КаZантип

Звук заводимого двигателя со стороны реки заставил Платонова обернуться. На речной простор вылетела моторка и мгновенно растворилась в тумане. Щипачев только хмыкнул.

– Отлично, майор. Поздравляю. Мы упустили всех, кого только возможно было упустить. И ту и другую сторону. Как по-вашему? Это называется блестяще проведенной операцией?

Платонов проигнорировал сарказм собеседника.

– У нас было слишком мало времени на подготовку, – буркнул он. – Когда вы позвонили…

– То есть это я во всем виноват? – Щипачев уже не скрывал раздражения. – А вы и ваши парни – невинные жертвы обстоятельств? Все верно?

– Ну, зачем вы так, Роман Данилович? – Майор пошел на попятную. – Никто никого ни в чем не обвиняет. Вы и сами не хуже меня знаете, что в нашей работе… Ну… Случаются, так сказать, определенные накладки… Предвидеть все невозможно.

Щипачев ничего не ответил. Вступать с собеседником в ненужную и бесполезную полемику казалось ему сейчас занятием, мягко говоря, совершенно бесперспективным. Что толку? От переливания из пустого в порожнее и выяснения, кто и где допустил в операции фатальную ошибку, ситуация не изменится.

Трое широкоплечих омоновцев, не принявших участия в погоне на микроавтобусе, с опущенными дулом вниз автоматами переминались с ноги на ногу и ожидали приказов от своего непосредственного шефа. Платонов перевел взгляд на стелющийся над рекой туман.

– Водного транспорта у нас нет, – сказал он. – Это тоже серьезный просчет. Но тех двоих на мотоцикле еще можно догнать… – Его словам недоставало необходимой уверенности. – Черт! Лихие оказались ребята, Роман Данилович. И мне показалось, что это была девушка. До того, как она надела шлем. За рулем байка…

Щипачев прищурился.

– Девушка? Вы уверены?

– Нет. Честно говоря, нет. Не уверен. Но мне так показалось…

– Запомнили ее внешность? Описать сможете? – Подполковник хватался за соломинку.

Платонов покачал головой.

– Было слишком темно, а она, если это была «она»…

– Тогда какого дьявола вы решили, что это девка? – взорвался Щипачев. – Интуиция, майор?

– Ну, не совсем… Движения, пластика…

Щипачев отмахнулся от собеседника, как от назойливой мухи. Затем и вовсе повернулся к нему спиной и потянул на себя ручку передней дверцы «десятки». Однако забираться обратно в салон подполковник не торопился.

– Мы уже почти полгода гоняемся за призраками, майор, – чеканя каждое слово, произнес он, облокотившись на раскрытую дверцу и обращаясь скорее к самому себе, чем к стоящему позади Платонову. – Я получил наколку на этот канал в январе. И с тех пор никаких сдвигов. Что скажут в Москве?

Платонов молчал.

– Не знаете? Так я скажу вам, – продолжил Щипачев, повышая голос. – Ни хрена они не скажут. Они просто возьмут и натянут мне глаз на жопу, если я не перекрою этот героиновый канал. На подобный исход мне уже намекали пару недель назад. И никто не станет брать в расчет ни ваших непредвиденных обстоятельств, ни изречений о движении и пластике… Все это вилами на воде писано.

– Так, может, проще было бы спихнуть это дело на УБНОН, – внес радикальное предложение Платонов. – Это их епархия, пусть сами и разгребаются. Я до сих пор не могу взять в толк, на фига вам понадобилась эта лишняя головная боль. Логичнее было…

– Нет! – сурово отрезал Щипачев и развернулся к майору лицом.

Сейчас перед Платоновым стоял уже не раздавленной неудачей начальник Серпуховского РОВД, а опытный матерый оперативник, на счету которого имелась не одна блестяще проведенная разработка. Таким Щипачева помнили те, кто начинал с ним работать еще в молодости. Про такого и ходили в Подмосковье различные легенды, одна другой краше. И переубедить в чем-либо такого человека не представлялось возможным. Платонов и пытаться больше не стал, благоразумно прикусив язык.

– Это мое дело! Это моя оперативная разработка! – запальчиво продолжил подполковник, хотя никому уже ничего не требовалось доказывать. – За всю свою жизнь я никогда не пасовал перед трудностями. Не спасую и сейчас. Мы накроем их.

Подполковник захлопнул дверцу, так и не сев на переднее сиденье автомобиля. Обогнув крепкую фигуру Платонова, он двинулся к транспортеру. Майор молча смотрел ему вслед. В правом верхнем кармане комбинезона ожила рация. Майор достал ее и нажал кнопку связи.

– Слушаю!

– Мы упустили их, товарищ майор.

Платонов скрипнул зубами.

– Возвращайтесь…

Глава 6

– Кажется, оторвались.

Гюрза свернула с тропинки, и байк выкатился на шоссе. Огни придорожного мотеля мерцали на расстоянии не более километра. Девушка остановилась и сдернула с головы шлем. Обернулась в противоположную сторону. Преследователей не было видно. Здравый смысл подсказывал Гюрзе, что в первую очередь менты начнут прочесывать родной район. А потом уже сунутся сюда. Но когда это произойдет… Их здесь уже не будет.

Фара «Триумфа» погасла. Гюрза спешилась. Вслед за ней спрыгнул на асфальт и Крученый. Лунный свет отражался в его поблескивающих «консервах».

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – с чувством выпалил он, давая выход накопившимся эмоциям. – Мы по уши вляпались. О чем я только думал, когда подписался идти с тобой на это дело?

– Успокойся, – поморщилась Гюрза. – Все уже позади. Мы живы, здоровы. Ушли с наваром. Все в ажуре. Чего тебя не устраивает?

– Это менты, милая. – Крученый поднял очки на лоб. – Ты знаешь, я мало кого и чего боюсь. Но менты… ОМОН… С этими ребятами шутки плохи. И лучше лишний раз обходить их стороной.

– Нас никто не видел. Перчатки ты не снимал?

– Нет, конечно. Что я – дурак?

– Ну и все. Нечего тогда волну поднимать. Никаких улик против нас нет. Давай мне номер. – Она присела на корточки позади «Триумфа» и вытянула руку.

Крученый достал из багажника родные номерные знаки и передал их Гюрзе. Сунул в рот сигарету.

– Зачем ты деньги увела? Надо же по-«чесноку» было в этом вопросе. Мы ведь «герыч» за бабло покупали…

– Деньги – вещдок, – нравоучительно откликнулась девушка. Она уже сноровисто прикручивала номер, не глядя на Крученого. – Этого хрена-дилера, думаю, забрали. Так на кой черт, скажи, тогда ментам бабки оставлять? А нам они не помешают. Путь-то предстоит неблизкий.

– Какая ты грамотная! – язвительно откликнулся Крученый. Не желая топтаться без дела, он вынул все из того же багажника тряпочку и принялся протирать корпус «Триумфа». – Надо сваливать побыстрей!

– Свалим, свалим. Хватит уже хипишевать. Бабло есть, а с ним и свалить можно куда угодно. Ты как с нашими договорился?

– Они все подрулят на рассвете. К мотелю. И сразу двинемся на Казантип. В Крым…

– Отлично.

Гюрза закончила манипуляции с номером и разогнулась. Неожиданно для Крученого девушка громко расхохоталась.

– Ты чего? – Байкер замер. – …Гуси улетели?

– Отец был там. – Гюрза облокотилась на руль. – Я успела разглядеть его. Он сидел в «десятке». И сейчас представила, что бы было, если бы он меня узнал. Дочь подполковника Щипачева участвует в наркосделках! Его бы инфаркт трахнул.

Крученый расплылся в улыбке. Нервозность оставила его, и он вновь становился самим собой. Наглым, беспринципным, циничным.

– Думаю, раньше он бы убил тебя.

– Кишка тонка, – презрительно фыркнула девушка. – Папик уже не тот, что прежде. Поверь мне.

– Верю. – Мысли Крученого уже закрутились в ином направлении. – Может, опробуем сегодня сами товар? А? Что скажешь?

– Не, я колоться не буду. Ты как хочешь, конечно, но лучше тоже повремени…

Оставшееся расстояние до мотеля они катили мотоцикл с заглушенным двигателем, не желая привлекать к своим персонам повышенного внимания с чьей-либо стороны. Крученый потягивал пиво из банки. Гюрза предпочла отказаться.

– Кстати, а с чего ты решила, что дилера повязали? – спросил Крученый, когда они оказались уже рядом с мотелем. – Даже мы его не видели.

– Я просто предположила. Надо всегда рассматривать самый худший из вариантов. Ушел – хорошо, а нет…

– Думаю, если ушел, то теперь тоже на нас зуб точит. Хрустов-то он за свой товар не получил.

– Ну и хрен с ним!

– Согласен. Каждый живет, как у него получается.

Пиво окончательно подняло Крученому настроение. Мысленно он уже представлял себя несущимся на «Триумфе» в сторону украинской границы в компании себе подобных. И Гюрза будет рядом. В этом году поездка на Казантип по всем представлениям обещала быть уникальной. Да здравствует веселье! Да здравствует полный отрыв!

В окне их номера горел свет. Гюрза намеренно оставила его включенным, полагая, что так никому и не придет в голову, что парочка покидала пределы мотеля. В глубине души Крученый искренне восхищался выдержкой и хладнокровием подруги. В свои двадцать с хвостиком лет Гюрза вела себя так, будто вылазки, подобные сегодняшней, давно уже являлись неотъемлемой частью ее жизни. Нечто совершенно обыденное и привычное.

Припарковав байк, парочка проникла внутрь мотеля с черного хода, поднялась на второй этаж, и Гюрза отперла дверь номера ключом. Повесила шлем на ближайший стул, расстегнула куртку. Крученый снял каску и очки. Глаза его победоносно горели. Он смял пустую банку из-под пива и бросил ее в корзину для мусора. Достал из кармана кожанки новую, но Гюрза проворно отобрала ее. Сдернула кольцо и сама приложилась губами к жестянке. Черная облегающая майка натянулась на девичьем теле, и высокая грудь Гюрзы, казалось, готова была пронзить ткань острыми торчащими сосками. Крученый мгновенно возбудился и похотливо облизал губы. Низ живота налился теплом и приятной тяжестью.

– За наш успех! – Девушка отсалютовала Крученому наполовину опустошенной банкой. – Возьми себе тоже в холодильнике, и отметим.

Сибагатурин ощерил желтые от никотина зубы.

– У меня есть предложение получше, – сказал он, и Гюрза заметила, как голос его заметно охрип.

– Да? И какое же? – Она озорно стрельнула выразительными глазками.

– Я хочу тебя!

– Звучит неплохо…

Она играла с Крученым, заманивала его, дразнила. Так она поступала всегда. Но сегодня мужчине было не до прелюдий. Сказалась выброшенная в кровь непредвиденная порция адреналина. Без лишних слов он приблизился к Гюрзе вплотную и сорвал с нее куртку. Швырнул на диван. Она сделала еще глоток и отставила баночку в сторону. Запустила пальцы ему в волосы. Дрожащими от возбуждения пальцами Крученый уже расстегивал ремень на брюках. Через секунду его готовый к схватке агрегат уже вырвался на свободу. Гюрза ласково пробежалась пальчиками по его возбужденной плоти. В предвкушении грядущего действа закусила нижнюю губу.

Крученый резко развернул ее к себе спиной, наклонил, задрал девушке юбку и стащил по стройным соблазнительным ногам красные ажурные трусики. Гюрза протяжно застонала, когда он резко и напористо вошел в нее. Ладони мужчины скользнули ей под майку и плотно обхватили колышущиеся на весу груди…

Глава 7

Легкий вечерний ветерок покачивал на воде одинокие рыбацкие лодки, которыми в последнее время редко кто пользовался, несмотря на располагающую к рыбной ловле погоду. Любителей этого культурного вида отдыха с каждым годом в Серпухове оставалось все меньше и меньше. На промысел выходили только старики, да и то не так часто, как им того хотелось бы. А у молодежи хватало и своих собственных развлечений.

Томилин выкатил из гаража, где хранилась вся необходимая мотоболистам из команды «Дьяволы Локки» амуниция, свой мотоцикл и остановился неподалеку от рыбацкой заводи. Падающий под косым углом лунный свет делал и без того бледное от природы лицо похожим на застывшую маску мертвеца.

Звук хрустнувшей под чьей-то ногой ветки заставил Томилина вздрогнуть от неожиданности и повернуть голову. Из-за ветхого старенького строения вывернули двое и неторопливой поступью направились к стоящему почти у самой кромки воды Томилину. Даже при тусклом лунном свете характерные черты лиц, отдельные элементы одежды, манера держаться выдавали в этой парочке коренных жителей солнечного Узбекистана. Но Игорь Васильевич и не нуждался в изучении таких тонких нюансов. Он и так сразу узнал тех, кто пожаловал к нему со столь поздним визитом. И знал, что данный визит не несет ему ничего хорошего. Мышцы под легкой майкой-борцовкой напряглись, нервы натянулись, как тугие канаты. Лицо превратилось в каменное изваяние.

– Здравствуй, Игорек, – с неестественной змеиной улыбкой обратился к Томилину один из узбеков.

Они были похожи друг на друга как близнецы, и Томилин различал их только в процессе общения. Тот, который и заговорил с ним первым, всегда был словоохотлив и не в меру эмоционален. Хотя не сложно было догадаться о том, что все эти эмоции были не более чем запланированной игрой. Второй, напротив, придерживался роли сдержанного и молчаливого наблюдателя. Даже если ему и доводилось подключаться к беседе, то это непременно бывали резкие отрывистые фразы, полные надменности и чувства превосходства.

– Привет, мужики. – Томилин заложил руки в задние карманы джинсов.

Узбеки никогда не обменивались с ним при встрече рукопожатием, и Игорь Васильевич успел к этому привыкнуть.

– Ты, наверное, не ждал, что мы сегодня приедем? Скажи честно. Не ожидал? Да?

– Ну, вообще-то…

– Понимаю-понимаю. – Словоохотливый узбек обошел вокруг Томилина и остановился возле его мотоцикла. Игорь Васильевич при этом почему-то никак не мог оторвать глаз от хмурого лица второго визитера. – И вижу, что не ждал, Игорек. Решил, наверное, что мы и думать о тебе забыли… Кто такой Игорек? А? Да пес его знает… Только не так все, дорогой. Не забыли мы про тебя. Помним. И ты про нас помнить должен. Потому и наведались… А у тебя тут уютно. Красоты природы, свежий воздух. Речушка с рыбацкими лодками. Ты сам-то не рыбак, Игорек?

Томилин наконец развернулся лицом к говорившему, но упорно чувствовал затылком прожигающий взгляд второго. Беседу о рыбалке он откровенно проигнорировал.

– Поверьте, я тоже помню о вас… – с трудом произнес он, сам себя ненавидя за тот заискивающий тон, который невольно угадывался в его голосе. И какого черта он лебезит перед этими чебуреками? – И если я дал слово, то я его сдержу. Нечего во мне сомневаться.

– Да мы и не сомневаемся, Игорек. – Узбек вел себя так, словно после каждой произнесенной фразы он готов был заключить Томилина в дружеские объятия, ободряюще похлопать его по плечу или по спине. Дескать, мы же все свои люди. Друзья. – Только и ты нас понять должен. Мы не можем ждать бесконечно. Это же бизнес. Допускаю, что ты, как человек сугубо спортивный, далек от подобных понятий…

– Я сделаю все, что…

– Когда? – Вопрос прозвучал как выстрел.

– Когда? – машинально переспросил Томилин и тут же не нашел ничего лучше, как неуверенно начать оправдываться. – Ну, вы же знаете, что все не так просто… Произошла накладка. И требуется время для ее решения…

Второй узбек прошел вперед и остановился, глядя на залитую лунным светом реку. Теперь Томилин мог видеть его достаточно близко, но только со спины. Словоохотливый азиат пощелкал языком. На какое-то мгновение улыбка стерлась с его лица, но уже через пару секунд вернулась на прежнее, привычное для нее место.

– Было бы легко, – заявил он, – мы бы и без тебя обошлись. А ты взялся. Подписался, как у вас говорят. Так что с тебя и спрос.

– Я понимаю. Через месяц все будет, как договаривались.

Второй узбек резко развернулся. Его руки взметнулись вверх и ухватили Игоря Васильевича за майку на груди. Затрещала непрочная ткань.

– Две недели, – грубо бросил он, будто отсек топором. Слюна брызнула в лицо Томилину, но утереться в этот момент он не решился. – Две недели и ни днем больше. Понял, козел? Иначе…

– Ладно-ладно, – миролюбиво вмешался его товарищ. – Не надо. Пока не надо… Он и так все понял. Верно я говорю, Игорек?

Томилин только кивнул в ответ.

Глава 8

– Клянусь, я этого не делал. – Сидя на корточках в гараже, Громов привалился спиной к своему мотоциклу. – Я бы никогда не смог сделать такого. Я же люблю тебя, малышка! И это абсурд… Полный. Ты-то хоть веришь мне?

– Да, я тебе верю.

Лена стояла напротив, сверху вниз глядя на его растрепанные волосы и перепачканную шею. Громов не рискнул прийти к ней сегодня, опасаясь встречи с Тамарой Николаевной. А Лена пришла к нему. Сама. И застала его в гараже наедине с любимым мотоциклом. Виктор был в рабочем комбинезоне. Лицо, руки и шея перепачканы так, словно он ковырялся не с одной-единственной машиной, а с целым автопарком.

– Я верю, но что толку, Витя? Ты даже представить не можешь, в каком бешенстве моя мама. То, что тебя выпустили под подписку, задело ее еще больше. Всю дорогу обратно домой она орала и возмущалась, не переставая. Честно говоря, и заявление-то подать она меня заставила, – грустно призналась девушка. – И что теперь делать? – Она тоже опустилась на корточки рядом с Громовым. – Я верю тебе. И я тоже тебя люблю. Понимаешь? Но… Будущее. У нас его просто нет, Витя. Мама ненавидит тебя. И это, наверное, еще слабо сказано. Она уверена, что избил меня именно ты. Сказала, что если еще хоть раз увидит нас вместе, убьет. И меня, и тебя… И я не думаю, что она шутит.

Громов хотел было сказать, что убить человека не так просто, как кажется, и что вряд ли Тамара Николаевна зайдет в своих угрозах дальше банальных слов, но предпочел промолчать, учитывая крайне подавленное состояние Лены. Протянув руку, он провел ладонью по ее волосам, а затем еще более осторожно коснулся кончиками пальцев ссадин на лице девушке.

– Милая моя, – с чувством произнес он, содрогаясь от одной только мысли о том, что пришлось пережить Лене там, на берегу реки. – Не о том ты сейчас думаешь.

– Да? А о чем же надо?

– Вопрос о нашем будущем можно решить позже. – Громов нахмурился. – А сейчас меня куда больше волнует другое. Какой подонок так обошелся с тобой, да еще и подставил при этом под подозрение меня. Я просто обязан найти его. Ради нас обоих…

– И что дальше? – В глазах девушки мелькнул испуг.

– Не знаю. Пока не знаю. Об этом я еще не задумывался. Я всю ночь провел в размышлениях относительно того, кто бы это мог быть…

– Надумал что-нибудь?

Громов грустно усмехнулся.

– Немного. Очень немного, Ленок. Вот подумай сама. Кому выгодно было подставить меня? Вроде никому. Так? Так. Но с другой стороны… Мотоцикл мой приметный. Такой один в городе. Да и шлем с огненными росписями в единственном экземпляре… – Словно в подтверждение своих слов Виктор растерянно покосился на висевший на руле шлем. – Едем дальше. Мотоцикл и шлем обычно хранятся здесь, в гараже. И взять их можно было только отсюда. Значит, кто-то сделал дубликат ключа и… Но кто? И как? Вот что я собираюсь выяснить в первую очередь. Никаких других зацепок просто нет.

– Как же ты это выяснишь? – Сидеть долгое время на корточках Лена не могла. Она встала, отошла в глубь гаража и опустилась на шаткий скрипучий стул, на спинке которого висела кожаная куртка Громова. – Может, попросить следователя заняться этим вопросом?

Виктор тяжело вздохнул.

– Как ты наивна, Лена. Думаешь, он станет этим заниматься? Только потому, что я выдвинул подобную версию происшедшего? Очнись. Спустись на землю, милая. Для ментов все уже и так предельно ясно. Есть жертва, есть преступник. Теперь надо лишь по-быстрому завершить сбор улик и свидетельских показаний, после чего дело смело можно передавать в суд. Но меня такой расклад не устраивает, – добавил Громов после непродолжительной паузы. – Мне надо докопаться до истины. Потому что я один знаю, что не делал того, в чем меня обвиняют. – Он поднял глаза на Лену и тут же с улыбкой поправился: – Да, прости. Ты тоже об этом знаешь…

– Ну и какой же план действий, Витя?

Громов неопределенно повел плечами.

– Преступник, выдававший себя за меня, наверняка из нашего городка. И еще он явно из байкерской среды. Так мне кажется. Эту тему и надо пробить. Сегодня же. Я смотаюсь после обеда в пивнуху «У Стаса», где они постоянно отираются, поспрашиваю, поговорю кое с кем. Глядишь, нападу на след…

– А это не опасно? – обеспокоенно поинтересовалась Лена.

Громов улыбнулся.

– Для меня сейчас опаснее сидеть на месте и бездействовать, малыш, – резонно заключил он. – А байкерские тусовки… Для кого-то они, может, и опасны, но только не для меня. Я почти один из них. Почти… И многих среди них неплохо знаю. Они меня тоже. Не волнуйся…

Лена хотела спросить еще что-то, но не успела.

– Эй! Есть кто живой? – раздался пьяный голос от входа в гараж.

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель втиснулась седая, как тополиный пух, бесформенная голова соседа Громова по гаражу, пятидесятипятилетнего мужичка, которого все в округе именовали не иначе как дядя Жора. Никто не знал ни его фамилии, ни его полного имени, а в гараже дядя Жора ошивался с утра до вечера исключительно для того, чтобы распивать с дружками или в одиночестве дешевые спиртные напитки. Его старенькая «копейка» бог знает какого года выпуска давно уже проржавела и рассыпалась на куски. Впрочем, дядю Жору это и не сильно беспокоило. Он уже и в самом страшном сне не представлял себе, что когда-нибудь сможет сесть за руль автомобиля.

Громов поднялся на ноги.

– Доброе утро, дядя Жора! Что случилось?

Синюшное лицо соседа с толстыми потрескавшимися губами и недельной щетиной расплылось в улыбке. Он толкнул дверь и зашел внутрь громовского гаража. Приветливо кивнул Лене и тут же заговорщически зашептал, почти вплотную приблизившись к Виктору.

– Выручай, Витюша. Тридцать рублей надо. Край. Иначе хана мне. Займешь? А?

То, что дяде Жоре тяжко, было видно невооруженным взглядом. Громов успел привыкнуть к такому состоянию соседа-алкоголика. Он частенько наведывался к нему с такими просьбами. И ни разу еще не отдавал одолженные деньги. Но и не дать ему снова взаймы Виктор не мог. Невзирая на свой недуг, дядя Жора был человеком хорошим и безобидным.

– Не бережешь ты себя, дядя Жора, – только и сказал Громов, доставая несколько десятирублевых купюр из заднего кармана штанов. – Когда же ты начнешь нормально о здоровье своем думать?

– Так я и думаю.

– Да не так. А по-человечески…

– По-человечески? А зачем? – Скрюченными пальцами дядя Жора проворно ухватил три предложенные ему банкноты и воровато сжал их в кулаке. – Ты думаешь, почему я пью, Витюша?

– Почему?

– Потому жизнь такая, мать ее так. Не моя жизнь, а вообще… Во что превращается этот мир? Ты никогда не задумывался над этим? Кошмар! Вот, например, слышали о том, что вчера произошло на заброшенной стройке? У реки которая?

– Нет. А что там такого произошло? – Мысли Громова вертелись вокруг собственных проблем.

– Не слыхали, значит? Жуть. Там чечены какие-то то ли гексогеном, то ли пургеном торговали. На них целая банда на мотоциклах налетела. Перестрелка, трупы. Тут и менты, говорят, подоспели. Ну, ясное дело, шум-то какой поднялся. Только наши доблестные менты хрен кого поймали. И чечены, и мотоциклисты – все свалили, оставив их с носом. – Дядя Жора натянуто засмеялся. – Вот такая у нас житуха. А ты говоришь, «по-человечески». Я еще, может, самый человечный человек из всех.

– Понятно, – покачал головой Громов, понимая, насколько далека рассказанная соседом байка от действительности, и тут же спросил: – Слушай, дядя Жора, ты мне лучше вот что скажи. Ты же тут постоянно в гараже сидишь. Может, видел, позавчера никто посторонний рядом с моим гаражом не ошивался?

– Эко ты спросил, Витюша! – хмыкнул дядя Жора. – За дурака меня держишь? Ты же сам позавчера сюда заходил! Не поздоровался толком даже. Уже темно было… Правда, я совсем бухой был, но еще соображал. Чесслово. Вот и подумал, чего это ты мотоцикл на ночь глядя забираешь?

Громов растерянно обернулся к Лене.

– Да не было меня здесь позавчера вечером! Точно говорю.

– Как же не было? – возмутился в ответ дядя Жора. – Ключом дверь открыл, тарахтелку свою выкатил и помчался куда-то… Да, со мной трое приятелей позавчера бухали. Они все подтвердить могут.

– Нет, не надо, – поспешно отказался Громов. – Не надо никому ничего подтверждать.

– Ну, как знаешь. – Сосед покосился на полуоткрытую дверь гаража. – Пойду я, Витюша. А то боюсь, до магазина не дотяну. Лады?

– Иди, дядя Жора, иди.

– Спасибо тебе. Я твой должник.

Громов махнул рукой. Мало того, что на позавчерашний вечер у него не было никакого алиби, так теперь, оказывается, есть и свидетели того, как он свой мотоцикл из гаража забирал. Мистика какая-то, да и только…

Лена бесшумно подошла к парню сзади и обняла его за плечи. Уткнулась лицом в спину.

Глава 9

«Дьяволы Локки» разбились на две небольшие команды, отрабатывая основные тактические схемы игры. В мотоболе, как известно, нет жесткого распределения ролей. Каждый игрок должен успешно работать как в обороне, так и в нападении. И именно этого стремился добиться от своих подопечных Томилин. Полагаться на одного Громова, который в последнее время тащил на себе всю команду, было нельзя. Игорь Васильевич и прежде так думал, а в свете последних событий только утвердился в правильном направлении своих логических умозаключений. Пока еще победоносное шествие «Дьяволов Локки» на чемпионате России грозило обернуться полным крахом. Как раз сейчас, на этапе выхода в четвертьфинал, команда имела все шансы лишиться своего лидера.