрегата.

– Я, Паша, всегда верю в тех, кого выпускаю на ринг.

Кораблев не переставал высказывать свои опасения.

– Но Кирилл слишком классичен, в нем нет агрессии.

Максимов пытался развеять его сомнения.

– Агрессия здесь как раз не к чему. Слона может побить только человек в здравом рассудке, хороший тактик, владеющий разными стилями боя. Кирилл именно такой. Извини, Паша, но лучше его пока нет.

– Надеюсь, вы правы.

– Вон, смотри и учись. Начинается.

Под громкий растянутый возглас ведущего шоу на арену вышли поединщики.

В черном атласном халате с капюшоном и надписью на спине «непобедимый», в сопровождении свиты, первым на ринг вышел Николай Мамонов, он же Слон. Боец номер один команды «Black Scorpion», любимчик Чека. Помимо своих внушительных природных данных, эта психически неустойчивая гора мяса и сала прославилась своей нескрываемой агрессией и жестокостью. Он не терпел никаких возражений и, если слышал какое-нибудь непонятное слово в свой адрес, сначала бил, а потом спрашивал, что это слово значило.

Ведущий объявлял его выход:

– Чемпион по версии WWB иWWC, неоднократный чемпион России, двадцать боев, двадцать нокаутов. Ни одного поражения. Представитель бойцовского клуба «Black Scorpion», непобедимый Сло-оо-он.

Под бурю аплодисментов Слон сбросил с себя халат и обнажил огромную рыхлую фигуру со скрытой под толщей жира грудой накаченных мышц. Он легко поднырнул под раздвинутые тренером канаты, подошел к ведущему, бесцеремонно вырвал у него микрофон и хриплым зловещим басом выкрикнул в зал:

– Где он? Дайте мне его на съедение.

Эти задиристые слова Слона эхом разнеслись по трибунам. Уверенный в своей непобедимости, он пытался раззадорить зрителей и зацепить своего соперника.

Фрегат ухмыльнулся, засунул в рот еще одну конфету и пренебрежительно пробурчал:

– Ага, ты его еще затопчи… мясопотам…

Часть зала ликовала, встречая кумира. Другая часть безмолвствовала в ожидании своего героя.

Через секунды оглушительные крики болельщиков «скорпионов» разрезал громогласный баритональный голос.

– Я здесь!

Трибуны на миг затихли.

Голос продолжал дразнить своего соперника.

– Ну что, травоядное животное! Знатная сегодня будет охота… на слонов!

С этими словами в зале появился Акела, он же Кирилл Роднов, лучший боец клуба «Белый лев». Это был первый выход на большой ринг тактичного, элегантного, слегка самоуверенного джентльмена с повадками Казановы.

Акела спускался к рингу, подмигивая гламурным красавицам, сидящим в первом ряду, а в ответ получал восхищенные вздохи и воздушные поцелуи.

Он легко перепрыгнул через канаты и сбросил свой красный балахон, демонстрируя поклонницам отлично сложенное мускулистое тело с мощными бицепсами и контурирующими квадратами на брюшном прессе. С таким телом не на ринг, а на шоу бодибилдеров надо.

Зал объединился всеобщим ликованием, предчувствуя жаркую схватку и неизбежную победу одного из своих кумиров. До начала матча оставалась одна минута.

Бойцы получили напутствие судьи и разошлись в разные углы ринга.

Прозвучал гонг. Бой начался.

Между рядами сектора «скорпионов» под недовольное бурчание потревоженных болельщиков неуклюже протискивался низкорослый качок по кличке Ромб.

Он наступил одному из сидящих на ногу. Тот попытался высказать свое недовольствие:

– Мужик, осторожнее, все ноги передавил.

Ромб недружелюбно посмотрел на возмущенного мужика и отвесил ему смачный подзатыльник.

– Хайло закрой, а то башку продавлю.

Обменившись любезностями еще с парочкой зрителей, качок сел позади Чека и протянул ему руку, чтобы поздороваться.

– Привет, босс. Как наш инфант, проблем не доставляет.

Чекмарев руки не подал и промолчал. Никто и ничто не имели право отвлекать его от поединка, тем более неосторожная фамильярность одного из его «бригадиров».

– Привет, Ромбик, – поприветствовала за него Элли. – А кого это ты, умник, инфантом назвал?

– Как кого, Слона, конечно! Ведь слон «по-аглицки» инфант будет.

Элеонора расхохоталась во весь голос. Чек тоже улыбнулся, краем уха услышав ляп в познаниях качка-эрудита.

– Так говоришь, что наш Слон – инфант. Смотри, ему такое не ляпни. Даже попрощаться не успеешь.

– А чего я такого сказал?

– Да нет, все так. Ты сейчас Слона до наследного испанского принца повысил. Но все равно он этому будет не рад. А слон по-английски «элефант», а не «инфант». Понял, грамотей?

– Понял, Элли, хорошо разжевала.

Ромб уселся поудобнее и начал наблюдать за поединком.

Шел бой. Слон несколько раз заваливал Акелу на ковер, пытался его поломать, но тот ловко уворачивался и уходил из его тяжелых объятий.

Оба бойца подустали, но цена победы была достаточно велика и не только в денежном эквиваленте. Престиж команды и личные амбиции мобилизовывали на продолжение борьбы.

Прозвучал гонг. Первый раунд закончился. У Акелы была рассечена бровь. Кровь интенсивно сочилась из раны. Тренер посмотрел на Максимова и показал жестами, что не может остановить кровотечение. Старик расстроился и обратился к доктору:

– Иваныч, твой выход! Похоже, там проблемы.

Умнов кивнул головой.

– Я уже понял. Уладим.

Он быстро встал, взял саквояж, спустился к рингу и подошел к Акеле. Тот приветливо улыбнулся.

Умнов быстро обработал рану и придавил ее тампоном. Кровь остановилась.

– Все нормально, жить будешь, – констатировал он и подмигнул Акеле.

Затем наклеил небольшую полоску пластыря на его правую бровь.

Прозвенел гонг. Роднов поблагодарил доктора и вышел на ринг.

Умнов вернулся обратно на трибуну.

– Спасибо, Иваныч. Сердечко немного екнуло.

– Все в порядке, Леня. У Кирилла свертываемость не в норме. Нужно было поплотнее прижать и подольше подержать. Кстати, про свое сердечко ты зря напомнил. Я ведь здесь, при всем уважении к спорту, не как болельщик, а как твой лечащий врач. Из кардиологии тебя выпустили только под мою личную ответственность, поэтому не давай мне повода для экстренной эвакуации.

Начался второй раунд.

В секторе «львов» нервозность, связанная с инцидентом, понемногу утихла. Старик успокоился и продолжал наблюдать за боем, периодически окидывая взглядом сосредоточенного Чека. Он видел, как время от времени тот радостно вскакивал со своего места, когда удары его подопечного попадали в цель, и одобряющими выкриками поддерживал своего бойца.

У Чекмарева зазвонил телефон. Не отрывая взгляда от ринга, он раздраженно ответил на звонок:

– Да-да, слушаю!

Глухой спокойный мужской голос задал лаконичный вопрос.

– Я буду нужен?

Чек не смог сразу ответить. В это время Слон проводил очередную атаку. Чекмарев напряженно следил за действиями своего бойца и подбадривал его.

– Отлично, дави… дави…

Голос в трубке также лаконично повторил вопрос.

– Я буду нужен?

Чек вспомнил, что включен телефон и быстро ответил:

– Пока нет. Справляемся своими силами.

– Если понадоблюсь, я рядом.

Чекмарев на секунду оторвался от поединка и оглядел трибуны в надежде увидеть собеседника. У верхнего выхода он заметил человека в темных очках, смотрящего на него. Человек его тоже заметил, кивнул головой и исчез. Чек отключил трубку и положил ее в карман.

На ринге продолжался бой. Слон снова прижал соперника к канатам и наносил тяжелые удары. Акела держался в защите, периодически совершая вялые одиночные выпады.

Фрегат находился в напряжении. Его лучшего друга нещадно избивали. Он посмотрел на реакцию Максимова и с сожалением произнес:

– Тяжело Кирюхе. Еще немного и он ляжет.

Максимов не обращал внимания на его слова и только вслух комментировал действия своего подопечного на ринге.

– Верно, правильно, правильно, все так. Правильно, мальчик, заманивай. Еще немного, и он твой.

Фрегат ухмыльнулся.

– Шеф, если бы я вас не знал, то подумал, что вы болеете за Слона.

Максимов не отрывался от боя и продолжал комментировать поединок.

– Верно, Кирюша, заманивай зверя, заманивай…

В секторе «скорпионов» царило радостное возбуждение в предчувствии скорой победы.

– Молодец, Слоняра, дави интеллигента, добивай, добивай! – кричал Ромб, подзадоривая соклубника.

– Вадимыч, смотри, как он его. Похоже, третьего раунда не будет, «львенку» пришел конец.

– Конец? Это ты точно подметил! – расстроенно произнес Чекмарев. – Только конец не «львенку», а нашему инфанту-элефанту. Этого я и боялся. Ловко Акела притворился зайчонком. Сейчас он завалит нашего медведя. Плакали мои тугрики.

В это время на ринге происходила кульминация. Акела, прижатый к канатам, намеренно пропустил несколько скользящих ударов Слона, затем поднырнул под увлекшегося соперника и нанес сильнейший удар снизу в подбородок. Слон рухнул на ковер. Акела бросился на него и сильными размашистыми ударами в голову стал добивать сломленного противника. Тренер Слона быстро оценил безвыходную для своего подопечного ситуацию и спешно выкинул на ринг белое полотенце.

– Победа!!!

Трибуны ликовали.

– Молодец, Кира, молодец! – закричал Старик.

У него, наконец, проявились скрытые до сего момента эмоции. Он попытался подхватить на руки Фрегата, но вес ему не дался.

– Не надорвитесь, Леонид Алексеевич, вы нам еще нужны, – подметил Кораблев. – А Кирюха красавчик! Знай наших!

– А ты, Пашка, сомневался в друге. В своих нужно верить, слышишь, Пашка, верить и поддерживать.

– Ну, на счет поддержки это вы, Алексеич, зря, а вот вера… это да. Уж больно силен казался Слоняра.

– Силен, да глуп. До конца боя не понимал, что с ним играют, изучают его повадки, заманивают, а потом забивают. Учись, Пашка, учись!

– Ничего не скажешь – ваша метода, – гордо произнес Кораблев.

Расстроенный Чекмарев вытащил из кармана телефон и нажал кнопу вызова на уже заранее выбранный номер. Ответил все тот же глухой спокойный голос:

– Слушаю.

– Через час будешь нужен.

– Понял.

Чек отключил вызов. Сжал зубы и с отвращением посмотрел на ликующего Старика. Потом он попытался взять себя в руки и набрал его номер. Максимов ответил.

– Да, Вадик, слушаю!

– Искренне поздравляю, Леонид Алексеевич! – почти сквозь зубы произнес Чекмарев. – Достойная победа. Не скажу, что удивлен.

– Спасибо, Вадим. Надеюсь, я не слишком тебя разорил. Думаю, что ты быстро восполнишь финансовые пробелы.

– Ну, брешь хоть не на два борта, но один вы мне протаранили серьезно. Как же я вас не просчитал, ведь я хорошо играю в покер. Ваши действия сразу не были похожи на блеф, но беспроигрышная серия боев Слона меня вдохновляла и предвещала победу.

– Это хорошо, что ты до конца верил в своего бойца. Надеюсь, в этот раз ты на него поставил?

– К сожалению, да! И поплатился за это.

– Не переживай, не все мерится деньгами. Боец у тебя сильный. Чуток потренируется, и будет и на вашей улице праздник.

– Да хотелось бы побыстрей. Как на счет реванша?

Гул восхищенных болельщиков мешал Старику сосредоточиться в разговоре и принять правильное решение. Оглушенный и возбужденный победой, он перешел на крик.

– Я не против, но не рановато ли? Слон вряд ли быстро придет в себя. Смотри, его вон до сих пор в чувство не могут привести.

Чек посмотрел на ринг. В углу сидел подавленный и побитый Слон, а вокруг него суетились тренер и врач.

Злоба Чекмарева нарастала, но он удержал себя в руках и продолжил разговор.

– Давайте будем считать это поражение случайностью, а две недели на восстановление для моего громилы, думаю, будет достаточно. Кстати, Акеле тоже досталось.

– Твой парень – тебе виднее, а моего профессор уже подлатал, вон как скачет с поясом по рингу.

Максимов посмотрел на ринг и улыбнулся. Довольный победой Акела прыгал на канатах и позировал перед фотографами. Чекмарев не успокаивался. Ему нужно было получить желаемый ответ.

– Леонид Алексеевич, давайте встретимся после поздравлений, отметим первую большую победу Роднова и узаконим наши устные договоренности.

– Через час в ресторане на крыше, – сухо ответил Максимов. – Готовь шаблон договора. До встречи!

Чек отключил трубку. Хитро улыбнувшись, он приказал Граду забронировать столик в ресторане, а сам направился в раздевалку.

Войдя в душную раздевалку, Чекмарев поморщился от едкого запаха мужского пота. Слон лежал на кушетке. Возле него суетились врач и тренер. Он подошел к кушетке, недовольным взглядом посмотрел на побежденного и брезгливо ощупал его заплывшее лицо. Потом вытер руки об лежащую под Слоном простынь и обратился к врачу:

– Ну как он?

Врач смущенно пожал плечами.

– Жить будет.

Чек сурово посмотрел ему в лицо.

– На хрена мне его жизнь. Пусть хоть сдохнет, но через две недели он должен выйти на реванш.

Доктор виновато посмотрел на хозяина и высказал свои опасения:

– У него тяжелое сотрясение. Он неадекватен.

Чекмарев ухмыльнулся и прошипел сквозь зубы:

– Ха, удивил… неадекватен… это его обычное состояние. Сделаешь его адекватным – убью.

Слон услышал их разговор и приподнял голову.

– Босс, я в поряде.

Тренер положил его голову обратно на кушетку.

– Лежи… в поряде он.

Чек отошел от кушетки, подозвал к себе тренера и предупредил:

– Через две недели бой. Он должен быть готов на все сто.

Тот расстроенно покачал головой.

– Вадим Вадимыч, вы же понимаете, что против Акелы он не выстоит.

Чекмарев ухмыльнулся и лукаво посмотрел тренеру в глаза.

– А кто сказал, что будет Акела?

Он вышел из раздевалки, громко хлопнув дверью.

В шикарном ресторане, расположенном прямо под стеклянной крышей спортивного комплекса, играл небольшой камерный оркестрик. Звучала спокойная мелодия Эннио Морриконе. К VIP-столику, расположенному в самом дальнем углу ресторана, подошли четыре человека: Чек, Старик, доктор Умнов и юрист Чека.

– Леонид Алексеевич, здесь будет удобно?

Чекмарев проявил галантность, пропустил Максимова вперед себя и предложил присесть за столик.

– Спасибо, Вадим, все хорошо, давай ближе к делу, а то меня в областной лечебнице заждались.

– Согласен, здоровье прежде всего, – произнес Чек, а про себя подумал: «Если Старик будет не в форме, а тем паче концы отдаст, кто ж ему будет возвращать проигранные барыши».

Он жестом подозвал к столику официанта и попросил меню. В ресторан зашел Фрегат. Он огляделся и заметил Максимова. Через столик от него сидела Заплавская и заигрывала с каким-то мужчиной, периодически посматривая в сторону своего босса. Фрегат незаметно сел за соседний столик и стал наблюдать.

Максимов посмотрел на помощника Чека.

– Смотрю, ты уже и своего юриста поднял с постели. Не слишком торопишься!

– А чего тянуть, время не ждет, деньги тоже.

– Ну-ну, излагай.

Чек продвинул по столу в сторону Старика несколько бумажных листков.

– Изучайте, Леонид Алексеевич.

Максимов вытащил из кармана очки, протер линзы салфеткой, взял договор и приступил к его изучению.

К столику подошел официант. Чек хотел заказать всем сидящим кофе, но Умнов категорически отказался и заказал для себя и своего друга зеленый некрепкий чай, затем взял увлеченного чтением Максимова за правое запястье и, глядя на часы, стал подсчитывать пульс.

– Долго еще, Леонид Алексеевич?

– Минут пятнадцать-двадцать, Иваныч. На последний трамвай успеем.

Пропуская стандартные фразы, Максимов подошел к главным пунктам договора.

– Так, условия договора: «Поединок должен состояться в любом случае, даже если с основными бойцами произойдут непредвиденные обстоятельства, их должны заменить другие бойцы клубов. В случае невозможности выставления на бой нового бойца клубу зачисляется поражение».

Старик положил договор на стол и оценивающим взглядом из-под очков посмотрел на Чека.

– Лихо. Так это поединок не между Слоном и Акелой, а между Чекмаревым и Максимовым. Лихо.

Юрист Чека взял в руки отложенный Максимовым договор и стал подравнивать сбившиеся листки, постукивая краями о стол. Чек ухмыльнулся.

– Леонид Алексеевич, я не хотел бы быть заложником форс-мажоров. И деньги, как вы видели, на кону не слабые. У меня лично таких в наличии нет. Придется спешно одолжить у братков. Процент они попросят не маленький, но я готов рискнуть.

Максимов задумался. Взял со стола кружку с чаем. Не спеша, делая звучные глотки, он пристально вглядывался в глаза Чека.

– А с чего ты взял, что я соглашусь на такие условия?

Тот лукаво улыбнулся и демонстративно, как гипнотизер, положил руки на стол и стал медленно покручивать золотую печатку на своем мизинце.

– Вы час назад слово дали. А я знаю, что великий Старик слово держит. Тем более что с вашей стороны это всего лишь сегодняшние, выигранные у меня деньги, ну и, конечно, все поставленные ваши.

– Так уж и все? Ты что, Вадик, мои деньги сосчитал?

– Все не все, а про основной капитал наслышан. Еще Ваш клуб…

Максимов снял очки и сурово посмотрел в глаза ухмыляющемуся Чеку. Упоминание о клубе его раздразнили, и он с пренебрежением выпалил.

– Ну, ты и жук. Поймал меня на слове, а потом новых условий насочинял.

Он повернулся и обратился к доктору. Тот смотрел на играющих музыкантов и не подавал виду, что слушает разговор.

– Что, как думаешь, Иваныч, соглашаться?

Умнов сначала посмотрел на таинственно улыбающегося Чека, затем на друга.

– Леонид Алексеевич, уволь меня от дачи некомпетентных советов. Ты же мое отношение к боям знаешь. Я провожу четкую грань между мордобоем и здоровьем. Поступай, как велит твое, достаточно нездоровое сердце, а лучше, как здоровый разум.

– Я тебя понял, профессор. Но и ты пойми меня правильно. Болею я не только сердцем, но и спортом моим, Толя, спортом. Без этого никак.

– А ты у Кирилла спросил? Что мы здесь без него решаем?

– Ты прав.

Максимов достал трубку и набрал номер Акелы.

Роднов находился в раздевалке. Он уже успел одеться и собирался уходить. В куртке зазвонил телефон. Акела взял трубку.

– Поздравляю, герой! – бодро произнес Максимов.

– Спасибо, Алексеич!

– Как самочувствие? Доволен победой?

– Можно было бы и побыстрее…

Максимов улыбнулся.

– Ну-ну… побыстрее. В нашем деле торопиться нельзя.

– Это точно.

В раздевалку вошла Вика, девушка Акелы. Она надула свои и без того пухлые губки и скорчила кокетливую недовольную гримасу.

– Милый, ты скоро?

Роднов показал жестом, чтобы она молчала, и послал ей воздушный поцелуй.

Максимов продолжал:

– Тут вот какое дело. Нам предлагают реванш. Смогем?

Акела громко засмеялся. Даже Чек через трубку смог услышать задорный, а по его предвзятому ощущению еще и издевательский смех победителя.

– Не смогем, а смогим! – весело произнес Роднов.

Максимов посмотрел на реакцию Чекмарева и лукаво улыбнулся.

– Значит, я соглашаюсь?

– Без проблем. Но только я его в первом раунде.

– Ладно, не храбрись. День на отдых, потом тренировки.

– Окейно.

Максимов положил трубку. Вика подошла к Акеле и смачно поцеловала его в губы. Он взял ее за талию, притянул к себе и продлил поцелуй еще на несколько секунд. Она закатила глаза от удовольствия. Роднов резко прервал поцелуй, оставив подругу в состоянии постблаженства, взял свою спортивную сумку, и они с Викой вышли из раздевалки.

Старик еще раз посмотрел в хитрые глаза Чека.

– Я согласен, давай ручку и второй экземпляр… великий делец.

– Я не сомневался в вас, Леонид Алексеевич.

Юрист Чека протянул ручку. Максимов подписал каждый листок договора и передал его Чекмареву. Тот молча, с ухмылкой, глядя на поднимающегося со своего места Максимова, передал ему подписанный второй экземпляр договора и лукаво произнес:

– До скорой встречи на реванше!

– Куда уж скорее.

Максимов вместе с доктором вышли из-за стола и направились к выходу. Фрегат последовал за ними.

– Что-то здесь не так, – произнес Умнов, до этого пытавшийся не вмешиваться в дела своего пациента и друга. – Моя интуиция подсказывает, что здесь есть какой-то подвох. Даже мне, далекому от спорта человеку, понятно, что за две недели нельзя натренировать бойца, только что проигравшего бой. Причем победитель на порядок его сильнее, и он эти две недели тоже не на печи будет лежать.

– Леонид Алексеевич, Иваныч прав, – вступил в разговор шедший позади Кораблев.

– Похоже, нам хотят доставить проблемы. Чеку главное, чтобы Акела не вышел на бой, а другого, способного завалить Слона, у нас нет.

Все трое подошли к лифту. Максимов нажал кнопку вызова, повернулся к друзьям и попытался их успокоить.

– Что вы паникуете раньше времени. Я что сам не понимаю, к чему стремится этот недобитый герой 90-х, и что он будет предпринимать. Все шито белыми нитками. Главное понять, как он собирается это сделать и когда. Времени для создания проблем у него мало. Паша не своди глаз с Кирилла, усиль ему охрану.

– Уже, Леонид Алексеевич. Но думаю это бесполезно. Вы же знаете Кирилла, он гонщик еще тот. За ним охрана вряд ли успеет.

– Нацепи ему маячок. Хоть будем знать, куда он направляется.

– Уже.

– Тогда где он сейчас?

Фрегат достал из кармана портативный планшет и посмотрел на экран.

– Двигается в сторону северного выезда на окружную дорогу. Наши ребята уже от него отстали километра на три.