bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
5 из 13

Он дважды останавливался перекусить и напоить коня с хортом, стрелял по дороге то, что можно продать, снова и снова напоминал себе, что на этот раз надо держаться, как все, как он и жил в том селе, пока не напали те сволочи…

Далеко впереди, в сторонке от дороги, расположился под сенью десятка раскидистых деревьев небольшой караван. Работники как раз снимают с навьюченных коней тюки, ведут животных к небольшой речушке вблизи, а другие спешно ставят объемистый шатер.

Кто-то уже разжег костер, самое легкое дело, там начали рубить мясо. Ютланд смотрел настороженно, это же куявы, видно издали, а с ними хоть и нет войны, но все-таки ненависть кипит в сердце каждого артанца…

Он решительно повернул коня в сторону лагеря. Там заметили одинокого всадника, двое схватили оружие и встали на дороге, остальные занимались своим делом, только поглядывали с интересом.

Ютланд вскинул руку:

– Я с миром.

– Мы тоже, – ответил один с оружием, он уже рассмотрел, что на худом коне такой же худой мальчишка, сунул меч в ножны. – Будь гостем, раздели наш хлеб.

– Спасибо, – поблагодарил Ютланд.

Он въехал в середину лагеря, из шатра вышел крупный массивный мужик с выпирающим брюшком, похожий на ушедшего на покой кулачного бойца, весь еще налитый звериной мощью, быстрый в движениях, несмотря на массу тела, весь в движении, темно-красные волосы густо падают на плечи, усы вплетаются в бороду, а та мощно ложится на грудь, так что шеи не видать, но Ютланд не сомневался, что и шея у купца бычья.

В белой рубашке, подпоясанный красным поясом, ворот тоже пышно расшит красным, на плечи наброшена легкая волчовка, но вряд ли полы сойдутся на таком брюхе и нехилой груди. Глаза живые и острые, сразу охватил взглядом Ютланда на черном худом коне, заметили и такого же худого пса с голодными глазами.

Ютланду почудилось, что купец сразу как-то подобрался, насторожился, но ничего не сказал, только зыркнул остро. Он ожидал от него громоподобного рева, но взгляд у купца стал маслено-добрым, улыбочка сладкой, а голос прозвучал так, словно заговорила большая кадка тягучего куявского меда.

– Привет доблестному артанину! – сказал он протяжно. – Я всегда говорил, что и наших мальцов надо учить раньше ездить на конях… По делу мыкаешь или от дела лытаешь?

– Просто увидел вас, – ответил Ютланд. – Интересно стало.

Купец сказал добродушным голосом:

– Меня зовут Крумта. Вот уже сорок лет вожу караваны… как в Арсу, так и везде. В Арсе каждый сезон заключаю сделки насчет поставок на мои склады вашего знаменитого зерна. При дворе тцара меня принимают весьма охотно… И еще я один из самых почетных участников гильдии торговцев Троецарствия.

Ютланду почудился неясный намек в словах, что бывал при тцарских дворах, а это значит, мог его видеть тоже. Но купец на то и купец, не выдаст без заметной выгоды для себя, сейчас улыбается и держится, как с обычным покупателем.

Один из богато одетых мужчин прошел мимо к костру, оглянулся, Ютланд увидел злой взгляд.

– Крумта, – сказал мужчина, – что ты распинаешься перед подростком? Да еще артанином?

Крумта усмехнулся.

– Да вот такой я… распинаюсь. И как-то стал тем, кем стал. А ты все еще помощник младшего купца, верно?

Мужчина засопел и отвернулся. Крумта взглянул на коня Ютланда, где так и остались навьюченные мешки.

– Может быть, что-то хочешь купить? Я такой, могу и в дороге торговать. Как тебя зовут, кстати?

– Ют, – ответил Ютланд, – меня зовут Ют.

– Ют, – повторил Крумта с одобрением. – Хорошее имя. Каждый десятый между Куявией и Артанией – Ют. Даже в Вантите, говорят, ют на юте ездит и ютом погоняет…

– Не знаю, – ответил Ютланд, – я простой пастух. Никаких вантитов не знаю.

Крумта отмахнулся.

– И не стоит. Они там в собственном соку варятся.

– Я хотел бы кое-что продать, – сказал Ютланд.

Крумта ответил с тем же добродушием:

– Показывай.

В отличие от других купцов он принимал всех, даже у этого мальчишки может оказаться что-то ценное, ну там украл у более удачливого, подобрал, случайно наткнулся на монету Древних…

Ютланд вернулся к коню за мешком, а потом высыпал содержимое под ноги Крумте. Тот даже отступил, потом с загоревшимися глазами начал рассматривал добычу этого странного мальчишки. Клыки и когти степных и лесных волков, в том числе самого опасного среди них – волка-людоеда, шкура вепряка, чешуя молодых зедр, жвалы гигантских муравьев, в том числе могучих воинов и даже адских, рога туратора, перья жутеня, ценнейшая шкура доргосского шакала, ее не пробивают даже стрелы героев, уши десятка рысей, метательные ножи волколаков-мародеров…

– Ого, – воскликнул он, – даже пластины чурпыра? Как ты сумел… Впрочем, неважно, не отвечай, не хочу и знать. Сколько ты хочешь?

– Мне нужна еда на неделю, – сказал Ютланд, – и… я хотел бы провести эту ночь под крышей.

– Договорились, – вскрикнул Крумта довольно. – Вон туда дальше по дороге, как ты и ехал, сразу за тем холмом небольшой городок. Езжай, я дам записку. Тебе дадут лучшую комнату, а мешок с едой принесут прямо в твою комнату.

Ютланд кивнул:

– Спасибо, договорились.

– Счастливого отдыха, – пожелал Крумта.

Он аккуратно собрал мешок, свернул и подал Ютланду. Уговаривать приходить еще и приносить добычу только ему не стал, так делают разве что новички в купеческом деле. Главное, выказать уважение покупателю, дать ему почувствовать себя важным, а там и сам придет именно к тебе, минуя других купцов, машущих ему из своих лавок руками.

Мужчина от костра посмотрел завистливым взглядом. Крумта усмехнулся в усы. С каждым покупателем нужно обращаться, как с очень важным человеком.

Среди них в самом деле могут оказаться даже очень важные, как вот этот с ценнейшей добычей, которую сам ценит не слишком высоко.

Ютланд по дороге обратно еще раз взвесил мешок с едой в руке, слишком тяжел, слегка встряхнул. Там тихо звякнуло.

Глава 8

На первом же привале он проверил содержимое мешка с едой, хотя хорт снова поймал по дороге здоровенного зайца. Помимо двух ковриг хлеба, большого круга сыра и мелко нарезанного мяса обнаружил и узелок с монетами. То ли Крумта узнал его, то ли решил заплатить настоящую цену за редкую добычу.

Ютланд повеселел, записка хозяину постоялого двора – хорошо, но как-то надежнее, когда есть при себе деньги…

Высоко в небе послышался крик, хорт первым вскинул голову и наблюдал равнодушными глазами. Ютланд посмотрел наверх, но никого не увидел, в это время крик повторился, уже с другой стороны.

Огромный грязно-зеленый дракон, усеянный шипами от кончика морды и до последнего сегмента хвоста, гонится за дивной птицей, от взмахов крыльев которой рассыпаются радостные искры.

Он почти догнал ее, но она ловко увернулась, его тяжелое тело пронеслось мимо, а она быстро-быстро начала набирать высоту. Дракон взревел злобно, извернулся в полете и с такой силой ударил крыльями по воздуху, что на земле затрепетала трава, а ветви кустарника испуганно закачались.

Дивная птица снова дернулась в сторону, дракон злобно взревел, его пронесло мимо. Ютланд затаил дыхание и жадно наблюдал за схваткой в небе, всем сердцем желая победы этой необыкновенно красивой птице.

Некоторое время она избегала его жуткой пасти и длинных лап, но Ютланд с жалостью видел, что уже изнемогла, дракон сохранил сил больше, вот снова пытался ухватить в момент ее рывка в сторону. Она увернулась и резко скользнула вниз. Зубастая пасть с такой силой щелкнула зубами, что Ютланд услышал хруст. Ему показалось, что дракон сожрал ее целиком, дивная птица не показывалась из-за его массивной туши долго, наконец увидел ее бессильно падающей.

Крылатое чудовище попыталось повернуться на лету, но грузное тело не позволило совершить слишком быстрый поворот. Он злобно взревел и, спланировав по кругу, пытался перехватить снова, однако она падала камнем и он промахнулся, как и в первый раз.

У самой земли она попыталась расправить крылья. Ютланд видел, как их выворачивает ветром, она все еще отчаянно борется, падает медленнее, однако все-таки чересчур быстро, он услышал сильный удар о землю и отвратительный хруст костей.

– Оставайтесь здесь! – крикнул он хорту и коню, а сам ринулся сломя голову в перелесок к тому месту, где она ударилась о землю.

Тогда он выскочил, ломая кусты, охнул и остановился на миг: на лужайке среди цветов лежит, бессильно раскинув руки, молодая женщина, брызги крови запятнали зелень, и кажется, что там расцвели дивные алые цветы.

Она еще дышала, но кровь струится из открытых переломов. Он смутно подивился, что дивная женщина жива, простой смертный погиб бы от такого удара моментально.

Он вздрогнул, когда она проговорила задыхающимся голосом:

– Я видела…тебя…

Он пробормотал:

– У тебя не было шансов. Но ты сумела обмануть этого зверя… В смысле, убилась сама… он же хотел тебя сожрать…

– Я видела тебя, – повторила она, как в бреду, – и постаралась упасть поближе… Они скоро будут здесь. Возьми вот этот талисман…

Ее рука нащупала плоский камешек на изящной цепочке на груди. Он на миг вспыхнул под ее пальцами, она сорвала цепочку и судорожным движением протянула ему.

Ютланд взял машинально, но тут же возразил:

– Зачем он мне?

– Это не тебе, – прошептала она. – Я умираю, ты видишь. Но есть вещи ценнее жизни. Доставь этот талисман в Звездный Лес. Получишь большую награду…

Он сразу ощетинился, покосился по сторонам.

– Я не собирался ехать в какой-то Звездный Лес. Меня вообще воротит от любого леса, я – степняк!

– А что, – шепнула она, – ты хотел?

– Я покинул свои земли, – отрезал он твердо, – чтобы отыскать одного… человека.

Она вздохнула.

– Ты не должен был выходить из комнаты… и даже вставать с кровати. Но если вышел… будь готов… жизнь без спросу начнет вмешиваться в твои планы…

– Мало ли что начнет!

– Ты должен…

– Нет, я сказал.

Она прошептала:

– Там чародейка по имени Маринэлла…

Грудь ее судорожно поднялась, изо рта хлынула кровь. В глазах впервые проступила боль, Ютланд понял, что волшебница подавляла ее, сколько могла, но сейчас силы покинули ее вместе с жизнью.

Вдали послышался стук копыт, громкие возбужденные голоса, фырканье коней. Он насторожился, вскоре затрещали кусты, заколыхались мелкие деревца, затем зеленые ветви раздвинулись, словно трава.

На поляну с фырканьем и надсадным сопением проломились рослые кони, в седлах трое мужчин в доспехах и рогатых шлемах, щиты за спинами, мечи в ножнах. Впереди высокий бородач в дорогих доспехах, короткая черная щетина растет от самых глаз, лицо из-за нее больше похоже на звериную морду, двое других обычные стражи с чуточку пьяными мордами.

Один сразу заорал ликующе:

– Вот она!..

– Дохлая, – сказал второй.

– Убилась, – подтвердил первый.

Чернобородый высился в седле ровный, словно вбитый в него столб, на радостные вопли даже не повел глазом.

– Не убилась, – произнес он неприятным резким голосом, – а мы сумели найти и убить.

Первый воин сказал подобострастно:

– Да-да, сама бы она с чего бы!..

Они вдвоем соскочили на землю и подбежали к неподвижной женщине. Ютланд отступил, лучше бы уехать потихоньку, но один сразу заорал:

– Талисман исчез!

Чернобородый сказал резко:

– Он был на ней!

Воин сказал торопливо:

– Но сейчас нет… Может, его и не было…

– Дурак, – сказал старший с отвращением, – как бы она смогла взлететь?

Ютланд был уже у коня, когда они разом повернулись к нему. Первый воин крикнул резко:

– Эй ты, малец!.. Ты не снял с груди этой женщины ценную вещь?

Ютланд помотал головой и ответил чистую правду:

– Нет, не снимал.

Второй сказал с укором:

– Никто бы не смог снять. Там особый замочек. А сама цепь крепче всего на свете…

Чернобородый сверлил недобрым взглядом Ютланда.

– Сорвать он не мог, – согласился он медленно, – однако она сама могла передать… Верно, мальчишка? Стой на месте!

– Стою, – пробормотал Ютланд. – И чего?

– Краеух, Кожак! – проревел вожак. – Обыщите его с головы до ног.

Ютланд поколебался, пусть обыскивают и забирают, но тогда могут убить, а еще он собирался вести себя не так, как в Арсе, а уже по-взрослому, а кто из взрослых позволит…

Он произнес то, что должен сказать мужчина:

– Не люблю, когда обыскивают.

– Нам все равно, – прорычал старший, – что ты любишь. Стой смирно!

Ютланд сказал ровным голосом:

– Лучше не трогайте меня.

Вожак зло ухмыльнулся.

– А то что?

Двое подошли к угрюмому мальчишке с двух сторон, но, как только их руки прикоснулись к нему, он быстро ухватил их и шарахнул головами. Стук было такой, словно с силой ударились лбами два матерых барана.

Он едва выпустил их из рук, как чернобородый заорал и выдернул меч. Конь под ним зачем-то встал на дыбы, помолотил в воздухе копытами, давая Ютланду драгоценные секунды, и когда опустился на все четыре и понесся с места с галоп, Ютланд уже подхватил с земли сухую ветвь вдвое толще оглобли и такую же по длине.

Чернобородый только занес меч для удара, как Ютланд ткнул перед собой как копьем. Тупой конец должен был выбить всадника из седла, он так и сделал, но еще и пробил толстую грудную пластину.

Ютланд отбросил ветвь, противник ворочался на земле, кашлял, захлебываясь кровью, толстая палка торчит из груди.

– Ты, – прохрипел он, – кто?

– Какая разница, – ответил Ютланд.

Чернобородый поднял на него взгляд полный ненависти.

– Я буду ждать тебя в аду!

– Долго придется, – буркнул Ютланд.

Он повернулся к коню, за спиной раздались хрипы, стон, послышался кашель, наконец сдавленный голос:

– Тебя сюда послали?

– Просто иду мимо, – сообщил Ютланд. Ярость пыталась вырваться наружу, но он без труда прижал ее в глубине и не выпустил. Никто его не оскорблял, и яриться не на кого. – И никого не трогаю…

– Глупец, – прохрипел чернобородый. Он повернулся на спину и обеими руками сумел выдернуть палку из пробитой железной кирасы, из открытой раны толчками начала выплескивается кровь, но он даже не пытался зажать рану ладонями. – Ты даже не понимаешь…

Ютланд сказал враждебно:

– Я много не понимаю. И что?

– Тебя убьют сегодня же, – прошептал чернобородый. – Дурак… Ты взял слишком ценную вещь… Ее ни продать, ни обменять…

– И что?

– На ее поиски брошены слишком могучие силы…

– Мне все равно, – сообщил Ютланд.

– Дурак, – прохрипел чернобородый. – За нами всеми наблюдает тот… кто послал…

В горле у него заклокотало, веки медленно опустились на красные глаза. Ютланд не стал смотреть, как дергает ногами в предсмертных судорогах, вернулся к коню и запрыгнул в седло. Хорт понесся вперед, конь молча, не дожидаясь решения хозяина, ринулся следом.

Ютланд стиснул челюсти, некоторое время боролся с желанием выбросить талисман. У него своя цель, и как ни жаль эту молодую волшебницу, но не его дело мстить за нее или выполнять ее поручения. У него свои заботы…

Высокая трава мчалась навстречу и разбегалась в стороны, он пытался представить себе облик темного демона, что стал его отцом, мысли путались, затем почему-то всплыла мысль, что не знает, где его искать, поиски можно начать и с этого Звездного Леса точно так же, как с любого другого места. Да и по дороге никто не мешает интересоваться насчет этого странного леса.

Он ощутил, что чуть повеселел, найдя серединку между желанием исполнить просьбу удивительной женщины и жаждой оставаться независимым и ни во что не вмешиваться.


Хорт далеко впереди резко остановился, остроконечные уши еще больше вытянулись. Конь взлетел на пригорок, Ютланд увидел, как семеро воинов теснят одного, закованного в неплохие доспехи, с перьями на шлеме и в богатом плаще.

Плащ на глазах Ютланда ратоборец ловко сбросил, успевая принимать на щит удары топоров и умело нанося ответные удары мечом с длинным клинком. Он все время пятился, пока не уперся спиной в толстое дерево, но когда Ютланд посмотрел на дорогу, там уже трое корчатся в лужах крови, и по всему видно, что эти трое были в числе нападавших.

Он тронул коня, собираясь ехать мимо, не его это дело, дерутся и пусть дерутся, может быть, как раз этот в доспехах и виноват… но почему-то увидел строгое лицо Рокоша, тот обязательно сказал бы язвительно, что струсил, не помог, а если двое на одного, то в любом случае пока что прав тот, кто в меньшинстве…

Он скривился, этот мальчишка может проехать мимо, но мальчишки не отправляются из дома так далеко в одиночку. Он повернул коня и понесся в их сторону.

– Эй!.. А ну прекратить!

Он и не ждал, что так все и опустят оружие, услышав от мальчишки довольно глупый приказ, но нападать без предупреждения почему-то нельзя, так с детства внушали, потому поднял дубину, и как только двое повернули к нему головы и приготовились встретить топорами, моментально пригнулся и ударил.

Лезвия просвистели над головой, вырвав клок волос, а его дубина чуть дрогнула в его руке дважды. Когда он развернул коня и понесся обратно, эти двое уже распластались в десяти шагах, словно унесенные ветром листья.

Ратоборец отчаянно отбивался от четверых, ухитрившись еще одному рассечь плечо так глубоко, что вот-вот отвалится вместе с рукой.

– Держись! – прокричал Ютланд.

На этот раз к нему обернулись трое, лишь один продолжил бой с уже израненным воином. Ютланд налетел, ударил, развернул коня и еще раз ударил, чувствуя, как вскипает ярость. Троих унесло, четвертый в испуге оглянулся, в этот момент клинок прижатого к дереву вонзился ему в живот.

Ютланд придержал коня, спасенный покачивался, если бы не дерево, свалился бы, но Ютланду сказал хриплым голосом:

– Спасибо… Вообще-то я уже сам их почти разогнал…

Он не договорил, колени подогнулись, рухнул лицом вниз. Ютланд скривился, пустил было коня мимо и дальше, но оглянулся на радостное карканье и хлопанье крыльев.

С деревьев слетели толстые вороны и, растопырившись, начали важно и по-хозяйски опускаться на павших. Один сразу же начал выклевывать глаза свалившегося ближе к деревьям, но вороний вожак сделал круг и опустился прямо на того, что в настоящих стальных латах.

Ютланд заорал:

– Кыш!.. Прочь, я говорю!

Ворон покосился на него нагло, все понимает, чуть отступил, но улетать не стал. Ютланд рассвирепел, повернул коня и галопом вернулся. Воронья стая с недовольным карканьем снялась и улетела к деревьям, где и расселась по веткам, что сразу начали гнуться и трещать под их весом.

Ютланд спешился, перевернул спасенного на спину. Ему показалось, что это девушка, но шлем скатился с головы, нет, волосы срезаны коротко, и вообще на щеках и подбородке короткая светлая щетина.

Где-то близко звенит ручеек, Алац тряхнул головой, звеня удилами и пошел прочь, нюхая воздух. Ютланд снял с пояса флягу, воды там еще почти половина, присел возле золотоволосого и поднес флягу с его губам. Тот сперва не шевелился, но когда струя полилась на лицо, вздрогнул и начал ловить губами струю.

Глава 9

Ютланд опорожнил всю флягу, спасенный наконец поднял веки, глаза удивительно голубые, даже оторопь берет, всмотрелся в Ютланда.

– Ты… кто?

– Еду мимо, – буркнул Ютланд.

– Да? Ну и ехал бы…

– Вы загородили дорогу, – сообщил Ютланд. – Ты как?

– Уже здоров, – ответил воин. – Да, сейчас вот встану… Нет, сперва полежу немного, потом встану. Тут цветочки, как видишь, тень от дуба… стрекозы…

Ютланд поднялся.

– Вот и хорошо. Отдыхай. Только смотри за воронами, вон на дереве, видишь? Уже присматриваются, делят добычу. А я пошел.

Он звонко свистнул. Конь не откликался, пришлось свистнуть снова. Кусты затрещали, Алац проломился через сплетение веток уже бодрый, с мокрой мордой.

– Поехали, – сказал Ютланд.

Конь повернулся боком, Ютланд поднялся в седло, а сзади донесся негодующий вопль:

– Как это, поехали?.. А я?

Ютланд оглянулся. Воин поднялся и, хромая, шел к ним. Слева по щеке из-под шлема продолжала стекать кровь.

– А что ты? – спросил Ютланд. – Ты же сказал, что здоров. Да и вообще… твои хвори не мое дело.

– Правильно, – подтвердил воин. – Это мое дело. Но ты помог мне слегка, за это я тебе обязан.

Ютланд отмахнулся.

– Пустяки.

– Пустяки, – возразил воин, – если бы я тебе помог.

– Чего?

– Говорю, я тебе обязан.

Ютланд сказал пренебрежительно:

– Ничуть.

– Обязан, – возразил воин. – Ты чуточку помог мне, за это я, Аксиал из клана «Владыки Хаоса», благородный ратоборец с незапятнанной репутацией, обязуюсь идти с тобой по твоим делам, пока у меня не подвернется случай спасти жизнь тебе!

Ютланд снова хотел отмахнуться и пришпорить коня, однако любопытство заставило рассматривать Аксиала с интересом.

– Даже так?

– Да, – подтвердил тот с достоинством. – И не мешай мне. Иначе я буду опозорен. А вместе со мной и весь мой род.

Ютланд удивился.

– А род при чем?

Аксиал выпрямился, упер руку в бок и отвел с превеликим чванством:

– Я – восемнадцатый потомок воеводы Синезуба С Моря, который при Бердераке сразил Железного Дракона, пожиравшего народы!

Ютланд сказал насмешливо:

– И что?

Аксиал изумился:

– Не понимаешь?

– Нет, – ответил Ютланд. – Если такой умный, объясни.

Аксиал сказал весомо:

– Титулы и слава предков придают блеск имени, носимому с достоинством, но делают еще более презренным опозоренное имя. Мне стоит совершить хоть один… даже не бесчестный поступок!.. а просто… обыденный… ну вон как ты можешь, понял? А мне нельзя, все скажут: какой позор, это же потомок самого Синезуба С Моря! Потому я обязан пойти за тобой и спасти тебе жизнь, понял? Даже дважды или трижды, потому что моя жизнь ценнее твоей. Чтобы имя мое не было втоптано в пыль.

Ютланд смотрел с тем же холодным любопытством, что за странное существо, но нечто теплое коснулось груди, он проговорил уже без враждебности:

– Хорошо-хорошо. Но сперва все-таки сними доспехи, проверь что там у тебя.

К его удивлению ран на теле Аксиала почти не оказалось, по крайней мере, серьезных, спасибо кольчуге, а вот от кровоподтеков не спасла, все тело напоминает разбросанные повсюду клочья яркой цветной радуги.

Ютланд кивнул в сторону ручья.

– Смой кровь, охлади тело. Быстрее заживет, если подержать в холодной воде.

– Правда? – буркнул Аксиал. – С чего бы…

Он с трудом дотащился до ручья, с еще большими усилиями, морщась и постанывая сквозь стиснутые зубы, стащил с себя стальные латы, а затем и кольчугу. От рубашки остались лохмотья, словно была поверх доспехов, Аксиал с проклятиями бросил их на землю и припал к воде.

Ютланд с любопытством рассматривал, как этот Аксиал из клана «Владыки Хаоса», благородный ратоборец с незапятнанной репутацией, восемнадцатый потомок воеводы Синезуба С Моря, который при Бердераке сразил Железного Дракона, пожиравшего народы, согнулся над бегущей струей воды и зачерпывает ее в ладошки, но фыркает, как утопающий конь, вода вся расплескивается, а он опускает лицо в едва мокрые ладони. Наверное, чтобы не утонуть.

– Откуда у тебя такие доспехи? – спросил Ютланд. – Я сперва принял тебя за куява.

– Я добыл их в битве за столицу, – ответил Аксиал гордо. – Я был в числе первых, кто поднялся на стены Куябы!.. Там я сразил троих знатных беричей и одного бера. Потом увидел, что доспехи как раз по мне… Что скалишь зубы? Постыдно артанину прятать тело в железную скорлупу, однако носить добытые в яростном бою трофеи – почетно!

– Да я и не спорю, – ответил Ютланд. – Как раз эти куявские железки и спасли твою жизнь.

– Драгоценную жизнь, – заметил Аксиал с достоинством.

– Ну да, кто спорит…

– А драгоценную жизнь надо прожить так, – сказал Аксиал надменно, – чтобы комар носа не подточил!.. Ты вообще-то кто? Угораздило же меня быть спасенным мальчишкой… Скажи кому, засмеют. Теперь позор на всю жизнь… Может быть, лучше было красиво погибнуть?

Ютланд равнодушно, как если бы находился в теле взрослого, пожал плечами.

– Долго ли? Еще успеешь.

Аксиал подумал, лицо медленно посветлело.

– Вообще-то да. Но только сперва должен спасти тебе жизнь два… нет, три раза.

– Почему так много?

– А ты кто? – спросил Аксиал надменно.

– Ну… пастух, – ответил Ютланд замедленно. – С гор.

– Ну вот!

– Что не так?

– Ты простой пастух, а я – знатный воин! Моя жизнь намного дороже, понял?

– Перед богами, – проговорил Ютланд, – как я слышал, все равны…

– Так то перед богами! А перед людьми?.. То-то. Боюсь, придется мне ждать до старости, ты же не воин…

– Жизнь не разбирает, – ответил Ютланд словами Рокоша, – кто из нас кто. Бьет всех.

На страницу:
5 из 13