Танго Мотылька

– Я услышал, как скрипнул открывающийся замок. И бросился в коридор, а там… в общем, в конце концов, этот гад столкнул меня с лестницы.

– Похоже, он еще и ногой пару раз к вам приложился?

– Не только ногой, – буркнул Никита, – но ему тоже досталось, честное слово!

– С чего вы взяли, что это связано с Мотыльком?

– Он назвал меня колобочком, – произнес Никита и выразительно на меня посмотрел.

Я громко и не очень красиво хмыкнула.

– Как это связано с Мотыльком?

– Она меня так называла.

– Коло… – я закашлялась, – …бочком?

Признаюсь, у меня очень богатая фантазия и еще более живое воображение, но при всем при этом я в жизни бы недодумалась сравнить высокого атлетически сложенного детину с колобочком!!!

Не удержавшись, я все же рассмеялась. Даже хмурый взгляд недовольного Никиты не смог меня остановить, я хохотала, как умалишенная. Господи, ну и колобочек!!!

– Это была такая шутка…. – Никита посмотрел в мои полные слез глаза и беспомощно вздохнул.

А я смеялась и смеялась, прекрасно понимая, что если не остановлюсь, то оставшийся день буду икать вместо членораздельной речи.

Через минуту я смогла смотреть на него не сквозь радугу слез, еще через две – внятно говорить, не давясь смехом. Без икоты, слава богу.

– Так, давайте сначала. Когда пропала девушка?

Я достала блокнот, где записывала то, что нужно узнать для Петра.

Надо сказать, что обычно я ничего не записываю, потому что у меня феноменальная память, но, поскольку Никита довольно странно влиял на мои умственные способности, я решила подстраховаться. Надеюсь на способностях к чтению его влияние не распространится.

Всегда надо надеяться на что-то хорошее.

– Первого я получил чертовы смайлы.

– Когда вы сообщили ей адрес?

– Тридцатого, а давайте на «ты» перейдем? – Поймав мой недоуменный взгляд, он широко улыбнулся и тут же скривился. – Неудобно как-то…

– Пока мы на «ты» переходить не будем, Никита Максимович, – произнесла я строго, ну, я очень постаралась, чтобы это прозвучало строго. Вряд ли получилось, судя по его ухмылке.

– У меня вы появились седьмого, затем восьмого.

– А сегодня девятое! – усмехнулся он. – Вон там календарь висит!

– Разумеется, все это время вы проверяли, не вернулась ли она, – скорее для себя, чем для него, вслух пробормотала я.

– Я оставил ей кучу сообщений, – кивнул он.

– Это серьезно? – спросила я, глядя на его голову.

– Да нет, сказали на пару дней, смещение, на место вытянут и освободят, – тяжкий вздох рассказал гораздо больше этой его бравады. Понимающе улыбнувшись, я снова взялась за ручку.

Вот что я узнала, просидев с Никитой больше полутора часов.

Итак, Никита и Мотылек познакомились совершенно случайно, когда после довольно продолжительного фуршета Никита на спор постучался в аську к первой попавшейся девушке. Это было около года назад. Знакомство удалось, и уже через пару месяцев они стали почти закадычными друзьями. Как и у всяких нормальных друзей, у них выработался свой особый язык. Учитывая специфику их общения, переписку то бишь, значение имели даже знаки препинания, ну и конечно же уже упоминаемые Никитой смайлы. Разумеется, тут имели место и всякие прозвища, употребляемые в зависимости от настроения. Девушка, как мне уже известно, называлась Мотыльком, а Никита был Скрипачом. Об установленном времени связи я уже знала, но Никита не преминул снова упомянуть этот факт в связи с тем, что Мотылек, оказывается, вернулась!!!

Выслушав от меня кучу неприятных вещей по поводу утаивания информации от самим же нанятого детектива, Никита возмущенно замолк и молчал несколько минут. Когда мне надоело слушать его недовольное сопение, я в сердцах сунула блокнот в сумку.

Нехорошее начало! Ведь знала же, что не нужно было связываться с клиентом, рядом с которым у меня мозги выключаются!!!

– Татьяна Александровна!

В дверях я обернулась. Я стояла и смотрела на него, понимая абсурдность своего поступка. Я психанула и попыталась вильнуть хвостом! Это простительно молоденькой девочке на первом свидании, но никак не мне, взрослой и ответственной особи женского пола. Обалдеть….

– Это не она! Понимаете? Вернулась вовсе не она!

Я повернулась к Никите Максимовичу. Было похоже на то, что он не заметил моего замешательства. Ему просто хотелось остановить меня, больше он ни о чем не думал.

Ну и что бы вы думали?

Я, конечно же, вернулась. Утешая себя тем, что во всем виновато мое любопытство. А еще мне совсем не нравилось мое иррациональное поведение, и я решила исследовать его причины, чтобы избежать подобного позора в дальнейшем. Очень плохо, что мной собрались руководить эмоции. Еще хуже, что я почти это позволила. Усевшись на тот же стул, я снова достала блокнот. Рассказ медленно потек дальше.

Итак, когда девушка пропала, Никита несколько дней просто проверял, не вернулась ли она. На пятый день отсутствия Мотылек объявилась в Сети. Но ничего не написала ему. Возмущенный ее поведением, он отправил ей целый меморандум по поводу друзей, бестолковых девиц и прочего. Разумеется, он предполагал, что Мотылек его поймет и все объяснит. Но этого не произошло, напротив, ему пришел довольно резкий ответ, совсем не в духе Мотылька. Это заставило его задуматься, и весь следующий день он следил за хаотичным появлением-исчезновением девушки в Сети. К вечеру этого же дня ему пришло сообщение от нее, но какое-то не такое. Еще день Никита общался с Мотыльком, прекрасно понимая, что отвечает ему вовсе не она. В конце концов, он решил, что что-то случилось.

– Понимаете, когда уже привык к определенному тону общения, даже слова бросаются в глаза. Тот, кто сейчас мне отвечает, человек хоть и грамотный, но употребляет совершенно другие слова и пишет совершенно в другом стиле. И вопросы задает странные, или те, на которые Мотылек уже знает ответы.

Никита уставился на меня, выискивая признаки понимания. Чтобы избавиться от его назойливого взгляда, от которого мне было не по себе, я кивнула и уткнулась в блокнот.

Из того, что девушка писала о себе, Никита смог рассказать следующее.

Мотыльку тридцать лет, работает она менеджером по продаже в какой-то небольшой фирме. Она блондинка с серыми глазами, невысокая и полненькая. В Сеть она выходила только по вечерам, с домашнего компьютера. На личном фронте у нее все хорошо, парня, с которым она уже пару лет жила, она очень любила. По ее словам, он от нее был в восторге, и скоро они собирались в ЗАГС. Крокодил Гена, тот самый счастливец, что поведет Мотылька в место, которое я за три квартала объезжаю, человек самых чудесных душевных качеств. Почти идеальный. Мотылька, по словам уже Никиты, не устраивало в нем только одно, а именно – род его занятий. Но об этом она избегала говорить. В любом случае, Гена – это даже не самый последний человек, которого Никита заподозрил бы, а, можно сказать, человек вне подозрений. И все потому, что Никита считал его безнадежным, а потому счастливым в своем неведении, подкаблучником с большой буквы.

Некоторое время затратив на обдумывание полученной информации, я повернулась к своему клиенту. В очередной раз отметив про себя, что над ним здорово поработали.

– Я так понимаю, дело заведено, и все, что вы слышали и видели в момент нападения, вы рассказали милиции, – произнесла я скорее для самой себя.

– Да. Не очень много, если честно.

– Еще мне представляется, что нападавший достаточно молод и в неплохой физической форме, – вопросительно глянув на Никиту, я подождала подтверждения своей мысли.

– Да. Я бы даже сказал, что он в очень хорошей физической форме.

– Что еще?

– Что?

– Что еще вы помните? Какого он роста? Какое телосложение? Он просто массивен или же отличается спортивной фигурой? Цвет глаз? Волос?

– Ростом скорее с меня, не ниже, это точно… Телосложение… не худой… не толстый… скорее, жилистый и подкачанный… да, именно так.

Я мысленно соотнесла рост Никиты и свой и оставила зарубку в памяти.

– Волосы я не видел, на нем была черная спортивная шапка, такая, знаете… с дырками для глаз.

– Я поняла.

– Глаза темные, это я помню точно. – Никита наморщил лоб, выдавая недюжинную работу мозга. – У него массивная квадратная челюсть… низ шапки очень хорошо ее обтянул…

– Еще вопрос. Как он попал в квартиру?

– Не знаю. Взлома не было, насколько я мог судить. Дверь абсолютно обыкновеннейшим образом была закрыта, когда я пришел. Я ее открыл своим ключом.

Хм… хм…. хм…

– Ваши ключи единственные в своем роде? Где хранится запасной комплект?

– Дома. – Никита произнес это с таким видом, словно я задала идиотский вопрос. – И еще один комплект у соседки.

– Они точно на месте?

– Да, я проверил.

– С вашим комплектом никаких подозрительных приключений не случалось? Ключи не попадали в руки к незнакомым людям?

Никита закрыл глаза и задумался. Весь мысленный процесс протекал, видимо, с трудом, потому что он заметно хмурился.

– Теперь, когда вы спросили… это не подозрительно, просто было странно, поэтому запомнилось.

Я кивнула, чтобы он продолжал, потом вспомнила, что он закрыл глаза.

– Я вся внимание.

– Я был на корпоративе… и увидел их на полу… нет, даже не так. Их увидел мой друг, он на них наступил.

– Что в этом было необычного? – я подалась вперед, завороженно наблюдая за его мимикой. Оказывается, думать с закрытыми глазами можно очень эротично.

– Они не могли упасть. Просто не могли. Тем более там.

Он резко открыл глаза и посмотрел на меня.

– Тем более что перед этим я не мог их найти и решил, что забыл их в спешке дома.

– Да?

– Да, я опаздывал, забежал домой, быстро переоделся, вызвал такси и рванул в ресторан. Я так бежал, что чуть не снес мужчину, который заходил в подъезд.

– Вы поехали на такси?

Он кивнул.

– Корпоратив. – Ну да, это все объясняло.

Большинство людей имеют привычку носить все ключи на одном кольце, и я не исключение. Машина, квартира, подъезд.

– Раз не нужна была машина, то и не возникло мысли захватить от нее ключи. А дверь, естественно, захлопывается сама самым хитрым образом.

– Ну да, я так и подумал. Поэтому так удивился, когда их нашел.

Я посмотрела на распростертое передо мной тело.

Что-то тут не сходилось.

– Вы абсолютно уверены в том, что их не было, потому что не поленились объяснить себе этот факт.

– Да.

– Где вы обычно их держите?

– В кармане брюк. Зимой в кармане куртки.

– Ключи определенно покинули квартиру вместе с вами.

– Думаете? – теперь Никита внимательно следил за протеканием моего мыслительного процесса.

– Вы пришли домой, чтобы переодеться. Открыли дверь и понеслись к приготовленному заранее костюму.

– Да, – настороженно пробормотал он, сначала соотнеся это со своими воспоминаниями.

– Вы заказали такси, переоделись, схватили с вешалки верхнюю одежду и рванули на улицу ожидать машину, одеваясь по дороге.

– Да.

– Тогда получается, что либо ключи побежали вслед за вами, либо вам их подкинул ангел-хранитель.

– Нет, не получается. – Никита сокрушенно покачал головой, забыв о том, что двигать ею нельзя. Он с таким восхищением следил за моей мыслью, что конец моих предположений его слегка разочаровал. Нелегко быть таким чудесным сыщиком, как я. Клиенты автоматически предполагают, что я раскрою преступление, просто выслушав их историю и задав пару наводящих или уточняющих вопросов.

– Тогда единственное, что остается, предположить, что они были с вами все время, и вы их выронили, а потом нашли. – Работа с людьми требует много терпения и, как ни странно, стратегии и хитрости. Я очень хитрая. И стратег неплохой. Когда с головой все в порядке.

Ха.

Один факт установлен точно. Никита вышел из дома с ключами. Теперь остается добиться того, чтобы он вспомнил, где и как они пропали. А для этого ему нужно понять, почему этот инцидент показался ему странным, и чтобы он объяснил это мне.

– Да, но это и странно.

Я пожала плечами.

– Не вы первый…

– Но почему это странно?

– Хорошо, давайте продолжим историю необыкновенного приключения ваших ключей. Вы доехали до ресторана. Отпустили такси.

– Да. – Он снова сосредоточился.

– Прошли в гардероб и разделись.

– Да.

– Когда раздевались, проверили карманы…

– Пальто, – воскликнул он. – Да, я их проверил, и ключей там не было.

Вот мы и добрались до места, где собака порылась. Все не так сложно, как думалось вначале.

– Раз ключей не было в пальто, когда вы входили в ресторан, их в ресторане автоматически невозможно было где-либо выронить.

– Да. – Восхищение вернулось в его красивые темные глаза и там засияло. – Тогда получается, их туда кто-то подкинул….

Я смотрела, как с его лица медленно стекает энтузиазм. Одну загадку мы разгадали, а вместо ответа получили другую.

Добро пожаловать в мой мир. Я усмехнулась.

На самом деле, теперь все еще проще.

Из дома он вышел с ключами. В ресторан пришел без них. Значит, они были изъяты по дороге. Почему изъяты, а не потеряны? Потому что их вернули. А кто их вернул?

Тот, кто позаимствовал.

А вот теперь настоящее испытание для памяти Никиты. Если он вспомнит человека, которого видел дважды, сначала по дороге в ресторан и потом в самом ресторане, у нас будет описание злоумышленника.

– Вы говорили по телефону, когда ехали в ресторан?

– Да, а что? – Никита недоуменно нахмурился. Наверно, не поспевал за моей мыслью.

– Пытаюсь понять, насколько рассеянным было ваше внимание.

– Я заметил по дороге мужчину, которого едва не зашиб, бабушку с мопсом, мамашку с близнецами в красной коляске. Такси… малиновая «десятка», номер 125… водитель аккуратный, но слишком эмоциональный… Обесточка троллейбусов… черный «Хаммер» подрезал «Ниву»…

– Понятно, вы из той породы, что, болтая по телефону, таращится по сторонам и умудряется запомнить много ненужной информации.

– Ага. – Самодовольная улыбка растеклась по его лицу, причинив дискомфорт, потому что следом он поморщился от боли.

– Значит, так. Поделим на три части. Квартира – такси. Такси. Такси – ресторан. Где могли у вас стащить ключи?

Лицо Никиты нахмурилось, выдавая скрупулезную титаническую работу мозга. Он снова закрыл глаза. Может, ему было просто больно смотреть на свет, а может, так легче вспоминалось. Я опять залюбовалась игрой его мимики.

Вот тебе и предсказание. Может, не стоит так отвлекаться, Танюша?

– Второй и третий варианты отпадают.

Вот и попался наш голубчик, щелкнуло у меня в мозгу.

– Какого цвета были глаза у мужчины, которого вы чуть не пришибли? – неожиданно спросила я, когда лоб Никиты прорезала глубокая морщина задумчивости.

– Темные, – ответил он, не отвлекаясь от процесса.

– Рост?

– Примерно, как у меня. – Он открыл глаза и тихо с чувством произнес. – Черт.

– Сколько человек было на банкете?

– Около ста. Я не вспомню его… – он покачал головой, явно поняв, куда я веду.

– Скорее всего, он был одет не по случаю, – подсказала я.

Сначала в его глазах вспыхнуло ликование, потом удовольствие, потом гордость собой.

– Был высокий, темноволосый мужчина в черных джинсах и сером свитере. Он двигался спокойно, как гость, но что-то в нем привлекало внимание…

Я не стала ему мешать вспоминать. Не стала задавать вопросов. Просто ждала. Скорее всего, он сам сейчас ответит на свой вопрос.

– Точно. Он ни с кем не здоровался. Он был как невидимка для всех, его никто не узнал.

– Вот и чудненько. Теперь мы знаем еще и цвет его волос. – Я довольно улыбнулась и потерла ладошки.

– Но… – Никита внимательно следил за мной, не моргая.

– Что?

– Как он…

– Он следил за вами. – Я не дала ему договорить, поскольку поняла вопрос.

– Но ведь ключи у него были недолго. Только то время, которое нужно было для того, чтобы добраться до ресторана. Он не успел бы сделать копию.

– Зато успел сделать слепок, а по нему несложно сделать ключ, – ответила я.

– Понятно. Что это нам дает? – спросил Никита тоном, каким дети требуют продолжения сказки.

– То, что он умен, и то, что он знаком с инструментом. Вряд ли он стал заказывать изготовление ключа по слепку, – спокойно и рассудительно пояснила. Сама не поняла, как у меня получилось….

Просто мне нравилось его дразнить. На его лице было написано упрямое стремление все понять, и я не могла удержаться от того, чтобы его немного помучить, заставить задавать вопросы. Эх, не зря меня мама врединой называла.

– Последний вопрос. Что он делал в вашей квартире?

– Перевернул все кверху дном.

– То есть он что-то искал. – Я задумчиво разглядывала красно-лиловые разводы на лице Никиты.

– Да, у меня сложилось такое впечатление, – буркнул Никита, пытаясь поймать мой взгляд, бродивший по его лицу.

– Я так понимаю, что пропало, вы мне сказать не можете? – вряд ли в таком состоянии у него были силы и желание проверять свое имущество.

– Ничего не пропало. – Никита тяжело вздохнул.

– Хм…

Я посмотрела в его шоколадные глаза, полные детского упрямства.

– Милиция долго ехала, я успел все посмотреть.

Я кивнула. С него станется.

– Так вы беретесь?

– А что, не видно?

Никита в ответ хмыкнул.

– Спасибо большое. Вы действительно «нечто». – Он мне улыбнулся, всем своим видом показывая, что это был комплимент. Явно услышанный из уст Кири.

Ну, Киря, ты у меня получишь.

Я – нечто.

Зараза.

– Пожалуйста, – ответила я и усмехнулась. Типа, я же крутая.

Ну и чего, скажите мне, я так себя вела с ним?

Это все потому, что вместо того, чтобы претворять в действие предсказание костей, этот великолепный образец мужского племени теперь будет неизвестно сколько времени валяться в больнице. Вот что мне язвительно подсказал мой внутренний голос. Надо сказать, язвить он умеет почище меня, сама страдаю…

Уже почти покинув палату, я вспомнила, что не уточнила информацию для Петра. Пришлось вернуться и провести еще несколько минут в компании Никиты.

– Вам поможет описание грабителя, то, что я смог вспомнить? – спросил Никита, когда я уже стояла в дверях.

– Неплохо знать о своих противниках хоть что-то, – пожала плечами я. И покинула палату, оставив Никиту в одиночестве.

Если ограбление и пропажа девушки связаны, как предполагал Никита, я вполне могу в процессе расследования встретиться с обозначенным злоумышленником. Конечно, неплохо иметь о нем хоть какое-нибудь, пусть самое поверхностное представление.

И снова я смогла уйти не дальше следующей палаты, когда меня посетила еще одна блестящая мысль. Я вернулась. Во второй раз.

И возвращалась, кипя гневом на саму себя. Могла бы догадаться раньше. Таня Иванова, соберись, пожалуйста, не позорь свои будущие седины.

– Никита Максимович, мне нужны ключи от вашей квартиры, – выпалила я с порога.

Никита удивленно уставился на меня.

– Они лежат на тумбочке, – смог произнести он, как только справился с первым потрясением. Похоже, он вспомнил, что я детектив, которому он платит немалые деньги.

Я подошла к тумбочке, оглядела ее. Обнаружив ключи, я повернулась к Никите. Он лежал, неудобно задрав голову, и наблюдал за мной. Я хотела было напомнить ему, что ему нельзя двигать головой, но решила, что проще будет самой передвинуться. Я переместилась туда, где ему было бы не так неудобно на меня смотреть.

– Адрес мне тоже не помешал бы, – улыбнулась я.

– Советская, 49, квартира 22, ключ от подъездной двери на связке.

Я кивнула и направилась к выходу.

– Татьяна Александровна.

Я обернулась. Никита смотрел на меня так смущенно, что, казалось, сейчас алая герань на окне завянет от зависти.

– Там, на одной площадке со мной…

– Тетя-монстр… – я улыбнулась. Завсегдатаи реалити-шоу «за глазком» портили жизнь не одному миллиону порядочных граждан. У меня была своя тетя-монстр, но после некоторых событий мы пришли с ней к разумному компромиссу. Теперь моя тетя Видя (от слова «вижу») наблюдает за тем, что происходит с дверью моей квартиры и исправно докладывает мне о происшествиях. Так же она старается держать меня в курсе всех свободно плавающих сведениях обо мне (то есть сплетнях) и играет немалую роль в перенаправлении общественного размышления подальше от моей персоны. В общем, с тех пор, как мы нашли общий язык, тетя Видя стала неоценимым помощником. И мне не так много пришлось за это заплатить. По воскресеньям я заходила к ней на чай и рассказывала о своих приключениях секретного правительственного агента. Тетя Саша охала и ахала по поводу страшно трудной жизни славной девочки (меня) и потчевала меня чудными ватрушками, такими, какие только она умеет готовить. В этом и состоял наш компромисс. Мы заботились друг о друге в меру своих возможностей, ну, или использовали друг друга в меру своей испорченности, кому как больше нравится. Главное, что мы обе были довольны сложившейся ситуацией.

– Тетя Соня чудесная бабулька, но она очень озабочена тем, что я ни с кем не встречаюсь, – выдавил наконец из себя Никита Максимович, прерывая мои вкусные воспоминания.

Я хотела было ляпнуть что-то нелицеприятное, но в последний момент прикусила язык.

– Она наверняка увидит вас, не могли бы вы… – Никита вконец сконфузился и сник.

– Что я должна сделать, Никита Максимович? Пока я на вас работаю, я могу делать все, что идет вам на пользу, в пределах законов, разумеется. Можете не стесняться в просьбах.

– Не могли бы вы… – Никита нервно сглотнул. – Не могли бы вы позволить ей сделать определенные выводы из вашего посещения моей квартиры? – на одном дыхании произнес он.

Я отдала должное постановке вопроса. От меня не требовалось лгать, нужно было только в определенный момент прикусить язык и промолчать.

Я улыбнулась, Никита неправильно понял и покраснел. А я подумала о том, что он, как и я, не хочет доводить престарелую соседку до инфаркта. Я же говорю, рыцарь. Это еще больше расположило меня к нему. Как-будто можно расположить еще больше….

– Дело в том, что она знакома с моей бабушкой… ну, вы понимаете… Она считает своим долгом приглядывать за мной.

– Понятно. – Я поджала губы, чтоб сдержать ухмылку. – Приглядывать и докладывать.

– Нет, ну правда, если вам не тяжело… Просто она вас все равно заметит, а мне не хотелось бы потом объяснять бабушке ваш визит в пустую квартиру. Ну, или скажите, что вы жена моего друга. Только не правду, пожалуйста.

– О том, что вы в больнице, можно говорить?

– Учитывая то, что мы немыслимо шумели, и потом милиция… Думаю, да, об этом говорить можно, и даже нужно… но…

– Но осторожно. Я вас поняла, Никита Максимович. Сделаю все в лучшем виде.

Я кивнула. Для пущей убедительности.

Он еще раз умоляюще на меня посмотрел.

– Я же говорю, что в лучшем виде. Вам не придется потом краснеть и, заикаясь, придумывать оправдания.

Никита Максимович сверкнул радостной улыбкой, от которой сладко засосало под ложечкой.

Этот мужчина явно недооценивает силы своего взгляда и улыбки тоже. Я еле устояла на ногах, коленки привычно подкосились, а из глубин моего естества взметнулась очень возбужденная женская суть. Кто-то должен ему сказать, что нельзя так улыбаться женщинам.

Кто? Ты? Спросил внутренний голос.

Нет, я не найду в себе сил, грустно ответила я сама себе.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не вызвать у вашей тети Сони излишнего любопытства или далеко идущих выводов, – услышала я свой голос и поймала еще одну радостную улыбку.

– Спасибо.

После этого я поспешила ретироваться, чтобы не наделать глупостей под руководством взметнувшихся низменных инстинктов. Да уж, пылкая страсть явно не поможет в раскрытии этого дела.

Кое-как, на полусогнутых ногах я добралась до своей машины. Забравшись в ее привычные недра, я нервно покурила, пытаясь обуздать свои чисто женские порывы.

Чтобы добраться до Советской, мне нужно было прокатиться через полгорода.

Я позвонила Петру и продиктовала все сведения, которые ему нужны были, полагая, что чем раньше он возьмется за дело, тем раньше его закончит.

Потом еще посидела, переваривая ту непонятную историю, что приключилась со мной в палате Никиты Максимовича. Такой передозировки гормонов я не припомню с тех пор, как мне исполнилось лет семнадцать.

Как так получилось, что по истечении десяти лет я стала так перед ними беззащитна?

Может, мимо нашего булыжника, под названием Земля, пролетает какая-то странная комета, с непредсказуемыми последствиями?

Да, скорее всего, именно этим все и объясняется.

Или, может, я была плохой девочкой в прошлом году, и Санта решил меня наказать.

Мерзкий Санта. И комета тоже.