Русские предприниматели. Двигатели прогресса

Русские предприниматели. Двигатели прогресса

Составитель Мудрова И.А

Предисловие

История русского предпринимательства хранит множество славных имен. В их числе и целые семьи: Строгановы, Прохоровы, Морозовы, Демидовы, Елисеевы, Бахрушины, Сибиряковы.

Предприимчивая и энергичная деятельность семьи Строгановых по праву становится символом российского предпринимательства в эпоху Ивана Грозного. Основатель рода Строгановых, Аника Федорович, продолжил и развил солеваренное дело отца.

Много ярких страниц в историю российского предпринимательства вписали московские текстильные фабриканты Прохоровы. Сын основателя этой семьи Ивана Прохорова – Василий открыл в Хамовниках небольшую пивоварню. Но «пивоваренный торг томил его», «ибо невозможно желать, чтобы народ больше пил и через то разорялся». Прохоров нашел другое применение своему таланту предпринимателя и стал миллионером.

Это были люди могучие и в жизни, и в деле, чуткие к новому. В сердце своем они хранили заветы отцов, любовь к Отечеству. Российские торговцы и промышленники на свое занятие смотрели большей частью не как на источник нажины, а как на своего рода жизненную миссию: богатство Богом дано, но ему придется отчет давать, каким путем приумножил, послужил ли чьей пользе. В России всегда считалось, что та фирма хороша, которая торгует дешевле конкурентов, но не за счет персонала. Те же предприятия, где на служащих экономили, откуда сбегали люди, называли «проходной двор». В купеческой среде интересовались, каким путем сколочен капитал: ростовщиков, откупщиков и тех, у кого «неплатежа» (кто наживался за счет обмана кредиторов), не любили. Благосостояние строилось, как правило, на нелегком, кропотливом труде, осмотрительности, самоограничении и творчестве. Именно этому учит вся история российского предпринимательства.

До революции 1917 года предпринимателей в России называли купцами. Это были люди, которые занимались торговлей или производством. В зависимости от размера капитала купцы делились на гильдии:

1– я гильдия – от 20000 до 50000 руб.

2– я гильдия – от 8000 до 20 000 руб.

3– я гильдия – до 8000 руб.

Звание купца приобреталось уплатой за гильдейское свидетельство. До 1898 года гильдейское свидетельство было обязательно для права торговли. Позднее – необязательно и существовало лишь для лиц, желающих пользоваться некоторыми преимуществами, присвоенными купеческому званию, или участвовать в сословном управлении.

Преимущества были такие:

– освобождение от телесного наказания (для торговцев крестьянского сословия очень важное),

– право при известных условиях на почетное и потомственное почетное гражданство (дарующее преимущества купеческого звания без выбора и гильдейского свидетельства),

– возможность получить звание коммерции советника (чин с титулом превосходительства),

– некоторые права по образованию детей,

– право участия в городском самоуправлении (независимо от обладания недвижимой собственностью),

– участие в сословном самоуправлении.

В 1785 году российские купцы получают от императрицы Екатерины II жалованную грамоту, которая сильно возвысила их положение. Согласно этой грамоте все купцы были разделены на три гильдии.

Жалованная грамота предоставила купечеству монополию на торговую деятельность, что вызвало приток записавшихся в это сословие. Купцы первой гильдии могли вести заграничную торговлю, владеть морскими судами и имели право свободного передвижения по стране – так называемую «паспортную льготу». Купцы второй гильдии могли владеть речными судами. Кроме того, купцы первой и второй гильдии могли владеть фабриками и заводами, освобождались от телесных наказаний и от рекрутской повинности. Купцы третьей гильдии могли вести мелочную торговлю, содержать трактиры и постоялые дворы, заниматься ремеслом. Для поощрения купцов было введено Почетное гражданство.

Много крупных и мелких промышленников вышли из крестьян. Еще в дореформенную пору самые инициативные крестьяне, работая на предприятиях своих хозяев, через подставных лиц вкладывали деньги в прибыльные дела. Сколотив капиталец, покупали «вольную», а затем приобретали небольшие фабрики и заводы. Разбогатевшие «капиталистые мужики» со временем записывались в купцы, становились почетными горожанами. Бывшие крестьяне Алексеевы, Рябушинские, Крестовниковы, Солдатёнковы положили начало самым крупным и знаменитым предпринимательским династиям.

Возможности для быстрого преобразования производства и торговли открыла крестьянская реформа 1861 года, освободившая много рабочих рук. В 1863—1865-х годах правительство приняло законы, которые давали право на «торговлю и другие промыслы лицам всех сословий без различия пола, как русскоподданным, так и иностранцам». Члены купеческих гильдий, городская аристократия и поместные дворяне, крестьяне, колонисты в местах их поселения, евреи в черте оседлости обрели свободу предпринимательства и получили свидетельства на занятие производственной и коммерческой деятельностью.

К концу XIX века в Петербурге текстильными предприятиями владели 35 купцов, 2 дворянина, 69 мещан, 35 крестьян, а металлообрабатывающими заводами – 45 купцов, 18 дворян, 257 мещан, 192 крестьянина. Быстро шли в гору дела у тех, кто занялся производством сахара.

К началу XX века сословные границы купечества потеряли четкость, многие богатые представители купечества получили дворянские титулы, и, наоборот, его ряды пополнила часть мещанства и крестьянства. Купечество стало основой формирующейся торговой, финансовой и промышленной буржуазии.

После 1917 года предпринимательство в нашей стране было объявлено спекуляцией и запрещено под страхом смертной казни. К 1920 году были истреблены или бежали за границу более 100 тысяч предпринимателей. Страна лишилась важнейшего рычага экономического развития – профессиональных организаторов и руководителей производства, вдохновителей технического прогресса. Не меньшие потери претерпела и российская культура: российские предприниматели в большей мере, чем другие социальные группы, сохраняли самобытные черты и ценности национального сознания народов России и российской культуры.

Климята

XIII век

Первое русское государство образовалось в конце девятого века из-за налаживания торговопредпринимательских связей населявших территорию племен. Первое государство Русь объединило более двухсот различных славянских племен и еще некоторые финноугорские и литовско-латышские племена. В X–XI веках активно росла внешняя торговля с восточными соседями, которые проживали вокруг Волги. Это были богатые торговые царства того времени: Хазарский каганат и Волжская Булгария. Общение с этими предприимчивыми волжскими народами позволило славянским племенам включиться в торговлю по Волжскому пути, который являлся ответвлением Великого шелкового пути.

Опорой развития торгово-предпринимательских отношений становились города, потому что они являлись ремесленно-торговыми центрами. В скандинавских письменных свидетельствах IX века Русь именуется «страной городов». При князе Владимире в конце IX века городов было 25; в XI веке, в период расцвета – более 89; перед нашествием Орды, в начале XIII века – 271. В них процветала торговля, и по внешнему виду они напоминали пестрые многолюдные ярмарки.

На Руси одним из самых характерных купеческих городов был легендарный Новгород Великий. Торговлей здесь занималась большая часть населения, купца почитали как главную фигуру. О них складывали сказки и легенды. Новгородские купцы вели свою торговлю и промысловую деятельность артелями, которые назывались компаниями. Кроме купцов-предпринимателей в них входили хорошо вооруженные люди. Купеческих артелей в Новгороде насчитывались десятки. Самые основательные новгородские купцы входили в торгово-промышленное объединение, именуемое тогда «Иваново сто».

У этой организации был общий гостиный двор, где ее члены – купцы складывали до поры свои товары, а также они устроили «гридницу» – помещение, где проводили деловые совещания. На общем собрании своей организации «Иваново сто» купцами выбирался староста, который руководил делами этой артели, следил за расходами общественной кассы и правильным оформлением деловых документов.

Отлично развитая система торгово-купеческого предпринимательства на фоне народного самоуправления были главными условиями экономического процветания Древнего Новгорода.

Успехи роста купеческой деятельности в Древней Руси подтверждались бурным развитием в Новгороде кредитных отношений. Известно, например, что новгородский купец Климята (Климент), умел сочетать свою широкую торговую деятельность с предоставлением кредитов – «дачей денег в рост». Он жил в конце XII – начале XIII века. Климята, естественно, был членом «купеческого ста» (это еще один союз новгородских предпринимателей). Он занимался преимущественно бортным промыслом, а также скотоводством. В результате его предпринимательской деятельности к концу жизни ему принадлежали «четыре села с огородами».

Чтобы упорядочить свои дела, перед смертью он составил духовную. Здесь он перечислил свыше десятка различных по роду занятий людей, связанных с ним предпринимательской деятельностью. Науке известен один из древнейших русских актов, сохранившихся в подлиннике.

Это и есть «Духовная Климента», составленная примерно в начале XIII века. Она подтверждает тогдашнее широкое развитие на Руси товарно-денежных отношений.

Новгородский купец Климент успешно торговал медом и продуктами скотоводства и имел возможность «давать деньги в рост». Это было начало банковских отношений. Из списка должников Климяты видно, что он «давал в рост» также и «поральское серебро». Это было наиболее выгодно, поскольку за это взимались проценты в виде наклада. Бурная деятельность Климяты была такова, что он не только предоставлял кредиты, но иногда брал их. Так, записано, что он завещал в уплату своего долга кредиторам Даниле и Воину два своих села. О семье купца-ростовщика ничего не известно. Все свое состояние Климята завещал Новгородскому Юрьеву монастырю. Этот случай был типичен для того времени.

Никитин Афанасий

Умер в 1475

Афанасий был купцом из города Твери. Во времена Афанасия Тверь не входила в Московское княжество, она была еще самостоятельным княжеством. Афанасий родился в крестьянской семье Никиты, по-видимому, «Никитин» – отчество Афанасия, а не фамилия. Неизвестно, в каком году родился Афанасий Никитин.

Этот человек совершил путешествие в 1468–1474 годах. Он ездил по Кавказскому побережью Каспийского моря, Персии, Индии, Турции, Крыму и югу Руси. Обратный путь его лежал через африканский берег – Сомали, – Маскат и Турцию. Он вел путевые записки, известные человечеству как произведение «Хождение за три моря». Записки представляют собой не описание паломничества, а поездки по торговым делам. Оно насыщено наблюдениями обо всей жизни заморских стран – политическом устройстве, экономике и культуре диковинных народов.

Перед путешествием Афанасий, собиравшийся развернуть широкую торговлю в районе современной Астрахани, получил грамоту от Великого князя Тверского Михаила Борисовича.

Афанасий Никитин входил в товарищество купцов. Они снарядили два судна, наполнив их разным товаром для выгодной торговли. Торговал Афанасий Никитин, как видно из его записей, «рухлядью», то есть пушниной. Она очень ценилась на многочисленных рынках нижней Волги, а также Северного Кавказа. Другие купцы имели свои суда в этом караване, который плыл по Волге. По всей вероятности, Афанасий Никитин был опытным купцом, к тому же смелым и решительным. Он до этого не один раз посещал заморские страны – Византию, Молдавию, Литву, Крым. В прошлые разы ему удавалось благополучно возвращаться домой с диковинным товаром, об этом он косвенно упоминает в дневнике.

Тверские купцы выехали из родного города летом 1466 года. Они плыли на двух судах, собираясь осуществить заморскую торговлю в далеких краях: в низовьях Волги и за морем Дербенским – Хвалынским, – так в старину называлось Каспийское море. По своей сути это была обычная коммерческая поездка каравана речных судов по Волге из Твери до Астрахани для налаживания экономических связей с азиатскими купцами. По Великому шелковому пути, проходящему через знаменитую Шемаху, шла оживленная торговля. В планах Афанасия Никитина посещения Персии и Индии не было.

Караван судов плыл мимо городов Калязина, Углича, Костромы, Плеса. Об этой части пути в дневнике Афанасия очень короткие записи: всем известные места, обычная походная жизнь. В Нижнем Новгороде произошла длительная остановка. Здесь караван плыл «сторожко и с опаской», ездить по Волге в то время было небезопасно: местные разбойничьи шайки татар нещадно грабили купцов.

Все же в дельте Волги на тверских купцов напал отряд астраханского хана Касима. Путешественникам пришлось взяться за оружие. Нападающие татары «застрелили у нас человека, а мы у них двух застрелили», – сообщает Никитин. К несчастью, одно из суден не прошло через рыболовный ез, а второе село на мель. Татары разграбили эти суда, в плен попало четыре русских путешественника.

Уцелевшим двум судам удалось пробиться в Каспийское море. Однако меньшее из них судно, на котором было «6 москвичь да 6 тверичь», во время бури разбило и выбросило на прибрежную мель близ Тархы (Махачкалы). На побережье жили кайтаки, которые разграбили товар, нескольких путешественников же захватили в плен. В Твери Никитин брал товар для заморской торговли в долг, поэтому утрата товара грозила ему по возвращении не только позором, но и привела бы его в долговую яму. Возвращаться в Тверь он не мог, а торговать ему было нечем – все пропало. Так и пришлось Никитину решиться пойти в разведку в чужие страны в надежде на удачу и собственную смекалку и предприимчивость. Никитин много слышал об Индии и ее сказочных богатствах и рискнул отправиться именно туда. Путь лежал через Персию.

С десятком русских купцов Афанасий Никитин попал на посольское судно. До города Дербента добрались благополучно, а из Дербента в Баку. Прежде всего Никитин позаботился об освобождении пленных. Хлопоты его увенчались успехом: кайтаки через год освободили купцов. Но товар разбойники не вернули.

Из Баку в сентябре 1468 года Никитин отправился в прикаспийскую персидскую область Мазандеран. Перевалив горы, которые он называет Эльбурс, затем двинулся на юг. Никитин ехал по южным странам не торопясь, иногда по месяцу жил в каком-нибудь поселении, пытаясь заниматься торговлей. Он пересек Персию от Чапакура на южном побережье Каспия вплоть до Ормуза, куда он попал весной 1469 года. Город-порт Ормуз тогда был большим и оживленным портом Каспийского моря, где пересекались торговые пути из Малой Азии, Египта, Индии и Китая. Товары из Ормуза доходил и до Руси. Особо были известны «гурмыжские зерна» (жемчуг). Никитин, узнав, что из этих мест вывозят в Индию лошадей, которые там «не родятся» и очень дорого ценятся, приобрел на последние деньги хорошего коня с целью выгодно продать его в Индии. Из Ормуза по Индийскому океану он доплыл до Индии: 23 апреля 1471 года сел на судно и через шесть недель прибыл в индийский город Чаул. Он надеялся, что там можно продать коня и дешево купить товары для перепродажи их на Руси.

Выгодно сбыть жеребца удалось не сразу. Никитин долго путешествует по разным городам Индии под видом простого ходжи. Его подвергали гонениям. Много натерпелся он от местных властей. Наконец он достиг Бидара, многолюдной столицы государства Бахмани. Только здесь ему удается продать коня. Тверской купец Афанасий Никитин около трех лет путешествовал по Индии. Его путевые записи соотносятся с индийскими хрониками 1471–1474 годов, уточняют и дополняют их. Никитин описал все диковинное и необычное для русского человека: пышные выезды местного султана, страшную нищету крестьян. Его удивляли кастовые и религиозные различия: «разных вер люди друг с другом не пьют, не едят, не женятся».

Странствия за морями Афанасия Никитина продолжались. В январе 1472 года он добрался до священного города Парвата, там он прожил полтора года. Затем почти полгода Никитин провел в одном из городов «алмазной» провинции Райчур. Наконец он принял решение вернуться на родину.

Купеческая деятельность Афанасия Никитина не имела успеха. Он совершил единственную торговую сделку – перепродал таки жеребца, как сам описывает в «Хождении». Но она обошлась ему в убыток. В его дневнике с досадой записано: «Меня обманули псы-басурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли… Дешевы перец и краска. Некоторые возят товар морем, иные же не платят за него пошлину. Но нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлина большая, да и разбойников на море много».

Никитину предстоял путь домой – через Персию и Трапезунд к Черному морю и далее в Кафу (Феодосию). До родной Твери он, однако, так и не добрался. Первый русский путешественник «за три моря» умер в дороге под Смоленском – тогда это была территория Великого княжества Литовского – осенью 1474 года.

В 1475 году рукопись «Хождения за три моря» попала в руки московского дьяка Василия Момырева. Прочитав, тот сразу же понял, какую ценность представляют записи купца. Ведь до Никитина русские люди не бывали в Индии. Текст Никитина был внесен в Летописный свод 1489 года. Но этот текст, при включении его в летопись, был значительно сокращен. В XVI–XVII веках «Хождение…» неоднократно переписывалось. Историк и писатель Н.М. Карамзин в начале XIX века случайно наткнулся на один из летописных сводов «Хождения…». Благодаря ученому далекое путешествие тверского купца Афанасия Никитина стало известно читающей общественности.

Афанасий Никитин по праву считается не только первым русским путешественником вообще. Его можно считать европейским купцом, побывавшим в Индии за четверть века до знаменитого португальца Васко да Гамы.

Минин Кузьма

XVI–XVII век

Предки знаменитого гражданина России Кузьмы Минина происходили из небольшого волжского города Балахны, расположенного недалеко от Нижнего Новгорода. Они с XVI века промышляли торговлей, а также добычей соли.

Семья его отца, балахнинского солепромышленника Мины Анкудинова, была многочисленной. «Минин» – это отчество Кузьмы, которое лишь начиная с него стало родовой фамилией Мининых.

В писцовой книге дворцовой Заузольской волости Балахнинского района за 1591 год есть данные, что «за балахонцем за посадским человеком за Минею за Онкундиновым» числится три деревни с «12 десятинами перелога и 7 десятинами хоромного леса». Потомки же Кузьмы в XVII веке владели в Балахне значительным состоянием: лавками, городскими дворами, соляными варницами.

Старшие братья Кузьмы Иван и Федор продолжали промысел в Балахне, а Кузьма покинул родной город и переселился в Нижний Новгород. Там он занялся перекупкой скота и со временем стал хозяином мясной лавки. Известно, что к этому времени у Кузьмы уже был взрослый сын Нефед от жены Татьяны Семеновой.

Лавка Кузьмы Минина располагалась на нижнем нижегородском торгу, под стенами кремля. Поскольку Минин отличался хозяйственной хваткой, предприимчивостью, рассудительностью и справедливостью, он, очевидно, заслужил уважение посадских торгово-ремесленных людей.

В 1611 году был разгар сложного периода в истории Русского государства, который назван Смутным временем. В это время нижегородское население избрало его земским старостой. Минин почувствовал в своем избрании «начало Божия промысла». У него были силы и мужество агитировать за «собрание ратных людей на очищение государству».

Минин понимал необходимость объединяться всем слоям населения, собирать средства и силы для освобождения Отечества. Горожане Нижнего Новгорода на всенародном сходе приговорили начать сбор средств на войско, которое было названо Ополчением. Большую помощь оказали этому движению богатые нижегородские купцы и предприниматели. Минин согласился быть казначеем народного ополчения, это была хлопотливая и не всегда благодарная административная должность.

Нижегородцы собрали столько денег, что получили возможность нанимать в войско служилых людей. Воеводой пригласили героя московского восстания против захватчиков князя Пожарского. Минин был старше воеводы Пожарского лет на пятнадцать. Соратники Пожарский и Минин всеми силами старались добиться, чтобы народное ополчение превратилось в хорошо вооруженное и боеспособное войско.

Вскоре в Нижний Новгород стали приезжать дворяне и служилые люди. Это были сначала патриоты из захваченной поляками Смоленской земли: «смольяне, дорогобужане, вязьмичи», как их перечисляли в документах тех лет. Затем сюда потянулись люди и из других русских городов – «коломничи, резанцы», – в том числе «многие люди и казаки и стрельцы, кои сидели на Москве при царе Василье». Оплата ратникам, закупки разного вооружения и прочих необходимых вещей требовали все более значительных средств. Заведуя казной Ополчения, Минин твердой рукой сумел обеспечить поступление средств. Он брал с основного населения пятую, а с богатых третью часть имущества. Сам он отдал все, что было значительного в его имуществе, – вплоть до драгоценностей жены и серебряных окладов с икон, как повествует предание. По другому источнику, Кузьма внес в общую казну 100 из имевшихся у него 300 рублей.

После военных побед в борьбе с польскими оккупантами на плечах Минина по-прежнему лежали все финансовые и хозяйственные заботы.

На земском соборе в феврале 1613 года избрали царем Михаила Федоровича из рода Романовых. С этих пор, боясь соперничества, завистники и недоброжелатели стали быстро оттеснять от трона героев освободительной борьбы. Вновь избранный молодой царь Михаил Федорович все же отметил их заслуги. Дмитрий Пожарский стал боярином в июле 1613 года, а Кузьма Минин – думным дворянином. Это был третий по значению чин в Боярской думе. Минину пожаловали в соответствии с должностью оклад 200 рублей в год и двор в Нижегородском кремле рядом со Спасо-Преображенским собором.

После 1613 года Минин по своей должности занимался сбором «пятины» – двадцатипроцентного налога «с гостей Гостиной и Суконной сотен и с черных сотен и слобод». Будучи думным дворянином, теперь Кузьма постоянно проживал в Москве. Ему приходилось выполнять различные правительственные поручения. Его сын Нефед и братья вели торговые дела в Нижнем Новгороде.

Минин верно служил новому правительству. 20 января 1615 года за это царь Михаил Федорович «пожаловали есмя думного своего дворянина Кузьму Минича за его, Кузьмину, многую службу» вотчиной в селе Богородском Нижегородского уезда с девятью деревнями. Впоследствии эта недвижимость перешла по наследству к его жене и сыну. В мае 1615 года в Нижнем Новгороде произошел инцидент, по итогам которого Кузьма обращался к царю с челобитной, прося освободить своих родственников – сына, братьев и своих крестьян – от подсудности нижегородским властям. Его просьба была удовлетворена.

Незадолго до смерти, в 1615 году, престарелого Кузьму Минина командировали вместе с таким же доверенным князем Ромодановским в Казань для проведения следствия по делу восставших местных черемисов. После дознания они приказали подвергнуть наказанию – пытке – служилого дворянина Саву Аристова. Было выяснено, что его злоупотребления и вызвали возмущение. В Москву Минину уже не пришлось вернуться. Он умер, вероятно, на обратном пути из Казани в первой половине 1616 года. Его привезли в Нижний Новгород и похоронили на кладбище Нижегородского кремля.

Сын Минина Нефед Минин вскоре переехал в Москву. Ему дали чин стряпчего, в котором он пребывал при царском дворе. Во время двух бракосочетаний царя Михаила Федоровича (в 1624 году – с М.В. Долгорукой, а в 1626 году – с Е.Л. Стрешневой) он участвовал в свадебных церемониях в качестве фонарщика, что являлось немалой честью. Сам он был женат. До смерти он владел отцовской выслуженной вотчиной в Нижегородском уезде и подмосковным поместьем, купленным в качестве вотчины. Умер Нефед бездетным между 1 сентября 1632 года и апрелем 1633 года.

Дела его, однако, оказались запутанными. Анне, вдове Нефеда Минина, и Татьяне, его матери, за заслуги Кузьмы правительство выделило небольшое поместье. Но им пришлось из-за этого имущества несколько лет вести тяжбу с другим претендентом – стольником Д.И. Плещеевым. Род Кузьмы Минина пресекся со смертью его сына Нефеда.

Овдовев и потеряв сына, Татьяна Семеновна Минина приняла монашеский постриг с именем Таисии. Вдове Нефеда Минина Анне удалось выйти замуж за помещика Андрея Ивановича Зиновьева.

На протяжении столетий боевые реликвии руководителей Второго ополчения, в том числе сабли Дмитрия Пожарского и Кузьмы Минина бережно сохранялись. Ныне они экспонируются в Государственной Оружейной палате Московского Кремля. Сабля Минина отличается простотой, отсутствием богатого декора. У рукояти – резное клеймо с арабской надписью «Изделие Ахмеда, мастера из Каира».