Пройти чистилище

На следующий день начались активные мероприятия по внедрению Караева в Турцию. Он прилетел вместе с Трапаковым в Киев. Именно там должны были сделать операцию на его черепе и ноге, имитируя попадание в автомобильную катастрофу. И он, здоровый молодой человек, никогда прежде не лежавший в больницах и даже не болевший, лег на больничную койку и вдохнул сладковатый аромат, исходивший из этой непонятной маски. Об уколах в семьдесят четвертом году еще всерьез не говорили.

Он проснулся через сутки с непривычным ощущением сухости во рту. Болела голова и все тело, словно он совершил многокилометровый кросс. Как ни странно, левая нога, над которой потрудились специалисты-хирурги из больницы КГБ, совсем не болела, а вот правая, до которой никто не дотрагивался, почему-то болела довольно ощутимо. Дотронувшись до перевязанной головы, он с удивлением отметил, что голову ему выбрили, как это сделали с настоящим Кемалем Асланом в Болгарии.

Он пролежал в больнице три дня. После этого повязки сняли и он обнаружил у себя на черепе глубокие шрамы. Правда, голова уже не болела, если не считать иногда привычных головных болей, которыми он страдал с раннего детства.

Через день он прилетел в Софию. Здесь ему предстояло дальнейшее «излечение» от травмы. В больнице его сначала переодели, затем отвезли в операционную, где снова забинтовали голову, вставили трубки в нос и в рот, и в таком виде отвезли в палату, откуда за полчаса до этого незаметно был перевезен подлинный Кемаль Аслан.

Бригаду болгарских врачей, которые вели больного Кемаля Аслана, срочно премировали путевками в Советский Союз на озеро Байкал, а заменившие их специалисты были врачами КГБ, уже предупрежденными обо всем. Сотрудникам больницы объяснили, что это советские специалисты, приехавшие для обмена опытом. Через два дня вся больница знала, что в результате применения новых методов лечения комы один из тяжелейших больных, на которого давно все махнули рукой, начал постепенно выходить из коматозного состояния. Но в палату к больному никого не пускали. Через десять дней больной начал даже произносить первые слова и пробовать шевелить конечностями. Об этом случае немедленно написали все болгарские газеты, прошла специальная телевизионная передача, в которой впервые показали уже Караева в роли Кемаля Аслана, лежавшего на больничной койке.

Резидентура КГБ в Турции организовала в местных газетах статьи о выздоравливающем больном болгарском гражданине турецкого происхождения. Через день выяснилось, что в Измире живет дядя спасенного и возвращенного к жизни счастливчика. Еще через день портрет дяди – Намика Аббаса – обошел все турецкие и болгарские газеты. Пресса настойчиво требовала приезда родственника к своему возрожденному к жизни племяннику.

Правда, во всей поднятой шумихе оказалась и оборотная сторона, когда в больницу к больному Кемалю попыталась проникнуть его бывшая однокурсница, утверждавшая, что она подружка Кемаля. С ней было неприятностей больше всего. Мало того, что она не желала слушать никаких доводов и рвалась прямо в палату, она еще дала интервью одной из болгарских газет, рассказав, что Кемаль обещал на ней жениться. После этого в больнице появилась целая группа сотрудников института, где работал Кемаль после окончания университета, и их долго пришлось уговаривать не беспокоить больного.

Случайные посетители были убраны, а настырную девушку решили пропустить, чтобы проверить на ней результаты подмены. Все прошло благополучно. Напуганная обилием аппаратуры и бледным видом лежавшего на кровати «Кемаля», девушка не обратила особого внимания на изменение речи и дикции, решив, что это обычный послекоматозный синдром. Караев сыграл свою роль блестяще. Он запинался, забывал конец фразы, иногда просто отключался от внешнего мира на несколько десятков секунд.

Девушку звали Бася, это было молодое, доверчивое и наивное двадцатилетнее существо. Караев искренне сказал, что не помнит ее, и пожаловался на отсутствие должной памяти после автомобильной аварии. Несчастная девушка под конец даже разрыдалась, пожелав забинтованному «Кемалю» скорейшего выздоровления.

После ее ухода Трапаков впервые появился в палате с довольным выражением лица. Первый экзамен прошел благополучно. Теперь предстоял главный. Дядя Кемаля – почтенный Намик Аббас – наконец получил болгарскую визу и выехал на своей машине из Стамбула в Софию. Именно здесь произошла первая встреча молодого человека с родным братом своего отца.

Намик Аббас, уже однажды приезжавший в Болгарию и считавший, что у его племянника нет никаких шансов на выздоровление, не скрывал своей радости. У его брата Юсефа Аббаса, живущего в Америке, не было детей, а у него самого было лишь две дочери. Их отец – Факир Аслан в свое время принимал участие в антиправительственном заговоре против самого основателя и признанного главы Турецкой республики, Кемаля Ататюрка, и вынужден был долгие годы скрываться в Америке, а затем, вернувшись в Турцию, взять себе фамилию своей матери – Аббас, которую он дал и двум старшим сыновьям. Младший остался в Филадельфии и женился там на болгарке, сохранив родовую фамилию Аслан, которая перешла к его сыну. И теперь Намик Аббас справедливо считал племянника наследником их рода по мужской линии, прямым продолжателем их фамилии [8].

Его не интересовали подробности лечения. Был важен сам факт возможного излечения племянника. Гостю вежливо намекнули, что болгарские власти, учитывая столь чудесное выздоровление, могут разрешить своему гражданину выехать для окончательного выздоровления в Турцию.

От радости Намик Аббас едва не задушил в своих объятиях Стоянова, представившегося сотрудником Министерства здравоохранения Болгарии и осторожно порекомендовавшего увезти больного для лучшего ухода в Турцию.

Намик Аббас немедленно подал прошение. В рекордно короткие сроки – в три дня – был получен ответ. Ему разрешали увезти начавшего поправляться буквально на глазах Кемаля Аслана. Племянник уже вставал, с разрешения врачей ходил по палате, питался без ограничений.

Дядя отправился в однокомнатную квартиру своего племянника и приказал собрать все его вещи. После чего объездил лучшие магазины болгарской столицы в поисках достойной одежды для племянника. И, наконец, перед самым Рождеством, когда христиане всего мира праздновали свой праздник, дядя купил билеты на поезд и с разрешения врачей впервые пришел для серьезного разговора со своим племянником.

«Кемаль», уже несколько раз видевший своего дядю до этого, встретил его с показным равнодушием. Более того, он даже отказывался ехать в Турцию, утверждая, что все его друзья остаются здесь, в Болгарии. И даже любимая девушка Бася. Дядю это обстоятельство чрезвычайно взволновало. Достаточно было и одной болгарки в их семье – матери самого Кемаля. Он долго просил молодого человека проявить благоразумие и отправиться вместе с ним в Турцию, пока наконец не вспомнил покойного отца Кемаля и его дедушку.

Наконец племянник согласился. Они сели в поезд двадцать четвертого декабря тысяча девятьсот семьдесят четвертого года. Уже находясь в купе, «Кемаль Аслан» увидел среди провожавших Трапакова. Дядя бегал по вагону, радостный и возбужденный. Караев посмотрел в глаза Трапакову. Тот поднял руку на прощание. Караев закрыл глаза. Когда он их открыл, поезд уже тронулся. Теперь в купе сидел Кемаль Аслан.

ГЛАВА 9

В назначенное время он приехал в порт. Ему не нужно было искать склады компании, повсюду виднелись указатели. Оставив машину на стоянке и забрав с собой небольшой чемоданчик, он неторопливо пошел к месту встречи.

Вчерашняя поездка в Батон-Руж не столько утомила его, сколько огорчила, и он все утро больше думал о Сандре, чем о бывшем полицейском Эрнсте Крайтоне, вставшем на путь сотрудничества с мафией. Чемоданчик в его руках казался не особенно тяжелым. Кемаль был в длинном плаще. Конец ноября в Техасе обычно сопровождался сильными ветрами и дождями.

Вчера, после приезда, ему снова позвонил Том. Они обговорили последние детали, и теперь Кемаль ехал на встречу с Крайтоном один. И совершенно один шел по направлению к складам. Будь он не один, его легко можно было бы разоблачить. Пройти незамеченным рядом с ним было просто невозможно. Он подошел к помещениям. Поднялся по лестнице, с трудом открыл железную дверь. Она с грохотом подалась, и он вошел внутрь. Там было сыро и темно. Кемаль шагнул дальше. Под ногами иногда что-то скрипело, шуршало, словно здесь был рассыпан мелкий гравий, после чего склад был окончательно оставлен людьми.

Кемаль прошел на середину склада и огляделся. Здесь никого не было. Он негромко позвал:

– Мистер Крайтон, я пришел по вашей просьбе.

Все было тихо.

Он пожал плечами и уже собирался идти дальше, когда буквально у него над головой раздался голос Крайтона.

– Рад вас видеть, мистер Кемаль.

Он посмотрел вверх. Никого не было.

– Как вы добрались? – снова где-то рядом спросил Крайтон.

– Откуда вы говорите? – спросил довольно нервно Кемаль, как и должен был спросить глава крупной фирмы, никогда не попадающий в подобные переделки. – Вам нравится играть в кошки-мышки?

– Я никогда не играю, мистер Кемаль, – снова раздалось прямо у него над головой, – просто я никогда и никому не доверяю. Вы принесли деньги?

– Принес, – поднял чемоданчик Кемаль, – но сначала я хотел бы с вами переговорить.

Он снова огляделся. Где прячется этот мерзавец? Почему он его не может увидеть?

– Мне тоже очень хотелось поговорить с вами, мистер Кемаль. И выяснить конкретнее, как погибли мои друзья. Некоторые газеты писали, что они просто устроили гонку с вашим автомобилем, в результате чего опрокинулись и взорвались. Я не верю в сумасшедших гонщиков, мистер Кемаль. Этих людей я знал. Только за очень большие деньги они могли рискнуть и выйти с вами на финишную прямую. Но даже при таком раскладе вы выиграть не могли ни при каких обстоятельствах. Там за рулем сидел профессионал, настоящий специалист своего дела. И если вы его переиграли, значит, ему либо не повезло, либо вы специалист еще более крупного масштаба.

Кемаль наконец понял, откуда шел этот голос. Буквально в пяти метрах у него за спиной висел небольшой магнитофон, прикрепленный к железному основанию склада. Очевидно, Крайтон следил за своим гостем, но разговаривать предпочитал посредством подобного технического приспособления.

– У нас не было никаких гонок, – сказал Кемаль, – просто они пытались меня обогнать и сорвались вниз. Вот и все.

– И вы сами верите в эту историю? – спросил насмешливый голос.

– Можете не верить. Я пришел не для того, чтобы выйти за вас замуж, мистер Крайтон, – саркастически заметил Кемаль. И услышал в ответ тихий смех.

– Вы храбрый человек, мистер Кемаль, – произнес явно поощрительным тоном Крайтон, – я не думал, что рискнете прийти один и в такое место. Но раз пришли, мне нужно будет спуститься вниз самому. Подождите меня немного.

Кемаль пожал плечами и, положив чемоданчик на пол, поправил узел галстука. После чего снова взял чемоданчик в руки и стал терпеливо ждать своего невидимого собеседника. Крайтон явно любил сценические эффекты. Выгнанный из полиции, он получил сильную психологическую травму и теперь все время пытался доказать самому себе, какой он хороший профессионал. Именно поэтому он спустился вниз по веревке, словно в лучших голливудских фильмах, скользнув вниз прямо перед носом у своего гостя.

В отличие от него, Кемаль не любил ненужных эффектов и, как настоящий разведчик, презирал откровенное бахвальство и ненужный риск. Теперь перед ним стоял среднего роста человек, коренастый, с мощным разворотом плеч и голым, выбритым почти до белизны, черепом.

– Здравствуйте, мистер Кемаль, – неприятно улыбнулся Крайтон, но руки не протянул.

– Это вы помогали доставать Ронни Седлеру нужные нам документы? – строго спросил Кемаль.

– Конечно, я. Думаю, вы уже давно догадались об этом. Кроме меня, ни у кого не бывает ключей по ночам. А людей тоже назначаю только я. Пришлось потрудиться самому. Но игра стоила того.

– Вы хотите двадцать пять тысяч? – уточнил Кемаль. – Я согласен, но только с одним условием – дайте мне наконец эти документы.

– А они разве не у вас? – В глазах Крайтона мелькнула растерянность.

– Конечно, нет. Иначе зачем бы я пришел на встречу с вами?

– Подождите, – не понял Крайтон, – вы хотите сказать, что Ронни Седлер перед тем, как разбиться, не дал вам никаких документов? Я вас правильно понял?

– Вы умный человек, Крайтон. Если он дал мне эти документы, тогда зачем бы я пришел сюда? Или мне нравится ваша компания?

– Хорошо, – чуть подумав, сказал Крайтон, – я сделаю вам вторые копии, если вы согласитесь. Но вы заплатите за вторичный риск половину от всей суммы. Итого – двадцать пять тысяч. Ведь, кажется, с Ронни вы сговаривались за пятьдесят.

– Это коммерческая тайна.

Крайтон усмехнулся.

– Так и быть. Договорились. Давайте ваши деньги. Мы через несколько дней снова привезем эти документы.

– Не пойдет, – ответил Кемаль, прижимая к себе чемоданчик, – сначала мне нужно видеть документы. Может, это подделка.

– Не нужно оскорблять нас, мистер Кемаль, – обиженным тоном заметил Крайтон, – вы уже поняли, что имеете дело с настоящими профессионалами.

– Именно поэтому я хочу посмотреть документы, – решительно сказал Кемаль.

Наступило неприятное молчание.

Крайтон облизал губы.

– Вы сами напросились, – предостерегающе сказал он, – вообще-то я хотел этого избежать.

В руках у него появился «вальтер».

– Вы с ума сошли! – с преувеличенной нервной реакцией сказал Кемаль. – Немедленно уберите ваше оружие.

– Спокойно, мистер Кемаль, – посоветовал Крайтон. – Спускайтесь, ребята.

Сверху спустились еще трое молодых людей. Один, оказавшись проворнее всех, – на веревке, другие шли по лестницам. У всех в руках было оружие.

– Я хотел этого избежать, мистер Кемаль, – сказал Крайтон, поднимая свой пистолет на уровень груди пришедшего бизнесмена.

– Вы обычные грабители, – презрительно сказал Кемаль.

– Ничего подобного, – разозлился Крайтон. – Кто-то похитил документы нашего друга Седлера. Украл их прямо из дома. Как раз в тот момент, когда вы устроили свои подозрительные гонки. Неприятное совпадение, мистер Кемаль. И документов нет, и денег, и бедного глупого Ронни Седлера.

Спустившийся первым молодой бандит встал за спиной Кемаля.

– Положите чемоданчик на пол, – посоветовал Крайтон, – и не делайте резких движений. Это в наших общих интересах.

Кемаль осторожно положил чемоданчик на пол рядом с собой. Молодой парень, стоявший за его спиной, подошел ближе.

– Открой, – приказал ему Крайтон.

Тот кивнул и, немного повозившись с замком, открыл чемоданчик. Сверху лежали пачки долларов.

– Все в порядке, – улыбнулся Крайтон, – можешь закрыть.

Парень закрыл чемоданчик.

Подошли двое других, уже убирая оружие. Они видели пистолет в руках Крайтона и знали, как может стрелять бывший полицейский, прошедший специальную подготовку для борьбы с торговцами наркотиками.

– Мистер Кемаль, – покачал головой Крайтон, – вы думали, что сумеете нас переиграть. Но ничего не получилось. Мы не любим предателей.

– Скорее этот упрек можно было бы адресовать вам, – угрюмо произнес Кемаль.

Крайтон улыбнулся, чуть убирая пистолет.

– Ронни был моим другом.

– И моим, мистер Крайтон. Меня заставила приехать только память о нашем общем друге.

– Тогда тем более нам будет легче договориться, – неожиданно заявил Крайтон, – мы согласны за двадцать пять тысяч привезти вам всю документацию по интересующему вас делу. Но еще пятьдесят нужно будет выплатить моим мальчикам за участие в этом деле и их молчание. Сегодня молчание дорого стоит, мистер Кемаль.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Стацкевич Николай Викторович – резидент ПГУ КГБ в Швеции в 1974 году. (Здесь и далее прмеч. автора.)

2

Данилов Анатолий Александрович – резидент ПГУ КГБ в Дании до 1973 года.

3

Могилевич Альфред Федорович – резидент ПГУ КГБ в Дании в 1974 году.

4

Титов Геннадий Федорович – резидент ПГУ КГБ в Норвегии в 1974 году.

5

Восьмой отдел ПГУ КГБ занимался разведывательной деятельностью против неарабских стран Ближнего Востока, в том числе и Турции.

6

Батон-Руж – административная столица штата Луизиана. Здесь и далее идут названия городов Техаса и Луизианы.

7

В современных криминальных и шпионских романах можно достаточно часто прочитать о мужестве отважных разведчиков, смело проникающих на закрытые базы и добывающих необходимые документы. Все это на сто процентов обычная ложь. Практически во всех случаях агенты-нелегалы действуют через своих завербованных людей, добиваясь нужного результата либо шантажом, либо деньгами. Второе, более верное и прозаическое, направление обеспечивает и должный результат. Практически все достижения разведки после окончания второй мировой войны, а особенно после развенчания сталинизма, базируются на немалых средствах, выделяемых на подкуп нужных людей. Деньги заменяют патриотизм, верность идее, преданность своему государству. Сказанное не перечеркивает героический труд бывших советских разведчиков-нелегалов, но лишь помогает более правильной расстановке необходимых акцентов. Эпоха героев давно кончилась – наступила эпоха проходимцев и подлецов. И если до августа девяносто первого еще находились чудаки, способные на героическое самопожертвование во имя красивой идеи, то после августа их уже не осталось вообще. А оставшиеся были благополучно отправлены на пенсию. Цивилизованные формы разведки, принятые ныне во всем мире, – это возможность просто купить нужного человека.

8

У восточных народов, особенно у турков, сохранение родовой фамилии считается особой гордостью. Поэтому на Востоке так хотят рождения сына в семье – мужчины и продолжателя рода. При этом подобные традиции сохраняются и в очень образованных современных семьях. Для примера можно вспомнить и премьер-министра Турции, очаровательную госпожу Тансу Чиллер, чей отец, имевший двух дочерей, согласился выдать ее замуж лишь при условии, что будущий муж возьмет их фамилию и родовая фамилия таким образом будет сохранена. Муж согласился, и теперь он господин Чиллер.