Страсть

В приемном покое меня бросили в этом дурацком корсете где-то в углу и напрочь забыли о моем существовании. Битых три часа я пролежала без движения, трясясь и задыхаясь, пока не приехал директор моего агентства и не сказал, какая у меня страховка и какие гарантии! Тут вся эта братия наконец зашевелилась, забегала вокруг, и наконец-то я получила долгожданный успокаивающий укол…

В рентген-центре мне сделали снимок, и в палату сбежалась масса врачей посмотреть, так сказать, на «русское чудо». Потому что у меня не было ни одного перелома, ни од-но-го. Хотя на фотографии, снятой в тот день, отчетливо видно, какая я вся синяя-синяя, вся спина, и даже следы от колес там видны…»

В 1994–1997 годах имена Андрейченко и Шелла оказались в эпицентре нескольких скандалов. К примеру, в ноябре 1994-го Шелл предстал перед судом в Лос-Анджелесе по обвинению в домогательствах сексуального характера. Что же произошло? Оказывается, он в общественном месте позволил себе высказать двусмысленные комплименты некой даме и проверить упругость ее бюста. И дама, осерчав, подала на него в суд. Тот, в свою очередь, обязал Шелла извиниться.

Следующий скандал был творческого порядка – он разгорелся вокруг фильма «Свечи на ветру». Будучи режиссером картины (она стала пятой на его счету) и сыграв в ней с женой главные роли, Шелл вошел в конфликт с продюсером фильма – тот не захотел вставить в картину 5-ю симфонию Малера и одну из песен Владимира Высоцкого, на чем настаивал Шелл. В итоге последний снял свою фамилию с титров картины и подал на продюсера в суд.

И, наконец, еще один скандал разгорелся в России уже вокруг имени Натальи Андрейченко. Суть дела состояла в следующем. 25 сентября 1997 года газета «Ведомости Москвы» опубликовала на своих страницах заметку под недвусмысленным названием «В любовные сети Владимира Преснякова угодила Наталья Андрейченко». В заметке шла речь о том, что якобы Пресняков-младший коварно отбил Андрейченко у ее законного супруга Шелла, бросив при этом свою постоянную спутницу Лену Саруханову. Как было написано в статье, «актриса давно уже питала симпатии к «русскому Майклу Джексону» и не упустила шанс встретиться с тайным объектом своих грез».

В итоге Андрейченко и Пресняков подали на газету в суд, требуя возмещения морального ущерба по 100 миллионов рублей в пользу каждого пострадавшего: Преснякова, Андрейченко и Шелла. В ответ в тех же «Ведомостях» 19 февраля 1998 года появилась публикация под заголовком «Наши извинения Наталье Андрейченко». Привожу текст этой заметки: «25 сентября 1997 года в № 32 нашего еженедельника был опубликован материал под заголовком «В любовные сети Владимира Преснякова угодила Наталья Андрейченко». В нем смаковались подробности якобы имевшего место быть любовного романа известной российской актрисы Натальи Андрейченко, ныне проживающей в США, и эстрадного певца Владимира Преснякова. Повествование сопровождалось оскорбительными эпитетами в адрес самой г-жи Андрейченко и ее мужа, кинорежиссера Максимилиана Шелла.

Редакция «Ведомостей» приносит глубочайшие извинения супружеской паре Андрейченко – Шелл, а также Владимиру Преснякову и проясняет собственную позицию в данном вопросе. Авторы публикации, в погоне за дешевой сенсацией, написали о несуществующей любовной истории, отталкиваясь от фотоснимка, приведенного в означенном материале. Фотография изображает г-жу Андрейченко и г-на Преснякова в момент беседы на одной из светских вечеринок. Непринужденное общение людей, зафиксированное фоторепортером, и стало поводом для фантазий и измышлений.

В настоящий момент авторы материала более не работают в «Ведомостях», так как в связи с данной статьей были уволены за профессиональную непригодность. Вина, помимо авторов публикации, лежит и на редакторе газеты, не нашедшем времени или возможности проверить изложенную в статье информацию, прежде чем пропустить ее в печать. Отчасти это объясняется сравнительно молодым возрастом газеты («Ведомости» выходят чуть более года) и отсутствием необходимого опыта.

Редакция никоим образом не желала оскорбить г-жу Андрейченко или ее супруга. «Ведомости» искренне почитают Наталью Эдуардовну и преклоняются перед ее артистическим талантом. С таким же уважением мы относимся к личности, чувствам и семейным ценностям Максимилиана Шелла. Надеемся, что наши искренние извинения хотя бы частично компенсируют моральный ущерб, который упомянутая публикация причинила г-же Андрейченко и г-ну Шеллу».

Между тем в августе 2000 года Максимилиан Шелл едва не умер. Дело было в Риге, где его сразил внезапный приступ панкреатита. В семь часов вечера Андрейченко срочно вызвали в больницу. Там ее встретили врачи, которые заявили, что у ее мужа начался отек, что необходимо хирургическое вмешательство. А она знала, что у него диабет, что его ни в коем случае нельзя вот так наскоро оперировать. Но врачи торопят, кричат: «Принимайте же решение, время идет!» Тогда Андрейченко отправилась к мужу в реанимацию. А он лежит без сознания, ни на что не реагирует. Тем не менее она стала с ним советоваться: «Макс, ты меня слышишь? Они хотят тебя оперировать. Скажи мне, что ты хочешь?»

Шелл вдруг очнулся и прошептал: «Домой, в Мюнхен». Андрейченко вышла к врачам и объявила волю мужа. На нее посмотрели как на идиотку: «Вы кого слушаете? Что он может решать?» Но она была непреклонна. Короче, Наташа организовала самолет, и в полвторого ночи Шелл улетел в Германию. А она осталась в Риге, поскольку у нее не было визы. Прилетев позже в Мюнхен, она два месяца каждый день ходила к мужу в реанимацию.

По ее словам: «Его нельзя было сразу оперировать. Поэтому Макса сначала вылечили, а потом уже прооперировали. Я сидела в реанимации часами, хотя это было запрещено. Он не мог говорить, у него были закрыты глаза, температура держалась под сорок. Но он знал, чувствовал, что я с ним. И это ему помогало. Как-то подходит ко мне один злодей, по-другому его не назову, хотя он и врач, даже профессор. Стал на меня кричать: «Ну что вы здесь сидите? Вы же всем мешаете. Вы не понимаете, что это смертельная болезнь, что только пять процентов выживают?» Я зарыдала… Месяц спустя я с цветочками вошла в лифт госпиталя, и этот же самый профессор случайно оказался в том же лифте. Он знал, что Макса уже перевели в нормальную палату, и сказал: «Ой, какая вы сегодня счастливая!» А я ответила: «Видишь, чувак, в этом наша разница. Ты веришь в науку, а я верю в чудо». И вышла из лифта. А он остался, явно очумевший…»

Тем временем весной 2002 года в России грянул новый скандал вокруг имени Андрейченко. Она тогда зачастила в Москву, долго жила здесь без мужа, на что немедленно отреагировали досужие сплетники. Причем не в России, а в Германии. В газете «Билд» так и написали: Андрейченко разводится с Шеллом, получает положенные ей 17 миллионов долларов и переезжает в Москву к своему новому возлюбленному Стасу Намину. А Шелл, мол, нашел пристанище в «гавани» своей старинной подруги, 38-летней историка-искусствоведа Элизабет Михич.

Андрейченко отреагировала на эту публикацию оперативно, сделав официальное опровержение следующего содержания: «Мы с Шеллом по-прежнему любим друг друга. Вся эта шумиха в прессе – развод, раздел мифических миллионов, мой грядущий брак со Стасом Наминым – неслыханное хулиганство. Ассистент Шелла Маргит Шукра, на которую ссылается немецкая газета, запустившая «утку» о разводе, всерьез подумывает подать в суд на это издание…

Я испугалась, что Намин действительно развелся с женой, моей подругой, ради того, чтобы жениться на мне. Сразу позвонила Стасу. Он был в Берлине вместе с моим другом, с которым мы знакомы больше 20 лет, – послом Владимиром Паленовым. Они вдвоем хохотали. Оказалось, Стас ничего не знал, что о нем написали в газетах, и, когда ему позвонили с вопросом обо мне, он решил, что над ним подшучивают, и тоже пошутил в ответ. Мы посмеялись: «Не знаем, как нам теперь – втроем или вчетвером – спать придется?» Короче, без меня меня и женили, и развели…»

В сентябре 2003 года газета «Московский комсомолец» опубликовала очередное интервью с Андрейченко. Из него выяснилось, что актриса по-прежнему живет с Максимилианом Шеллом и разводиться с ним не собирается. Ее сын Митя учится в престижной парижской школе гостиничному менеджменту, а Настя – в актерском институте в Америке.

Из интервью Натальи Андрейченко: «С детьми у меня хорошие отношения. Я, например, горжусь своими отношениями с Митей. Мы настоящие друзья. С Настей немного сложнее, может, оттого, что мы обе – женщины. Она папина дочка, он ей все разрешает, Настя какой-то тиран с детства, но я не хочу давить в ней это. Во мне мою личность давили с раннего детства, и я все хорошо помню. Настя сильная личность, иногда это действует на нервы, но пусть развивается, почему нет?

Митя говорит на трех языках без акцента, у него сильная русская база. Настя говорит по-русски хорошо, но с акцентом, а понимает больше, чем способна сказать. Я с ней занимаюсь, каждый вечер читаю Пушкина. Считаю: пусть не все слова ей понятны, но через магию русской речи она многое впитает. Благодаря тому что мы много путешествуем, дети знают, что такое Европа, европейская культура…»

В течение последующих нескольких лет российские СМИ неоднократно будоражили общественность слухами о том, что Андрейченко и Шелл разводятся. Поводом к этому служило то, что Наталья периодически уезжала от мужа и детей в Россию и жила здесь безвылазно месяцами (иной раз по восемь месяцев), снимаясь в кино («Очень русский детектив», «Жизнь взаймы» и др.). Живет она в Москве, где у нее есть трехкомнатная квартира с большим балконом, откуда открывается прекрасный вид на Кремль и храм Христа Спасителя (до этого актриса жила в менее комфортабельной квартире в Дегтярном переулке). Однако сама Андрейченко информацию о разводе категорически опровергает. По ее словам:

«Любовь – это свобода, а не обладание. Иногда мы с Максимилианом живем одним домом, когда начинается работа – разъезжаемся… Не знаю, хорошо это или плохо. Каждый должен выбирать подходящую структуру отношений. Многие нас не понимают, сплетничают…»

Летом 2009 года Андрейченко и Шелл стали бабушкой и дедушкой: их дочь Анастасия подарила им внучку, которую назвали Леа-Магдалена. Кстати, Настя пошла по стопам родителей – она актриса, много снимается в Австрии и Германии, за некоторые фильмы даже призы получала. Как рассказывает ее мама (интервью «Телеантенне»):

«Не знаю, как будет дальше у Насти. Актрисе же надо «актрисить», а тут ребеночек маленький… Не знаю и того, где она в конце концов предпочтет жить. Вот сын Митя недавно стал магистром экономических наук, сейчас ищет работу, в том числе и в России. Он, хотя и живет за границей с пяти лет, душой абсолютно русский человек. Митя говорит, что, если найдет работу тут, с удовольствием будет жить на родине. А дочь вобрала в себя культуру трех стран. С одной стороны, Настя похожа на мою героиню из фильма «Сибириада», такая девушка в теле, с длинной косой. Кстати, мы назвали дочку в ее честь. Но в то же время есть в Насте и немецкое, и американское…»

Юрий АНТОНОВ

В первый раз Антонов женился в конце 60-х, когда стоял на пороге своей будущей славы. Он тогда только пришел в ансамбль «Добры молодцы» (1969), написал свой первый крутой шлягер под названием «Нет тебя прекрасней». Согласно легенде, эта замечательная песня родилась на свет именно благодаря любви Антонова к его первой жене-артистке. Однако в начале 70-х их брак распался.

После этого артист еще два раза связывал себя узами Гименея, но каждый раз неудачно. То ли женщины ему попадались не те (смотрели исключительно в его кошелек), то ли он сам был не на высоте (в эстрадной тусовке ходили легенды о прижимистости Антонова).

Между тем в начале 80-х Антонов считался одним из самых высокооплачиваемых эстрадных артистов, поскольку получал по двойному тарифу: он не только писал шлягеры, но и сам их исполнял. Концертная ставка у него была 30 рублей, но администраторы платили ему еще по 400 рублей неофициально. Плюс на его счет в ВААПе ежемесячно перечислялось по 15 тысяч рублей (с налогами – 12–13). Откуда такие деньги? Например, «Мелодия» выпустила пластинку-миньон с его песнями тиражом в несколько миллионов экземпляров, и весь тираж был мгновенно распродан.

Юрий Антонов вспоминает: «Я брал себе на расходы тысячу рублей в месяц. Куда больше? Сходить с девушкой в ресторан стоило тогда рублей тридцать, включая коньяк и осетрину. Ну, джинсы себе купишь, ну, костюм дорогой, ну, еще один, ну, четыре, пять. Но их же не износишь за месяц. Так что остальные деньги оставлял в Сбербанке…»

Короче, Антонов в те годы считался завидным женихом, но ни одной его поклоннице «захомутать» его так и не удалось. Так, всего лишь мимолетные романы. Сам артист по этому поводу высказался следующим образом:

«Я три раза был женат. И с меня хватит. Почти все мои друзья мечтают поскорее выплыть из того, что называется тихой семейной гаванью. Женщины с характером меня вообще не интересуют. Характер пусть показывают где-нибудь на стороне, подальше от меня. Нормальная женщина должна быть мягкой, покладистой. Если мужчина приносит деньги в дом, то двух хозяев в нем быть не может. Нужно уважать мужика и под него подстраиваться. А если этого не происходит, семья заканчивается. Есть много женщин, которые нравятся мне на расстоянии: они очень индивидуальны, очень независимы. Можно дружить, общаться: «Привет-привет!» Но близко – нет, до свидания. Это наверняка великолепные любовницы и чудные подруги. Но только не жены…»

Отмечу, что все три бывшие жены Антонова на сегодняшний день живут за рубежом: одна – в Нью-Йорке, другая – в Париже, третья – в Загребе.

До лета 1997 года Антонов проживал в Москве, в двухкомнатной квартире в районе Воронцовских прудов. Затем, завершив строительство трехэтажного особняка в Переделкине (около полутора лет его строили турецкие мастера по личному проекту Антонова), он перебрался туда. В новом жилище артиста было все: студия звукозаписи, тренажерный зал, бильярдная. Вместе с ним в особняке обитала и его живность: двенадцать кошек и четыре собаки (животных Антонов любит с детства).

Из интервью Юрия Антонова: «Поклонницам скорее нравлюсь не я, а моя музыка. Я к себе очень критически отношусь. Правда, время от времени меня пытаются «разобрать на сувениры», по телефону достают… Вот одна дама из Питера ежедневно звонит и такую чушь несет!.. По-моему, она сумасшедшая. Потом, я подозреваю, что она не за свои деньги звонит, а за государственные, с работы. Что тоже нехорошо. Жаль, нет у меня времени разобраться с этой дамочкой!..»

Сегодня Юрий Антонов по-прежнему холост и вообще вряд ли когда-то женится, поскольку его житье-бытье ему нравится. Летом 2008 года он затеял строительство нового дома – еще более шикарного, чем прежний. По словам самого певца:

«Это будет лучший загородный дом в российском шоу-бизнесе. Только представьте: 1200 квадратных метров! Там будет все: и бассейн, и кинотеатр, и игровые залы, и студия звукозаписи, и концертная площадка, и жилье для моих многочисленных животных».

Отметим, что зверинец певца достаточно внушительный: теперь у него живет 40 кошек и 17 собак. По его словам:

«Я сделал вольеры, чтобы разделить их. Иначе начнут выяснять отношения – кто сильней и важней».

В том же интервью («Аргументы и факты», номер от 19 ноября 2008-го, автор – О. Шаблинская) на вопрос, чувствует ли он себя счастливым, Антонов честно ответил: «Нет, не чувствую. Но это – очень личное. Такие вещи – не для прессы».

Алена АПИНА

По словам самой Апиной, она с детства была влюбчивой девочкой. С младенческого возраста была влюблена в мужа маминой подруги, который был военным. Когда они приходили в их саратовский дом во 2-м Кавказском тупике, Апина всегда наряжалась, старалась попасться ему на глаза, но ее каждый раз отправляли спать. В кровать она ложилась, рыдая.

Вспоминает Алена Апина: «В первом классе со мной сидел мальчик Эдик, у него были большие уши, и, как только мы научились писать, он написал, что любит меня. С этой промокашкой я бегала по школе и всем показывала.

Я постоянно влюблялась в артистов. Сначала обожала Андрея Миронова. Когда шли фильмы с его участием, я прикидывалась больной, чтобы только не ходить в школу. Потом его затмил Александр Абдулов.

После фильма «Собака на сене» я полюбила Михаила Боярского и благодаря ему перечитала всего Лопе де Вега. Тогда я всех уверяла, что выйду за Боярского замуж. Позднее мы как-то встретились с ним в одной программе, за кулисами я услышала от него какой-то комплимент и подумала: «Боже мой, вот они, «Алые паруса», ведь все могло бы и сбыться».

В 14 лет я влюбилась уже в одноклассника, а не в придуманного героя, мы дружили, ходили вместе на каток. Но первый опыт любви был горький – он меня бросил и ушел к моей лучшей подруге…

Лет в пятнадцать, когда я училась в музыкальном училище, в моей жизни имел место страшный случай. Май, красота, первый весенний дождь прошел. Иду, наслаждаюсь, вся под впечатлением филармонического концерта. А за мной мужик в капюшоне. Когда я уже поднялась к квартире и стала закрывать зонтик, он резко схватил меня сзади. У меня хватило тогда сил пронзительно заорать, и в квартире послышалось шевеление: меня ждали с концерта и не спали. Мужик испугался и убежал. Таков итог моего первого рандеву с маньяком…»

Замуж Алена вышла достаточно рано – в 18 лет. Ее первым мужем был саратовский художник Апин. Однако брак продержался чуть меньше двух лет. Потом Апина решила стать артисткой и в составе группы «Комбинация» отправилась покорять Москву. На дворе стоял 1988 год. А спустя три года Апина нашла своего нынешнего мужа – продюсера Александра Иратова. Дело было в Ташкенте, где тогда гастролировала «Комбинация».

Вспоминает Алена Апина: «В 1991 году мы приехали на гастроли в Ташкент. Нас поселили в доме престарелых. Это было накануне традиционного узбекского праздника, и все тамошние обитатели сидели и слушали пластинки с национальной музыкой. С утра до ночи. А мы должны были все это выслушивать. Естественно, я не выдержала и закатила жуткий скандал. Я кричала: «Покажите мне того человека, который до такой степени не любит артистов и не способен понять, что жизнь у нас хуже, чем у цыган». И мне его привели.

Я увидела человека в спортивном костюме, со спичкой в зубах. Он меня выслушал. А после концерта компенсировал наши мучения шикарнейшим ужином. Потом он пошел меня провожать, посадил в машину, там же впервые поцеловал… Утром я поняла, что влюблена.

Вернувшись в Москву, я была готова устраивать разные козни, лишь бы снова с ним встретиться. После Ташкента мы не виделись около месяца, хотя при встрече с его знакомыми я постоянно передавала ему приветы. А потом наш общий приятель заявил: «А чего ты сама-то не позвонишь? Он о тебе постоянно спрашивает». Я позвонила, он назначил свидание, и мы пошли в ресторан. Я очень волновалась и много выпила в тот вечер. Саша-то пьет только водку, ее он и заказал. Так всю эту водку я практически и выпила с ним наравне. Он мне и говорит: «Никогда не думал, что ты такая пьяница!» А я отвечаю, что никакая не пьяница, а просто переживаю очень. На что он резонно заметил: «Отпускать тебя в таком состоянии одну нельзя, я должен тебя проводить». Наутро мы проснулись мужем и женой. Так что, считайте, напоила я его, охмурила.

С этого и начались наши сложности. Саше предстояло решить: я или Слава Малежик, которого он тогда продюсировал. Между прочим, Малежик долгие годы со мной потом не разговаривал: по всем раскладам получалось, что жена «оттащила» на себя способного продюсера от известного артиста. А с Сашей Иратовым мы жили очень долго просто так, без ЗАГСа…»

Теперь послушаем рассказ самого Александра Иратова: «Раньше у меня была жизнь бездомная, одинокая. Это ожесточает. Первый раз я женился очень рано на замечательной женщине, нашему сыну сейчас шестнадцать лет (в ноябре 1997-го. – Ф. Р.). Но рано жениться нельзя. Моего терпения хватило года на три-четыре. Когда я встретил Лену, мне перевалило уже за тридцать (Иратов старше Апиной на 8 лет. – Ф. Р.) – сложившийся человек, в полном порядке: меня уже все знали как продюсера Малежика, со мной здоровался Кобзон, Лещенко говорил: «Молодец!» И вдруг – молодая, умная девочка. Я лепил ее, как из пластилина. Когда мы познакомились, я заметил, что это абсолютно провинциальный «гадкий утенок», но «утенок», несомненно, талантливый. Она постоянно ходила в одних и тех же джинсах и рубашке. Когда на третий день знакомства она появилась в той же самой рубашке, я потащил ее в магазин покупать новую. Все хотят иметь красивую жену, это понятно. Но главное, чтоб у нее голова устроена была, как у меня. В этом плане мне безумно повезло…»

Иратов увел Апину из «Комбинации» и стал помогать ей делать сольную карьеру. Ему это удалось: первый же хит Апиной «Ксюша» прогремел на всю страну.

Между тем первые два года совместной жизни Апина и Иратов жили в гражданском браке. Певица вспоминает: «Муж следил, какой лак для ногтей я выберу, какую сделаю прическу, как я веду себя с людьми, как разговариваю с прессой. Первый год я жутко переживала – это был самый настоящий диктат…»

А вот что вспоминает по этому поводу Александр Иратов: «Энергии у Алены много. И амбиций тоже. Конечно, все решаю я, но невозможно представить себя в жизни всегда идущим впереди, а ее – на скромном месте сзади. Она всегда вырывается вперед. Раньше у нас из-за этого были серьезные скандалы: с разъездами навсегда, с битьем посуды… В буквальном смысле колотили имущество об пол. Потом я стал «старым», мне надоело скандалить, и теперь я со всем соглашаюсь. Но и она научилась выкладывать свое мнение не на виду у всех, а один на один. Это ценно…»

В 1994 году Апина подготовила свою первую сольную программу под названием «Лимита». Ее премьера была намечена на конец декабря, но едва не сорвалась 18 декабря из-за аварии на 81-м километре Ленинградского шоссе. В тот день Апина отправилась на гастроли в Тверь на собственном «Мерседесе». За рулем сидел ее супруг, на заднем сиденье – директор Александр Аношкин. Внезапно со встречной полосы на них резко выскочили «Жигули», Иратов вывернул руль вправо и врезался в бетонный бордюр. От сильного удара все трое потеряли сознание. Первой пришла в себя Апина. Она стала задыхаться, открыла глаза и увидела, что ее душит воздушная подушка – аэробек. Алена собралась с силами, нащупала дверную ручку и, надавив на нее, вывалилась из машины в снег. Далее послушаем корреспондента «Московского комсомольца» Н. Журавлеву, которая в заметке «Второе рождение» так описывала случившееся (со слов Алены):

«Мы успели понять все, что происходит. Я даже успела крикнуть: «Саша!» – «Что – Саша?!» – ответил он мне. Ужасное ощущение, когда ты все осознаешь, но сделать ничего не можешь… Говорят, в такие моменты перед глазами проносится детство. Ничего подобного. Ерунда. Просто конец – и все. Просто и глупо…»

«А ты хотела умереть красиво?» – шутил позднее Иратов, когда они, заново родившись, сидели в больнице, с неподдельным блаженством позволяя вкалывать себе успокоительное и радостно подставляя под гипс переломанные конечности. «Сотрясение мозгов – это ерунда, – продолжал шутить Иратов, – машину жалко. Ведь с этого козла (подразумевался «жигуленок») никаких денег не получишь. Он – работяга из Твери. Когда нас уже отвозили в больницу, мы видели, что те двое – баба и мужик – лежат бездыханные. Гаишники сказали, что они – трупы. Но ничего подобного – очнулись, слава богу! Мужик тут же описался и почему-то испуганно всех благодарил». Александр Иратов действительно уцелел чудом (впрочем, Алена с Сашей Аношкиным – тоже). По идее, Иратов должен был пострадать больше всех, но отделался, что называется, легким испугом – ссадиной на голове и синяками на ногах (благодаря опять же аэробеку, который вылетел у него прямо из-под руля).

Задняя часть машины осталась цела, передняя – всмятку, спинка Алениного сиденья сложилась как гармошка, мотор – вдребезги…

«28—29-го у меня «сольники», – сокрушается Лена, – а в голове шумит, и коленки как два синих воздушных шара».

«Сольники» Апиной в концертном зале «Россия» все-таки состоялись и прошли при полном аншлаге. Песня «Узелок» стала хитом будущего сезона. Стоит отметить, что в 95-м году эта песня станет поводом для небольшого конфликта между поэтом Михаилом Таничем и мужем певицы Александром Иратовым. Дело в том, что Танич решил поместить эту песню в свой авторский сборник, а Иратов внезапно этому воспротивился. В ответ на это Михаил Танич обиделся на звездную чету и почти на год прервал с ними всякие отношения. К счастью, чуть позже обе стороны все-таки помирились.

…В 1997 году Апина оказалась замешанной в скандале, который, по слухам, организовал ее собственный муж. Это была вымышленная «лав стори», из которой следовало, что Апина завязала любовный роман с молодым певцом Муратом Насыровым (кстати, продюсером Мурата с мая 1997 года был именно Иратов). «Раздул» эту историю журнал «7 дней», который в конце сентября поместил на своих страницах материал под заголовком «Осенний роман», из которого явствовало, что Апина и Насыров любят друг друга. Приведу лишь несколько выдержек из этой статьи: