Казино «Пляшущий бегемот»

Ситуация становилась все интересней и интересней с каждой минутой. Этот дружок Жоржеты – наркоман? Жоржета водила знакомство с такой подозрительной личностью? Сначала утверждение Вики, что Жоржета работает на панели. Теперь приятель-наркоман. Что еще они узнают про милую, приветливую и симпатичную домашнюю девочку Жоржету?

– Наркоман? – задумчиво повторила Кира. – Надо же.

– Не верите? – обозлилась девица.

– Ну…

– Да вы гляньте, чего у него на грядках растет! Гляньте, гляньте!

Подруги посмотрели. Очень аккуратные грядки, просто загляденье. И растительность на них какая пышная! Прет и прет какая-то странная трава с необычными сильно вырезанными листьями.

– Ни свеклу не сажают, – никак не успокаивалась незнакомая девица из-за забора, – ни капусту! Даже ту земельку, что Антоновна под лук с картошкой обычно пускала, Ванька себе отобрал! И все своей дрянью засадил!

Кира с Лесей снова взглянули на изумрудные грядки. Кира шагнула ближе и сорвала один листок с ближайшего растения. Поднесла ближе к лицу. Где-то она уже видела эти красивые зазубренные длинные листочки, расходящиеся от черенка наподобие веера. Точно видела. И вдруг Кира ахнула:

– Леся! Это же…

Но Леся и сама уже все поняла.

– Это же конопля! Боже мой! Вместо овощей он выращивает коноплю!

– Ну да! И посмотри, сколько ее тут! Одному человеку вовек ее всю не выкурить.

– Значит, он ее не только для себя выращивает. Небось потом продает втридорога!

– Вот почему дед с грибами так странно отреагировал на наши расспросы о Ване.

– Решил, что мы тоже наркоманки! И приехали к Ване за товаром!

Подруги обменялись сокрушенными взглядами. Нет, их расстраивала не потеря их репутации в глазах малознакомого им деревенского деда-грибника. Расстроило их то, как много нового и неприятного им предстояло еще узнать о Жоржете, прежде чем они найдут ее или поймут, что искать уже бесполезно.

Тем временем круглощекая девица, висящая на заборе, продолжала возмущаться:

– Антоновна на старости лет совсем оглохла. До нее никто из соседей и достучаться не может. Один Ванька как-то с бабкой объясняется. Уж и не знаю, чего он ей там наплел про эту траву, только бабка целыми днями и сорняки с грядок полет, и лейками воду таскает, и поливает, и удобряет еще эту заразу! С картошкой никогда так не возилась, как с этой отравой!

– И давно Ваня этим промышляет?

– Каждый год сажает. Только раньше он совесть имел. Уголок в огороде своей дрянью засаживал. А теперь вконец обнаглел. Весь огород под свою отраву пустил! А бабка ухаживай!

– И никто из соседей не пытался поговорить со старушкой?

– С Антоновной? Да говорю же вам, бесполезно! Она глухая, словно пень! Конечно, говорили ей люди, что ее внук не дело затеял. Только она же не слышит ни хрена!

– А с самим Ваней?

– Он просто всех на три известные буквы посылает! Моя земля, говорит, что хочу, то и сажаю. Не ваше собачье дело.

– Ну а участковый? Милиция?

Девица только усмехнулась.

– Участковый у нас дядька нашего Вани. Ясно вам?

– Но это не оправдание, чтобы покрывать племянника.

– А еще дядя Миша – наш участковый – в этом году машину себе новенькую купил. Теперь дошло?

Да, теперь до подруг дошло. Однако неплохо они тут устроились. Просто семейный подряд по выращиванию дури. Один организовывает и сбывает. Вторая полет и поливает урожай. А третий обеспечивает безопасность. Так сказать, «крыша» местного масштаба.

– И вообще, у нас люди в милицию со всякой ерундой соваться не привыкли, – продолжала девица. – Зачем чужаков звать, если своими силами можно разобраться?

Но пока дальше разговоров у местных дело не пошло. Никому не хотелось связываться с Ванькой, про которого по деревне ходили нехорошие слухи.

– Мстительный он очень. Вот в прошлом году тетка Вера ему какое-то замечание сделала. Ванька ее как обычно на три буквы послал, как он всех посылает. Тетке Вере бы и пойти, а она – нет. Ей, видишь ли, шлея под хвост попала. И она Ваньку в ответ туда же послала. Ну, слово за слово, чуть до драки у них не дошло. Ванька первый отступился.

– И что? Молодец, что в драку с женщиной не полез.

– Тем более много старше себя.

– Может быть, оно и так, – сказала девица. – Только в ту же ночь у тетки Веры амбар сгорел, который еще ейный дед поставил. Хороший был амбар, даром, что старый. Он бы еще лет сорок простоял. И вот в одну ночь сгорел. Между прочим, со всеми припасами, что у тетки Веры там хранились.

– И вы думаете, что это дело рук вашего соседа?

– Ясен пень! Кому же еще могло понадобиться ее палить? Тетка Вера – тихая. Воды не замутит. Она со всеми соседями в хороших отношениях была. Только Ванька ее допек. И это еще не все!

– А что еще?

– В позапрошлом году Ванька с дядей Толей поссорился. И месяца не прошло, как дядя Толя на охоту пошел, а обратно к вечеру не вернулся. Стали его искать, насилу нашли. Лежал в овраге со сломанными ногами и с пробитой головой.

– Но живой?

– Живой-то живой. Но как дурачок после этого стал. Жене с ним одно мучение. И главное, кто на него напал, сказать уже не может. Только у нас в деревне все считают, что это Ванькиных рук дело. Поэтому с ним никто связываться и не хочет. Такой он гад!

Однако, чем дальше в лес, тем жирнее партизаны! Теперь выясняется, что Жоржета водила знакомство не только с наркоманом, но еще и с крайне злобным, неуравновешенным типом, склонным к насилию. Что еще они узнают?

– Вполне вероятно, что этот тип и похитил Жоржету, – прошептала Леся. – Раз он такой жуткий!

– И что? Прячет Жоржи у своей бабки в подполе?

– Очень может быть. Бабка его во всем слушается и покрывает.

– Ни фига себе! – поразилась Кира. – Одно дело, когда тебе поручают вырастить какую-то траву и потом неплохо платят за урожай. Тут бабку очень даже просто обмануть.

– Как?

– Ну, выращивают же люди петрушку или кинзу как пряность. И продают потом на рынках. Тем и живут. Так что бабка может и не знать, что за «травку» посадил ее внучек. Полет себе и полет. Травка и травка. Но в угоду внуку держать в собственном подполе живую девушку – это уж слишком.

– А кто тебе сказал, что живую? – мрачно поинтересовалась Леся.

Кира уставилась на нее, вытаращив глаза.

– Ну, это уж слишком! – выдохнула она наконец. – Теперь ты готова обвинить парня в убийстве!

– Но ведь на этого дядю Толю он напал!

– Это не доказано!

– И сарай у соседки поджег!

– Тем более! Сарай и сам вспыхнуть мог.

– Конечно! – ядовито усмехнулась Леся. – Стоял себе почти сто лет, ничего с ним не делалось. А тут поссорилась хозяйка с соседом, и в ту же ночь сарая не стало. Такой вот интересный факт!

– Прежде чем обвинять человека, нужно собрать хоть какие-то улики против него. А что у нас есть?

– Жоржи была знакома с этим парнем. И теперь она пропала!

– Да, Жоржета, если верить ее подруге, знакома с половиной мужского населения города и области.

И, повернувшись к румяной соседке, продолжавшей маячить за забором и явно не собирающейся уходить, Кира спросила:

– А гости к вашему соседу приезжают?

– Это из города-то? За товаром? Ясное дело, через день или сюда приезжают, или сам Ванька в город мотается. Но это реже. Обычно к нему приезжают.

– А кто приезжает за товаром?

– Девушка одна.

– Описать ее можешь?

– Да чего там описывать! Кожа да кости! Сухая, посмотреть не на что! Вот волосы шикарные. Темные, густые и вьются красиво. Только, наверное, она их в дорогих салонах наращивает. Я по телевизору смотрела, городским всякие такие штуки доступны. Не то что нам, простым деревенским девкам и бабам. Крапивой голову сполоснем и тому рады. Или у кого волосы посветлей, те ромашкой или березовым отваром моют. Но та девица травами не пользуется. Она в дорогих салонах причесывается, сразу видать.

Указанные приметы отлично подходили Жоржете. Но мало ли что, требовалось установить поточнее.

– А как эту девушку звали, ты не знаешь?

– Почему же, – пожала плечами девица. – Знаю. Дурацкое у нее имя. Такое же, как и она сама. Ломака городская! Приедет, ногти свои накрашенные растопырит, ноги длиннющие на каблуках. Еле-еле в них по нашей глине ковыляет.

– А как зовут ломаку?

– Во-во! Ломака и есть! И все выделывается! И все ей мало! Я один раз с ней поздороваться попыталась, так она вид сделала, будто бы меня и нету вовсе! Задавака!

– Имя!

– Жоржета ее зовут! – выпалила девушка. – Жоржета! Ну? И не дура ли она после этого?

И девушка выжидающе уставилась на подруг, явно ожидая от них какой-то реакции на свое сообщение. Но подругам было не до нее. Их мозги работали со скоростью две тысячи оборотов в секунду! Еще бы! Они установили, что Жоржета приезжала к Ване. И скорее всего, была передаточным звеном в цепочке наркодельцов.

То есть она не просто встречалась с Ваней, старательно закрывая глаза на его делишки, она еще и сама участвовала в них!

Глава 5

– Ну и дела! – прошептала пораженная в самое сердце Кира.

А Леся тем временем торжествовала.

– Я же тебе говорила! – твердила она. – Говорила, а ты мне не верила! Наша Жоржи пропала где-то здесь!

– Здесь?

– Ну да! Она приехала за товаром. Что-то у них с Ваней пошло неладно. Они поссорились. И Ваня… Ваня сделал с ней что-то ужасное!

Но Кира не была склонна к поспешным выводам. Тем более к таким неприятным.

– Зачем ему было убивать или как-то иначе вредить Жоржете, если они были связаны общим делом?

– А она его обманула! Кинула! Подставила! Он об этом узнал и расправился с предательницей.

Кира молчала. И Леся добавила еще горячей:

– Говорю тебе, она тут! В этом доме! Или где-то поблизости! Пошли!

– Куда?

– Пока бабка на грядках возится, осмотрим дом!

– Заберемся в чужое жилище?

– Ой, только не делай такой вид, будто бы тебе эта же мысль не приходила в голову.

Кира покосилась на дом, потом на возящуюся попой кверху бабку на грядках, потом снова на дом и решила, что можно рискнуть.

Дом встретил подруг прохладой и сыростью. Сразу же запахло старыми тряпками, гнилым деревом и чем-то своеобразным, присущим лишь старым, давно заброшенным домам, чем-то очень неприятным. Комнат в доме было всего четыре. Первая представляла собой нечто вроде прихожей, но при этом в ней стояла высокая кровать, застеленная хоть и старым, пожелтевшим от времени, но кружевным покрывалом. В изголовье горкой было сложено не меньше семи подушек, начиная от самой большой и заканчивая совсем крохотной. Все они тоже были украшены пожелтевшим кружевом, порвавшимся от времени.

– Похоже, тут спит сама бабка.

– Да. Ее стиль.

Следующая комната была проходная. И там за занавеской стоял обычный городской диван-книжка, заваленный драным одеялом и подушкой без всякой наволочки. Возле отвратительно грязного дивана стояли начищенные до блеска ботинки и висели брюки с отглаженными стрелочками.

– А вот тут спит сам Ваня.

– Похоже на то.

– Гадость.

– Гадость.

И подруги пошли дальше. Следующая комната выполняла роль гостиной, если это слово подходит для такой развалюхи. На стене висели старые фотографии в рамках. И стоял круглый стол, окруженный разнокалиберными стульями, свезенными из разных мест, а то и вовсе подобранными где-нибудь на помойке. И наконец, последнюю комнату целиком занимала огромная русская печь. Возле нее подруги задержались.

Ох уж эта русская печка. Сколько про нее сказок сложено! Сколько историй рассказано. Взять хотя бы того же Емелю. Лежал себе парень вот на такой именно печке, плевал в потолок и блаженно грелся на овчинах, которыми застилают лежанку на этом чудесном изобретении российского мужика.

В печке предусмотрено все. Тут удобно готовить, печь пироги и даже мыться. Поставишь чугунок поближе к выходу, будет тебе обед теплым весь день. Никакой микроволновки не нужно. А уж настоявшаяся в русской печке еда не сравнима ни с какими деликатесами мира. Даже простая картошка, топленная в печи в молоке, приобретает волшебный, неземной вкус. Пироги в печи выходят пышными, хлеб воздушным, простая простокваша становится ряженкой, приобретая благородный цвет и удивительный вкус.

А уж какими вкусными получаются в русской печи каши! Это вообще нечто невообразимое. Перловка становится белоснежной и тает во рту словно мороженое. А если еще добавить сливочек, маслица и варенья, то получается просто волшебный десерт.

Но сейчас русская печка стояла холодной. На улице было тепло. И готовить хозяева предпочитали на газовой плитке, которая стояла рядом с печкой.

– Жоржеты тут нет.

– Нет, – подтвердила Леся, для надежности заглянув еще и в печку, и под кровать, и под стол.

Жоржетой там и не пахло.

– Тогда пошли отсюда.

– Нет, погоди. Тут должен быть погреб. Судя по всему, эта Антоновна бабка хозяйственная, даром что глухая. У нее должен быть погреб.

Подруги обшарили пол и наконец нашли крышку. Она была заботливо прикрыта ковриком и поэтому не сразу попалась на глаза девушкам.

– Ну что? Полезли?

Леся ни за что не хотела признаться, что ей страшновато. И храбрилась изо всех сил.

– Полезли.

Откинув крышку, подруги обозрели погреб. В лицо им сразу же пахнуло холодом и сыростью.

– Б-р-р! – передернуло Лесю.

– Что – б-р-р! – возмутилась Кира. – Сама все это затеяла, а теперь б-р-р?! Полезли!

Вниз вела шаткая лесенка. Многие ступеньки на ней явно нуждались в замене. Это было понятно даже неопытным подругам. Лесенка скрипела и угрожающе постанывала, пока девушки спускались по ней. Но в конце концов им это удалось. И они ступили прямо на сырую землю.

Погреб не был цементирован, просто большая глубокая яма была вырыта под домом. Вдоль стен были прибиты полки, на которых стояли домашние соленья и варенья.

– Наверное, огурцы еще с прошлого года остались, – заметила Леся. – И помидоры тоже. Смотри, сколько на них пыли.

– Ты не пыльными овощами любуйся! Ты Жоржету ищи!

– А что ее искать? И так видно, что ее тут нет.

И стоило Лесе произнести эти слова, как наверху раздались чьи-то шаги. Потом старческий голос глухо ругнулся. И крышка погреба закрылась!

Подруги остались в кромешной темноте и мраке. В первый момент они даже не поняли, что случилось. Но потом до них дошло. Видимо, пока они гуляли незваными по чужому дому, в него вернулась с огорода хозяйка. И, обнаружив непорядок в виде открытой крышки погреба, не стала выяснять, что и как, а просто ее захлопнула.

– Ой, мамочки! – пролепетала Леся. – Что же нам теперь делать?

– Что делать? Ничего. Ждать.

– Чего ждать?

– Бабка уйдет. И мы отсюда выберемся.

– Как?

– Как попали, так и выберемся.

Ждать пришлось долго. Подруги истомились да и замерзли порядочно. А бабка все гремела у них над головой посудой, готовя себе обед. Потом, отобедав, она вздумала чаевничать. Пила она чай долго, со вкусом и расстановкой. А потом и вовсе прилегла отдохнуть. К счастью, валялась она недолго. Что-то старуху встревожило. И, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, она поспешила к выходу.

– Пора!

И подруги кинулись к лесенке. По дороге в темноте они стукнулись лбами. И на миг в погребе стало светлей от искр, которые брызнули у них обеих из глаз.

– Осторожней ты!

– Сама осторожней!

Шаткая лесенка скрипела и подрагивала под тяжестью подруг. И им оставалось только молиться, чтобы она выдержала и не подломилась под ними в самый неподходящий момент.

– Иначе мы в этом погребе так и сгинем. Бабка глухая. Ничего не услышит. А ее внук – бандит!

И вот она, долгожданная свобода. Трясясь от холода и стуча зубами, подруги вылезли наружу. Какое счастье! В окна лились лучи позднего вечернего солнышка. А на столе стоял еще теплый чай. Девушки схватились за чайник так, словно это был драгоценный клад.

– Горяченький!

– Тепленький!

Плеснув в чашки заварки, подруги принялись с жадностью глотать чай, чувствуя, как живительное тепло разливается у них по жилам. Но этого все же было мало. Подруги промерзли до мозга костей. И чтобы оттаять, им было необходимо средство позабористее чая.

– Водки бы! – клацая зубами по чашке, произнесла Кира.

– Ты же за рулем!

– А лучше, если я окажусь на больничной койке с двусторонней пневмонией?

– Водки тут мы не найдем. А вот самогон я, кажется, вижу.

И Леся указала на прозрачную бутылку с мутноватой жидкостью. Даже издалека до подруг доносился характерный запах. Бутылка стояла за стеклом в буфете. И подруги, недолго думая, вытащили ее оттуда.

– Пьем? – нерешительно спросила Леся.

– Пьем!

Выпитый из чайных чашек самогон огнем прошелся по жилам подруг. Мигом стало тепло и вообще чудесно.

– Еще по одной? – предложила разошедшаяся Леся.

– Нет, сначала закусим.

И Кира потянулась к порезанной на куски творожной ватрушке, с которой пила чай хозяйка дома. Но взять ни куска девушка не успела. За ее спиной раздался грохот, а затем мужской голос гневно пророкотал:

– Это что тут такое происходит, а? Вы кто, обжоры?

Кусок так и не отведанной ватрушки выпал из рук Киры. Оглянувшись, девушки обнаружили, что в дверях стоит высокий плечистый парень с удочками. В руках у него было ведро с рыбой и еще какая-то рыболовная снасть. Именно она и произвела такой грохот, упав на пол.

– Это что тут происходит? – повторил парень. – Вы кто такие?

Подруги переглянулись.

– Ты – Ваня?

– Допустим.

– А мы приехали к Жоржете.

Лицо Вани преобразилось. Нет, нельзя сказать, что он расцвел в улыбке. Но все же суровые складки в углах рта смягчились. И глазами он сверкал уже не так гневно.

– Жоржи тут нету, – произнес он. – А если бы даже и была, это не повод пить мою самогонку и жрать бабкину ватрушку.

– Ага, – поддакнула ему расхрабрившаяся от самогона Леся. – А еще курить твою травку! Видели, видели твои плантации! И не отрицай. Знаешь, кто ты?

– Кто?

– Наркобарон!

Как ни странно Ваня ни капли не обиделся. Даже наоборот. Он задорно хмыкнул и кивнул:

– Значит, вы в курсе?

Странный человек! Да любой, кто взглянул бы на его огород, мигом сообразил, что почти полгектара земли, засаженные коноплей, ни один человек не в состоянии скурить самостоятельно. Значит, выращивает на продажу. И кто он после этого? Наркобарон и есть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.