Сын Президента

Далее последовала разборка президента страны со служащей таможни аэропорта. В силу того, что разговор велся на их языке понять Максим ничего не смог. Девушка явно отгребла от президента страны на орехи, после чего появилась ее начальница, поставила Максиму печать о прибытии, мило улыбнулась, извинилась без акцента, и они отправились дальше.

В машине Эмин устроил Волковым очередную экскурсию по родному городу, хотя кроме Александра – все остальные бывали тут неоднократно:

– Это наш новый мост, – показал Эмин на огромную белую конструкцию, – скоро закончим всю объездную дорогу. После этого грузовые машины пускать в центр перестанем. И так пробки в центре постоянно.

Далее, по правую руку показалось огромное белое сооружение, словно вылепленное из пластилина с округлыми формами – словно капнули густой белой массой и капли подпрыгнули с поверхности и застыли:

– А это наш культурный центр.

– Вы его уже открыли? – спросил Волков.

– Да, в минувшем мае, – ответил Эмин, – видели бы вы какой был праздник, весь город собрался. В этом здании нет ни одного угла.

Сашка смотрел на уникальное строение с нескрываемым восхищением:

– Это просто потрясающе, – сказал он.

– Нравится? – спросил его Эмин.

– Не то слово.

– Вы, кстати, не проголодались? – произнес ожидаемую фразу Эмин.

– Пока что нет, – вовремя опомнился Волков, – как придет время мы скажем.

– Сегодня вечером обязательно поедем на бульвар, – сказал Эмин, – я заказал там отличный ужин. Так что днем экономьте силы.

– Мы постараемся, – сказала Полина, – я специально готовилась к поездке и питалась умеренно. Так что вечером оторвусь.

Эмин рассмеялся:

– У нас голодными не будете никогда.

Проехав через красочные каменные джунгли, наполовину находившиеся в строительных лесах они оказались возле высотного здания, выполненного из камня и стекла. Нижняя его часть сохранила верность традиции и была выполнена с восточным колоритом, а вверх поднималась громада синего стекла. Удивительным было то, что все эти ультрасовременные строения смотрелись невероятно органично в сочетании с архаичными восточными постройками начала прошлого века. Следует отметить – все здания в центре находились в отличном состоянии. Эмин долго предлагал чете президента прогулку по городу, но все вежливо отказались, прекрасно зная, во что такая прогулка может вылиться в плане количества калорий.

Когда Максим и Сашка оказались в своем номере, то Сашка сказал:

– А он совсем не такой, каким я его представлял!

– Что ты хочешь сказать этим пассажем, – удивился Максим. Он знал Эмина давно и привык к его гостеприимству, разговорчивости и любви к своей стране.

– Многие наши средства массовой информации рисуют его как самого натурального диктатора. А это понятие у меня ассоциируется в первую очередь с человеком малопривлекательным, угрюмым и грубым. Которому глубоко наплевать на всех, кроме себя.

– А ты увидел…

– Ну а что ты увидел?

– Я к нему привык, – ответил Максим, – и никогда не считал его диктатором. Он скорее добрый папочка своего пятимиллионного народа.

– Вот именно, – сказал Сашка, – я увидел то же самое. Как он нараспев рассказывал о том, как они мост строили, про этот культурный центр потрясающий и прочее. И ни разу не заострил внимание на своих заслугах в появлении этих построек. Он просто помешан на этой земле и своей стране. У меня не поднимается язык назвать такого человека диктатором.

– А я так никогда и не думал, – Максим упал спиной на мягкую кровать, – когда мы пойдем в город?

– Я думаю, что можно сбегать в душ, после чего слинять.

– В смысле? – вскочил Максим.

– Я же сказал тебе. Я не хочу идти в город с сопровождением. Мне интересно посмотреть настоящий город, людей. Пробежаться по магазинам, спуститься в метро, наконец.

– А это не опасно?

– Я так не думаю, – сказал Сашка уверенно, – у меня был одноклассник родом отсюда. Он рассказывал, что местные приезжих никогда не трогают. Даже наоборот, стараются помочь в меру возможностей.

– Идем. Я в душ первым, – крикнул Максим, вскочил и скрылся в душевой.

Через тридцать минут братья осторожно выбрались из гостиницы, сказали портье, что пошли в торговый центр перекусить и растворились в городской толпе, отправившись по бульвару к близлежащему входу в метро.

– Я никогда не был в местном метро, – признался Максим, – и не уверен, что нас бы сюда повели.

– Естественно, – ответил Сашка, – зная их пунктик на гостеприимстве, если бы мы заикнулись о желании посмотреть метро – его бы день мыли, а потом держали день закрытым для обычных людей.

После небольших языковых затруднений парни купили себе магнитные билеты, положили на них необходимую сумму и отправились обследовать метрополитен. Архитектура произвела на них двойственное впечатление:

– На самом деле, – сказал Сашка, когда они ехали назад по северной ветке, – у них неплохо получаются станции в стиле хай-тек, а вот более старые производят двойственное впечатление. Мне они не особо понравились. Но, знаешь, у этого метро есть своя изюминка. Оно самое музыкальное, из тех, что я посещал ранее.

Дело в том, что при въезде на каждую станцию в вагоне начинала играть красивая музыка – к каждой станции – своя. Максим и Сашка не заметили молодого смуглого парня в футболке с национальным флагом и джинсах, который давно наблюдал за их беседой. В какой-то момент он решился и спросил их:

– Извините, вы не заблудились? Может вам помочь?

– Нет, спасибо, – искренне улыбнулся Сашка, – мы просто осматриваем ваш метрополитен.

– Вам нравится?

– Да.

– Вы впервые в нашем городе?

– Я впервые, – ответил Сашка, – а мой брат нет.

Максим про себя паниковал предвкушая, что сейчас они влипнут во что-то нехорошее:

– Вы знаете, – сказал парень, – я сегодня до четырех свободен, если хотите, я могу вам показать город, вы же не представляете что и где у нас есть.

Да, Максиму сразу пришлось откинуть свои нехорошие мысли в сторонку. Клиническое гостеприимство, только и всего. Воспитание. В какой-то момент ему даже стало стыдно, что в родном Озерске никто и никогда не додумается подойти к иностранцу и предложить просто показать город, ничего не попросив взамен.

– А давай, – сказал вдруг Сашка, про себя подумав, что узнав об этой очаровательной коллизии Эмин точно озолотит парня, – тебя как зовут?

– Самир.

– А меня Саша. А мой молчаливый брат – Максим.

Они обменялись рукопожатиями.

Когда завершился рейд по метрополитену они выбрались на поверхность в Старом городе. Павильон станции напоминал египетскую пирамиду, собранную из стекла. И неудивительно, что эта необычная конструкция органично вписывалась в древнюю застройку. Пробегав почти три часа по центру Самир, Сашка и Максим очень устали, в результате чего поступило предложение перекусить:

– Я знаю неплохое место, – сказал Самир, – там недорого и очень вкусно.

– Самир, – сказал Сашка, – я согласен, но с условием.

– Да?

– Каждый платит за себя сам. Я знаю, что у вас так не принято, но нам и так не совсем удобно, что ты потратил на нас столько времени. И потом, уже пять часов.

– Ай, – хлопнул себя Самир по лбу, – я сейчас.

Он достал свой мобильный телефон и сделал один звонок. Недолго побеседовав на местном языке, он вернулся к братьям:

– Все в порядке, Нигяр найдет нас в кафе, она сама задержалась в университете.

Кафе оказалось очень милым сооружением, встроенным в первый этаж старого дома. Памятуя о том, что вечером их ожидал гастрономический шторм, Сашка с Максимом ограничились салатиками и супом с чечевицей. За обедом время пролетело незаметно – появилась Нигяр, очаровательная брюнетка среднего роста с длинными, слегка завивающимися волосами. Она ограничилась апельсиновым соком и завела беседу с иностранными гостями. Набор вопросов был стабилен – как вам город, впервые ли, что посмотрели и так далее. В какой-то момент она обратилась к Самиру на своем языке и сказала братьям:

– Мы отойдем, нам нужно немного посекретничать, – сказала она и вежливо улыбнулась.

Пока они беседовали в стороне Сашка и Максим снова подняли политическую тему:

– Заметь, сколько я за ними наблюдаю, они не производят впечатления людей, которые задавлены гнетом жестокой диктатуры. А они оба студенты, если помнишь. Самир химик, Нигяр учится на юридическом. А ведь именно студенты всегда находятся в арьергарде протестных настроений.

– Но мы же не знаем кто их родители, – благоразумно ответил Максим.

– Самир ездит на метро, – отметил Сашка, – значит родители не настолько состоятельны, чтобы позволить сыну машину. А Нигяр одевается достаточно скромно. Так что они не из крутых и богатых семей.

Самир и Нигяр вернулись к ним и сели за стол. Оба были несколько озадачены. Сашка с удивлением посмотрел на Самира, который с трудом удерживал смешок:

– Ребята, тут такое дело, вы только не обижайтесь, – сказал он посмеиваясь, – но Нигяр показалось, что вы… Не могу. Сама скажи.

– Мне кажется, что вы – сыновья Дмитрия Волкова, который сегодня утром прилетел в нашу страну с визитом, завтра будет презентация мужской коллекции Паулины Вульф – это его жена. Но Самир сказал, что дети президента просто так в метро кататься не будут.

– Будут, – серьезно сказал Сашка, – Нигяр, ты не ошиблась.

Самир рассмеялся:

– Быть такого не может, – сказал он, – что вы делали в метро?

– Как мы тебе и сказали сразу – мы осматривали его. Гуляли. И еще, кстати, хотим пройтись по книжным магазинам. Вы же поможете нам?

Самир и Нигяр кивнули.

Последствием посещения местных книжных стали восемь пакетов разнообразной литературы, преимущественно на местном языке. С этими огромными сумками они оказались в гостинице, где, как и ожидал Максим, их и не думали терять. Полина встретила их на этаже и удивилась:

– А вы откуда идете такой веселой компанией?

– Мы гуляли по городу, – ответил Сашка, заметив как смутились Самир и Нигяр, – а это наши провожатые. Мы осмотрели все достопримечательности…

– И насколько я вижу, опустошили парочку книжных лавок…

– Не без этого, – сказал Максим, – пойдешь с нами разбирать. Ах, прости, Полина. Это Самир и Нигяр.

– Очень приятно, – сказала Полина.

– Было бы неплохо пригласить их на сегодняшний обед у Эмина, и на завтрашнюю презентацию, – сказал Сашка. Их новые друзья в этот момент не то, что смутились, они были готовы рухнуть сквозь пол, настолько оказались не готовы к подобным пассажам Сашки. Но свои приглашения на вечер у президента страны они заполучили.

Ребята вскоре отправились домой, чтобы подготовиться к великосветскому приему, а Полина вместе с сыновьями стала разбирать книги. Сашка включил радио и из него полились звуки песни «Вся моя жизнь» певицы Алены Ланской:

– Вот глупость Дмитрич сделал, – отметила Полина, – ведь Аленка точно бы в финал вышла. Хотя и парни были ничего, но им просто не повезло.

Красивая и лиричная композиция заполняла пространство гостиничного номера, пока они рылись в закупках. Полину крайне удивило множество местных книг:

– Сашка, неужели ты все это будешь читать, не зная языка?

– У них простой язык, может и выучу когда-нибудь. Лишним точно не будет.

Вечером чета Волковых была доставлена в загородную резиденцию из которой открывался прекрасный вид на вечернюю столицу. Для путешествия из центра города к окраине семья президента воспользовалась большим лимузином, который, правда, застрял по дороге, так как не мог вписаться в резкий поворот грунтовой дороги. С четвертой попытки президентский кортеж таки смог сделать необходимый вираж и проехать злосчастный поворот. Водитель очень просил Дмитрия не упоминать об этом неприятном инциденте:

– Вы понимаете, – говорил он, – не я виноват в том, что они не успели положить асфальт, а должны были, – у водителя наблюдалась вполне предсказуемая паника, так как он про считал виноватым и себя, хотя к не уложенному вовремя асфальту никакого прямого отношения не имел. Волков списал это на фирменное местное гостеприимство.

Самир и Нигяр ждали братьев на стоянке возле виллы. Они приехали на скромном и немного потертом «Фиате», но при этом здорово нарядились для вечеринки. От повседневных нарядов не осталось и следа. Самир был в элегантном костюме и при галстуке, а Нигяр и вовсе была ослепительна в вечернем платье, которое элегантно подчеркивало ее хрупкую фигуру. Все семейство Волковых просто залюбовалось получившимся цветком. А платье показалось Полине до боли знакомым. Нигяр заметно ожидала вопроса и готовилась с гордостью ответить:

– По-моему, – пробормотала она, – это платье…

– Да, – сказала Нигяр, – оно из вашей зимней коллекции.

– Обернись, – Полина подхватила Нигяр за руку и осмотрела ее, – должна признать, что ты просто спасла его. Я считала его не самым удачным и сомневалась, что его следует оставлять в коллекции.

– Пойдемте уже, – заторопился Волков, – мы и так приехали впритык.

Когда Сашка оказался в патио, где уже были приготовлены столики, ему показалось, что он перенесся в совершенно иной мир. О том, что он находился в восточном государстве напоминали разве что музыканты, которые поигрывали что-то очень красивое и национальное. В остальном обстановка производила впечатление, что дело происходит где-то на вершине мира, в Монте-Карло или на Лазурном берегу. Вид города, светившийся неподалеку только дополнял весь этот букет.

Вскоре к ним подошел Эмин – он был элегантно одет, но без излишеств – никаких золотых цепей, перстней и прочей подобной мишуры:

– Как вы добрались до виллы? – спросил он.

– Отлично, – сказал Волков, – водитель был вовремя, вот только мы задержались.

– Как вам город? – спросил Эмин Сашку.

– Отлично, – ответил тот, – метро конечно несколько переполнено, но то в каком оно состоянии содержится заслуживает похвалы. Центр просто восхитительный. Вот только книжных магазинов мало. Неужели в вашей стране так мало читают?

Эмин застыл удивленный:

– А когда вы успели все это посмотреть?

– Сегодня, – сказал Сашка, – и на метро хватило времени, и на центр.

– Но почему вы не попросили, чтобы вас повезли, все бы показали…

– Мы хотели все увидеть настоящим, – ответил Максим, – и мы под впечатлением. Кроме того, у нас были отличные гиды.

Тут Самир и Нигяр поняли, что братья сделают тонкий ход, дабы президент расшаркался перед ними. Их представили Эмину и тот высоко оценил их действия:

– Спасибо вам. Благодаря таким как вы, те кто приезжают к нам будут уезжать в отличном настроении!

Подали вино и все с радостью чокнулись за встречу:

– А сейчас, устраивайтесь за столом, подадут ужин, – сказал Эмин и удалился раздавать распоряжения.

Словно по взмаху волшебной палочки стол быстро был заполнен разнообразными закусками и салатами. Многие из них Сашка видел первый раз в жизни.

– Это что? – спросил он осторожно Полину.

– Сырокопченая осетрина, а это белуга. Тоже копченая. Попробуй, она немыслимо вкусная.

Выбор деликатесов был настолько огромным, что оставалось только расстраиваться, что не успеешь попробовать все и сразу. Сашка слишком быстро наелся закусками, а на очереди еще были горячие блюда. И их тоже оказалось очень много.

Волков очень быстро удалился от семейного ужина и отправился к Эмину обсуждать дела государственные. Два президента планировали двойственный альянс для удержания цен на нефть на максимально выгодной для обеих стран отметке.

– Я никогда столько не ел, – признался Сашка, – мне кажется, что еще немного и я взорвусь на месте.

– В нашей стране в шутку, – объяснил Самир, – это явление называют терроризмом.

Полина и Максим перекинулись непонимающими взглядами. Самир весело рассмеялся.

– Да. Именно терроризмом. Кулинарным само собой. Потому что для религиозного у нас маловато ресурсов.

– Это как понимать, – удивился Сашка.

– Очень просто. Религия не удерживает в нашей жизни столь высокие позиции. Я не могу сказать, что я атеистка или еще что-то, – пояснила Нигяр, – но я не ношу паранжу или хиджаб. И никогда в жизни не позволю моему Самиру завести вторую жену.

Самир поднял руки:

– А я претендую?

– А ты бы попробовал, – сказала Нигяр и поцеловала своего жениха.

Когда вечеринка склонилась к закату гости увидели редкое зрелище. Эмин, вспомнив о своем музыкальном прошлом согласился выступить на сцене и спеть несколько своих старых вещей. Гости тепло принимали бывшего певца, а Самир заметил:

– И поет он не хуже, чем управляет государством.

Сашка съел в тот вечер так много, и выпил столько, что отключился уже в лимузине и не помнил, как поднялся в номер отеля. Всю ночь он проспал без задних ног. В девять часов его разбудил Максим и напомнил, что они с Самиром и Нигяр договорились съездить на море, чтобы искупаться. В последний момент за ними увязалась Полина. Вся компания с трудом поместилась в старенький «Фиат». Полина села вперед, а Нигяр оказалась зажатой между двумя Волковыми. На сей счет отпустили парочку шуток о том, что Самиру стоит побеспокоиться, но Нигяр все посягательства пресекла. Безветренная погода в тот прекрасный солнечный день располагала к тому, чтобы всласть понежиться на солнышке и поплавать в спокойном море.

Когда от воды уже началась усталость (так как ее температура была достаточно высокой), Сашка разместился в шезлонге рядом с Нигяр, которая млела на солнце в обществе безалкогольного мохито. Сын президента решил завести разговор, который ему был давно интересен:

– Нигяр, у меня есть парочка неудобных вопросов тебе, как к студентке юридического факультета…

– Ты совершил что-то противоправное и тебе нужна консультация по уголовному кодексу нашего государства? – пошутила Нигяр улыбнувшись.

– Нет. Не об этом. У вас в стране уже двадцать лет правят представители одной и той же семьи. Многие политики и журналисты считают этот режим диктаторским. Вот скажи мне, вы считаете своего президента диктатором? Человеком, которого бы хотелось свергнуть?

– Ответ отрицательный. Такие вещи может говорить только тот, кто совершенно не знает нашего народа, нашу культуру и обычаи. Для нас главное – семья – и авторитет отца в таком образовании всегда считается непререкаемым. Не буду отрицать, что бывают самодуры. Но в нашем народе это редкость. Так же и с властью. Президент воспринимается нами как отец. Когда покойный папа Эмина стал президентом в стране царил голод, разруха. Я тогда маленькой была и хорошо эти времена помню. Он многое успел сделать до своей смерти, а его сын продолжил дело отца. Мы им гордимся, так как страна во время его правления изменилась. Мы стали лучше жить. Не буду говорить, что мы купаемся в золоте и едим черную икру на завтрак. Но стало намного лучше. Мы видим, что он беспокоится за то, как наша страна выглядит. Потому что он настоящий представитель нашего народа.

– Мне, как ярому противнику социализма, это не понять.

– Саша, – рассмеялась Нигяр, – это не социализм. Это семейный уклад. Я не могу подобрать правильный термин для такого явления. Просто весь народ – это такая же семья. Такая вот наша особенная восточная форма демократии.

– Но это не демократия. Что это тогда?

– Не вдавайся в термины. Я думаю, что сейчас у нас она невозможна. Все очень просто. У нас не такая богатая история государственности, чтобы просто дорасти до демократии. Сейчас она просто не нужна. Ты подумай, а я пойду поплаваю.

Нигяр встала из шезлонга и скрылась в легкой и чистой морской воде. Сашка задумался. Это значит, что и его ожидает нечто подобное? Раньше был сыном президента, а теперь… Президент?

Вечером состоялась презентация коллекции Паулины Вульф, которая, как и ожидалась закончилась триумфом и шумной вечеринкой на берегу моря.

Утром Волковы возвращались домой. Эмин провожал их в аэропорту:

– Я буду очень рад видеть тебя снова, – сказал он Сашке, – был очень рад знакомству…

Уже в самолете недавний разговор с Нигяр всплыл в очередной полемике с Волковым-старшим. Дмитрий настолько устал от восточной страны, что позволил себе жесткий пассаж, как только самолет взлетел:

– Господи, каждый раз отсюда улетаю и чувствую себя отвратительно. Их восточное лицемерие просто непередаваемо. Сам он купается в бассейне с шампанским, устраивает вечеринки с осетриной и дорогим виски рекой, строит культурные центры, от которых у Аалто10 бы припадок зависти случился. А все – нефть. Сами недавно из-под пальмы вылезли и благодаря этой нефти купаются в деньгах. А что у него на периферии творится, представить страшно – нищета, антисанитария. Ну и политзаключенные… Самый натуральный диктатор. В худшем его проявлении. Потому что строит из себя такого правильного и демократичного.

– Папа! Ну чья бы корова мычала. У самого в стране не пойми что, а не строй, – сказал Сашка.

Волков вспылил:

– Сопляк, ты бы помолчал.

– А у тебя более серьезного аргумента не найдется? Ты же помнишь, я говорил, что не считаю возраст нормальным контрдоводом. Его используют, когда уже толком сказать нечего.

– Папа, – вдруг встрял Максим, который раньше в политических спорах за столом участия не принимал, – я согласен с Сашкой. То что есть в этой стране, не есть диктатура.

– Еще и ты будешь его защищать? – воскликнул Волков, – Полина, ты слышала?

– Мальчики, – сказала она, – я в ваших боях в грязи участия не принимаю. Я коллекцию показала, и счастлива по самые уши. А у тебя между прочим, толковый сын – ни одна из моделей не будет дорабатываться, и все благодаря Сашке, который все недочеты заметил еще в Озерске.

– Давай так сделаем, – сказал Сашка, – не будем трогать нашу страну, а то тебя это слишком задевает. Словно ребенка. А вот про ту страну, из которой мы только что улетаем я могу сказать вот что – это не демократия. Это семья.

– Час от часу не легче, – ахнул Волков.

– Я посмотрел на Эмина, мы об этом с Максимом еще в первый день говорили. Я не слышал, чтобы он заострял внимание на роли своего «Я» в том, что нам показывал. Он все время говорил «мы». А потом, нечто похожее нам выдали Самир и Нигяр. Которых мы встретили совершенно случайно, в метро.

– Да? Случайно?

– Да, – сказал Сашка, – он даже не поверил Нигяр сначала, когда она нас узнала.

– И ты на это повелся? – расхохотался Волков, – я уверен, что за вами следили от самой гостиницы и подсунули этого Самира. А вы уши развесили – какие они все гостеприимные. Как ребенок маленький. Саша, они вас специально сопровождали. Неужели ты всерьез веришь в то, что к тебе могли вот так просто подойти в метро и предложить помощь.

– А мне наплевать, – сказал Максим, – я им верю и точка. Они вели себя искренне!

– А я добавлю парочку аргументов в пользу того, что твои сомнения смехотворны. Первое – мы везде во время прогулки платили за себя сами. Подосланный человек бы точно не допустил такого. И второе. Я не думаю, что Эмину хватило бы глупости заставить нас ездить в тесном фиате…

– Да, – вмешалась Полина, – не скрою, что «фиат» на меня произвел неизгладимое впечатление. Порой казалось, что это ведро с гайками развалится по дороге. И он был тесный. И Сашка, а чего ты молчишь о том, на каком мы были пляже?

– Точно, – сказал Максим, – мы купались на открытом городском пляже, и народу там было достаточно. Не могу сказать, что очень много. Но люди там были. Так что три аргумента против твоей теории.

– Я пас, – отмахнулся от них, – вы не хотите снимать розовые очки. Свое гнездо ругаете как недостойное, а приехали к этим показушникам и растаяли на месте. Слушать противно. Они же пыль в глаза всегда пускают активно, чтобы вы о них говорили только хорошее. А скажете поперек – возмутятся.

– Ни слова против власти Нигяр не говорила.

– Значит точно шпионка, ты с ней переспать не успел случаем, – язвительно спросил Волков, – а то так защищаешь, а там смотри, окажешься перед судом ее двадцати братьев.

– С тобой бесполезно говорить, – Сашка отвернулся к иллюминатору и смотрел на бухту и прекрасный город, пролетавший под ними… Девочка в углу несколько успокоилась, и снова продолжила реветь.

5. Словно в первый раз

У меня внутри плохое предчувствие

Словно только я пытаюсь смотреть в будущее

И этим я сталкиваюсь сам с собой

Я потерял аппетит и не могу уснуть до рассвета

Хотя вставать рано

В конце концов сердце нельзя принуждать

Душа не запретит

И пути назад нет.

Current Music – Terminaator – Nagu esimene kord

Июльский луч жаркого солнца пробился через бамбуковые жалюзи и осветил пыльное помещение, в котором спал человек. Эта комната была одной из многих, в огромном многоквартирном доме на Вологодской улице – вдали от метро, почти на городских выселках. Самая стандартная мебель – платяной шкаф, письменный стол с компьютером, тумба для постельного белья и старомодный комод с одеждой. И объединенная с жилой комнатой по принципу студио кухня с несколькими шкафчиками и небольшим обеденным столом. Вот и вся обстановка. Большего Олегу Любимову и не нужно было. Заработок журналиста все равно не приносил столько дохода, чтобы была возможность обзавестись жильем посолиднее и более стильной меблировкой. Такая работа не приносит много денег. Она может только провоцировать множественные проблемы в жизни. Олегу не раз приходилось менять жилище, прятаться, так как он ни разу не позволял себе писать под заказ и неправду. В этом состояло его журналистское кредо. От природы не красавец, он не пользовался особым успехом у противоположного пола. Короткие светлые волосы, яйцевидный череп, прищуренные глаза, спрятанные за очками и крупное телосложение. Олег не страдал от излишнего веса, но, при этом, выглядел очень внушительно. Однако, все эти неприятности со слабым полом не являлись для него чем-то ужасным и глубоко трагическим. Дело в том, что Олег оставался верен своей школьной влюбленности по имени Лена Дятлова. Учитывая, что со школьных времен минуло уже почти десять лет, их романтические отношения пребывали в активном состоянии, но о браке они не задумывались (несмотря на активные требования со стороны родственников разного калибра – от родителей и бабушек заканчивая кузинами и кошками любящей тетушки). Причины при этом возникали с обеих сторон и по самым разнообразным поводам.