Без приказа

Здесь же для безопасности хватало кустарниковых изгородей в рост человека. И никаких собак! Даже какого-нибудь карликового пинчера не водилось. Рольф Готштед, муж Тамары, объяснял это тем, что за собакой нужен уход, а у них для этого нет возможности, поскольку все время занимает работа. Это при том, что Тамара не работала, сидела дома и что-то там мудрила с Интернетом. Магазинчик у нее был сетевой, но приносивший, по ее уверениям, довольно существенный доход. По крайней мере, Рольф, настоящий немец, скрупулезный и бережливый, не возражал против занятий жены.

– А что вы хотите? – риторически вопрошала Тамара, когда они сидели в беседке и потягивали кисловатое мозельское из высоких узких бокалов. – Работу достойную мне здесь не найти, нужно язык в совершенстве знать. Я, конечно, могу поднапрячься, сдать экзамены, но для чего? Быть секретаршей в офисе задрипанной фирмочки? Или посуду мыть в ресторане? Вот еще! Я не для того верхнее образование в Союзе получала! Рольфи одно время нудил, что ему одному тяжело нас двоих содержать. Вот я и придумала себе такой бизнес. Не сама, правда, старинный приятель из Москвы подсказал. Встретила здесь как-то случайно, посидели в ресторанчике, пожаловалась. Он и посоветовал, даже наводки дал.

– Что за приятель? – поинтересовалась Наташка, разглядывая на свет вино в бокале. Она вольготно расположилась на мягких подушечках, брошенных на деревянные сидения скамеек.

Тамара хихикнула.

– Не поверишь, но ты его когда-то знала! Он даже тебя с твоим мужем познакомил.

Вот тут Евгений напрягся. Насколько он помнил, в его холостяцкую квартиру Наташку и свою подружку Тому, тогда двух студенток, привел сослуживец и приятель Сергей Ступин, позднее ставший господином Стайницем, крупным контрабандистом африканских алмазов и еще неизвестно чего. Контору Стайница Миронов вместе с Симоновым и его группой благополучно «прикрыли». А Стайницу тогда удалось бежать. И встретились они с ним некоторое время спустя в Анголе, когда выполняли секретное задание по ликвидации лидера контрреволюционной группировки УНИТА Жонаса Савимби. Этот Ступин-Стайниц, оказывается, поддерживал контакты с Савимби. То есть алмазы, которыми он торговал, были добыты на ангольских копях, и на деньги от их продажи УНИТА закупала оружие и снаряжение для борьбы против законных властей страны.

В колонне унитовцев, бежавших от наступавших правительственных войск, оказался и Ступин, прилетевший в Анголу на переговоры с Савимби. Его Миронов сотоварищи ночью тайно выкрал, а потом, когда задание было выполнено, они воспользовались самолетом Стайница, чтобы улететь из страны. Миронов и Симонов собирались сдать Ступина-Стайница властям, поскольку тот находился в международном розыске. Но Сергею удалось в очередной раз улизнуть. Помнится, тогда Евгений еще подумал, что не последний раз они встречались на этой маленькой планете.

Выходит, не зря подумал. А впрочем…

– Это Серега, что ли? – как можно небрежнее спросил он.

– Сережа, – подтвердила Тамара и мечтательно вздохнула. Вспомнила, наверное, подробности встречи со старым дружком. Ох, не только, похоже, они в ресторанчике посидели…

– И давно ты его видела? – все так же небрежно поинтересовался Евгений.

– Да с полгода назад, – рассеяно ответила Тамара, все еще пребывая в сладких воспоминаниях. Но тут же насторожилась:

– А что такое?

– Ничего, – пожал плечами Евгений. Вряд ли Ступин мог поведать ей о своих последних встречах с Мироновым. Но чем черт ни шутит. – Давно с ним не виделись, было бы интересно пересечься, повспоминать прежние времена.

– Ну, не знаю, я его с тех пор не встречала. Он ведь в Эрфурте проездом был тогда, случайно на улице столкнулись.

– А-а, – разочарованно протянул Евгений. – Ну, сейчас он где угодно может быть. Бизнесмен как никак.

На самом деле никакого разочарования он не испытывал. Скорее, наоборот, облегчение. Совсем не хотелось ему встречаться с бывшим сослуживцем и приятелем. Нехорошие воспоминания остались от последних свиданий. Он не чувствовал обиды за то, что тогда, в самолете, Ступин обманул их всех, подмешав снотворное в напитки и тем самым избежав передачи его властям. Человек боролся за свою свободу и, надо отдать ему должное, боролся вполне гуманными способами. Ведь мог вместо снотворного подсыпать и яду? Но не подсыпал же! Хотя кто ему, в сущности, были Миронов, Симонов и Загайнов? Да никто! Помеха на пути к свободе.

Вполне вероятно, что Сергей испытывал к ним даже некоторое чувство благодарности. Ведь они вытащили его из колонны Савимби и тем самым спасли от верной гибели, когда колонну настигли правительственные войска. Но, тем не менее, обещанных денег, убегая, не оставил. И правильно! Если бы они сами его отпустили, тогда еще можно было о чем-то говорить. А так…

Евгений, конечно, сильно сомневался, что Симонов, да и он сам взяли бы эти деньги. Совесть не позволяет совершать подобные поступки.

Тем не менее совесть Миронова благоразумно промолчала, когда он очищал кредитку с авансом, полученную им от людей Ступина в Германии за предполагаемое убийство Симонова. «Убийство» было совершено? Ступин в этом убедился? Какие тогда вопросы? Честно «заработанные» деньги. И в Москве он не стал докладывать о полученной сумме. Вместе с женой они решили, что пусть это будет компенсация за моральный ущерб, нанесенный Наташке похищением и содержанием в плену. Она же потом эти деньги и потратила на свои женские капризы. Миронову достался только пятилитровый алюминиевый бочонок настоящего «Варштайнера», который он с удовольствием употребил вместе с друзьями во время выезда на рыбалку.

Да-да, Евгений теперь и на рыбалку иногда ездил. Возраст, наверное, давал о себе знать. Хотя, например, охоту душа не принимала, сколько его ни зазывали. Даже, помнится, на кабана как-то приглашали, обещая незабываемые впечатления и полные ведра адреналина. Но он только равнодушно зевнул и сказал: «А ну его! Пусть бегает свинка!»

Так и теперь у него не было никакого желания начинать охоту на бывшего Стайница. Даже если тот объявлялся в Эрфурте не полгода назад, как сказала Тамара, а, к примеру, вчера. Лично ему Сергей никакого вреда не нанес, не считая похищения Наташки. Но за это он сполна расплатился и деньгами и раненой рукой, когда Евгений выстрелил в него с башни замка Фриденштайн в Готе. А больше претензий к нему и не было. Тем более что Миронов не представлял, чем занимается сейчас Ступин. Может он, осознав, из каких неприятностей ему удалось выпутаться, взялся за ум, раскаялся и ведет вполне благопристойную жизнь.

Хотя, зная Сергея, в это вряд ли можно поверить. Но, в конце концов, он сам выбирал свою судьбу. Так что не Евгению его судить. Пусть бегает свинка…

Больше о Ступине в этот день разговора не заходило. Наташка, смутно его помнившая, сразу же перескочила на другую тему, интересовавшую ее гораздо больше, а Евгений, забрав бутылку пива и стакан, перебрался в дальний угол садика и предался счастливому ничегонеделанию. Тем более что Рольф был на работе и непременного мужского общения не предвиделось до вечера. Вечером же предполагалось небольшое застолье по случаю приезда гостей и застолье это должно было пройти, судя по всему, с возлияниями, поскольку Тамарин муж одно время был собкором газеты в Москве (где она его и подцепила). А давно уже доказано, что иностранец, какое-то время проживший в России, обязательно нахватается не самых лучших привычек аборигенов.

По обоюдному согласию дам, сегодня решено было никуда не ходить. У них имелось слишком много тем для обсуждения. Евгений, предоставленный самому себе, с удовольствием с этим согласился. С бутылкой пива в руке он обошел дом, даже спустился в обширный подвал, где убедился, что запасы благословенного напитка солидные, несколько ящиков. А кроме того, имеется кое-что и покрепче.

Он все сравнивал этот дом с виллой Шрайберов, в которой какое-то время жил в ту достопамятную поездку, и находил, что, несмотря на массу различий, как в размерах, так и в обстановке, есть у них много общего.

Ну, естественно, идеальная чистота. Наташка, увидев такое, тут же поинтересовалась, нет ли приходящей прислуги? Оказалось, нет, Тамара все вылизывает сама. Похвально, подумал Евгений, молодец этот Рольф, сумел супругу выдрессировать.

Кроме чистоты присутствовал в доме какой-то неуловимый налет аскетизма, который странным образом смешивался с наличием множества забавных безделушек, салфеток, ковриков. Примерно такую же смесь он наблюдал и у Шрайберов. Наверное, это можно было назвать даже стилем.

О Карле Шрайбере он вспоминал мимолетно и совсем не жаждал его увидеть. Как и Ступина. Было – и прошло. Даже несмотря на то, что с разрывом отношений поначалу несколько пострадал его собственный бизнес. Ничего, со временем все компенсировалось…

Тамара, пока они ехали от китайско-тайского ресторанчика до дома, сначала выговорила им за то, что не позвонили с вокзала, потом за то, что тратили деньги в ресторане, но затем смилостивилась и призналась, что они с Рольфом и сами зачастую обедают или ужинают в подобных заведениях. Чтобы не возиться с готовкой дома. Но сегодня случай исключительный, сегодня она сама много чего наготовила и никуда они не пойдут. Дождутся мужа с работы, и усядутся за стол по-русски. То есть основательно.

Наташка, оглядев приготовленное подругой, скептически усмехнулась, отвернувшись, правда, при этом в сторону. Ну, борщ, ну, пельмени, ну, мясо в глиняных горшочках, напоминающее чанахи. И все? Похоже, Тамара, прожив некоторое время в Германии, основательно подзабыла, что такое русская кухня.

Тем не менее супруга Евгения взялась помогать, нарезала салатиков, что-то там еще придумала – и к возвращению Рольфа стол накрыли вполне приличный. Водка, как ей и положено, мерзла в холодильнике.

Немецкий муж Тамары оказался сухопарым мужчиной лет сорока пяти, в строгом костюме, при галстуке и очках. Рукопожатие его было коротким и энергичным, а русский язык неожиданно хорошим. Трудностей в общении не предвиделось. Да и Евгений неплохо знал немецкий, не говоря уже о Наташке.

Через полчаса костюм и галстук исчезли, замененные тертыми джинсами и клетчатой рубашкой. Соответственно, снизился и градус общения, тем более что Рольф предложил Евгению, еще до того как садиться за стол, пропустить по рюмочке и лихо опрокинул в рот свой «полтинник». Евгений уважительно кивнул и не отстал от немца. Вечер обещал быть приятным.

Он таким и оказался. За столом говорили о многом, и, что существенно, не о политике. Рольф был мужиком хоть и компанейским, но деликатным. Не лез доказывать, что в России демократии не существует, что там тоталитарный режим, что бедные чечены стонут под железной русской пятой, и не говорил прочие благоглупости. «Интересно, что он писал в свою газету, когда был собкором в Москве?» – подумал Евгений, но спрашивать не стал. Оно ему надо? Он и сейчас, в случае, если бы этот немецкий журналист завел обычную пропагандистскую волынку, не стал бы ввязываться в спор. Хочется немцу так думать и писать, платят ему за это деньги (судя по дому – немаленькие) – пусть думает и пишет. Миронову от этого не жарко и не холодно. А своего мнения он никому навязывать не собирается.

Так что застольная беседа, лишенная политической перчинки, была весьма приятной. Рольф рассказывал смешные истории о недоразумениях, случавшихся с ним в России, Евгений вспомнил пару подобных эпизодов о своем пребывании в Германии. Под разговоры довольно часто поднимали рюмки, и к концу вечера Миронов почувствовал, что прилично набрался. Немец оказался крепким орешком, пребывание в России не прошло для него даром.

В постель отправились уже за полночь. Завтра была суббота, Рольф на работу не ехал, и совместно решили посетить замок Вартбург, где Мартин Лютер в свое время переводил Библию.

– Хорошо, что мы приехали! – сказала Наташка, уже лежа под одеялом.

– Хорошо, – согласился Евгений.

– А что это ты так взволновался, когда Томка упомянула Сергея? – вдруг спросила жена.

Евгений, снимавший халат, замер. Вот же зараза, все видит! Или это он сам стал таким прозрачным? Н-да, стареем, братцы… Тем не менее поспешил опровергнуть подозрения супруги.

– Ничего я не взволновался! Вспомнил старого товарища, стало интересно.

О том, что фирму контрабандистов и банду, похитившую Наташку, возглавлял именно Сергей Ступин, он, насколько помнится, жене не говорил. Так, отделался общими словами. С чего это она интерес проявляет?

– Ну, не взволновался и ладно, – не стала спорить супруга.

И Евгений мысленно перевел дух.

Глава 3

Завтрак был кардинально не похож на вчерашний ужин. По яйцу «в мешочек» для каждого, по полстакана апельсинового сока и зажаренные до хруста тосты из ржаного хлеба. Ну, еще несколько тоненьких ломтиков сыра. Все.

Евгений критически осмотрел накрытый к завтраку стол, но привередничать не стал, помня о «чужом монастыре». А про себя решил, что при первой же возможности дополнит где-нибудь по дороге завтрак местными жареными колбасками.

Рольф был не то чтобы угрюм, но несколько сумрачен. Еще бы, после вчерашнего! Не так крут тевтон, как казался! Ничего, русские в гости не часто приезжают. Да и в дальнейшем банкетов не предвидится.

Сам же Евгений чувствовал себя вполне сносно. И это радовало. Не старая он развалина, еще «держит банку»!

После завтрака Готштеды удалились к себе, Наташка занялась распаковкой чемодана, а Евгений вышел в садик покурить. Утро было великолепным, тихим и солнечным. Он поднял голову и увидел, как над домом пролетела цапля. Наверное, и гнездо у нее где-то неподалеку. Миронов вспомнил, как удивился в прошлый приезд диким уткам, спокойно плескавшимся в фонтане в центре города. И никто им не мешал. Так и цапли могут тут разгуливать по улицам, потому что не найдется дурака, чтобы с ружьем гонялся за ними.

Наконец Рольф спустился вниз и объявил, что пришло время для поездки. Они погрузились в его серебристый БМВ и тронулись.

Замок Вартбург не то чтобы потрясал, но выглядел весьма внушительно. Построенный на горе в незапамятные времена он был настоящей крепостью. Не то что Фриденштайн в Готе.

Машину оставили на стоянке внизу, а сами, включившись в цепочку туристов, стали подниматься по узкой извилистой дорожке к замку.

Прежде обитатели и гости Вартбурга добирались к нему на осликах и лошадях. Теперь же приходилось топать пешком. Мироновых и Готштедтов то и дело обгоняли бодрые старички и старушки, помогавшие себе при ходьбе подобиями лыжных палок. Евгений только завистливо цокал языком. Тут вообще было много чистеньких аккуратных стариков. Пенсионеры восполняли пробелы в знаниях о своей стране и с удовольствием по ней путешествовали. И ведь здоровья хватало! И денег.

Евгений пропустил Наташку вперед и пошел замыкающим в их маленькой колонне. Привычка еще с армии – следить, чтобы никто не отстал на марш-броске.

Неожиданно кто-то слегка похлопал его по плечу, словно прося уступить дорогу. Он, не оборачиваясь, сделал шаг в сторону, но никто обгонять не спешил. Вместо этого смутно знакомый голос негромко сказал по-русски:

– Не спеши так, Женя! И не надо крутить головой по сторонам. Иди, как идешь.

Как пелось в старом мультике: «Предчувствия его не обманули!» Что же за гадство такое с этой Германией! Как ни приедешь, обязательно неприятности нарисуются. Ну, в прошлый раз они были ожидаемыми и даже в какой-то мере планируемыми. Но теперь-то! Какого дьявола!? Или все опять по старой схеме?

– Что тебе нужно, Серега? – спросил Евгений, действительно не оборачиваясь. Ну, а кто еще мог вот так, в «зеленом сердце Германии» – Тюрингии, похлопать его по плечу и назвать по-русски Женей? Конечно же, сукин кот Ступин-Стайниц!

– Не сейчас, – все так же тихо ответил Сергей. – Ты, когда в замок поднимешься, внутрь не ходи, останься во дворе, на лавочке посиди. Скажи, что устал, мол, не хочешь по кельям шляться. Ну, соври чего-нибудь! Там и поговорим!

– Интересно у нас с тобой встреча начинается! – усмехнулся Евгений. – С вранья!

– А что делать? – вздохнул за спиной Ступин. – Обстоятельства!

«Знаем мы твои обстоятельства!» – подумал Миронов, но перечить не стал, все так же мерно шагая вверх. Ему действительно было интересно, что же привело Сергея на эту гору.

Наташка сделала круглые глаза, когда Евгений объявил о своем решении не осматривать Вартбург изнутри, а посидеть в тенечке, покурить на свежем воздухе. Принялась уговаривать, но муж был тверд в своем решении.

– Что я там не видел в этих узких комнатах и коридорчиках? Считай, что у меня клаустрофобия разыгралась!

– Дурость у тебя разыгралась! – в сердцах сказала жена, забрала у него фотоаппарат и пошла вслед за Готштедами, которые, казалось, ничуть не были удивлены капризу Миронова.

А он действительно устроился на лавочке возле небольшого магазинчика с сувенирами и безмятежно закурил. Потом ему в голову пришла забавная мысль. Он купил в магазинчике открытку с видом Вартбурга, наклеил на нее марку, надписал свой московский адрес и сочинил такой текст: «Дорогие Наташа и Женя! Как вы там? У нас все хорошо, отдыхаем и веселимся. Целуем. Женя и Наташа». Почтовый ящик находился тут же, на стене. Посмотрим, как работает международная почта.

Ступин появился в воротах замка минут через десять. Внимательно огляделся по сторонам, имея при этом вид совершенно равнодушный и даже рассеянный. Ни дать ни взять, обычный турист. И одет он был соответственно теплому времени и своему имиджу: полотняные светлые брюки, легкая рубашечка, поверх нее жилетка с множеством карманов, в которых так удобно хранить припасенный бутерброд, сигареты с зажигалкой, мобильный телефон и куда можно складывать сувениры: значки, магнитики для холодильников, открытки. А также небольшой пистолет. По крайней мере, Евгений ничуть бы не удивился наличию оружия в кармане этого человека.

К Миронову Ступин подошел не напрямик, а выписав некий сложный зигзаг по двору, полюбовавшись на стрельчатые окна и заглянув в колодец. Лишь убедившись, что никакой засады не наблюдается, подошел к скамейке и как бы невзначай присел рядом с Евгением. Достал сигареты, закурил. Потом поинтересовался:

– Ну, Женя, как жизнь?

Миронов чуть не расхохотался в голос. Но сдержался.

– Что ты, Серега, комедию ломаешь? Ни за что не поверю, если скажешь, что случайно со мной столкнулся! Что, Тамарка по твоей просьбе нас пригласила? Старая любовь не ржавеет?

Ступин сокрушенно покрутил головой.

– Так и знал, что проболтается, лахудра! От тебя ведь ничто не укроется. Отвечаю по порядку. По моей. Не ржавеет.

– И что у тебя за натура, Ступин? Всем ты жизнь норовишь испортить! Ну, мне, понятно. Но Томка-то! Живет баба с мужем, жизнью своей довольна. Нет, надо влезть в эту жизнь, испохабить ее, да еще и со своей гадостной сущностью смешать!

В голосе Евгения слышалась настоящая горечь. Ему и вправду было жалко запутавшуюся женщину. Вот вроде бы нашла свою судьбу, живет в нормальной цивилизованной стране, не думает о завтрашнем дне, о куске хлеба. Нет, надо ей душу взбаламутить, какую-то надежду дать на возрождение старой любви, голову морочить. И ведь наверняка о любви этот кретин не думает, нужна ему Томка для каких-то своих нечистых целей!

Ступина отповедь Евгения совсем не смутила. Он улыбнулся, как прежде, во времена юности, открыто и ясно, поднял ладонь, возражая.

– Что ты так на меня накинулся, Женя? Не имел я ничего плохого в виду! Эта дуреха, как меня увидела, сама на шею кинулась! «Помоги, кричит, погибаю! Муж кретин, соседи уроды, а домой уехать не могу!» Что мне оставалось делать?

Рольф Миронову кретином совсем не показался, скорее, наоборот, вполне разумный и хладнокровный человек. Может быть, слишком хладнокровный? Может, не подходят нашим женщинам такие уравновешенные мужчины? Страстей им подавай?

Как бы то ни было, если Тамара действительно кидалась на шею Сергею, то она сделала неправильный выбор. Не того выбрала для приложения своих страстей.

– Что тебе нужно на этот раз, Ступин? Опять кого-нибудь убивать предложишь? Учти, ничего не выйдет. Как древние говорили: «Времена меняются, и мы меняемся с ними».

Сергей не удивился, только отрицательно качнул головой.

– Никого убивать не нужно. Скорее, наоборот – спасать.

– И кого же именно?

– Меня.

Вот тут Миронов не выдержал и расхохотался. А отсмеявшись, сказал:

– Ну, ты, брат, и наглец! Тогда я тебя ловил, скажем так, по долгу службы. Теперь же с какой стати спасать должен? Да у тебя денег не хватит, чтобы мою помощь оплатить!

Ступин досадливо поморщился.

– Не в деньгах дело! Их у меня, правда, хватает, еще и лишние есть. Прошу помочь просто по старой дружбе. Не к кому мне больше обратиться сейчас. Так уж ситуация сложилась!

Евгений достал новую сигарету. Разговор становился по-настоящему интересным.

– Никогда не поверю, что деньги для тебя могут быть лишними. А насчет дружбы… Ну-ка, вспомни, при каких обстоятельствах мы с тобой в последний раз встречались? Нет, прости, не в последний, не в Анголе, а в предпоследний, здесь, в Германии! Хорошо помнишь? А уж я-то как помню! И после этого ты смеешь говорить о дружбе?

Взгляд Ступина стал просто умоляющим. Вылитый кот в сапогах из «Шрека»! Ну да, а потом завизжит и выхватит шпагу. В данном случае, конечно, пистолет.

Но за оружие Сергей хвататься не стал. Он просто положил ладонь Евгению на плечо и очень тяжело вздохнул. Было ясно видно, что человеку действительно тяжело. И Ступин не играл, Миронов это чувствовал. Только вот желания помогать этому человеку никак не появлялось.

– Ты хотя бы выслушай меня, – попросил Ступин. – А потом уже все решишь.

– Ну, давай, выкладывай, – нехотя согласился Миронов. – Только по-быстрому, жена вот-вот вернется.

– У нас еще примерно полчаса, – заверил его Сергей. – Мне хватит.

Глава 4

Об открытке, посланной самому себе, Евгений жене рассказывать не стал. Если дойдет, пусть будет приятным сюрпризом по возвращении. И, естественно, ничего не сообщил о встрече со Ступиным. Кстати, тот теперь не был Стайницем, жил под другой фамилией. А под какой именно, Евгению еще предстояло узнать при более длительной встрече, уже в Эрфурте.

Потому что он все же согласился помочь Сергею. Тряхнуть стариной, так сказать. И вовсе не из дружеских чувств, тем более что ничего подобного он к своему бывшему приятелю не испытывал. Ступин сумел заинтересовать его. Не материально, хотя какая-то выгода в случае успеха подразумевалась. Появилась возможность выявить и «прикрыть» тех самых боссов, на которых работал Сергей в бытность свою Стайницем. Ликвидация их значила для Ступина спасение и жизнь, а для Евгения возможность довести давнее дело до конца, помощь своей стране и… моральное удовлетворение. А как без этого?

– Балда ты! – сказала Наташка мужу. – Зря не пошел! Там такая красотища! Настоящее Средневековье. Даже стол есть, за которым Лютер работал.

– Ну и фигли? – лениво возразил Евгений. – Кто такой этот Лютер? Монах-расстрига, который против церкви попер. Других на костре сжигали за подобное, а ему повезло. Я-то почему должен от радости прыгать и молиться на его рабочее место? Я – православный, а не какой-то там протестант.

Но религиозного диспута развивать не стал. Мало ли как это в ранимой Наташкиной душе отзовется.

После замка решено было пообедать. Собственно, в ресторан всех пригласил Миронов, объяснив это тем, что надо ответить на вчерашний ужин. Мол, платит он, а выбор ресторана – за Готштедами, им лучше знать, где две солидные семейные пары могут хорошо посидеть. Немецкий журналист и его русская жена попытались возражать, но неубедительно. И, в конце концов, решено было вернуться в Эрфурт, где Рольф пообещал повести их в какой-то особенный ресторан.

Тамара искоса поглядывала на Евгения, словно пытаясь понять, состоялся ли его разговор с Сергеем и если состоялся, то чем завершился. Но Миронов хранил непроницаемость в лице и про себя посмеивался: гадай, гадай, страстная русская женщина!

Вернулись в Эрфурт и переоделись для похода в ресторан. Машину Рольф брать не стал, сказал, что тут недалеко. Но Евгений подозревал, что немцу просто хочется пива, чтобы снять стресс от вчерашнего.

Хотя идти и вправду оказалось всего минут двадцать. Место для ресторана было выбрано странноватое. Вокруг здания какие-то ручейки и протоки. На вопрос Евгения, почему так, Рольф принялся объяснять, что в этом-то и есть главная прелесть заведения. Здесь, дескать, в воде разводят какую-то специальную травку, завезенную французами, очень ценную и полезную. Гурманы просто глаза закатывают от удовольствия, когда эту травку употребляют. Повара и супы из нее готовят, и салаты, и в мясные блюда добавляют. Евгений слушал его вполуха, а сам оглядывал окрестности. У одного пруда, в котором плавали крупные то ли карпы, то ли форели, стояли автоматы для продажи рыбьего корма. Захотел ты развлечься, рыбку покормить – кидай монетку и получай пакетик. И тебе приятно, и хозяин экономит, одновременно зарабатывая.