Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени

Юлия Шилова

Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени

От автора

Дорогие мои друзья, я очень-очень рада встретиться с вами вновь! Мне так приятно, что вы держите в руках эту замечательную книгу!

В своих письмах довольно часто вы задаёте мне один и тот же вопрос – как отличить мои новые книги от тех, которые были изданы несколько лет назад, ведь теперь у них другие названия. Это очень просто. На новых книгах написано: НОВИНКА. На книгах, вышедших несколько лет назад: НОВАЯ ЖИЗНЬ ЛЮБИМОЙ КНИГИ. Поэтому будьте внимательны.

Я бесконечно благодарна читателям, которые коллекционируют мои книги в разных обложках и имеют полное собрание моих книг. Для меня это большая честь и показатель того, что я нужна и любима. Переизданные книги заново отредактированы, а у меня появилась потрясающая возможность внести дополнения и новые размышления. Теперь я отвечаю на ваши вопросы в конце книги, рассказываю, что творится в моей творческой жизни, да и просто делюсь тем, что у меня на душе. Для меня всегда важен диалог с читателем.

На этот раз я представляю на ваш суд свой уже издававшийся роман «Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа», у которого теперь новое название «Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени». Думаю, он обязательно понравится тем, кто будет читать его впервые, а если кто-то захотел перечитать роман заново, я уверена, ему будет безумно интересно пережить все события еще раз. Я сама перечитала эту книгу совсем недавно и получила колоссальное удовольствие. Книга живая, интересная и динамичная. Искренне надеюсь, что она ни в коем случае вас не разочарует и придётся вам по душе.

Спасибо за ваше понимание, любовь к моему творчеству, за то, что все эти годы мы вместе. Я рада, что многие согласились: мои переиздания представляют ничуть не меньшую ценность, чем новинки, которые только что вышли из-под моего пера.

Спасибо, что вы помогли мне подарить этому роману новую жизнь. Если вы взяли в руки книгу, значит, вы поддерживаете меня во всех моих начинаниях. Мне сейчас, как никогда, необходима ваша поддержка…

Итак, устраивайтесь поудобнее, налейте себе чашечку вкусного чая. Приятного вам чтения! А я буду рядом. Мне самой интересно, какие события происходят в этом романе, какие интриги и страсти там разгораются. Когда вы перевернёте последнюю страничку, мы расстанемся. Но это совсем ненадолго! За расставанием придёт скорая встреча, ведь мне так много хочется рассказать вам!

Я бесконечно благодарна за вашу любовь, неоценимую поддержку, дружбу и за то, что наша с вами любовь так созвучна.

Заходите на мой сайт: WWW.SHILOVA-AST.RU

На этом сайте я с удовольствием общаюсь со своими поклонниками.

Не забывайте, что изменился адрес моего почтового ящика для ваших писем:

129085, Москва, абонентский ящик 30.

Пожалуйста, не пишите на старый. Он больше не существует.

До встречи в следующей книге. Я приложу все усилия для того, чтобы она состоялась как можно быстрее.

Любящий вас автор, Юля Шилова.

Глава 1

Обхватив колени руками, я сидела на стареньком раскладном стуле, бог весть как сохранившемся до наших времен, и кисло улыбалась. Кирилл подошел к магнитофону и прибавил звук. По телу пробежала легкая дрожь. Максим сидел рядом с мангалом и следил за тем, чтобы шашлык не подгорал. Покосившись на мужа, я съежилась и сжала кулаки. Почувствовав мой взгляд, Максим посмотрел на меня. В его глазах было столько ненависти, что я не выдержала и отвернулась.

Ровно три года я живу с Максимом. Три года изо дня в день этот взгляд преследует меня. Хитрые, узенькие, масленые глазки следят за каждым моим движением. От этого я схожу с ума и даже на улице не могу избавиться от липкого, как паутина, страха. Ну ничего, осталось совсем немного, и ты не будешь больше доставать меня! Когда-нибудь на это надо было решиться…

Кто-то бесцеремонно потряс меня за плечо. Я подняла голову и увидела Верку.

– Прекращай грустить, – улыбнулась она. – Может, потанцуем?

– Что-то не хочется, – вздохнув, ответила я.

Верка с силой ткнула меня в бок. Я взвизгнула и потерла больное место:

– Ты что руки распускаешь?

– Тогда не сиди как пришибленная. Смотреть тошно. Веселиться надо, не на похороны же приехала. Твой придурок и так уже на тебя косо смотрит…

– Он всегда на меня так смотрит, – резко перебила я.

– Всегда не всегда, а из-за твоего дурацкого поведения можно все дело испортить. Тебе что, трудно встать и повилять бедрами в такт музыке?

– Не могу. У меня ноги трясутся.

– А говорила, что сможешь держать себя в руках… – Верка замолчала и помахала рукой Максиму, сверлившему нас взглядом. – Ну что, Макс, скоро мы есть-то будем? У тебя тут такие ароматы – аж слюньки текут! – неестественно радостно крикнула она.

– Кто виноват, что мы только дрова сорок минут искали? Трудно было уголь купить? Пришлось ползать тут в поисках сушняка. Попробуй сама разжечь костер из мокрых дров, а я на тебя полюбуюсь.

– Что тебя не устраивает? – прищурилась Верка.

– Надо было березовый уголь купить и дурью не маяться.

– Между прочим, пакет березового угля стоит денег, а их еще заработать нужно. Лучше хорошего парного мяса купить.

– А ты у моей женушки спроси, почему она не пожелала раскошелиться. С каких это пор она деньги считать стала? – зло пробурчал Максим, брызнув на мясо водой.

– Я всегда считала деньги, – сухо произнесла я, одарив супруга ненавидящим взглядом.

– Что-то я этого не замечал. Ты в последнее время столько шмоток себе накупила – шкаф скоро треснет.

– Я покупаю вещи на свои честно заработанные деньги. Имею на это полное право.

Максим сморщился и сквозь зубы процедил:

– Давай я тебе дома расскажу о твоих правах, а то при посторонних не хочется. Боюсь, будет много крови.

– Ребята, да ладно вам! Что вы как маленькие?! – не выдержала Верка. – С вами лучше никуда не ездить. Хватит ругаться! Мы же сюда приехали отдыхать. Максим, ты нас больше посторонними не называй. Я же как-никак родная сестра твоей жены. Посторонних тут нет. Все свои. С минуты на минуту все будет готово, а вы ругаться вздумали. Кирилл, разливай коньяк.

Кирилл открыл бутылку и разлил коньяк по стаканчикам. Максим поднес стаканчик к носу, понюхал и недовольно произнес:

– А это что еще за пойло?

– Тоже мне, пойло нашел, – обиделся Кирилл. – Это дагестанский коньяк. Довольно вкусная вещь.

Все пропустили по одной и с жадностью накинулись на шашлык. Я почувствовала легкое головокружение и, потянувшись к бутылке, налила себе полный стаканчик.

– Во дожила, коньяк, как воду, хлещешь, – усмехнулся Максим, впиваясь зубами в мясо.

Не обращая внимания на его слова, я одним глотком осушила пластиковый стакан. Протянула свою тарелку с шашлыком Верке. Есть не хотелось, наверное, оттого, что шашлык приготовил мой муж. Поднявшись со стула, я подошла к магнитофону, щелкнула кнопкой перемотки, нашла подходящую мелодию и, отчаянно встряхнув головой, принялась танцевать. Верка чуть было не поперхнулась и уставилась на меня во все глаза. Я весело подмигнула ей и ловко села на шпагат. Затем сделала колесо и встала на мостик.

Кирилл восхищенно зааплодировал. Я подбежала к нему, выхватила из рук бутылку, налила себе опять стаканчик и залпом осушила его.

– Шалавой была, шалавой и осталась, – злобно произнес Максим и сплюнул себе под ноги.

Окинув его насмешливым взглядом, я продолжала танцевать. Все будет хорошо! Все обязательно будет хорошо, мысленно твердила я себе. Скоро все закончится. На днях я уеду в Москву и встречусь с любимым мужчиной. При воспоминании о Глебе сердце забилось с такой сумасшедшей силой, что едва не выскочило из груди.

Москва – это город моей мечты. Город, в котором стрелой проносятся лимузины с роскошными женщинами. Наверное, от таких лимузинов не пахнет бензином. Салоны машин пахнут дорогим парфюмом, от такого запаха темнеет в глазах и кружится голова. Нина Риччи, Палома Пикассо, мой обожаемый Армани… Сногсшибательные наряды, дорогие украшения, ночные клубы, элитные рестораны… Уверенные в себе мужчины в шикарных костюмах от лучших кутюрье мира. Мой Глеб носит именно такой костюм, и я знаю, что он выложил за него бешеные деньги. Глеб никогда не скупится! Недавно он купил мне юбку из кожи рептилии с разрезами от бедра. Глеб говорит, что хорошая кожа придает дамам уверенность в себе. В этой юбке я превращаюсь из забитой провинциалки в женщину-вамп. Пройдет немного времени, и я обязательно пересяду в свой собственный лимузин. Я буду разговаривать с водителем по специально оборудованному телефону, лениво потягивая виски со льдом. Я буду сидеть в своей роскошной юбке на террасе шикарного дома и любоваться ночной Москвой. Рядом будет сидеть Глеб и курить трубку. Он подарит мне такую жизнь, я в этом не сомневаюсь. Он обещал. Он всегда выполняет то, что обещает. Я буду брать от жизни все, оставляя за собой толпы вздыхающих мужчин и завистливые взгляды женщин. Я рождена для шикарной жизни, потому что умна, красива, хитра и всегда четко знаю, чего хочу. А хочу я ни много ни мало выйти замуж за Глеба. У меня будут московская прописка, двухэтажный особняк с охраной и куча денег. Я ненавижу нищету, потому что выросла в бедности и прожила так двадцать пять лет. Я терпеть не могу свой городок, потому что до Москвы надо добираться почти сутки, у нас нет лимузинов и дорогих женщин, потому что местные жители пашут на заводе и в открытую ненавидят тех, кто сумел обзавестись более или менее сносным барахлом. Я ненавижу своего мужа за то, что он мертвым грузом повис на моей шее, даже не пытаясь устроиться на работу, – ему нравится жить за мой счет и тянуть из меня соки. Я презираю его за то, что он не считает обязательным чистить зубы по утрам, ежедневно принимать душ и пользоваться хоть каким-нибудь одеколоном. Я ненавижу его, потому что он совершенно ничего не смыслит в постельных делах и знает одну-единственную позу – «бутерброд». Он стал мне настолько противен, что я брезгую ложиться с ним в одну постель! Я ненавижу его за то, что он туп, ревнив и подл. Я ненавижу его за то, что он может запросто поднять на меня руку даже в присутствии посторонних людей. Но сегодня его убьют… Моя сумасшедшая мечта наконец исполнится… Я буду свободна, а значит, смогу выйти замуж за Глеба. Нужно только немного потерпеть. Я смогу, я очень терпеливая. Я двадцать пять лет терпела унизительную нищету и три года терпела этого урода. Осталось потерпеть каких-то пару часов…

Я опять села на шпагат и легла грудью на землю, затем посмотрела на Верку:

– А тебе так слабо?

– Конечно, слабо. Я, в отличие от тебя, хореографических училищ не кончала.

Я улыбнулась, встала, подошла к столу и налила себе четвертый по счету стаканчик коньяка.

– Ты хоть закусывай, – тихо сказала Верка.

– Не хочу, – буркнула я, сделав глоток. – Не имею привычки!

– Она никогда не закусывает, – ехидно усмехнулся Макс, насаживая мясо на шампуры. – Она привыкла в своем стриптизе водку жрать и ногами дрыгать. Еще разденься, профурсетка поганая.

– И разденусь! – вызывающе бросила я и, скинув блузку, осталась в кружевном лифчике.

Магнитофон исторгал томную мелодию. Я обхватила грудь руками и принялась извиваться в танце. Максим выразительно покрутил пальцем у виска:

– Стриптизерша хренова! Кто бы мог подумать, что я женюсь на шлюхе!

– Между прочим, именно танцами я зарабатываю деньги. Если тебе что-то не нравится, то зарабатывай их сам.

– В гробу я видел твои деньги!

– Тем не менее ты существуешь на них ровно три года! – крикнула я. Макс, сам того не ведая, попал в точку: именно в гробу он их и увидит. Я не поскуплюсь и положу ему в гроб все свои немногочисленные сбережения. Чтобы и на том свете у этого козла была хоть какая-то копейка.

– Одному богу известно, как ты меня достала!

– Так разведись! – Я посмотрела на Макса взглядом, полным надежды. – Разведись, Макс. Какие проблемы! Дай мне право на собственную жизнь!

Максим покраснел до кончиков ушей и, как гадюка, прошипел:

– Я тебя скорее убью, чем разведусь. Ты меня знаешь. Я еще съезжу в Москву, найду клуб, где ты танцуешь, и поговорю с твоим хозяином. Я просто уверен, что ты не только вертишь жопой перед холеными, зажравшимися мужиками, но и удачно раздвигаешь ноги. Думаешь, я дурак и не понимаю, что одними танцами таких денег не заработаешь?! Трахаешься за деньги, тварь! Твои деньги грязные!

– Надо же, по-моему, ты никогда не брезговал моими деньгами! Ты жрешь на эти деньги, покупаешь себе шмотки, копишь на «жигуленок». Ты же не хочешь приобрести машину через газету, ты хочешь именно новый «жигуль», заводской. С чехлами на сиденьях. Только знаешь, что я тебе скажу: «жигуль» он и есть «жигуль»! И не важно, какой он – новый или старый! Потому, что дерьмо что на четырех колесах, что на двух так дерьмом и останется! Дешевые мужики мечтают о дешевых машинах!

– А ты какая? Дорогая, что ли?! Дура набитая, ты что о себе возомнила?! Думаешь, будешь ездить на дорогой тачке?

– Я буду ездить на лимузине, – отчеканила я.

Макс громко рассмеялся и поднес зажигалку к сигарете.

– Господи, да заткнись ты! Надоело слушать бред! Ты посмотри на себя, кому ты нужна! У тебя уже ягодицы отвисли, как у старухи, целлюлит! Ты уродина…

– Я красавица, – перебила я этого придурка. – Я эффектная, и ты это знаешь. Я прекрасно танцую, у меня роскошное тело и упругая задница. Я чертовски привлекательная!

– Ты уродина, – громко заржал Макс. – Ты даже не представляешь, какая ты уродина!

– Прекратите немедленно! – крикнула Верка. – С вами невозможно отдыхать. Когда вы научитесь выяснять отношения дома? Что за привычка выносить сор из избы?! Максим, разве можно так унижать женщину?!

– Это не женщина, – пробурчал мой супруг.

– А кто же она, по-твоему? – вытаращила глаза Верка.

– Она моя жена.

– А что, разве твоя жена не женщина?! Откуда в тебе столько цинизма?! Дарья замечательная женщина. Да, она профессиональная стриптизерша и этим зарабатывает на кусок хлеба. Между прочим, не только на свой кусок, но и на твой тоже, учти это. Если ты такой правильный и тебе не нравится то, что делает твоя жена, так устройся на работу, а Дашка будет сидеть дома, варить обед и ждать тебя с работы.

– Ты же знаешь, что в нашем городе работы днем с огнем не найдешь. Завод и тот скоро закроют. Какая, к черту, работа?! В Москве с иногородними связываться никто не хочет. Всем подавай прописку. Без прописки можно только в какой-нибудь бар устроиться, как Дашка. Но я же не буду стриптизером. Я же нормальный мужик, а не какой-нибудь педик.

– Ну так и веди себя как мужик, – буркнула Верка, поднялась и, не обращая внимания на Макса, принялась танцевать.

Макс ухмыльнулся и принялся возиться с шампурами. Кирилл закурил и нервно стряхнул пепел. Верка пристально посмотрела на меня и тихо произнесла:

– Дашка, ты что, совсем не закусываешь? Так тебя развезет по полной программе. Что мы с тобой делать будем?

– Меня тошнит, – брезгливо скривилась я.

– От чего?

– От шашлыка.

– Зря, вкусное мясо, свежее. Мы с Кириллом полчаса выбирали. Весь рынок обежали.

– Мне кажется, что этот шашлык сделан из моего мужа…

– Что? – вытаращила глаза Верка и остановилась как вкопанная. – Что ты такое говоришь?

– Я говорю, что мясо какое-то… несимпатичное, как будто тело моего мужа… Как его представлю, так сразу блевать тянет.

– Дашка, ты что, совсем головой поехала?

– Может быть. Если бы ты три года прожила с этим недоумком, то чувствовала бы то же самое. Я же не виновата, что шашлык действительно похож на мясо моего мужа. Мы же приехали сюда, чтобы его убить? Так вот, мне кажется, что он уже покойник, а теперь мы нарезали его тело на порционные кусочки и сделали шашлык.

– Тише ты, дура!

– Нас никто не слышит. Музыка гремит на полную катушку.

– Все равно. Твой Макс и так уже косо смотрит, словно о чем-то догадывается.

– Он всегда так смотрит. Скорее всего, он в детстве страдал косоглазием и не успел его вылечить. А насчет того, что он о чем-то догадался, за это можешь не переживать. У него ума не хватит…

– Хватит, – резко перебила меня Верка. – Хватит чепуху молоть. Не хочешь есть этот чертов шашлык, не ешь.

– Ну что, девочки, может, по стопочке? – предложил Кирилл и разлил коньяк по стаканчикам.

Я чувствовала, что мне уже хватит, но не могла остановиться. Надев блузку, подошла к складному столику, взяла свой стаканчик и торжественно произнесла:

– Я хочу сказать тост!

– Я смотрю, ты многому в Москве научилась, – ухмыльнулся Макс. – Тост она хочет сказать! Что-то раньше ты особым красноречием не отличалась. Это ты, наверное, своим клиентам говоришь, когда они суют баксы тебе в трусы и наливают водку?

– Я не пью водку, – спокойно ответила я, глядя ему в глаза. – И не стыжусь того, что в мои трусики или лифчик суют деньги. Я принимаю это как благодарность, как вознаграждение за свой труд. Да, я танцую стриптиз, но отнюдь не считаю, что моя профессия хуже других. Напротив, я горжусь, что занимаюсь этим. Москва – не простой город, приезжих там не любят. В Москве выживают только сильнейшие. Слабые не выдерживают, сходят с дистанции и возвращаются домой, где для них всегда найдутся тарелка супа и теплая кровать. Я смогла удержаться в Москве, но не потому, что трахаюсь с клиентами. Я умею классно танцевать, специально этому училась. Я не только стриптизерша. В моей трудовой книжке есть запись: «Принята на работу в ночной клуб на должность танцовщицы». Публика любит смотреть, как я танцую, и мне это доставляет удовольствие. Я горжусь тем, что за свое искусство получаю деньги, Максим!

– Дура ты, нормальному человеку, если он выступает на сцене, в кайф получать цветы!

– Мне никогда не дарят цветы, потому что я работаю в ночном баре, а не в театре, и там совершенно другая публика. Если бы мне дарили цветы, я бы не смогла ими накормить свою семью. А теперь я все-таки скажу тост. Давайте выпьем за то, чтобы нам не приходилось заниматься тем, к чему не лежит душа, чтобы мы не рисковали своей драгоценной свободой и не совершали греховные поступки, чтобы жизнь не заводила нас в такие тупики и лабиринты, из которых нельзя выбраться, чтобы люди, которых мы давно уже не любим, отпускали нас с миром и давали нам право на собственную жизнь. Я пью за удачу, потому что без удачи не бывает счастья, а еще я пью за то, чтобы эта удача поворачивалась к нам только лицом. И пусть у каждого из нас будет шанс ухватить счастье за хвост, главное – не упустить этот шанс, какую бы цену за него ни запросили…

– Я что-то не понял, к чему ты клонишь? – побагровел Макс.

– Все, что я хотела сказать, я уже сказала, повторять не буду, надеюсь, до тебя дойдет.

Почувствовав легкое головокружение, я поставила стаканчик и пошла прочь от стола.

– Ты куда?! – крикнул мне вслед Максим.

– Сейчас приду, – отмахнулась я от него.

– Вот черт, не надо было столько пить!

Желудок неприятно ныл, голова кружилась, к горлу подступала тошнота. Я вышла к небольшому заболоченному озеру, села на траву, вытянув ноги. Перед глазами стоял Макс. Как же он мне надоел! Не человек, а банный лист какой-то, прилип так, что не отдерешь. По щекам потекли слезы. Верно говорят: когда напьешься, водка плакать начинает, только я пила не водку, а коньяк. Впрочем, какая разница, что пить. Странно, что от такой жизни я еще не превратилась в алкоголичку. Выйти замуж за это ничтожество и потратить на него целых три года! Сколько еще тянуть лямку – никому не известно. Ха! Мы собрались его убить! Да я заранее знаю, чем закончится сегодняшний пикник: доедим этот чертов шашлык, допьем коньяк и разойдемся по домам. Никто и пальцем не дотронется до моего мужа! Никто – ни Верка, ни Кирилл, и уж тем более я. Все мы храбрецы, но только на словах, а на деле у нас ничего не выйдет. Кишка тонка, как по поводу и без повода любит повторять Максим. Дома он мне наподдаст и ляжет спать, а я прореву всю ночь, уткнувшись в подушку, а рано утром замажу свои фингалы и поеду в Москву.

В Москве живет Глеб. Я чувствую, что еще немного, и он сделает мне предложение. Вот только разберется с навалившимися делами. Он так говорил, я помню. Выйду за него замуж и оставлю стриптиз. Я буду исполнять его только для Глеба, перед тем как заняться любовью. Глеб ничего не знает о Максе. Какая я дура, что сразу не призналась ему во всем, а теперь слишком поздно говорить правду. Макс не отпустит меня с миром, а Глеб не простит вранья. Не могу же я ему признаться, что все это время делила постель еще с кем-то… Он не поверит, что, кроме него, я никого не люблю. Если же я тайком уеду от Макса, он обязательно рванет в Москву и попытается меня образумить. Он наговорит Глебу кучу гадостей и обольет меня грязью с головы до ног. Глеб посмотрит на этого остолопа и подумает, что я точно такая же. Ведь есть же поговорка – муж и жена одна сатана… У меня язык не повернется сказать Глебу, что я замужем. Он точно не поймет. Он не сможет простить меня. Я врунья, обыкновенная врунья, но не могу потерять Глеба. Я слишком долго его искала. Много-много лет. Я страдала, что одета хуже других, крашусь дешевой косметикой, пользуюсь барахляными духами. И все же я верила, что рано или поздно обязательно встречу своего принца, только он приедет не на белом коне, как в сказке, а в белом лимузине. Именно за рулем такого лимузина я и увидела своего Глеба. Сначала я даже не могла понять: то ли мне больше нравится Глеб, то ли его лимузин?

«Вот глупая, разве можно их сравнивать!» – улыбнулась я своим мыслям и зачерпнула рукой воду. Вода приятно освежала и постепенно приводила в чувство. Тоже мне, убийцы нашлись! На словах все так ловко получается, а попробуй сделай… Завтра возьму билет и поеду в Москву. Смогу ли я признаться Глебу в том, что замужем? Интересно, как он отреагирует на мое признание? Ударит по лицу, простит или… бросит?

Случайно посмотрев на часы, я с ужасом поняла, что наш злополучный пикник подходит к концу. Скоро начнет темнеть. Мой муж, к моему глубокому сожалению, пребывает в полном здравии и, по всей вероятности, переживет меня. С него как с гуся вода, а я от общения с ним попаду в психиатрическую больницу. Будь проклят тот день, когда я согласилась выйти за него замуж! Наши местные девчонки до сих пор завидуют мне. Максим считался перспективным женихом: высокий, красивый, в любой компании сразу становится заметным. Только все это оказалось ширмой, за которой скрывалась пустота…

Мне захотелось кричать на весь лес. Я закрыла глаза и прислонилась к дереву. Пошел он к черту! Завтра же первым поездом уеду в Москву и расскажу все Глебу. Если он меня по-настоящему любит, то поймет и примет такой, какая я есть. Если же он меня бросит… Нет, господи упаси! Про это не хочется думать. Он не посмеет, не сможет… Как же тогда лимузин и красивая жизнь?..

Глава 2

– Дашка, где тебя черти носят? – услышала я за спиной звонкий голос и повернулась.

Верка внимательно смотрела на меня.

– Что-то мне муторно, – тихо сказала я и пригладила мокрые волосы.

– Ты что, купалась, что ли?

– Просто намочила голову.

– Зачем?

– Нервы и коньяк на голодный желудок дали соответствующий результат.

– Закусывать надо было.

– Чем?

– Шашлыком из мужа, – язвительно произнесла Верка и глубоко затянулась сигаретным дымом.

– Что Макс?

– Шашлык наяривает, что с ним будет? Поесть он у тебя не дурак, особенно когда на халяву. Ведь мясо мы с Кириллом покупали, коньяк тоже. А твой идиот хоть бы хлеба принес. Сразу видно – привык за чужой счет жить.

– А я и не спорю. С самого начала я знала: мы не сможем осуществить задуманное. Можно устраивать такие пикники хоть каждый день. Кормить этого тунеядца, поить, он будет жрать в свое удовольствие, но дальше этого дело не продвинется. Никто не сможет поднять на него руку! Потому что мы не убийцы и никогда не станем ими. Тысячу раз я просыпалась ночью и смотрела на своего муженька, тысячу раз мне хотелось взять топор и рубануть по его шее, тысячу раз я мечтала приобрести пистолет, чтобы всадить ему пулю в лоб, и тысячу раз приходила к выводу, что никогда не смогу этого сделать!

– Девчонки, куда разбежались?! Я что, по-вашему, один должен с этим придурком оставаться? Мы так не договаривались! Если уж пришли все вместе, так давайте все вместе до победного сидеть будем.

Кирилл стоял за кустом и справлял малую нужду.

– До какого победного? – вздрогнула я.

– До окончания пикника, – усмехнулся Кирилл, заправляя рубашку в джинсы.

Я взяла Верку за руку и потянула за собой.

– Идите, идите, а то этот козел сейчас сюда припрется, – засмеялся Кирилл.