Лунный демон

Выпили молча, не до тостов было.

– Смотрите, бабочки! – воскликнула Наташа, заметив стайку чешуекрылых, прилетевших из джунглей и закружившихся над костром. – Красивые какие!

– Димка разделил бы твое восхищение, – бросила Варвара.

– Это не просто бабочки, – проговорил Григорий. – В каждой живет невинная душа человека, лишенного жизни на этом острове…

– Опять начинается, – вздохнула Карина.

– Вот вы меня за психа держите, – поджал губы Кротов. – А я просто чувствительнее вас. Талантливые люди все такие…

– Тогда ты просто гений, малыш! – хохотнул Королев. – Или псих. Что ближе к истине.

– Думайте что хотите. Но знайте: сегодня остров заберет еще одного из нас.

– Не тебя, случайно?

– Может, и меня… – торжественно проговорил Гриша и замолчал.

Все порадовались этому и стали болтать о нейтральных вещах. Но каждый нет-нет да оборачивался и вглядывался в черные джунгли: не покажется ли оттуда нечто страшное и смертоносное. Но все видели только бабочек, стайками вылетающих из зарослей и устремляющихся… нет, не к огню… а к трупу Саши… и кружащих над ним, как будто в одной из них действительно заключена его душа, которая мечтает вернуться в тело…

Глава 4

Дима не слышал шагов, поэтому испугался, когда его окликнули.

– А? Что? – вздрогнув, обернулся он.

– Ты чего сидишь тут один, спрашиваю, – повторила свой вопрос Варвара. В руках у нее были два пластиковых стакана с какой-то темной жидкостью. Один она протянула Диме.

– Что это? – поинтересовался он.

– Виски с колой.

– Ого! Где раздобыла?

– Королев наливает всем желающим. У него полно вискаря. Запасся. Планировал тут полтора месяца пробыть. А видишь, как получилось…

– Все бухают?

– Все, даже Гриша.

– Почему даже?

– Он же не пьющий.

– Да? Я не знал…

– Да он твердит об этом постоянно, – улыбнулась Варя.

– Честно говоря, я пропускаю мимо ушей все его слова.

– Это ты правильно делаешь. Потому что он несет полную ахинею. Пять минут назад, например, выдал пророчество о том, что скоро умрет еще один из нас.

Дима покачал головой и отхлебнул коктейля. Алекс не пожадничал, виски в нем было много, причем отличного качества.

Варя присела рядом и тоже сделала глоток. Против ее общества Димка ничего не имел. Варвара ему нравилась – умная, спокойная, открытая. Ему импонировали такие девушки. Вот только влюблялся он всегда в других…

– Тебе правда нравится Ариадна? – спросила вдруг Варя.

– Больше чем нравится. Я понимаю, это глупо – влюбляться в нее…

– Почему?

– Она звезда, талантище, красавица, наконец… А кто я?

– А ты погонщик бабочек.

Дима ошарашенно уставился на Варю.

– Ты смотрела этот фильм?

– Раз десять.

– Надо же… Я думал, из моих ровесников никто его не видел. Ведь по телевизору его не показывают.

– У меня этот фильм есть на диске. Я его обожаю. Лучшая работа Мюллера.

– А, я понял! Ты поклонница его творчества, поэтому и взяла себе псевдоним – Мюллер.

– Не угадал. Я была его женой.

Дима аж коктейлем поперхнулся, когда услышал заявление Варвары. Он решительно не мог представить ее рядом с Генрихом. Варя такая молоденькая, свежая, живая, игривая, а Мюллер – старый сухарь. Хоть и талантливый!

– Я думала, ты в курсе, – сказала Варвара, постучав по спине Димы, чтобы он перестал кашлять. – У нас ведь с тобой общий приятель – Алекс Королев. Неужели он не сказал, кто я? – Дима покачал головой. – Мы познакомились в моем родном городе. Я не смела даже мечтать об отношениях с этим гениальным человеком. Я говорила то же, что и ты. Кто он и кто я? Он – талантливейший режиссер, признанный во всем мире, а я – сопливая провинциальная девочка не самой блестящей наружности.

– Ты очень симпатичная! – запротестовал Дима.

– Симпатичная, – согласилась с ним Варя. – Но и только. Не писаная красавица, сводящая мужчин с ума. Я знаю, ты думаешь, что Генрих клюнул на мою молодость. Но это не так. Мой возраст только отпугивал его.

– А тебя – его?

– Нисколько. Я даже не думала о нем. Я видела свет его глаз, а не морщины вокруг них.

– Другой бы девчонке не поверил… А тебе – верю. – Дима допил коктейль. Его немного повело, и это было неплохо. Димон уже забыл, каким приятным бывает состояние легкого опьянения. – Выходит, ты вдова? Я слышал, Генрих умер.

– Мы развелись за полтора месяца до его смерти.

– Почему?

Варя ответила не сразу. Еще никому она не говорила правду. На вопрос, почему они развелись, неизменно отвечала банально: «Не сошлись характерами».

– Я ему изменила, – выпалила Варя. – Он мне этого не простил!

Димон присвистнул. Варя видела, что он хочет задать еще какой-то вопрос. Но ей хотелось сменить тему, поэтому она сказала:

– У Ариадны был роман с покойным Сергеем. Он тоже не звезда, а обычный парень. Так что зря ты беспокоишься о том, что не пара ей.

– Он был красавцем.

– Внешность для мужчины не главное.

– Спасибо тебе за поддержку… – Дима легонько сжал Варину кисть.

– Хочешь еще выпить? Я принесу.

– С удовольствием.

Варвара удалилась.

Дима сидел на порожке необитаемой хижины. Впоследствии в нее могли заселиться ребята, создавшие крепкую пару. Те же Варя с Сашей. Хижина стояла прямо возле леса, и Дима, вытянув шею, рассматривал листья деревьев в надежде увидеть стайку ночных бабочек. Наконец он увидел пару белянок. Самца и самку, судя по всему. Они порхали, как будто танцуя сальсу, то игриво сближаясь, то отдаляясь друг от друга. Дима залюбовался этим зрелищем и совсем позабыл о Варе. Вспомнил он о ней, лишь когда услышал шаги.

– Долго ты ходила, Варвара, – бросил Дима через плечо. – Что, Королев не давал добавки?

Ответа не последовало. Немного напуганный Димон обернулся.

За спиной стояла Ариадна.

– Привет, – только и мог вымолвить Дима.

– Варя осталась у костра со всеми. Но тебе просила передать вот это! – Ариадна протянула ему стакан. Оказалось, она держала его в руках, а Дима и не заметил. Взгляд его был прикован к лицу Ариадны. Именно оно завораживало его, все остальное потом…

– Спасибо.

– Тебе не скучно тут одному?

– А я не один… Смотри! – Он указал на бабочек, все еще танцующих в воздухе. – Но я был бы рад, если бы ты посидела со мной.

Ариадна кивнула.

– Любишь бабочек? – спросила она, усевшись рядом.

Места Ариадна заняла совсем немного, столько же, сколько и Варя. Но Гор была выше Мюллер сантиметров на пятнадцать. «Худющая, – подумал Дима. – И все равно прекрасная…» А вслух сказал:

– Очень.

– Поэтому тебя Варя назвала погонщиком бабочек?

– Нет. Просто я снимался в фильме с таким названием.

– Ты артист? – удивилась она.

– Был когда-то.

– Бывших артистов не бывает… – И со смешком: – Как и алкоголиков.

– Лестное для нас сравнение, – улыбнулся Дима. Ее присутствие по-прежнему волновало его, но он сумел настроить себя на легкий диалог. – Хочешь? – спросил он, протянув девушке стакан с коктейлем.

– Нет. Единственное, чего я хочу, это чтобы поскорее рассвело.

– Боишься темноты?

– Нет. Темнота – мой друг. Но только не здесь…

– Чем этот остров отличается от других мест, где ты бывала?

– Он проклятый.

– Это всего лишь его название. Причем неофициальное.

– Не в названии дело, – покачала головой Ариадна. – Остров на самом деле проклятый. Неужели ты не чувствуешь исходящую от каждой травинки и песчинки враждебность?

– Кажется, я уже слышал это сегодня. От Гриши. Говорят, он вас там успел запугать?

Но Ариадна не желала говорить о Григории. Казалось, она даже не услышала вопрос.

– Все тут пугает меня, – продолжила она. – Даже эти твои бабочки… Смотри, как они танцуют!

– Сальсу.

– Нет, танец смерти. Там, над трупом Саши, они тоже кружат, я сама видела. Даже если бы нас отсюда не выгнали, я бы все равно не осталась. Уехала бы, и плевать на контракт! – Она застонала, запрокинув голову и обхватив ее растопыренными пальцами. – Когда же наконец рассветет?

Дима приподнял руку, собираясь обнять Ариадну, но у него не хватило смелости. Вернув конечность на место, он сказал:

– Скоро. Смотри, небо уже не черное, а темно-синее. Думаю, солнце начнет выплывать из-за горизонта уже в ближайшие минуты. Только мы увидим его гораздо позже, потому что нас окружают джунгли. Вот если бы мы были на горе… Или хотя бы на открытой местности…

– Например, на пляже.

– Да. Там наверняка можно увидеть очень красивый восход.

– Тогда пошли! – выпалила она, вскакивая. – Я хочу поскорее увидеть солнце.

– Но придется идти через джунгли. В темноте.

– Ничего! Зато мы увидим восход.

– Хорошо, пошли. Только я прихвачу лампу. – Он забежал в хижину и схватил керосинку. Лучше, конечно, было бы взять фонарь, но его требовалось поискать, а Дима боялся, что, пока он это делает, Ариадна найдет себе другую компанию.

– Только все время держи меня за руку, – попросила она. – Ни за что не отпускай.

– Обещаю. – Он сжал ее ледяные пальцы, отметив, что они немного подрагивают. – Ничего не бойся.

Ариадна посмотрела на него серьезно и очень внимательно, затем медленно проговорила:

– Почему-то с тобой я меньше боюсь. Странно.

Он опустил глаза. Смутили его не слова, а ее взгляд. Никогда еще Ариадна не смотрела на него ТАК…

Они двинулись к джунглям. В одной руке Димы была зажженная керосинка, в другой – ладонь Ариадны, уже не такая холодная и совсем не дрожащая.

– Может, стоит предупредить всех, что мы ушли? – спросил Дима.

– Да кого это волнует?

И она нетерпеливо дернула его за руку, призывая идти быстрее.

В теплом свете керосиновой лампы джунгли не казались зловещими. Впрочем, Диму они не пугали, даже когда он передвигался по ним в кромешной темноте. Большие города гораздо опаснее. Там и грабители, и маньяки, и пьяные водители, и своры свирепых собак, и открытые люки, в которые можно провалиться и сломать шею. В этом же лесу ему было спокойно. Да, в каких-нибудь амазонских джунглях, где водятся анаконды и крупные хищники, он чувствовал бы себя не так свободно, местных же змей он не боялся – они держались подальше от людей и никогда не нападали первыми.

– Опять эти бабочки, – недовольно проворчала Ариадна, отмахнувшись рукой от той, что подлетела слишком близко. – Так и преследуют нас!

– Они прилетели на свет. – Дима поднял лампу, и бабочки стали кружить вокруг нее. – Смотри, какие они красивые.

– Не вижу никакой красоты. По мне черви гораздо симпатичнее. В детстве я их обожала.

– А я гусениц.

– Играл с ими? Я своих червей дрессировала. Вернее, пыталась это делать. А еще из них живые картины выкладывала.

– Я гусеницами просто любовался…

Ариадна вновь обратила к нему свой инопланетный лик и посмотрела на него… ТАК. Димон, если бы захотел, не смог бы описать словами, как это – ТАК. Во взгляде было так много всего: и удивление, и заинтересованность, и, как бы это странно ни звучало, брезгливость. Наверное, маленькая Ариадна именно так смотрела на своих червяков.

– Ты странный парень, оказывается.

– Да нет, я обычный.

– Ты не думай, это комплимент. Я люблю людей, подобных себе, то есть не от мира сего. Мне поэтому и Маша нравится. Она тоже чудна́я.

– Тогда тебе и Григорий должен быть симпатичен.

– Нет, Кротов мне не нравится.

– Но он тоже странный.

– Не… Он псих!

Димка расхохотался. Его смех потревожил птиц, и джунгли наполнились разнообразными звуками: от кваканья до лая, издаваемыми пернатыми. Димке доводилось слышать крик альбатросов, до недавнего времени он считал, что нет ничего ужаснее. Но крылатые обитатели этого тропического леса переплюнули даже их.

– Вот твари крикливые, – пробурчал Дима, но тут увидел просвет в зарослях и с радостью воскликнул: – Пришли!

– Как быстро, – восхитилась она. И помчалась вперед, таща за собой Диму.

И вот лес позади. Впереди песок, океан, небо. Оно еле посветлело. А горизонт окрасился в ярко-желтый цвет, чуть позолотив океан. Ариадна разулась и, босая, побежала к воде. Зашла в нее по колено и, приложив ладонь козырьком к глазам, посмотрела туда, где было светлее всего.

– Ну где же ты, солнце? – выкрикнула она. – Вставай скорее!

Димка тоже снял кроссовки, но бежать не стал. Пошел. Медленно-медленно. Хотелось подольше посмотреть на Ариадну. Если бы он умел рисовать, то обязательно написал бы картину, на которой она стоит вот так… по колено в воде… в ожидании солнца.

– Дима, смотри, вот оно! – услышал он ее голос. – Встает!

Он уже и сам видел, что солнце показалось из-за горизонта. Мир сразу стал другим. Более радостным… И живым, что ли? Во мраке все казалось… не мертвым, конечно… а одномерным, застывшим. Пальмы – будто вырезанные из фанеры трафареты. Сонный океан. Унылый песок. Но солнечный свет, пусть неяркий пока, все преобразил: пальмы обрели объем и цвет, песок засеребрился, а океанские волны начали переливаться, словно подмигивая.

Ариадна вышла на берег и быстро разделась. Догола! Вот так просто взяла и стянула с себя все. Без стыда. Но и без кокетства. То есть она не пыталась завлечь Диму или хотя бы покрасоваться перед ним. Казалось, она о нем позабыла.

Обнажившись, Ариадна с разбега бросилась в воду. Дима последовал за ней. Но не голышом, остался в трусах. Вода была теплой и спокойной. Димка поплыл за Ариадной, но она нырнула и скрылась из виду. Ее темноволосая голова показалась на поверхности минуты через полторы. Дима к тому времени уже извелся от беспокойства. Она же бабочка, а не амфибия, вдруг утонула?

Накупавшись, Ариадна вышла из воды. Когда проходила мимо бултыхающегося у берега Димы, брызнула в него и с веселым смехом вышла на берег. Вода смыла с Ариадны весь негатив. Она пребывала в хорошем настроении, это было заметно. Дима улыбнулся про себя, радуясь этому.

Стоя спиной к океану, Гор начала отряхивать волосы от влаги. Дима смотрел на ее узкий вытянутый силуэт. Фигура у Ариадны была как у мальчика-подростка. Узкие бедра, такого же объема талия, а плечи чуть шире. Диме никогда не нравились такие худые плоские женщины…

Но то женщины! Пусть и похожие на бабочек. Но не гибриды Homo sapiens с Acherontia atropos.

Сейчас, когда Ариадна была обнажена, ее острые лопатки еще больше напоминали крылья.

Дима вышел из воды. Снять трусы при Ариадне он не мог, поэтому решил немного отойти. Поодаль на берегу стояли скутер и два небольших катера. За последний Димка и спрятался. Стянув с себя мокрые боксеры, он тяжко вздохнул. Эрекция не прошла. Из-за нее он и укрылся от глаз Ариадны.

«Надо отвлечься», – подумал Дима и начал вспоминать таблицу умножения. Ему это всегда помогало.

Он уже почти успокоился, когда почувствовал прикосновение к своей спине. Обернувшись, он увидел Ариадну. Она была все так же обнажена…

Эрекция вернулась!

– Не могла бы ты на минутку отойти? – попросил Дима. – Я сейчас оденусь и…

Ариадна заглянула ему в глаза и улыбнулась. Сейчас она смотрела на него по-новому. Не ТАК, как до этого, но и не равнодушно. Пожалуй, насмешливо. Но и ласково. Так обычно мамочки смотрят на детей, несущих вздор. А потом говорят: «Какой ты у меня дурачок!» – и ласково треплют по волосам.

Димка беспомощно прикрылся трусами и отвернулся. Он не знал, что еще говорить. И как себя вести не знал. Единственное, что ему пришло в голову, так это одеться. Он наклонился, чтобы сделать это, как вдруг…

Почувствовал ее руку на своей ягодице!

Димка не поверил своим ощущениям. Никогда еще женщины-бабочки не касались его так интимно. Более того, они старались держаться от него на расстоянии. Как будто он жук-навозник. И вдруг сама королева бабочек подлетела к нему и…

Мысли перепутались окончательно, когда ее рука оказалась на его животе. Прохладные пальчики пробежали по волосам, растущим над пупком, и устремились ниже.

Нет, этого не может быть! Она хочет посмеяться над ним! Женщины-бабочки часто над ним смеялись…

Теплые губы коснулись его плеча, шеи, затылка. Руки скользили по телу: грудь, живот, пах… Ягодицы щекотали короткие волоски ее лобка.

И Димка поверил! Развернувшись к Ариадне лицом, он сгреб ее в охапку и принялся неистово целовать. В глаза, нос, подбородок, губы… зубы. Да, и так получалось. Его поцелуи были беспорядочны и немного суетливы. Но Дима так боялся, что Ариадна придет в себя и остановит его! И этот момент настал. Девушка ладошкой закрыла ему рот. Дима поник. Все, сказка кончилась! Но он ошибся. Ариадна просто хотела, чтобы он целовал ее чувственно. И показала как, припав губами к его рту.

Дима по-прежнему держал ее крепко-крепко. Одной рукой обнимал талию, второй обхватывал спину, вдавливая ладонь в ее лопатки-крылышки, чтобы не улетела. Они стояли вплотную друг другу. Оба обнаженные. Соприкасаясь гениталиями. Но Дима не мог поверить в то, что Ариадна отдастся ему. Вроде ясно, что все к этому идет, но… мало ли… вдруг она в последний момент передумает? Или им кто-нибудь помешает?

Ариадна просунула свои руки между их телами и легонько надавила на его грудную клетку. Не оттолкнула, но отстранила. «Вот и все», – подумал Дима. Но оказалось, что Ариадна не собиралась останавливаться. Она хотела, чтобы Димка лег. Он опустился на песок, она накрыла его своим телом, обвила ногами. Сначала целовала, щекотала своей грудью его соски, потом оседлала Димку. Он охнул, почувствовав СЕБЯ в НЕЙ.

Ариадна откинулась, выгнулась, запрокинула голову и начала медленно двигать бедрами. Хорошо, что Дима догадался подсунуть под попу свои шорты, иначе все их гениталии были бы в песке и они бы натерли все до того, как настал момент удовольствия…

Оказалось, что Ариадна плачет при оргазме. Не кричит, не стонет, а всхлипывает. А по ее лицу текут слезы.

Когда Ариадна сползла с Димы, он привлек ее к себе. Она уткнулась мокрым лицом ему в плечо и прошептала:

– Хорошо…

Он не мог говорить, поэтому просто поцеловал ее в макушку.

– Стало совсем светло, – заметила Ариадна.

Димка отметил это секундой раньше. И удивился. Ему казалось, что ВСЕ произошло очень быстро.

– Ты больше не боишься острова? – спросил он хрипло. В горле по-прежнему стоял ком. Он никогда не плакал во время оргазма, а в этот раз ему хотелось это сделать, но он сдержался. Не по-мужски как-то лить слезы счастья.

– Боюсь, – ответила Ариадна и плотнее прижалась к Диме. – Страх проходит на время, но возвращается.

– Забудь о нем.

– Пытаюсь, не получается… Я бы рассказала, что меня страшит, да не могу…

Она хотела встать, но Дима удержал ее. Взяв Ариадну за подбородок, он поднял ее лицо, чтобы видеть глаза, и сказал:

– Я знаю, что тебя страшит… Воспоминания.

Ее глаза расширились. Тело напряглось, как будто она приготовилась вырваться и бежать. Дима успокаивающе погладил ее по волосам.

– Я слышал ваш разговор с Сережей ночью. От начала до конца. Я все знаю. И очень тебе сочувствую. А еще я рад, что могу сказать тебе – ты не виновата…

Ариадна уронила голову ему на грудь, уткнулась носом в подмышку и расплакалась.

Глава 5

Ариадна не знала, как Сережа вышел на Смайла, да ее это и не интересовало. Она привыкла к тому, что ее любимый умудряется в любом незнакомом или малознакомом месте отыскать что и кого угодно, и не задавала ненужных вопросов. Когда съемки на острове подошли к концу, она сказала Сереже:

– Хорошо бы сейчас оттянуться. Покурить чего-нибудь эдакого. На материк мы возвращаемся только утром, сейчас вечер, впереди вся ночь…

Они в этот момент сидели на пляже и пили местный ром. Но то ли он оказался слишком слабым, то ли они были чересчур напряжены – алкоголь не брал.

– Попробую что-нибудь придумать, – улыбнулся ей Сережа и, чмокнув в щеку, прошлепал по песку к скутеру, сел на него и умчался в направлении большой земли.

Через полтора часа он вернулся. Да не один, а с низеньким, упитанным мужчиной с шальными глазами. Одет он был с дешевым шиком: в обтягивающие шорты и кожаный жилет на голое тело. На запястье – кожаный же браслет с отделкой из серебра, на пальце – перстень с красным камнем. Мужчина назвался Смайлом. Он был из местных, но хорошо знал английский. Это помогло договориться. У Смайла оказался целый арсенал наркотических средств. Всего понемногу, но выбор широкий. Поэтому Сергей его и привез с собой: он не знал, чему Ариадна отдала бы предпочтение.

Пока она вела со Смайлом переговоры, к их компании присоединился ассистент Королева Ваня. Парню было двадцать. Веселый, озорной, тусовщик и хулиган – Алекс взял его в помощники потому, что он напомнил ему самого себя в молодости. Единственное, что ему не нравилось, так это любовь Вани к анаше. Королев не любил людей, употребляющих наркотики, пусть и легкие. Он постоянно читал лекции об их вреде Сергею и Ариадне. Ване же он сказал, что если поймает его с косяком – уволит к чертовой матери.

– Курить собрались? – азартно спросил Ванька у Сергея, мигом оценив обстановку.

– Пока не знаю. Ариадна решает.

– Я в доле, если что.

– А по ушам получить не боишься?

– Алекс дрыхнет. Вылакал поллитровку вискаря и на боковую. Теперь до утра.

– Ну, смотри…

Тем временем Ариадна сделала выбор.

– Взяла какую-то смесь курительную, – сообщила она. – Смайл обещает потрясающий эффект.

– А не врет? – подозрительно спросил Ваня. – А то нам в Египте вместо гашиша верблюжьи какашки подсунули.

– Он вместе с нами курить будет. Сам, видимо, любитель.

– Тогда ладно. Какашки он бы курить не стал.

У Смайла был мини-кальянчик. Он сноровисто забил в него смесь, раскурил.

– Вдыхайте понемногу, – предупредил он. – Смесь сильная.

Все сделали по затяжке. Переглянулись. Никто не почувствовал изменений в сознании.

– Давайте еще, – предложила Ариадна.

– Я больше не буду, – покачал головой Сергей. – Мне еще Смайла отвозить.

Его никто не стал уговаривать. Троица сделала еще по паре затяжек. Причем Смайл едва вдыхал, и большая часть досталась Ариадне с Ваней.

Покурив, Смайл сел на песок, привалился спиной к валуну и закрыл глаза. На его губах застыла улыбка. Ване же не сиделось. Он начал расхаживать по пляжу, озираясь по сторонам.

Ариадна просто стояла, давая ветру обдувать разгоряченное после курения лицо. Остудив его, она повернулась к Сергею, чтобы сказать ему о том, что Смайл обманул их, смесь оказалась слабой, как вдруг…

Она не сразу поняла, что с ней. Думала, провалилась в яму. Шла, шла и… ухнула куда-то под землю. Она чувствовала, как падает, видела, как меркнет свет. Через несколько секунд она ощутила под ногами землю, стала различать предметы. Оказалось, что она стоит там же, где стояла. Не успела Ариадна удивиться этому, как ее снова начало уносить куда-то вниз. Только теперь она не просто падала, а еще и кружилась, как будто ее затягивало в воронку.

– Таня, ты меня слышишь? – донесся до нее чей-то голос.

Ариадна ответила:

– Слышу…

– С тобой все в порядке?

– Нет.

Она почувствовала на плечах чьи-то руки. Затем легкий толчок. Он помог ей вынырнуть из той густой черной клоаки, куда ее засосало.

Придя в себя, она увидела Сережу. Он стоял рядом и тряс ее за плечи. В общем-то, она могла бы и так догадаться, что это он с ней разговаривает, потому что Таней ее больше никто не называл. Но Ариадна очень плохо соображала.

– Мне плохо, Сережа, – прошептала она, почувствовав, как ее обволакивает тьма.

– Тебе же говорили, не стоит делать столько затяжек подряд, да еще таких глубоких…

Его слова потонули в гуле. Ариадне казалось, что ее затягивает в сопло самолета.

Когда она очнулась, то обнаружила себя уже не стоящей, а лежащей. Над ней склонился Сережа. Он был очень напуган.

– У тебя, похоже, передоз. Я не знаю, что делать.

– Воды дай. Я умираю, хочу пить.

– Тебе лучше?

– Нет. С каждым разом все хуже. Сколько прошло времени?

– Минут двадцать.

– Все… Опять начинается.

И она снова понеслась куда-то.

Дальше было хуже. Уже не воронка и даже не сопло. Ариадна начала проваливаться в ад. Она видела выжженную равнину, мрачные скалы, пропасти, на дне которых пузырилась лава. И в этом аду она была одна! Лишь изредка ее навещал демон. С рогами и сложенными за спиной перепончатыми крыльями. Когда наступало просветление, Ариадна понимала, что это Сергей.

– Отпускает? – спросил он, когда она в очередной раз пришла в себя.

Ариадна покачала головой.

– Ваню тоже колбасит, – сообщил ей Сергей. – Смотри на него!

Она повернулась, чтобы увидеть, как Ваня носится по пляжу, выкрикивая что-то непонятное.

– А ты как? – спросила Ариадна.

– Нормально. Меня прет, конечно, но никакого негатива. Сердечко, правда, выскакивает.