Преданная любовь

Из оцепенения меня вывел его голос:

– Поехали домой, дорогая.

– Поехали, – ответила я.

Через двадцать минут мне стало понятно, что мы едем явно не в сторону родительского дома. И всё, что я могла молвить:

– Куда мы едем?

– Ты хочешь увидеть, как я живу? – вопросительно ответил он.

Мне было понятно только одно: я хочу следовать за ним.

Мы поднялись к нему в квартиру. Ник зажёг свет и слегка обнял мои плечи. Внезапно меня пронзила смешная и в тоже время ужасная для этой ситуации мысль. Я никогда ни с кем не целовалась, он сейчас это поймёт и будет надо мной потешаться. Однако Ник делал всё очень тактично и правильно. Я чувствовала себя подобно лодке, попавшей в сильное течение, которое соответствует её изначальному курсу.

Через некоторое время мы уже лежали обнажённые в постели и занимались любовью. Нет, мой организм действительно находился как будто под сладким, неестественно приятным наркозом. По крайней мере, боли, о которой говорили многие мои подруги, я не почувствовала. После этого Ник ласкал меня, мы пили кофе, и он опять ласкал меня. Я лежала своей головой на его груди, и внезапно мозг Команды произнёс:

– Ты забыла сделать одну важную вещь.

– Какую? – спросила я.

– Позвонить домой.

Я почти обиделась. Неужели он считает, что моё неумение в сексе происходит от того, что я домашняя девочка. Но не рассказывать же ему сейчас о бабулином наказе. Мне удалось собрать всю свою волю в кулак и заявить ему:

– Я – не маменькина дочка.

– У меня не было таких мыслей. Но твои домашние, наверное, волнуются, и у тебя могут быть проблемы. Я же не хочу, чтобы моя девушка имела из-за меня даже минимальные трудности.

Логично. Он ничуть не унизил меня, наоборот – продемонстрировал чувство вины. А я уже смотрю на него взглядом женщины, которая опёрлась на сильного мужчину.

Моя рука набрала телефон родительской квартиры.

– Буду дома завтра утром, всё разъясню при встрече, – заявила я.

Проснувшись утром, Ник слегка улыбнулся, поцеловал нежно меня в губы и сказал:

– Не ожидал встретить девственницу с такой восхитительной внешностью, – сказал он.

– Больше и не встретишь. Я берегла себя для одного-единственного, – был мой ответ.

– Значит, я и есть тот самый.

Мы поехали в родительские пенаты. Когда автомобиль подъехал к дому, то Ник произнёс:

– Сколько вам необходимо времени, мисс Уланова?

Он, умница, взял инициативу на себя. Мой разговор с родителями теперь резко облегчался. Вопрос мамы был корректен настолько, насколько вообще это было возможно в данной ситуации:

– Что случилось, Танюша, почему ты не ночевала дома?

– Я ухожу жить к Нику, мне необходимо собрать свои вещи, – коротко ответила я.

Случилось чудо, родители не стали чинить мне препятствия. Видимо, Ник сумел зародить и в них чувство уверенности. Скажу сразу, он им нравился в течение всей нашей совместной жизни. Ранее я и представить себе не могла, что они смогут отнестись положительно к человеку, который увёл к себе их дочь после второго свидания.

Так мы и стали жить вместе. Редко такое бывает, но я в этом человеке принимала всё. Именно всё, а не практически всё. Нравился тембр его голоса и его интонации, запах его тела и рубашек, телевизионные передачи, которые он смотрел, и газеты, которые он читал. И Ник в отношении меня не выказывал даже капли недовольства. Он никогда не смеялся над моей неумелой стряпнёй, а, наоборот, съедая подгорелые блинчики, говорил, какие они вкусные. И я в результате научилась готовить. Занимаясь со мною любовью, он не делал ни единого намёка на мою неумелость и закомплексованность. На первых порах Ник многое делал сам, лаская каждую точку моего тела и думая в первую очередь о моём удовлетворении. И я, в конечном счёте, научилась с ним искусству любви. Ну, а третьей составляющей настоящей женщины – быть леди в гостиной – меня и не надо было учить.

Вся прошлая жизнь учила Татьяну Сергеевну Уланову правильно вести себя в обществе. Благодаря Нику мне стали понятны правила поведения не только в интеллигентном коллективе. Мой интеллект и некоторая информация не давали мне повода питать хорошие чувства к Команде, но я жила с её мозгом и поэтому вынуждена была выполнять некоторые требования этой организации. Командор в это время пытался придать своей структуре некоторое подобие благообразного статуса. Корпоративы с участием звёзд политики, бизнеса и шоу-бизнеса стали у них правилом. Ник должен был присутствовать на них и частенько брал меня с собой.

Моя внешность явно привлекала мужчин. Члены Команды должны были держать это при себе, никто из них не решался бросить вызов её главному аналитику. Приглашённые? Среди них были разные люди. Один высокопоставленный чиновник постоянно буравил меня взглядом и, наконец, решил обратиться ко мне.

– Татьяна Сергеевна, мне нужна ваша помощь.

– Какого рода?

– Близятся выборы, и нам всем потребуется психологическая поддержка. Вы могли бы оказать мне подобную услугу?

– Как это будет выглядеть?

– Несколько приездов в нерабочее время в мой кабинет с психологическими консультациями.

– Я думаю, что мне придётся вам отказать. Если об этих деловых свиданиях узнает ваша жена, то психолог вам точно понадобится и уже не в свете выборов.

Чиновник на секунду нахмурился, но всё же задал мне вопрос.

– А кто ей про это может сказать?

– Думаю, кто-нибудь из особ женского пола, считающих, что время на наши консультации было оторвано от их личной жизни.

Ник с трудом сдержал улыбку. По дороге домой он стал рассыпаться мне в комплиментах.

– Молодчина, хорошо же ты поставила его на место.

– А у Команды не будет из-за меня проблем?

– Отнюдь. Эти люди относятся к нам с большой долей снобизма. Ты же показала, что наши женщины не проигрывают их жёнам ни во внешности, ни в интеллекте, ни в чувстве юмора. Значит, и степень уважения к Команде у них поднимется.

Прошло несколько лет. Я слилась с Ником в единый цельный организм и уже не могла даже допустить мысли, что это не тот самый единственный мужчина. В этот момент мне и вспомнилась бабушка. Работа Ника связана с определённым риском, это было ясно. Я не очень верила в мистику про заслоны, заговоры и тому подобное, но хуже от нашей поездки к ней явно не будет. Да и бабулю пора уже было познакомить с моим избранником.

Ник согласился поехать со мной сразу. Он вообще старался доставлять мне удовольствие. Мы тронулись в путь. Я и он долетели самолётом до Нижнего Новгорода. Затем мы сели в такси, назвали адрес бабушкиной деревни и покатили с ветерком. Когда показалась Волга, то его лицо приняло задумчивый вид.

– Что тебя беспокоит, дорогой? – спросила я.

– Как тебе сказать? Эта великая русская река течёт веками, не обращая внимания на то, что происходит на её берегах. Она не рвёт и не мечет, и не поворачивает своё русло в зависимости от разных внешних факторов. Она спокойно проявляет свою волю, объединяя огромную страну: Нижний Новгород и Астрахань, Саратов и Волгоград, многие большие народы и мелкие поселения. А что делаю я?

– Ты делаешь то, что хорошо умеешь. Ты ведь хотел попасть в Команду, ты рвёшься наверх и ты мужчина с большой буквы. Мне с тобой надёжно, и я тебя люблю. Что тебе в этом не нравится?

– Я и не спорю. Но у меня постоянно возникает ощущение, что любое проявление моей воли идёт на благо только мне и моей организации. Постоянные манёвры и напряжение мозговых извилин приводят только к сиюминутной выгоде узкого круга лиц. Мы с Командором говорим о необходимости наведения порядка и сожалеем о черновой работе, без которой наше дело невозможно. И оба понимаем, что всё это демагогия. Все наши действия направлены ни на благо народа, а на наш путь к власти. Любой ценой. Но ты права: я свой выбор сделал и со своего пути уже не сверну.

Я не думала, что он будет со мной так откровенен. Мне было нечего ему ответить. Тогда я просто поцеловала его в висок и сказала:

– Не предавайся мрачным мыслям. Тебя ждёт встреча с моей бабушкой.

Бабушка встретила нас очень хорошо. Сытный обед, приветливые взгляды, ласковые слова – всё говорило о том, что она рада не только мне, но и моему избраннику. Оставшись ненадолго с ней наедине, я завела разговор о том, из-за чего, собственно, и привезла Ника.

– Это тот самый единственный, – сказала я.

– Ты уверена в этом? Запомни, что заслон я смогу выставить только один раз, – ответила бабушка.

– Уверена.

– Тогда мне необходимо пообщаться с ним наедине.

Мне не составило большого труда уговорить Ника на рандеву с бабулей: бабушка хочет пообщаться с тобой, что тебе это стоит, она скучает по обществу и тому подобное. Но я всего этого могла ему и не говорить. Он в любом случае пошёл бы мне навстречу.

Перед нашим отъездом бабушка подошла ко мне.

– Я выполнила своё обещание. Твой любимый проживёт очень долго и умрёт только от старости.

– Дай бог, – ответила я.

Когда мы сидели в самолёте, меня охватило любопытство. Как всё-таки происходит этот обряд, чтобы выставить заслон вокруг человека?

– Что делала бабушка, когда вы остались наедине?

– Мы просто говорили о тебе и нашем с тобой будущем. Ещё она почему-то всё время смотрела мне в глаза. Взгляд у неё какой-то проницательный.

– И всё?

– И всё.

Внезапно Ник улыбнулся и обратился ко мне.

– Встречный вопрос. О чём вы говорили с бабушкой без меня?

Я решила солгать.

– О том, что мне пришла пора из Татьяны Улановой превратиться в Татьяну Сергеевну Переверзенцеву.

Лицо Ника приняло удивлённое выражение. Я на мгновение испугалась. Какого дьявола мне пришла в голову эта мысль? Сейчас он скажет, что не готов к браку, что мы ещё молоды и нам рано думать о семье. В результате он испугается моей навязчивости и бросит меня. Но Ник сказал только одно:

– Прости, милая, мне мою трусость. Я не решался тебе сделать предложение, боясь отказа. Очень хочу, что бы ты стала моей женой и как можно быстрее.

На следующий день мы подали заявление. Родители были довольны моим выбором, и я считала дни до свадьбы. И всё-таки мы с Ником расстались. Произошло страшное. Нет, он не оскорбил меня и не поднял на меня руку. Думаю, что я любила его тогда так сильно, что простила бы ему даже это. Воспоминания о том событии до сих пор холодят мою душу. Не дай бог никому так разочароваться в близком человеке.

Где-то за месяц до нашего бракосочетания Ник обратился ко мне с просьбой.

– Командор произвёл очередную чистку кадров. Палку немного, как всегда, перегнул. В результате у него не осталось ни одной секретарши.

– Команда не была бы сама собой, если бы не перегибала палку время от времени. Причём здесь я?

– Секретаршу, конечно, мы подберём. Но понадобится время, не меньше недели. Однако брать с улицы людей мы не можем.

– Ну и?

– Ты человек, уже оказавший услугу нашей организации, и тебя знает Командор. Кроме того, ты без пяти минут моя жена. Помоги мне, прошу тебя.

– Я психолог, а не секретарша, и работаю в консультационном центре. Ты разве забыл это?

– Можешь сослаться на подготовку к свадьбе. Неужели я получу отказ в своей просьбе?

И я согласилась.

Это был обычный, ничем не примечательный день. Я сидела в приёмной Командора и делала рутинную секретарскую работу. Неожиданно открылась дверь и в комнату зашли два посетителя – седой мужчина лет пятидесяти пяти и молодой человек очень необычной внешности. Его ослепительно рыжие волосы, казалось, освещали помещение, и сам он прямо светился изнутри. Мне подумалось, что я за всю жизнь не встречала таких счастливых людей, и тем более странно было его появление в офисе Команды.

Внезапно у него зазвонил телефон.

– Катюша, мы уже на месте. Не волнуйся, всё будет хорошо. Я очень люблю тебя, – произнёс наш счастливый гость.

Он улыбнулся мне и достал из кармана рубашки фотографию миловидной девушки. Молодой человек протянул мне её со словами:

– Это – моя невеста.

– И когда же свадьба?

Он назвал мне дату, время и место своего бракосочетания. Это было удивительно: регистрация нашего брака с Ником была назначена на тот же день, в том же месте и всего на полчаса позже.

В это время открылась дверь в кабинет Командора, и мужчины прошли внутрь. Разговор продолжался долго. Когда посетители вышли, то я услышала голос своего начальника. Нет, он обращался не ко мне, а просто забыл выключить громкую связь. Однако за несколько дней работы я уже научилась прогнозировать результат в зависимости от тональности его голоса. Они, конечно, договорились, подумала я и в душе пожелала счастья рыжеволосому человеку. В наше время редко встретишь таких счастливых людей, так пускай хотя бы у него и его Катюши, так же как и у нас с Ником, всё сложится.

И в это время я услышала приятный баритон Ника. Нет, вернее это был его голос, но только принадлежал он кому-то другому. Холодному, бескомпромиссному и жестокому. «Любая попытка сопротивления должна быть уничтожена в зародыше», – это была его последняя фраза. В то время Командор очень прислушивался к моему избраннику, поэтому я понимала, что меры будут приняты. Но каковы они будут?

Впрочем, уже к концу рабочего дня этот инцидент стал исчезать из моей памяти. Бизнес – дело мужское и жёсткое. Ни одна потеря не может быть окончательной, пока продолжается жизнь. Эти люди сделают выводы, начнут новое дело и, вполне может быть, ещё добьются успеха.

Впереди были выходные дни с любимым человеком, а через месяц должно было состояться главное событие в моей жизни. Знала бы я, что это будут наши последние выходные!

В субботу мы были приглашены на обед к родителям. И все тосты произносились не столько за меня и даже не за нас обоих. Отец с мамой были восхищены Ником, и я невольно скромно гордилась своим будущим мужем. Я не сводила глаз с его мужественного лица, а уши ловили фразы в такт со звоном бокалов. «За нашего будущего зятя, за одного из лучших представителей современного общества, за будущее нашей страны»…

И такой ночи любви у нас никогда ещё не было. Мы не просто предавались утехам, но стремились доставить друг другу наивысшее наслаждение. Я прижималась к его груди и покрывала поцелуями его лицо. Руки же Ника одновременно ласкали мою грудь и спину. Моё блаженство достигло высшего предела, и в этот момент мне очень захотелось иметь от него ребёнка. Я дала себе слово, что рожу его малыша, чего бы мне это не стоило.

В воскресенье мы пошли гулять в парк Сокольники. Он нежно обнимал меня за талию и периодически целовал в губы. Солнце светило, небо было голубым, и на душе у меня было хорошо и радостно. Ник говорил о том, что вся жизнь у нас теперь будет сплошным праздником, что он сделает всё, чтобы я была счастлива. Теперь мне думается, что эти желания действительно были таковы. Другое дело, что это было не в его силах. Ведь он уже был членом Команды.

Мы взяли с ним по шашлыку и бокалу красного вина. Мягкое сочное мясо моментально утолило аппетит, а напиток разлился тёплой струёй по моему организму. Что это было? Вкус женского счастья? Или несостоявшегося счастья?

В понедельник я опять была в офисе Команды. Мне осталось доработать ещё три дня. Именно доработать. Моё существо абсолютно не принимало эту организацию и обстановку в её офисе. Во второй половине дня зазвонил мой телефон. Наверное, это Ник, подумалось мне. Однако номер был незнакомый, вернее говоря, я его не вспомнила сразу. Это звонила сотрудница дворца бракосочетаний.

– Ваша церемония может быть перенесена на полчаса раньше, предыдущая пара не регистрируется, – сухо сказала она.

Мне сразу вспомнился рыжеволосый посетитель. Ненадолго же хватило его чувств и чувств его Кати. Но мы с Ником не такие.

– Это было бы хорошо. В отличие от некоторых мы пришли к этому решению осознанно и хотим стать мужем и женой как можно быстрее, – быстро ответила я.

На том конце произошло небольшое замешательство, а потом случился взрыв.

– Попридержите язык. Или вы не смотрите новости? – прокричали мне.

Я действительно давно не смотрела никакие новости, моя голова была занята другими проблемами. Через час я почувствовала лёгкое недомогание. Мне не составило больших трудностей отпроситься пораньше у Командора, и, не дождавшись Ника, уехать домой. Коротая время в ожидании любимого, я приготовила обед и вдруг решила восполнить свой информационный пробел. Как раз начались новости по центральному каналу. И вдруг я увидела и услышала:

– Возвращаемся к главной новости сегодняшнего дня. Создана комиссия по анализу работы Министерства внутренних дел. Председателем комиссии назначен Анатолий Куприянов. Поводом для создания комиссии, напоминаем вам, является расстрел и уничтожение офиса фирмы «Зов времени» в пятницу вечером и гибели при этом молодой женщины…

Господин Куприянов находился в студии, и я сразу узнала в нём человека, обращавшегося ко мне за психологическими консультациями. Он размахивал руками и гневно требовал отставки министра и всех его заместителей.

– Когда людей перестанут убивать среди бела дня у себя на работе при полном бездействии лиц, отвечающих за нашу безопасность? Когда криминал перестанет чувствовать себя в полной безнаказанности? – вопрошал он.

– Преступление было совершено не днём, а поздним вечером, – напомнила ему журналистка.

– Значит, теперь мы не можем спокойно спать и ночью. Даю слово, что наша комиссия и я лично приложим все усилия, которые у нас есть, чтобы все причастные к гибели этой девушки были наказаны. Приношу соболезнования родственникам погибшей.

– Её отец скончался сегодня от сердечного приступа, – опять включилась в разговор настырная журналистка.

Судя по выражению лица Анатолия Евгеньевича, следующей его целью должно было стать Министерство здравоохранения.

Далее была показана фотография погибшей. Сомнений у меня больше не было. Это была та самая Катя, невеста рыжеволосового посетителя офиса Команды. События последних нескольких дней моментально пронеслись в моей голове. Светящийся от счастья рыжеволосый человек, стальной голос Ника, звонок сотрудницы из дворца бракосочетаний и мой идиотский ответ ей.

Этого не могло быть, но это случилось. Мой любимый стал причиной смерти двух людей, а третьему человеку сломал жизнь. Задумался бы он хоть на время или передал бы это всё на усмотрение Командора, и трагедии бы не случилось. В этом случае через месяц две пары могли бы встретиться в храме брака и любви и, возможно, стать друзьями. Мы могли бы встречаться домами и наблюдать, как подрастают дети в наших семьях. Но у рыжеловолосого и его миловидной Катюши всего этого уже никогда не будет.

И внезапно я поняла, что не имею права на семейное счастье с Ником. Он не мог уклониться от своей рекомендации Командору. Он мозг Команды, и поэтому её интересы стоят для него выше всего человеческого. Его членство в этой организации – моя заслуга. Следовательно, я также несу ответственность за происшедшее. Внезапно мне вспомнился наш разговор с ним в машине по пути к бабушке. Может быть, это был его последний рубикон, может быть, он ждал моего совета, доброго совета любимой женщины. А я промолчала.

Из раздумий меня вывел повернувшийся в двери ключ. Это Ник вернулся. Он посмотрел на меня и, видимо, понял, что что-то не так. Мне не хотелось откладывать наш разговор.

– Ты убийца, – сказала я ему.

Он не оправдывался, а только молчал. Когда мой словесный запас иссяк, я пошла собирать свои вещи. Ник продолжал молчать. Я двинулась к выходу, и только в этот момент он попридержал меня за плечо.

– Утро вечера мудренее. Нельзя садиться за руль в таком состоянии.

– В этом случае ты принесёшь своей Команде ещё одну жертву. Отпусти руку, меня тошнит от твоей физиономии, – был мой ответ.

Больше Ник не чинил мне препятствий, и я ушла. На середине пути к родительскому дому стало понятно, что моя тошнота имеет отнюдь не виртуальный характер. В конце пути, вспомнив некоторую свою женскую хронологию, я сделала вывод, что Ник действительно имеет прямое отношение к моему недомоганию. Ужас объял меня. Парадокс судьбы: моё желание стало явью в тот момент, когда это было совсем не ко времени. Что я скажу ребёнку, когда он спросит меня об отце? Солгу, что его папа – лётчик? Или скажу правду, что его отец – убийца?

По моему виду маме было нетрудно понять, что случилась какая-то катастрофа.

– Что произошло? Где Никита? – спросила она.

– Мы расстались с ним, потому что он – убийца. И ещё: кажется, я беременна.

Мама по-своему поняла ситуацию.

– Никита не хочет ребёнка? Он уговаривал тебя сделать аборт?

– Он даже не знает о ребёнке. Дело не в этом.

Я ей всё рассказала.

Меня мутило целый день. Перед сном ко мне подошла мама.

– Послушай, Танюша. Каким бы он ни был человеком, но ты обязана поговорить с ним. Ты сейчас несёшь ответственность не только за себя, но и за того, кто находится у тебя внутри.

– Сколько ни говори, мертвецов от этого меньше не станет. И зачем моему ребёнку такой отец?

На следующий день Ник приехал ко мне. Я привела себя в порядок, насколько это было возможно, и приняла его. Чувствовалось, что он много думал. Его утомлённый взгляд упёрся в меня, бледную, сидевшую на кровати и обнимающую руками ноги.

– Мне надо тебе кое-что сказать, – произнёс он.

– Я тебя слушаю.

– Я не хотел этой трагедии. Ты же знаешь, что мне претит вид крови. Но законы сегодняшнего дня требуют волевых решений. Поэтому эту фирму нельзя было оставлять на рынке. Однако из этого абсолютно не следовало то, что необходимо было применять оружие. Эти сволочи из секретной службы Командора просто не хотят шевелить мозгами. Они привыкли действовать старыми методами, и им наплевать на то, что жизнь не стоит на месте. А теперь мы отмываемся от последствий их работы. Я не отдавал приказа на убийство, поверь мне.

Я молчала. Он был очень убедителен. Если бы я заметила, что Ник действительно очень переживает по поводу случившегося, то, наверное, простила бы его. Но нет, его исповедь, скорее всего, напоминала отчёт о причинах неэффективного выполнения задания. Я вдруг подумала о погибшей девушке. О чём она думала в последние минуты перед смертью? Наверное, о том же, о чём думалось тогда и мне. О скором и долгом счастье в совместной жизни с любимым мужчиной. А в следующую ночь руки человека, ставшего причиной её смерти, страстно ласкали моё тело. Я собрала свою волю в кулак. Мне нельзя было дать ему одержать надо мной верх.

– Ты не обычный человек, а мозг Команды. Твои слова имеют сокрушающую силу. Ты виноват в том, что не создал систему, правильно передающую приказы сверху вниз. Кровь этой девушки и смерть её отца навсегда останутся на твоей совести. Нам больше нет смысла продолжать разговор, Никита Владимирович.

Ник развернулся к выходу. Внезапно он обратился ко мне:

– Я вижу, ты неважно себя чувствуешь.

Всё кончено, подумала я. Сейчас он обо всём догадается.

– Это не то, о чём ты думаешь, – резко сказала я.

– Видимо, мы съели с тобой плохой шашлык. Меня так же мутило весь прошлый день, – продолжил он.

– Спасибо за информацию, – облегчённо ответила я.

– Прощай, дорогая. Может быть, я когда-нибудь встречу женщину, которая простит мне все прегрешения, включая и мою работу.

И он ушёл. Я смотрела в окно, и его фигура для меня то увеличивалась, то уменьшалась, застилаемая слезами в моих глазах. Он всё-таки ещё подумал обо мне, но Команда, в конце концов, неминуемо должна была вытравить из него всё человеческое.

Ник оказался прав. На следующий день тошнота полностью прекратилась, и никаких признаков беременности больше не было. Я не сдержала слово, данное себе, и у меня нет ребёнка от этого мужчины, но мне не совестно за это. Каждый человек имеет право на ошибку, и это был всё-таки не тот человек.

Не знаю, мистика это или нет, но бабушкин заслон пока ещё не дал сбоя. Этот человек пережил два покушения на свою жизнь, но даже не получил серьёзных повреждений. И личная жизнь, судя по всему, у него бурлила. Ходили слухи о его бурном романе с женой бывшего офицера ФСБ. Говорили, что во время первого покушения эта женщина прикрыла Ника своим телом. Была бы я писателем, то обязательно написала бы об этом книгу. Почему муж этой женщины не уничтожил соперника или хотя бы не попробовал с ним разобраться, использовав все свои связи? Там, где замешана любовь, обычная логика всегда не работает.

Через несколько дней я заехала в офис Команды, чтобы забрать свои вещи. За столиком уже сидела новая, красивая и ухоженная секретарша. Когда я собралась уходить, дверь в кабинет Командора открылась. Из неё вышел главный пламенный борец с криминалом в сопровождении моего недавнего начальника. Господин Куприянов горячо пожал руку Командору со словами: «Я горд, что в нашей стране есть такие люди, как вы». Сразу припомнились его слова из телевизионной передачи: «Даю слово, что наша комиссия и я лично приложим все усилия, которые у нас есть, чтобы все причастные к гибели этой девушки были наказаны». Затем эта совесть нации расстрелял глазами коленки новой секретарши и рассыпался в комплиментах мне. Я спокойно это выслушала, а потом произнесла: