Зов темной крови

– У меня есть одна просьба, – сказала Калмыкова. – Но мы поговорим об этом в другой раз. Не буду вас задерживать. До свидания.

Заметив Надежду, Виктория вышла из-за стойки навстречу:

– Прошу прощения, Надежда Алексеевна, но вас ожидают в мужской гостиной.

– А где Вилма Карклиня?

– Клиент хочет видеть вас.

– Клиент наш? – спросила Надежда. – Постоянный?

– Нет. Пришел в первый раз.

– С рекомендациями?

– Мне он ничего не сказал. Возможно, предъявит их вам.

– У нас проблемы? – Надежда вгляделась в лицо Виктории и добавила: – Вид у вас невеселый.

– Я все знаю, – проронила та и опустила глаза.

– Все – это что?

– Про труп и склад фурнитуры.

– Вот и хорошо. Мы ничего не скрываем от наших сотрудников. Склад нужно поскорее освободить. Помогите Ираиде Самсоновне, а я отнесу пальто.

– Вас ждет клиент, – напомнила Виктория.

– Ах да! – Надежда взмахнула рукой. – И вот еще что: назначьте Калмыковой дату готовности и оповестите об этом Соколова.

Она по диагонали пересекла вестибюль и остановилась у двери, ведущей в мужскую гостиную. Почуяв запах сигары, Надежда с любопытством открыла дверь. В гостиной, развалившись в кресле, сидел вполне еще молодой человек и курил сигару. На ее глазах он стряхнул пепел в антикварное блюдо, которым так дорожила Ираида Самсоновна.

– Вы – Надежда Раух? – поинтересовался молодой человек, не потрудившись встать с кресла.

Надежда прошла к журнальному столику, взяла блюдо и поставила его на прежнее место – за стекло, в старинный резной буфет. Потом, обернувшись, сказала:

– Нельзя брать без спроса чужие вещи. Это – бестактность.

– Ну так поставьте на стол пепельницу, – сказав это, клиент лучезарно улыбнулся.

– Здесь не курят! – резко проговорила Надежда.

– Ах вот оно что. – Он встал и протянул руку: – Меня зовут Антон Шелегеда.

Надежда протянула свою, рассчитывая ответить рукопожатием, однако Антон склонился и запечатлел на ее пальцах поцелуй. Это было неожиданно, и она немного смутилась.

Пока Шелегеда сидел в кресле, все в нем казалось несимпатичным: рубашка в мелкую клетку, винтажная желтая бабочка и вытертые туфли цвета малины. Но как только встал, в нем тотчас обнаружились обаяние и какая-то внутренняя, нервная сила, способная себе подчинять.

– Очень приятно. – Надежда высвободила руку и спросила: – Зачем вы хотели меня видеть?

– Мне нужен костюм. Или два. Впрочем, давайте сошьем несколько.

– Сейчас позову закройщицу… – Она собралась уйти, но Антон удержал ее возле себя, взяв за руку повыше локтя:

– Постойте! Мне не нужна закройщица. Мне нужен закройщик. Конкретно – Тищенко.

– Он у нас не работает.

– Выходит, что мне наврали? Да нет… – Он недоуменно скривил губы. – Мне об этом рассказал один очень уважаемый человек.

– Анастас Зенонович пока у нас не работает, – повторила Надежда.

– Вы сказали «пока»?

– Тищенко приступит к работе на следующей неделе. Он еще не оформлен.

– Что за бюрократию вы развели, дорогуша? – спросил Шелегеда.

В ответ на это Надежда заметила:

– А вот это – хамство.

– Ну, вот… – рассмеялся Антон. – Сначала в бестактности обвинили, а теперь – в хамстве. Мне казалось, что в заведениях подобного уровня клиент всегда прав.

Его насмешливое, умное и немного высокомерное лицо было типично русским. Ровный лоб, выцветшие – в одну линию – брови, серые глаза и высокие скулы. Надежду охватило чувство вины, и она уже собралась пойти на попятную, когда в гостиную заглянула Виктория и тихо позвала:

– Надежда Алексеевна…

– Я с клиентом, – бросила ей Надежда.

– Просто хотела сообщить, что к вам пришел Тищенко.

– Идите-идите! – распорядился Антон Шелегеда и расслабленно плюхнулся в кресло. – Надеюсь, Анастас Зенонович меня не задержит, по-быстрому снимет мерки.

Немного помолчав, Надежда сдержанно проронила:

– Ждите здесь. Он скоро придет.

Глава 3

Компромиссное решение

Анастас Зенонович Тищенко ожидал Надежду в дамской гостиной, но она не стала с ним долго объясняться, просто сказала:

– Пришел ваш постоянный клиент. Снимите мерки и примите заказ. Альбомы с тканями лежат на буфете.

– Я помню, помню… – закивал растроганный Тищенко. – Значит, принимаете меня на работу?

– Мы поговорили с Ираидой Самсоновной, она согласилась. Все документы принесете на следующей неделе. Должна предупредить, что вы принимаетесь на работу с испытательным сроком.

– Каков этот срок?

– Три месяца.

– Спасибо! – Тищенко схватил ее руку и мелко затряс. – Клянусь, Надежда Алексеевна, вы не пожалеете… Я оправдаю ваше доверие.

– Да будет вам, будет! Ступайте к клиенту. Оформляться будем потом.

– Однако вы меня озадачили… – Заметил Тищенко, остановившись у двери. – Откуда этот клиент узнал, что я здесь работаю?

– Вот это я у вас хотела спросить.

– Клянусь, Надежда Алексеевна! Я никому не говорил! Честное слово! Да я и не знал, возьмете или откажете.

– Идите, Анастас Зенонович, приступайте к работе. Говорить будем потом.

Тищенко пошарил в кармане пиджака и вытащил оттуда сантиметровую ленту. В ответ на удивленный взгляд Надежды он улыбнулся:

– Всегда ношу при себе. Никогда не знаешь, вдруг пригодится.

Она сдержанно улыбнулась и проводила его взглядом, а потом сама отправилась в производственные помещения. Пройдя по коридору, вошла в закройную к Соколову.

– Ну, что? – спросил Валентин Михайлович, забирая у нее пальто Калмыковой.

– С ластовицей примирились, длину оставляем. Виктория сообщит вам дату готовности.

– Вот и хорошо…

– Как тут у вас? – Надежда повела взглядом по раскройному столу, потом по стеллажу, на котором лежали детали кроя. – С новыми заказами успеваете?

– Сегодня заканчиваем. – Соколов передал пальто помощнице, татарке Раисе. – Отнеси в швейный цех и скажи портнихе: пусть делает все как есть, без изменений.

Раиса забрала пальто и ушла в швейный цех.

– Возвращаясь к нашему разговору… – проговорила Надежда. – Тищенко вышел на работу сегодня.

– Ну, что же, – Соколов протер закройный стол обрезком хлопковой ткани. – Ему, как и любому другому, нужно на что-то жить.

– Ценю такую позицию. Зная ваше неприязненное отношение к Анастасу Зеноновичу…

– Полно вам, Надежда Алексеевна! Все наши разногласия в прошлом. Человек – в сложном положении, ему нужна помощь.

– Вот и хорошо, – проговорила Надежда и, услышав голос матери, вышла за дверь.

– Ну и задала же ты мне работу! – возмутилась Ираида Самсоновна.

– Не сейчас, мама. Потом. Лучше скажи, ты поговорила с Вилмой про Тищенко?

– Когда бы я успела это сделать?! – Ираида Самсоновна толкнула дверь склада ногой и внесла туда принтер. Затем обратилась к дочери: – Помоги мне его поставить.

Надежда растащила коробки, освободив место на стеллаже, и, как только мать поставила принтер, заметила:

– Может выйти нехорошо…

– У нас еще есть время.

– Анастас Зенонович уже на работе, – сказала Надежда.

– Кто ему разрешил?! – возмутилась Ираида Самсоновна.

– Само собой вышло. Он пришел за ответом, а его к тому времени ждал клиент.

– Твой Тищенко – настоящий выжига[11]. Уверена, весь этот фарс с клиентом устроил он сам.

Надежда опустила глаза:

– Может, ты и права. Но мне такое даже в голову не пришло.

– Ты у нас натура художественная. В облаках витаешь, картины пишешь, а мы, грешные, в грязи ковыряемся. Вот! – Ираида Самсоновна указала на распахнутую дверь склада: – Коробки с фурнитурой таскаем, принтеры переносим.

– Что будем делать с Вилмой?

– Что-что?.. Будем говорить.

– Когда? – Надежда не оставила матери ни шанса отмахнуться от разговора с закройщицей.

– Сейчас! – воскликнула Ираида Самсоновна и направилась в мужскую закройную. – Со складом заканчивай сама. Мне одной не разорваться на части.

Надежда проводила ее взглядом и увидела Протопопова, который пришел на склад с документами.

– Нам нужно шесть стульев и стол, – сказал он. – Стол – если можно, побольше. Такой, чтобы разложить на нем много…

– Костей? – Надежда внутренне сжалась.

– Дались вам эти кости! – Протопопов положил документы на стеллаж. – Не будет здесь никаких костей. Только бумаги и, если таковые отыщутся, вещественные доказательства. Чтобы вы знали, надолго мы здесь не задержимся. От силы – три-четыре дня, может, и меньше. Изучим как следует место захоронения, опросим жильцов близлежащих домов, и все.

– А я и не тороплю вас. Работайте, – сказала ему Надежда.

– Нам нужен стол и шесть стульев. – С этими словами Астраханский перешагнул порог склада.

Надежда ответила:

– Знаю. Иван Макарович уже все сказал.

– Здесь слишком темно. Нельзя ли организовать дополнительное освещение?

– Скажу Виктории, чтобы принесла из кабинета торшер.

– С торшером мы еще не работали, – улыбнулся ей Протопопов. – Безмерно вам благодарен, Надежда Алексеевна. Еще одна просьба… Сейчас подойдут ребята-оперативники. Прикажите охраннику, чтобы их пропустил.

– Да-да! Сейчас я ему скажу и потороплю со столом и стульями. – Надежда вышла из комнаты и, задержавшись в дверном проеме, спросила у Астраханского:

– Заглянешь ко мне позже?

– Это вряд ли, – ответил он.

– Почему?

– Много работы.

– Ну, хорошо. – Она примирительно улыбнулась. – Дома поговорим.

– Ночевать, скорее всего, не приду. – Астраханский взял со стеллажа документы и стал их перебирать. Отыскав нужный, углубился в его чтение.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Ведьма, героиня латышского эпоса.

2

Известный народный герой латышского эпоса. Сын человека и медведицы, юноша с медвежьими ушами.

3

Бог-громовержец, в балтийской мифологии властитель воздуха, защитник справедливости.

4

Айзсарги – военизированное формирование в Латвии.

5

«Лесные братья» – вооруженные националистические формирования, действовавшие на территории прибалтийских республик.

6

Bespoke – индивидуальный пошив мужского костюма по всем канонам и правилам классического портновского искусства.

7

Подробнее читайте об этом в романе Анны Князевой «Химеры картинной галереи».

8

Самодовольный и развязный человек.

9

Вставка под мышкой.

10

Подробнее читайте об этом в романах Анны Князевой «Призраки Замоскворечья», «Химеры картинной галереи».

11

Плут, пройдоха.