Стихи

«Когда давно забытое названье…»

Когда давно забытое названьеРасшевелит во мне, внезапно, вновь,Уже давно затихшее страданье,Давным-давно погибшую любовь, –Мне стыдно, что так медленно живу я,Что этот хлам хранит душа моя,Что ни слезы, ни даже поцелуя –Что ничего не забываю я.Мне стыдно, да; а там мне грустно станет,И неужель подумать я могу,Что жизнь меня теперь уж не обманет,Что до конца я сердце сберегу?Что вправе я отринуть горделивоВсе прежние, все детские мечты,Всё, что́ в душе цветет так боязливо,Как первые, весенние цветы?И грустно мне, что то воспоминаньеЯ был готов презреть и осмеять…Я повторю знакомое названье –В былое весь я погружен опять.

Конец жизни

Ночью зимней – в темный лес(Повесть времени бывалого)Въехал старый человек.Он без малогоПрожил век.Под повозкой снег скрипит.Сосны медленно качаются.Шагом лошади везутИ шатаются:Нужен кнут.Сорок лет в селе своемНе был он, везде всё маялся –.И раскаялся…Знать, пора!Пожил; полно, наконец…Что́? Отрадно жизнь кончается?Он в свою нору теперьЗабивается,Словно зверь.И домой не на житьеОн приедет – гость непрошенный…И исчезнет старый плут,Словно камень, ночью брошенныйВ темный пруд.

Федя

Молча въезжает – да ночью морознойПарень в село на лошадке усталой.Тучи седые столпилися грозно,Звездочки нет ни великой, ни малой.Он у забора встречает старуху:«Бабушка, здравствуй!» – «А, Федя! Откуда?Где пропадал ты? Ни слуху ни духу!»«Где я бывал – не увидишь отсюда!Живы ли братья? Родная жива ли?Наша изба всё цела, не сгорела?Правда ль, Параша, – в Москве мне сказалиНаши ребята, – постом овдовела?»«Дом ваш как был – словно полная чаша,Братья все живы, родная здорова,Умер сосед – овдовела Параша,Да через месяц пошла за другого».Ветер подул… Засвистал он легонько;На небо глянул и шапку надвинул,Молча рукой он махнул и тихонькоЛошадь назад повернул – да и сгинул.

К A.C

Я вас знавал… тому давно,Мне, право, стыдно и грешно,Что я тогда вас не заметил…Вы только что вступили в свет –Вам было восемнадцать лет…На бале где-то я вас встретил.И кто-то к вам меня подвел –Я с вами не́хотя пошел,Я полон был тревоги страстной…Тогда – тогда я был влюблен;Но та любовь прошла, как сон,И безотрадный и напрасный.Другую женщину я ждал,Я даже вам не отвечал;Но я заметил ваши руки…Заметил милый ваш наряд,И ваш прекрасный, умный взгляд,И речи девственные звуки.Но всё, что в сердце молодомДремало легким, чутким сномПеред внезапным пробужденьем, –Осталось тайной для меня…Хоть, помню, вас покинул яС каким-то смутным сожаленьем.А случай вновь не сблизил нас…И вдруг теперь я встретил вас.Вы изменились, как Татьяна;Я не слыхал таких речей.Я не видал таких плечей,Такого царственного стана…На ваших мраморных чертах,На несмеющихся губахПечать могучего сознанья…Сияя страшной красотой,Вы предстоите предо мнойБогиней гордого страданья.И я молю вас в тишине:Всю вашу жизнь раскройте мне…Но взгляда вашего я трушу…Нет, нет! я стар – нет, я вам чужд,Давно в борьбе страстей и нуждЯ истощил и жизнь и душу.

В.Н.Б

Когда в весенний день, о ангел мой послушный,С прогулки возвратись, ко мне подходишь тыИ, руку протянув, с улыбкой простодушнойМне подаешь мои любимые цветы, –С цветами той руки тогда не разлучая,Я радостно прижмусь губами к ним и к ней…И проникаюсь весь, беспечно отдыхая,И запахом цветов и близостью твоей.Гляжу на тонкий стан, на девственные плечи,Любуюсь тишиной больших и светлых глаз –И слушаю твои младенческие речи,Как слушал некогда я нянюшки рассказ.Гляжу тебе в лицо с отрадой сердцу новой –И наглядеться я тобою не могу…И только для тебя в душе моей суровойИ нежность и любовь я свято берегу.

«К чему твержу я стих унылый…»

К чему твержу я стих унылый,Зачем, в полночной тишине,Тот голос страстный, голос милый,Летит и просится ко мне, –Зачем? огонь немых страданийВ ее душе зажег не я…В ее груди, в тоске рыданийТот стон звучал не для меня.Так для чего же так безумноДуша бежит к ее ногам,Как волны моря мчатся шумноК недостижимым берегам?

Гроза промчалась

Гроза промчалась низко над землею…Я вышел в сад; затихло всё кругом.Вершины лип облиты мягкой мглою,Обагрены живительным дождем.А влажный ветр на листья тихо дышит…В тени густой летает тяжкий жук;И, как лицо заснувших томно пышет,Пахучим паром пышет темный луг.Какая ночь! Большие, золотыеЗажглися звезды… воздух свеж и чист;Стекают с веток капли дождевые,Как будто тихо плачет каждый лист.Зарница вспыхнет… Поздний и далекийПримчится гром – и слабо прогремит…Как сталь блестит, темнея, пруд широкий,А вот и дом передо мной стоит.И при луне таинственные тениНа нем лежат недвижно… вот и дверь;Вот и крыльцо – знакомые ступени…А ты… где ты? что делаешь теперь?Упрямые, разгневанные боги,Не правда ли, смягчились? и средиСемьи твоей забыла ты тревоги,Спокойная на любящей груди?Иль и теперь горит душа больная?Иль отдохнуть ты не могла нигде?И всё живешь, всем сердцем изнывая,В давно пустом и брошенном гнезде?

К ***

Через поля к холмам тенистымПромчался ливень… Небо вдругСветлеет… Блеском водянистымБлестит зеленый, ровный луг.Гроза прошла… Как небо ясно!Как воздух звучен и душист!Как отдыхает сладострастноНа каждой ветке каждый лист!Оглашено вечерним звономРаздолье мирное полей…Пойдем гулять в лесу зеленом,Пойдем, сестра души моей.Пойдем, о ты, мой друг единый,Любовь последняя моя,Пойдем излучистой долинойВ немые, светлые поля.И там, где жатва золотаяЛегла волнистой полосой,Когда заря взойдет, пылая,Над успокоенной землей, –Позволь сидеть мне молчаливоУ ног возлюбленных твоих…Позволь руке твоей стыдливоКоснуться робких губ моих…

Призвание

(Из ненапечатанной поэмы)

Не считай часов разлуки,Не сиди, сложивши руки,Под решетчатым окном…О мой друг! о друг мой нежный!Не следи с тоской мятежнойЗа медлительным лучом…Не скучай… Тревожный, длинныйДень пройдет… С улыбкой чиннойПринимай твоих гостей…Не чуждайся разговора,Не роняй внезапно взораИ внезапно не бледней…Но когда с холмов душистыхПо краям полей росистыхПобежит живая тень…И, сходя с вершин Урала,Как дворец Сарданапала,Загорится пышный день…Из-под тучи длинной, темнойТихо выйдет месяц томныйЗа возлюбленной звездой,И, предчувствуя награду –Замирая, – к водопадуПрибегу я за тобой!Там из чаши крутобокойБьет вода волной широкойНа размытые плиты…Над волной нетерпеливой,Прихотливой, говорливойНаклоняются цветы…Там нас манит дуб кудрявый,Старец пышный, величавый,Тенью пасмурной своей…И сокроет он счастливыхОт богов – богов ревнивых –От завистливых людей!Слышны клики… над водамиМашут лебеди крылами…Колыхается река…О, приди же! Звезды блещут,Листья медленно трепещут,И находят облака.О, приди!.. Быстрее птицы –От заката до денницыПо широким небесамПронесется ночь немая…Но пока волна, сверкая,Улыбается звездам,И далекие вершиныДремлют, темные долиныДышат влажной тишиной –О, приди! Во мгле спокойнойТенью белой, легкой, стройнойПоявись передо мной!И когда с тревожной силойБрошусь я навстречу милойИ замрут слова мои…Губ моих не лобызая –Пусть лежат на них, пылая,Губы бледные твои!

«Брожу над озером…»

Брожу над озером… туманныВершины круглые холмов,Темнеет лес, и звучно-странныНочные клики рыбаков.Полна прозрачной, ровной теньюНебес немая глубина…И дышит холодом и леньюПолузаснувшая волна.Настала ночь; за ярким, знойным,О сердце! за тревожным днем, –Когда же ты заснешь спокойным,Пожалуй, хоть последним сном?

«Откуда веет тишиной?..»

Откуда веет тишиной?Откуда мчится зов?Что́ дышит на меня веснойИ запахом лугов?Чего тебе, душа моя,Внезапно стало жаль –Скажи: какую вспомнил яЛюбимую печаль?Но всё былое, боже мой,Так бедно, так темно…И то, над чем я плакал, – мнойОсмеяно давно.Невежда сам, среди другихЗабывчивых невежд,Любуюсь гибелью моихВосторженных надежд.Но всё же тих и тронут я –С души сбежала тень,Как будто тоже для меняНастал волшебный день,Когда на дереве нагом,И сочен и душист,Согретый ласковым лучом,Растет весенний лист…Как будто сердцем я воскресИ волю дал слезам,И, задыхаясь, в темный лесБегу по вечерам…Как будто я люблю, любим,Как будто ночь близка…И тополь под окном однимКивает мне слегка…

«Один, опять один я. Разошлась…»

Один, опять один я. РазошласьТолпа гостей, скучая. Вот и полночь.За тучами, клубясь, несутся тучи,И тяжело на землю налеглиУгрюмо неподвижные туманы.Не спится мне, не спится… Нет! во мнеТревожные напрасные желанья,Неуловимо быстрые мечтыИ призраки несбыточного счастьяСменяются проворно… Но тоскаНа самом дне встревоженного сердца,Как спящая холодная змея,Покоится. Мне тяжело. НапрасноХочу я рассмеяться, позабыться,Заснуть по крайней мере: дух угрюмыйНе спит, не дремлет… странные картиныЯвляются задумчивому взору.То чудится мне мертвое лицо, –Лицо мне незнакомое, немое,Всё бледное, с закрытыми глазами,И будто ждет ответа… То во тьмеМелькает образ девушки, давноМной позабытой… Опустив глазаИ наклонив печальную головку,Она проходит мимо… слабый вздохЕдва заметно грудь приподнимает…То видится мне сад – обширный сад…Под липой одинокой, обнаженнойСижу я, жду кого-то… ветер гонитПо желтому песку сухие листья…И робкими, послушными роямиОни бегут всё дальше, дальше, мимо…То вижу я себя на лавке длинной,Среди моих товарищей… Учитель –Красноречивый, страстный, молодой –Нам говорит о боге… молчаливоТрепещут наши души… легким жаромПылают наши лица; гордой силойИсполнен каждый юноша… ПотомЛет через пять, в том городе далеком,Наставника я встретил… ПоклонилисьДруг другу мы неловко, торопливоИ тотчас разошлись. Но я заметитьУспел его смиренную походку,И робкий взгляд, и старческую бледность.То, наконец, я вижу дом огромный,Заброшенный, пустой, – мое гнездо,Где вырос я, где я мечтал, бывало,О будущем, куда я не вернусь…И вот я вспомнил: я стоял однаждыСреди высоких гор, в долине тесной…Кругом ни травки… Камни всё да камни,Да желтый, мелкий мох. У ног моихБежал ручей, проворный, неглубокий,И под скалой, в расселине, внезапноОн исчезал с каким-то глупым шумом…«Вот жизнь моя!» – подумал я тогда.Но гости те… Кому из них могу яЗавидовать? Где тот, который смелоИ без обмана скажет мне: «Я жил!»Один из них, добряк здоровый, глуп,И знает сам, что глуп… ему неловко;Другой сегодня счастлив: он влюбленИ светел, тих и важен, как ребенок,Одетый по-воскресному… другойОстрит или болезненно скучает…А тот себе придумал сам работу,Ненужную, бесплодную, – хлопочетИ рад, что «подвигается вперед»…Тот – юноша восторженный, а тот –Чувствителен, но мелок и ничтожен…Мне весело… но ты меж тем, о ночь!Не медли – проходи скорей и сноваМеня предай заботам милой жизни.

Тьма

(Из Байрона)

Я видел сон… не всё в нем было сном.Погасло солнце светлое – и звездыСкиталися без цели, без лучейВ пространстве вечном; льдистая земляНосилась слепо в воздухе безлунном.Час утра наставал и проходил –Но дня не приводил он за собою…И люди – в ужасе беды великойЗабыли страсти прежние… СердцаВ одну себялюбивую молитвуО свете робко сжались – и застыли.Перед огнями жил народ; престолы,Дворцы царей венчанных, шалаши,Жилища всех имеющих жилища –В костры слагались… города горели…И люди собиралися толпамиВокруг домов пылающих – затем,Чтобы хоть раз взглянуть в лицо друг другу.Счастливы были жители тех стран,Где факелы вулканов пламенели…Весь мир одной надеждой робкой жил…Зажгли леса; но с каждым часом гасИ падал обгорелый лес; деревьяВнезапно с грозным треском обрушались…И лица – при неровном трепетаньеПоследних, замирающих огнейКазались неземными… Кто лежал,Закрыв глаза, да плакал; кто сидел,Руками подпираясь – улыбался –Другие хлопотливо суетилисьВокруг костров – и в ужасе безумномГлядели смутно на глухое небо,Земли погибшей саван… а потомС проклятьями бросались в прах и выли,Зубами скрежетали. Птицы с крикомНосились низко над землей, махалиНенужными крылами… Даже звериСбегались робкими стадами… ЗмеиПолзли, вились среди толпы, – шипелиБезвредные… их убивали людиНа пищу… Снова вспыхнула война,Погасшая на время… Кровью купленКусок был каждый; всякий в сторонеСидел угрюмо, насыщаясь в мраке.Любви не стало; вся земля полнаБыла одной лишь мыслью: смерти – смерти,Бесславной, неизбежной… страшный голодТерзал людей… и быстро гибли люди…Но не было могилы ни костям,Ни телу… пожирал скелет скелета…И даже псы хозяев раздирали.Один лишь пес остался трупу верен,Зверей, людей голодных отгонял –Пока другие трупы привлекалиИх зубы жадные… но пищи самНе принимал; с унылым долгим стономИ быстрым, грустным криком всё лизалОн руку, безответную на ласку –И умер, наконец… Так постепенноВсех голод истребил; лишь двое гражданСтолицы пышной – некогда врагов –В живых осталось… встретились ониУ гаснущих остатков алтаря,Где много было собрано вещейСвятых.Холодными, костлявыми руками,Дрожа, вскопали золу… огонекПод слабым их дыханьем вспыхнул слабо,Как бы в насмешку им; когда же сталоСветлее, оба подняли глаза,Взглянули, вскрикнули и тут же вместеОт ужаса взаимного внезапноУпали мертвыми.И мир был пуст;Тот многолюдный мир, могучий мирБыл мертвой массой, без травы, деревьев,Без жизни, времени, людей, движенья.То хаос смерти был. Озера, рекиИ море – всё затихло. НичегоНе шевелилось в бездне молчаливой.Безлюдные лежали кораблиИ гнили на недвижной, сонной влаге…Без шуму, по частям валились мачтыИ, падая, волны не возмущали…Моря давно не ведали приливов…Погибла их владычица – луна;Завяли ветры в воздухе немом…Исчезли тучи… Тьме не нужно былоИх помощи… она была повсюду…

Римская элегия

(Гете. XII)

Слышишь? веселые клики с фламинской дороги несутся:Идут с работы домой в дальнюю землю жнецы.Кончили жатву для римлян они; не свиваетСам надменный квирит доброй Церере венка.Праздников более нет во славу великой богини,Давшей народу взамен жёлудя – хлеб золотой.Мы же с тобою вдвоем отпразднуем радостный праздник.Друг для друга теперь двое мы целый народ.Так – ты слыхала не раз о тайных пирах Элевзиса:Скоро в отчизну с собой их победитель занес.Греки ввели тот обряд: и греки, всё греки взывалиДаже в римских стенах: «К ночи спешите святой!»Прочь убегал оглашенный; сгорал ученик ожиданьем,Юношу белый хитон – знак чистоты – покрывал.Робко в таинственный круг он входил: стояли рядамиОбразы дивные; сам – словно бродил он во сне.Змеи вились по земле; несли цветущие девыЛарчик закрытый; на нем пышно качался венокСпелых колосьев; жрецы торжественно двигались – пели…Света – с тревожной тоской, трепетно ждал ученик.Вот – после долгих и тяжких искусов, – ему открывалиСмысл освященных кругов, дивных обрядов и лиц…Тайну – но тайну какую? не ту ли, что тесных объятийСильного смертного ты, матерь Церера, самаРаз пожелала, когда свое бессмертное телоВсё – Язиону царю ласково всё предала.Как осчастливлен был Крит! И брачное ложе богиниТак и вскипело зерном, тучной покрылось травой.Вся ж остальная зачахла земля… забыла богиняВ час упоительных нег свой благодетельный долг.Так с изумленьем немым рассказу внимал посвященный;Милой кивал он своей… Друг, о пойми же меня!Тот развесистый мирт осеняет уютное место…Наше блаженство земле тяжкой бедой не грозит.

Деревня

IЛюблю я вечером к деревне подъезжать,Над старой церковью глазами провожатьВорон играющую стаю;Среди больших полей, заповедных лугов,На тихих берегах заливов и прудов,Люблю прислушиваться лаюСобак недремлющих, мычанью тяжких стад,Люблю заброшенный и запустелый садИ лип незыблемые тени;Не дрогнет воздуха стеклянная волна;Стоишь и слушаешь – и грудь упоенаБлаженством безмятежной лени…Задумчиво глядишь на лица мужиков –И понимаешь их; предаться сам готовИх бедному, простому быту…Идет к колодезю старуха за водой;Высокий шест скрипит и гнется; чередойПодходят лошади к корыту…Вот песню затянул проезжий… Грустный звук!Но лихо вскрикнул он – и только слышен стукКолес его телеги тряской;Выходит девушка на низкое крыльцо –И на зарю глядит… и круглое лицоЗарделось алой, яркой краской.Качаясь медленно, с пригорка, за селом,Огромные возы спускаются гуськомС пахучей данью пышной нивы;За конопляником, зеленым и густым,Бегут, одетые туманом голубым,Степей широкие разливы.Та степь – конца ей нет… раскинулась, лежит.Струистый ветерок бежит, не пробежит…Земля томится, небо млеет…И леса длинного подернутся бокаБагрянцем золотым, и ропщет он слегка,И утихает, и синеет…IIНа охоте – летомЖарко, мучительно жарко… Но лес недалеко зеленый…С пыльных, безводных полей дружно туда мы спешим.Входим… в усталую грудь душистая льется прохлада;Стынет на жарком лице едкая влага труда.Ласково приняли нас изумрудные, свежие тени;Тихо взыграли кругом, тихо на мягкой травеШепчут приветные речи прозрачные, легкие листья…Иволга звонко кричит, словно дивится гостям.Как отрадно в лесу! И солнца смягченная силаЗдесь не пышет огнем, блеском играет живым.Бархатный манит нас мох, руками дриад округленный.Зову противиться в нас нет ни желанья, ни сил.Все раскинулись члены; стихают горячие волныКрови; машет на нас темными маками сон.Из-под тяжелых ресниц взор наблюдает недолгоМелких букашек и мух, их суетливую жизнь.Вот он закрылся… Сосед уже спит… с доверчивым вздохомСам засыпаешь… и ты, вечная матерь, земля,Кротко баюкаешь ты, лелеешь усталого сына…Новых исполненный сил, грудь он покинет твою.IIIБезлунная ночьО ночь безлунная, ночь теплая, немая!Ты нежишься, ты млеешь, изнывая,Как от любовных ласк усталая жена…Иль, может быть, неведеньем полна,Мечтательным неведеньем желаний, –Стыдливая, ты ждешь таинственных лобзаний?Скажи мне, ночь, в кого ты влюблена?Но ты молчишь на мой вопрос нескромный…И на тебе покров густеет темный.Я заражен тобой… вдыхаю влажный пар…И чувствую, в груди тревожный вспыхнул жар…Мне слышится твой бесконечный ропот,Твой лепет вкрадчивый, твой непонятный шёпот –И тень пахучая колеблется кругом.Лицо горит неведомым огнем,Расширенная грудь дрожит воспоминаньем,Томится горестью, блаженством и желаньем –И воздух ласковый, чуть дремлющий, ночной,Как будто сам дрожит и пышет надо мной.IVДедВчера в лесу пришлося мнеУвидеть призрак деда…Сидел он на лихом конеИ восклицал: победа!И радостно глядел чудакИз-под мохнатой шапки…А в тороках висел русакИ грустно свесил лапки.И рог стремянного звучалТак страстно, так уныло…Любимый барский пес, Нахал,Подняв стерляжье рыло,Махал тихохонько хвостом…Суровый доезжачийСмирял угрозой да бичомШумливый лай собачий.Кругом – соседи-степняки,Одетые забавно,Толпились молча, бедняки!И радовался явноМой дед, степной Сарданапал,Такому многолюдью…И как-то весело дышалСвоей широкой грудью.Он за трубу[3] держал лису,Показывал соседу…Вчера, перед зарей, в лесу,Я подивился деду.VГрозаУже давно вдали толпились тучиТяжелые – росли, темнели грозно…Вот сорвалась и двинулась громада.Шумя, плывет и солнце закрываетПередовое облако; внезапныйТуман разлился в воздухе; кружатсяСухие листья… птицы притаились…Из-под ворот выглядывают люди,Спускают окна, запирают двери…Большие капли падают… и вдругПомчалась пыль столбами по дорогам;Поднялся вихрь и по стенам и крышамУдарил злобно; хлынули потокиДождя… запрыгал угловатый град…Крутятся, бьются, мечутся деревья,Смешались тучи… молнья!.. ждешь удара…Загрохотал и прокатился гром.Сильнее дождь… Широкими струями,Волнуясь, льет и хлещет он – и ветерС воды срывает брызги… вновь удар!Через село, растрепанный, без шапки,Мужик за стадом в поле проскакал,А вслед ему другой кричит и машет…Смятенье!.. Но зато, когда прошлаГроза, как улыбается природа!Как ласково светлеют небеса!Пушистые, рассеянные тучкиЛетят; журчат ручьи; болтают листья…Убита пыль; обмылася трава;Скрипят ворота; слышны восклицаньяВеселые; шумя, слетает голубьНа влажную, блестящую дорогу…В ракитах раскричались воробьи;Смеются босоногие мальчишки;Запахли хлебом желтые скирды…И беглым золотом сверкает солнцеПо молодым осинам и березам…VIДругая ночьУж поздно… Конь усталый мойХрапит и просится домой…Холмы пологие кругом –Степные виды! За холмомПечально светится пожар –Овин горит. На небе пар;На небе месяц золотойБлестит холодной красотой,И под лучом его немымТуман волнуется, как дым.Большие тени там и сямЛежат недвижно по полям,И различает глаз едваЛесов высоких острова.Кой-где по берегам рекиВ кустах мерцают огоньки;Внезапный крик перепеловГремит один среди лугов,И синяя, ночная мглакак будто нехотя тепла.VIIКроткие льются лучи с небес на согретую землю;Стелется тихо по ней, теплый скользит ветерок.Но давно под травой иссякли болтливые водыВ тучных лугах; и сама вся пожелтела трава.Сумрак душистый лесов, отрадные, пышные тени,Где вы? где ты, лазурь ярких и темных небес?Осень настала давно; ее прощальные ласкиЧасто милее душе первых улыбок весны.Бурые сучья раскинула липа; березаВся золотая стоит; тополь один еще свеж –Так же дрожит и шумит и тихо блестит, серебристый;Но побагровел давно дуба могучего лист.Яркие краски везде сменили приветную зелень:Издали пышут с рябин красные гроздья плодов,Дивно рдеет заря причудливым, долгим пожаром…Смотришь и веришь едва жадно вперенным очам.Но природа во всем, как ясный и строгий художник,Чувство меры хранит, стройной верна простоте.Молча гляжу я кругом, вниманья печального полный…В тронутом сердце звучит грустное слово: прости!VIIIПеред охотойУтро! вот утро! Едва над холмамиКрасное солнце взыграет лучами,Холод осеннего, светлого дня,Холод веселый разбудит меня.Выйду я… небо смеется мне в очи;С сердца сбегают лобзания ночи…Блестки крутятся на солнце; морозВыбелил хрупкие сучья берез…Светлое небо, здоровье да воля –Здравствуй, раздолье широкого поля!Вновь не дождаться подобного дня…Дайте ружье мне! седлайте коня!Вот он… по членам его благороднымВетер промчался дыханьем холодным,Ржет он и шею сгибает дугой…Доски хрустят под упругой ногой;Гуси проходят с испугом и криком;Прыгает пес мой в восторге великом;Ясно звучит его радостный лай…Ну же, скорей мне коня подавай!IXПервый снегЗдравствуйте, легкие звезды пушистого первого снега!Быстро на темной земле таете вы чередой.Но проворно летят за вами другие снежинки,Словно пчелы весной, воздух недвижный пестря.Скоро наступит зима, – под тонким и звучным железомРезвых саней завизжит холодом стиснутый лед.Ярко мороз затрещит; румяные щеки красавицВспыхнут; иней слегка длинных коснется ресниц.Так! пора мне с тобой расстаться, степная деревня!Крыш не увижу твоих, мягким одетых ковром,Струек волнистого дыма на небе холодном и синем,Белых холмов и полей, грозных и темных лесов.Падай обильнее, снег! Зовет меня город далекий;Хочется встретить опять старых врагов и друзей.

(Из поэмы, преданной сожжению)

…И понемногу начало назадЕго тянуть: в деревню, в темный сад,Где липы так огромны, так тенистыИ ландыши так девственно душисты,Где круглые ракиты над водойС плотины наклонились чередой,Где тучный дуб растет над тучной нивой,Где пахнет конопелью да крапивой…Туда, туда, в раздольные поля,Где бархатом чернеется земля,Где рожь, куда ни киньте вы глазами,Струится тихо мягкими волнамиИ падает тяжелый, желтый лучИз-за прозрачных, белых, круглых туч.Там хорошо; там только – русский дома;И степь ему, как родина, знакома,Как по́ морю, гуляет он по ней –Живет и дышит, движется вольней;Идет себе – поет себе беспечно;Идет… куда? не знает! бесконечноБегут, бегут несвязные слова.Приподнялась уж по́ следу трава…Ему другой вы не сулите доли –Не хочет он другой, разумной воли…

<Юношеские стихотворения>

<1> ЗагадкаЯ быстрой молнией лечу,Пространства много пробегаю,Однако ж всё бегу, бегуИ никогда мой бег не замедляю.<2>Сей памятник огромный горделивыйБлагословенному поставлен былИ Николая век счастливыйСобою сам ознаменил.Из недра скал гранитных преогромныхРукою мощной он исторгнут былЗатем, чтоб Александра незабвенныхОн дел позднейшему потомству вспомянил.В полночный час, когда луна взойдетИ звезды яркие на небе заблистают,Сей храбрый гренадер мимо ее идет,И слабые мечты Париж ему являют.И в сердце града, середине силыВоздвигнут памятник царемИ, на него смотря, как милыВоспоминания и браней гром.Россия, ты славна, огромна, величава,Богата ты сынами днесь,Воскликни ж: богу слава! –И принеси царю подданства честь.<3>Тебе, мой друг, я посвящаюМою любовь, всего себя,И с сей причиной помещаюЯ в твой альбом: люблю тебя!Да будь тебе залогом вернымМоя любовь и здесь, и там.Я чаю быть неизмененнымИ предаю сие стихам.Ты есь один, кому я посвящаюМою любовь, всего себя,Сие пред небом заверяюИ остаюсь твой навсегда.<4> ПортретГубки твои розы алее,Щечки огнем пурпуровым горят,Темные глазки ночи чернее,И жаркий поцелуй уста твои манят.<5> ЖизньЕдва успели мы родиться,Как стали жить и тосковать,С страстями начали крутитьсяИ тут немного горевать.Пришла и юность молодаяС руками, полными забот,Но и прошла она не замедляя –Не обратится к нам опять она владычицей.За ней вслед мужество угрюмоНа нас свой простирает взор,И вслед толкает всех, и чинноЗаводит с нами длинный спор.<6>Mein bester, theurer Freund,Ich schenke dir mein Herz sehr gerne,Nur bitt’ich dich, sey mir kein FeindUnd liebe mich mit ebener Wärme.

<Перевод>

Мой лучший, дорогой друг,Я с радостью дарю тебе мое сердце,Только прошу тебя, не становись моим врагомИ люби меня с такой же теплотой.<7> ПесняШуми, шуми, пловец унылый,Шуми угрюмо ты веслом;По морю вечером носимый,И в думу мрачную ты погружен.И стал тянуть он невод полный,Потом запел и затянулПро деву милую, что где-то в волныУбийца-варвар с горы столкнул.И долго шум ее паденьяПо волнам зыби воздымал –Но всё умолкло, одно затмениеЛуны поток изображал.<8> ПесняЧто, мой сокол светлый, ясный,Чернобровый, черноглазный,Что не весело сидишь?Что не радостно глядишь?Что, повеся жалобно головушкуНа одну сторонушку,Ты не порхаешь по лесамИ не скачешь по долам.Аль кручина на сердечушкеПо родимой стороне лежит,Или ноет по подружке матушкеСердце твое ретивое?Ноет, ноет мое сердечушко,Изнывает мое бедноеО драгоценной моей матушке,Пригоженькой молоденькойМоей подруженьке.