Горячий ключ

– Вы их посадили без билетов? – строго спросила Ольга, устремив на Артема взгляд своих бархатных глаз.

Он удрученно развел руками, вспомнив некстати про сгоревшие вместе с вертолетом деньги.

– Ваше разгильдяйство, Таранцев, привело к гибели двух замечательных людей, – сказал сухо Каширский, – и я думаю, вас ждут серьезные неприятности по возвращении.

– А вот про возвращение лучше не загадывать, – проворчал Шевцов и натянул на забинтованную руку рукав сорочки. – Давайте не будем сейчас выяснять степень вины летчиков: несмотря ни на что, они с честью вышли из ситуации. И если бы не мастерство Артема Егоровича, трупов могло быть гораздо больше. Я бы в подобной ситуации не справился. – Он поднялся на ноги и с высоты своего довольно приличного роста оглядел товарищей по несчастью. – Нам нужно выходить к жилью. А это совсем не просто. Для тех, кто не ходил по горной тайге, объясню более популярно: на каждый таежный километр вы затратите раза в три больше сил, чем тратите в городе. Причем у нас нет продуктов, нет палаток, нет средства против гнуса, а из оружия имеется всего один пистолет с запасной обоймой к нему да автомат с наполовину пустым магазином.

– Без палаток можно обойтись, – заметил Рыжков, – в наших силах соорудить шалаши для ночлега. А что касается пропитания, то у меня есть леска и несколько крючков, поэтому можно заняться рыбалкой и ставить силки на птиц и мелкое зверье. А еще я знаю, как устанавливать ловушки не только на зверя, но и в воде, на рыбу. Можно сказать, обладаю универсальными браконьерскими навыками. А вот посмотрите, что я прихватил по пути. – Он полез в сильно оттопыренный карман куртки и вытащил серый, по виду напоминающий кусок грязного весеннего льда обломок. – Это – каменная соль. Видно, ее сюда забросили для оленей. Они основательно ее облизали, но и нам кое-что осталось.

– А я думаю, зачем этот чудак куски льда с земли поднимает? – улыбнулась Чекалина.

– Без соли нам не обойтись, – улыбнулся в ответ зоолог и достал из второго кармана желтоватый корешок, похожий на большую чесночину. – Это таежная лилия, саранка, ее луковица очень богата крахмалом. Во время войны, да и после, это было самое желанное лакомство для ребятни. – Он огляделся по сторонам. – Будем собирать черемшу, а кроме нее сколько еще есть всяких травок полезных: и медуница, и подорожник, и первоцвет… Можно делать салаты. Конечно, это не очень сытно, но все лучше, чем ничего. А ведь еще есть лишайники. Смотрите, прямо у нас под ногами их два вида – всем известный ягель и исландский мох. На Севере из них варят нечто вроде каши. По питательности не уступают картофелю. Только их надо сначала хорошо вымочить в растворе золы, а потом варить. Лишайник можно и солить, как папоротник. Я пробовал. Достаточно прилично на вкус, если, конечно, сильно есть захочешь… А еще можно по закромам кедровки и бурундука пошарить, горсть-другую орехов отыскать. Так что худо-бедно, но выживем, друзья, тайга с голоду умереть не даст. А сколько здесь нетрадиционных продуктов питания и на суше, и в воде…

– Что вы имеете в виду? – подозрительно спросил Артем.

– Ну, хотя бы тех же лягушек.

– Фу, гадость! – скривилась Агнесса.

– Ну почему же гадость? – пожал плечами Рыжков. – Объясните, чем килограмм лягушечьего мяса отличается от килограмма зайчатины или медвежатины? Только за килограммом зайчатины надо еще побегать, а будешь охотиться за килограммом медвежатины, так, того гляди, не только аппетита, но и жизни можешь лишиться. А лягушек добывать проще простого. Конечно, вес одной лягушки раз в двадцать меньше, чем зайца, но добыть ее в сто раз легче. А сколько вокруг всяческих грызунов, птиц, насекомых, в конце концов. А в воде, помимо рыбы и лягушек, пруд пруди различных моллюсков… Ешь – не хочу, просто надо уметь их приготовить.

– Ну, Аркадий Степанович, по вашим словам, тут не тайга прямо, а чуть ли не Елисеевский гастроном, – усмехнулась Агнесса. – Скатерть-самобранка, да и только! А ковра-самолета у вас, случайно, в запасе не найдется? Мы ведь около трех километров прошли и то уже расклеились, а что дальше будет?

– Ради бога, Агнесса Романовна, – поморщился с досадой Незванов, – в кои-то веки подобное приключение выпадает, а вы каркаете!.. Это ж какой классный материал получится: полет на списанном вертолете, угонщики, катастрофа, блуждание по тайге! Скажи кому, не поверят, что все – одновременно и мне одному!

– Я бы тоже хотела, чтобы все тебе одному досталось, – неодобрительно проворчала Агнесса, – но нет, приходится на всех делить!

– Да я ведь о статье говорю, а не о чем-то другом.

Незванов посмотрел на Артема, словно просил о поддержке. И тот сказал примиряюще:

– Все нормально, Дима! Материала для статьи у вас будет в избытке, даже для нескольких статей, я думаю.

– И одна будет называться «Из зала суда», – пробурчал со своего места Синяев, – я клянусь, что еще сдеру с вашей паршивой компании все издержки. И за моральный ущерб, и за материальный… Я вас без штанов оставлю…

– Ну что ж, если вам доставит удовольствие любоваться моей голой задницей, то могу хоть сейчас вам ее показать, не дожидаясь решения суда. – Артем с вызывающим видом обернулся к Синяеву. Тот побагровел, но смолчал и поспешно отвел взгляд.

– Ребята, ребята, – захлопала в ладоши Ольга, – прекращайте ссориться! – И неожиданно для Артема попросила его: – Берите командование на себя, а в заместители мы вам назначим… – Она обвела взглядом мужчин и остановила его на Шевцове. – Женю, например. Согласны?

Она улыбнулась Артему вдруг так открыто и доверительно, словно и не сидела в салоне несколько часов назад с надменным и безучастным видом, отчего стала еще красивее и моложе. Впрочем, это его не слишком обрадовало, потому что сразу чересчур велика оказалась разница в возрасте, что существенно уменьшало его шансы на успех…

«Олух царя небесного, – обругал он себя, – размечтался, идиот, слюни распустил. Нужен ты ей… Вон и Шевцов уже для нее просто Женя, и Незванов все время рядышком крутится, да и Пашка тетеревом выплясывает… А ты кто? Всего лишь бывший пилот бывшего вертолета. И впереди светят довольно мрачные перспективы. Ведь обязательно всплывет, что эти сволочи были „левыми“, а вертолет шел с большим перегрузом. Арсеньев, конечно, еще тот козел, но командир вертолета я, и, значит, мне отвечать по полной программе», – тоскливо подумал Артем. Он вздохнул и решительно объявил:

– Ладно, слушай мою команду! Аркадий Степанович, – он посмотрел на зоолога, – назначаю вас своим замом по тылу. Распределите сейчас на всех печенье, а вместо чая – вода из ручья, можно добавить туда меду. Сами понимаете, с пустым желудком много не пройдешь.

– Хорошо. – Рыжков вскочил на ноги. – Молодежь, срочно в лес искать бересту. Соорудим из нее туеса для воды. – И повернулся к женщинам: – Может, у кого-то есть нитки и иголки, чтобы сшить края?

– Тут не иголку надо, а шило, – проворчал недовольно Синяев. Он достал из брюк перочинный нож, богато украшенный инкрустацией, и предложил: – Давайте я туесами займусь. У моего деда пасека была, так он в туесах мед хранил и меня научил их делать.

– Прекрасно, – кивнул зоолог, а Шевцов весело подмигнул Артему. И тот подумал, что, кажется, они понимают друг друга уже без слов.

Через четверть часа все были при деле. Женщины окружили Синяева, который, посматривая на них исподлобья, что-то ворчливо объяснял и показывал, как правильно свернуть полоску бересты.

Пашка и Незванов, весело пересмеиваясь, готовили удочки для ловли рыбы, а зоолог демонстрировал им, как привязывать крючки, и тут же, поймав крупного паута,[1] использовал его как наживку.

– Oh! Yes! – Незванов хлопнул Пашку по плечу. – Отважные охотники и рыболовы племени вау-гау берут повышенные обязательства и обязуются накормить всех голодных от пуза! – И он воткнул пестрое перо кедровки в буйную Пашкину шевелюру.

Каширский с улыбкой покачал головой:

– Завидую вам, Дима, даже катастрофу вы способны превратить в пикник.

Незванов серьезно отозвался:

– Ну, давайте все превратим в трагедию, а через час-полтора будем друг друга зубами рвать. Лучше представим, что все мы здесь по доброй воле и проходим специальный курс выживания в тайге. Элементарный турпоход, и поэтому следует извлечь из него максимум удовольствия.

Артем присел на камень у костра, развернул свои карты и подозвал Шевцова. Затем выбрал из них нужную и поставил карандашом в одном месте крестик.

– Это выход из каньона реки Ара-Шутгулай. Здесь бандиты мне приказали взять азимут сто восемьдесят два. Таким образом, мы повернули практически на юг. Ориентиром они назвали перевал Додо-Хутэл. – И Артем поставил на карте еще один крестик.

– Учти, мы прошли над озером Обогол где-то минут за десять до того, как ты начал закладывать виражи. – Шевцов ткнул в озеро пальцем. – Погибший старик узнал его первым и забеспокоился, что мы идем в другом направлении. Я тоже это заметил по солнцу. Зная скорость вертолета, можно определить хотя бы приблизительно, где мы находимся.

– Мы летели по курсу сто восемьдесят два чуть больше двадцати минут со скоростью, скажем, сто десять километров в час. Значит, пролетели примерно тридцать пять – сорок километров. И это приводит нас… сюда. Затем перевалили через скалы. Кажется, вот это ущелье мы только что форсировали. – Артем поставил еще один крест и, задумчиво прикинув по карте, сказал: – До перевала оставалось километров двадцать, не больше.

Шевцов заглянул через его плечо в карту.

– Тут же километров на двести вокруг никакого жилья. Какого черта им понадобилось сажать в этих местах вертолет?

– Понятия не имею, – пожал плечами Артем, – но сейчас мы, если судить по карте, находимся на левом берегу Торбоготая. Где-то километрах в восьми вниз по течению – развалины пограничной заставы. Здесь до сорок четвертого года проходила граница с Тувой. Чуть выше старые, еще дореволюционные горные разработки. Кажется, там добывали медь или цинк и использовали труд каторжников. Естественно, никаких жилых строений не сохранилось. Странно, но дорога почти не пострадала от времени. Или кто-то поддерживает ее в приличном состоянии. Но кто? Кому это под силу в горах? – Артем с удивлением рассматривал карту. – Главное, здесь ее нет и в помине. Но я не мог ошибиться. Азер приказывал мне садиться именно на дорогу. Но там уж точно всем бы пришли кранты.

– Заметь, Артем, несмотря на риск, им нужен был именно этот пятачок, – задумчиво сказал Шевцов. – Что тут может прийти на ум?

– Честно сказать, ничего умного не приходит, – признался Артем. – Если это было бы на Кавказе или в Афганистане, то я подумал бы, что где-то поблизости расположена секретная база боевиков или душманов. Но я вас умоляю, душманы в нашей тайге?

– Действительно, ерунда полнейшая! – пожал плечами Шевцов. – Но зачем-то им понадобился вертолет в этой глухомани?

– Потому что вертолет как раз самое лучшее средство передвижения в наших местах. И, скорее всего, что-то они хотели вывезти отсюда. И очень срочно. Поэтому они и решились угнать вертолет. Первый, который подвернулся им под руку. И нужен он был им всего на один рейс, самое большее – на два. Иначе не стали бы угонять нашу развалюху…

– Я думаю, эту загадку нам все равно не разгадать, – сказал Шевцов, – хотя помнишь, как он кричал, этот азер? Вас, мол, всех прикончат, потом что-то про рабов упоминал…

– Может, он и не азер вовсе, – Артем почесал карандашом в затылке и в раздумье уставился на Шевцова, – может, и вправду им не вертолет нужен был, а люди, которых легко превратить в рабов, а потом потребовать за них выкуп?

– Чушь полнейшая, – махнул рукой Шевцов и опять заглянул в карту. – Скажи, а это что за строения? Обозначены как нежилые. Километров сто отсюда.

– Леспромхозовский поселок. Сейчас леспромхоз развалился, люди разъехались кто куда, но штук шесть семей осталось. Староверы.

– У них есть связь с Большой землей?

– Должна быть, как-то ведь они с внешним миром общаются. По крайней мере, у нас нет другого выхода. Надо добираться до поселка. Даже если у них нет связи, соорудим плоты и поплывем дальше на них.

– Да-а, – вздохнул Шевцов, – с нашим табором да на плотах…

– Но это гораздо лучший вариант, чем ползать по скалам. Смотри, – Артем ткнул пальцем в карту, – нам придется подняться на высоту до трех километров. И где гарантии, что среди пассажиров нет сердечников?

– Не знаю, как с остальными, но с Синяевым нам придется повозиться. – Шевцов слегка понизил голос. – С его габаритами только и ходить по горам. И почему он решил отправиться в Ключ? Ему от алкоголизма надо лечиться, а там этим вряд ли занимаются.

– Брось голову этим придурком забивать, – посоветовал Артем, – давай лучше подумаем над маршрутом. Боюсь, что многие могут свалиться от недостатка воздуха. Я знаю, что это такое. Голова просто разламывается, тошнит…

– В разреженном воздухе надо дышать без натуги, и тогда все обойдется.

– Тогда лучше совсем не дышать, – усмехнулся Артем.

– Нет, почему же, дышать надо, но я же говорю – без усилий, в этом случае кислорода будет хватать. А если слишком глубоко заглатывать воздух, то из легких выдыхается весь углекислый газ, а это нарушает формулу крови, и начинаются судороги.

– Так ты все же медик?

– Нет, но я когда-то на собственной шкуре изучил, что такое горная болезнь, – ответил Шевцов. Он поднялся на ноги и сверху вниз посмотрел на Артема. – Я более двадцати лет отпахал на государство. Но не так давно у меня не раскрылся парашют…

Глава 7

Дмитрий Незванов и Пашка весьма преуспели в совместной рыбалке и за полчаса натаскали из реки более полусотни рыбешек. Рыжков на пару с Надеждой Антоновной запекли их в глине, и попавшие в беду люди впервые поняли, что с голоду они не пропадут.

Рыжков, воодушевленный первой победой, предложил на выбор еще печеные корни лопуха или луковицы саранки. На дегустацию отважились только Незванов и Шевцов, но Артем приказал забрать все с собой, рассудив, что рыба не всегда имеет привычку клевать, тогда и эти дары дикой природы сойдут за милую душу.

Таранцев приказал всем надеть на себя как можно больше одежды, а остальные вещи бросить вместе с чемоданами и сумками. Только рюкзак Агнессы решили взять с собой – одежды в нем было немного, да и то практически всю владелица натянула на себя, но там имелись еще альпинистские веревки, скальные крючья, репшнуры, молоток для забивания крючьев и, самое главное, компас, без которого им пришлось бы ориентироваться по солнцу или звездам, что в условиях постоянной плохой видимости было весьма проблематично.

Постановили, что мужчины понесут рюкзак по очереди.

Первым по жребию выпало нести Синяеву. Тот заворчал сердито, и Артему пришлось сдержать себя, чтобы не отвесить ему тумака: он не хотел обострять отношения, к тому же допускал, что Синяев может кинуться в драку, а это было уже совсем ни к чему.

* * *

Сначала им повезло, звериная тропа долго виляла вдоль берега, идти было сравнительно легко, но потом она круто ушла вверх. Теперь пришлось карабкаться сквозь нагромождения валунов, покрытых толстым слоем мха, заросших кашкарой и карликовой березкой. То и дело они пересекали подтаявшие снежники, там, в ложбинах, снег лежал еще по пояс, под ним таились ручьи, которые превращали снег в жидкую кашу, поэтому, попав пару раз в подобную купель, Артем решил обходить коварные ловушки верхами, что значительно затрудняло и замедляло путь. К вечеру они едва-едва прошли около шести километров и на ночлег остановились в длинном узком ущелье.

Из жердей, коры и веток пихты соорудили примитивный шатер, накрыли его сверху куском полиэтилена, который также нашелся в рюкзаке у Агнессы, и улеглись, тесно прижавшись друг к другу, не слишком заботясь о приличиях. Поэтому, проснувшись под утро, Артем обнаружил, что со спины его крепко обнимает за талию Надежда Антоновна, а на плече устроилась Ольга Прудникова. Последнему обстоятельству он был удивлен более всего, потому что с вечера – он помнил это точно – Ольга легла с противоположного от него края в компании молодых людей, Артем же разделил ложе с Шевцовым, который к утру куда-то испарился.

Артем приподнял голову, стараясь не шевельнуть рукой, чтобы не разбудить девушку. Надежда Антоновна что-то пробормотала во сне и еще теснее прижалась к нему своей пышной и теплой грудью, и Артем понял, почему впервые за последние годы у него не мерзла раненая спина.

За стенами шалаша потрескивал костер, и, подняв голову, Таранцев увидел, что в шалаше, кроме него и Синяева, никого из мужчин нет. Артем высвободил руку, но Ольга не проснулась, и он с сожалением подумал, что впервые на его плече спала самая красивая из всех девушек, каких он когда-либо знал, но он даже не поцеловал ее, потому что слишком явно представлял последствия этого поцелуя. Артем осторожно выбрался из шалаша и с радостью определил, что дождя ночью не было, и, хотя все ближайшие горы затянуло серой пеленой тумана, сквозь него проглядывают редкие пока ярко-голубые лоскутки неба, а сильный верховой ветер позволяет надеяться, что через пару часов тумана и в помине не останется.

Мужчины повернулись к нему, и Артем понял, что они сильно встревожены.

– Что случилось?

Он плотнее запахнул куртку. После жарких объятий Надежды Антоновны он быстро замерз на холодном ветру. Каширский уступил ему место у костра и, усиленно дымя трубкой, отошел в сторону. Артем поблагодарил его кивком и вопросительно посмотрел на Шевцова. Тот сидел, положив автомат на колени и угрюмо уставившись на огонь. За него ответил Незванов:

– Пока все спали, Евгений Александрович пробежался по окрестностям разведать местность и кое-что выяснил. Не очень приятное…

Шевцов поднял голову:

– Кажется, Артем, мы не ошиблись: что-то в этих горах имеется… – Он кивнул на скалистую гряду, возвышавшуюся перед ними. – Я поднялся с километр вверх и действительно обнаружил дорогу среди скал. Кое-где она идет серпантином, а на поворотах видны следы взрывных работ. Интересно, кому и для чего она понадобилась в этой глухомани? Тем более что по ней может проехать только одна машина, две там не разминутся.

В это время из палатки подтянулись женщины.

– Точно так же, как кому-то понадобился вертолет, – сказал Артем. – И дела эти грязные, я вам скажу. Нам еще повезло, что бандиты оказались олухами. При другом раскладе не они, а мы бы уже отошли в мир иной. Свидетелей они не оставляют.

Тут он заметил, как побледнела Чекалина, Агнесса нахмурилась, а глаза Ольги сузились, и она прикусила губу. Возможно, ему не следовало высказываться так резко при дамах, но жалость и сочувствие в данном случае недопустимы. Нужно собрать все силы, даже последние, в кулак. И действовать только вместе. Для одиночки, тем более впервые попавшего в тайгу, отсутствие поддержки – это верная смерть.

Незванов вдруг похлопал себя по груди, и Артем вспомнил, что журналист – единственный, у кого, кроме Шевцова, есть еще кое-какое оружие, и содрогнулся от ужаса, представив, что произойдет, наткнись они на засаду боевиков… И тут же рассердился на самого себя. Какие, к дьяволу, боевики в глухой сибирской тайге!

А Шевцов продолжал говорить медленно и устало:

– На снегу там хорошо заметны следы автомобильных шин. Кто-то здесь был совсем недавно, и нет никакой гарантии, что не появится снова, и в самом скором времени. – Он потер лоб ладонью, и Артем увидел, как осунулось и изменилось лицо Шевцова за одну эту ночь.

– Евгений, у меня есть фляжка водки. Я берег ее на самый крайний случай. Может, хлебнешь пару глотков? Легче станет…

Шевцов протянул руку:

– Дай-ка…

Артем вынул фляжку из внутреннего кармана куртки и передал ее Евгению. Тот отвинтил крышку, понюхал.

– Да, не бог весть что, но сгодится. – Он с любопытством посмотрел на Таранцева. – Вы такое пьете?

– А что, – ответил Артем слегка вызывающе, – любимый напиток народных масс от бомжа до президента.

– Ну, допустим, президент пьет хорошо очищенную, а тут сивушных масел явно выше нормы.

– Я – бедный человек, – усмехнулся Артем, – где ж мне с президентами тягаться?

Каширский засмеялся:

– Когда я был студентом, стипендия у нас была мизерная, но пузырь с нее всегда покупали за три шестьдесят две, как сейчас помню.

Шевцов тоже улыбнулся:

– Ладно, пролетариев вожак, оставим твое пойло на потом.

Он завинтил крышку и вернул фляжку Артему.

Заталкивая ее обратно в карман, Таранцев перехватил алчущий взгляд Синяева, выползавшего в этот момент из шатра, и очень галантно улыбнулся ему.

* * *

Солнце медленно, словно с неохотой, поднималось над зубчатой грядой гор, над мокрой, истерзанной ветрами тайгой, над притихшими речными перекатами. Река поблескивала в прорехах влажного, придавившего ее тумана и ворчала, глухо и незлобиво, на валуны, вставшие на ее пути.

Артем огляделся. Их бивак располагался на крошечной поляне, поросшей молодым смешанным лесом. Справа путь преграждал скалистый мыс, высунувшийся далеко в реку. Вчера вечером он стал непреодолимой преградой для вымотавшихся, голодных людей. И хотя они сознавали, что ночевка в узком, насквозь продуваемом ветрами ущелье мало прибавит им сил, ничего другого не оставалось: карабкаться в сумерках по отвесным кручам было крайне опасно, да и где гарантия, что удалось бы найти более удачное место для отдыха.

А солнце поднималось все выше и выше. Ветер содрал с реки остатки тумана, и все ожило, окружающий мир наполнился новыми красками и ароматами. В блеске утренних лучей преобразились камни, скалы, столетние кедры. В кустах во всю мочь голосила птичья мелочь, добродушно шумела прибрежная тайга, и даже волны на перекате плясали по-особому весело.

К Артему подошел Шевцов. Окинул угрюмым взглядом мыс и негромко заговорил:

– По дороге идти не стоит.

Артем понял, что Евгений специально приглушил голос.

– Неизвестно, куда она ведет, но, думаю, нам там делать нечего. Чует мое сердце, что нас вот-вот кинутся искать. И не только МЧС. А они нас будут искать, естественно, гораздо западнее.

– Искать нас начнут, скорее всего, только к вечеру. Рейс – экстренный, внеплановый. О нем никто не спохватится, пока Арсеньев не всполошится, что машина не вернулась в положенные сроки.

– Но зато быстро спохватятся и будут рыскать повсюду те, кому понадобился вертолет. Наверняка они уже побывали на месте катастрофы и в самое ближайшее время нас непременно настигнут.

– Что ты предлагаешь? – тихо спросил Артем.

Шевцов усмехнулся:

– Предлагаю пока всем отсидеться где-нибудь в кустах. А я в компании журналиста пробегусь по ближайшим горам, посмотрю, что к чему.

– А почему в компании журналиста, а не со мной, к примеру?

– Потому что ты ас в небе, а я – на земле. И журналист нужен мне потому, что у него есть ствол, который он никому не доверит. – Евгений хлопнул Артема по плечу. – Кроме того, ты единственный, кто в состоянии усмирить эту вольницу и направить ее энергию в нужное русло.

– Хорошо, – Артем оглянулся на гомонящих около костра людей, – я уведу их глубже в тайгу, но мы ведь не сможем ждать до бесконечности. Они – голодные, не выспались как следует…

– Вот и выбери место к солнышку поближе. Тут недалеко озеро есть, и рыбешка вроде плещется. Так что совместите приятное с полезным. Рыбку половите, на песочке понежьтесь. – Шевцов хитровато прищурился. – Я смотрю, некоторые, кстати, привлекательные особы на тебя глаз положили, так что не упускай возможности, пока сами в руки идут.

– Кто идет?

– Возможности, естественно. А дамы пока только приглядываются. И не дай бог им разочароваться.

Артем рассмеялся:

– Ладно, проваливай! Как-нибудь сам разберусь, только учти, на все про все тебе четыре часа.

* * *

Но уже через час их нашел Незванов. Журналист появился на берегу озера, задыхаясь от бега по тайге. Последний десяток метров он прошел шагом, спотыкаясь и смахивая с побледневшего лица пот.

– Что случилось? Засада? – вскочил ему навстречу Артем.

Дмитрий, все еще задыхаясь, с трудом выговорил:

– Там люди… в скале… за железной решеткой. Человек восемь-десять. И два охранника… И больше никого. Евгений Александрович велел нам подтягиваться. Только женщины пусть останутся в укрытии.

– Еще чего! – Агнесса выступила вперед. – Я тренированнее и сильнее доброй половины из вас. Хотите помериться? – с вызовом спросила она Артема.

– В другой раз и при других обстоятельствах, – усмехнулся он и посмотрел на Незванова. – Я думаю, нам надо быть осторожнее. Мы ничего не знаем об этих людях, но, если судить по тому, что одни – за решеткой, а другие их охраняют, дело тут нечисто. Прежде чем двигаться дальше, нужно хорошо осмотреться. Может, этих «охранников» гораздо больше и они бродят где-нибудь поблизости.

– Вы правы, Артем Егорович. – Каширский выбил золу из трубки и затолкал ее в нагрудный карман жилета. – Бандит перед смертью говорил, что нас, мол, схватят, помните? Мне кажется, что скоро мы можем на кого-нибудь наткнуться.