Ночью в квартире Георгия Ивановича раздался телефонный звонок. Пожилой мужчина, нехотя, поднялся с постели и, подойдя к столу, на котором стоял телефон, поднял трубку.

– Позовите, здравствуйте, Марину! – услышал он торопливый мужской голос.

– Марина здесь не живет, – зевая, ответил Георгий Иванович.

– Это почему? – возмутился голос в трубке.

Георгий Иванович в удивлении приподнял брови и уже менее доброжелательным голосом сказал:

– Вы ошиблись номером! – и положил трубку.

Не успел он отойти и на два шага от телефона, как тот зазвонил снова. Вернувшись, он поднял трубку и вновь услышал тот же голос.

– Слушай, мужик, будь человеком, прошу, позови Марину!

– Я тебе еще раз говорю, – тоже перешел на фамильярный тон пенсионер. – Ты неправильно набрал номер. Это мой телефон и здесь нет никакой Марины, набирай правильно цифры.

– Я правильно набираю цифры, – не отставал звонивший. – Только я не понимаю, почему Маринин телефон находится в твоей квартире?

Поняв, что ночной гость так просто от него не отстанет, пока он не соединит его с призрачной Мариной, пенсионер отключил телефон и отправился спать. Но еще долго, лежа, в постели, вспоминал с улыбкой слова парня, недоумевающего, почему телефон его девушки находится в чужой квартире.

«Бывает же такое?» – уже засыпая, подумал он.

Проснувшись утром, Георгий Иванович занялся своими обычными делами и совсем забыл, что отключил городской телефон. Ближе к обеду зазвонил сотовый, которым пенсионер, ввиду плохого зрения, пользовался редко, но по настоянию дочери держал всегда включенным.

– Папа, у тебя все в порядке? – услышал он встревоженный голос Татьяны.

– Да, все нормально. А ты чего звонишь то, на сотовый? – удивился отец.

– У тебя не отвечает городской, вот я и забеспокоилась.

Георгий Иванович тут же вспомнил ночной разговор с незнакомцем и засмеялся.

– Чего ты так веселишься? – недоумевала дочь.

Отец со смехом рассказал ей о ночном недоразумении. Но у Татьяны эта история улыбки не вызвала и она строго произнесла:

– Папа, я тебя прошу, не отключай никогда телефон. Ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь. – Она вздохнула и добавила. – Кстати, мы сегодня с Павликом к тебе вечером зайдем.

Эта информация Георгия Ивановича обрадовала и, заканчивая разговор, он сказал дочери:

– Я приготовлю наш фирменный салат.

– Да, не суетись, ты папа! – попыталась охладить его пыл, Татьяна.

– Ну, какая суета, мне только в радость, одному то мне скучно есть такие деликатесы, а с вами и я с удовольствием отведаю.

– А я тебе сколько раз уже говорила, чтобы переезжал к нам жить. И тебе будет веселее и мне спокойнее.

– Ты ведь знаешь, дочка, почему я отказываюсь переезжать, – с грустью ответил мужчина. – В этой квартире прошла вся моя жизнь. В ней жила моя любовь, поэтому и покину ее только тогда, когда оправлюсь на свидание с ней.

– Я тебя понимаю, папа! – тихо произнесла Татьяна и, добавив, – до вечера, – отключилась.

Подключив телефон, Георгий Иванович снял трубку и, услышав длинный гудок, положил ее на место. Весь остаток дня он готовился к встрече дочери с внуком. Сходил в магазин, купил все необходимые продукты для салата. Дома отварил куриную грудку, яйца, картофель и морковь, обжарил грибы, потер сыр и овощи на терке. Выложил все в салатник, промазывая каждый слой майонезом. Украсил верх салата дробленым грецким орехом и отправил его в холодильник. Это был фирменный салат его супруги Веры Константиновны. Готовила она его только по особым случаям: в праздники, дни рождения, к юбилейным датам. А когда жены не стало, то Георгий Иванович, в память о любимой женщине, научился делать этот салат, и готовил его тоже в особые, такие вот, как сегодня, дни.

В половине седьмого раздался долгожданный звонок и не успел Георгий Иванович открыть дверь, как с воплем:

– Дедуля, привет! – в прихожую с тортом в руках, влетел десятилетний внук Павлик.

– Здорово, коль не шутишь! – поприветствовал мальчика Георгий Иванович и, забрав у него коробку, протянул свою руку для мужского пожатия. Ответив на рукопожатие деда, Павлик скинул кроссовки и побежал в комнату, где у него хранились свои игры. Татьяна изучающим взглядом посмотрела на отца и, удостоверившись, что тот выглядит нормально, с легкой душой прошла на кухню, держа в руках пакет с фруктами.

– Ты чего опять накупила? – проворчал недовольно Георгий Иванович, глядя, как дочь достает из пакета апельсины, груши, киви, курагу, изюм. – У меня ведь все есть.

– Фруктов много не бывает! – наставительно сказала дочь. – Их в день надо съедать не менее пятисот грамм. А я тебя знаю, съешь одно яблоко и считаешь, что достаточно.

– Ну, не могу я больше! – простонал Георгий Иванович.

– А ты через не могу! – не отставала дочь. – И про курагу с изюмом не забывай, они очень помогают для работы сердца.

– Да помню я, помню! – махнул рукой Георгий Иванович и с досадой добавил. – Вот уж не думал, что когда-нибудь еда для меня станет наказанием.

Ему вспомнилась столовая Электромеханического завода, на котором они с супругой проработали всю жизнь. Там на обед неизменно подавали борщ и еще какой-нибудь суп, котлеты, гуляш или бефстроганов с гарниром, а на десерт кисель и компот. Поэтому и проблемы с выбором еды ни у кого не было. А теперь его заставляют, есть овощи и сухофрукты, к которым он не привык. Тяжело вздохнув, Георгий Иванович взял кувшин с водой и стал переливать содержимое в чайник. Пока Татьяна в зале расставляла столовые приборы и салфетки, отец достал из холодильника салат, заварил чай и, порезав торт, выставил все на стол. Позвав Павлика, семья приступила к трапезе. Мальчик не умолкал весь вечер, рассказывая деду о своих делах в школе и спорте: он занимался вольной борьбой, участвовал в соревнованиях и уже добился некоторых успехов. А когда ужин подошел к концу, Татьяна убрала со стола, помыла посуду и они с Павликом отправились к себе домой.

С грустью проводив их, Георгий Иванович включил телевизор и стал слушать вечерние новости. А, чтобы лучше слышать, он прибавил звук и не сразу услышал телефонный звонок. Поднявшись неторопливо с кресла, мужчина снял трубку.

– Здравствуйте, Марину пригласите, пожалуйста, – услышал он голос ночного гостя.

– Я же говорил, что никакой Марины по этому номеру нет! – начал раздражаться Георгий Иванович.

– Почему, нет, она дала мне этот номер! – не отставал парень.

– Слушайте, молодой человек, вы бы уточнили номер у своей Марины!

– Не могу, – ответил парень.

– Почему? – удивился Георгий Иванович.

– Я не знаю, где она живет!

– А, где же ты, взял этот номер телефона?

– Мы с Мариной познакомились в междугороднем автобусе, – начал свой рассказ юноша, – сидели рядом, разговаривали. А когда расставались, я попросил телефон и она, когда выходила, назвала его, а я видимо неправильно запомнил. – Он тяжело вздохнул и добавил. – Вы, извините, что я ночью звонил. Мы тут в кафе отмечали день рождения приятеля, ну, конечно, выпили и я решил позвонить ей. И, совсем не ожидал, что попаду к вам, поэтому и повел себя не очень хорошо. Извините!

– Тебя как зовут? – спросил пенсионер и пояснил. – А то второй день разговариваем и не знаем, как звать-величать друг друга.

– Матвей! – в голосе парня чувствовалась растерянность.

– А меня Георгий Иванович! – представился мужчина и, неожиданно, спросил. – А скажи-ка мне Матвей, девушка тебе понравилась?

– Понравилась, очень! – в голосе молодого человека слышалась печаль.

– А она учится или работает? – продолжал расспросы Георгий Иванович.

– Она студентка, как и я, только мы учимся в разных университетах.

– Ну, так сходи в учебное заведение, где она учится, и найди ее! – в голосе ветерана слышалось недовольство поведением парня.

– А как? Университет большой, а я забыл спросить ее фамилию, да и на каком факультете учится, не знаю.

– Ну, а какие предметы изучает, не сказала?

– Она все рассказывала про какую-то экспедицию, про раскопки динозавров. Я, правда, не очень вслушивался. Мне было просто интересно на нее смотреть, а что она при этом говорила, было неважно.

– Да, я в газете читал, что в нашей области нашли очень древнее захоронение динозавров и теперь там работают ученые и археологи! – подтвердил задумчиво Георгий Иванович!

Почему-то судьба этого парня, который ищет девушку Марину, стала ему небезразлична. Мужчина вспомнил, как в далекой юности молодым пареньком пришел после армии на танцы и познакомился со скромной девушкой Верой, как провожал ее каждый вечер домой, как первый раз поцеловал, а потом сделал предложение руки и сердца, как сыграли свадьбу и как долго ждали рождения ребенка. Вся жизнь в одно мгновение пролетела у него перед глазами, которые увлажнились от воспоминаний. Он смахнул слезы рукой и продолжил разговор.

– Так что вполне возможно твоя Марина возвращалась из этой экспедиции. Сходи на кафедру археологии и узнай, кто ездил летом на раскопки динозавров.

– Я так и сделаю! – повеселел парень.

– Кстати, а почему она тебе дала городской, а не сотовый телефон? – удивился Георгий Иванович.

– Она сказала, что сотовый уронила в реку, и он перестал работать, а новый еще не успела купить.

– Тогда понятно, – протянул Георгий Иванович. – Но, ничего, теперь ты знаешь куда идти и, если девушка запала в душу, то обязательно найди ее, иначе потом будешь жалеть всю жизнь. Желаю тебе удачи. Да, когда найдешь, позвони мне, чтобы я был спокоен за вас! – напутствовал Георгий Иванович своего неожиданного собеседника.

Сообщение от Матвея пришло через несколько дней. Он рассказал Георгию Ивановичу, что нашел свою Марину, теперь они встречаются и, что он уже подумывает о том, что бы сделать ей предложение выйти за него замуж. Георгий Иванович похвалил парня и пригласил его с Мариной в гости. Матвей принял приглашение и вскоре, действительно, молодые люди посетили пожилого мужчину. А во время чаепития поделились своими планами: в зимние каникулы они поженятся, а поскольку жить собираются отдельно от родителей, то присматривают жилье для будущей семьи.

– А зачем вам искать квартиру? – сказал Георгий Иванович. – Я живу один в трех комнатах, приходите и занимайте любую.

Матвей с Мариной переглянулись.

– А родственники, не будут – против? – поинтересовался юноша.

– Из родственников у меня в городе только дочь с зятем и внуком. У них своя хорошая квартира. Они меня давно зовут жить к себе, но я не хочу никому мешать. Да и Татьяна вот собралась второго рожать, так что в ближайшем будущем, ей будет не до меня. И выходит – у них своя жизнь, а у меня своя. А, если вы переедете ко мне жить, то и мне будет веселее и дочь станет спокойнее, зная, что я нахожусь под присмотром.

– Ой, здорово! – обрадовался Матвей. – А сколько платить за комнату нужно?

– Нисколько! – махнул рукой Георгий Иванович. – Пенсию я, как труженик тыла, получаю хорошую, да и за жилье идут льготы. Так что, живите себе в удовольствие сколько хотите. Можете хоть сегодня переезжать.

– Спасибо, большое, Георгий Иванович! – обрадовался Матвей и, повернувшись к девушке, добавил. – Я, за!

Марина улыбнулась и, лукаво посмотрев на присутствующих, мужчин, вынесла свое решение:

– Я согласна с Матвеем, но?

Юноша с испугом уставился на Марину, не зная, что она скажет дальше.

– Во-первых! – загнула она первый палец. – Мы будем оплачивать коммунальные услуги, – и, заметив протестующий жест пожилого мужчины, подтвердила свои слова. – Да-да, Георгий Иванович! А, во-вторых! – девушка загнула второй палец. – Переедем к вам жить после свадьбы.

– Ну, как решите, так и будет! – согласился пенсионер. – А до свадьбы приходите в любое время в гости. Можете пока потихоньку свои вещи переносить.

– Георгий Иванович! – обратился к хозяину Матвей с неожиданным вопросом. – А сколько лет вам было в годы войны и где вы работали?

– Сколько лет, говоришь, было? – встрепенулся ветеран. – Когда началась война, – стал вспоминать он, – мне было тринадцать лет. В 1941 году я закончил седьмой класс, и решил учиться дальше. Ушедший на фронт отец мечтал, чтобы я получил высшее образование. А так, как наша школа была семилетней, то в восьмой класс я записался в другую школу. Но учиться в новой школе мне не пришлось, потому что уже к осени в ней был устроен госпиталь, где лечили раненых, поступающих с фронта. К тому же в наш город стали прибывать эшелоны с оборудованием эвакуированных заводов. Вместе с другими школьниками, я участвовал в их разгрузке. Время было тогда тяжелое, наши войска отступали, а фашисты захватили большие территории. Фронту требовалось оружие. В короткий срок вновь прибывшие заводы размещали в приспособленных помещениях и начинали выпускать продукцию, необходимую для фронта. Была объявлена всеобщая мобилизация для работы на этих предприятиях и я, как старший в семье, пошел и устроился на завод, эвакуированный из Харькова. К тому времени мне исполнилось четырнадцать лет.

Ветеран замолчал, молчали и слушатели. Затем тишину нарушил Матвей.

– А что вы делали на заводе, Георгий Иванович?

Мужчина загадочно приподнял бровь, улыбнулся и признался:

– Завод наш был номерной, а что это значит, наверно, догадываетесь?

– Делали военную продукцию! – договорил за него Матвей.

Георгий Иванович кивнул и продолжил свой рассказ.

– Из-за нехватки помещений цеха завода был размещены в разных местах: в гараже, в клубе и универмаге. Поэтому между цехами по улицам курсировали мальчишки, которые перевозили зимой на санках, а летом на тележках необходимые детали и заготовки для сбора двигателей и моторов. Завод наш выпускал электромоторы для танков. Я работал в цехе, который размещался в универмаге. Приставили меня к станку, где я должен был затачивать резцы и сверла для токарных станков. Вначале меня обучал мастер, он вместе с заводом прибыл из Харькова, чтобы обучать рабочих на новом месте, но вскоре я уже делал это самостоятельно. Рядом со мной трудились такие же, как я, мальчишки. Работали и женщины, но их было мало. Работа на заводе была тяжелая, по двенадцать часов не отходили мы от станков, а иногда, чтобы не тратить время на дорогу, транспорт в городе почти не ходил, а идти до дома было далеко, ночевали прямо в цехе. А домой выбирались только, чтобы помыться, да сменить одежду. Но мы выстояли и победили!

Ветеран с грустной улыбкой посмотрел на притихших молодых людей.

– Спасибо, вам, Георгий Иванович! – Матвей встал и пожал мужчине руку.

– Да, чего там! – засмущался ветеран и пояснил. – Нам в тылу хоть и трудно было, но не так как солдатам на фронте. Вот они совершили настоящий подвиг. У них каждый день мог оказаться последним! Вот к ним, прошедшим с боями по фронтам Великой Отечественной войны, нужно с почтением относиться. А мы просто работали.

– Ничего себе, просто работали! – Матвей покачал головой, не соглашаясь со словами ветерана. – Ведь, благодаря оружию, которое делали такие мальчишки, как вы, была разгромлена мощная гитлеровская армия. А, вы говорите, просто работали. И хорошо, что вам присвоили звание ветерана труженика тыла, вы его очень даже заслужили!

– Да, страна про нас не забыла! – с гордостью добавил Георгий Иванович. – Причислили к труженикам тыла, пенсию добавили. Так что, живу я, как говорится, безбедно по нынешним временам и испытываю единственный дефицит – в общении. Поэтому буду с нетерпением ждать, когда переедете ко мне жить. – И в подтверждение своих слов, ветеран согласно качнул головой.

Посидев еще немного, молодая чета попрощалась с гостеприимным хозяином. С этого дня, Матвей с Мариной стали часто наведываться в гости к полюбившемуся им, ветерану, который всегда радовался их приходу.

В январе, сдав сессию, Матвей с Мариной сыграли свадьбу, на которой Георгий Иванович был самым почетным гостем. А после возвращения из свадебного путешествия, молодые переехали жить к ветерану.

Сны и явь Ефросиньи

Всю свою жизнь Ефросинья прожила в деревне Осиновка. Замуж вышла за местного парня Федора, за пять лет до начала войны. Через год у молодой пары родилась дочка, назвали ее Настена. А потом появились и другие дети. Жили они хоть и бедно, но счастливо. Ефросинья работала в колхозе дояркой, а Федор трактористом. В доме царили мир и порядок, и молодым казалось, что их семейному счастью ни что не может помешать. Но в жизнь вмешалась Великая Отечественная война, которая полностью изменила судьбу многих людей. В первый же месяц войны, Федора забрали на фронт, и Ефросинья осталась одна с малыми детьми. К тому времени у них уже было их четверо.

Через год на мужа пришла похоронка, и для вдовы наступило нелегкое время. Ей пришлось одной поднимать детей. Разница в возрасте у них была небольшая, но немного подросшие старшие дочери уже помогали не только по хозяйству, но и нянчили младших братьев. Сама же Ефросинья вставала с петухами, ложилась за полночь.

В деревне работы всегда много, а летом особенно. Много времени отнимала трехразовая дойка коров на ферме. А сколько неотложных дел в доме и огороде? Да и детей надо каждый день кормить. Все надо успеть, а руки только одни. От беспросветной работы женщина уставала так, что иногда подолгу сидела без движения, не в силах подняться. А однажды утром, случилось так, что Ефросинья не проснулась. Старшая дочь Настёна, удивившись, что мать не встает, подошла и стала трясти ее за руку, приговаривая:

– Мама, вставай, надо печь топить и ребят кормить.

Но мать даже не пошевелилась. Её глаза были закрыты, а тело оставалось неподвижным. Дети испугались, и плача стали по очереди трясти мать, пытаясь разбудить. Их слезы падали на руки женщины, но она по-прежнему не реагировала. Настёна поняла, что с матерью случилась беда и побежала к соседям. Назад вернулась с дедом Матвеем. Тот посмотрел на Ефросинью, озадаченно крякнул и, взглянув исподлобья на всхлипывающих детей, произнес:

– Я в сельсовет схожу, а вы пока во дворе посидите!

Дети во главе с Настеной вышли во двор и, усевшись на небольшом крылечке, застыли в ожидании. Вскоре у дома стали собираться люди. Соседка Анфиса подошла к детям и, посмотрев на них жалостливо, спросила:

– Вы хоть сегодня ели?

В ответ те покачали головой.

– Пойдемте ко мне, я вас покормлю.

Она взяла на руки самого младшего мальчика и направилась с ним к своему дому. Остальные дети, кроме Настёны, двинулись за ней, понурив головы. Девочка же, осталась ждать деда Матвея. Вскоре он появился в сопровождении председателя колхоза. Поздоровавшись с односельчанами, собравшимися у дома, председатель поднялся на крыльцо и, привычно согнув голову, чтобы не задеть притолоку при входе, шагнул в дом. Дед Матвей поспешил за ним.

Вскоре мужчины вышли из дома и председатель заявил, что надо готовиться к похоронам. Женщины горестно завздыхали, а некоторые заплакали, беспокоясь за будущее детей. Медпункта в колхозе в то время не было, поэтому и факт смерти подтвердить было некому. Покойницу, на время подготовки к похоронам, оставили в доме, а детей временно разместили у Анфисы. Пока делали гроб и решали другие проблемы, связанные с похоронами, прошло три дня. Все это время Ефросинья лежала в доме, но никаких изменений в ее внешности заметно не было. В день похорон у дома вдовы собрались все сельчане. Занесли в избу гроб и мужчины подошли к покойнице, чтобы переложить ее в него. И в этот момент Ефросинья открыла глаза… и села. Все присутствующие от неожиданности замерли. Потом женщины стали неистово креститься, бормоча: «Свят, свят, свят…!», а кое-кто из мужчин даже выругался. А, когда испуг прошел, то одна из женщин возбужденно затараторила:

– Вот радость-то будет деткам, вот радость…!

Ничего не понимающая Ефросинья посмотрела с недоумением на людей, на гроб и с тревогой в голосе, спросила:

– Неужели кто-то умер?

– Так ты и умерла, – ответил ей председатель.

– Ты чего это говоришь, Максимыч? – не поверила женщина.

Тогда председатель рассказал ей о том, что произошло в селе, пока она лежала бездыханная три дня.

– Неужели я спала три дня? – удивилась Ефросинья.

Присутствующие лишь, молча, закивали. Пока вдова приходила в себя, один из мужчин вышел на крыльцо и крикнул собравшимся:

– Все, похороны отменяются.

– Почему это? – послышался строгий женский голос из толпы.

Мужчина усмехнулся и пояснил.

– Дык, это – живая Ефросинья!

– Как это? недоумевали люди, переговариваясь между собой. – Вчера была мертвая, а сегодня, вдруг, стала живая!

– Ну, так она, того – спала! – пояснил мужчина и развел руками.

Толпа продолжала гудеть и веря, и не веря случившемуся. А когда живая Ефросинья показалась на крыльце, то все сначала притихли, а уже через минуту с облегчением загомонили. И каждый в этот момент подумал о детях, радуясь такому счастливому исходу для них.

Долго потом в селе обсуждали эту историю. Неожиданно воскреснув, Ефросинья напугала и в то же время обрадовала всех, особенно детей. Придя немного в себя, она рассказала, что многое слышала из того, что вокруг нее происходило во время сна, но ничего сказать и даже пошевелиться не могла, мешала тяжесть в мускулах, и было трудно дышать. С тех пор дети старались присматривать за матерью, боясь, что она опять может надолго уснуть.

Шло время, Ефросинья по-прежнему много работала, растила и учила детей. А когда те выросли и разлетелись по городам, осталась в доме одна. Изредка дети навещали мать, приглашали к себе в гости. Настена звала мать жить к себе, но Ефросинья упорно отказывалась, ссылаясь на то, что жить в городе не сможет.

Ефросинье было уже далеко за шестьдесят, но она по-прежнему была бодрой и как в молодости, продолжала трудиться по дому и в огороде. Вот и этой осенью она уже собрала все овощи, выкопала и ссыпала в подполье картофель, морковь и свеклу. Неубранной в огороде оставалась только капуста. Ее Ефросинья пока не трогала, ждала, когда ударят первые заморозки, чтобы стала вкусней. В один из осенних дней, к ней зашла соседка Анфиса, чтобы обменяться нехитрыми деревенскими новостями. Дверь оказалась запертой изнутри и женщина постучала. Но на стук никто не вышел. Решив, что Ефросинья отдыхает, соседка ушла. Занятая своими делами, она смогла вновь прийти только ближе к вечеру. Дверь по-прежнему была заперта изнутри, и это не на шутку встревожило Анфису. Она сбегала за своим мужем. Тот вскрыл топором дверь и, войдя в дом, обнаружил бездыханную Ефросинью. К тому времени в селе уже был медпункт, поэтому сразу же вызвали фельдшера. После тщательного осмотра, та недоуменно пожала плечами, не понимая, что с женщиной. У Ефросиньи отсутствовало дыхание и, почти не прощупывался пульс, но на покойницу она не походила. Анфиса вспомнила случай, когда Ефросинья проспала три дня и рассказала об этом фельдшеру. После этого из района вызвали скорую помощь и вдову отвезли в больницу. Там ее обследовали, признали живой и оставили лежать под наблюдением врачей.

В этот раз Ефросинья проспала шесть дней. Очнулась также внезапно, как и в первый раз. Увидев у постели мужчину в белом халате, спросила:

– Где, я?

– В больнице, – ответил врач.

– Почему? – последовал следующий вопрос.

– У вас летаргический сон, – пояснил тот.

– Я опять спала! – совсем не удивилась Ефросинья.

– Вы не просто спали, – пояснил врач. – Вы находились в состоянии летаргического сна.

– А что это за сон такой? – заинтересовалась женщина.

– Летаргический сон отличается от обычного тем, что все процессы в организме замедляются, дыхание почти останавливается, пульс не прощупывается, а температура тела сильно падает. В состоянии летаргического сна можно находиться несколько дней, недель, месяцев и даже лет. Были случаи, когда во время летаргического сна людей принимали за покойников и хоронили.

– Меня тоже чуть не похоронили много лет назад, – призналась Ефросинья и рассказала, как это происходило с ней в первый раз.

Слушая ее рассказ, врач лишь кивал головой, подтверждая сказанное.

– Доктор, а отчего он бывает этот лета… рический сон? – с запинкой произнесла Ефросинья.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2