Аркадия. Лишенная эмоций

– Иллюзия! Конечно иллюзия! Что еще это могло быть? Ты, должно быть, довольна? – закричал Клод.

Перед Клодом стояла девочка лет тринадцати оделая в белую ночную рубашку. Сверху было надето короткое безрукавное платье, доходившее девочки до колен. Туфельки цвета сирени. Пышные каштановые волосы. На лбу красовалась драгоценность с топазом. А самое главное – глаза. Такие пустые и, как обувь, цвета сирени, только чуть ярче. На левой тыльной стороне кисти отчетливо видна черная цифра три.

– Довольна? – переспросила девочка тихим спокойным, не отражающим никаких эмоций, голосом. – Мне незнакомо такое чувство.

Голос? Почему у демона такой голос, такой пустой и совершенно безразличный? Клод ничего не понимал. Он имел смутное представление о демонах, но они точно не должны говорить таким голосом.

– Что с твоим голосом? Почему он такой неживой? – спросил маг.

– Лишена эмоций.

Загадочный демон не сводил с Клода глаз. Клод посмотрел прямо на глаза и ощутил такой страх, какой не испытывал со времен приюта. Клод почувствовал, в его голову кто-то проник. Будто у тебя в голове завелся целый рой насекомых, а ты не можешь от него избавиться. Девочка капалась в его мыслях, вероятно, искала что-то. Вскоре нашла и отпустила Клода.

– Так, чего же ты хочешь? – спросил лютый маг.

– Неправильный вопрос. Не могу желать и не могу хотеть. У меня есть только цель, и она должна быть выполнена. Ты можешь мне помочь?

Последние слова прозвучали скорее как утверждение, чем как вопрос. Клод не поверил своим ушам. Демон просит помощи у мага? Это что-то новенькое. За всю историю людей и демонов ни разу не случалось ничего подобного. Вот это да! Что-то здесь неправильно.

– Какая плата? Учти, я за спасибо не работаю, – заявил маг. – Моя цена 5000 золотых. Не меньше.

Девочка-демон продолжала пристально всматриваться в Клода. Будто она решает, что ответить и никак не может решить.

– Плата? Ты же понимаешь, что я могу свести тебя с ума? Или напустить такого страху, что твое сердце разорвется на куски.

– Чего еще ожидать от иллюзионистки? – раздражительно бросил Клод. – Играет с разумом, потому что боится открытых сражений, – проворчал Клод.

– Мне не знаком страх, – сказала демонесса.

Явно, что провокации бесполезны. Девочка продолжала глазеть на мага. Вскоре она отвела свой взгляд. Клод заметил, ему стало намного легче. Глаза демона опустились на землю, а именно на руну. Руна вспыхнула и исчезла.

– Вот это дело! – воскликнул Клод, – Наконец решила сразиться со мной?

– Не я твой враг, не мне сражаться с тобой.

Девочка вытянула руку и указала на что-то. Клод повернулся. То, что он увидел было совсем из ряда вот выходящее. Позади Клода стоял точно такой же Клод. На сей раз это не было похоже на иллюзию. «Не я твой враг, не мне с тобой сражаться», – так сказала девочка. Выходит Клод сам себе враг. Значит он должен сражаться с собой.

– Я не понимаю. Если я должен тебе помочь, зачем тогда эти шутки? – спросил Клод. – А, впрочем, неважно. Тут пахнет хорошей дракой, а это уже замечательно.

Клод злобно ухмыльнулся. Демонесса стояла неподвижно. Ее не пугало назревающее сражение. У нее нет эмоций. И страх ей неведом. И все же она сделала пару шагов назад. Голова то у нее есть на плечах.

Клод стоял, приготовившись. Другой Клод тоже был наготове. И сражение началось.

Оба волшебника в один миг зажгли кисти своих рук. Затем, так же синхронно, они метнули огонь друг в друга. В итоге получился взрыв. Обоих отбросило назад. Тут же, вскочив на ноги, снова кинулись в бой. Клод выставил правую руку перед собой, зажег. Из руки стали вылетать потоки огня. Они неслись вперед как таран. Враг был начеку. И ни одна из атак не нанесла ему вреда. Был использован или водяной или огненный щит. Лже-Клод не замедлил ответить. Яркая молния рассекла пространство и едва не угодила в Клода, пролетев на пару сантиметров левее. За ней последовала еще одна. Снова мимо. Клод не успевал ставить защиту, уж слишком быстрый враг попался. Тогда Клод побежал в сторону, на ходу метая молнии. В мгновении ока последовал ответ. Молния пролетела выше Клода. В этот момент настоящий Клод обратил внимание на характеристику своего врага. Двойник предугадывает каждую атаку. Его защита сильна, но почему же он неточен? Клод был уверен, что узнав ответ на это, поймет как его победить.

Поединок находился в самом разгаре. На Клода неслась толща льда. Собрав огонь в одной точке, магу удалось расколоть глыбу на маленькие, но острые осколки. Затем он ветром направил осколки на двойника, добавив к ним несколько созданных. Десяток острых шипов полетел во врага. И эта атака оказалась блокирована. Лже-Клод поднял сильный ураган и разогнал осколки в разные стороны. Парочка даже вернулась обратно к Клоду. Хорошо, что тот вовремя их заметил и успел увернуться.

Клод почувствовал, что силы уже почти на нуле. Все таки поединки, тем более такие яростные, как эти, отнимают довольно много сил и довольно быстро. Маны осталось примерно на пять атак, не более, при условии что это будут атаки 10%-ной мощи. До этого в ход шли заклинания по силе равные 40%. Так как же его победить?

Клод тяжело дышал, а его противник выставил руки перед собой, соединил ладони пальцами вверх, закрыв глаза тараторил заклининие. Клод понял, что вскоре увидит заклинание 70% силы. Это полная сила Клода, значит и его двойника. И если Клоду прилетит от такого заклинания, он покойник. Но маг не запаниковал. Напротив, с широкой улыбкой стал ждать этого момента. Не потому что был готов к смерти. Нет, он был готов к смерти, но дело ни в этом. Дело в том, что он понял, где собака зарыта, как говорится. Клод понял, как надо с ним сражаться. Во время метания огня и молний, двойник Клода в точности угадывал действия настоящего. А как он мог их угадывать? Клод увлекся поединком и забыл о самом главном – все это только иллюзия, игра воображения. Сперва Клоду показалось, что перед ним действительно его двойник, что он должен думать самостоятельно и сражаться самостоятельно, как любой волшебник. Но если он иллюзия, значит им кто-то управляет. Иллюзия, которая имитирует жизнь, не может существовать сама по себе. И это никто иной, как демонесса. Иллюзионистка видит или слышит мысли Клода, поэтому совсем нетрудно предсказать его действия. Но если демон слышит мысли, то наверняка что-то задумала. Хочет показать Клоду, что все не так просто? Или тут что-то другое?

Заклинанием, которое нашептывал двойник, оказался огромный и мощный огненный взрыв. Волна шла прямиком на Клода и, если бы тот не был готов, за секунду испепелила бы его. К счастью, этого не случилось. Клод применил то, чего еще не делал. Он использовал сразу два заклинания. Ураган вместе с молнией полетели в противовес огненной волне. Клод теперь совершенно не думал. Он едва удержался на ногах. Ему каким-то образом удалось использовать концентрацию, дабы удержаться на ногах и не быть сбитым волной от столкновения заклятий. Затем маг что есть мочи помчался вперед. На ходу быстро вытащил меч и хотел, было, поразить своего врага, но не тут-то было. Двойник тоже вытащил меч и успел отразить удар.

Теперь оба они перешли в ближний бой. Воздух заполнился звоном клинков. Искры летели в разные стороны. У обоих силы оставались на исходе. Проморгав удар, Клод получил рану. По спине потекла кровь. Удар оказался несильным, иначе наступила бы смерть. Ну как же его убить? Клод примерно знал, как это сделать. Но то была всего-навсего догадка. Нет никаких гарантий, что получится. Однако стоило попробовать.

Во время дистанционного сражения, Клод отметил еще одну особенность. Он использовал те атаки, против которых сам когда-либо сражался. Все, заклинания, применяемые Клодом во время боя, когда-то применяли его враги на протяжении пяти лет. И Клод придумал одну теорию. Его двойник предугадывает и может отразить его атаки, потому что сам Клод отражал их во время странствий. И вот пришло время использовать что-то новое. То, что настоящий Клод еще не отражал. Его меч кобальтовый, значит отлично проводит магическую энергию.

Клод окружил свой меч пламенем. Затем он поднял его вверх и сделал рубящий удар. Раздался грохот и вспышка пламени. Двойник поставил защиту, но атака Клода пробила ее и испепелила врага.

На этом поединок завершился. Клод рухнул на колени. Меч со звоном упал рядом. Тяжело дыша, маг поднял взгляд на демона. Девочка подошла к нему. Если бы могла, она, наверняка, улыбнулась бы или рассердилась. Но она оставалась такой же холодной, спокойной и пустой.

– Немногие могут это. Можно убить врага сильнее себя, но намного труднее сражаться с самим собой. Даже, если это иллюзия. Так ты мне поможешь, человек?

– Назови сперва свое имя, – сказал Клод, поднимаясь с колен.

– Рин, вот мое имя. Твое я уже знаю.

– Так, что ты хочешь от меня?

– Моя цель – обрести эмоции. Мне нужно понять, что значит чувствовать. Это моя миссия, – демонесса посмотрела на свои руки. – Довольно трудно управлять подобной иллюзией. Много сил отнимает.

Клод не поверил ушам. Он-то ожидал что-то, вроде убийства или уничтожения инквизиции. Но обрести эмоции? Слишком много нового. Клод еще не готов к такому. Так, что же делать? Клод не знал ничего о демонах. Вряд ли он сможет ей помочь, даже если бы и захотел. Демонесса не оставляет ему выбора. Хотя, почему же? Клод внезапно рассердился. Никто еще не заставлял его что-либо делать. Он схватился за свой меч и накинулся на Рин. Пронзил ее, как ему показалось. Но, вот именно, показалось. Рин, которая разговаривала с ним, была еще одной иллюзией настоящей. А настоящая стояла сзади.

– Спрошу еще раз: ты поможешь мне? – произнесла демонесса, будто бы пару секунд назад ничего не было.

Клод осознал всю безнадежность своего положения. Ему поручено поймать демона и привести в церковь. Если он не выполнит задания – пожалеет об этом. А если попытается выполнить, Рин сведет его с ума, что еще хуже. Лучше уж помочь Рин. Кроме того, Клод почувствовал необычайный интерес ко всему этому, а именно к демонам. Это первое подобное задание в его списке, стало быть, опыт, полученный в ходе выполнения задания, может очень пригодиться в будущем.

– Я не знаю о вас ничего, но, по-моему, у всех демонов есть эмоции. Пусть отрицательные, но они есть. Как вышло, что ты лишена их?

Рин ответила не сразу. Ее взгляд устремился вдаль, на город. Она долго смотрела, совершенно не двигаясь, словно парализованная, затем вновь повернулась к Клоду.

– Прошлое туманно. Я помню… помню…, – она изо всех сил напрягла память, хотя внешне не скажешь. – Нет, не могу. Будто что-то меня сдерживает, не дает вспомнить.

– Ты хоть знаешь в кого вселилась? – буркнул Клод.

Рин не сводила взгляда со своего нового спутника. И в этот раз она ответила не сразу.

– Вселилась?

– Ну, демоны… Они же вселяются в людей, насколько я знаю. Только так они могут разгуливать по нашему миру.

Рин ни в кого не вселялась, во всяком случае она этого тоже не помнила. Да что же за демон такой? Клод действительно ничего не знал о демонах, но что-то ему подсказывало, что он столкнулся с необычным демоном. То самое «шестое чувство».

– Так, что ты собираешься делать? – спросила Рин.

«Собираюсь поймать тебя и доставить куда положено», – хотел сказать Клод, но не стал. Глупо даже пытаться это сделать.

– Отведу тебя к одному ученому. Его зовут доктор Хикс. Он преподает в академии магов-экзорцистов, в городе Саммерсет.

– Саммерсет?

– Что ни говори, а придется идти в самое сердце не только страны, но еще и церкви. Не стоит сбрасывать их со счетов. А теперь они и на меня объявят охоту за соучастие с тобой. Ну и ладно, им же хуже, а мне только в радость подраться с ними.

– Для такого жестокого человека, ты чересчур разговорчив и весел, – заметила Рин.

– Заткнись! У меня есть выбор??! – взревел Клод, метнув на демона уничтожающий взгляд.

А про себя решил, что как только он отведет ее к доктору Хиксу, сам станет свободен. Отдаст ее Хиксу, а сам отправится по своим делам.

И двое путников отправились в Саммерсет. Клод хотел вернуться в гостиницу, забрать свои вещи. Рин не сразу согласилась. Священники и служители церкви умеют распознавать иллюзии. Иначе Рин не стала бы выманивать Клода за пределы города. Поэтому Рин согласилась вернуться в Ридлстоун при условии, что они пойдут окольными путями и постараются не привлекать внимание. Так и поступили. Клод хотел сперва пойти один, но Рин была категорически против этого. Не доверяла. Обойдя людные места, парочка добралась до «Пегаса». Но церковь их опередила. Две светлые робы караулили вход и не нужно понимать, кого они ждут, и так понятно. Клод договорился, что приведет ужасного демона к церковнослужителям, вот они этого и ждут.

Мимо проезжал экипаж. Не слишком роскошный, но парочка решила, что нанять такой экипаж – единственный путь выбраться отсюда. Клод заявил, что есть множество способов покинуть Ридлстоун. Но Рин отказалась. Она не хотела идти в Саммерсет через поля, решив, что именно там церковь и будет их ловить, а вот экипажем будет безопасней. Как говориться: «Хочешь спрятать вещь – прячь на видное место».

Пошли так же окольными путями. Через закоулки, пустующие места, и вот достигли южной части города. Тут уж без иллюзии не обойтись. Парочка спокойно прошла через ворота. Стража ничего необычного не заметила. В их глазах Рин стала обычной девочкой, милой и приветливой. Ну разве такой откажешь?

Клод и Рин сели в экипаж. Цена проезда 10 золотых за одного. Клод расплатился с извозчиком. Маг быстренько оглянулся по сторонам, посмотрел назад. Ничего, что сошло бы погоню. Экипаж двинулся с места. Карета затряслась, увозя Клода и Рин в Саммерсет.

* * *

На следующий день, после того, как Клод вышел из церкви Ридлстоуна, молодой апостол (самый рядовой служитель церкви) постучал в дом инквизитора. Дверь не замедлила распахнуться.

– Добрый день, отец-инквизитор, – поздоровался апостол.

– А, Грей, это ты, – мрачно отозвался старик, впуская гостя к себе.

В доме инквизитора Калеба по прозвищу «Старый глаз» царил беспорядок. Все перевернуто, одежда раскидана, ящики и комоды опустошены, все вещи разбросаны по всему дому. Грей находился в гостях у инквизитора в первый раз и он представил себе, что, не будь бардака, тут было бы довольно таки уютно. Нельзя сказать, что инквизитор бедный, но и богатым он тоже не был. Тот скромный доход, что он получал в церкви, вполне хватал на жизнь. А лишнего просить старику не позволяла гордость и благочестие.

Инквизитор жил один. Он никогда не был женат. Всю свою жизнь он потратил на служение Рамосу. Да и служители Рамоса и Агрона не имеют право на брак. Только служители богини Ленарес. Но старик не жалел об этом. Его гордость охватывает, когда именно его посылают сражаться с демонами. Ему столько раз предлагали продвижение по службе, но Калеб отказывался. Он говорил, что нужно проявлять терпение, то есть, будешь жить по-скромному в этом мире, как король заживешь в загробном. В это он верил всегда и скорее этот мир будет уничтожен, чем он откажется от своей веры.

Грей сел на стул, инквизитор сел рядом. Их разделял столик, на котором лежал свиток. Свет из окна падал на старое одноглазое лицо инквизитора.

– Итак, мой мальчик, с чем пожаловал? – спросил Калеб.

Рука Грея пошарила под робой и достала письмо. Святой отец взял письмо и стал внимательно читать. Письмо, что принес Грей, содержало в себе указания преподобной матери. Неделю назад Калеб составил документ.

Суть документа такова – демон, уже две недели державший в страхе Ридлстоун, должен быть немедленно схвачен. Так же в документе просьба об уничтожении сторонников демона и всех, кто попытается укрыть его от церкви. Инквизитор не мог знать, что сам Клод Финеас возьмется за такое дело. Ему просто нужен был наемник. Поэтому он составил документ заранее. На самом деле большая удача для инквизитора Калеба, что за задание взялся именно Клод Финеас. Все наемники воры и убийцы, считал инквизитор.

Старший инквизитор дал добро, при условии, что он лично займется демоном. Но в своем ответе Преподобная мать, или мать-настоятельница, как принято ее величать, отказала ему. Она дала следующие указания: Демон должен быть пойман и доставлен в Саммерсет немедленно. А всех его последователей схватить и казнить публично. А ловить демона выпала честь инквизитору Калебу, раз он сам подал запрос.

– Превосходно! – просиял старик. – Коли так, то уже и слуга у демона имеется!

– Уж не тот ли Лютый волшебник? Как его… как же… а, Клод Финеас!

– Именно, сын мой. Только не Лютый волшебник, а Тихий клинок. Я отправил его с заданием привести, демона. И, как только он это сделает, мы схватим и его и демона. Вот, болван! Я думал, он умнее. Все удачно совпало.

Лицо Калеба расплылось в улыбке. Инквизитор давно так счастлив не был. Грея же, наоборот, терзали сомнения, правильно ли поступил инквизитор? Грей не одобрял действия церкви. Да, он, как и его собратья служил трем великим богам, но, порой, церковь ненавидишь больше убийц, разбойников или демонов. По подлости они уж точно превосходят их всех вместе взятых.

– Но, отец-инквизитор, это подло, – запротестовал Грей.

Калеб вздохнул, осведомляя тем самым молодого апостола о его молодости, наивности и глупости. Жизнь заставила старого инквизитора поверить, что для борьбы со злом все средства хороши (А борьба со злом для «Старого глаза» иногда доходила до сумасшествия и фанатизма.), и неважно, подло ты поступаешь или нет. Все грехи будут отпущены после смерти, если совершены они во благо. Ну и парадокс! Грешить ради спасения мира.

– Грей, мальчик мой, вот доживешь до моего возраста, поймешь, почему я так поступаю.

Грей внимательно посмотрел на инквизитора, словно прикидывая, каким апостол станет при достижении такого возраста. Грей что-то сомневался, что он сможет понять фанатизм одноглазого инквизитора.

Разговор прервался неожиданным стуком в дверь. Калеб жестом приказал юному апостолу оставаться на месте, а сам пошел открывать дверь. Замок щелкнул, дверь распахнулась. На пороге стоял другой апостол, Гектор, друг Грея. Он тоже принес весть старому инквизитору.

– Отец-инквизитор, беда! Я видел, как Клод и демон сели в экипаж и уехали куда-то! – Гектор тяжело дышал, видимо спешил сообщить про увиденное.

Калеб нахмурил брови. Это новость его немного огорчила. Теперь придется собирать паладинов (рыцарей церкви) и бросаться в погоню. А это сильно затрудняет планы инквизитора Калеба в очередной раз выслужиться перед церковью.

– Когда это случилось? – спросил инквизитор.

– Минут пятнадцать назад. Я увидел их издалека и сразу побежал к вам.

– Ты правильно сделал, – инквизитор погладил волосы Гектора.

Гектор смущенно заулыбался. В отличие от Грея ему нравилось служить. Монастырь привлекал его. Он уважал церковь и мечтал стать пророком (высший церковный чин, который может иметь мужчина).

Пророком стать не так просто. Хоть церковных чинов не так много, но дослужиться до пророка очень трудно. Во первых все поступки должны быть благочестивы. За всю жизнь человек ни разу не должен согрешить. По крайней мере, чтобы никто про твои грехи не знал. Это обязательное условие. Затем нужно собрать рекомендации инквизиторов и старших инквизиторов всех городов и деревень. В последнюю очередь требуется рекомендация преподобной матери. И уже после этого священник становится пророком. Им может стать каждый, начиная с монаха. То есть необязательно быть старшим инквизитором. Раз уж речь зашла о церковных должностях, то вот их последовательность: Апостол – Монах – Инквизитор – Старший инквизитор – Пророк. Это мужские должности, а вот женские: Апостол – Послушница – Храмовница – Преподобная мать (Мать – настоятельница). Рыцарей на службе церкви называют паладинами и валькириями соответственно. Поскольку городской церковью руководит старший инквизитор, то у женщин на одну должность меньше, зато женщина может дослужиться до матери-настоятельницы. У пророков есть особые привилегии перед церковью. В любой ситуации они вольны действовать по своему усмотрению. Только в конце предоставить отчет матери-настоятельнице. Пророкам отведена определенная область, за которой они обязаны присматривать. Область большая, потому что пророков не так много. Еще в их обязанности входят читать проповеди народу. Это их прямая первозданная обязанность.

Вернемся к Гектору. Он желал стать пророком больше всего на свете. И перед статуей Рамоса поклялся, что будет исполнять волю божью добросовестно. Добросовестно в его понимании было исполнение приказов вышестоящих членов церкви без вопросов. С самого начала он вкалывал, как проклятый, только, чтобы его заприметили. Пока глухо, а прошло уже полтора года. Несмотря на разные точки зрения относительно церкви, Гектор и Грей все равно стали друзьями. Просто Грей с детства привык думать своей головой, прежде чем выполнить приказ.

Грей покинул дом инквизитора, а Гектор наоборот решил зайти в гости. То, что Грей узнал о замыслах инквизитора, не радовало его сердце. Грей не хотел служить церкви, но, как многих его заставили. Однако он не хотел мириться с такой судьбой. Хоть церковь и добра к нему, она не добра ко всем остальным, только сама этого не понимает. Сколько раз Грей видел, как разлучали любящих друг друга людей, как забирали детей у родителей. А сколько было распято, сколько сгорело? Разве это хорошо? Грей не знал, сколько еще сможет это выносить. Не знал, сможет ли вообще это больше выносить. А народ боится. Боится даже попытаться восстать против церкви и убедить их пересмотреть некоторые правила. Однако в случае неудачи огромная толпа окажется на плахе. Да, да, именно огромная толпа. Церкви все равно, сколько людей умрет во имя их правды. Безумие, одним словом.

Миновав несколько улиц, Грей остановился. Сумасшедшая мысль посетила его голову. А что, если самому отправиться на поиски демона, выяснить все подробности, а дальше действовать по велению сердца и наплевать на церковь? Грей так и поступил бы, но вот смелости не хватает. Он постоянно думал, как сбежать от церкви. Задай он такой вопрос кому-либо из товарищей, его моментально бы отлучили от церкви, и пришлось бы всю жизнь сидеть в остроге, а то и на виселице оказаться. Но, если бездействовать, то придется всю свою жизнь мучиться. Что бы выбрали вы?

Поразмыслив еще немного, Грей решил следовать только зову своего сердца, своей души. А сейчас она говорила ему, что нужно разобраться самому. Грей поспешил к воротам, но вовремя опомнился. Апостолам не разрешено покидать город без письменного разрешения инквизитора. Нужно быть рангом не ниже монаха, чтобы беспрепятственно проходить через городские ворота.

Тогда Грей решился на отчаянные меры. Церковь презирала магию. Только магия света была актуальна. Но у Грея была своя тайна. Тайна, которую он скрывал от церкви долгое время и сейчас скрывает. Грей – оборотень. Он мог превращаться в любых животных, птиц, насекомых, даже в статую. Оборотень и вервольф – совершенно разные термины в этом мире. Оборотень по своей воле превращается в животного, а вот вервольфы обречены превращаться в порождение мрака и злобы. Что есть слово оборотень? Это слово от слова оборачиваться во что-либо и не обязательно в волка. Грей был именно оборотнем.

Он достиг 60% силы в искусстве трансформации. Грей решил применить свои способности, превратившись в птицу. Но вся проблема в том, что церковь может узнать о его поступке. Сколдуй он сейчас, кто-то из монахов обязательно это почувствует. Так что сейчас решающий момент – либо пан либо пропал.

Или он превратится в птицу и отправится на поиски демона, или останется навсегда во власти церкви. И Грей сколдовал. Зайдя в закоулок, он произнес заклинание. Раздалась яркая вспышка и на его месте возник прекрасный черный ворон, который оглушительно каркнув, взмыл в небо.

* * *

На улицах Ридлстоуна царил бардак. Солдаты, рыцари, валькирии, инквизиторы, апостолы – все носились туда-сюда. Подготовка к походу на демона шла полным ходом. Столько народу против одного демона и мальчишки. Будто церкви противостояла целая рать демонов. Но инквизитор собирал такой отряд не из-за одного демона. Используя кое-какие магические зелья, он на время обострил свою чувствительность ко всему необычному, в пределах десяти миль.

Что-то не то происходило в Дэмерене. После принятия зелья, инквизитор Калеб сумел уловить различные следы маны. Следы шли отовсюду, почти со всех сторон. В этих следах чувствовалось нечто необычное. Неизвестная мана очень сильно насторожила инквизитора, поэтому он решил поставить на уши всех воинов церкви, что были в Ридлстоуне.

После нескольких часов приготовлений, весь церковный гарнизон был построен на главной площади, где обычно торговцы размещают свои лавки. Место так и называется Рыночная площадь. Инквизитор Калеб вместе со старшим инквизитором стояли напротив толпы. Старший инквизитор жестом показал Калебу. Тот вышел вперед.