Великосветский сходняк

– Размечтался! – захихикали мы.

– Вот фотографии, – сказал Сева, протягивая нам целую пачку. – Здесь все.

– Зачем нам все? – удивилась Юлька. – Нам нужны только несколько штук, на которых хорошо видно невесту.

Мариша пихнула ее в бок. И ласково улыбнулась Севе.

– Не слушай ее, – сказала она. – Мы возьмем все эти фотографии. Которые не пригодятся, сами отдадим сегодня вечером жениху.

– Правда? – обрадовался Сева. – Это было бы здорово. А то у меня на сегодня куча дел намечена. А так бы я завтра с ним созвонился и напечатал бы уже все понравившиеся ему фотки. Хотя если невеста не вернется, то они могут уже и не понадобиться. Хорошо еще, что я догадался аванс попросить.

Мы оставили Севу радоваться своей предусмотрительности и вышли на улицу. Во дворе дома был разбит тихий зеленый садик. Мы сели в этом скверике на маленькую деревянную лавочку, сплошь исписанную разной непотребщиной, и начали торговаться.

– Юлька должна ехать к свекрови, – заявила Мариша. – А ты, Даша, иди в гости к этому Сукольникову.

– Почему это я?! – хором воскликнули мы с Юлькой.

– Нам, значит, старая тетка и мерзкий хмырь, а тебе симпатичный француз? – добавила Юлька. – И потом, ты же ни слова по-французски не понимаешь. О чем ты будешь с ним говорить?

– Будто бы ты понимаешь, – возмутилась Мариша. – Или Дашка.

В этом она была права. Ни одна из нас французского языка не знала.

– Так что к французу может ехать любая из нас, – пояснила Мариша. – Но я-то или Дашка не можем одни, без тебя, ехать в Приозерск.

– Почему? – подозрительно поинтересовалась Юлька.

– Потому что у меня машина осталась в Австрии у мужа, – охотно принялась объяснять Мариша. – А у Дашки ее «девятка» в ремонте. А до дачи матери Сережи нужно добираться либо на электричке, а потом на автобусе, либо прямиком на машине. Конечно, если на электричке и автобусе, то мы туда доберемся как раз к темноте. Ведь и сейчас уже середина дня.

– Ну хорошо, – смирилась Юлька. – Сделаем, как ты говоришь.

Я в их словесной баталии участия не принимала. Потому что наперед знала: Мариша всегда и всех сумеет убедить в своей правоте.

– Я поеду на дачу к этой мегере, – продолжала Юлька. – По крайней мере, если меня там постигнет та же участь, что и Ольгу, вы будете знать, кого подозревать.

– Ничего с тобой не случится, – заверила ее Мариша. – Ты можешь даже к самой свекрови и не соваться. Походи среди соседей. Поспрашивай, не ездила ли эта дама вчера, позавчера и вообще на прошлой неделе в Питер. А если наберешься храбрости, то загляни и в гости к ней.

– Ладно, – буркнула Юлька, – разберусь.

– Теперь с тобой, – повернулась ко мне Мариша. – Даже и не знаю, что тебе посоветовать. Этот Сукольников вообще темная лошадка. Как к нему подобраться, ума не приложу. Это ты уж сама на месте должна сообразить. В общем, наври ему что-нибудь. А сейчас все, разбегаемся. Встреча сегодня вечером у меня дома.

И, снабдив нас с Юлей такими ценными указаниями, Мариша умчалась.

– Подвезти тебя? – спросила у меня Юлька. – Где этот «Гарант» Сукольникова находится-то?

Я снова извлекла на свет божий найденную у Оли в сумке визитку. Адреса на ней не было. Пришлось снова звонить по имеющимся на визитке контактным телефонам. Уже другая девушка, но таким же безупречно вежливым голосом призналась, что находится их офис на Среднеохтинском проспекте в доме 48.

– Поехали, – сказала Юлька. – Я тебя подкину. Тем более что это тут недалеко. И мне по дороге.

Она высадила меня у пятиэтажного сталинского дома и укатила в свой Приозерск. А я осталась наедине со своими мыслями. Как мне проникнуть к этому Сукольникову? Как представиться? Вряд ли директор сам лично имеет дела с клиентами. И кем ему приходилась Ольга? Вздохнув, я поправила прическу, подвела губы помадой и дернула тяжелую дверь с витой чугунной ручкой. Впрочем, дернула я ее без всякого результата. Дверь была закрыта.

Пошарив по двери глазами, я наткнулась на маленький прямоугольник белой бумаги. И эта бумажка выцветшими от солнца и дождя буквами извинялась и сообщала, что в связи с ремонтом вход в офис фирмы «Гарант» со двора, мол, милости просим. С помощью синих стрелок, которые чья-то добрая душа намалевала на стене дома, я успешно добралась до нужного входа. И оказалась в фирме.

Как ни странно, никто тут на меня внимания не обратил. Все занимались своими делами, а точней, деловито перекладывали бумажки с места на место перед бдительно голубеющими экранами компьютеров. Решив, что роль скандальной посетительницы мне подходит как нельзя лучше, я вцепилась в первую попавшуюся мне на дороге девчонку и велела показать мне дорогу к директору.

– Вот же он, – удивленно пробормотала девушка, показывая на спину высокого тощего мужчины в белой рубашке, голубой жилетке и светло-синих в мелкую полоску брюках.

Подобравшись поближе к директору, я встала у него с тыла и гаркнула:

– Сукольников, это вы?

Мужик вздрогнул, уронил документы, которые держал в руках, и обернулся ко мне.

Уф! Ну, и внешность. Меня даже передернуло от отвращения. С юности ненавижу такие вот водянистые глаза навыкате, тонкие губы и волосики, едва прикрывающие череп. Просто выродок какой-то. И при этом явно противнейший человек. Не знаю, почему я так решила, ведь он не сказал еще ни слова. Наверное, подействовала интуиция. В общем, мне господин Сукольников здорово не понравился.

А у него при виде меня на лице отразилась целая гамма чувств. От недовольства, что его потревожили, до удивления, что потревожил его все-таки не какой-нибудь там подагрический старикашка, а вполне симпатичная молодая женщина. В общем, Сукольников был, как выяснилось, еще тот ходок. Потому что через пару минут я уже сидела у него в кабинете, а передо мной дымился в чашечке с узором из зеленых лилий черный ароматный кофе.

А сам Сукольников вовсю распускал передо мной перья. Выяснилось, что его фирма чуть ли не единственная в Питере, которая никогда не обманывает своих клиентов. И что такая закономерность существует лишь благодаря его умелому руководству и большому уму. И что существует их фирма чуть ли не целых десять лет. И устояла она во всех кризисах тоже только благодаря ему, Сукольникову.

– А чем конкретно занимается ваша фирма? – невинно похлопав глазками, спросила я.

Сукольников подавился на полуслове и недоуменно вытаращился на меня. Но я невозмутимо выдержала его взгляд.

– Мы выполняем геодезические работы любой сложности, – наконец промямлил он.

– Ясно, – обрадовалась я. – Но я к вам по другому вопросу. По личному.

– По какому? – поинтересовался Сукольников, и взгляд его стал настороженным.

Он явно вспоминал, не встречались ли мы с ним раньше. А если встречались, то что из этой нашей встречи могло получиться. И не явилась ли я требовать с него алиментов или чего-нибудь вообще требовать.

– Посмотрите, вот тут, на фотографии, нет ли знакомых вам лиц, – сказала я, выкладывая перед Сукольниковым на стол несколько свадебных фотографий.

Мужчина осторожно, словно опасаясь, что они отравлены, взял их в руки и принялся разглядывать. Чем дольше он их разглядывал, тем больше я убеждалась, что кто-то на фотографиях ему знаком. Потому что так краснеть, бледнеть и грызть губы при виде незнакомых людей не станешь.

– А в чем дело? – наконец выдохнул он.

– Пропала вот эта девушка, невеста, – сказала я. – Оля. Похищена прямо со свадьбы. Вы ее знали?

– Вы из милиции! – ахнул директор. – Что же вы сразу не сказали?

– Так вы узнаете эту девушку? – повторила я свой вопрос.

– Лицо вроде бы знакомое, – небрежно ответил Сукольников. – Но не поручусь. А почему, если не секрет, вы обратились именно ко мне?

– В ее сумочке мы нашли визитку вашей фирмы.

– Ну мало ли у кого могла оказаться визитка. Я же вам говорил, что наша фирма пользуется широкой известностью и…

– И еще на той визитке были номера вашего домашнего и мобильного телефонов, – добавила я, пока он снова не ушел в сторону от темы.

– Хм, – задумался Сукольников. – Можно глянуть на визитку?

Я охотно протянула ему ее.

– И вы уже звонили по этим телефонам? – кисло поинтересовался Сукольников.

– Да, – бодро соврала я.

– Ну, что же, я не знаю, как моя визитка попала к пропавшей девушке, – сказал Сукольников. – Я многим людям даю визитки. И мой домашний номер телефона всегда к услугам моих клиентов. Может быть, вашей Оле передал мою визитку кто-нибудь из моих клиентов.

Дальше последовала еще одна трехминутная лекция о том, что клиенты для Сукольникова словно дети родные. Он их всех любит, помнит и чуть ли не с днем ангела поздравлять ездит. Но было заметно, что эти фразы Сукольников отбарабанивает машинально. А мысли его витают где-то в другом месте. И к тому же он постарался побыстрей выпроводить меня из своего кабинета, сказав, что у него прямо сейчас начинается совещание.

Спорить я не стала. Совещание, так совещание. Выйдя из его кабинета, я прошла к выходу. Когда я входила в здание, там никого не было. А сейчас сидел охранник. Молодой парень, не оставшийся равнодушным к моим обнаженной спине и плечам, которые я специально для него приготовила. Дав ему на них хорошенько полюбоваться, я, состроив расстроенное лицо, спросила:

– А где машина Александра Алексеевича? Он велел мне в нее садиться, а где она стоит, не сказал.

Парень молча поднялся со своего места. Вышел со мной на стоянку, где стояло около десятка машин, и указал на нужную машину. Оказывается, Александр Алексеевич ездил на синем «Форде». После этого парень вернулся на свой пост. А я пошла ловить частника. Чутье мне подсказывало, что следует быть наготове и что, избавившись от меня, Сукольников недолго останется у себя в кабинете.

А тем временем Мариша уже добралась до гостиницы «Охтинская» и теперь пыталась добиться от черноволосой и черноглазой девушки понимания. Казалось бы, чего проще. Если ты узнаешь по приметам остановившегося у вас в отеле посетителя, то назови его имя, раз просят. Ан, нет! Брюнетка изо всех сил старалась не выдать Марише этой тайны. А француза она знала. Это Мариша поняла, следя за выражением лица брюнетки.

– Девушка, милая, – тщетно взывала к состраданию брюнетки Мариша. – Такой красавчик. Моя бедная подружка увидела его на улице и влюбилась без памяти. Он ей чем-то напомнил ее покойного мужа. Еще и сорока дней после его кончины не прошло. Скажите, кто он такой?

– Не положено! – непреклонно отчеканила брюнетка.

Мариша, скрипнув зубами, продолжала жалобить брюнетку:

– Моя подруга, она прямо плоха была после смерти мужа. Мы все сильно за ее жизнь и рассудок опасались. Вся такая печальная, отрешенная. Жила словно во сне. А тут увидела этого француза, и глаза загорелись. Помогите, девушка. Как хоть его зовут?

– Говорю же, не могу разглашать информацию о клиентах нашего отеля, – вскипела девушка.

– Но тут такой случай. Вы сами подумайте, моя подруга, она же погибнет, если я не раздобуду ей этого француза. Да никто и не узнает, что это вы сообщили мне его имя и номер, в котором он остановился.

– Вашей подруге это все равно не поможет, – внезапно сказала брюнетка. – Он вчера от нас выехал.

– Выехал! – взвыла чуть ли не в голос Мариша. – Куда?

– Обратно, к себе во Францию, – удивленно ответила брюнетка.

– А точней?

– Ваша подруга что же, во Францию за ним помчится? – ехидно спросила брюнетка у Мариши.

– Вы не представляете, на что способна женщина, только что потерявшая безумно любимого мужа и вдруг совершенно неожиданно повстречавшая на улице почти точную его копию. Да вы знаете, чтобы оставить ее дома, мне пришлось запереть ее на три замка и железную дверь. Так что она за ним на край света помчится.

Говоря это, Мариша с удивлением обнаружила, как в холл гостиницы вошла, а верней, ворвалась ее подруга Даша. Та самая, которой полагалось охмурять господина Сукольникова. Мигом сориентировавшись, Мариша всплеснула руками и воскликнула:

– Вот она! Освободилась!

Брюнетка недоуменно подняла глаза и увидела, как по холлу в направлении к Марише мчится вся пунцовая и растрепанная молодая женщина и вопит в голос:

– Мариша, где он? Ты его видела? Он должен быть где-то тут!

– Видите, вдова в трауре и от горя совсем помешалась, – шепнула не растерявшаяся Мариша брюнетке.

В тот день с утра было пасмурно и прохладно. Поэтому я нацепила на себя темную юбку с пиджаком и черную шелковую майку. Наряд, который легко мог сойти за траурное вдовье одеяние. А взволнована сверх меры я была потому, что противный господин Сукольников дошел до входа в гостиницу, вошел в нее, а потом словно бы растворился в воздухе.

– О ком вы говорите? – спросила у меня брюнетка.

– О мужчине, – едва переводя дыхание после поисков Сукольникова по лестничным пролетам служебной лестницы, ответила я. – Он должен быть здесь. Я сама лично видела, как он сюда зашел! Господи, ну неужели я его потеряла?! Это же какой-то кошмар!

И тут наконец брюнетку проняло. Перед ней стояла вконец ополоумевшая женщина, бормотала откровенный бред. Ясно, что женщине нужно было помочь. И брюнетка, поманив Маришу в сторону, начала с ней о чем-то шептаться. Я в их разговор не вмешивалась, мечась по холлу гостиницы в надежде найти пропавшего Сукольникова. Его я так и не нашла, но Мариша вдруг схватила меня за рукав и потащила к выходу.

– Ну ты даешь! – восхищенно сказала мне Мариша. – Никогда раньше так вовремя ты не появлялась. Даже когда Ленька Кобылев объяснялся мне в любви и три часа подряд звал замуж, а ты ввалилась к нам в кухню, это все равно не было так кстати, как сейчас.

– А что я сделала-то? – удивилась я. – Я ничего такого и не собиралась делать. Просто искала Сукольникова. Представляешь, сразу после нашего с ним разговора он выскочил из своего офиса, сел в машину и помчался к этой гостинице. Вошел в вестибюль, а потом… Бац! И нет его! Растворился!

– Занервничал, а потом взял и растворился? Да и черт с ним! – легкомысленно махнула рукой Мариша. – Зато мы благодаря твоему появлению разжились адресом нашего француза.

– Ну да? – обрадовалась я. – И где он живет?

– В Париже, – ответила Мариша. – А зовут его Ренэ Роже.

– И кто он такой?

– Ты будешь смеяться, но он историк, – сказала Мариша.

– А почему я должна смеяться? – удивилась я.

– Ну, – смутилась Мариша, – на мой взгляд, историки – это почтенные солидные люди. А не смуглые парни с татуировками, в шортах и с рюкзачками.

– А зачем нам французский адрес этого Ренэ? – спросила я.

– Потому что он вчера выписался из гостиницы и улетел к себе домой, – пояснила мне Мариша. – Хотя должен был прожить в гостинице еще неделю. Но вчера вечером он обменял свой билет и сегодня улетел. То есть сказал, что улетел. А может быть, просто алиби себе обеспечивал. И сдается мне, что корни похищения Ольги уходят туда же. Очень уж это все странно. Убийство, похищение невесты, а потом и спешный отъезд.

– Посмотрим, что вечером нам расскажет Юлька, – пробормотала я. – Наверно, она уже почти доехала до дома Сережиной матери. Как думаешь?

Юлька и в самом деле была на подъезде к дому Сережиной мамы. Против ожидания она не заблудилась. Серега, несмотря на затуманенный разум, умудрился нарисовать Юльке удивительно точный план, как доехать до дачи его матери. Пользуясь его подсказками, Юлька оказалась возле светло-золотистого, построенного из калиброванного бревна дома под красной крышей из металлочерепицы без всяких проблем.

Сразу за домом через лес поблескивало водной гладью Правдинское озеро. Вокруг зеленел лес, а шоссейная дорога пролегала в нескольких сотнях метров от дома. Хоть и близко, но не чрезмерно. Место Юльке понравилось. Да и участок с домом тоже. Впрочем, на участке был построен не только дом. Тут имелись баня, беседка, домик для гостей и еще какие-то постройки, целый архитектурный ансамбль.

Но никаких овощей и всякого такого, что можно было бы при желании съесть, на участке не росло. Во всяком случае, Юльке их не удалось заметить. Глаз нежили лишь изумрудно-зеленые газоны, цветы, водопадики и альпийские горки. Насчет любопытных соседей тут тоже было негусто. На приличном отдалении стояло несколько домов. И хотя дойти до них можно было минут за пятнадцать, но все же деревья изрядно затрудняли шпионаж из соседних домов за домом Сережиной матери.

Тем не менее Юлька направилась в первую очередь к соседним домам. В первом жила дружная семья. Мать, ее дочь и двое маленьких детей дочери. Отец семейства, по всей видимости, был сейчас в отлучке. Юлька представилась покупательницей и начала расспрашивать, не продается ли где-нибудь поблизости участок. К ее удивлению, пожилая женщина – невысокая и упитанная – с радостью кинулась показывать Юльке продающийся у них по соседству участок.

Юлька в сопровождении кругленькой женщины по имени Катя, которая тут же начала говорить Юльке ты, послушно добрела до совершенно ненужного ей участка. У ее родителей была прекрасная дача на заливе. Но Юлька все же осмотрела заросшие осиной, рябиной и кустарником пятнадцать соток и сочла, что уже достаточно намучилась. Пора приступать к истинной цели своего визита.

– А вот в том доме живут? – спросила она, указывая на дом матери Сережи. – Очень он мне нравится. Прямо мечта. Я бы его с удовольствием купила, сколько бы ни стоил.

– Марья Васильевна его продавать не будет, – покачала головой Катерина. – Они его только в прошлом году закончили строить.

– Не скажите, – вздохнула Юлька. – Всякое в жизни случается. Понадобятся деньги, вот и продадут.

– Нет, у Сережи – это сын Марьи Васильевны – надежный бизнес. Они в деньгах не стеснены. Видели, какую усадьбу отгрохали? Разве такие люди продадут?

– Ну, женится, к примеру, Сережа, а невестке тут жить не захочется, – продолжала гнуть свое Юлька.

– Сразу видно, что ты не знаешь Марьи Васильевны! – засмеялась Катерина. – Эта женщина умеет настоять на своем. Никакой невестке не будет позволено поступать по-своему. Да я и не слышала, чтобы Сережа собирался жениться.

– А вы близки с Марьей Васильевной? – спросила Юлька.

– Нет, не особо, – покачала головой Катерина. – Вот Эльза Константиновна, та хорошо знает Марью Васильевну. Можно сказать, они с ней подруги.

– А где она живет, эта Эльза Константиновна? – спросила Юля. – Хочу все-таки прощупать почву насчет дома Марьи Васильевны.

– Не знаю, может быть, тебе лучше поговорить с самой Марьей Васильевной, – засомневалась Катя.

– А она дома?

– Сама Марья Васильевна вчера куда-то вечером уезжала, – ответила Катерина. – Но, может быть, уже вернулась. Я не видела. А вот Эльза Константиновна точно дома. Я ее сегодня днем видела. Буквально за час до твоего приезда.

– Можно будет с ней поговорить? – не веря в свою удачу, спросила Юлька.

– Все-таки хочешь купить дом Марьи Васильевны? – усмехнулась Катерина. – Говорю тебе, пустой номер. Но, впрочем, чтоб ты успокоилась… Пошли, познакомлю с Эльзой Константиновной.

И новоявленные приятельницы направились к двухэтажному дому, сложенному из газобетонных блоков и оштукатуренному смесью с гранитной крошкой. Эльза Константиновна и в самом деле оказалась дома. Это была дородная женщина лет шестидесяти, еще крепкая, несмотря на многочисленные жалобы на свое здоровье, которые она тут же высыпала на своих гостей.

– Вот Юля интересуется насчет дома Марьи Васильевны, – сказала Катерина, представив Юлю Эльзе Константиновне. – Не продается ли он?

– Маша его продавать не собиралась! – удивилась та. – Хотя может быть…

– Может быть что? – насторожилась Юлька.

– Тут такая история случилась, – пробормотала Эльза Константиновна. – Мне Маша по секрету рассказала. Сережа-то против воли матери задумал жениться! Вчера расписался с молодой.

– Вот! – воскликнула Юлька. – А я что говорила!

– А что ты говорила? – насторожилась Эльза Константиновна.

– Я говорила, что появится, скажем, невестка и все по-своему повернуть захочет, – объяснила ей Юля.

– А, – успокоилась Эльза Константиновна. – Нет, Маша такое не позволит. Дом на нее записан. Никакая невестка тут и близко не появится, если Маша не захочет.

– Значит, Марья Васильевна вчера на свадьбу к сыну ездила? – спросила Катерина у Эльзы Константиновны.

– С чего ты взяла? – недовольно нахмурилась та. – Никуда Маша не ездила.

– Ну как же! Я к ней вечером заходила, дом пустой стоял.

– Мало ли куда Маша могла пойти, – фыркнула Эльза Константиновна. – Но на свадьбу она не ездила. И вообще, Катя, не твоего ума это дело. Чего ты лезешь?

– Я и не лезу, – обиделась Катерина. – Пойдем, Юля. Пусть Эльза Константиновна без нас отдохнет. Когда у женщины менопауза начинается, нужно к ее заскокам быть снисходительной.

Красная как рак Эльза Константиновна открыла было рот, чтобы найти достойный ответ. Но не менее красная Катерина не стала ждать. Она схватила Юльку за руку и буквально вытащила из дома Эльзы Константиновны.

– Мерзкая старуха, – бормотала Катерина себе под нос. – Так вроде бы все улыбочки да улыбочки, а как копнешь, так словно в канализацию попала. Можешь быть уверена, и Марья Васильевна не слаще. Даже еще хуже. Не советую тебе к ней соваться. Можешь тоже по носу щелчок получить.

– А я все же схожу, – ответила Юлька. – Потом к вам зайду, расскажу, как меня встретили.

– Дело твое, – буркнула Катерина. – А я уж не пойду. С меня на сегодня оскорблений довольно. У них неприятности, а на соседях отыгрываются.

И Юлька одна направилась к дому Марьи Васильевны. Звонить в ворота она не стала. С какой стати. Собаки на участке, по словам Катерины, не было. Так чего опасаться. Юлька перелезла через забор и пошла по выложенной плитками дорожке к дому. Дверь в дом была заперта. Юлька постучала пару раз, подождала, потом еще немного постояла, и наконец послышались шаги. А затем дверь распахнулась, и на пороге появилась дама, которой никак нельзя было дать больше сорока пяти.

– Тебе кого, детка? – бархатным голосом спросила у Юльки незнакомка.

– Марья Васильевна дома? – немного растерявшись, спросила Юля.

– Это я, – ответила дама.

Юлька молча вытаращила глаза. Насколько она помнила, Сергею было за тридцать. Значит, родила его эта дама очень рано. Лет примерно в пятнадцать.

– Что ты так смотришь? – поинтересовалась у Юли Марья Васильевна. – На мне узоров нет.

– Вы точно мама Сергея? – спросила у женщины Юля. – Вы такая молодая. Просто не верится!

При упоминании имени сына лицо Марьи Васильевны омрачила тучка. Но Юлькин комплимент сделал свое дело. Женщина оттаяла.

– Значит, тебя прислал мой сын? – спросила у Юли Марья Васильевна. – И с каким поручением?

– Вообще-то он меня не присылал, – сказала Юля. – Я сама решила приехать.

– Сама? Вот как! – настороженно произнесла Марья Васильевна и выпрямилась во весь свой рост.

– Да, сама, – продолжала бормотать Юлька. – Он мне столько хорошего про вас рассказывал, что я подумала, почему бы нам с вами не познакомиться получше.

Бормоча всю эту нелепицу, Юлька смотрела куда угодно, только не на Марью Васильевну. Поэтому не смогла заметить перемен, произошедших в ней. Лицо Марьи Васильевны покраснело, а потом просто побурело. Ноздри гневно затрепетали, а глаза начали метать молнии. Но ничего этого Юлька не видела. Поэтому для нее стало самой настоящей неожиданностью, когда ее только что приветливая знакомая разразилась громким криком.

– Ах ты дрянь! – завопила Марья Васильевна. – Познакомиться она, приблуда подзаборная, явилась. Да я таких, как ты, даже на порог дома не пустила бы. Побрезговала! Неизвестно, каким сифилисом ты моего сына заразишь. А ко мне, дрянь, прикасаться не смей. И учти, я навела о тебе справки. Специально вчера в город ездила. Мне знающие люди сказали, что ваш брак с моим сыном будет признан недействительным. Я этого добьюсь. И мне помогут. У меня достаточно высокопоставленных друзей, которые заставят моего сына образумиться. Можешь мне поверить! А теперь убирайся! Вон!

И, столкнув опешившую Юльку с крыльца, Марья Васильевна с треском захлопнула дверь.

– Эй! – забарабанила в дверь Юлька. – Вы ошиблись. Я не ваша невестка.

– Убирайся вон! – послышался из-за двери гневный голос. – Иначе я окачу тебя помоями.

Шестым чувством Юлька поняла, что, пожалуй, и в самом деле лучше убраться подобру-поздорову. А иначе с этой импульсивной дамы, которая явно приняла ее за свою невестку, действительно станется облить ее какой-нибудь дрянью. Мало толку будет потом с морковными очистками в волосах доказывать обезумевшей свекрови, что она облила вовсе не свою невестку, а совершенно постороннюю девушку.

И Юлька поспешно покинула негостеприимный дом, потому что Марья Васильевна продолжала изрыгать проклятия в ее адрес. Это было слышно даже на улице. И еще одно соображение заставило Юльку так быстро отступить.