Для нас важна память об этом человеке. Он, как и мы, жил и работал в Санкт-Петербурге. В конце жизни он успел издать учебник фехтования (именно поурочное методическое пособие) на русском и французском языках. Мы нашли его работу в московской библиотеке. Отсканированная копия трудна для чтения, поэтому нами было принято решение перепечатать учебник, сохраняя старо-русский стиль написания. В процессе чтения можно легко привыкнуть к старо-русскому стилю, который придает учебнику еще большую уникальность. В тексте исправлены некоторые опечатки, рисунки заменены на фото фехтовальных позитур, сделанных нами. Текст на французском языке приведен сразу под фразой, написанной на русском языке. В оригинале использовался табличный стиль представления фехтовальных упражнений на двух языках. Добавлено предисловие потомка И. Е. Сивербрика Ежи Богуславского, который сейчас живет в Польше. Мы приводим его текст на английском языке без перевода. А также полную родословную, составленную Ежи Богуславским, также на английском языке.

В своем послании к читателю Ежи Богуславский говорит об интернациональности. О том, что национальность (т. е. любовь к Родине) она не столько в крови (т. е. не зависит от родителей и места проживания), сколько в самосознании, в умственной деятельности человека, что выражается в его плодотворной жизни на благо Родины.

И ярким примером этого утверждения является деятельность Ивана Ефимовича Сивербрика, который по национальности был балтийским немцем.

Уважаемые любители искусства фехтования, те, кто живет искусством фехтования, изучая и приумножая его, желаем вам приятного и познавательного чтения.

Предисловие от Ежи Богуславского

200 years after throwing off the yoke of the Mongols, Peter I became Tsar. Fascinated by Western civilization, on the shores of the Baltic he built St. Petersburg – a window onto the world for Russia which until then, had been closed off and living in isolation. It was her most European city, not only because of its splendid architecture but also the many Europeans who tied their destiny to it. One of these was my mother’s great grandfather, Johann Joach von Sieverbrück, or Ivan Efimovitch Siverbrik.

Barely a half-century after Peter I, Catherine II called The Great came to sit on the throne of the tsars. She was a French-speaking German princess from the distant, nowadays Polish city of Szczecin. She maintained a correspondence with European philosophers, poets and politicians and endeavoured to breathe into Russia the air of modernity and humanism. A true European of her day, she ruled Russia, loved her, and became a Russian.

Jochann Joach von Sieverbrück was born in Rewal (today’s Tallin) during her reign. A Baltic German (Deutchbalte) at birth, he was the offspring of a romance between the Estonian governor’s daughter, a German princess and cousin of the tsarina, Catherine von Holstein-Beck, and Feodor Orlov. Catherine the Great ennobled him, bestowing upon him his hitherto non-existent surname. He was an alumnus of St. Petersburg’s First Cadet Corps and a pupil of the foreign fencing master Fisher. He dedicated his life to the instruction of fencing in Russia. He became a Russian. Fate scattered his descendents all over Europe.

The famous English author Norman Davis stated that he feeling of nationality is not to be found in the blood or the soil or even the language. It exists in the mind. It is the way of perceiving oneself. This was understood by both Catherine the Great and Ivan Efimovitch Siverbrik. The renowned Polish poet Julian Tuwim, who today would be regarded as a Jew, once said: «I am a Pole because that’s what pleases me.» In the XVI century another great man, Father Stanislaw Orzechowski wrote, «Ego natum Polonus, gente Ruthensis sum.» – I am a Pole who was born a Ruthenian.

I hope that today, as in the times of Peter I and Catherine II, we can choose our identity without being limited by old stereotypes, and that a French-speaking German can feel she is a Russian. I hope that in the future we will grow even closer and that the inhabitants of our continent will state, like Stanislaw Orzechowski: I am a European who was born a Russian, a German, a Pole, a Jew…

My dream is that my ancestor will be acknowledged not just as the propagator of the European school of fencing in Russia, but also as one of the first truly modern and European Russians.

Jerzy Bogusławski, Poland 2015 г.

Предисловiе от Альберта Бленджини

Случай доставилъ мнѣ счастiе познакомиться съ знаменитою рукописью Егора Сивербрика (сына извѣстнаго профессора фехтованiя Ивана Ефимовича Сивербрика), написанную имъ въ 1856 г., и я считаю своимъ долгомъ, не имѣя къ тому никакого личнаго интереса, въ виду громадной пользы, которую принесетъ знакомство этой рукописи русскому юношеству, доставить ему какъ чтенiе упомянутой рукописи, такъ и знакомство съ знаменитымъ соотечественникомъ, которому, навѣрное, будетъ радъ каждый русскiй.

Альбертъ Бленджини. Профессоръ фехтованiя въ императорской фехтовальной въ школѣ гвардейскихъ офицеровъ въС. Петербургѣ. СПБ.,18-го ноября 1879 г.

Къ Читателю

Разбирая бумаги, оставшiеся послѣ кончины отца моего, я отыскалъ нѣсколько дѣльныхъ статей и замѣтокъ, относящихся къ фехтовальному искусству и не вошедшихъ въ составъ, изданнаго имъ въ 1852 году, Руководства. Замѣчанiя эти, сколько мнѣ извѣстно, всегда принадлежали къ правиламъ методы, усвоенной покойнымъ отцомъ моимъ, и по всей вѣроятности пропущены единственно отъ поспѣшности изданiя помянутой книги.

Считая необходимымъ пополнить это руководство найденными замѣтками, я внимательно пересмотрѣлъ его, и, не измѣняя методы, составилъ новую рукопись, включивъ въ нее и бiографiю автора, напечатанную въ 1853 году, въ №№ 88 и въ 89-мъ газеты «Сѣверная пчела», съ приложенiемъ его портрета.

Я вполнѣ увѣренъ, что если въ послѣдствiи встрѣтится потребность во второмъ изданiи этой книги, то послѣдователи методы покойнаго отца моего не сочтутъ излишними сдѣланныя мною дополненiя.

Егоръ Сивербрикъ

Бiографiя автора

Иванъ Ефимовичъ Сивербрикъ родился въ Ревелѣ, 10 января 1778 года, и въ самомъ раннемъ дѣтствѣ былъ помѣщенъ въ нынѣшнiй Первый Кадетскiй Корпусъ, процвѣтавшiй тогда подъ начальствомъ графа Ангальта. Выпущенный изъ этого заведенiя въ маѣ 1795 года, въ бытность генералъ-директоромъ корпуса М. И. Голенищева-Кутузова, впослѣдствiи фельдмаршала и князя Смоленскаго, Сивербрикъ поступилъ прапорщикомъ въ армiю, но по страсти къ основательному изученiю и усовершенствованiю себя въ фехтовальномъ искусствѣ, 1весьма недолго оставался въ военной службѣ. Менѣе нежели черезъ годъ, по выпускѣ въ офицеры, въ февралѣ 1796 года, онъ былъ переведенъ въ сухопутный корпусъ учителемъ фехтованiя, съ переименованiемъ въ гражданскiй чинъ. Съ этого времени онъ посвятилъ всю свою жизнь любимому имъ предмету. Въ послѣдующiе годы, хотя онъ и занимался обученiемъ фехтованiю въ корпусахъ: Пажескомъ, Второмъ Кадетскомъ, Морскомъ и Константиновскомъ, въ Училищѣ Правовѣденiя и въ Первой Гимназiи, въ Михайловской Артиллерiйской Академiи и въ Горномъ Институтѣ, но до самой кончины своей не разставался съ Первымъ Кадетскимъ Корпусомъ, который былъ главнымъ мѣстомъ его служенiя, и въ которомъ онъ получилъ, въ 1815 году, въ чинѣ надворнаго совѣтника, званiе старшаго учителя фехтованiя. Помощниками его въ обученiи кадетъ этому искусству были лица, имъ же образованныя, и имя его пользовалось столь громкою извѣстностью, не только въ отечествѣ, но и за границею, что онъ удостоился быть призваннымъ для преподаванiя фехтовальнаго искусства Ихъ Императорскимъ Высочествамъ Николаю Павловичу и Михаилу Павловичу. Обученiе Царственныхъ Особъ доставило Сивербрику многiя награды и, между прочимъ, пожизненную денежную пенсiю; но лестнѣйшею для него наградою было то постоянное благоволенiе, которымъ всегда его удостоивали Августѣйшiе ученики его. Онъ имѣлъ также счастiе преподавать фехтованiе второму поколѣнiю Царствующей Императорской фамилiи: Его Императорскому Высочеству Наслѣднику Цесаревичу, нынѣ Царствующему Государю Императору Александру Николаевичу, и Ихъ Императорскимъ Высочествамъ Великимъ Князьямъ Константину Николаевичу и Михаилу Николаевичу, а также Его Императорскому Высочеству Принцу Петру Георгiевичу Ольденбургскому.

При самомъ умѣренномъ и самомъ правильномъ образѣ жизни, чувствуя тѣлесныя силы свои еще не совсѣмъ ослабѣвшими, Иванъ Ефимовичъ утѣшался мыслiю, что удостоится быть преподавателемъ и Августѣйшихъ внуковъ Императора Николая I, на что уже и изъявлено было желанiе со стороны Государя Императора Александра Николаевича, но не дожилъ до этого.

Занимаясь обученiемъ Высочайшихъ Особъ и юношества, воспитывавшагося въ казенныхъ учебныхъ заведенiяхъ, И. Е. преподавалъ во многихъ частныхъ домахъ и въ пансiонахъ. Занятiя эти давали ему средства къ безбѣдному существованiю съ семействомъ; но, всегда безкорыстный, онъ не имѣлъ и не желалъ ничего лишняго. Не говоря уже о томъ, что многiе молодые люди пользовались его уроками безвозмездно, онъ старался изученiе фехтованiя сдѣлать сколько возможно общедоступнымъ для публики, особенно для людей недостаточныхъ, и съ этою цѣлью, въ продолженiи нѣсколькихъ лѣтъ, содержалъ при своей квартирѣ фехтовальную залу (Salle d`armes), въ которой, кромѣ учениковъ, собирались любители и охотники, собственно для упражненiя въ фехтованiи, и, можно сказать, положительно, въ то время это искусство въ Петербургѣ замѣтно развивалось и процвѣтало. 2Молодые люди посѣщали залу весьма охотно, находя въ занятiяхъ прiятное для себя развлеченiе, и, при упражненiяхъ, будучи подчинены влiянiю присутствiя знатоковъ, исполняли все методически, щеголяя другъ передъ другомъ ловкостiю и отчетливостiю въ дѣйствiяхъ, отчего образовались замѣчательные бойцы. Доставляя такимъ образомъ средства къ полезнымъ упражненiямъ другимъ, И. Е. Сивербрикъ лишалъ себя покоя и несъ убытки отъ найма обширнаго помѣщенiя, какого не требовалось для его собственнаго семейства. Истинная любовь къ предмету и ревностное желанiе быть полезнымъ для другихъ заставляли его жертвовать своими личными выгодами.

Мы уже говорили выше, что И. Е. былъ взысканъ Высочайшими милостями и вниманiемъ. Никогда безъ чувства особеннаго умиленiя не вспоминалъ онъ о достопамятномъ днѣ столѣтняго юбилея Перваго Кадетскаго Корпуса (17 февраля 1832 года), когда Государь Императоръ Николай Павловичъ, за завтракомъ въ залѣ корпуснаго музеума, при многочисленномъ собранiи присутствовавшихъ, Самъ изволилъ спросить о своемъ бывшемъ учителѣ и удостоить его знаками самаго милостиваго благоволенiя. Тѣмъ лестнѣе и тѣмъ прiятнѣе было для Сивербрика это выраженiе Царскаго вниманiя, что оно происходило въ залѣ, напоминавшей ему время его дѣтства и юности, въ кругу его товарищей по воспитанiю, многiе изъ нихъ были тогда уже государственными сановниками, какъ-то: генералъ отъ инфантерiи и генералъ-адъютанты графъ Толь и Храновицкiй; членъ Государственнаго Совѣта князь Друцкiй-Любецкiй, сенаторы Горголи и Полетика, генералъ-лейтенанты Гогель, Перскiй, Хатовъ и многiе другiе.

Чрезъ четырнадцать лѣтъ послѣ столѣтняго юбелея 1-го Кадетскаго Корпуса, столь памятнаго для И. Е. Сивербрика, 15 февраля 1846 года исполнилось пятьдесятъ лѣтъ его полезной и дѣятельной службы на поприщѣ фехтованiя. Многiе изъ бывшихъ его учениковъ, въ особенности начальникъ Главнаго Штаба Военно-Учебныхъ заведенiй I. И. Ростовцовъ и тогдашнiй директоръ 1-го Кадетскаго Корпуса К. А. Шлиппенбахъ, пожелали отпраздновать этотъ день достойнымъ образомъ, и къ участiю въ этомъ пригласили многихъ изъ обучавшихся у Ивана Ефимовича. Въ спискѣ лицъ, принявшихъ приглашенiе, начиная съ главнокомандующаго дѣйствующею армiею, генералъ-фельдмаршала князя Варшавскаго, графа Паскевича-Эриванскаго и почти всѣхъ тогдашнихъ министровъ, находимъ имена слишкомъ шестидесяти особъ первыхъ трехъ классовъ и еще болѣе этого числа генералъ-маiоровъ и дѣйствительныхъ статскихъ совѣтниковъ. 3Въ празднованiи предстоявшаго юбелея изъявили также желанiе участвовать многiе изъ извѣстнѣйшихъ иностранныхъ негоцiантовъ и гостей въ С.-Петербургѣ, нѣкогда обучавшiеся у Ивана Ефимовича, изъ чистой къ нему признательности и уваженiя.

Въ назначенный для юбилея день, къ тремъ часамъ пополудни, въ одной изъ залъ 1-го Кадетскаго Корпуса, собралось до трехъ сотъ бывшихъ учениковъ И. Е., разныхъ возрастовъ, чиновъ и званiй, и вслѣдъ за тѣмъ виновникъ торжества былъ введенъ въ залу I. И. Ростовцовымъ, ѣздившимъ за нимъ въ его квартиру. Всѣ приглашенные отправились къ обѣденному столу, въ самую большую изъ залъ корпуса, гдѣ, при великолѣпномъ освѣщенiи, игралъ лучшiй тогда въ Петербургѣ музыкальный оркестръ Германа. Въ половинѣ обѣда двери между двумя эстрадами растворились настежъ, и вошла колонна кадетъ. Директоръ корпуса всталъ съ мѣста и провозгласилъ тостъ за здоровье Государя Императора, сопровождавшiйся громкимъ «Ура!» и пѣтымъ кадетами русскимъ народнымъ гимномъ: «Боже, Царя храни!» Крикомъ «Ура!» сопровождались и послѣдовавшiе тосты за здоровье Государя Наслѣдника Цесаревича, Августѣйшаго Дома и главнаго начальника Военно-Учебныхъ заведенiй Великаго Князя Михаила Павловича. Въ заключенiе генералъ-лейтенантъ Шлиппенбахъ предложилъ заздравный тостъ въ честь Ивана Ефимовича и вручилъ ему, отъ имени всѣхъ у него обучавшихся, превосходной работы золотую рапиру, съ вычеканенною надписью: «отъ признательныхъ учениковъ на память Ивану Ефимовичу Сивербрику, 15 февраля 1846 года». Въ эту же минуту I. И. Ростовцовъ объявилъ виновнику юбилея о Всемилостивѣйшемъ пожалованiи ему, въ пожизненную пенсiю, удвоеннаго оклада, получаемаго имъ жалованья, и вслѣдъ затѣмъ, вышедъ въ другую залу, возвратился къ столу съ двумя дамами, дочерью и невѣсткою Ивана Ефимовича и посадилъ ихъ противъ него. Въ заключенiе обѣда воспитанники корпуса пропѣли стихи, сочиненные на этотъ случай кадетомъ Миллеромъ. Почтенный старецъ до глубины души былъ проникнутъ чувствами признательности и тронутъ знаками общаго къ нему участiя (подробное описанiе юбилея помѣщено въ «Сѣверной Пчелѣ» № 43 за 1846 годъ).

Чувствуя по временамъ ослабленiе силъ своихъ И. Е. очень скорбѣлъ, что въ случаѣ его смерти, сѣмена посаженныя имъ на поприщѣ фехтовальнаго искусства, могутъ пострадать отъ недостатка руководства, какъ для учащихся, такъ и для учащихъ. Съ этой цѣлью онъ составилъ и къ осени 1852 года напечаталъ прекрасное «Руководство къ изученiю правилъ фехтованiя на рапирахъ и эспадронахъ», посвященное Августѣйшему имени, Государя Наслѣдника Цесаревича, главнаго начальника Военно-Учебныхъ заведенiй, и принятое въ руководство для сихъ заведенiй. Книга эта лучшая и, можно сказать, до сихъ поръ единственная у насъ въ этомъ родѣ, можетъ служить настольною книгою для каждаго любителя фехтовальнаго искусства, учителя и ученика. Изданiе этой книги еще при жизни до того озабочивало старца, что онъ думалъ о ней ежеминутно, считая земное поприще не вполнѣ пройденнымъ, если не успѣетъ окончить печатанiя. Смерть какъ будто только ждала этого окончанiя.

Крѣпкое тѣлосложенiе, даже и при слишкомъ семидесятилѣтней старости, и бодрость духа, не предвѣщали И. Е. близкой кончины. Усердно и дѣятельно занимаясь исполненiемъ своихъ служебныхъ обязанностей, онъ отправился въ октябрѣ мѣсяцѣ, въ сырой, холодный день въ экзерциргаузъ 2-го Кадетскаго Корпуса для присутствованiя при фехтованiи учениковъ, и, вопреки общему совѣту и предостереженiю, имѣлъ неосторожность стоять долгое время легко одѣтымъ. Возвратясь домой, онъ почувствовалъ слѣдствiя простуды и долженъ былъ слечь въ постель. Мало по малу болѣзнь начала принимать опасный оборотъ, и больной сталъ уже помышлять о близкой смерти. Предчувствiя свои онъ выразилъ посѣтившему его, постоянно къ нему внимательному I. И. Ростовцову. Посѣщенiе это много усладило послѣднiе дни страждущаго; между тѣмъ слухи о тяжкой его болѣзни, распространяясь болѣе и болѣе въ кругу его знавшихъ, возбудили общее участiе. Особы Императорской фамилiи и весьма многiя изъ лицъ высшихъ сословiй присылали освѣдомляться о состоянiи больнаго. Нѣкоторые навѣщали его сами, особенно совоспитанникъ его по Кадетскому Корпусу, во всю жизнь удостоивавшiй его самаго искренняго расположенiя, дѣйствительный тайный совѣтникъ сенаторъ Иванъ Савичъ Горголи. Не смотря на всѣ пособiя медицины, Иванъ Ефимовичъ скончался, окруженный ближайшими родными, 17 ноября 1852 года, на 75 году отъ рожденiя. Отпѣванiе тѣла его происходило въ Евангелической церкви Св. Михаила, помѣщающейся въ частномъ домѣ, въ 3-й линiи Васильевскаго острова, а погребенiе было на Смоленскомъ кладбищѣ. Не смотря на весьма ненастную погоду церковь была наполнена посѣтителями, изъ которыхъ большая часть проводила покойника до могилы.

И. Е. Сивербрикъ скончался въ чинѣ статскаго совѣтника, украшенный орденами Св. Владимiра 4-й степени, Св. Анны 2-й степени съ Императорскою короною и Св. Станислава 2-й степени.

Счастливый служебнымъ положенiемъ и общею любовiю, И. Е. Сивербрикъ имѣлъ утѣшенiе видѣть обоихъ своихъ сыновей штабъ-офицерами, занимающими почетныя должности, и только тремя недѣлями не дожилъ до производства старшаго изъ нихъ въ генералъ-маiоры; но въ свою очередь, онъ претерпѣлъ въ жизни и тяжкiя испытанiя, имѣвъ несчастiе потерять взрослую дочь и жену, около тридцати лѣтъ не встававшую съ мучительнаго одра болѣзни. Эти грустныя утраты покойный перенесъ съ чувствами того христiанскаго смиренiя, которое отличало его въ продолженiи всей его жизни, и съ которымъ онъ всегда, по мѣрѣ силъ и средствъ своихъ, спѣшилъ на помощь ближнему. При трудной и часто неблагодарной обязанности наставника, рѣдко проходящей безъ малодушнаго ропота неопытной молодежи за указываемые ей недостатки и промахи, покойный И. Е. въ такой степени былъ любимъ и уважаемъ своими учениками въ заведенiяхъ, что, конечно, ни одинъ изъ нихъ не дозволялъ себѣ навлечь хотя малѣйшее его неудовольствiе, а тѣмъ болѣе причинить ему какое-либо огорченie. По выраженiю одного изъ учившихся у него, всякiй его приходъ въ фехтовальный классъ былъ для учениковъ какъ-бы праздникомъ. Любовь къ преподавателю есть вѣрный залогъ любви къ преподаваемому имъ предмету, и это-то самое наиболѣе благопрiятствовало успѣшному ходу и развитiю искусства, которому И. Е. Сивербрикъ посвятилъ болѣе пятидесяти лѣтъ своей честной, добродѣтельной жизни.

По многолѣтнимъ занятiямъ покойнаго, по великому числу его учениковъ и по чувству искренняго уваженiя и любви къ этому почтенному человѣку – всѣхъ, кто только зналъ его, имя его пользуется заслуженною извѣстностью едва-ли не во всѣхъ концахъ Россiи.4

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

Первымъ учителемъ его былъ иностранецъ Фишеръ, котораго портретъ онъ сохранялъ во всю жизнь.

Покойный И. Е. имѣлъ честь обучать дамъ и дѣвицъ фехтовальному искусству, въ нѣсколькихъ почетныхъ семействахъ.

Его свѣтлость князь Варшавскiй, учившiйся у Сивербрика еще въ бытность свою въ Пажескомъ Корпусѣ, удостоивалъ его всегда самымъ благосклоннымъ, можно сказать, дружескимъ расположенiемъ, и въ каждый прiѣздъ свой въ Петербургъ приглашалъ къ себѣ бывшаго своего учителя, какъ для бесѣды, такъ и для упражненiя съ нимъ въ фехтованiи. Покойный фельдмаршалъ, графъ Дибичъ-Забалканскiй, былъ также ученикомъ Ивана Ефимовича.

газета «Сѣверная Пчела» 1853 г., №№ 88 и 89.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу

На страницу:

Перейти

1 из 1