Грааль клана Кеннеди

– В смысле? – не поняла Маруся.

– Сама увидишь.

Маргарита предупредила охранника, что они ненадолго уезжают. Тот с важным видом кивнул.

Она села в серую «Тойоту» и сказала:

– Едем за город. Но тут недалеко, – и усмехнулась, – это не Москва с ее расстояниями и пробками… У нас все близко и удобно.

По дороге Маргарита часто кому-то названивала, без конца звонили и ей. Маруся сидела, погруженная в свои мысли, и смотрела в окно. Она здесь всего третий день, а уже закружило-завертело. По крайней мере, о Константине думает редко. Но вспоминает. Иногда поворот головы незнакомого мужчины или улыбка, запах, парочки, воркующие друг с другом, счастливые семьи с колясками, веселый смех – сразу возвращают ее к прошлому: внутри все сжимается, и наступает понимание – чего у нее нет. Чего она лишена… И никогда, никогда она уже не будет так весело и самозабвенно смеяться, как когда-то с Костей…

– Ни-ког-да! – сказала она вслух.

– Чего? – повернулась к ней Маргарита. Одна рука с ярко-красными ногтями лежала на руле, другой она прижимала сотовый телефон к уху.

– Это я так. Сама с собой.

Маргарита покосилась на нее, но ничего не сказала.

Виды за окном были такие, что захватывало дух! Ярко-синяя река Волга. С одной стороны реки набережная утопала в зелени, старинные домики шли один за другим, над ними возвышалась красивая белая церковь с зелеными куполами. И ветер, врываясь в открытое окно, яростно теребил волосы, которые вдруг взметнулись вверх и, упав, закрыли лицо. Маруся отвела их рукой.

– Красиво! – тихо произнесла она.

– Волга, да! Кто приезжает к нам, охает-ахает. И иностранцы любят в нашем городе бывать. Отремонтировали все, отреставрировали за последние годы.

Въехали на мост, вода теперь бликовала, весело шумела, журчала с двух сторон. Над водой низко летали чайки.

– Это не душная Москва! – прокричала Маргарита. – Сейчас я прибавлю жару. Держись!

Она нажала на педаль, и машина рванула вперед.

Маруся откинулась на кресле. Действительно, красота… Она вздохнула, и вздох застрял в груди. Если бы не Костя… Если бы не эта боль… Как бы она была счастлива!

С моста они въехали на шоссе.

– Скоро уже приедем.

Дома сменились коттеджами, которые высились за глухими заборами.

– Здесь у нас большие люди живут, – пояснила Маргарита. – Ну что-то вроде вашей Рублевки московской.

Она повернула направо, на дорогу, обсаженную подстриженными туями.

– Почти на месте. Ты лучше больше молчи, он болтунов не любит. Не перечь. Если будут спрашивать твое мнение – хорошенько подумай, прежде чем сказать. Хозяин – чертяка знатный. Его у нас все боятся, включая самого Королькова. Папаша у него еще тот перец!

– А Дэн?

– Что Дэн? – Маргарита повернула к ней в голову.

– Дэн тоже боится? Он же вроде такой… Оторва!

– Не знаю… – голос Маргариты прозвучал как-то тускло. – Дэн мало чего или кого боится. Приехали!

Они вышли из машины, камера наблюдения на воротах повернулась в их сторону. Калитку открыли. Перед домом расстилалась зеленая лужайка, будто бы из английских фильмов. Мягкая, бархатистая, до нее хотелось дотронуться и погладить. Как породистую кошку. Лужайку окаймляли все те же подстриженные туи, справа красовался прудик с мостом. А по центру возвышался кирпичный трехэтажный особняк.

– Нас ждут, – шепнула Маргарита. – Не подведи. Я за тебя отвечаю.

На крыльце их встретила молодая девушка.

– Эдуард Николаевич вас ждет. Проходите. – У девушки был певучий выговор, и смотрела она не прямо в глаза, а куда-то вбок.

Холл особняка был огромный, на стенах – картины, в основном пейзажи. Девушка провела гостей в комнату, больше похожую на зал.

У камина, спиной к двери, сидел человек. Около него стоял молодой парень с волосами, гладко зачесанными назад, и с планшетом под мышкой. При их появлении он склонился к сидевшему и что-то шепнул.

Кресло резко развернулось, и Маруся увидела, что это – инвалидная коляска.

– Подойдите ближе, – скомандовал мужчина.

У него были седые волосы и глубоко посаженные голубые глаза. А лицо волевое, резкое. Впалые щеки и морщины на широком лбу. Одет он был в теплый пестрый халат с восточным узором.

– Вы та самая Маруся Громова? – спросил он. Голос тоже был резкий, скрипучий.

– Да. Но не знаю, что вы вкладываете в слово «та самая».

Мужчина издал странный булькающий звук, похожий на смешок или карканье, и тут же зашелся в кашле.

– Петя! Чай! – скомандовал он молодому человеку.

Петя – прислужник? Помощник? Секретарь? Мальчик на побегушках? Он мгновенно бросился куда-то мимо Маруси и Маргариты.

– Привет, Марго! – Корольков-старший приветственно поднял руку.

– Добрый день!

– Давай посмотрю, кого ты привела. – И он устремил на Марусю цепкий взгляд, от которого мурашки побежали по коже и словно камень в горле встал, который Маруся постаралась поспешно сглотнуть.

– Хороший специалист. Все сделает как надо. Новые силы в нашей команде нужны, – торопливо говорила Маргарита. В ее голосе слышались заискивающие нотки. Маруся удивилась, Марго ей казалась надменной, знающей себе цену, и такой тон с ней не вязался. И вправду старик – крутой перец, раз с ним так носятся.

– Силы да, нужны. А что ты умеешь? – обратился он к Марусе.

– Разрабатывать стратегию. Исполнять ее, предлагать конкретные решения и способы реализации. Все зависит от конкретных задач.

– Исполнять… стратегию… – он задумался. – Марго! Оставь нас одних. Слышишь?

Позади Маруси зацокали каблуки Маргариты.

– Теперь лучше. Садись поближе. Сейчас Петя чай принесет. Или ты хочешь кофе?

Маруся опустилась в кресло и едва не утонула в нем – такое глубокое.

– Мне все равно.

– Уже неплохо, – пробормотал старик. – Покладистая…

Перед ними вырос Петя с подносом, на котором стояли чашки чая и маленькое блюдце с сухими печеньями. Бутылка коньяка и две рюмки.

Петя поставил поднос на столик на колесиках и подкатил к хозяину. Теперь столик был между ними.

– Все, Петя, свободен. Сейчас мы с девушкой почаевничаем. – Корольков-старший подмигнул Марусе. – Наедине. Я тебя позову, когда понадобишься. Будь рядом.

Петя немедленно исчез. Маруся уже поняла, что этот старый перец Повелитель бурь или кто-то в этом роде – все появляются и исчезают по одному его знаку. Он имеет влияние на людей, даже если сам и не замечает этого. Или все-таки замечает? Власть – она сродни наркотику. Эту мысль ее начальник всегда любил повторять: власть – самая сильная эмоция и зависимость. Это еще хуже, чем самая сильная наркота…

Корольков наполнил рюмки коньяком и протянул одну Марусе.

– За успех! Мой сын должен стать мэром этого гребаного городишки. И точка.

Маруся удивилась: почему городок «гребаный»? Ведь это очень красивый город, удивительно красивый, он нравится с первого взгляда. Но промолчала, вдруг сообразив, что люди в политике отрешены от эмоций и оценок, они мыслят отвлеченными категориями. Полезность – бесполезность. А красота – слишком эфемерна и не нужна. И городишко – гребаный, потому что трамплин для других широт и просторов. Она чуть не рассмеялась. Потому что работать с предсказуемыми людьми очень просто, как говорил ее шеф. Все как на ладони: алчность, жадность, торопливость. Они как дети: праздник сию минуту, здесь и сейчас, вынь да положь им на блюдечке. «Найдите ключ к человеческим эмоциям, – неоднократно повторял шеф, – и вы сможете управлять людьми».

– Этот город – первый этап. – Старик словно озвучивал Марусины мысли. – Потом пойдем дальше. Мой сын достоин большего… В России сейчас нет молодых политиков, способных придать стране динамизм, скорость… Мы, старики, уже мало на что годимся. – Он помрачнел. – Я бы сам поучаствовал в выборах, но ноги… И возраст… А ты толковая и умная… Далеко пойдешь!

– Я еще и слова не сказала, – с иронией проговорила Маруся.

– А я по глазам вижу. И читаю по ним. Как старая и умная собака. Старые люди обычно очень умные и хитрые, только многие об этом не догадываются. Думают, если старые, то дураки, выжившие из ума. Но это не так. Даже, я бы сказал, совсем наоборот. Как коньяк?

– Уверена, что хороший. Я мало пью.

– Молодец! А вот Марго хлещет бутылками, – и снова смешок-карканье. – Хорошая она баба, но отъявленная дрянь, – произнес он с некоторым, как показалось Марусе, удовлетворением. – Уже освоилась в городе? Город хорош. Купцы его обустраивали. – Корольков-старший, видимо, забыл, что несколько минут назад отзывался о городе по-другому. – Главное – начать. Дальше – больше… – Он задумался.

Молчал Эдуард Николаевич долго, Маруся хотела уже кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание, но наконец старик отвлекся от своих мыслей и посмотрел на нее. Но таким взглядом – как сквозь стены.

«Он меня не видит, – констатировала Маруся. – Он весь в себе, в своих раздумьях».

– Приведи моего сына к победе, и я… – он снова замолчал. – Сделаю для тебя все. Квартира? Вилла в Испании? Карьера в Лондоне… Выбирай!

У Маруси пересохло во рту. Она поняла, что старик говорит абсолютно серьезно, и эта серьезность… пугает. Как неизбежность, с которой до поры до времени не хочется сталкиваться. Эта неизбежность может раздавить катком, если не отойти вовремя в сторону. И какой тон! Какая уверенность! А если она не справится? То что? Что с ней будет?

– Ты справишься! – заверил Корольков, вновь угадывая ее мысли.

Она даже поежилась от такой проницательности. Было здорово не по себе.

– И я не шучу, – добавил Эдуард Николаевич. – Еще по стопочке?

– Спасибо. Не буду.

– Я хочу видеть в моем сыне новую политическую силу. В Москве сейчас все выдохлись. Свежие люди придут из провинции. Хотя не люблю я это слово «провинция». – Повелитель бурь, как назвала его про себя Маруся, поморщился. – Глупое слово какое-то. Для меня Москва – провинция. Суматошный город с хамскими жителями.

– Вы жили в Москве? – брякнула Маруся наобум и тут же покраснела.

– Учился, – поправил ее Эдуард Николаевич. – В высшей партийной школе. Была в свое время такая. Вы не застали.

– Зато слышала.

– И то хорошо. Сейчас для многих коммунизм – как замшелый пиджак. А в то время это была отличная кузница кадров. Выходили оттуда люди, готовые к работе и прежде всего к управлению. – Возникла пауза. – Мысли разные одолевают. – Он вздохнул и посмотрел на Марусю. – Вот поживешь с мое, тогда поймешь, как это тяжело, погружаться в воспоминания. Говорят, есть даже молитва, которая избавляет от них. В воспоминаниях нет ничего хорошего, поверь, – чуть ли не сердито сказал Эдуард Николаевич, взял кусочек черного хлеба с тарелки и понюхал его. – Люди, которые, например, жили в Америке, говорят, что так одолевает иногда тоска по черному хлебу, сил нет. Там наш хлебушек черный буквально на вес золота ценится. Тех, кто приезжает в Америку, просят с собой в качестве сувенира захватить черный хлеб. Как особо ценный подарок.

– Вы жили в Америке?

– Нет, – отрубил он.

– А в партийной школе учились давно?

– Давно. А почему тебя это интересует?

– Просто спросила, а что, нельзя? – И уже, в свою очередь, уставилась на Эдуарда Николаевича.

«Ответный удар» – так называлось «зеркальное действие» на сленге их фирмы. «Хочешь, чтобы тебя уважали, – учил ее босс, – умей держать ответку. Причем симметрично зеркальную. Не умеешь – учись, а то заклюют».

– Почему нельзя? Можно. Со мной все можно. – Он усмехнулся. – Можно, но лучше – осторожно.

– Буду иметь в виду.

– А ты мне нравишься, – с расстановкой произнес Эдуард Николаевич. – Давненько я с такими умными не беседовал. А то все: глазки, губки и хлопанье ресницами… Пустота, – сказал, как отчеканил, он. – А ты другая.

И снова глазами зырк. Марусю даже в жар бросило. Еще немного, и она такого рентгена не выдержит. Архисложный мужичок, как они называли между собой трудных клиентов, с которыми приходилось работать.

– Спасибо.

– Взаимно говорить не буду. Спасибо я тебе скажу, когда Пашка победит, а он должен победить. Иначе…

«Иначе, – продолжила Маруся, – ты меня сотрешь с лица земли, уничтожишь на счет раз. Тебе нужна победа сына любой ценой. И нужна я, потому что тебе кажется, что столичная штучка может многое. Ты внимательно посмотрел все рекомендации, может быть, даже навел справки по своим каналам. И выяснил, что я тебе подхожу».

Старый перец, он же Повелитель бурь, посмотрел на часы.

– Кажется, нам пора. У нас, стариков, свои дела и причуды. И прием лекарств по расписанию.

Но Маруся видела: Корольков-старший чем-то раздосадован и хочет ее поскорее выпроводить. Но и она порядком притомилась от беседы, так как собеседник непростой и приходится все время держать ухо востро и быть начеку.

Маруся поднялась.

– Петя проводит! – крикнул Эдуард Николаевич.

Петя материализовался как из воздуха. Вырос у столика и вопросительно посмотрел на своего хозяина.

– Проводи гостью! – Старик устало махнул рукой. – Приятно было познакомиться. Думаю, что еще встретимся. – И он оскалился в улыбке, показав неровные зубы.

Маргарита ждала Марусю у выхода.

– Ну как? – поинтересовалась она уже в машине. – Как прошла аудиенция? Все в порядке?

– Да, – пробормотала Маруся. – У Эдуарда Николаевича один сын? Павел?

– Бли-и-ин! – протянула Маргарита. – Что за нездоровый интерес? Ты интересуешься не по штату! – Она фыркнула. – Ладно, не сердись. Но есть темы, которые лучше не обсуждать, понимаешь? Для твоего же блага.

– О моем благе я позабочусь сама. Не беспокойся.

– Я не беспокоюсь, я предупреждаю. – В голосе Маргариты послышались жесткие нотки.

«А они все не так просты, как выглядят на первый взгляд, – подумала Маруся. – Похоже, я попала в змеиное гнездо, где мне следует быть крайне осторожной».

– Два дня выходных впереди. Чем думаешь заняться? – поинтересовалась Маргарита другим, добродушным тоном.

– Пока не знаю. Подумаю.

– Можешь город изучить. Здесь есть на что посмотреть, чем полюбоваться…

– Это точно. Город красивый. Я уже заметила, так что побродить, поглядеть – отличное занятие.

– Хотя иногда мои глаза бы его не видели, – с неожиданной тоской произнесла Маргарита. – Уехать бы в Москву, и все. И не вспоминать.

– Москва – город тяжелый.

– Все так говорят. А сами как мухи на мед – в Москву, в Москву!

– Есть такие, кто и не выдерживает.

– Слушай, не учи, а? – с раздражением сказала Маргарита. – Вот закончится эта канитель с выборами – продам теткину квартиру и рвану. И никто и ничто меня здесь не удержит. Баста! Отрубилась, отмучалась я здесь. Отдала лучшие годы этому городишке и этим людям. Пора и о себе подумать.

– А чего раньше не рванула в столицу?

– Что ты вообще о моей жизни знаешь? – Маргарита нажала на газ, и машина понеслась на сумасшедшей скорости. – Значит, не могла. И вообще слишком много вопросов.

– Ну извини, вырвалось. Что, уже и спросить ни о чем нельзя?

– Нельзя! Сиди и помалкивай, – крикнула она, еще прибавив газу.

– Маргарита! Останови машину! Я с тобой не поеду. Ты в таком состоянии…

– В каком?

Маруся ничего не ответила.

– Ну и вываливайся, – разозлилась Маргарита. Ее глаза сузились, мимо в окне стремительно мелькали деревья, дома… Маргарита неожиданно свернула на обочину и резко затормозила.

Маруся откинулась назад.

– Выходи, – сжала губы Маргарита. – Немедленно.

Она смотрела прямо перед собой, злая, сосредоточенная.

– Выхожу… Только ты остынь, в таком состоянии ехать нельзя.

– Не учи-и-и-и-и-! – чуть ли не завизжала Маргарита. – Нашлась тут на мою голову шибко умная!

Она рванула с места и помчалась, обгоняя другие машины.

– Вот дура, – покачала головой Маруся. – Еще, не дай бог, врежется в кого.

Солнце припекало сильнее. Хотелось содрать с себя чулки и пройтись босиком по зеленой траве. Туфли жали.

– И чего мне теперь делать? – пробормотала Маруся. – Ловить попутку? Создала мне тут проблемы на пустом месте…

Она опустилась на траву, туфли валялись рядом, сумка тоже.

– Загорать, загорать и загорать, – вынесла вердикт Маруся. – Рвануть бы на Волгу и забыть о делах.

Рядом затормозила машина, и Марусю окликнули:

– Чего развалилась? – За рулем сидел Дэн. – Перекур с отрывом от производства?

– Типа того, – сказала Маруся, подбирая с травы сумку и туфли. – А ты не вовремя. Весь кайф обломал. Я только расслабилась…

– Еще успеешь! Времени много… Что случилось? Ты у папы была?

– Не поняла.

– У нашего великого и ужасного Эдуарда Первого?

– Вы его так зовете? Папой?

– Именно! Залезай!

– Да. Была. У вас местная служба новостей хорошо поставлена. Все мои телодвижения сканируются.

– И что? Чего ты здесь развалилась? Постой! Тебя же Маргарита должна была везти. Поцапались девочки? – ухмыльнулся Дэн.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.