bannerbanner
Железная правда «Русского кошмара». Часть первая
Железная правда «Русского кошмара». Часть первая

Полная версия

Железная правда «Русского кошмара». Часть первая

Язык: Русский
Год издания: 2016
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 4

Кубок СССР 1986 года, категория 80 кг.


Обязательное позирование


Первый Кубок СССР. Ленинград, 1986 г.


Первый Кубок СССР. Ленинград, 1986 г.


Кубок СССР, 1986 г.


Сборная СССР с показательными выступлениями в Казани


Практика в школе, 1988 г.


Практика в школе от Института физкультуры


Турнир «Любер-90»


Турнир «Любер-90»


Стал двукратным абсолютным победителем Emerald Cup, 1993 г.


Краснодар, 2007 г.

Game over! Life is life!

Считаю нужным подробно рассказать, почему так резко все изменилось в отношении к нам. Ну, во-первых, как я уже сказал, здесь сыграло роль мое второе место. А во-вторых, он наигрался: когда родители покупают ребенку игрушку, то ребенок играет с ней какое-то время, а потом забывает о ней, так как она ему неинтересна. Так вот, Джефф, как тот ребенок, наигрался с нами и охладел. Я понял, что ему нужны были в жизни новые ощущения. Ему нужно было что-то такое, после чего о нем в городе говорили бы, что Джефф – добрый и хороший человек: пригласил двух русских в Америку, содержал их, кормил, поил, одевал. Приглашая нас в Америку, Джефф все продумал заранее. В СССР – перестройка, популярность СССР в Америке растет, на этой волне он приглашает нас и делает большую рекламу не только своему имени, но и сети своих фитнес-клубов. И вот когда на это перестали обращать внимание, Джефф в один момент решил от нас избавиться. Но я не осуждаю его за это. Я хочу сказать огромное спасибо и выразить огромную благодарность ему за то, что он пригласил меня в Америку, а Рэнди за то, что многому научил меня. Ведь когда я приехал в Штаты, я впервые увидел cashmachine (банкомат), я не знал, для чего он нужен и как с ним управляться. Он научил меня обращаться с мобильным телефоном и пейджером. Всего этого в СССР не было, и все это и многое другое впервые я увидел в Америке. Да я был как младенец, и многие вещи мне приходилось открывать впервые в жизни. Это сейчас наши дети знают больше, чем мы, а тогда для меня это было таким же дивом, как для крестьян позапрошлого века паровоз или трактор. И еще. Если бы Джефф не снял нам квартиру, то мы с Аркадием еще долго бы оставались детьми. А так нам предстояло выживать собственными силами. И, чтобы выжить, надо было многому научиться, многое узнать и еще больше совершить ошибок.


Когда я разговаривал с американцами, то частенько задавал им вопрос: «Вы знаете, почему эмигранты более успешны, чем сами американцы?» – и сам же отвечал: «Дело в том, что, когда эмигрант приезжает в Америку, он сначала начинает изучать вашу страну и ваши законы. Вы, американцы, думаете, что ваши законы идеальны, но даже представить себе не можете, что они похожи на решето и в них так много дырок и лазеек, которые позволяют обойти ваши „безупречные“ законы. И вот когда эмигрант изучил все это, только тогда он начинает делать бизнес. Вы же, американцы, с рождения думаете о том, как только побыстрее сделать деньги. Ваши родители с детства вам внушали, что законы страны идеальны, что обойти их нельзя, а если попробовать, то попадешь в тюрьму». Вот так и Джефф, хоть и был миллионером, но думал, что мы с Аркадием обречены работать в его клубе. По закону это так и должно было быть. А закон гласит, что человек, имеющий Н1В-визу (это одна из разновидностей рабочих виз), обязан работать только в той компании, которая его пригласила. Но в реальности этот закон можно было обойти. Я не собирался работать у Джеффа за 6 долларов в час (это около 600 долларов в месяц). Ведь за квартиру надо было платить 460 долларов в месяц. Плюс еда около 200 долларов, звонки в Россию, хоть и редкие, но в месяц мне это стоило от 80 до 120 долларов, а ведь я хотел иметь машину, хорошо одеваться. Поэтому я начал искать новую работу. Одному из своих клиентов в клубе я сказал, что ищу работу. Уже через несколько дней он предложил мне прийти в офис одной строительной компании. Так я начал работать в компании, которая работала на федеральное правительство. Занималась она тем, что делала ремонт зданий. Контракт был подписан на 2 года. Зарплата строителя была самая высокая в городе – 18 долларов в час. Плюс ко всему зарплата выплачивалась каждую пятницу. В месяц получалось 2800—3200 долларов уже за вычетом всех налогов. Надо сказать, что в Америке за одну и ту же работу в разных городах получают по-разному. Например, водитель мусорной машины в Спокэне получает 10 долларов в час, а в Нью-Йорке – 27 долларов в час. Так вот, в Спокэне самой высокооплачиваемой работой была 16 долларов в час, но устроиться на такую работу практически невозможно, так как люди за нее дерутся чуть ли не зубами. Ну, а средняя зарплата в городе не превышала 10 долларов в час, но такую работу тоже тяжело было найти. Поэтому мне не просто повезло, мне по настоящему подфартило. Я снял квартиру в центре города, купил в кредит машину. В общем, жизнь стала налаживаться. А через 2 месяца я, поговорив с начальником, eстроился работать электриком. И вместо 18, стал получать 21 доллар в час. Это была существенная прибавка.


Но прошел еще месяц, и я попал под сокращение. Федеральное правительство решило расторгнуть договор.


Сначала я не очень расстроился. Ведь я уже успел отложить небольшую сумму денег на черный день. Я думал, что в течение месяца без труда найду работу с такой же заработной платой. Но прошел месяц. Ничего. Тогда я стал искать работу с зарплатой 10—12 долларов в час. Опять ничего. И вот после 2 месяцев поиска работы мне ничего не оставалось, как пойти работать на автомойку. Это была самая низкооплачиваемая работа в Америке за 4,25 доллара в час. Ниже этой суммы в Америке платить не могут. Сейчас этот уровень подняли до 5,25 доллара. Получал я 460 в месяц. Но ведь моя квартира стоила 370 долларов в месяц. Потом я еще выплачивал кредит за машину 130 долларов. Вот и получалось, что мне ни на что не хватало. Да тут еще счета начали приходить. За телефон, за свет, за TV. А ведь надо было еще покупать еду. Первый день своей работы на автомойке я никогда не забуду. В этот день мы помыли вручную 172 машины. Пришел после работы домой, не стал ни есть, ни пить, я просто упал в одежде на кровать и проснулся утром в той же позе, что и упал. Проснулся за 15 минут до работы. Благо, работа находилась рядом. Когда я пришел на работу, сказал ребятам, что если сегодня будет столько же машин, то я сдохну. На что они мне ответили: «Ник, вчера еще был легкий день, обычно мы моем по 300 машин». И вот в этот день мы помыли 302 машины. Получалось, что мы мыли машину меньше, чем за 2 минуты. За 2 недели работы я потерял 30 кг веса. И был похож больше на велосипедиста, чем на культуриста. Вскоре ко мне пришел человек и конфисковал мою машину за просроченную выплату. Домой я приходил, когда уже было темно, и входил в квартиру через балкон, чтобы не столкнуться с land lord (управляющим жилым комплексом), хотя понимал, что рано или поздно меня выселят из квартиры за неуплату. Питался я раз в день. В магазине я покупал готовую муку для блинчиков, так как мука была дешевая, и одного пакета хватало надолго. И один раз я позволил себе 2—3 кг картошки. А так как масла не было, то жарил я ее на воде. Так я прожил еще месяц. Конечно, параллельно с работой, я искал другую работу. И вот однажды нашел объявление в газете, где говорилось, что зарплата более 1000 долларов в месяц. Когда я пришел устраиваться, то оказалось, что это «Гербалайф». Мне предложили пройти курс обучения. Через несколько дней мне внушили, что я смогу зарабатывать большие деньги. Женщина, которая была моим супер- вайзером, предложила мне переехать к ней на квартиру, а также купить семь комплектов этого самого «Гербалай- фа». К этому времени я получил чуть больше 700 долларов возвращенных мне государством налогов. Дело в том, что каждый человек в Америке платит налоги, а в конце года государство почти все эти налоги возвращает, за вычетом процентов налогоплательщику. Так вот эти деньги я и потратил. А в одну из ночей женщина, которая предложила мне к ней переехать, оплатила грузовую машину, и мы, в полной темноте, вынесли мои вещи и вывезли их к ней. Пока я работал в «Гербалайфе», я пытался продать то, что купил. Мне удалось съездить в Калифорнию на слет всех лучших дилеров. Там я даже познакомился с президентом и основателем компании, а также с вице-президентом. По возвращении я так и не смог продать тот «Гербалайф», который купил. Видя, что у меня ничего не получается, эта дама забрала оставшийся «Гербалайф» в виде уплаты за проживание в ее квартире и выставила меня на улицу. Но главная причина расставания – ее неудовлетворенность. Да, именно! Она хотела, чтоб я с ней спал. Но, боже, как она была страшна!..


В это время в Сиэтле должен был начаться «Emerald Cup». Турнир, который я выиграл год назад. Ребята, которые ехали на машинах посмотреть соревнования, взяли меня с собой. На этих соревнованиях я впервые познакомился с Дорианом Ятсом. Его пригласили с показательными выступлениями. Он сидел за столом и подписывал свои фотографии, я попросил его подписать и мне. Завязался разговор. Он предложил мне пойти с ним в ресторан поужинать и заодно продолжить беседу. Так как соревнования только начались, а его выступление было под занавес, то в нашем распоряжении было 4—5 часов. В ресторане я рассказывал ему о себе, показывал свои фотографии, он, в свою очередь, рассказывал о себе и как тренируется. Тогда я даже не думал, что мы с ним подружимся. И даже не потому, что он уже был победителем «Ночи Чемпионов» и серебряным призером «Мистера Олимпии» и мог говорить со мной свысока. Да таких, как я, кто мечтал бы с ним вот так посидеть, поболтать, в Америке было хоть отбавляй. А, наверно, все дело в том, что я был больше похож на дистрофика, чем на культуриста. Но Дориан оказался великолепным человеком. Ему было наплевать, как я выгляжу, просто он всегда уважал своих фанатов и поклонников. С виду он был неприступен. Глядя на его хмурое лицо, даже страшно было подходить к нему и о чем-то спрашивать, но на самом деле это был человек доброй души.


После ужина мы вернулись с ним на соревнования, и он попросил меня помочь ему разогреться перед выходом и наложить масло на тело. Я, естественно, согласился ему помочь. Надо было видеть, как те, кто стоял за сценой, завидовали мне, что я могу так свободно общаться с Дорианом. Не скрою, что я и сам себе завидовал, и от общения с ним был на седьмом небе. После соревнований он предложил мне на следующий день с ним позавтракать и пообщаться. Я был очень рад такому приглашению. На следующий день я пришел в его гостиничный номер, мы позавтракали, еще 1,5 часа поговорили, и я проводил его в аэропорт. Так я подружился с Дорианом Ятсом.


Когда я приехал в Сиэтл, я столкнулся с еще одной неприятной чертой американцев. Дело в том, что, когда я вошел в здание, где должен был проходить турнир, все, кто там находился, меня узнавали, здоровались со мной, но никто не хотел со мной разговаривать, а если и разговаривали, то так, как будто я был в прошедшем времени. Есть такая книга – называется Библия. В Библии есть притчи Соломоновы. В одной из них говорится: «Money maxes friends, but no money separate them from earch other». По-русски это звучит так: «Деньги делают друзей, но безденежье разводит их по разные стороны». Когда у вас есть деньги, то вокруг вас будет много людей, которые будут называть вас своим другом, приятелем. Как только потеряешь их, то все, кто клялся в дружбе, разбегаются по щелям. Снова появились деньги. И эти же люди вокруг тебя. С этим я сталкивался в Америке не один раз. И вы знаете, всем американцам, кому я говорил эту фразу, все без исключения со мной соглашались. В нынешней России такое тоже стало проявляться все больше и больше. Не могу сказать, что в СССР этого не было, конечно же, было, но это было не так заметно, а точнее, совсем незаметно. А сейчас уже можно говорить, что Россия не далеко ушла от Америки. Я хочу заранее обратить внимание читателей, что в своей книге часто буду сравнивать СССР и нынешнюю Россию. И не потому, что я всегда интересовался политикой и историей, как российской, так и зарубежной, а потому что на эти темы я много раз говорил с американцами. Да и политика и спорт всегда были тесно связаны. Даже тогда, когда у нас говорили, что спорт – вне политики.


Но вернемся в Сиэтл. Там на соревнованиях ко мне подошел один вьетнамец, благодаря его меткому выражению мне дали прозвище «Russian Nightmare» – «Русский кошмар». Он рассказывал, что когда впервые увидел меня на соревнованиях, то тут же сказал кому-то из знакомых эти два слова. Потом меня стали так называть во всей Америке. Так вот, увидев меня таким худым, он спросил, в чем дело. Я рассказал. И вот когда мы уже прощались, он пообещал, что постарается найти мне работу в Сиэтле. Как только он найдет ее – сразу же мне позвонит. После возвращения в Спокэн, уже в понедельник, мой вьетнамский товарищ дал о себе знать. Не долго думая, я занял 30 долларов на автобус, собрал свою сумку и выехал обратно в Сиэтл. А знаете, почему мне помог этот вьетнамец? А потому что он был не американцем. Он был таким же эмигрантом. Он был из другой страны, а значит, у него был другой менталитет. И он со своей семьей прошел через многие трудности в Америке и знал, что это такое. Вот почему. Дай Бог ему и его семье здоровья. Да и всем тем, кто по жизни помогал мне словом или делом, в России или в Америке. Вьетнамец встретил меня на автовокзале с каким-то негром. И мы поехали устраивать меня на работу. Естественно, я и понятия не имел, куда мы едем и какая работа меня ожидает. Когда мы приехали, нас встретил еще один негр – хозяин фирмы. А фирма эта была вроде нашего ЧОПа (частное охранное предприятие), и располагалась она в восточной части города. Объясню, почему я акцентирую ваше внимание даже на том, в какой части города располагалась компания, в которой мне предстояло работать. Дело в том, что каждый город Америки поделен на восточную, западную, южную, северную части и Down Town. В городах есть богатые и бедные районы. Но располагаются они в каждом городе по-разному. В Сиэтле в южной части города живут исключительно богатые люди или люди с достатком выше среднего. В этой части города есть район под названием Белевью, в котором располагается штаб-квартира «Майкрософт» и дом Билла Гейтса. В западной части живут средние американцы, но достаточно много живет и богатых людей. Но, в отличие от Белевью, в этом районе не живет ни одного черного. И этот район заселен преимущественно выходцами из Скандинавии. Поэтому жить в этом районе Сиэтла тоже престижно. Да и находится он в паре сотен метров от океана. В этом районе впоследствии я купил дом с видом на океан. Ну а в восточной части города проживали исключительно негры и латинос. Этот район был чем-то вроде Гарлема в Нью- Йорке. На работу меня приняли, выдали форму, и уже на следующий день я должен был выходить на работу. Но самое интересное, что я попал в компанию, где сам хозяин и все сотрудники были черные. Я был единственный белый. Представьте! А приняли меня на работу вот почему. Если бы я был белым американцем, то не то, чтобы у меня не было бы шансов, мне было бы вообще противопоказано появляться в этом районе. Но я был русским, а это все меняло. Черные американцы всегда хорошо относились к выходцам из Советского Союза. Они хорошо помнят те времена, когда Советский Союз выходил на митинги с лозунгами «Свободу Анжеле Дэвис», или «Свободу Нельсону Манделе», они помнят, как Советский Союз выступал против режима апартеида в Южной Африке, они помнят критику в адрес США за расовую дискриминацию. И надо отдать им должное, что помнят об этом не только те, кто жил в то время, но помнит и совсем молодое поколение. В отличие от нашего молодого поколения, которое даже не знает, кто такой Ленин, Троцкий, Бухарин, Дзержинский. И хотелось бы еще раз сказать фразу, которую повторяли многие: «У поколения, которое не помнит истории своей страны, нет будущего». Вот почему меня приняли на работу.


Переехав из Спокэна в Сиэтл, я остановился жить у своего приятеля. Жил он в городе Бремертон, который находился на острове, в 40 минутах паромного хода. Знаменит этот город тем, что там находится одна из крупнейших военно-морских баз США. И там на вечную стоянку поставили на прикол знаменитый линкорн «Миссури». Помните художественный фильм со Стивеном Сигалом? И еще несколько слов о своем приятеле. Звали его Сергей Шапошников. Мы были знакомы с ним еще в Советском Союзе, когда я учился в педагогическом институте в городе Сыктывкаре. В 1990 году он вместе со сборной по боксу поехал на Игры доброй воли, которые проходили в Сиэтле. Ну, и после окончания Игр сбежал и остался жить в Штатах. Сейчас он живет в Лас-Вегасе, штат Невада, и работает менеджером охраны одного из казино. Сергей всегда был фанатом культуризма, и сам подкачивался. И вот когда я приехал на свой первый турнир, Сергей был среди зрителей и в программке соревнований увидел мою фамилию и пришел за кулисы, чтобы убедиться, что это не однофамилец. Вот так мы встретились. Я поселился у Сергея и начались рабочие будни. В первую мою смену произошло два убийства. После чего я тут же сказал себе: «Ничего себе начало! Вот так работка!» А дело было так. Я с 50-летним напарником должен был следить за порядком в одном из мексиканских баров. Это был не бар, это был гадюшник, посетителями которого были грязные, потные мексиканцы и такие же женщины, да еще к тому же и жирные. В баре что-то не поделили четверо латинос, и трое из них стали избивать четвертого. Я, как русский, не мог оставаться в стороне и решил вмешаться. Дал по башке дубиной одному, второму и выгнал их на улицу. Когда обернулся, моего напарника и след простыл. Через некоторое время он появился, и я стал упрекать его: почему он сбежал и бросил меня? На что он мне ответил, что мы не имеем права вмешиваться, и наша обязанность заключается в том, чтобы по рации вызвать полицию, и всё. Полиция приехала через 15—20 минут, но без нашего вызова. С порога озадачили нас вопросом: что мы знаем об убийстве? От удивления у меня глаза на лоб полезли. Естественно, мы сказали, что ни о чем не знаем, то есть стоим внутри и из-за громкой музыки ничего не слышим. Полицейские пригласили нас опознать убитого, и им оказался тот самый латинос, которого били трое других. Пока мы стояли и опознавали труп, в 50 метрах от нас на улице началась новая стрельба. Черные из соседнего бара решили тоже «поговорить по душам». Короче, второй труп.


Кроме дежурства в барах, мне приходилось охранять турпоезд, сгоревшие дома от мародеров, различные офисы. Сказать, что работа была легкой, я не могу. Ведь мне приходилось бороться со сном и всю смену (8 часов) стоять на ногах. Но самая большая проблема была в том, что я после работы не успевал попасть на последний паром в Бремертон. Здание же закрывалось на всю ночь, и мне ничего не оставалось, как спать на улице на лавочке. А если учесть, что это была зима, то было, мягко говоря, не комфортно. В б часов утра я садился на первый паром и плыл в Бремертон. А по прибытии шел 10 км пешком до дома. После чего спал до 2 часов дня. И опять ехал на работу. Сергей, мой приятель, был тоже не очень богатым человеком, хотя и работал в местном университете учителем физкультуры. Поэтому в один прекрасный день, когда у меня был выходной и жрать было нечего, мы решили пойти к океану и наловить крабов. Засучив брюки до колен, стали собирать крабов. Вода в океане в Сиэтле всегда холодная, даже летом. Купаться в воде больше 5 минут уже тяжело, а зимой тем более. Насобирав килограммов пять крабов, мы, придя домой, сначала набрали горячей воды в ванную и минут 40 сидели, парили ноги. Крабы были небольшие, размером с мужскую ладонь, поэтому и мяса в них было столько, сколько серы на спичечной головке. Но вы же знаете, что русские не сдаются. И в следующий раз мы решили поохотиться на уток. Охота на уток и на крабов проходила, естественно, ночью, так как за это в Америке можно угодить в тюрьму. Мы взяли немного хлеба и две огромные доски. Рассчитывая подманить уток к берегу, а там уже доской прихлопнуть. Но утки, видимо, поняли, что это голодные русские – «любители природы», и на наши призывы не обращали никакого внимания. Каких только звуков мы не издавали: и кис-кис-кис, и утя-утя-утя, и еще много других, но ночь была темная, утки были американские, мяч был круглый, газон зеленый… Короче, опять остались голодные.


Я продолжал работать и мечтать о том, что когда-нибудь вернусь в спорт. И вот в один из дней, когда я, в очередной раз переночевав на лавочке, отправился по привычному маршруту – на пароме в Бремертон, а потом «утренняя прогулка» 10 км пешком, подошел к дому и хотел взять ключи в укромном месте, которые оставлял Сергей. Но ключей не оказалось. Спать хотелось страшно, и я решил забраться в дом через форточку. Я стал пробовать наручниками, которые мне полагались по работе, выковыривать оконные рейки, чтобы выставить стекло. И после этого через форточку забраться в дом. Пока я выковыривал рейки, соседи из дома напротив вызвали полицию. И вот, когда я уже вытаскивал стекло из форточки, ко мне подошли полицейские. Они меня выслушали с пониманием, но все же посоветовали мне дождаться своего друга, а стекло вставить обратно на место, после чего ушли. Оконное стекло я вставил, но дожидаться Сергея не стал, а пошел обратно на пристань, чтобы вернуться в Сиэтл. Настроение было хуже не придумать, к тому же ужасно хотелось есть и спать. На пароме я вернулся в Сиэтл и позвонил русским ребятам. Этот телефон мне дал Сергей на всякий пожарный случай. Я объяснил свою безвыходную ситуацию и попросил хотя бы 3—4 часа у них поспать. Через несколько минут за мной приехал один из них. Звали его Олег. Только голова коснулась подушки, уснул я быстро и сладко. Проснулся, мы, естественно, разговорились: я им поведал свою «американскую историю», а они предложили переехать к ним: «Николай, оставайся у нас, за квартиру пока не плати, за еду тоже. Копи деньги. Через 2—3 месяца купишь дешевую машину и будешь сам ездить на работу, а пока кто-нибудь из нас будет тебя отвозить и забирать с работы».


Я, естественно, согласился. И стал восьмым человеком, проживающим в этой двухкомнатной квартире. Через несколько месяцев я купил себе за 3,5 тысячи долларов «Хонду Аккорд». Хочу сказать, что эта старенькая «Хонда» и сейчас была бы лучше любых, самых новых «Жигулей». Жизнь стала налаживаться: есть работа, есть машина и можно было приступить к тренировкам. К тому же я познакомился с одним парнем, который, как оказалось, был родственником Сергея Отраха, одного из членов сборной СССР. Этот парень приторговывал «метаном» и предложил мне тоже заняться этим. Дело в том, что метандростеналон, которым он приторговывал, был «лущеный», то есть таблетки были не в упаковке, а россыпью. В таком виде «метан» в Америке продать крайне сложно, так как в то время в США было 90% стероидов поддельных. Он же сказал, что меня знают почти все культуристы штатов Вашингтон и Орегон, и у меня есть имя. Моя доля была 5 долларов с одной пачки в 100 таблеток, а в розницу 120 долларов. Я понимал, что это были небольшие деньги, но все же это был дополнительный заработок. После приобретения машины мне стало намного легче. Ведь в Америке, если у тебя нет машины, это равнозначно тому, что тебе обрезали руки и ноги. У них общественный транспорт развит очень плохо, кроме такси, но такси дорого. Поэтому для того, чтобы заниматься какой-либо деятельностью, надо обязательно иметь машину. С появлением транспорта у меня появилась возможность не только ездить на работу, но и в тренажерный зал. И как только эта возможность появилась, я приехал к своему знакомому американцу по имени Шейк. У него был свой клуб «Powerhouse gym». Это был очень хороший клуб. Там не было залов аэробики, бассейна и многого другого, что есть даже у нас в России в любом мало-мальски приличном зале. Но это была чисто качковская территория. А клуб, в котором занимается много бодибилдеров, учитывая культ большого мощного тела среди американцев, всегда привлекает и другой контингент, особенно красивых женщин, с которыми и угрюмая пещера станет уютнее. Восстановился я быстро. Через месяц я весил уже 96 кг. На работе меня стали уважать еще больше, я же, в свою очередь, с появлением транспорта, стал относиться к работе с некоторой апатией. Приезжая на ночную смену, я откидывал спинку переднего сидения машины и ложился спать. И вот в один из таких дней, когда я «охранял» имущество одного из сгоревших домов, развалившись в салоне своей машины, приехал шеф с проверкой и застал меня спящим. Естественно, после этого последовало увольнение. Но уже через несколько дней я устроился в другой ЧОП, но уже в престижном районе и в одном из самых больших в городе. Так как я был самый большой охранник в компании, то всегда получал самые престижные дежурства, которыми являлась частная охрана. И уже через месяц я получил документы, в которых указывалось, что я являюсь невооруженным частным телохранителем. Моя работа заключалась в том, что я охранял артистов, приезжающих в Сиэтл. За такую работу я получал хорошие деньги. Так, например, певец и актер Ice Т заплатил мне за неделю 14 тысяч долларов. Но все же основные деньги я получал от продажи стероидов, благо, что к тому времени у меня появилось много клиентов. Метан расходился на ура. У меня опять появились деньги, я опять стал большим. И все те, кто от меня отвернулся и вспоминал меня в прошедшем времени, тут же оказались рядом. Стали говорить мне, какой я стал большой, даже больше, чем был (это действительно было так, ведь я набрал форму, которой у меня еще не было). Они говорили, что рады, что я опять в строю и что они верили в меня и мое возвращение. Я улыбался, соглашался с ними, но я уже был другой. Я никому не верил и уже не питал иллюзий насчет американской дружбы. Я усвоил одно из главных американских правил – каждый сам за себя.

На страницу:
3 из 4