Мать Иисуса

Александр Володин

Мать Иисуса

Тридцать третий год нашей эры. Дом Марии, матери Иисуса. В открытой двери стоит ее младшая сестра. Она вглядывается в сумрак дома.

– Мария! – тихо позвала она.

– Что там? Где мальчик? – отозвалась Мария.

– Отвела ребеночка, нашлись люди, приютили.

– Видишь – побоялись.

– Ну кто теперь не боится! Тоже дрожат. Самые верные друзья попрятались. Все куда-то исчезли, никого не найти. А первый друг, Петр, первый и отрекся.

– Вот ругаешься. Нехорошо.

– Почему нехорошо?

– А вот потому и нехорошо.

– Почему нехорошо? Ты можешь объяснить членораздельно?

– Что?

– Почему, спрашиваю, нехорошо?

Мария прислушивалась к тому, что происходит на улице. Гомон голосов нарастал.

– А… Он что говорил? Других не надо судить. Тогда и тебя судить не будут.

– Не знаю, не слышала, чтоб он это говорил.

– Спроси у людей, которые слышали.

– Все что-нибудь слышали. Каждый что-нибудь да слышал. Мы, говорят, ученики. Учились, учились, ничему не научились.

– Я все-таки пойду, – сказала Мария.

– Куда?

– Туда, где Он.

– Сейчас? Зачем?

– Не знаю, не знаю. Лягу на гробницу, полежу.

– Заберут.

– Ну и заберут.

– Тогда я тоже с тобой. Пускай видят. А то правда, живой был – за ним толпы ходили, а казнили – никого нет…

Дверь отворилась. Вошел мальчик лет шестнадцати.

– Почему ты ушел? – спросила Мария.

– Они сказали – иди домой.

– Кто сказал?

– Там хозяин пришел. Он сказал, чтоб я убирался домой, не хватает, чтобы меня у них нашли.

– Еще один смельчак, – сказала сестра.

– Я есть хочу, – жалобно сказал мальчик.

– Что ты сразу начинаешь ныть? Как будто ему не дают. Не дадут – тогда будешь ныть.

– Смотри, мама, она опять придирается.

– Потому что не строй из себя ребеночка.

– Не ссорьтесь, – сказала Мария.

– Поцелуй его, – сказала сестра.

– Я и тебя могу поцеловать.

– Мы уйдем, а его куда денем?

– Я дома буду, я есть хочу, – сказал мальчик.

– Сейчас покормлю, – сказала Мария.

– А вы куда собрались?

– Мы в Ерусалим идем.

– Зачем?

– Пойдем к гробнице, где лежит Иисус.

– В гробнице Его уже нет.

– Как нет? – не поняла Мария.

– Так, нет.

– Где же Он? – спросила сестра.

– А Его унесли оттуда.

– Куда унесли? Кто унес? Где Он? Где? – всполошилась Мария.

– Неизвестно. Кто-то вытащил и унес.

– Что-то недослышал, что-то недопонял и болтает, – сказала сестра.

– Мама, она опять.

– Объясни, недоразвитый, – что ты там недопонял?

– Да это все уже знают. Женщины пошли к пещере, а камень отвален. Пещера открыта, и никого там нет.

– Какие женщины ходили? Припомни, кто это видел? – настаивала сестра.

– Магдалина ходила и еще кто-то.

– Магдалине верить нельзя, она истеричка.

– А если Петр видел то же самое? Только потому, что я это говорю, мне не верят!

– Постой, что они видели там? Просто пустая пещера?

– Просто пустая пещера. И только пелены лежат, в которые Он был обернут. Белые пелены в крови.

– Верно, Он был обернут, – сказала Мария.

– Если это правда – надо разобраться. Может быть, Его эти негодяи утащили, фарисеи. И зарыли где-нибудь в другом месте. Чтоб ничего не осталось. Чтоб никто не мог прийти к этой пещере. Чтобы не встретились пришедшие туда, не посмотрели бы друг другу в глаза, не подумали чего-нибудь…

– А говорят, наоборот, что Его унесли друзья и спрятали в надежном месте, – сказал мальчик.

– Как они тебя спрятали, так они и Его спрятали.

– А может быть, Он все-таки остался жив? – сказала Мария.

– Что ты? – воскликнул мальчик.

– Мария, перестань, – сказала сестра.

– Думают, замучили Его до смерти, а Он жив…

– Пойдем, там все выясним. Нечего верить слухам, да еще из десятых уст.

– Теперь как раз нельзя отлучаться. В случае чего – куда Ему идти? Он же сюда пойдет. Пришел, а нас дома нет.

– Мария, бедная моя, ты послушай себя, что ты говоришь. Он три часа висел на кресте. Потом специально проверяли, что Он умер!

– Ты иди. Все узнай там и мне расскажешь. А я пойду. Привести хоть в порядок дом. Разгром такой… Сынок, ты помоги мне, чтобы побыстрее.

– Я есть хочу.

– Говорят тебе, помоги! Растормозись немножко, – сказала сестра.

Вошел старший, сводный брат Иисуса.

– Здравствуй, Мария, – сказал он и почтительно поцеловал Марию.

– Ты слышал? Иисуса не нашли в гробнице.

– Путаница какая-то. Но вы пока молчите. Если что спросят, ничего не знаем.

– Что ты всех пугаешь? Все время пугает. Сам трясется, хочет, чтобы все тряслись! Зачем тогда пришел сюда? – возмутилась сестра.

– Я пришел только дать совет. А ваше дело – принять к сведению или наплевать. Как обычно вы и делаете. Но тогда смотрите сами.

– Он правильно говорит. Сейчас главное – молчать. Потом наговоримся, когда Он объявится, – сказала Мария.

– Кто объявится?

– Помолчи, Мария, – сказала сестра.

– Секреты, – сказал старший брат. – Но потом ко мне не бегите. Мария, сядь и послушай. И вы послушайте. Сейчас тут за дверью стоит один человек. Римлянин. Крупнейший меценат, путешественник, знаток восточных языков.

– Не слишком ли много достоинств, – съязвила сестра.

– Он просит привести его сюда. Просто познакомиться с семьей. Иисуса он почитает и сам возмущен этой бессмысленной казнью. Словом, это мой добрый знакомый и в каком-то смысле даже друг.