Полная версия
Как же хочется послать работу к чёрту!!! И вообще, дневник, ответь мне: я когда-нибудь высплюсь? Ещё эти серые будни. Моему высыпанию они точно не способствуют.
5780
Злу не нужно причин, чтобы быть.
8 этаж
Шёл ливень. Павел спешил домой. Ледяные дождевые капли стучали по его спине. Мужчина не чувствовал надетых вещей. Рубашка полностью прилипла к телу, потеряв свой бледно-розовый цвет. Это был очередной, аномально-холодный августовский дождь, который неожиданно плотно окутал город своими непроницаемыми нитями воды. Казалось, даже остатки листьев, которые ещё не опали и редкими клоками торчали на ветках, спешили побыстрее пасть с деревьев и оказаться в мусорном пакете, лишь бы не попасть под его колкие струи. Павел вбежал в подъезд. Он опаздывал на восьмилетие своего сына. Ожидание лифта раздражало его всегда, но в этот момент особенно.
Войдя в квартиру, мужчина облегчённо вздохнул. На праздничный торт он успел. Жена, осторожно передвигаясь по прихожей с огромным тортом в виде большой красной машины из любимого мультика сына, увенчанным восемью свечами, на подносе в руках, укоризненно посмотрела на мужа. Но уже через секунду её взгляд смягчился, и родители с улыбками внесли угощение в гостиную, набитую детьми.
– Папа пришёл! – виновник торжества вскочил со стула и подбежал к отцу.
– С днём рождения, заяц! Пойдём загадывать желание! – Павел с улыбкой потрепал сына по голове и повёл обратно к праздничному столу.
Детишки дружно галдели, именинник сосредоточенно смотрел на свой торт, Павел обнял жену и медленно поглаживал её по восьмимесячному животику. Его мысли прервали детские крики: пять, четыре, три, два, один!!! Семён задул свечи и, улыбаясь, посмотрел на родителей.
Вечером в гостиной Валентина поудобнее расположилась в кресле и продолжила вязать пинетки для будущей дочки. Семён уже спал. Павел вошёл в гостиную с мокрыми после душа волосами. Высокий рост, спортивная фигура, светло-русые волосы, резко выделяющиеся скулы на мужественном лице. Он всегда был для неё идеалом.
– Как будто снова попал под дождь… – тихим голосом проговорила жена.
Павел нежно улыбнулся и, присев на корточки, начал гладить её колени.
– По-моему, день рождения удался, – Валентина была спокойна и счастлива. Ей удалось организовать один из лучших праздников для её первенца, любимый мужчина рядом, скоро в их жизни появится ещё один член семьи. Она хотела такую жизнь. Хотела быть любящей женой, идеальной домохозяйкой, заботливой матерью двоих красивых детей. Мальчика и девочки. Семёна и Натальи. Имена были выбраны ею давно, ещё в студенчестве. Всё это у неё было.
Раздался звонок. Муж с женой посмотрели на телефон. Из радиотрубки послышался щелчок.
«Пять. Семь. Восемь. Ноль», – проговорил из динамика женский голос. Было похоже, что говорит диспетчер.
«Пять. Семь. Восемь. Ноль», – снова, как из радиоприёмника, повторили из трубки. Голос был похож на человеческий, но в то же время всё естество супругов говорило им, что это не так. Голос поддельный. Фальшивый. Он имитирует человеческие интонации.
Снова раздался щелчок. «Пять, семь, восемь, ноль», – повторил голос, став похожим на эхо, эхо, передающее страшное послание из недр прошлого. Послание, звучащее нотами человеческого голоса, сыгранными на неведомом инструменте в безлюдном пространстве пустоты, искажённое волнами радиоприёмника, внушающее страх.
«Пять. Семь. Восемь. Ноль».
Вновь прозвучал щелчок, и наступила тишина. Павел с Валентиной посмотрели друг на друга. Почему-то стало страшно.
7 этаж
Пётр уже час не мог решить уравнения по математике. Мальчик нервничал. Его рука крепко сжала клок волос на голове, и со стороны было похоже, что ребёнок пытается его выдернуть. В глазах блестели слёзы.
«Зачем он постоянно кричит на меня!!! Не могу я решить эти задачи, и что?!!»
«Семь «икс» в кубе «игрик» минус семь «а» в кубе «б» в седьмой степени плюс семь». Уже в сотый раз прочёл мальчик уравнение для семиклассников. Пальцы разжали волосы на голове и опустились к бровям.
– Ты закончил?! – раздался недовольный голос отца.
– Нет ещё!!! – крикнул в ответ Петя и дёрнул за пучок бровей. Один раз, второй, третий… Пока в его пальцах не оказался небольшой клок волосков. – Чёрт возьми!!!
«Семь «икс» в кубе «игрик» минус семь «а» в кубе «б» в седьмой степени плюс семь».
Мальчик взял лежащий на столе плеер, надел наушники и нажал «илей».
В дверь постучали. Пётр не услышал отцовский стук и продолжал смотреть в учебник, слушая музыку. Пальцы больше не дёргали брови. Они были сжаты в кулак, который врезался в раскрасневшийся лоб. Голову словно залили железом. Решение не шло. Если у него не получится, отец снова будет кричать. Любимая музыка не успокаивала.
Слава вошёл в комнату и, увидев, что сын сидит перед учебником в наушниках, пришёл в ярость. Мгновение спустя наушники были содраны, плеер полетел в стену.
Слава любил своего сына. Старался быть ему и матерью, и отцом. Отказывал себе, чтобы у сына было всё. Но когда речь заходила о школьных уроках, он впадал в бешенство от того, что его ребёнок не может справиться с элементарными, по его мнению, задачами. Слава ничего не мог с собой поделать. То, как он кричал на Семёна, слышали все соседи.
– Какой же ты тупой!!! – уже не первый раз за вечер заорал на ребёнка отец. Мальчик захлёбывался своими слезами. Он ничем не мог возразить. Оставалось терпеть и ждать. Ждать, когда наступит завтра, когда ЕГО не будет дома. Когда в квартире будет тихо и спокойно.
Как он мечтал сбежать, мечтал жить без отца. Ненавидя ЕГО, сын каждый день представлял, как с НИМ что-то случается, как ОН попадает под машину, как ЕГО до смерти забивают хулиганы, как ОН не будет на него кричать, как ЕГО рука больше не поднимется для удара.
Чтобы не чувствовать боль от отцовских ударов, мальчик придумал хитрость. Перед тем как садиться делать уроки, Пётр надевал на себя несколько футболок, оставляя сверху ту, рукава которой были длиннее. Отец ни разу этого не заметил. Сейчас, во время очередного удара отца по спине, мальчик думал о том, что правильно сделал, когда сегодня надел на одну футболку больше.
Дверь, едва не слетев с петель, захлопнулась. Петру были даны 20 минут на решение задач.
Дрожащими руками мальчик поднял плеер. Он не разбился. Отыскал наушники. Включил прерванную песню.
– Мне надо успокоиться, – сказал сам себе ребенок.
Музыка странно зашипела. Голос исполнителя начали прерывать помехи.
«Пять. Семь. Восемь. Ноль», – зазвучал женский голос.
«Пять. Пётр. Семь. Славу. Восемь. Через восемь минут. Ноль. Убил».
«Пять. Семь. Восемь. Ноль».
«Пять. Пётр. Семь. Славу. Восемь. Через восемь минут. Ноль. Убил».
«Пять. Семь. Восемь. Ноль», – женский голос перешёл в вкрадчивый шёпот.
Слава услышал крик сына. Отец посмотрел на часы. Время ещё не вышло. Он направился в комнату Петра. Дверь была открыта, сквозняк обдувал лицо из настежь распахнутого окна. Мужчина опешил. К монитору компьютера на скотч была приклеена записка с неровным детским почерком: «Я тебя ненавижу».
Слава кинулся к окну и посмотрел вниз. В этот момент из-под кровати вылезла рука, затем голова Петра. Мальчик бесшумно выполз и, подкравшись к отцу, подхватил его ноги и поднял вверх.
5 этаж
Маленькой Полине не спалось. Пятилетняя девочка потёрла кулачками глазки и посмотрела на большие электронные часы, стоящие на её прикроватном столике. Вместо привычных чисел на экране бегущей строкой сменяли друг друга цифры: 5,7,8,0… 5,7,8,0… 5,7,8,0…
По телу ребёнка пробежал мороз, сковавший её тело. После мимолётного оцепенения, все мышцы напряглись, словно тетива лука. Девочка продолжала заворожённо смотреть на свои часы.
5,7,8,0… 5,7,8,0… Зашептал ей кто-то на ушко. Голос был мужской, грубый, тихий настолько, что казалось, будто он убаюкивает. Доносится издалека. Из тёмной пещеры, в которой гномы искали горшочки с золотом, как в сказке, которую ей сегодня читала мама перед сном.
5.7.8.0…
Стрела сорвалась с тетивы. По квартире разнёсся визг. Бьющееся в конвульсиях тело девочки, как выпущенная стрела, молниеносно выскочило из кровати и подбежало к стене. Остановившись, Полина судорожно провела ладонями по гладкой поверхности.
5.7.8.0.. Продолжал шептать голос. На этот раз он говорил с девочкой ехидно, стал ещё тише. Он уже не шептал в маленькое ушко ребёнка, голос прокрался внутрь, засел в голове и колокольным звоном разливался отравляющим ядом по всему телу.
Ладошки Полины, скрестившись друг с другом, остановились в одной точке и со всей силой, что была в её маленьком теле, начали бить о стену. Со стороны казалось, что тело пятилетнего ребёнка одержимо невидимой силой, которая пытается пробиться сквозь преграду. Полина продолжала наносить удар за ударом по стене. В одну точку. Целенаправленно. Она пыталась пробиться в свою пещеру, к своему горшочку с золотом.
Её кучерявые локоны метались из стороны в сторону. Когда руки были сбиты в кровь, Полина начала биться головой. В стене постепенно образовывалась небольшая щель. Полина была близка к цели. Её маленькие пальчики потянулись к отверстию и начали скрести по кирпичной стене. Цементная крошка, перемешанная с кровью и обломками ногтей ребёнка, соскабливалась со стены и падала к босым детским ногам. Неожиданно девочка застыла на месте. Она смотрела в выбитую щель. Из щели на девочку смотрел одинокий глаз. Глаз не моргал.
В комнату ворвались перепуганные мама и бабушка. Полина никак не отреагировала на их появление. Она всё так же стояла на месте и пристально смотрела в глаз. Бабушка подошла к внучке и, посмотрев на стену, остановилась рядом. Через мгновение мама, бабушка и внучка, как куклы, поставленные ребёнком на полку, стояли рядом друг с другом и смотрели на щель в стене.
Глаз моргнул. Раз. Второй. Третий. Четвёртый. Пятый. После пятого моргания веки остались открыты. После короткого перерыва глаз моргнул семь раз. Потом восемь. И снова застыл. Он говорил с людьми на своей азбуке Морзе.
Комната загудела. Куклы ожили и начали метаться по комнате.
Пять семь восемь ноль. Раздался едва слышный лукавый шёпот. Цифры отталкивались от стен и разносились по всей квартире. Стены начали вибрировать, покрывшись невидимой рябью. Шёпот разбился на эхо из сотни голосов, каждый из которых вторил куклам одно и тоже.
Пять. Семь. Восемь. Ноль.
Пять. Семь. Восемь. Ноль
Мать Полины в слезах подбежала к зеркалу, из которого на неё посмотрело лицо растерянной и напуганной женщины. Волосы растрёпаны. Губная помада растёрта по подбородку. Женщина вскрикнула и сразу же закрыла себе рот рукой. Заглушила крик. Она не должна кричать.
Пять.
Семь.
Восемь.
Ноль.
Бабушка подбежала к дочери. Приложив к её уху ладони, старушка начала быстро шептать, указывая на Полину. Её серые глаза, не шевелясь, смотрели на внучку. Лицо больше не выглядело растерянным. Оно было сосредоточенным. Казалось, что бабушка объясняет своей дочери очевидные вещи, которые необходимо быстро сделать.
Пять.
Семь.
Восемь.
Ноль.
Мать Полины в спешке побежала в спальню, достала из шкафа дорожную сумку и начала набивать её вещами, которые она, не разбирая, вытаскивала с полок, в то время как бабушка, прибежав в гостиную, открыла первый ящик комода и достала паспорта. Маленькая Полина тоже занималась сборами. Дрожащими, разбитыми в кровь ручками девочка очень быстро отворачивала головы своих кукол к стене. Игрушки, у которых голова не поворачивалась, девочка бросала под свою кроватку.
– Поля, золотце моё, ты готова?!! – крикнула мама из своей комнаты, застёгивая сумку.
– Да, мам! – голова девочки вертелась по сторонам, рассматривая свои игрушки, проверяя, всё ли в порядке.
Мама Полины подошла к кроватке, в которой спал её пятимесячный сын. Взяла малыша на руки и поспешила выйти из комнаты.
Семья собралась в гостиной. Стены квартиры продолжали вибрировать, отрекошечивая друг от друга шёпот.
Пять. Семь. Восемь. Ноль
Мать передала внука бабушке на руки и побежала в комнату за сумкой.
– Ты взяла паспорта?! – дрожащим голосом спросила у старушки женщина, возвратясь с большой дорожной сумкой.
– Да! Давай скорее!
Женщина распахнула настежь обе оконных створки. Старушка с внуком на руках проворливо забралась на подоконник.
– Полечка, давай, – подтолкнула мама дочку.
Когда девочка оказалась рядом с бабушкой и своим маленьким братом у раскрытого окна, мама Полины, с дорожной сумкой через плечо, сама залезла на подоконник.
– Ты готова? – бабушка посмотрела на дочь и крепче прижала к себе спящего внука.
– Пять, семь, восемь, ноль, – одними губами прошептала старушка, и семья, схватившись за руки, сделала шаг в пустоту.
Сосед, вышедший покурить на балкон, облокотившись локтем на перекладину, молча смотрел на людей стоящих на подоконнике открытого окна. Сигарета, которую он закурил несколько секунд назад, медленно тлела во рту от дувшего в лицо ветра. Когда его голова опустилась вниз, следя за полётом соседей из 57 квартиры, мужчина закричал своей жене: – Скорую!!!
Отец Полины возвращался домой. Пятница, Владимир, как всегда, задержался на работе. Глава семейства припарковал машину и с кейсом в руках направился к дому. Вся его семья: жена, тёща и двое детей в буквальном смысле упали к его ногам.
– Скорую!!! – продолжал в это время кричать сосед жене.
Гул в 57 квартире резко стих.
– Что случилось?! – Жена выключила работающую над плитой вытяжку.
– Т-там наши соседи из окна выбросились! – заикаясь ответил муж.
– Как выбросились?!
Вытяжка снова заработала. По кухне пронёсся гул, среди которого, как эхо, затерявшееся в песочной буре, доносился шёпот мужчины.
Каждый раз, повторяя один и тот же набор цифр, шёпот потрескивал, как сухие поленья на разгорающимся огне.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.