Морские зомби

– Это «Боржоми» или «Нарзан»? – по прошествии нескольких секунд чуть сдавленным голосом поинтересовалась девушка.

– А для кого как, – Морской Волк принял вызов. – Кому как нравится, тот так и называет. Я называю это «шило».

– А можно мне? – поинтересовался академик. – У меня, знаете ли, желудок побаливает, так мне очень полезно пить минеральную воду.

– Не стоит, Николай Иванович, – девушка мягко отвела руку своего научного руководителя и вежливо-холодным тоном поинтересовалась: – Не могли бы вы, товарищ Макаров, показать наши апартаменты? Лично мне хотелось бы немного отдохнуть после перелета.

«Еще бы, – пронеслась злорадная мысль в голове Морского Волка, – закусить-то надо! Треть стакана опорожнила! Ученый, елки-метелки!»

– Конечно. – Он кивнул головой.

В дверь снова осторожно постучали, и в каюту просунулась голова вахтенного офицера БРС:

– Разрешите, товарищ капитан второго ранга?

– Я распорядился, чтобы товарищей океанологов пока расселили в каюты сейнера, – пояснил старпом Макарову. – Извините, – он обернулся к гостям, – мы не ожидали вас так скоро и на нашем корабле подготовить жилье не успели.

– Ничего-ничего, – примирительно пролепетал академик, – мы в экспедициях привыкли к спартанским условиям. Пойдемте, голубушка, – он галантно взял ассистентку под локоток.

– Вахтенный! – рыкнул командир, оставляя в разговоре, как и положено, последнее слово за собой. – Покажете прибывшим каюты, введете в курс дела, где гальюны, кают-компания и все такое прочее.

– Есть! – откозырял старший лейтенант, пропустил гостей вперед и мягко прикрыл дверь.

– Ну, что скажешь, старпом? – Командир вопросительно глянул на Даргеля.

– Женщина на корабле – быть беде… – расстроенно вздохнул старший помощник.

– Это не женщина, – обреченно усмехнулся Морской Волк. – Это – бомба.

– Да-а-а, удружил нам Столетов…

– Ладно, дуй к экипажу, проведи с ними политбеседу.

– Какую политбеседу? – не сразу понял Даргель.

– Ту, о которой мы с тобой только что говорили: о сохранении бдительности и режима секретности, – пояснил командир. – Думается, если уж нашу малышку посылают на такое, казалось бы, плевое дело, то не все так просто, и расслабляться не надо. Столетов знает, что делает.

«Ох, намаемся мы с этой Крутолобовой!» – снова подумал Макаров, оставшись в каюте один. За экипаж он не волновался. Люди подбирались по особому принципу. Все опытные офицеры со стажем, а не «голодные» моряки, по полгода не видевшие листвы на деревьях, все сироты безродные, прошедшие суровую детдомовскую школу. Люди, знающие, что в случае чего – никто из них не спасется, в плен не попадет. А и попадет – все равно смерть. Государство от них откажется, а родни нет. Нет, за экипаж он не беспокоился. Он почему-то, очень смутно, обеспокоился за себя…

Глава 6

– Вот видите, кэп, никаких осложнений с экологами. – Капитан нефтеналивного судна и «гринписовец» медленно шли по территории порта Туле, возвращаясь из офиса международного представительства охраны морских млекопитающих, где они, пока специальная команда осматривала танкер-челнок, давали объяснения своего слишком долгого и потому подозрительного присутствия в ареале обитания одной из стай кашалотов. Как и предположил ученый-ихтиолог, корабль засекли и хоть определили, что это нефтевоз, проверили очень тщательно. Слишком уж много опыта накопилось у наблюдателей браконьерских хитростей. Отчаянные рыбаки выходили на охоту даже в моторных лодках. Правда, такой промысел часто заканчивался для охотников трагически.

– Посмотрим, что даст осмотр «Афродиты», – суеверно пробормотал осмотрительный капитан, поплотнее натягивая на голову фуражку, которую то и дело норовил сорвать с головы колючий гренландский ветер.

– Ничего не даст, – беспечно отозвался собеседник, осторожно переступая через грязные лужицы с разводами бензина и солярки.

Вокруг бурлила обычная портовая жизнь. Разгружались сухогрузы и торговые суда, высоченные краны то и дело вздергивали в воздух огромные грузовые сети, заполненные ящиками, бочками и целыми контейнерами, сновали бригады докеров, переругивались водители грузовиков, стараясь разъехаться в узких проходах между грузами, пакгаузами и вертящимися под колесами автокарами. С рейда осторожно заходил разгружаться приличных размеров рыбный плавзавод. Чуть дальше, разделенные широкой полосой воды, у стенки покачивались корабли ВМС НАТО.

Позади раздался устрашающий рокот двигателя. Капитан и эколог обернулись, уступая дорогу внушительных размеров «Субурбану». Механическое чудище поравнялось с ними и остановилось, обдавая людей гарью дизельных выхлопов.

– Мистер Дэвидсон?

– Да, – коротко ответил спутник капитана.

– Вас ждет мистер Нейвилл. Обоих. – Водитель переполз по сиденью и открыл противоположную дверь, приглашая пешеходов войти.

Спутники беспрекословно забрались в широкий салон, и машина осторожно тронулась в сторону военно-морской базы.

Они проехали вдоль трехметрового бетонного забора-изгороди и остановились у пропускного пункта. Водитель даже не соизволил сойти на землю, и дежурному офицеру самому пришлось карабкаться по крутым приступкам. Однако, увидев удостоверение шофера, он отдал честь и, даже не поинтересовавшись личностями пассажиров, приказал открыть тяжелые механические ворота. «Субурбан» доставил их к невысокому одноэтажному зданию, пыхнул на прощание облаком черного ядовитого дыма и укатил.

– Здравствуйте, мистер Дэвидсон! – Высокий белокурый мужчина лет сорока пяти крепко пожал руку «гринписовцу», едва они вошли в здание, оказавшееся уютным, хорошо распланированным жилым домом.

– Здравствуйте, капитан Мак-Кинли. – Он потряс руку моряка.

– Добрый день, мистер Нейвилл, – одновременно ответили вошедшие, снимая с себя верхнюю одежду. В доме было очень тепло. Мистер Нейвилл, как заправский лакей, лично принял куртки гостей, спрятал их во встроенный шкаф и пригласил в гостиную.

– Я отпустил сегодня своего адъютанта, – извинительно пояснил он. – У парня родилась дочь. Так что сегодня за вами буду ухаживать я. Что будете пить?

– Виски.

– Ром, – как истинный моряк из романов отозвался капитан.

Пока хозяин колдовал за барной стойкой, посетители спокойно могли рассмотреть внутреннее убранство апартаментов. Кроме хорошей, дорогой мебели, ковров и прочих безделушек, их внимание привлек огромный пятиметровый аквариум, населенный самыми экзотическими рыбками, моллюсками и перламутровыми раковинами. Кроме аквариума по всей комнате и на широком столе, который, очевидно, служил и для совещаний, стояли чучела самых разнообразных, знакомых и вовсе незнакомых рыб. Над хозяйским столом красовалась увеличенная эмблема Вудскхоллского океанографического института, известного своим давнишним сотрудничеством с Военно-морскими силами США в области современных биотехнологий, исследования океанского дна и шельфов исключительно в военных целях, проектирования и создания подводных военных баз и по многим другим направлениям.

– Я очень доволен вашей работой, господа! – торжественно произнес мистер Нейвилл, возвращаясь к собеседникам, толкая перед собой столик, груженный снедью и бутылками. – Я специально не садился ужинать, ожидая вашего прихода. – Он остановил столик перед гостями. – Не составите ли мне компанию? Здесь, правда, сплошь полуфабрикаты, но зато отменного качества.

– Спасибо, – первым отозвался на приглашение капитан, потянулся за своей порцией рома, и неторопливая трапеза началась.

– Однако два детеныша погибли, – начал беседу Дэвидсон, ожидая комплимента.

– Пустяки, – тут же отозвался мистер Нейвилл, не обманув ожиданий «гринписовца». – Издержки производства. Даже в лабораторных условиях такие сложнейшие операции на мозге не всегда заканчиваются удачно, что уж говорить о суровых походных?

Дэвидсон благодарно улыбнулся, а хозяин продолжал:

– Итак, благодаря вашим усилиям, Дэвидсон, мы имеем несколько особей различных видов китов, поведение которых мы можем контролировать. И вашим, конечно же, тоже, капитан, – не забыл он и о моряке, потянулся, и звонко с ним чокнулся, – а на подходе – целая флотилия горбачей, серых, синих китов, финвалов и кашалотов, с помощью которых мы сможем не только отслеживать все объекты, окружающие китов в радиусе трех километров, но и корректировать их поведение, вплоть до чрезвычайно агрессивного! Это большое достижение, господа!

Он высоко поднял бокал, и гости с воодушевлением присоединились к его лестным словам, огласив комнату звоном благородного хрусталя.

– Мистер Нейвилл, – прожевав кусочек поджаристой курицы, внес рационализаторское предложение «гринписовец», – а нельзя ли оснастить «Афродиту» более или менее стационарным хирургическим оборудованием? Тогда потери среди детенышей станут минимальными.

– Пока нет, – с сожалением покачал головой вудскхолловец. – Вот когда вживляемые вами в мозг китов чипы станут настолько миниатюрными, что их невозможно будет рассмотреть без специального оборудования, тогда – да, пожалуйста. А пока ваш танкер и так слишком заметен. Как я понимаю, это первая проверка международных наблюдателей. После третьей ваше судно попадет в «черный список». Ничего они, конечно, находить не будут, но привлекать лишнее внимание еще и наличием на борту сложного медицинского оборудования не стоит.

– Пожалуй, – резонно подметил капитан, заботясь больше о собственной шкуре, нежели об успехе всего дела.

– Пять русских ядерных ракетоносцев вынуждены стать на ремонт. Пять! – Мистер Нейвилл явно получил лестный отзыв из Вашингтона и весь лучился радостью.

– К сожалению, не удалось потопить, – снова напросился на комплимент Дэвидсон.

– Попробуй их потопи, – снова пессимистично пробурчал капитан.

– И не надо! Не в этом дело, – продолжал дифирамбы Нейвилл, – вернее, конечно же, и в этом тоже, но даже ремонт субмарин такого класса и простой, то есть разгрузка всего боезапаса, возня с ядерным реактором и так далее, обходится русским в такую копеечку, что на нее они могли бы пополнить свой флот на две подводные лодки.

– Неужели? – Капитан был саркастичен.

– Да! – не унимался хозяин.

– И русские закрывают глаза на все эти морские безобразия? – Капитан как-то нехорошо ухмыльнулся. – Будь я на их месте, я бы давно уже забил тревогу.

– Да, есть такой момент. – Нейвилл, наконец, сбавил оптимистические обороты. – Они обеспокоены и что-то подозревают.

– Еще бы, – буркнул капитан.

– Мак-Кинли, – одернул капитана Дэвидсон, вставая на защиту босса, – чем вы все время недовольны?

– Я просто думаю, что если русские начнут шнырять по здешним морям, выискивая причины китовых нападений, то рано или поздно они выйдут на нас, – резонно заметил капитан, – а поскольку они не дураки, то догадаются об истинном назначении нашего танкера довольно быстро. И как вы думаете, что они сделают?

– А что они могут сделать? – «Гринписовец» непонимающе пожал плечами.

– Х-ха… – Мак-Кинли разочарованно махнул рукой и вместо ответа принялся за ветчину.

– Господа, господа, – примирительно начал хозяин дома, – не ссорьтесь по пустякам. Вы оба правы. Капитан очень прозорливо подметил, что русские начнут, как он выразился, «шнырять». Нам стало известно, что они отправили в Норвежское море специальное подразделение ВМФ, которое базируется на большом рыболовецком сейнере. Их БРС – это такой же сейнер, как наша «Афродита» – танкер. Это – корабль-матка, который переоборудован и создан специально для обслуживания некоей секретной русской мини-субмарины с совершенно, как утверждают, феноменальными техническими возможностями.

– Какими? – живо поинтересовался капитан.

– Пока что об этом ничего не известно, – с сожалением пожал плечами мистер Нейвилл, – но есть все основания предполагать, что эта мини-субмарина находится в трюме БРС.

– Так что, мы временно сворачиваем программу? – в свою очередь поинтересовался Дэвидсон.

– Ни в коем случае! – всплеснул руками мистер Нейвилл. – Надо ковать железо, пока оно горячо! Если мы остановимся на два-три месяца, все достижения пойдут псу под хвост! Русские починят лодки, снова выйдут в море, и все надо будет начинать сначала!

– Интересно, а как нам работать, находясь «под колпаком» у русских? – выказал свои опасения капитан. – Извините, но я ни на минуту не сомневаюсь, что судно с такими антеннами и электроникой, как на «Афродите», столь отличное от обычного нефтевоза, привлечет их внимание.

– Это и есть наша задача. Для этого я вас и пригласил, – озвучил наконец цель встречи мистер Нейвилл.

– А нельзя ли уточнить, в чем именно заключается наша задача? – осторожно спросил капитан. – Неужто загарпунить секретное оружие русских?

– Наша задача, мистер Мак-Кинли, – хозяин вспомнил о своих обязанностях и вновь разлил по бокалам спиртное, – заключается в том, чтобы придумать, как убрать из Норвежского моря сейнер-матку под российским флагом.

Даже мистер Дэвидсон присвистнул от удивления, а вудскхолловец продолжал:

– В Вашингтоне справедливо полагают, что субмарина такого класса не способна на долгое автономное плавание.

– И ежу понятно, – хмыкнул капитан. – Элементарно, на полгода жратвы не хватит.

– Да. Значит, этому секретному кораблю необходимо постоянно возвращаться на свою плавучую базу. Уберем БРС – уберется и подлодка.

– Черт возьми! – взорвался капитан. – Да мы-то как же можем убрать сейнер?! Пошлите с морской базы пару торпедных катеров или подводную лодку, если это в вашей власти, и потопите этот чертов корабль!

– Успокойтесь, капитан, – неожиданно холодно и начальственно остудил капитанский пыл Нейвилл. – Если я прикажу – и на таран пойдете, – напомнил он о своем статусе. – Мистер Дэвидсон в начале нашей беседы озвучил мысль, о которой вы забыли: ни они нам, ни мы им не можем ничего сделать. Русский БСР настолько же гражданское судно, насколько и ваша «Афродита». И вы, и, без сомнения, они засекут любой корабль, который будет к ним приближаться, и уж поверьте мне, примут меры безопасности. Это что касается военного аспекта. Что же касается гражданского – то воды нейтральные, селедку ловить можно, никаких юридических зацепок для того, чтобы удалить русский корабль, у нас нет. Я позвал вас, чтобы вы, друзья мои, – голос Нейвилла смягчился и снова стал гостеприимно-дружеским, – помогли мне придумать нечто совершенно оригинальное и действенное, неожиданный по мысли и исполнению план.

– И он готов. – В напряженной тишине голос Дэвидсона прозвучал неожиданно резко. Нэйвилл и Мак-Кинли молча уставились на него, но тот только загадочно улыбался.

– И что же это за план? – наконец осторожно, точно боясь вспугнуть залетевшую в дом Фортуну, спросил мистер Нейвилл.

– Условно предлагаю назвать его «Титаник»…

Глава 7

– Товарищи офицеры! – громко скомандовал старший помощник, и экипаж мини-субмарины, собравшийся в небольшой кают-компании судна, разом встал, приветствуя командира и гостей.

– Вольно, – произнес Морской Волк, – прошу садиться. – Подчиненные заняли свои места. Илья Георгиевич еще раз осмотрел присутствующих, убедился, что все, кроме вахтенных офицеров, собрались здесь, и, откашлявшись, произнес:

– Как вам уже известно, приказом начальника ГРУ Северного флота к нам на борт прикомандированы два человека. Академик, член-корреспондент и так далее – Николай Иванович Расторгуев. – Портретная копия Ивана Павлова галантно наклонила голову и заняла одно из гостевых мест. – И его ассистент, младший научный сотрудник Лариса Крутолобова, – продолжал Морской Волк, пока женщина внимательно изучала собравшихся в кают-компании молодых офицеров. – Попрошу внимания! – повысил командир голос, пытаясь оторвать членов экипажа от разглядывания довольно пышных женских форм, скрытых под обтягивающей одеждой. – Достопримечательностями попрошу интересоваться вне службы. – Офицеры понимающе захохотали, а Морской Волк продолжал:

– Эти представители научного мира – лучшие в своем роде специалисты по китам. Так мне, во всяком случае, их отрекомендовали. Я подхожу к самому главному – сути нашего предстоящего задания. – Командир перевел дух, откупорил банку «Кока-колы» и наполнил стакан. – Как вам известно, – продолжал он, – в последние несколько недель крупными китами совершено несколько агрессивных нападений на наши подводные ядерные ракетоносцы. Лодки получили серьезные повреждения и вынуждены были встать на внеплановый долгосрочный ремонт. Кроме огромных финансовых расходов, это повлекло за собой еще и существенное ослабление российского ядерного потенциала. – Он отпил глоток и поставил стакан на стол. – Причины такого поведения китов пока никто не знает. Это и предстоит выяснить нашему экипажу, а товарищи ученые должны нам помочь. Я собрал вас по просьбе академика Расторгуева, который хочет прочитать нам небольшой доклад по китам. Считаю, что для успешного выполнения задания дополнительные знания нам не помешают. А потому прошу внимательно выслушать лекцию Николая Ивановича. Вопросы можно задавать прямо по ходу. Прошу вас, товарищ академик. – Морской Волк отошел от импровизированной трибуны, уступая место ученому.

– Спасибо, – галантным кивком головы поблагодарил океанолог и степенно начал: – Как уже озвучил товарищ… э-э-э-э…

– Командир, – подсказала очаровательная ассистентка.

– Да-да, командир, – Расторгуев улыбкой поблагодарил девушку, – в последнее время наблюдается странная агрессивность крупных видов китов в отношении российского подводного флота. Насколько я могу судить после ознакомления с предоставленными мне докладами, нападают особи крупных видов представителей китовых. А именно: кашалоты и синие, или гренландские – так называемые усатые киты. Я не буду рассказывать об их отличиях. Коснусь только общих деталей. Зимуют и размножаются эти киты южнее, где-то на широте юга Северной Америки, а в летние месяцы в поисках пищи достигают более северных широт. – Академик сделал паузу и посмотрел на собравшихся. Пока никакого особого интереса их лица не выражали. – И еще что роднит всех этих китов – вес и размеры. Все эти представители – самые крупные млекопитающие земного шара, вес их достигает от пятидесяти до ста пятидесяти тонн, а длина – до тридцати метров…

– Скажите, товарищ академик, – поинтересовался один из офицеров с погонами капитан-лейтенанта, – то, что вы сказали, – весьма интересно, но насколько опасными они могут быть для подводных лодок, которые тоже далеко не пушинки? И известны ли какие-нибудь случаи нападения?

– Насколько меня проинформировали, за последние шестьдесят лет известно три случая нападения китовых на подводные суда. Причем последнее – в 1992 году на американскую лодку «Толедо». В результате серьезных повреждений на субмарине начался сильный пожар, и она едва не затонула. Что же касается нападений на надводные суда и китобойные корабли – эта статистика выглядит более печальной, особенно в период, когда охота на китовых была еще разрешена. Основной пищей кашалотов являются гигантские кальмары и спруты, за которыми он ныряет на глубину до двух тысяч метров, где давление возрастает примерно до двухсот атмосфер! В спокойном состоянии или на пастбище киты передвигаются со скоростью 10–12 километров в час. Но испуганные или разъяренные особи, преследуя обидчика, способны разгоняться до 50–55 километров! Представьте себе теперь такой стотонный болид, несущийся со скоростью тепловоза!

– То есть, – снова полюбопытствовал капитан-лейтенант, – как я понял, если мы столкнемся с такой рыбкой, шансов у нас практически никаких?

– Совершенно верно, – спокойно подтвердил академик.

Присутствующие возбужденно загалдели, и Морской Волк посчитал нужным вмешаться в разговор.

– Товарищи офицеры! – Он поднялся со своего места. – Надеюсь, до столкновения дело не дойдет! На это рассчитывает не только командование, но и я. Наша задача – найти и добыть для товарищей ученых, – он кивнул в сторону гражданских, – особь кита. Посылают нас по двум причинам. Первая: командование и я рассчитываем, что благодаря маневренности субмарины, ее ходовым качествам и выучке экипажа до столкновения дело не дойдет. И второе: охота на китов запрещена, поэтому нам придется браконьерствовать – обнаружить его, убить и незаметно скрыться, что по силам только нашей субмарине. Вопросы есть?

– Вообще-то, товарищ командир, – привстал со своего места командир БЧ-2, в чьем подчинении находится все ракетно-артиллерийское вооружение, – у меня вопрос относительно гарпунной пушки. Мы с таким оружием раньше дела не имели, поэтому мне не совсем ясно, кто и как будет гарпунить кита? И потом, где и как предполагается искать этих зверюг? Не гоняться же по морю в надежде на случайную встречу?

– Можно я отвечу, Илья Георгиевич? – мягко попросил Расторгуев и, получив разрешение, начал пояснять: – Во-первых, никто за китами гоняться не будет. Дело в том, что эти древнейшие млекопитающие еще слабо изучены, но большинство океанологов склоняется к тому, что интеллект китов не уступает интеллекту человека. То есть киты не глупее нас с вами. И у них хорошо развита речь. Общаются они при помощи виброакустических, или так называемых сонарных, колебаний. Эти колебания распространяются в воде на очень большое расстояние. Науке на сегодняшний день известны более семи тысяч «слов» из китового языка. С помощью многофункциональной антенны, которая установлена на вашей субмарине, нам нужно передать подводный сигнал, который подманит кита-самца. Так что носиться по морю в поисках животного не надо. А гарпунить я буду сам. По роду профессии я много ходил в научные и промысловые экспедиции и очень хорошо умею обращаться с гарпунной пушкой.

– А убивать животное обязательно? – поинтересовался какой-то сердобольный лейтенант. – Может, можно его просто усыпить?

– Видите ли, – в разговор вмешалась блондинка, встав из-за стола и едва не перевернув его бюстом, – есть подозрения, что на поведение китовых влияют изменения в психике. Чтобы выявить отклонения, мне необходимо иметь экземпляр для исследования мозга и нервной системы. После того как я располосую тушу от черепа до хвоста, вряд ли он выживет. Поэтому лучше сразу кита убить, чем заставлять его умирать от болевого шока, который наступит после окончания действия наркоза. – Она хищно улыбнулась.

– Задача понятна? – подвел черту под беседой Морской Волк. – Мы выходим в квадрат, удаленный от присутствия каких бы то ни было судов, подманиваем кита, гарпуним и предоставляем его для исследований. После чего необходимо тушу затопить и скрытно вернуться на базу.

– Да-да, – поддакнул академик, – все должно выглядеть именно так.

– Старпом, – обернулся капитан II ранга к Даргелю, – вы поговорили с командой?

– Никак нет, – тихо ответил он, – еще нет.

– Попрошу не расходиться, – приказал командир. – Старший помощник скажет экипажу несколько слов. А вас, Николай Иванович, вместе со спутницей я приглашаю на небольшую обзорную экскурсию по нашей субмарине. Прошу. – Он встал и широким шагом направился к выходу. Ученые послушно засеменили следом.

Глава 8

Холодные волны Гренландского моря мягко терлись о ржавые бока нефтеналивного танкера-челнока. В полутора милях от него покачивался на волнах небольшой рыболовецкий траулер.

– Советую вам дать распоряжение, мистер Дэвидсон, чтобы такие тренировки ваши гарпунеры проделывали ежедневно, – обратился к «гринписовцу» мужчина в толстом рыбацком свитере. – Ваша гарпунная пушка не совсем обычная, – степенно продолжал он, – даже ствол не цельнолитой, а сделан из плотного резьбового соединения четырех цилиндров. При определенном навыке разобрать такое орудие – дело десяти минут. Проще не топить каждый раз орудие в океане, заметая следы, а разобрать его и разнести составляющие по разным отсекам корабля. – Он внимательно наблюдал за тренировкой гарпунной команды. – Уверяю вас, что никакая проверка не догадается об истинном назначении цилиндра, найденного, скажем, в машинном отделении. Таким образом, вы будете полностью обезопасены от проверок любого рода, – закончил рыбак свою речь.

– Спасибо, лейтенант, – «гринписовец» пожал собеседнику руку, – не понимаю только, почему об этих конструкторских особенностях меня не поставили в известность раньше?

В ответ рыбак только молча пожал плечами и крикнул, обращаясь к своим подчиненным:

– Закончить занятия! Возвращаемся на траулер.

Двое рыбаков, одетых в такие же рыбацкие свитера, вытерли ветошью перепачканные руки и молча направились к пришвартованной у борта небольшой моторной лодке.

– Хорошее у вас судно, – снова позавидовал офицер, имея в виду электронную начинку нефтевоза. – Я был бы счастлив, доведись мне послужить под вашим началом и поработать на такой великолепной аппаратуре.

– Спасибо, лейтенант, – еще раз поблагодарил моряков Дэвидсон, – может, еще и доведется. А что касается занятий – я проконтролирую этот процесс лично.