Грань тьмы

Юрий Бушин

Грань тьмы

Глава 1. Ночной метеор

Стояла жаркая ночь. Кругом царила пронзительная тишина. Фермер Натан де Вит вышел на крыльцо. Он остановился, огляделся по сторонам и достал из кармана рубашки пачку сигарет. Не глядя, вытряхнул одну сигарету, извлёк из заднего кармана джинсов зажигалку. Зажигалка щёлкнула, и на несколько мгновений пламя осветило загорелое морщинистое лицо Натана и копну выгоревших волос, отразилось в его глазах. Огонь погас, Натан, глубоко затянувшись, выпустил облако белого дыма и посмотрел вокруг.

Дул сильный ветер. В Урании был сезон дождей, но муссон уже неделю не приносил осадков, которые напоили бы засыхающую африканскую землю. Ветер поднимал клубы пыли над дорогами. После каждой затяжки песчинки поскрипывали у Натана на зубах. На востоке страны воздух днём прогревался до сорока градусов тепла, а в предгорье температура была более комфортной и обычно не превышала двадцати трёх градусов. Но эта ночь выдалась особенно жаркой и душной.

Фермер прислушивался к ночным звукам – стрекоту цикад, крикам ночных зверей и птиц. Иногда раздавался пронзительный рёв хищника. Где-то неподалёку вышла на охоту стая полосатых гиен. Он бросил взгляд в сторону, где, прислонённая к стене, стояла винтовка, а на стуле рядом висел патронташ. Гиен и других африканских зверей Натан не боялся. Самыми опасными хищниками были люди.

Де Вит любил Африку. Он переехал в Уранию из Нидерландов тридцать лет назад, вместе с женой Норой. Двое молодых и амбициозных людей хотели покорить чёрный континент. Раньше эти земли терзали гражданские войны, но затем случился мировой энергетический кризис. Цены на энергоносители взлетели до космических высот, а экономика многих развитых стран потерпела крах.

В самый разгар кризиса на африканском шельфе открыли богатейшие залежи нефти и природного газа, что стало причиной Первой нефтяной войны между развитым странами. На востоке Африки схлестнулись интересы Америки, Европы, Китая и Саудовской Аравии. Трёхлетняя война закончилась крахом нескольких африканских государств, на руинах которых возникла Восточноафриканская Республика. Но она просуществовала меньше года и вскоре пала, пережив несколько политических переворотов. После очередного переворота было основано Королевство Урания со столицей в Расумале, и на этих землях воцарился относительный мир.

Натан и Нора родились уже после войны. Они любили путешествовать, и, однажды побывав в Урании, решили остаться тут навсегда. Королевский дом выдавал иностранцам щедрые субсидии на развитие фермерства. За десять лет засушливая страна наполнилась жизнью и зеленью, превратилась в пышный оазис.

Натан и Нора построили дом в предгорье Урании и стали выращивать персики, инжир и вишню. Всё было хорошо, дела шли в гору.

Спокойная жизнь оборвалась такой же летней ночью, когда на их ферму напали бандиты. Натан был уверен, что их наняли завистливые соседи. Налётчики схватили Натана, сожгли дом и избили Нору. Их мучали всю ночь. К счастью, трёхлетний сын Тимо тогда гостил у бабушки в Европе. Бандиты хотели заставить их уехать из страны. Утром Нора скончалась от многочисленных травм.

Натан не сдался. Похоронив супругу, он восстановил дом. Спустя несколько лет брат Стефан и сын Тимо переехали жить к нему.

С тех пор Натан плохо спал. Каждую ночь он выходил на крыльцо дома и напряжённо вслушивался в ночные звуки. Оружие всегда было наготове. Он посмотрел на небо, по которому стремительно летели облака, подсвечиваемые лунным светом. В разрывах между облаками холодными огнями мерцали яркие звёзды.

Внезапно небо озарил сильный свет. В вышине вспыхнула яркая точка, которая стремительно приближалась к земле, оставляя за собой светящийся след. Натан подумал, что это крупный метеор, такие часто сверкали в африканском небе. Но точка росла, превращаясь в большой огненный шар. В какое-то мгновение он потускнел, а затем небосвод озарила яркая вспышка.

Натан невольно заслонился рукой от света. Пылающий шар распался на несколько мелких огней. Вскоре до фермы долетела ударная волна – шипящий звук, быстро переходящий в оглушительный грохот. В доме завибрировали стёкла, упали и разбились тарелки, винтовка сползла по стене и с громким стуком упала на деревянный пол. Ночной горизонт озарило зарево пожара, когда обломки объекта упали на сухую траву.

Такого Натану видеть ещё не приходилось. Взглянув на часы, он прикинул – между вспышкой и ударной волной прошло около пятнадцати секунд, значит до места падения обломков было около пяти километров. Он схватил винтовку и патронташ, когда из дома выбежали перепуганные Стефан и Тимо.

– Папа, что случилось? На нас напали?

– Нет, там что-то упало с неба! Может быть, метеорит… – успокоил он сына.

Брат, заправляя рубашку в штаны, подошёл к крыльцу и посмотрел на полыхающий горизонт:

– А разве из-за метеоритов случаются пожары?

– Не знаю. Там пустые поля…

– Папа, а вдруг это летающая тарелка? – спросил Тимо.

– Что?

– Ну, я читал о таком… В Америке в 1947 году разбился корабль инопланетян.

– Насмотришься всякой ерунды в интернете, потом мерещиться будет! – буркнул Стефан, вытирая пот со лба.

– А это мысль! – Натан задумался.

– Брат, ты чего? – удивился Стефан. – Какие ещё инопланетяне?

Фермер передёрнул затвор винтовки, проверив, заряжена ли она.

– Возможно, это самолёт! Один беспилотник лет семь назад упал на соседское поле. Соседу власти потом компенсацию выплатили за находку. И нам лишние деньги не помешали бы. – Он направился к сараю, у которого стоял припаркованный пикап.

– Ты куда? – окликнул его сын.

– Сгоняю туда! Это недалеко, километров пять – семь. Посмотрю, что к чему. А вы ложитесь спать!

– Брат, может, не стоит? Утром вместе съездили бы…

– Нет! Если это самолёт или ещё что-то такое, утром там будет полиция. Тогда не видать нам никакой премии! Думаешь, мы одни это видели? Ждите меня, через несколько часов вернусь, – крикнул Натан, закидывая винтовку в кузов машины.

Он сел за руль и завёл пикап. Загорелись фары, осветив стоявших у крыльца мужчин, заслонившихся руками от яркого света. Зарычав двигателем, машина сорвалась с места и, поднимая густые клубы пыли, помчалась по извилистой дороге к горизонту. Через несколько минут снова стало тихо.

– Пошли в дом, Тимо! – окликнул подростка мужчина.

– Дядя Стефан, я боюсь! С отцом всё будет в порядке?

– С твоим папой всё будет хорошо, я уверен! – кивнул он, закрывая дверь. – К утру вернётся и всё расскажет…

Глава 2. Происшествие

Луиза уже семь лет работала медсестрой в госпитале Сан-Фернандина, небольшого провинциального города, располагавшегося примерно в двухстах километрах от столицы Урании. Госпиталь, как обычно, был перегружен – каждый день поступали новые больные. Луиза дежурила уже вторые сутки. В её смену приняли двенадцать человек —женщины с укусами змей и собак, дети с переломами и несколько мужчин с перитонитом. Но больше всего хлопот доставляли пациенты с подозрением на малярию.

Местные больницы страдали от нехватки медицинского персонала, и медработникам часто приходилось дежурить сутки напролёт. На второй день дежурства она перешла из приёмного покоя в лабораторию. Ей досталась более спокойная, но оттого и более трудная работа, потому что постоянно приходилось бороться с желанием заснуть.

Луиза катила по коридору тележку с пробирками, наполненными кровью пациентов. Хотя госпиталь по африканским меркам был относительно новым, состояние здания, а в особенности бетонных полов, оставляло желать лучшего.

Тележка в руках Луизы подпрыгивала, колёса крутились из стороны в сторону, то и дело натыкаясь на мелкие выбоины в полу. Она взглянула на часы – стрелки показывали шесть тридцать утра – и прибавила шагу. Ещё полчаса, и будет пересменка и она наконец сможет заснуть! Задумавшись об этом, медсестра не заметила очередную глубокую трещину, которую при иных обстоятельствах легко объехала бы. Переднее колесо тележки на полной скорости провалилось в неё. Последовал рывок и короткий удар. Медсестра, не ожидая, что тяжёлая тележка мгновенно остановится, споткнулась о неё и рухнула на пол. Пробирки со звоном разлетелись по бетонному полу. Большая часть из них разбилась, и кровь брызнула во все стороны. На несколько мгновений мир перед глазами Луизы померк, а боль от удара и падения сковала тело.

За спиной неподалёку раздались громкие торопливые шаги.

– Луиза, что случилось? – окликнул её чей-то голос.

Над ней склонился мужчина в белом халате, маске и очках на лбу. Это был доктор Хосе Боргес, испанец, работавший в госпитале от миссии «Врачи без границ». Женщина приподнялась, спустила маску с лица и, глубоко вздохнув, поблагодарила врача, подавшего ей руку.

– Спасибо, доктор Боргес! Извините, это вышло случайно. Кажется, колесо попало в трещину…

Взявшись за его руку, Луиза с трудом встала.

– О боже, что теперь с этим делать? – изумился доктор, оглядывая коридор, залитый кровью. – Не порезалась? Ты вся в крови!

Она чувствовала свою вину, единственным оправданием которой была смертельная усталость. Тело горело от ушиба, белый халат покрылся багровыми разводами, а под ногами хрустели осколки стекла. Кажется, Луиза порезалась, у неё сильно болело колено, но женщина решила ничего не говорить доктору.

Как медицинский работник, она понимала, насколько опасны порезы осколками, испачканными чужой кровью, ибо каждый шестой пациент был переносчиком ВИЧ.

Ужас от этой мысли сковал волю, но ещё больше Луиза боялась потерять работу – единственную работу, на которую могла рассчитывать в радиусе сотен километров. Мысли о заражении и потере работы были для неё неприемлемы. Кто тогда прокормит её родителей?

– Со мной всё хорошо, спасибо! Я всё уберу тут, пожалуйста, не беспокойтесь! – выдавила медсестра, скованно улыбнувшись.

Боргес покачал головой и махнул рукой.

– Нет, я позову кого-нибудь прибрать здесь. А ты бегом в душ и на дезинфекцию, а потом – домой. Завтра чтобы сдала анализы! – пробормотал доктор. – Надо выяснить, чьи это были анализы и переделать всё…

Луиза кивнула и, преодолев боль от ушиба, бросилась в душ, смывать чужую кровь и обрабатывать рану на ноге. А Боргес, качая головой и бормоча что-то неразборчивое себе под нос, развернулся и пошёл звать кого-нибудь на помощь.

* * *

Через четыре дня после нелепого происшествия с медсестрой, доктор Боргес снова заступил на дежурство. Он уже забыл о том происшествии с Луизой.

Ранним утром Хосе вместе с коллегой вышел на обход пациентов. Он был одет в защитный комбинезон, лицо закрывал респиратор, на глазах очки – обязательные атрибуты защиты при посещении инфекционного бокса, где находились больные с подозрением на разные тропические болезни. Вместе с ним на обход пошёл молодой французский врач Максимилиан Дюбуа.

Они подошли к палате № 12.

– Кто здесь? – спросил Хосе.

Максимилиан протянул ему папку.

– Два фермера. Поступили пять дней назад с подозрением на малярию. Лихорадка, высокая температура и судороги… Но анализы отрицательные. Состояние было тяжёлым, но вчера вечером стабилизировалось.

Боргес взял протянутую ему папку с историями болезней, пробежался глазами по записям дежурных врачей и результатам анализов.

– Любопытно. Как они сюда попали?

– Их привёз сын старшего фермера – пятнадцатилетний подросток. Он тоже заболел, но не так сильно, как отец и дядя. Мальчишка привёз их на машине, дотащил на себе до приёмного отделения и рухнул без сил. Их принимала моя смена. Намучились мы тогда с ними. С виду мальчик держался лучше, но затем у него начался бред. Он нёс несусветную чушь! Он сейчас в крыле на втором этаже.

– Что же такого он рассказывал?

Максимилиан усмехнулся.

– Начитался фантастики! Он утверждал, что на их ферму упал корабль пришельцев. Его отец принёс домой какие-то обломки, а через несколько дней они заболели. Сначала отец, потом дядя, а следом и ему сделалось нехорошо. Когда отцу и дяде стало совсем плохо, он привёз их к нам.

– Удивительная история. Но тут, в Африке, и не такое случается! Правда, пока обходилось без инопланетян. Ну что же, давайте посмотрим на наших пришельцев… – сказал Хосе, открывая дверь.

Окно в двухместной палате закрывали жалюзи, отчего в ней было сумрачно. По правую и левую стороны стояли койки, на которых лежали двое мужчин. На вид одному было около пятидесяти, а второму под сорок. Они лежали неподвижно, с закрытыми глазами. Лица пациентов были бледны, руки лежали поверх белых простыней.

Боргес подошёл к старшему из них, судя по записям в карте, его звали Натаном. Придвинув стул к койке, доктор присел рядом и взял левую руку мужчины за запястье, чтобы измерять пульс.

– Мистер де Вит, вы меня слышите? – обратился Боргес к пациенту. – Вы можете говорить? Если нет, сожмите мои пальцы. Мистер де Вит, это очень важно, вы меня слышите?

Мужчина не реагировал, казалось, он спал.

– Пульс слегка учащённый, дыхание нормальное. Ему назначали стимулирующие?

– Да.

Доктор проверил пульс у второго пациента, Стефана де Вита, и попробовал обратиться к нему, но тот также не реагировал на вопросы.

– Они приходили в сознание?

– Нет, они не приходили в себя.

– Другие родственники есть?

– Нет, никто за ними не обращался.

Боргес снова обернулся к Натану, склонился над ним, прислушавшись к дыханию, затем достал из нагрудного кармана фонарик, и, поочерёдно приподняв веки, посветил в глаза.

– Зрачки сужены, на свет не реагируют. – Он открыл медицинскую карту и, пролистав её, остановился взглядом на последних записях, – Надо переводить их в палату интенсивной…

Врач не договорил. Правая рука Натана дёрнулась, пальцы сжались в кулак, а потом дёрнулась его левая рука.

– Доктор, смотрите, второй тоже! У них начались судороги… – воскликнул Максимилиан.

Лица пациентов исказились в судорожных гримасах. Боргес, не веря своим глазам, переводил взгляд с одного на другого.

– Крайне любопытно! Такая реакция и одновременно у обоих.

Доктор встал со стула и сделал шаг назад – оба пациента замерли. Боргес снова подошёл ближе, пациенты отреагировали на это конвульсивными судорогами. Стоило ему немного приблизиться к кому-то, как того начинали бить сильные судороги, а второй успокаивался.

– Не может быть, Хосе! Они реагируют на вас! – сомневаясь в происходящем, промолвил француз.

Боргес задумался и придвинулся ближе к Натану. Он попробовал взять его левую руку, но фермер сам схватил доктора за руку обеими ладонями.

– О боже! – вскрикнули в один голос врачи.

Глаза Натана открылись. На докторов смотрел совсем не тот человек, которого они застали в палате несколькими минутами ранее. Его глаза были широко раскрыты, зрачки увеличены, а белки налиты кровью. Лицо пациента исказила неописуемая гримаса. Сухие губы дрогнули, из горла Натана вырвался жутковатый хриплый рык.

Боргес в испуге отпрянул, пытаясь освободить свою руку, но натруженные фермерские пальцы держали его железной хваткой. Натан приподнялся, как будто и не было никакой болезни, и одним стремительным рывком кинулся на доктора, повалив его на пол.

Хосе не успел ничего противопоставить стремительной атаке. Оцепеневший на мгновение Дюбуа бросился разнимать пациента и доктора, пытаясь оттащить Натана за плечи, но силы были неравны. Французу не удавалось сдвинуть его ни на сантиметр. Фермер схватил доктора за горло и стал душить изо всех сил, срывая с него маску, очки и разрывая халат.

Боргес захрипел и сдавленно прошептал:

– Помоги мне! Сделай что-нибудь…

Испанец изо всех сил пытался ногами и руками оттолкнуть обезумевшего пациента, который, не проронив ни единого слова, продолжал душить врача.

– Что мне делать? Он сильнее меня! – кричал француз, безуспешно пытаясь оттащить Натана.

Испанец колотил напавшего ногами и руками, но тот не реагировал на град ударов. Лицо Боргеса налилось кровью. Он вцепился рукой в ногу Дюбуа.

– Я больше не могу… Помоги!

Дюбуа с трудом вырвал свою ногу. Схватив металлическое судно, стоявшее под койкой, он со всей силы ударил им фермера по голове. На какие-то мгновения это помогло, тот ослабил хватку и повернулся в сторону француза.

Воспользовавшись этим, Хосе вырвался из рук пациента и отполз в сторону, как вдруг второй пациент, Стефан де Вит, накинулся на него. Натан бросился на Дюбуа, впившись зубами в его ногу. Раздались полные ужаса крики врачей. Оцепеневший Максимилиан бросился к двери, открыл её и изо всех сил закричал, зовя на помощь.

То, что произошло потом, напоминало фильм ужасов.

Двое пациентов в приступе неконтролируемой ярости растерзали доктора Боргеса и бросились в погоню за вторым врачом. Дюбуа, отбиваясь от них, вырвался в коридор и, прихрамывая, побежал в сторону медицинского поста, где столпились оцепеневшие от испуга медработники.

Максимилиан, волоча окровавленную ногу, кричал:

– Помогите! Кто-нибудь, позвоните в полицию!

Следом за ним из палаты выбежали два пациента в изорванных окровавленных сорочках. Они кинулись за французом, который успел отбежать на десяток метров. Зарычав как бешеные собаки, пациенты стали приближаться к доктору.

Максимилиан прижался спиной к стене, когда они приблизились к нему. Один из врачей попытался загородить дорогу, но сильным рывком был отброшен в сторону.

Дюбуа оглянулся по сторонам, в поисках спасения. Его взгляд остановился на пожарном гидранте и топоре, что висел рядом. Бросившись к нему, доктор снял топор со стены, когда Натан кинулся ему на спину. Врач отбросил нападающего и, держа оружие двумя руками, со всей силы ударил им в грудь Стефана де Вита. Лезвие топора с хрустом пробило грудные мышцы и застряло в рёбрах нападающего. Кровь ручьями хлынула по его ногам и омыла руки доктора.

Тело Стефана обмякло, он завалился вперёд, упал на колени, свесив голову на грудь и обхватив руками рукоять топора, застыл без движения.

Раздались крики врачей, а перепуганный француз отшатнулся в сторону.

– Боже, что я наделал! – сказал он, смотря на окровавленные ладони. К нему подбежали несколько врачей и постарались отвести его в сторону.

Казалось, происшествие достигло своего апогея.

Пока никто не смотрел на тела обезумевших пациентов, ситуация изменилась. Натан вскочил на ноги и стал хищно озираться по сторонам, по-собачьи принюхиваясь. Его пустые глаза поочерёдно разглядывали врачей. Стефан, скорчившийся на коленях с топором в груди, шевельнулся, его голова приподнялась, и он встал на ноги. Братья стали наступать на людей, которые, обезумев от страха, с воплями бросились врассыпную.

Глава 3. Экстренный вызов

Сержант Расул был коренным жителем Урании и прослужил в полиции четверть века. Каждое утро перед уходом на работу он обнимал детей, крепко целовал жену, а когда выходил из дома, Далила тайком плакала и молилась, чтобы муж вернулся живым и невредимым.

Расул сел в полицейскую машину с сине-белой раскраской, мысленно помолился и завёл двигатель. Сегодня был особенный день – последний рабочий понедельник с выездом на патрулирование. До пенсии оставалось ещё шесть дней, а потом начнётся непривычная жизнь гражданского человека.

Рядом сидел его напарник Адим, чернокожий двадцативосьмилетний парень в полицейской форме – тёмно-синих штанах, светло-серой рубашке с короткими рукавами и синей фуражке на голове. Он пил кофе из бумажного стаканчика и беззаботно смотрел по сторонам.

– Ну что, старик, сегодня наш последний выезд вместе! Ты готов?

– Всегда готов! – улыбнулся Расул, поправляя свою фуражку. Он бросил долгий взгляд в зеркало заднего вида на провожающую его жену и мысленно поблагодарил бога за всё хорошее в его жизни. Но на душе у него было тревожно. Он прогнал от себя мрачные мысли, рассудив, что его просто пугала приближающаяся пенсия.

– А ты?

Машина тронулась. Напарник не успел ответить, рация зашипела. Дежурная обратилась к полицейским патрулям на арабском:

– Всем бортам, десять сорок пять1. Повторяю, десять сорок пять! Следуйте в городской госпиталь. Десять пятьдесят четыре2. Повторяю…

Напарники переглянулись. Сообщение означало, что произошло чрезвычайное событие, возможно убийство. Для единообразия полицейские общались между собой посредством универсальных кодов, обозначающих определённые действия или события. На вызов нужно было немедленно отреагировать.

Расул схватил рацию:

– Это сорок четвёртый, десять четыре3! Я в трёх кварталах.

– Вас поняла. По прибытии ожидайте подкрепление! Повторяю, ожидайте подкрепление!

Адим включил полицейскую сирену. Расул развернул машину в обратную сторону. В рации раздались голоса ещё нескольких патрульных экипажей, подтвердивших выезд на вызов.

– Ого, денёк обещает быть жарким! – громко сказал Адим, перекрикивая звуки сирены, и ухватился за поручень над дверью. – Не будешь скучать на пенсии об этом?

– Не буду!

Вот и оправдывались его мрачные предчувствия. «Чёрт побери, до пенсии всего шесть дней!» – мысленно выругался Расул.

– Уже рядом! Там чтобы без шуток! Держись за мной. Не хватает мне ещё потерять напарника за неделю до пенсии!

– Не бойся, старик, всё будет путём!

Он хорошо знал город. Два поворота, затем длинная улица, ещё несколько поворотов, и, заскрипев тормозами, машина с воем сирены влетела на площадь перед госпиталем.

Остановив машину, Расул расстегнул кобуру и достал табельный револьвер. Напарник последовал его примеру и тоже достал оружие. Они огляделись по сторонам.

Яркое утреннее солнце заливало площадь. Не было слышно ни выстрелов, ни чьих-то криков, вообще не происходило ничего необычного. Район спал.

Со всех сторон госпиталь окружали заросли пальм, деревьев и кустарника. В это время здесь обычно не бывало прохожих. Но что-то казалось неправильным в этой тишине.

Опытный взгляд сержанта зацепился за кареты скорой помощи – машины стояли с включёнными проблесковыми маячками и открытыми дверями, но никого рядом не было. Стеклянные двери здания открыты настежь. Казалось, все люди куда-то исчезли.

– Что за дьявольщина? – пробурчал Расул. Взяв рацию, он обратился к дежурной: – Центральная, это сорок четвёртый, мы на месте! Повторяю, десять двадцать три4, мы на месте. Здесь тихо! Я осмотрюсь.

– Вас поняла! Дождитесь восемнадцатого и двадцать пятого. До их прибытия двадцать минут, – приказала дежурная.

– Ну уж нет! – выключил рацию Расул. – Подозрительно всё это!

– Вроде бы никого… Может быть, что-то перепутали?

– Видишь машины? Почему двери открыты и никого нет? Никто не вышел на нашу сирену. Слишком тихо! Не нравится мне это. Надо осмотреться!

– Нам же сказали ждать подкрепления.

– Поверь, если там кому-то нужна помощь, за двадцать минут может стать слишком поздно. Пойдём осмотримся! – Расул выключил сирену, оставив включёнными лишь проблесковые маячки, и, взяв наизготовку револьвер, пошёл к больнице. Напарник последовал за ним. Полицейские подошли к первой машине. Двигатель включён, но внутри пусто. Такая же ситуация была и со второй машиной.

– Эй, здесь кто-нибудь есть? – крикнул Расул, оглядываясь по сторонам.

Никто не отозвался.

– Расул, смотри, кровь! – напарник указал на тонкую извилистую кровавую полосу, протянувшуюся по асфальтовой дорожке.

– Здесь кого-то ранили. Может, я схожу проверю?

– Нет, держимся вместе. Не разделяемся!

Крепче сжав оружие в руках, полицейские приблизились к вестибюлю. Едва они переступили порог, в ноздри ударил слащавый запах крови. Расул хорошо знал этот запах с детства, так пахло на скотобойне его дяди.

Внутри госпиталя было темно, свет не горел. Через несколько секунд глаза привыкли к сумраку. Их взору предстала неописуемая картина. Сплошь и рядом пол залит лужами крови, тут и там лежали тела в белых халатах, застывшие в неестественных позах, будто людей растерзал лев или другое хищное животное. Одежда погибших вся в крови. Запах смерти был повсюду.

– Боже мой, что здесь случилось? Кто это сделал? – недоумевал Адим.

Расул подошёл поближе к одному из тел. У трупа практически отсутствовало горло. Расул склонился над телом, прикрыв нос, чтобы не чувствовать смрада.

– Доктор Дюбуа…

– Боже, на них напал бешеный лев?

– Навряд ли! – возразил Расул. – Смотри, эти следы, они идут к другим телам! – указал он пальцем на цепочку окровавленных отпечатков босых ног.

– Кто мог такое сделать?

– Не знаю. – Расул достал рацию и попробовал связаться с дежурной. – Центральная, как слышите? Приём! Сорок четвёртый. У нас десять тридцать восемь5. Много жертв. Приём!

Но рация молчала.

– Проклятье, связь не работает! – выругался полицейский. Он оглянулся по сторонам и насчитал восемь трупов.