Ответ выразительный, но не художественный, а для правды жизни приходится давать его в книге. Огорчённый своей посредственностью, продолжаю отбирать помидорки. Чекист отваливает от меня, выполнив задание – узнать мою реакцию. За полной уже ненадобностью в системе Станиславского, сумочку не заполняет и идёт к выходу из духана.
А я вслед ему машу рукой над головами покупателей – привет, мол, съёмочной группе. Должны быть где-то поблизости. Привет от артиста, на которого километры плёнки и там, и здесь не угробили (!) – будет учебное пособие по системе Станиславского – до 2018 года надо получать зарплату.
С какими только красотками меня не щёлкали! Там они были все под Марину Влади, а здесь – с пляжа Тель-Барух. В юбочке короче трусиков, а рука, поднятая с пелефоном к уху, задирает её выше некуда, да ещё наклоняется к окну машины, а я выезжаю с опустевшей стоянки торгового центра моего Рамота-алеф.
– Одну минутку, – говорит и пелефону, и мне, – меня – в Рамот алеф.
– Это Рамот алеф, – отвечаю.
Согласно кивает головой и поясняет:
– Мне туда, – машет рукой в направлении движения машины.
Согласный мой кивок и крупным планом то, откуда торчат её ноги, – говорят телезрителю, что договорились о цене. Ещё несколько слов диктора дополнят портрет убитого. А то, что она осталась одинёшенька на пустой стоянке, – дополнительная краска к портрету убитого: высадил её в безлюдном месте подальше от свидетелей.
Когда приехал на эту стоянку и выходил из машины, сбоку приткнулась машина поперёк моей (как будто нет больше мест), а в ней человек с заданием на лице. Смотрел на него в упор, а он потёр нос.
Так что хотели сказать рукопожатием чекиста? Втёрли убийственную капельку – это само собой – трудовые будни. Но главное – демонстрация силы: вот – твоя рука пишет и бестолку, а вот – наша рука Лейба Шварцмана – жива. И кто в чьей руке?
А через неделю ещё демонстрация – благополучия в чекистских рядах, чтобы подорвать морально мои силы. В моём районе вхожу днём в пустой автобус на первой остановке после конечной, а облучатель-отравитель сидит на видном месте, благодушен, одна рука возлежит в открытом окне, вторая покоится на спинке свободного рядом сидения, рубашка белая с короткими рукавами, кипочка чёрная. Я бы внёс маленькую поправочку в реквизит – в этом районе для взрослого дяди с чёрной кипочкой короткие рукава не по возрасту. А вот с демонстрацией благополучия неувязочка – явно спешили, иначе не завозили бы чекиста из другого района на конечную остановку.
Я-то пройдусь и по второму разу, и по третьему, но мне бы и по другим чекистам разок пройтись, пока не кокнули – кто их знает когда.
Лист №8
А моё убийство повесят на одного из неказистых – всё равно ему сидеть за то, на чём его взяли.
Обвинение 11
А ещё через неделю новая демонстрация – на этот раз наглости.
Первая годовщина смерти Учителя. Тихохонькие стоят ученики у входа в его дом. Подхожу, как всегда озабоченный своим: кого-то надо найти и о чём-то спросить. А за спиной чекист громко нарушает святость момента: «И не здоровается!»
Я не оборачиваюсь.
Это он много лет назад занял у меня деньги. И долго не отдавал. Я требовал. Наконец он позвонил, что отдаст возле центральной автобусной станции. Завёл меня за какие-то сараи. Оказалось, что с ним ещё двое, неказистые, неприметные. Там он протянул ко мне руку с деньгами. Я взял и считал. Получалась выразительная съёмка. Диктор не будет долго останавливаться на показанном. А моё убийство повесят на одного из неказистых – всё равно ему сидеть за то, на чём его взяли.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
