Полная версия
Санкт-Петербург. Редакция журнала «Морской вестник»
Парфенов, по привычке постукивая карандашом по столу, читал материал, который ему оставил Карпенко. Материал был интересный и обещал определенный интерес со стороны читателя. Что ж, можно ради рейтинга издания авральным порядком вмешаться в верстку номера. «Молодец, интересно интерпретирует, – подумал он про автора, – но спешить с выводами и навешиванием ярлыков не стоит, интригу нужно растянуть на несколько номеров».
Главный редактор потянулся к телефону. Но телефон зазвонил неожидан– но сам.
– Да, – несколько рассеянно ответил Парфенов.
– Здравствуйте, Андрей Васильевич, это Богатов.
– А-а, э-э, здравствуйте, – с удивлением ответил главный редактор, узнав голос одного из председателей депутатских комиссий, – узнал, как же…
– Послушайте, Андрей Васильевич, – перебил его Богатов, – тут засветился один ваш молодой и весьма энергичный коллега. Возможно, материал уже у вас на столе, по крайней мере, хочу надеяться, что еще у вас на столе.
– Простите, вы о ком?..
– Ваше издание, – снова перебил Парфенова Богатов, – всегда отличалось вдумчивостью, объективностью и лояльностью. Ваш коллега по молодости лет страстно желает разоблачать и вскрывать нарывы общества там, где их не существует. Не знаю, где он набрал убедительных фактов и из какого пальца высосал сюжет про международную контрабанду, но если эти измышления попадут в печать… Вы меня понимаете?
– Вы хотите сказать, что…
– Я хочу сказать, что ваш молодой коллега, очевидно, решил открыть свой бизнес на заказных политических статьях и разоблачениях! – повысил голос Богатов. – Та чушь, которую он вам принес, не что иное, как попытка повлиять на исход предвыборной кампании самым нечистоплотным образом. Вы лично, как главный редактор, и весь ваш коллектив можете попасть в очень неприятную историю с этой публикацией. Более того, вы окажетесь в центре скандала в самом неприглядном виде. Думаю, что ваши покровители окажутся вымазанными с ног до головы не меньше, чем вы сами.
– Вы полагаете… – Парфенов снова сделал слабую попытку превратить общение в диалог.
– Я не полагаю, я предупреждаю, – отрезал Богатов, – и предупреждаю, потому что знаю суть вопроса и знаю, как в дальнейшем будут развиваться события. Здесь в верхах вам лично никто не простит этой выходки. Кому в Питере будет нужен политически безграмотный главный редактор? Учтите это и проведите работу с вашими кадрами. Мой вам совет: держите нос по ветру и уж тем более ничего не делайте против ветра!
Парфенов еще некоторое время, нахмурившись, слушал гудки в телефонной трубке. Потом, положив ее на аппарат, задумался. Постановка вопроса была очень серьезной. Независимая пресса была независимой лишь для непосвященных. При определенном политическом весе учредителей издания она может быть независимой от мнения других политиков или партий, но не более. Парфенов прекрасно знал, к какому блоку тяготел Богатов, чьим ставленником он был. Если предупреждение прозвучало с этого направления, то это уже серьезно. Это называется – «кусать своих». Не хозяев, нет. Кусать тех, кто активно сотрудничает с газетой, благодаря чьей политической воле издание остается интересным, актуальным, острым. Если эти силы сейчас отвернутся, то издание превратится в затравленное, пошлое, бульварное, постоянно критикуемое. Естественно, главный редактор, который угробил своей недальновидностью всю работу, все достижения, весь имидж, создаваемый годами, полетит из своего кресла в одно мгновение.
Задуматься было о чем. Например, о том, что у всего есть граница. Даже у свободной прессы в демократическом государстве. Любой человек всегда зависим от другого человека. Или обязан считаться с мнением другого человека, или здравый смысл ему подсказывает, что необходимо считаться. Особенно в некоторых ситуациях. Например, вот в этой…
Индийский океан. Западнее Никобарских островов
Когда капитану Бойко доложили о том, что на радаре появился движущийся объект, он не знал, то ли ему радоваться, то ли беспокоиться. Это могла быть и спецгруппа, о которой ему говорил Родзевич из питерского офиса, а могли быть и пираты (о них тоже предупреждал Родзевич). Бойко зашел в рубку и поднял к глазам бинокль. То, что море сегодня было спокойным, радовало, но на душе капитана радости не было с самого начала рейса.
Наконец показалась небольшая одинокая точка. Через несколько минут она превратилась в большой скоростной глиссирующий катер. Судно двигалось со скоростью не меньше пятидесяти узлов.
– Вот это аппарат! – восхищенно заметил вахтенный. – Не катер, а космическая ракета.
– Отдайте команду «принять на борт», – приказал Бойко, – это наша охрана при-была.
Матросы побежали спускать трап, но катер не стал сразу приближаться к сухогрузу. Он обошел судно стороной, как бы разглядывая его. И только описав полный круг, катер сбавил ход и уравнял скорость с «Охотском». Командир группы специально настаивал, чтобы во время приема на борт судно не останавливалось. Капитан не стал возражать, безопасность судна – не его забота.
С мостика было видно, что на борт поднялось пять гостей. С катера вытащили несколько черных сумок из ткани с непромокаемой пропиткой. Один из пятерки, невысокий лысоватый человек, пошел в сторону рубки. Капитан поспешил выйти ему навстречу.
– Здравствуйте, – разочарованно проговорил капитан и протянул руку, – я, честно говоря, думал, что вас будет больше. Десять или двадцать.
– Это все, чем я располагаю, – ответил Торин, – надеюсь, что и этого не понадобится.
– Пойдемте, я провожу, – предложил капитан, – вам подготовили помещение…
На этих словах Бойко осекся, увидев среди прибывшей пятерки молодую девушку. Это его совсем расстроило, несмотря на то что командир группы выразил надежду, что охрана не понадобится. Капитан надеялся на спецназ, а увидел перед собой невысокого, невзрачного, лысоватого мужчину с каким-то сонным взглядом. Двое молодцов, конечно, внушали доверие своим гренадерским ростом и внушительны– ми плечами, но вот девушка, черноволосая красавица, поразила капитана больше всего. Добил его пятый член группы – лысый полноватый мужчина с добрыми глазами и полными губами. Было в нем что-то от доброго детского доктора или пова– ра. «Господи, – подумал Бойко, – они их на улице собирали, что ли, из случайных прохожих? Какой это, к черту, спецназ!»
– Давайте присядем, Владимир Никандрович, – предложил Торин, когда группа вошла в отведенное ей помещение и стала складывать свое имущество с характерным металлическим лязгом, – меня интересует характер вашего груза.
– Железная руда, – ответил Бойко. – А что?
– И все? – удивился Торин.
– Да, – подтвердил капитан. – Почему вы так удивлены?
– Ценность его сомнительна. Можно, конечно, попытаться реализовать на черном рынке, но такого рода сырье скорее всего ни одна сталеплавильная компания не приобретет из левых источников. Странно. Пираты из-за груза рисковать не будут. Можно вообще-то захватить и потребовать выкуп за экипаж, но таких судов здесь проходит много. Просто мне, капитан, непонятен этот аврал. Целевое нападение обычно имеет какую-то серьезную цель, а тут пустое место.
– Значит, можно особенно не опасаться нападения, – по-своему истолковал слова Торина Бойко.
– Не будем спешить с выводами. Свою работу мы, по крайней мере, сделаем. Давайте согласуем взаимные действия. Если произойдет нападение пиратов, то вы ничего не предпринимаете без моего приказа. Ни на градус в сторону и никаких изменений хода судна. Хорошо?
– Хорошо, – озабоченно согласился капитан.
– Ну вот и славно. Радарное оборудование у вас в порядке?
– Да, все в порядке.
– Двое человек из моей группы будут постоянно дежурить в ходовой рубке. В случае нападения мы сами принимаем решение о тактике отражения атаки.
Калининград
Алексей Сергеевич Казанкин вернулся со службы поздно. Сегодня было не его дежурство, но вторая половина дня оказалась занята внеплановыми занятиями и расширенным совещанием со старшими смен и главными специалистами таможни. Алексей Сергеевич раскрыл книгу, чтобы, по обыкновению, почитать минут пятнадцать перед сном. Слышно было, как жена на кухне гремит посудой, наводя порядок перед сном после позднего ужина. Он уже начал дремать, когда вошла Ольга, что-то сказала вполголоса и взяла из рук Алексея Сергеевича книгу. Сквозь дрему он слышал, как жена, сидя на постели, наносила на руки крем. Наконец она улеглась рядом и потушила ночник у изголовья.
Дверной звонок разбудил Алексея Сергеевича не сразу. Проснулся он только тогда, когда его стала тормошить жена.
– Леш, там звонят, – сонным голосом говорила Ольга, – подойди.
– Кого там по ночам черти носят? – ворчливо сказал Алексей Сергеевич сонным голосом и стал попадать ногами в тапочки.
В дверь звонили очень настойчиво. Алексей Сергеевич, проходя через гостиную, мельком взглянул на часы. Была половина третьего. «Если с работы, – подумал он, – хотя сначала бы позвонили по телефону». Подойдя к двери, Алексей Сергеевич посмотрел в дверной глазок. На лестничной клетке стояла женщина и придерживала одной рукой простенький домашний халатик.
– Кто там? – спросил Казанкин через дверь.
– Соседи снизу, – отозвалась женщина сварливым голосом. – Вы нас заливаете! В туалете уже с потолка вода капает, открывайте.
Какая вода?! Алексей Сергеевич спросонья не сообразил, что надо бежать в санузел, и стал отпирать. Когда щелкнул второй замок и Казанкин открыл дверь, то она распахнулась от резкого толчка, больно ударив его в колено и грудь. Алексей Сергеевич пошатнулся, все еще держась за дверную ручку, а в прихожую уже вваливались трое незнакомых мужчин. Казанкин успел заметить, что «соседка» бросилась по лестнице вниз, срывая на ходу халатик, под которым виднелась верхняя одежда. Он все понял мгновенно.
Дверь захлопнулась, и Алексея Сергеевича прижали к стене прихожей. Один из незнакомцев быстро сунул руку в карман, и перед лицом со щелчком блеснуло лезвие выкидного ножа.
– Быстро говори, падла, кому настучал про трюмы «Ладоги»? – обдавая вонью изо рта, спросил один из ворвавшихся.
– Убери лапы, сволочь! – взревел Казанкин, пытаясь вырваться.
За его спиной раздался женский визг. Жена, услышав шум в прихожей, выбежала из спальни. Увидев, что трое неизвестных схватили ее мужа и угрожают ножом, она закричала от ужаса, но один из них успел зажать ей рот. Ольга Ивановна извивалась в его руках, пытаясь освободиться. Казанкин рванулся ей на помощь, и лезвие ножа вошло ему между ребер.
В прихожей воцарилась тишина. Хозяин квартиры, зажав бок окровавленной рукой, медленно сползал по стене на пол и не сводил глаз со своей жены. Та лежала на полу в обмороке.
– Ты че сделал, придурок? – зашипел один из незнакомцев на своего напарника. – Нам от него информация нужна была.
– Да он сам на перо прыгнул из-за бабы своей, – со злостью ответил второй.
– Теперь доводи все до конца. Так оставлять нельзя, – снова зашипел старший и повернулся к третьему: – А ты пошарь в квартире, только ничего не бери. Сделай вид, что рылись, и все.
Спустя пятнадцать минут трое вышли из подъезда жилого дома и быстрыми шагами двинулись за угол дома. Там их ждала невзрачная «шестерка» с заведенным двигателем. За рулем сидела женщина. Когда вся троица забралась в машину, старший достал мобильный телефон и набрал номер.
– Это я, – сказал он, когда ему ответили, – накладка вышла. Клиент больно ретивый оказался. Короче, порешили мы его, так получилось…
– Мокрушники долбаные, – со злостью в голосе ответили ему на том конце. – Кто вам велел убивать его? Узнали что-нибудь? Он что-нибудь сказал?
– В том-то и дело, что не успел, – виновато стал объяснять человек в машине, – когда баба его выскочила в коридор и визг подняла, мы, понятное дело, рот ей заткнуть попытались, а он и рванулся к ней на помощь. Ну и сам на нож оделся.
– Кретины! – ответили ему. – В квартире все зачистили? Следов не оставили?
– Все чисто. Сделали так, чтобы на ограбление подумали.
– В карманы ничего не положили? А то погорите на мелочи и других за собой потянете.
– Что мы, не понимаем? – обиделся человек. – Чистяк будет полный.
– Смотрите у меня! Машину бросить, а самим исчезнуть. И чтобы раньше чем через две недели я вас не видел. Поняли?
Окраина Санкт-Петербурга. Элитный коттеджный поселок
Под ночным моросящим дождем черная «Тойота» с тонированными стеклами резко сбросила скорость и, не включая «поворотников», свернула вправо к поселку. Сзади раздались визг тормозов и раздраженные сигналы других машин. Включив дальний свет, «Тойота» понеслась по темному ночному коридору подступающих к дороге сосен. Через два поворота машина свернула на укатанную песчаную дорожку, в конце которой чернел кованый металлический забор с воротами на электроприводах. Около ворот машина остановилась, фары погасли. Ворота бесшумно стали распахиваться, открывая взору освещенный двор трехэтажного коттеджа.
В каминном зале было тепло и уютно пахло березовыми дровами и дымком. Блики языков огня отражались на стеклянном экране, загораживающем топку камина, и в полумраке приглушенного освещения поигрывали на бокале с вином. Хозяин коттеджа, моложавый мужчина, вопросительно смотрел на своего гостя, развалившись в кресле возле камина.
– Подробнее, – велел хозяин широкоплечему детине с лицом «не мыслителя, но воина».
– Подробностей я пока не знаю, точнее, не знаю, кто за этим стоит. Но то, что они влезли в наш бизнес, это точно.
– На какое судно они их погрузили?
– На «Ладогу». Она сейчас ушла в Финляндию под загрузку лесом.
– Лесовоз? – удивился хозяин.
– Они переоборудовали часть трюмного помещения.
– Как же ты не выяснил? – с упреком сказал хозяин. – Найди тех, кто занимался переоборудованием, выясни, кто заказал эту работу. Опять же, без таможни здесь не обошлось.
– Я сделал, – ответил детина, виновато повесив голову. – Только работу заказывал капитан судна, а с таможней вышла накладка. Несчастный случай. Он начал рыпаться, и мои ребята нечаянно его порешили.
– То есть ничего выяснить не удалось? Очень плохо, – покачал головой хозяин, поднялся с кресла и прошелся по комнате. – Хуже всего, что журналисты что-то пронюхали об этом деле.
– Может, у них концы какие есть? – оживился парень. – Вы скажите, я потрясу кого надо.
– Нет уж, хватит, потрясли одного, – строго сказал хозяин, – журналисты растрезвонят о контрабанде, могут вмешаться органы. Нет, нам это не нужно. Пусть лучше те, кто перешел нам дорожку, сыграют в наши ворота.
– Это как?
– Очень просто. Редакции я рот заткнул, думаю, что этот вопрос больше в прессе муссироваться не будет. А вот то, что товар пошел по назначению, – нам на руку. Нужно перехватить судно, перегрузить товар и отправить в Африку, как и планировалось, только нашим заказчикам. Попутно мы и узнаем, кто влез в нашу епархию.
– Ловко!
– Ловко, ловко. Подготовь ребят, человек восемь. Желательно не из местных. Найди бойцов с чужим гражданством, прибалтов каких-нибудь. Перехватите судно и поведите к берегам Африки, чуть позже я скажу, какое судно подойдет в море к «Ладоге», чтобы перегрузить товар. «Ладогу» отпустите, а капитана предупредите, пусть держит язык за зубами, а то вернется как раз к похоронам своей семьи. Только ты найди пару человек, которые разбираются в навигационном судовом оборудовании. Если судно подаст сигнал бедствия, все сорвется. Повод, чтобы в море попасть на борт, придумайте сами. Терпящие бедствие моряки на моторной лодке, например, или что-то в этом роде. Главное – на борт подняться. А там под угрозой оружия надо быстро отключить всю аппаратуру и гнать в Атлантику.
– Понял, сделаем. Есть у меня на примете такие ребята. А в Африке кто товар будет кантовать?
– С судном, которое подойдет к «Ладоге», будет один человек. Он все знает и сам решит на месте.
Калининград
– По «02» позвонили соседи, – продолжал рассказывать участковый, – дочь так страшно закричала, что во всех квартирах было слышно. Выбежали, а она в обмороке на пороге лежит. Видать, зашла, увидела все это и бросилась звать на помощь, а возле дверей упала в обморок.
– Позвоните, узнайте, в каком она состоянии и можно ли ее допросить, – велел следователь оперативнику из РУВД.
Пройдя через прихожую, следователь остановился и некоторое время наблюдал за работой экспертов. Тело мужчины лежало рядом с входной дверью на боку. Ясно были видны три ножевых ранения: одно в правый бок сантиметров на десять ниже плеча, а два – в грудь, в область сердца. Скорее всего первый удар был неточный, а двумя последующими его добивали.
Женщина лежала рядом с дверью в спальню. У нее виднелось ножевое ранение в спину, под левой лопаткой, и было перерезано горло. Судя по положению тел, нападавшие застали хозяев квартиры врасплох. Но зачем они открыли двери? Точнее, не они, а он, на жену напали позднее. Значит, хозяин квартиры, работник местной таможни Казанкин, знал нападавших или нападавшего в лицо. Или довод был убедительным.
«Догадки, сплошные догадки», – подумал следователь. И будут они до тех пор, пока не определится возможный мотив преступления. Судя по беспорядку в квартире, напрашивается мотив – ограбление. Да и жила семья не так уж и бедно. Пока неизвестно, были ли в доме драгоценности, деньги, но, судя по мебели, доход семья имела хороший. Ограбление или имитация ограбления. Домушники не убивают, убивают наркоманы, когда их прижмет. Но наркоманы не убивают так спокойно и точно. Они бы истыкали неумело, по голове чем-нибудь ударили. Нет, после наркоманов таких тел не остается. Значит, напрашивается версия, связанная с профессиональной деятельностью Казанкина.
В дверях появился давешний оперативник. Поймав его вопросительный взгляд, следователь подошел к нему.
– Ну, что с ней? – спросил он, имея в виду дочь убитых, которую увезла «Скорая».
– Пока бесполезно. Она в такой дикой истерике! Сейчас ее держат на сильных успокоительных. Боятся необратимых последствий шока.
– Ясно. Но это нам пока несрочно. Дочь ничего особенного не прояснит.
– Почему? – удивился оперативник. – А если дом ломился от золота и валюты?
– Нет, – задумчиво возразил следователь, – не думаю, что это ограбление.
– Таможенные темные делишки, – усмехнулся оперативник.
– Наверняка. Бери своих ребят, участкового и начинайте подворный обход. А я, пока не готовы результаты экспертиз, посмотрю свежую прессу, в Интернете пороюсь. Может, какие-то скандальчики уже вырисовываются. Какая-нибудь контрабанда или что-то в этом роде. На работу ему, – следователь кивнул на тело, – запрос организую.
Глава 2
Индийский океан. Западнее Никобарских островов. Борт судна «Охотск»
Торин разглядывал карты и ломал голову над тем, в каком месте может случиться нападение, если таковое вообще состоится. Все вахты судна проинструктированы, и сигнал бедствия будет подан незамедлительно, даже при намеке на пиратское нападение. Опасных мест Андрей Петрович выделил три – это те места, где могут скрытно караулить быстроходные пиратские катера. Одно из таких мест сейчас и проходил «Охотск». Неожиданно зазвонил телефон. «Кто это подгадал?» – удивился Торин, имея в виду то, что судно вошло в зону устойчивой мобильной связи.
– Андрей Петрович?
– Да.
– Это Махтаров. Удобно говорить?
– Да, Джамаль, – ответил насторожившийся Торин.
– Не знаю как начать… – замялся разведчик.
– Начните сначала, потом легче пойдет, – попытался пошутить Торин, хотя нутром он почувствовал неладное.
– Есть у меня одна интересная информация из кругов, которые попадают в сферу наших с вами интересов. Учитывая то, что вы порядком в последнее время наследили в регионе, считаю возможным поделиться с вами своими опасениями.
– Серьезность вопроса я уже прочувствовал, – усмехнулся Торин, – так что можете не тянуть и говорить прямо.
– Если прямо, то дело обстоит следующим образом. Как минимум три пиратских клана объединились в решении ликвидировать некую силу, которая противостоит им в последнее время. Кто-то проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что эта сила планомерно действует в целях уничтожения пиратской угрозы в регионе.
– Вы намекаете, что нас вычислили? – спросил Торин.
– Думаю, да. Потому что речь идет о европейцах.
– Интересно… – засомневался Торин. – Вы знаете, что собой представляют пираты и их главари? Из них единицы лишь опираются на какие-либо организации и имеют определенные связи в мире. Большинство – полуграмотные бывшие рыбаки. И их лидеры вышли из этого же сословия. Боюсь, что в их рядах аналитиков не водится. Может, экстремисты озаботились, что угроза может прийти и к ним?
– Нет, это не экстремистские организации. Я с вами согласен, Андрей Петрович, что сами эти люди не смогли бы собрать воедино все данные. Остается предполагать, что им данные предоставили.
– Значит, мою группу кто-то хочет уничтожить. Есть предположения?
– Боюсь, что нет. Я такой агентурой не располагаю, мои связи – в официальных кругах. Попробуйте сами догадаться, кому выгодно уничтожение вашей группы. Будут идеи, сообщите.
Отложив телефон, Торин задумался. Как раз этого он особо не боялся. Зная среду, в которой ему предстояло работать, Торин был уверен, что пиратам не удастся собрать всю информацию о происшествиях, в которых замешан СКАТ. Слишком разношерстная эта публика, разрозненная. Либо речь идет об уничтожении группы чьих-то спецслужб, которая добралась до одной из экстремистских организаций в этом регионе, либо…
Если дело касается СКАТа, тогда это похоже на «подставу». Кто хочет уничтожить группу? Первым напрашивается ответ – те, кому она мешает. Но это опять же пираты. А если другие варианты, если «ноги растут» из Питера? Кто там может стремиться ликвидировать СКАТ? Кому он перешел дорогу в Питере? Сейчас, пожалуй, никому. Тогда, может быть, это упреждающий удар. Вдруг кто-то в Питере замыслил нечто такое, угрозой чему способен послужить СКАТ?
Торин вызвал Горбачева. Николай отозвался мгновенно, и голос его был встревоженным.
– У нас все тихо, Коля, – успокоил его Торин. – Как у тебя горизонты?
– Горизонты чистые, – ответил Горбачев, – ваши сигналы четкие. Иду параллельным курсом.
– Тебе одно задание. Помнится, тебе удавалось пеленговать телефонные разговоры?
– Есть такое, – ответил Горбачев, – если номера заранее ввести в компьютер, то в момент состоявшейся связи навигатор покажет положение абонента.
– А зафиксировать второго, с кем абонент разговаривает?
– Тоже в принципе можно.
– И его положение?
– Естественно, если я немного под-готовлюсь.
– А записать разговоры и сохранить в компьютере?
– Легко!
– Тогда вот тебе занятие, чтобы не скучал без нас. Сейчас я продиктую телефоны людей, чьи разговоры ты должен писать и отмечать их местоположение в момент связи. Всех абонентов тоже надо писать и фиксировать.
Торин стал диктовать телефоны Родзевича, Трещева и самого Олега Яросла-вовича.
– Когда начнешь? – спросил Торин.
– Практически сразу, программное обеспечение позволяет.
– Хорошо, приступай. Только хочу тебя предупредить: ты можешь даже катер утопить, но ноутбук свой обязан сберечь, потому что цены той информации, которую получишь, нет.
– Даже так? – удивился Горбачев.
– Да, Коля, все очень серьезно.
Нападение произошло неожиданно даже для Торина. Судно практически миновало опасный участок, когда Доронин прислал короткий сигнал: «Пираты». Отдав команду «по местам», Торин непонимающе уставился на карту, которая лежала перед ним на столе. Единственное, что ему бросилось в глаза, – это рифы слева по курсу. Выругавшись, Торин побежал на палубу.
Отдавать на этом этапе какие-то приказы он не собирался, так как каждый из спецназовцев знал свое место и свой участок. Все уже было давно оговорено. Сейчас Торина интересовали силы нападавших, их тактика. Каждая секунда боя, каждый его мельчайший нюанс могли приблизить к разгадке причин того положения, в котором оказался СКАТ. Сейчас главное – понять ход мыслей пиратов. И, естественно, спасение судна.
Выбежав на палубу, Торин сразу же услышал звуки моторов пиратских катеров. Они заходили слева из-за полосы прибоя рифов и начинали охватывать «Охотск» полукругом.
– Дед, я Рэмбо, – прозвучало по связи, – сигнал бедствия передается. Наши все на местах по расписанию.
– Принял, – ответил Торин, – всем действовать самостоятельно.
Приглядываясь к пиратским катерам, Торин насчитал их девять. Если даже человек по шесть в каждом, то уже больше пятидесяти.
С двух катеров по судну ударили пулеметы. Это еще не была прицельная стрельба, а лишь предупреждение и предложение застопорить ход. Судно продолжало идти своим курсом. Три катера вырвались вперед и закружили перед носом сухогруза, остальные стали догонять и пристраиваться с кормы. «Сейчас начнут обстреливать ходовую рубку», – подумал Торин, но на четырнадцатиузловом ходу взобраться на борт по веревкам не так уж и просто. Сам по себе факт, что нападавших было так много, ни о чем еще не говорил. Такие случаи бывали и раньше, хотя обычно нападения предпринимались группами по десять– двадцать бандитов.
