Три истории о любви. Только для женщин

Сеньке не верилось, что за каких- то два месяца ее веселая, жизнерадостная подруга превратилась в затюканную жену нахального бездельника. Ей захотелось утешить Томку:

– Не плач, слышишь? Не плач. Ты ведь у меня боец! Подожди немного, все будет хорошо. Прорвемся! Главное, надо закончить институт.

Томка согласно кивала головой.

Наступила зима. Зима в Питере и зима на родном Урале две большие- пребольшие разницы. Сенька любила Питер, но по уральской зиме скучала. Ей так не хватало белоснежного рассыпчатого снега, хрустящего под ногами. А красота зимнего леса в солнечный день! Снег, лежащий на тяжелых лапах елей, напоминает россыпи бриллиантов, так играют в его кристаллах солнечные лучи! Воздух чистый, морозный! Дышишь им, и надышаться не можешь! Уральцы очень любят природу, часто выбираются из города в лес или на озера. Здесь, в прекрасном Питере, Сеньке не хватало этого. Когда Петр приглашал ее за город, она с радостью соглашалась.

Вот и на ближайшие выходные они решили поехать в загородный дом отдыха под названием «Зеленый бор», погулять, подышать свежим воздухом, полюбоваться природой.

Но Питерский декабрь отличился жуткой слякотью, грязью, перемешанной с химикатами, называемыми в народе солью, плюсовой температурой и тяжелыми свинцовыми тучами.

Приехав в «Зеленый бор», стало понятно, что прогулок не получится.

Петр не унывал:

– Есть и спать, спать и есть – это тоже неплохо!!

Несмотря на мерзлопакостную погоду, Есении и Петру очень понравилось в этом доме отдыха.

Роскошью он не отличался, но везде было чисто и аккуратно. Шторы и покрывало в номере на кровати были подобраны со вкусом и любовью. Картины, украшавшие стены, оригинальны. На первом этаже располагался ресторан (столовая, как говорили раньше) и администрация, а на втором и третьем – номера для отдыхающих. В ресторане в уютной обстановке кормили по- домашнему вкусно. Порции были большие, крупным мужчинам предлагали добавочки, и все было так вкусно, будто это все приготовила с любовью мама или бабушка. Чувствовалось, что руководит этим заведением хороший хозяин.

Петр и Есения отдохнули от извечной городской суеты, хорошо выспались.

В воскресенье после обеда, Петр отвез Сеньку домой. Она так и не решилась спросить его про фотографию, не хотела портить выходные.

В последний месяц уходящего года в институте началась подготовка к сессии, к последней. Есения не переживала, она училась хорошо, во время сдавала курсовые, экзамены никогда не заваливала. Больше ее волновало будущее. Времени оставалось все меньше, а ее жизнь никак не определялась. Она надеялась, что Петр сделает ей предложение, но, увидев фотографию женщины с ребенком на его столе, поняла, что все не так просто. Ей хотелось откровенно поговорить с Петром, но было страшно узнать правду.

За неделю до нового года, Громов предложил Сеньке поехать вместе с ним в «Зеленый бор», тот самый дом отдыха, который им так понравился.

Петр, договорившись с директором, выкупил путевки с 31 декабря по 6 января для своих работников банка и для членов их семей. Каждый брал с собой всех своих детей, сколько бы их ни было, и мог взять еще одного члена семьи. Как правило, мужа или жену, иногда маму. Такой вот корпоратив.

Он позвонил Сеньке:

– Солнце мое, ты все равно в эти дни учиться не будешь, поедем! Я без тебя не смогу.

Почувствовав нерешительность девушки, он стал допытываться, в чем причина. Наконец, Сенька призналась:

– Понимаешь, мой гардероб вряд ли соответствует твоему статусу. Я буду себя неловко чувствовать перед твоими сотрудниками.

Он рассмеялся:

– Сенечка, душа моя, я как раз хотел попросить тебя купить мне шапочку и шарф, такие веселые, чтобы рядом с тобой помоложе выглядеть. И заодно, купи себе все, что нужно. В расходах не стесняйся.

Щепетильная Сенька хотела отказаться от предложения Петра, но, посоветовавшись с Томкой, поняла, что она «дура полоумная», «идиотизм по ней плачет», что она должна не на лекциях сидеть «как клуша недорезанная», а немедленно бежать в магазины, чтобы облегчить золотую карту, выданную ей Громовым.

Сенька так и поступила.

Первым по ее маршруту оказался магазин мехов «Белые ночи». Переступив порог бутика, она увидела то, о чем мечтала всю свою жизнь, если точнее, года два. Это была ее голубая мечта – малиновая дубленка с белым норковым воротничком и манжетами, укороченная до колена. Примерив дубленочку, Сенька поняла, что снять ее не может. Приросла. К душе. Но цена отрезвляла. Сенька позвонила Громову:

– Петр, дорогой! Я сейчас в магазине.

– Хорошо. И что?

– Я покупаю спортивную одежду для нашей поездки.

– А! Молодец! И что ты выбрала?

– Дубленку.

– ???

– Она такая красивая!

– Ну так бери.

– Дорогая очень.

– Я сказал, на цену не смотри. Нравится, покупай.

– Спасибо. Ты знаешь, я давно о такой мечтала.

– Все, солнце мое! Извини, мне некогда. У нас совет директоров.

– Я позвоню еще?

– Да, Да. Пока, целую.

Сенька не стала снимать обновку, в ней и пошла. А свой старый пуховик засунула в пакет. Она шла по Невскому, как королева. Мужчины оборачивались ей в след, женщины завидовали. Так ей казалось.

Она купила еще себе яркий горнолыжный костюм, зимние кроссовки фирмы «Найк», утепленные джинсы, обычные джинсы, пару очаровательных свитерков и устала. Да, шопинг- дело тяжелое!

Со всеми пакетами, взгромоздясь в такси, Сенька, совершенно счастливая, ехала домой.

– Завтра куплю Петру шапочку.– Думала она.

Назавтра она снова пошла по магазинам. И купила: обалденное платье, глубокого синего цвета, с открытой спиной, длиной до середины колена, такое красивое, что все тетки сдохнут. Туфли и клач, изумительно сочетающиеся с платьем, еще одни туфельки – на повседневную носку, две замечательные блузки, три комплекта белья, дорогущих, но удобных и очень красивых. Устала и поехала домой.

– Завтра куплю шапку! – дала себе слово девушка.

Назавтра ей попалась белоснежная шапочка и шарф, которые очень шли к ее васильковым глазам и черным волосам. Петру, после долгих колебаний, она взяла вязанную крупной вязкой шапочку с отворотом и задорным помпоном. Вся фишка была в расцветке: красная, желтая и белая полосы сменяли друг друга, напоминая по колеру цвета турецкой команды «Голотосарай». Короче, цвет шапки и длинного шарфа, которым можно было умотаться, назывался «выдри глаз». Расцветочка молодежная, как хотелось Петру.

Спортивная сумка у Сеньки была, почти новая и вполне приличная. Она решила сэкономить Петру деньги и обойтись этой своей сумкой. Вечером Сенька доложила, что она к поездке готова. И шапочка для Петра тоже куплена.

Утром 31-го они едут на целую неделю в Зеленый бор! Сенька надеялась, что там все решится. Петр сделает ей предложение. Зачем бы иначе он стал наряжать ее и знакомить во всем своим коллективом?

Новогодний бал должен начаться в 22 часа. Женщины прихорашивались. Дети с радостными воплями носились по коридорам, предоставленные самим себе. Мужчины коротали время в баре. Во всем доме отдыха ощущалась атмосфера чего- то радостного и таинственного.

В холле стояла пышная, до самого потолка, елка, украшенная разноцветными гирляндами, бусами и шариками. Она напоминала взрослым о детстве, когда все были мальчишками и девчонками, верившими в Деда Мороза и в чудеса.

В зале ресторана на каждом столе в вазе стоял цветок герберы. На стенах висели гирлянды лампочек, еловые ветки наполняли своим ароматом помещение.

Зал по – тихоньку заполнялся. Каждому было отведено место за столиками. Для детей в холле был устроен праздник с подарками, Дедом Морозом и Снегурочкой. Таким образом, родители имели два часа свободного времени, чтобы спокойно посидеть и встретить Новый год с друзьями и коллегами.

Сенька вертелась перед зеркалом. Она немного накрасилась. Макияж сделал ее красоту еще выразительней. Волосы она заколола наверх, чтобы открыть спину. Надев новое платье и туфли, она ощущала себя королевой. Если не королевой, то, по крайней мере, женщиной, достойной стать женой банкира. Легкий румянец волнения сделал ее еще красивей. Петр подошел сзади, обнял:

– Солнце мое, нет на свете женщины, которая могла бы сравниться с тобой. Все будет хорошо. Я с тобой. Я хочу быть с тобой всю жизнь. Выходи за меня замуж.

Это произошло так трогательно и просто, что Сенька не поверила своим ушам.

– Что, что ты сказал? Повтори, пожалуйста, – попросила она.

Петр, поцеловав ее руку, протянул на ладони красную бархатную коробочку:

– Будь моей женой! Я люблю тебя.

У Сеньки все поплыло перед глазами. Петр обнимал ее, иначе она бы упала в обморок от нахлынувшего счастья.

– Петр, я так хотела услышать эти слова! Я так счастлива! Я согласна!

Слегка отстранив от себя невесту, Петр сказал:

– Душа моя, посмотри же на мой подарок.

Сенька открыла коробочку. Вот оно! Предмет ее мечтаний! Кольцо! И не важно, сколько оно стоит, это почти обручальное кольцо! С этого дня она почти замужем, почти жена! Но стоило колечко, надо сказать, немало. Петр умел угодить женщине и имел для этого возможность.

Счастливая пара смотрелась в зеркало. Она была прекрасна, он мужественный и уверенный в себе.

– Подожди, совсем забыл! – Он достал из барсетки коробочку с серьгами, которые он подарил Сеньке в прошлый раз.

– Надень, они очень подходят к твоим глазам и платью.

Не спеша, под руку, они спустились в зал ресторана. Шум голосов стих, народ увидел эту пару. Элегантность начальника и красота его спутницы были оценены по достоинству.

Усадив Есению за столик, Громов сказал небольшую речь, поздравил своих работников с Новым годом и веселье началось!

Настроение было чудесное. Музыка, смех, беготня ребятишек – все создавало счастливую атмосферу праздника.

Сияющими глазами Сенька смотрела на Петра. Вдруг ей показалось, что он напряженно смотрит мимо нее вглубь зала. Лицо его при этом стало серьезным, взгляд удивленным и настороженным. Он явно увидел кого- то, кого никак не ожидал увидеть. Сеньке жутко хотелось обернуться, но она понимала, что в такой толпе не разобрать, на кого он смотрит. И она пересилила свое желание.

Через какое- то время, Петр вышел в холл поговорить с мужчинами, она осталась за столом одна. Вдруг к ней подошла женщина и бесцеремонно села на место Петра. Сенька смотрела на нее и думала, где она ее видела? И вспомнила! Это та самая брюнетка с фотографии на столе Петра! Предчувствие беды навалилось на Сеньку.

– Здравствуй, милочка, – заговорила женщина, – я смотрю, ты такая счастливая. Хочу тебя предостеречь: если ты спишь с ним, это не значит, что у него это серьезно.

– А, если он сделал мне предложение? – спросила Сенька, показывая взглядом на кольцо.

– Если он сделал тебе предложение, это не значит, что он на тебе женится, – продолжала брюнетка.

– Это почему?

– Потому что Громов женится на мне.

– А он знает об этом?

– Пока нет. Но увидишь, так и будет.

– Откуда такая уверенность?

Незнакомка довольно улыбалась:

– Видишь ли, деточка, у нас с Громовым общий ребенок – сын. А ты знаешь, наверное, как он мечтает о наследнике? Не о таком, как Ленечка, а о настоящем? Неужели ты думаешь, что он откажется от сына?

– Почему же Петр раньше на вас не женился?

– Он не знал, что это его ребенок.

– Вы ему не сказали?!

– Ну, понимаешь, я была замужем. Зачем усложнять жизнь?

– Что же изменилось?

– Мы развелись. Я теперь свободна. А женщине одной так тяжело, особенно с ребенком. Вот я и решила выйти за Громова, за отца моего сына.

– Но он вас не любит!

– С чего ты это взяла? Если мужчина говорит одной женщине, что любит, это совсем не значит, что он не любит другую. Такая любовь, как была у нас, не проходит никогда и не забывается. И у нас, к тому же, есть сын. Я это тебе потому говорю, чтобы ты не питала иллюзий, дорогуша. Ты мне потом спасибо скажешь. Он же старше тебя в два раза! Я ему подхожу гораздо больше, чем ты. Ну, мне пора! Пользуйся, пока есть время!

И незнакомка, покачивая бедрами, удалилась по проходу между столиками вглубь зала. Сенька сидела как не живая. Даже думать не могла. Ей стало душно, трудно дышать. Она вскочила и побежала в холл. Слава Богу, Петра там не было. Она забилась в самый дальний, в самый темный уголок вестибюля, где за тяжелой портьерой стояло кресло с высокой спинкой. Слезы потекли из глаз, она отупело смотрела на подаренное кольцо. Всего два часа отделяли ее от счастья! Из замороженного состояния ее вывели голоса мужчины и женщины по другую сторону портьеры.

Мужчина был сердит:

– Ты почему здесь? – недовольно спрашивал он.

Сенька замерла, вжавшись в кресло еще больше. Она узнала этот голос и голос, отвечавший ему, ласковый, мурлыкающий, ни сколько не испугавшийся гнева Петра.

– Меня подруга пригласила. И тебя видеть захотела, поговорить.

– Белла, нам говорить не о чем! Уже четыре года, как не о чем! С тех самых пор, как ты бросила меня, не удосужившись даже объясниться!

– Ну, Петруша, не сердись. Я же была замужем. Какие объяснения?

– Ты говорила мне, что с мужем ваш брак фиктивный, а сама родила ребенка! Ты врала мне!

Женщина засмеялась.

– Вот именно об этом я и хочу с тобой поговорить.

– Жду. Начинай.

– Я рассталась с тобой потому, что забеременела. Чтобы муж ничего не заподозрил, мне пришлось наладить с ним отношения. Иначе, он развелся бы со мной, и я осталась бы нищей.

– Не понимаю, как бы он развелся с беременной женой?

– Дело в том, Петруша, что беременна я была не от него, а от тебя. У нас с тобой есть сын. Чудесный мальчик, ему три года.

– Я тебе не верю, – тихо произнес Петр, – ты все врешь.

– А генетической экспертизе поверишь? – промурлыкала Белла.

Петр смотрел на нее и воспоминания очень некстати представали перед ним: ее шикарное, мягкое тело, ненасытное в любви, умелое, доводящее его до исступления. Оказывается, у него есть ребенок? Он был растерян, он не знал, что делать, что сказать?

Белла решила дать ему время придти в себя. А в результате его решения она не сомневалась. Сексуально прикоснувшись к Петру, Белла прошла мимо. Она сделала то, ради чего приехала сюда. А сейчас ей лучше уехать, тем более, никаких подруг у нее здесь не было, ночевать негде. Довольная, она вызвала такси.

Петр вернулся в зал. Есении за столом не было.

Есения, понимая, что от проблем прятаться бесполезно, выбралась из кресла и пошла искать Петра.

– Она называла его Петрушей, а он спокойно относился к этому, – думала Сенька.

Как- то она завела разговор, как его можно называть ласково?

– Петр. Больше никак.– Категорично отрезал он.

– А эта Белла, видимо, действительно имеет над ним власть.– Делала выводы Сенька.

Она подошла к Петру, села за столик. Он посмотрел на нее внимательным взглядом и понял, что Белла и с ней провела беседу.

– Как ты? – Спросил Петр.

– Очень плохо.

– Может, пойдем наверх?

Она согласилась, и они пошли в свой номер. Никто не мог начать разговор. На трюмо лежали две пустые коробочки: синяя и красная. Увидев их, Сенька заплакала.

Петр решил проблему по- мужски, взял из бара бутылку водки и выпил. Через полчаса он в пьяном отрубе похрапывал на кровати.

Сенька же понимала свое незавидное положение. Ей места в жизни Петра нет. И опять впереди пустота, опять она одна, позаботиться о ней некому. Как жить? Измученная вопросами, ответов на которые не было, наплакавшись, она, наконец, заснула.

Завтрак они, конечно, проспали. Когда Петр открыл глаза, Есения сидела в кресле. Она была грустной и несчастной, но уже не плакала. Молча глядя на похмельного жениха, она ждала объяснений.

Петр сел, посмотрел на нее больными глазами:

– Солнце мое, нам надо поговорить.

Она молча смотрела на него.

Он продолжал:

– Когда умерла моя жена, я сильно переживал. Целый год у меня не было женщин. Тогда мы с Беллой и встретились. Мы познакомились на каком- то мероприятии, не помню. Я как будто взорвался изнутри. Она дала мне то, в чем я нуждался: любовь. Да, я влюбился в нее. Мы встречались тайно целый год, пока она не исчезла. Она ушла, ничего не объяснив. Я с ума сходил, даже нанял детектива. Когда я узнал о ее беременности, я все понял. Она решила сохранить семью, а меня бросить. Но я и предположить не мог, что ребенок мой! Да, Белла такой человек, что без своей выгоды шагу не ступит. Я прекрасно понимаю, что и сейчас она ищет себе выгоду, но что мне делать с сыном?

– Ты уже считаешь мальчика своим сыном? – Спросила Есения, – а, если она обманывает тебя, врет? Три года молчала, а сейчас вдруг о тебе вспомнила? Очень странно это.

– Как раз в ее поведении я не вижу ничего странного. В этом вся Белла. Когда ей было лучше с мужем, она жила с ним. Как только они развелись, она переметнулась ко мне.

– Я понимаю, что ты уже все решил, – Сенька сняла с пальца кольцо, протянула его Петру, давая понять, что помолвка расторгается.

Ее движение привело Громов ярость:

– Неужели ты думаешь, что я забираю подарки у своих женщин?!? – взревел он.

Сенька не стала ломаться, сил на это не было. Она покорно надела кольцо.

– Белла сказала об экспертизе. Ты будешь ее проводить? – Спросила она.

– Буду. Я должен быть уверен, что это мой ребенок. Есения, я хочу тебя попросить кое о чем. Только постарайся понять меня правильно.

– Проси. Ты меня никогда ни о чем не просил. Я все для тебя сделаю, что в моих силах.

– Душа моя, я тебя люблю. И прошу одного: подожди до результатов экспертизы.

У Сеньки перехватило дыхание.

– Петр, ты хочешь, чтобы я была запасным аэродромом? И ты хочешь, чтобы я это поняла? Значит, если с Беллой у тебя не получится, ты вернешься ко мне? Извини, дорогой. Этого не будет. Мы расстаемся с тобой навсегда. Как бы ни сложилось у вас с Беллой, обо мне можешь забыть. Вызови мне машину, или я на автобусе уеду.

Сенька стала собирать вещи. Петр не стал вызывать такси, он решил, что сам отвезет Сеньку. Здесь ему одному делать нечего.

Они молча ехали в машине. Так закончились Новогодние каникулы, которых Сенька ждала и мечтала о счастье.

Громов остановил машину у общежития. Сенька понимала, что видит мужчину, за которого собиралась замуж, в последний раз.

– Петр, спасибо тебе за эти три месяца. Они были самыми счастливыми в моей жизни. Ты очень хороший человек. С Беллой или с другой женщиной, я желаю тебе счастья.

На глазах у нее были слезы. Громов понимал, какую душевную рану он нанес этой девушке. Но в свое оправдание ему сказать было нечего.

– Прости меня, Сенечка. Я хочу, чтобы ты знала: если тебе понадобится помощь, ты можешь в любое время дня и ночи позвонить мне. Я все для тебя сделаю. Прости меня, милая.

Так они расстались. Остальные шесть дней Сенька провела либо с Томкой, либо со слезами и с подушкой.

Томка прибежала второго января, отойдя от послепраздничного коматоза. Выслушав подругу, она не могла успокоиться:

– Почему ты отдала его этой бабе?! Надо бороться за любовь!

– Я его никому не отдавала. Он сам так решил, – Объясняла Сенька, – А за любовь бороться надо, когда она есть, а он любит Беллу. Вот она и борется.

– «Беллу», – передразнила Томка, – имя- то, какое противное!

– Нормальное имя. И, кстати, она очень красивая. Есть в ней что- то такое, чувственное. Мужики от таких с ума сходят. И Петр тоже.

– Знаешь, подруга, все к лучшему! Давай будем называть вещи своими именами. На сколько он тебя старше? – на 27 лет! Через десять ему будет 60, тебе 33, через двадцать, ему будет 70, тебе 43, – производила подсчеты Томка, – а зачем тебе старик? Ты – молодая, красивая, а он – старый и больной! Во-вторых, скажи честно, ты его безумно любишь?

– Да, люблю.

– Не верю! Ты мне ни разу не сказала, что любишь его! Ты видела в нем скорее отца и друга, но не возлюбленного. И не возражай! Тебе виделось в браке с ним решение всех проблем. И из благодарности ты думала, что любишь его. А теперь скажи, зачем тебе это надо? Старый муж, которого ты не любишь?

Сенька удивлялась словам подруги. А ведь Томка была права! Сенька и сама считала так же, но не хотела думать об этом, загоняя крамольные мысли в самый потаенный уголок своей души.

Томка это все озвучила. Получилось некрасиво, но правильно, с фактами не поспоришь.

Сенька понемногу успокаивалась:

– Как же мне дальше жить? Я опять одна.

– Знаешь, подруга, любовь приходит сама, не надо ее выдумывать. Все будет у тебя хорошо.

– А у тебя как, хорошо?

– Нет. Но я люблю своего лодыря. Иногда так разозлюсь, убила бы! Но без него не могу, люблю.

Подруги долго еще перемывали косточки своим бывшим мужчинам, которые не оправдали их надежд.

Петр Алексеевич Громов находился в состоянии, не характерном для него – он находился в растерянности. Появление в его жизни снова этой женщины он мог бы пережить и найти силы прогнать ее. Ведь с Есенией у них все зашло слишком далеко. А он был порядочный человек. Но, увидев Беллу, он не смог остаться равнодушным. Все его естество словно тянулось к ней, помня каждый миг, проведенный в жарких, страстных объятиях этой женщины. Он думал, что ему удалось забыть ее. И он считал, что полюбил Есению, но, вновь встретившись с Беллой, не мог совладать со своими чувствами.

Оказывается, у них есть общий ребенок. Сын. Он даже не знает, как его зовут! Он так давно мечтал о сыне, о достойном наследнике. Да, он проведет экспертизу. Если ребенок его, они с Беллой поженятся.

А Есения? Мысли о девушке очень беспокоили Петра. Но, что поделать? Так получилось. Он успокаивал себя тем, что не бросит ее на произвол судьбы, будет звонить ей, помогать. Да, помогать. И тут его осенило!

– Я куплю ей квартиру! – обрадовался удачной мысли банкир.

Имея свое собственное жилье, Есения забудет о своих проблемах и простит его, наверное.

Возобновление отношений с Беллой, генетическая экспертиза, показавшая, что Петр является отцом ребенка, знакомство с сыном так закрутили Громова, что он вспомнил о своих планах лишь в марте.

В это время в жизни Сеньки происходили важные события. Как- то вечером позвонила Томка и срывающимся от радости голосом вопила в трубку:

– Сенька, я все придумала!

– Да объясни толком! Что придумала?

– Слушай. У Дениски есть бабушка, старенькая, ей нужен уход. Живет она в двухкомнатной квартире. Бабулька адекватная, мы сегодня у нее были. Она меня обожает, за то, что ее недотепу подобрала. Тут я и сообразила! Говорю ей:

– У меня есть подруга, хорошая, чистоплотная. Давайте, она с вами жить будет, ухаживать, помогать. А вы ее за это пропишете, временно, конечно, пока она свое жилье не купит. Бабулька с меня слово взяла, что ты не будешь на жилплощадь претендовать. Правда, комната твоя маленькая, десять метров, а платить за нее ты будешь смехотворную сумму. Но, главное, она тебя пропишет!

Сенька боялась поверить:

– Томка, ты меня разыгрываешь?

– Когда я тебе врала? В субботу переезжаем! Вещи собирай.

Сенька обвела взглядом комнату, где жила пятый год. Комната на троих, но после третьего курса, к ним с Томкой никого не селили. Подруги жили дружно, вместе вели хозяйство. Эта комната видела и слышала много девичьих тайн. Это был их дом. Но, когда Томка уехала, Сеньке стало здесь одной невмоготу. Она думала, что из вещей надо перевезти к бабушке Дениса. В комнате был небольшой телевизор, купленный подругами вместе, да большое зеркало. Все остальное – казенное имущество.

Перевозить Сеньку приехали Томка с Денисом на старенькой иномарке друга. Все вещи уместились в богажнике машины, перевезли все за один раз.

Сенька с волнением ждала встречи с бабушкой. На звонок дверь открыла старенькая женщина, но с прической, в аккуратном домашнем платье с белым кружевным воротничком. На Сеньку посмотрела настороженно:

– Я Анна Ивановна. А ты Есения? Проходи. Поживешь у меня, если ты мне понравишься, пропишу, но, учти, временно!

Сенькино добро затащили в маленькую комнату. Повезло, что в комнатке имелась большая кладовка. В нее поместился весь гардероб девушки.

Из мебели стоял диван и, видавший виды, письменный стол, на который поставили телевизор. А вот зеркало пришлось повесить на дверь, другого места ему не нашлось.

Приведя свое новое жилье в порядок, Сенька постучала к хозяйке:

– Анна Ивановна, что нужно сделать?

– Поставь чайник, – распорядилась старушка.

Через неделю Анна Ивановна сдержала свое обещание, сдала документы на прописку.

Сенька была счастлива! Она готова была носить бабульку на руках, сдувать с нее пылинки, кормить с ложечки, полы мыть ежедневно. Анна Ивановна привязалась к своей квартирантке. С доброй, внимательной девушкой ей не было теперь скучно.