Крах плана «Барбаросса». Противостояние под Смоленском. Том I

В конце дня 26 июня Ремезов, который только что сменил раненого Филатова на посту командующего 13-й армией, приказал Виноградову перебросить дивизию Крейзера на запад от Орши в направлении Борисова, в то время как остатки его корпуса должны были оборонять позиции, растянутые от Витебска до Орши. Поскольку 22, 20 и 21-я армии только выдвигались на позиции в условиях непрерывных ударов противника с воздуха, в распоряжении Ремизова под Полоцком была всего одна дивизия, никаких войск – к югу от Орши и лишь остатки его армии и местного гарнизона – в Борисове. В дополнение к заторам на дорогах и железнодорожных путях, поспешное развертывание 22, 20 и 21-й армий также лишало Ремизова тактической разведки и вообще элементарной информации, например о местоположении складов с боеприпасами и провизией53.

Но и немцы, которые большую часть сведений о противнике получали от люфтваффе, проводящих разведку только в дневное время суток, а также из радиоперехватов, были не слишком хорошо информированы о перемещениях советских войск. Поскольку авиаразведка сообщила о движении тяжелой техники вдоль шоссе Смоленск – Борисов, а также в направлении на Могилев и Рогачев, а также об интенсивном железнодорожном движении в районе Витебска, Орши, Смоленска и Рославля, то появление 1-й моторизованной дивизии отнюдь не застало немцев врасплох. Кроме того, вскоре после полудня 3 июля немцы перехватили советскую радиограмму, в которой содержался приказ провести в 15:30 танковую атаку на Березино. Гудериан только что осмотрел Борисовский плацдарм, который 18-я танковая дивизия Неринга расширила, продвинувшись еще на 24 км. После получения этих сведений Гудериан лично привел в состояние повышенной боеготовности немецкие части в Борисове и приказал 17-й танковой дивизии Вебера, находящейся на тот момент в Минске, направить kampfgruppe для укрепления Борисовского плацдарма, что и было сделано под вечер 3 июля54. Тем временем люфтваффе предупредили Неринга о продвигающихся к Борисову многочисленных колоннах советской мотопехоты у главного шоссе и сильной моторизованной колонне численностью более 100 танков, среди которых отмечено много тяжелых, ранее неизвестных. В колонну входило много танков КВ-1 и КВ-2, а также T-34. Стоит отметить, что огромные КВ-2 были оснащены пушками (гаубицами) калибра 152 мм и весили почти вдвое больше, чем немецкие Pz IV с их короткими 75 мм пушками55.

3 июля дивизия Крейзера атаковала позиции 18-й танковой дивизии восточнее Борисова силами 12-го танкового полка и роты танков КВ под фланговым прикрытием моторизованных полков. Первоначально внезапная атака со столь мощными танками произвела смятение в рядах немцев. Однако, используя превосходство в радиосвязи и тактике, а также сочетание применения 88-мм зенитных орудий, стреляющих бронебойными снарядами, и сосредоточенных бомбовых ударов с воздуха, дивизии Неринга удалось остановить атаку Крейзера, нанести тяжелый урон его танковым силам и при этом самой избежать серьезных потерь. Согласно преувеличенным советским донесениям, Неринг потерял половину из своих 180 танков и значительную часть мотопехоты56.

Хотя впоследствии ответственность за провал на данном участке Еременко возложил на Крейзера – за ошибочную тактику ведения боя, а не на технику или нехватку боевого духа, все-таки главными причинами его поражения были чрезвычайная изоляция и отсутствие авиационной поддержки. Однако немцы отметили, что Крейзер разбил свои танковые силы на небольшие группы, смешав легкие танки со средними T-34 и тяжелыми КВ, и, в отсутствие надежной радиосвязи, его атаки были плохо скоординированы. Танковые силы Неринга сначала ликвидировали легкие танки, а затем вывели из строя средние и тяжелые, в основном за счет попадания по гусеницам, зачастую с очень близкой дистанции. Хотя немецкие бронебойные снаряды не могли пробить броню T-34 и КВ, как это происходило повсеместно и на других участках фронта, многие советские машины попадали в руки немцев невредимыми после того, как вырабатывали горючее или застревали в траншеях. T-34 произвел на Гудериана сильное впечатление, и тот распорядился несколько уцелевших образцов отправить в Германию, где они были тщательно изучены. Однако пройдет еще целых два года, прежде чем немцы выпустят Pz V «Пантера», более тяжелый и мощный аналог T-34.

После своего поражения в Борисове в ночь с 3 на 4 июля Крейзер отвел дивизию к востоку за реку Начу, заняв новые оборонительные позиции на фронте в 24 км к северу и югу от местечка Крупки, чтобы прикрыть развертывание 20-й армии вдоль Днепра. Поскольку к этому времени Советы отступали по всему фронту, создавалось впечатление, что свежие резервные армии, выдвигающиеся на рубеж Западной Двины и Днепра, возможно, прибыли слишком поздно. Боевой дух среди личного состава упал, участились случаи дезертирства. Например, 29 июня под Минском в плен сдались 600 перепуганных русских солдат после одного-единственного залпа передвижной реактивной минометной установки Nebelwerfer (6-ствольный реактивный миномет). Это новое оружие немцы успели испытать в бою до русских, которые свои многозарядные реактивные «катюши» впервые применили 15 июля под Рудней, на полпути между Смоленском и Витебском, на участке 20-й армии57. Как и с любым новым оружием, обе стороны в конечном счете научились управляться со страхом, который вызывал вой ракет, оставлявших за собой белый (немецкие) или красный (русские) хвост.

В другом случае массового дезертирства генерал-майор А.В. Горбатов, заместитель командующего 25-м стрелковым корпусом 19-й армии, который был переведен в район Витебска, потерял целый полк, причем даже несмотря на то, что он лично дважды собирал его. По иронии судьбы сам Горбатов был недавно освобожден из мест заключения, где он за считаные месяцы до этого томился после сталинских чисток. Реабилитированный, этот бывший унтер-офицер царской кавалерии, выдающийся солдат и верный коммунист, был потрясен происходящим на фронте в первые недели после немецкого вторжения58. Однако, несмотря на вышеупомянутые признаки деморализации, Красная армия в целом не собиралась уступать противнику. Немецкие фронтовые донесения переполнены примерами того, как советские бойцы сражаются до последнего патрона, зачастую после того, как их бросили свои, считая погибшими, либо обошли наступающие немецкие колонны бронетехники. И где только возможно, все советские части и подразделения пробивались к своим, реорганизовывались, перевооружались и снова дрались, пока были силы.

После победы Неринга в Борисове его 18-я танковая дивизия с 17-й танковой дивизией Вебера на левом фланге начала медленное, но стабильное наступление к Орше на Днепре. Этот переход в конечном счете занял девять дней. На противоположной стороне фронта, несмотря на поражение в Борисове, 1-я мотострелковая дивизия Крейзера продолжала отходить с боями к Орше, важному железнодорожному узлу на пути к Смоленску, который приказал защищать маршал Тимошенко. При поддержке вновь прибывающих дивизий 20-й армии генерал-лейтенанта П.А. Курочкина, командующий которой в начале июля сменил Ремизова, Крейзер и его мотострелковая дивизия решили не повторять ошибок, допущенных в Борисове. Вместо этого они неохотно уступили, когда Курочкин запланировал собственный контрудар, на сей раз силами 5-го и 7-го механизированных корпусов.

В то время как дивизии XXXXVII моторизованного корпуса Лемельзена столкнулись с сильным сопротивлением русских западнее Орши, дивизии XXXXVI моторизованного корпуса Фитингхофа также ненадолго увязли на Березине и восточнее к югу от Погоста на подходах к Могилеву, стоящему на берегах Днепра. Передовым частям моторизованной дивизии СС «Рейх» под командованием Хауссера удалось вечером 2 июля захватить небольшой плацдарм у Погоста, а Фитингхоф вынужден был еще подтягивать сюда 10-ю танковую дивизию Шаля и оставшуюся часть дивизии СС «Рейх». Когда ему это удалось 2 и 3 июля, то первая заняла плацдарм у Погоста, в то время как последняя захватила плацдарм приблизительно в 16 км южнее. Затем, после почти двухдневных боев и упорного сопротивления остатков советских 64, 100, 108 и 161-й стрелковых дивизий 13-й армии и 4-го воздушно-десантного корпуса и 20-го механизированного корпуса 4-й армии, двум дивизиям Фитингхофа удалось к концу 7 июля пройти лишь полпути между Березиной и Днепром под Могилевом.

В конечном счете, однако, более быстрое наступление XXIV моторизованного корпуса Гейера фон Швеппенбурга южнее помогло ликвидировать тупиковое положение к западу от Могилева. Встречая лишь слабое сопротивление остатков 4-й армии Сандалова, но столкнувшись с отвратительными дорогами и заболоченными участками вдоль Березины и к западу от Днепра, войска Гейера 2 июля двинулись на восток от Березины, к городам Быхов и Рогачев на западном берегу Днепра. В то время как 4-я танковая дивизия Лангермана расширила свой плацдарм на Березине севернее Бобруйска, отбивая яростные контратаки остатков 6, 42, 55 и 155-й стрелковых дивизий 4-й армии, 3-я танковая дивизия Моделя вынуждена была два дня дожидаться инженеров, чтобы соорудить адекватную переправу через реку. Только за один день 30 июня немцы, по имеющимся сообщениям, сбили более 50 советских самолетов, которые пытались разрушить строящийся мост.

До Рогачева было всего 56 км, и к нему вела вполне проходимая дорога. После начала своего наступления 1 июля дивизия Моделя вышла к реке Ола, в 19 км к востоку от Бобруйска, одной из трех рек на пути к Рогачеву, но оказалось, что мост разрушен. Обойдя обороняющихся с флангов и захватив новый плацдарм во время сильного ливня, вновь превратившего дороги в грязное месиво, разведывательный батальон Моделя в сумерках достиг реки Добасны, в 35 км к востоку от Бобруйска, но выяснилось, что и этот мост тоже взорван. Аналогично, когда на следующий день передовые части немцев добрались до моста через реку Друть, в 19 км восточнее Добасны, они также нашли его в руинах. 3 июля, начав наступление силами батальона плавающих танков, в свое время разработанных для форсирования Ла-Манша и высадки в Великобритании, танковые части Моделя наконец переправились через Друть и стремительно преодолели 8 км, чтобы к вечеру достигнуть Днепра северо-восточнее Рогачева. Здесь еще раз вмешалась природа, когда в результате сильнейшего ливня Днепр вышел из берегов и его ширина увеличилась почти до 800 м!

Хотя 3-я танковая дивизия Моделя добралась до набившего оскомину Днепра, облегчив наступление 4-й танковой дивизии Лангермана к этой реке в районе Быхова, в 45 км севернее, вызванный ливнями паводок не позволил ни одной из дивизий захватить для себя плацдарм. Это же вынудило Гейера разбить свои две танковые дивизии на три части, подвергая каждую из них интенсивным контратакам русских и возможному разгрому по частям59. Тем временем к вечеру 3 июля, согласно донесениям с Западного фронта, остаткам 4-й и 13-й советских армий удалось с боями отойти за Днепр, в то же время ни одной из частей 3-й и 10-й армий (погибших под Минском) это сделать так и не удалось60. Среди отступающих частей был штаб 13-й армии, а также штабы 2-го и 44-го стрелкового корпусов, 50-й стрелковой дивизии, штаб 4-й армии со штабами ее 28-го и 47-го стрелковых корпусов, 6, 42, 55 и 155-й стрелковых дивизий, а также 14-го механизированного корпуса и, из фронтовых резервов, 20-й стрелковый корпус, 121-я и 143-я стрелковые дивизии. На тот момент большая часть дивизий 2-го и 44-го стрелкового корпусов и 17-го механизированного корпуса все еще сражалась к западу от Днепра.

Чтобы помочь отводу войск, до сих пор находящихся западнее Днепра, Тимошенко приказал 21-й армии Герасименко укрепить оборону вдоль реки и направить силы, с целью ослабить наступление Гудериана. Хотя приказа об общем наступлении не было, локальные атаки частей Герасименко убедили Гудериана, что его войска действительно оказались перед главным контрударом русских. Например, 6 июля 117-я стрелковая дивизия 63-го стрелкового корпуса генерал-майора Л.Г. Петровского нанесла удар через Днепр, и под этой атакой подразумевалась разведка боем. Вечерняя атака застала врасплох немецкую 10-ю моторизованную дивизию XXIV моторизованного корпуса, русские опрокинули ее правый фланг и вынудили отступить к дороге Бобруйск – Рогачев. Хотя двум танковым батальонам из 3-й дивизии Моделя удалось выправить ситуацию, но в этих боях они потеряли 22 танка, то есть половину штатных боевых единиц батальона61. Помимо нервного расстройства у Гудериана, эта краткая неудача подчеркнула резко сократившуюся силу его танковых дивизий. Например, в то время как его танковые дивизии были укомплектованы в среднем на 58 %, 3-я и 18-я танковые дивизии, которые действовали на левом и правом крыльях наступления его 2-й танковой группы от Минска до Днепра, сократились всего до 35 % их первоначальной штатной численности. Как показала разведка боем у Днепра, Рогачев был не лучшим выбором для плацдарма, и 7 июля Гудериан решил двинуться на север62.

Гудериан был настроен отыскать слабое место в обороне русских на Днепре и воспользоваться этим, чтобы бросить туда танки, не дожидаясь подхода пехотных дивизий. Но, как и следовало предвидеть, он столкнулся с серьезным противодействием командующего армией Клюге, который считал, что одних танков недостаточно и им понадобится существенная поддержка пехоты. Однако Гудериан убедил Клюге позволить ему осуществить свои планы, несмотря на то что они висели в воздухе63. Документы тех лет свидетельствуют о царящей в штабе неразберихе относительно поставленных задач и целей. Браухич под неусыпным оком Гитлера настаивал на сдержанности, чтобы дать возможность пехотным войскам догнать танки. Но подобное бездействие казалось явно невозможным, с учетом сжатых временных рамок, поскольку фон Бок, Гот и Гудериан, поставив перед собой главной целью Москву, стремились двигаться дальше. Положение усложнялось тем, что 4-я «танковая» армия Клюге только что взяла под свой контроль две танковые группы, а сам Клюге испытывал трудности в управлении группами Гота и Гудериана частично потому, что сам зачастую не знал, где они находятся и куда направляются. Когда он пожаловался на эту нехватку контроля Браухичу, в обход фон Бока, то Браухич убедил Клюге предоставить Готу и Гудериану свободу и не вмешиваться, а ограничиться лишь координацией их действий. А когда одна из танковых групп получит свободу маневра, то нужно просто воспользоваться ее успехами64.

Хотя фон Бок в значительной степени согласился с советом Браухича, он опасался, как бы Клюге не рассредоточил танковые войска слишком широко. Вечером 6 июля он сказал Клюге: «Создайте где-нибудь кулак»65. Однако, поскольку обе танковые группы получили боевую задачу и ничего переиграть было нельзя, оказалось, что к этому времени слишком поздно создавать броневой кулак, даже если бы Клюге это и пришлось по душе. Кроме того, летние грозы, ужасные дороги и заболоченная местность делали сложной, если не невозможной, задачу переброски танковых групп и корпусов через весь фронт. Например, хотя танковая группа Гота наткнулась на не отмеченную на картах дорогу с твердым покрытием между Борисовом и Лепелем, почти каждый из более чем 100 деревянных мостов на протяжении всех ее 80 км были разрушены из-за интенсивного движения техники, тем самым препятствуя перемещению двух немецких корпусов66. Аналогичным образом, в результате ожесточенного сопротивления русских XXXXVII моторизованный корпус Лемельзена застрял на левом крыле Гудериана, на полпути между Борисовом и Оршей, а XXIV моторизованный корпус Гейера фон Швеппенбурга оказался в безвыходном положении у Рогачева.

Упрямо отказываясь признать эту дилемму и не желая быть загнанным в угол, Гудериан решительно продолжал поиски слабых мест в советской обороне, и вскоре, согласно его утверждениям, нашел: севернее и южнее Могилева. С характерной для себя дерзостью он приступил к перегруппировке своих танковых войск, в то же время отправив срочный запрос о подкреплении пехотой из 2-й армии Вейхса. Вейхс тогда срочно выдвинул 1-ю кавалерийскую дивизию генерала кавалерии Фельдта, а также 52-ю и 255-ю пехотные дивизии, чтобы прикрыть южный фланг Гудериана, а Гудериан отправил две kampfgruppen на шоссе Минск – Смоленск, чтобы обезопасить границу действий своей танковой группы в районе Сенно. Обеспеченный поддержкой пехоты, Гудериан принялся решительно перегруппировывать свои XXXXVII и XXXXVI моторизованные корпуса на участке между Оршей и Могилевом, а XXIV моторизованный корпус сосредоточил в районе южнее Могилева. По мнению Гудериана, оставить оба фланга уязвимыми для контратак было бы оправданным риском, если бы результатом запоздалого сосредоточения его войск в центре оказался прорыв противника67. Однако в течение двух дней, которые были необходимы для перегруппировки войск, Тимошенко нанес ответный удар с удвоенной силой, бросив в бой два свежих механизированных корпуса в попытке сломать хребет танковому кулаку фон Бока.

К вечеру 5 июля на северной половине участка действий группы армий «Центр» создалось впечатление, что от 3-й танковой группы Гота удача отвернулась. В то время как LVII моторизованный корпус Кунтцена все еще преодолевал яростное сопротивление частей 22-й армии Ершакова вдоль Западной Двины у Дисны и Полоцка, XXXIX моторизованный корпус Шмидта вел не менее тяжелые бои с 174-й и 186-й стрелковыми дивизиями 62-го стрелкового корпуса армии Ершакова у Уллы, в 56 км западнее Витебска, а также с 153-й и 233-й стрелковыми дивизиями 69-го стрелкового корпуса 20-й армии Курочкина в районе Сенно, в 65 км к востоку от Лепеля. Немцы обнаружили, что Советы укрепляют оборонительные рубежи к западу от Витебска и прекрасно воспользовались особенностями ландшафта к югу от Западной Двины. В итоге 7-я танковая дивизия Функа, которая, как предполагалось, возглавит стремительное наступление корпуса Шмидта из Лепеля на Витебск, до сих пор находилась более чем в 48 км от цели. Кроме того, 18-я танковая дивизия Неринга слишком медленно продвигалась вперед, с трудом преодолевая сопротивление 1-й мотострелковой дивизии Крейзера и остатков 44-го стрелкового корпуса вдоль дороги Борисов – Орша и в результате находилась в целых 65 км к западу от Орши. Таким образом, агрессивное руководство Тимошенко привело к тому, что 20-я армия Курочкина смогла серьезно затормозить реализацию плана наступления немецкой 7-й танковой дивизии.

Чтобы выправить это безвыходное положение под Витебском и Оршей, 5 июля Гудериан приказал XXXXVII моторизованному корпусу Лемельзена задействовать 17-ю танковую дивизию Вебера, только что выдвинувшуюся из района Минска, в наступлении на левом фланге 18-й танковой дивизии севернее дороги на Оршу, чтобы обойти фланг армии Курочкина и прорваться в район Витебска с юга. К этому времени, однако, обескураженный Клюге призывал фон Бока обратиться в OKХ и отозвать 4-ю танковую группу Гепнера из группы армий «Север», наступающей на Ленинград, чтобы помочь ему в собственном наступлении на Москву68. А когда немцы начали подслушивание русских телефонных линий в районе Лепеля, то выяснилось, что Тимошенко продолжает интенсивно укреплять этот участок и его намерения, возможно, не ограничиваются одной лишь обороной69. На сей раз немецкие телефонные перехваты правильно определили цели Тимошенко – крупное контрнаступление, нацеленное на то, чтобы остановить стремительное продвижение немецких войск. Как вскоре узнал фон Бок, наступление начнут два свежих советских механизированных корпуса, оба из «дворцовой стражи» Сталина в Московском военном округе, в составе которых до тысячи танков.

Контрудар войск Западного фронта под Лепелем 6–9 июля

План наступления

За несколько дней до того, как немцы прочитали «почту» Тимошенко, Ставка направила новую директиву командованию Западного направления, которая гласила: «…сдерживая натиск 3-й и 2-й танковых групп, организовать прочную оборону на рубеже рек Западная Двина, Днепр, а после сосредоточения выдвигаемых из глубины страны резервов нанести ряд контрударов на Лепельском, Борисовском и Бобруйском направлениях»70. В соответствии с директивой Ставки, 4 июля в 23:15 Тимошенко отдал 20-й армии Курочкина, 7-му механизированному корпусу Виноградова и 5-му механизированному корпусу Алексеенко провести контрудар в направлении на Сенно и Лепель, а 1-й мотострелковой дивизии Крейзера начать наступление вдоль дороги Орша – Борисов, чтобы отбить переправы через Березину в Борисове. Заявив, что «Западный фронт будет прочно оборонять линию Полоцкого укрепленного района, рубеж р. Зап. Двина, Сенно, Орша и далее р. Днепр и не допустит прорыва противника на север и восток», Тимошенко поставил перед войсками следующие задачи (из Директивы № 16. Штаб Западного фронта, Гнездово 04.07.1941 23:15):

«Общее положение. Противник сосредоточивает на Лепельском направлении до двух танковых и одной-двух моторизованных дивизий для дальнейшего наступления в общем направлении Витебск или Орша.

Задача Западного фронта. Западному фронту прочно оборонять линию Полоцкого укрепленного района, рубеж р. Зап. Двина, Сенно, Орша и далее р. Днепр и не допустить прорыва противника на север и восток.

22-й армии в прежнем составе без 128-й и 153-й дивизий прочно оборонять Полоцкий укрепленный район и рубеж по р. Зап. Двина до [городка] Бешенковичи включительно, не допустив выхода противника на правый берег Зап. Двина.

20-й армии в составе 61-го стрелкового корпуса (1101-я, 172-я стрелковые дивизии), 69-го стрелкового корпуса (73, 229-я и 233-я стрелковые дивизии), 18, 531, 137, 128-й и 153-й стрелковых дивизий, 7-го и 5-го механизированных корпусов создать на линии Бешенковичи, Сенно, Моньково, Орша, Шклов сильную противотанковую оборону.

Подготовить контрудар 7-м и 5-м механизированными корпусами во взаимодействии с авиацией в направлениях Сенно и Лепель, наступать на Борисов совместно с 1-й мотострелковой дивизией c целью захвата переправы через р. Березина.

21-й армии в прежнем составе прочно оборонять рубеж р. Днепр. В ночь на 5.7.41 г. смелыми действиями отрядов в направлении Бобруйска уничтожать отдельные группы танков и мотопехоту противника восточнее Бобруйска.

ВВС фронта. 23-ю смешанную авиационную дивизию передать в распоряжение командующего 20-й армией для непосредственного взаимодействия с войсками на поле боя. Остальным ВВС фронта:

1. Не допустить переправы войск противника на правый берег р. Зап. Двина и прорыва противника на Орша.

2. В ночь на 5.7.41 г. зажечь леса в районе Лепель, Глубокое, Докшицы»71.

Таким образом, приказ Тимошенко требовал от 7-го и 5-го механизированных корпусов при поддержке пехотой армии Курочкина остановить и разгромить XXXIX моторизованный корпус Шмидта в районе Сенно на южном крыле 3-й танковой группы Гота, в то время как наступление 1-й мотострелковой дивизии в направлении на Борисов сдержит натиск XXXXVII моторизованного корпуса на левом крыле 2-й танковой группы Гудериана. 5 июля в 0:30 Курочкин доложил Тимошенко о приказах, которые он отдал частям своей армии и двум механизированным корпусам. Понятно, что его приказы отдельным частям и подразделениям вверенных ему сил самым тесным образом были связаны с указаниями Тимошенко (из донесения народному комиссару обороны Маршалу Советского Союза С.К. Тимошенко):

«20-я армия в составе 5-го и 7-го механизированных корпусов, 115-го отдельного танкового полка, частей 128, 153, 229, 233, 73, 18 и 137-й стрелковых дивизий готовит удар во фланг и тыл главной группировке противника, действующий в Полоцком направлении, для чего:

7-й механизированный корпус в ночь с 4.07.41 на 5.07.41 г. сосредоточивается в районе Вороны, ст. Крынки, Хомены; по получении особого приказа наносит удар на Бешенковичи, Лепель и выходит в район Кубличи, Лепель и Камень; в дальнейшем корпус наносит удар во фланг и тыл главной механизированной полоцкой группировке противника.

5-й механизированный корпус в 6:00, в ночь с 4.7.41 на 5.7.41 г., сосредоточивается в районе Высокое, Селице, ст. Осиновка и по получении особого приказа наносит удар в направлении Сенно, Лепель. Корпус выходит в район 10 км юго-восточнее Лепель, Краснолуки, Лукомль. В дальнейшем наносит удар через Лепель на Глубокое и через Зембин на Докшице.

Граница между механизированными корпусами – Богушевск, Сенно, Лепель (все для 5-го механизированного корпуса).

1-я мотострелковая дивизия (со 115-м танковым полком) удерживает занимаемый рубеж по р. Бобр и по особому приказу наносит контрудар в направлении Борисов.

69-й стрелковый корпус (153, 233 и 229-я стрелковые дивизии) удерживает занимаемый рубеж Витебск и Стайки и готовится к выдвижению отдельными полками и батальонами с артиллерией за 7-м механизированным корпусом.

61-й стрелковый корпус (73, 137 и 18-я стрелковые дивизии) удерживает занимаемый рубеж ст. Стайки, Шклов и готовится к выдвижению отдельными полками с артиллерией за 5-м механизированным корпусом и 1-й мотострелковой дивизией.