Возвращайтесь живыми!

– Помочь с поисками?

– Пока такого заказа нет, но будь готов. Хотя у тебя будет другое задание.

– Какое?

– В Казахстане решили повторить киргизский эксперимент со сменой власти.

– «Оранжевую революцию»?

– Её правильней называть «революцией свиста». Впрочем, такое происходило не только в Киргизии. После Украины и Киргизии попытки повторить революции предпринимались и в Молдавии, и в Карабахе, и в Туркмении, и в Белоруссии. Харитоныч наверняка предложит тебе помочь казахским друзьям, потому что за спинами организаторов «свиста» стоят Поводыри АПГ.

– Я уже понял.

– Вот я и звоню предупредить: будь осторожен. Эмиссары АПГ заточили на тебя большой зуб.

– Ничего, прорвёмся.

– Вот только обойдись без растопырки пальцев.

– Не ругайся.

– Я знаю, что ты сейчас доволен жизнью. Как и Афанасий, между прочим. Я его встречал недавно, мужик прямо светится от счастья, а это опасно. Поэтому желаю тебе думать и чаще оглядываться.

– Ладно, уговорил. Ты там будешь?

– Не знаю, если пошлют. Будь, жене привет.

– Подожди, ещё один вопрос. Унц… не выкрали?

Роман имел в виду оставленный Поводырём на корабле «Метрополия» автомат защиты, принявший облик альбатроса. После бегства Калкаманова, не успевшего активировать автомат, Волков попытался нейтрализовать унц, и это ему удалось.

– Унц в Москве, в спецлаборатории.

– В-портал?

– В-портал у ребят Тамерлана, они потихоньку изучают эту машинку.

– Попыток выхода в сеть АПГ не делали?

– Не знаю, не интересовался. Пока.

Роман выключил телефон, посмотрел на жену, медлившую нырнуть под одеяло.

– Ты улетаешь? – слабо улыбнулась она.

– Пока не… – он не закончил, телефон возбудился в третий раз.

– Добрый вечер, Роман Евлампиевич, – родился в трубке густой голос координатора «Триэн». – Хотел попросить тебя навестить одну братскую страну.

– Казахстан, – сказал Роман.

– Алтын, – сказал Олег Харитонович.

– Прошу прощения.

– Всё в порядке, Алтын тебя опекает, это правильно. Поедешь?

Роман покосился на прижавшуюся к плечу Юну.

– Когда?

– Завтра утром за тобой заедет Королёв, ты его знаешь, он тебя возил по Москве. Привезёт пакет материалов по Казахстану и отвезёт в аэропорт «Пулково».

– Хорошо.

– Я тоже буду в Алма-Аты, поговорим. До связи.

Роман опустил телефон, хотел повернуть жену к себе лицом, но она прижалась к нему сильнее.

– Мне с тобой нельзя?

– Ты же понимаешь… – начал он, расстраиваясь.

– Понимаю, не переживай. Просто я не могу без тебя жить долго. Максимум – один день.

Роман невольно улыбнулся.

– Придётся потерпеть.

– Сколько?

– Думаю, дня три-четыре.

– С ума сойти! Завтра улетаешь?

– Так получилось. Я не хотел, настроился на отдых на южных морях.

– Верю.

– Хотел действительно махнуть на недельку на юг или, наоборот, на север.

– Не расстраивайся, мы ещё слетаем на север.

Он спрятал лицо в её волосах.

– Как здорово, что ты у меня есть!

– А ты у меня, – прошептала она.

* * *

Самолёт приземлился в аэропорту Алма-Аты в четыре часа дня по местному времени.

Как и обещал Олег Харитонович, Романа встретил в аэропорту субтильного телосложения мужичок-казах в полосатом халате, усадил в невзрачную «Нексию» неизвестного века выпуска. Кроме него в кабине «Нексии» обнаружились двое: крупнотелый молодой человек славянской наружности и красивая смуглолицая девушка с раскосыми глазами, которая оказалась проводником гостя из Москвы. У неё была точёная фигурка, и носила она смелую юбочку выше колен, не соответствующую, по мнению Романа, местным обычаям. Однако на улицах Алма-Аты он увидел много таких же условно одетых девчонок и успокоился. Времена изменились, мораль тоже, изменились и обычаи казахов, всё больше откликавшихся на агрессивную моду и масскультуру Запада.

Проводницу звали Зара. Говорила она по-русски безупречно, вежливо и корректно, мгновенно умолкая, если Роман вдруг заговаривал или только собирался что-то сказать.

Молодого человека, представившегося коротко: Павел, – за всё время езды от аэропорта до гостиницы Роман больше не услышал. Он олицетворял собой охрану гостя и не вмешивался в разговоры.

Пока ехали, Зара поведала Роману историю начавшейся «революции свиста», оранизатором которой являлся лидер клана Ессеевых – Баймухамет. Кто стоял за ним, предстояло выяснить уже Волкову.

В пять часов он устроился в гостинице «Советская» в самом центре бывшей столицы Казахстана, недалеко от аэровокзала. Номер на третьем этаже люксом назвать было трудно, тем не менее он Роману понравился чистотой и уютом.

– Если хотите, я проведу вас по улицам, – предложила Зара. – У нас много парков, памятников и красивых мест.

– Благодарю, в другой раз, – отказался Роман, вспомнив, каким он увидел город с высоты: Алма-Аты была накрыта желтовато-серой шапкой смога. – Мне надо сосредоточиться и побыть одному. Где предполагается выступление президента?

– В Государственном академическом русском театре драмы имени Лермонтова и на стадионе «Медео».

– На стадионе? – удивился Роман. – Насколько я знаю, это каток.

– Его недавно отремонтировали, сделали купол над чашей, но ещё не заливали.

– Тогда понятно.

– Могу сопроводить вас в Чимбулак, это рядом с «Медео».

– Позже.

– Хорошо, я буду на связи, звоните, если понадоблюсь.

Роман остался один.

Побродив по номеру, глянул на город из окна: желтоватая дымка продолжала висеть над домами куполом, – он в конце концов сел за ноут и стал изучать информацию по столице Казахстана. Хотелось приступить к работе со знанием местности и её достопримечательностей.

Однако чтение не вдохновило на подвиги. История создания столицы Казахской республики оказалась достаточно стандартной.

В позднее Средневековье на её месте у подножия Заилийского Алатау существовала небольшая стоянка тюркских и монгольских кочевников – Алмату. Городом под названием Алматы – яблоневый, в переводе с казахского, она стала с тысяча восемьсот пятьдесят четвёртого года, построенная на месте военного укрепления Заилийское. С тысяча девятьсот двадцать первого года город стал называться Алма-Атой, претерпев множество назначений: от столицы Казахской АССР до столицы Республики Казахстан. От Москвы её отделяло расстояние в четыре тысячи километров, поэтому самолёту требовалось больше четырёх часов полёта на преодоление этого пути. Впрочем, сверхзвуковые самолёты долетали до Алматы и за два часа.

Гораздо больше Романа заинтересовало ущелье Чимбулак и собственно стадион «Медео», где должен был выступить перед народом нынешний президент Казахстана. Если кто и задумывал устроить «свист» – восстание или террористический акт во время его выступления, то лучшее место найти было трудно. В театре тоже можно было поднять «волну народного гнева», а уж тем более спрятать взрывное устройство, но театр наверняка хорошо охранялся, и перед речью президента его должны были проверить не раз, что вполне могло остановить террористов. Тем более что существовали новейшие приборы на основе нанотехнологий, способные определить наличие взрывчатки всего по десятку молекул. Поэтому стадион подходил для акции гораздо больше.

Для начала Роман просканировал сам стадион через психоматрицу астрала, имея перед собой фотографии Чимбулакского ущелья и собственно катка. Обнаружил рассыпанные по территории стадиона «чёрные дыры», не просматриваемые в пси-диапазоне. Сходил в гостиничный ресторан, отметив движение приданных ему телохранителей. Позвонил Заре и попросил устроить экскурсию на «Медео».

– Когда? – спросила девушка.

– Через час, – ответил Роман, снова уединяясь в номере.

Какое-то время он просматривал фотографии клана Ессеевых, претендующих на царствование, просканировал главных действующих лиц – Теймураза и Баймухамета, и сразу понял, что оба зомбированы. Защищали их мыслесферы прочные «зеркальные короны» наведённых биополей, и пробиться сквозь них без подготовки было трудно. Роман не рискнул это сделать, понимая, что может выдать себя, не рассчитав соответствующие меры безопасности.

Тогда он начал обследовать окружение братьев, имеющее отличную организацию и подчинявшееся вожакам негосударственных спецслужб, прикрывающих деятельность «свистящего» подполья. Выделил троих: Сидоренко, Бекшеналиева и Нургалиева, командующих отдельными «батальонами» поддержки. Сидоренко в этой троице казахом не был, но являлся очень опасным человеком, будучи сотрудником казахского Комитета государственной безопасности. Он всегда знал, кто сопровождает президента и где тот будет выступать.

Роман позвонил Малахову, сообщил о своих выводах.

– «Медео»? – переспросил Олег Харитонович. – Там в две тысячи одиннадцатом проводили седьмые зимние Азиатские игры.

– Комплекс заново реконструирован, но ещё не запущен. Потоки внимания со стороны «свистунов» тянутся к Чимбулаку и непосредственно к стадиону. Могу назвать тех, кто занимается организацией акции.

Малахов помолчал.

– Их возьмут местные ребята, мы вмешиваться не станем. Главное – заказчик.

– Он заблокирован, а это означает, что его охраняют на всех уровнях.

– Ты имеешь в виду Баймухамета Ессеева? Не трогай его. За его спиной стоит местный Поводырь. Приеду, обговорим, как с ним работать.

– Атаковать надо!

– Что это ты такой агрессивный сегодня? Али городской смог так влияет?

Роман понял, что Олег Харитонович уже находится в Алматы.

– Смог здесь действительно мощный, хуже, чем в Москве. Недаром Алма-Ату называют одним из самых грязных городов мира.

– С атакой повременим, Поводыря вычислить надо. У нас ещё сутки, так что не спеши. Кстати, если уверен, что акция намечена на «Медео», не лучше ли тебе переехать в Чимбулак? Зара тебя поселит.

Роман подумал.

– Да, перееду.

– Как она тебе?

– В смысле?

– Красивая? Или не понравилась?

Роман вспомнил милую, с грустинкой, улыбку Юны.

– Мне нравится моя жена.

– Это хорошо. Просто Зара – дочь Захарии.

– Тамерлана? – пробормотал Роман. – А Шехерезада?

– Шехерезада тоже дочь, но от другой жены. Так получилось. До связи, экзор, будь внимательней, пожалуйста. В дальнейшем будем держать связь через неяслух.

Голос Малахова растворился в трубке.

Роман посидел немного, размышляя над событийной стороной жизни координаторов «Триэн»: оказывается, ничто человеческое не чуждо и им, и у них случаются разные браки и разные дети, – потом позвонил Заре:

– Переезжаем в Чимбулак.

– Хорошо, Роман Евлампиевич, – ничуть не удивилась его решению дочка Тамерлана.

Роман собрал вещи, оглядел комнату, не успевшую стать «родной», и ему показалось, что зеркало в крохотной прихожей номера внимательно посмотрело на него.

6

Горнолыжный курорт «Чимбулак», расположенный в одноимённом ущелье на склонах Заилийского Алатау, понравился Роману с первого взгляда.

Построенный в тысяча девятьсот пятьдесят четвёртом году как спортивная база и трижды реконструированный, окружённый сверкающими под лучами солнца снежными склонами и вечнозелёными тянь-шаньскими елями, он производил впечатление ультрасовременной здравницы с новейшими постройками из стали и стекла, каковой, собственно, и был со времён проведённых здесь зимних Азиатских игр в две тысячи одиннадцатом году.

Ещё до Игр от Чимбулака до «Медео» была построена гондольная канатная дорога длиной четыре с половиной километра, гостиничный комплекс на четыреста мест, СПА-центр, ресторан и бутики, а после того, как заработали канатная дорога до Талгарского перевала, лыжная трасса до ледника Карлытау и школа горнолыжного спорта и сноуборда, а также подземный паркинг на две тысячи машин, комплекс вошёл в десятку крупнейших мировых горнолыжных курортов.

Гостиница тоже понравилась Роману. Ему достался отличный номер на пятом этаже с видом на гору Школьник, самую высокую в местном горном ландшафте, и он с час любовался пейзажем на лоджии, вдыхая чистейший горный воздух и подставив лицо лучам заходящего солнца.

Здесь вполне можно было загорать, так как температура воздуха в ущелье даже осенью не опускалась ниже семнадцати градусов, а нынче и вовсе держалась на уровне двадцати четырёх.

Зара оказалась хорошим гидом. Она знала не только историю создания Чимбулакского курорта и стадиона «Медео», но и историю края, чем поделилась с московским гостем после того, как он устроился на новом месте под именем Ивана Савельевича Зотича, белоруса из Гомеля, и созрел для ужина.

Роман слушал и сканировал урочище, рассеянно поглядывая на тёмно-зелёные ели и скальные выступы на склонах ущелья. Он уже проникся жизнерадостной атмосферой комплекса и определил его «чёрные дыры», просмотреть которые с первого раза не удалось. То ли они торчали в складках местности, отражающих пси-поля, то ли были накрыты вуалью непрогляда, создаваемой аппаратурой эмиссаров АПГ или непосредственно штатными «колдунами» Поводырей.

В гостинице было людно.

Во-первых, комплекс работал круглогодично, и любителей покататься летом-осенью на горных лыжах хватало. Во-вторых, на завтра намечался приезд на «Медео» президента, и по территории Чимбулака рыскали ищейки президентской службы безопасности. Если бы не сотрудники «Триэн», опекавшие Романа (всего он насчитал пять человек), его наверняка проверили бы на предмет «чего ты тут делаешь?». Однако среди опекунов наличествовали и работники казахского КГБ, поэтому «новенького» туриста не тронули ни разу.

Впрочем, он и сам не особенно высовывался, лишь один раз побродив с Зарой по окрестностям курорта и поднявшись по канатной дороге до ледника Карлытау. После чего снова уединился в номере и приступил к «просвечиванию» комплекса.

Он, конечно, мог «отвести глаза» любому, кто попробовал бы им заинтересоваться, так что никто и не заметил бы экзора, куда бы он ни направлялся, однако Олег Харитонович не одобрил бы демонстрации пси-операторских способностей, и Роман вёл себя как обычный турист. Зато слушал «местный» астрал и ловил тонкие паутинки-лучики намерений, по которым вполне можно было определить готовящуюся на следующий день акцию «народного неповиновения», в результате которой президент должен был сам сложить с себя полномочия главы республики.

В начале десятого проявил себя Малахов. Его характерный мысленный – с басовитыми интонациями – голос родился в голове Романа под тихий струнный звон.

«Роман Евлампиевич, как дела?»

«Отдыхаю, – ответил Роман, ждавший этого вызова. – Вы где?»

«В Чимбулаке. Предлагаю встретиться у тебя в номере, минут через двадцать, если не возражаешь».

«Жду».

Роман набрал воды в чайник, вскипятил, заварил чай.

Олег Харитонович пришёл, как и обещал, через двадцать минут. Оглядел комнату, взял в руки чашку с налитым чаем, сел на диван.

– Хороший номер. Не заметил подозрительного внимания?

– К «Медео» тянутся…

– Не к стадиону, к себе лично.

Роман сбился, помолчал, собираясь с мыслями.

– Пока всё в пределах обыденного. Меня сопровождают пять человек, беспокоиться нечего.

– Ты их вычислил?

– На всякий случай, – смутился Роман.

– Это должно войти в норму. Местный Поводырь тебя не знает, но все деятели АПГ должны были получить инструкцию по усилению мер противодействия русскому экзору, а это означает, что и здесь следует ожидать какой-то их реакции.

– Я готов.

– Хочется в это верить. В любом случае мы будем рядом, можешь опереться на наш эгрегор. Теперь давай пройдёмся по личностям.

Роман перечислил людей, которых успел мысленно просканировать и оценить. Все они были «инфицированы» «вирусом» внедрённых программ и составляли ядро влияния Поводырей на казахский социум. Семеро из них в настоящий момент находились в Чимбулаке. Однако главного Роман пока не знал: кто является Поводырём Казахстана.

– Баймухамет Ессеев, – повторил Олег Харитонович задумчиво. – Не тянет он на Поводыря, не тот калибр, несмотря на президентские амбиции.

– Он – нет, – согласился Роман. – Энергетика слабая, да и биокаркас деформирован.

– Кто же у них Поводырь?

– Здесь его нет. Но я могу попробовать проследить связи Баймухамета.

– Очень осторожно, на уровне неслышного ветерка, так, чтобы его сторожа не заметили. Для нас это сегодня не главное, наша задача – сорвать замысел «свистунов». Что у тебя есть? Я имею в виду конкретику замысла. Что планируется?

– Взрыва не будет.

– Так.

– Настоящего взрыва, на физическом плане. Готовится акция «свиста» с масштабной энергетикой. Толпа народа должна активизироваться до такой степени, что ей удастся снести ограждение, охрану и расправиться с «узурпатором». К тому же будет подключена западная экстраформация.

Малахов с интересом посмотрел на Романа.

– Это тебе сам Баймухамет Ессеев рассказал?

Роман посмотрел на собеседника непонимающе.

– Ессеев? Нет. А, вот вы о чём… я могу даже указать, где будут находиться инициаторы пси-поля, активизирующие толпу.

– Звучит интригующе. Они, что же, привезут какую-то пси-аппаратуру?

– Я думаю, это будут живые люди, используемые в качестве пси-трансляторов и пси-усилителей.

– Вполне может быть, эксперименты с такими группами уже велись в Украине, в Киргизии и Белоруссии. Кстати, мы заметили некоторое оживление в окрестностях Чимбулака, ещё вчера сюда начали съезжаться молодые парни определённой социальной группы.

– Вы взяли с собой экстрасенсов?

– Здесь Афанасий со своей группой.

Роман посмотрел на Малахова недоверчиво.

– Странно, я его не почуял.

– Он сидит на «Медео».

– Понятно, стадион я ещё не просматривал, собирался сделать это завтра утром.

– Можешь позвонить ему, договориться о взаимодействии. Его орлы определили наличие на стадионе негативных «ям», интересно будет сравнить с твоей оценкой.

– Хорошо, сделаю.

Олег Харитонович допил чай, поднялся.

– Мне не нравится, что ты слишком спокоен. Понимаю, что во время операции нельзя учить человека, уверенного в своих силах, как себя вести. Но если Поводыри найдут тебя здесь…

– Я понимаю, – пробормотал Роман.

– Поэтому не рискуй, – закончил координатор «Триэн», разглядывая порозовевшее лицо Волкова с каким-то странным сомнением во взоре.

– Не нашли Михеева? – спросил Роман, переживая неприятное ощущение недосказанности в разговоре.

– Нет.

– А тело Фурсенюка?

– Нет.

– Это же не иголка.

– Вернёшься, поможешь искать. – Малахов вышел.

Роман хотел было «догнать» Малахова «щупальцем» мыслеволи, прочитать его мысли, но удержался от соблазна. Хотя недосказанность в словах Олега Харитоновича была очевидной. То ли он хотел предупредить о чём-то, то ли ещё раз напомнить об осторожности, то ли высказаться о самоуверенности ученика, но так и не сказал ничего.

– Говорил бы прямо! – проговорил Роман вслух. – Решай теперь, что я делаю не так.

Он вспомнил об Афоне, набрал номер полковника.

Афанасий ответил после минутной паузы:

– Рома, ты?

– Я в Чимбулаке.

– Знаю уже, Алтын предупредил. Я хотел сам тебе звонить, да замотался. Нашёл что-нибудь?

– А вы? – вопросом на вопрос ответил Роман.

Вьюгин хмыкнул:

– Я первый спросил. Впрочем, ради пользы дела можем обменяться информацией. Через полчаса подъеду.

– Давай лучше я подъеду, размяться хочу, да и взглянуть на стадион вблизи.

– Ты не должен рисковать.

– Если следовать твоей логике, меня вообще здесь не должно быть. Успокойся, я ничем не рискую, у меня сопровождение.

– Ты в курсе, что Михеев…

– В курсе, потом поговорим.

– Ладно, жду. Здесь на Медео есть гостиница…

– Найду.

Роман переоделся, набросил на плечи лёгкую куртку на кнопках, заколебался, размышляя, предупреждать Зару или нет, решил не беспокоить. Однако она сама подошла к нему, когда он выходил из холла гостиницы. Скорее всего девушка жила здесь же, а может быть, и работала, он не интересовался, а вышла, когда получила сигнал от охранников москвича.

– Роман Евлампиевич, что-то случилось?

– Ничего не случилось, – сказал он, пряча поглубже вздох сожаления. – Хочу прокатиться на канатке до Медео.

– Она работает с восьми утра до семи вечера.

– Мне надо в гостиницу «Медео».

– Я не рекомендую вам ехать туда так поздно.

– А что, у вас здесь криминальная обстановка? – полюбопытствовал он.

– Не криминальная, но молодёжь гуляет без ограничений.

– У вас большой опыт, – кивнул он, намекая на возраст собеседницы.

Зара не обиделась.

– Молодёжь везде гуляет без ограничений, в том числе и у вас в Москве.

– Это правда, – согласился он. – И всё же мне нужно попасть в Медео.

– Сейчас я вызову машину.

– Хорошо.

Зара отошла на минуту и вернулась со знакомым стариком-казахом, одетым на сей раз в обычный гражданский костюм. За ними следовал короткостриженый молодой человек, в котором Роман признал своего телохранителя.

– Он поедет с нами.

Роман хотел отказаться от сопровождения, но Зара твёрдо воспротивилась его желанию:

– Мы отвечаем за вас! Не дай бог что случится, с нас спросят по полной программе!

Пришлось подчиниться.

От светящейся глыбы хрусталя, какой гостиница «Чимбулак» казалась со стороны вечером, до почти такой же по размерам глыбы, но поскромней, ехали на той же видавшей виды «Нексии», на которой Романа везли в Алма-Ату из аэропорта. Он с интересом глазел по сторонам, удивляясь хорошей освещённой дороге и множеству ещё работающих магазинчиков и кафе.

Дорога длиной около пяти километров заняла всего несколько минут.

– Ждите в машине, – остановил Роман попытку Зары и охранника высадиться вслед за ним. – Не волнуйтесь, я контролирую ситуацию.

Зара и молодой человек переглянулись.

– У нас есть… – начала девушка.

Роман вспыхнул… и исчез! Для сопровождающих. Увидеть его в этом состоянии «невидимки» теперь мог только сильный экстрасенс.

Спутники оторопело уставились на сиденье, где он только что сидел, перевели взгляды на открывшуюся и закрывшуюся дверцу «Нексии».

Роман сделал шутливый реверанс в их сторону, который всё равно никто не увидел, направился ко входу в гостиницу «Медео», обходя веселящуюся молодёжную компанию. Молодые парни и девушки были в красно-зелёных спортивных костюмах, и Роман сначала подумал, что это спортсмены. Потом просканировал накрывавшее компанию облако пси-взаимодействия и понял, что у гостиницы собрались скорее всего сотрудники местных спецслужб, призванные негласно контролировать территорию перед и во время визита президента.

В холле, украшенном лепниной, старинными светильниками и люстрами, также толпился разношёрстный народ, преимущественно молодой. Да оно было и понятно, поскольку катание с гор старикам и пожилым людям вряд ли доставляло удовольствие.

Роман, по-прежнему не замечаемый никем благодаря накинутой «шапке-невидимке отвода глаз», вычислил номер Афанасия, поднялся на третий этаж.

Что-то остановило его на лестнице.

Он прислушался к своим ощущениям.

Коридор третьего этажа был наполнен ожиданием. Кто бы ни шёл по нему, попадал в поле зрения неизвестного наблюдателя, а это означало, что наблюдатель знал об истинной цели пребывания жильцов гостиницы из Москвы. Даже если они были записаны здесь не под своими фамилиями.

Конечно, можно было попытаться отвести глаза и ему, но он, вероятно, использовал спецаппаратуру, и Роман решил не рисковать, боясь насторожить секретную систему.

Он вернулся к машине, возле которой курил его местный телохранитель.

Зара кинулась к нему с облегчением.

– Всё?!

– Нет, сейчас подойдёт человек, я с ним переговорю. И мне нужно побыть одному.

Казах-водитель по знаку девушки вылез из машины.

Роман сел на сиденье рядом с водительским, прикидывая, стоит ли звонить Афанасию и делиться своими умозаключениями. Потом его осенило.

Он настроился на восприятие ауры полковника, вычленил её из сотен аур постояльцев гостиницы, дотронулся мысленным «нервом» до переливчатого эфемерного «цветка лотоса» с тонким «запахом» Вьюгина.

«Лотос» заволновался, испуская вуальки света.

В голове Романа протаял тонкий голосок:

«Эй, кто стучится, чёрт побери?»

«Я», – лаконично отозвался Роман.

«Рома?» – неуверенно определил внутренний «мыслежитель» Вьюгина.

«Спустись к машине, Афоня, жду тебя в серой «Нексии» перед отелем. Будь осторожен, оглядывайся, за тобой следят».

«Кто?!»

«Поговорим». – Роман вытащил свой «нерв» из сферы сознания Афанасия, выглянул в окошко, позвал: – Зара.

Девушка подошла.

– Посмотрите за «хвостом» человека, который подойдёт ко мне. Если можно – попробуйте снять «хвост» или хотя бы выяснить, кто следит.