Долларовый эквивалент

Николай Леонов, Алексей Макеев

Долларовый эквивалент

Глава 1

– Вы просто не представляете себе, что это было! – патетически воскликнул человек, сидевший по другую от полковника Гурова сторону казенного стола. – Настоящий ад! Кошмар! Только подумайте – тихий вечер, нарядно одетые люди, белый пароход, ивы шепчут над водой, и вдруг – этот чудовищный взрыв, пламя, треск выстрелов… – На длинном худом лице человека появилось преувеличенно трагическое выражение, а глаза едва не выскочили из орбит.

– А вы случайно не поэт, Викентий Демьяныч? – перебивая плавную речь, добродушно спросил полковник Крячко, который все это время прохаживался по кабинету, с любопытством поглядывая на рассказчика.

– Конечно, нет, – оборачиваясь, с досадой сказал тот. – Я – распорядитель на прогулочном судне, Кривошеев Викентий Демьяныч. Вот, в повестке все написано. Вы сами вызывали меня на допрос, а теперь смеетесь. А что я сказал смешного?

– Абсолютно ничего смешного, Викентий Демьяныч, вы не сказали, – успокоил его полковник Гуров, бросая укоризненный взгляд на своего коллегу. – Полковник Крячко просто отдает дань вашему искусству рассказчика. Очень живо получается. Как будто своими глазами смотришь. Продолжайте, пожалуйста.

Кривошеев быстро заморгал глазами, нервно пригладил зачесанные назад светлые волосы и с обидой покосился на Крячко.

– На моей работе без искусства нельзя, – заметил он с достоинством. – Я как раньше массовик-затейник в санатории. Только еще хуже. Потому что сейчас два притопа, три прихлопа – это не пройдет. Нынче в моде все экстремальное. Чтобы адреналин в крови. Молодежь сегодня искушенная. Я вам даже больше скажу – с закидонами молодежь. Болезнь двадцать первого века.

– Что вы имеете в виду? – заинтересовался полковник Гуров.

Кривошеев махнул рукой. Кисть у него была узкая, с выхоленными ногтями.

– Вы и сами прекрасно знаете, – сказал он. – Что у них на уме? Пробиться в жизни? Да ничего подобного! За них уже родители пробились. Вот и сходят с ума от безделья – тут и наркотики, и секс, и кое-чего похуже.

– Ну, наверное, не у всех же родители пробились, – заметил Гуров. – Кому-то и самому приходится?

– Не исключаю, – кивнул Кривошеев. – Но таких среди моих клиентов мало. Золотая молодежь, одно слово!

– Вообще-то два, – не удержался полковник Крячко.

– Что – два? – не понял Кривошеев.

– Слова, говорю, два, – разъяснил Крячко. – Золотая молодежь – два слова получается. Но вы сказали – секс, наркотики и кое-чего похуже. А чего уж хуже?

Кривошеев покачал головой.

– Всякие случаи бывают, – сдержанно ответил он. – Вот, например, месяца четыре назад сын одного уважаемого человека совершил, как говорится, противоправное деяние. Двойное убийство, и суд не нашел смягчающих вину обстоятельств. И даже большие деньги не помогли. А в прошлом месяце сын другого уважаемого человека совершил на папином «Мерседесе» наезд, каковой закончился гибелью целой семьи. Вы не хуже меня это знаете. А слухи насчет того, что сын самого… ну вы понимаете, о ком я, – замешан в торговле героином?..

– Минуточку, – сказал Гуров. – Пока мы окончательно не заговорили о слухах, давайте попробуем сосредоточиться на том деле, из-за которого мы, собственно, тут и собрались. Люди мы все занятые, так что не будем терять времени. Вы начали рассказывать о том, что произошло в минувший вторник на речном пароходе, который вы обслуживали. Вот давайте об этом поговорим, по возможности подробнее.

– Извините, – сказал Кривошеев. – Отвлекся. Со мной это бывает. Я увлекающийся человек, хотя по моей внешности этого не скажешь. Из-за того и страдаю. Ваш покорный слуга теперь безработный. И это еще цветочки. Пока Бардин меня только уволил, но кто знает, что ему стукнет в голову завтра? Ведь его чадо до сих пор не нашлось. Я-то, конечно, не виноват, но у господина Бардина может быть на этот счет другое мнение…

– Про мнение господина Бардина мы тоже послушаем, – поторопил его Гуров. – Но давайте по порядку.

– А по порядку – в понедельник вызвал меня Лагутин – заместитель Бардина по всяким там презентациям, пикникам и прочему, и поставил в известность, что на завтра планируется речная прогулка на теплоходе. Я думал, кого-то из деловых людей встречают, а оказалось, что это дочка господина Бардина – Лариса – на воде оттянуться захотела. У кого-то из ее компании день рождения, вот она и решила подарок сделать.

– То есть господин Бардин нанял теплоход для своей дочери и ее друзей? – уточнил Гуров.

– Да как сказать, нанял? – пожал плечами Кривошеев. – Теплоход, между прочим, тоже ему принадлежит. Обыкновенный «ОМ», только кое-что переделали. Ну, понятное дело, внутренняя обшивка из дорогих пород дерева, бар современный, комнаты отдыха, наверху просторный салон. Можно столы поставить, а можно дискотеку устроить с иллюминацией. Молодежь ее и устроила. Изначально рассчитывали на узкий круг, человек тридцать-сорок, а набилось не меньше семидесяти. Дым коромыслом. Из-за этого, я считаю, и нападение прокараулили…

– А вы ждали нападения? – спросил Гуров.

Кривошеев испугался.

– Упаси бог! – воскликнул он. – Что вы такое говорите! Я, наверное, неправильно выразился. В смысле, если бы музыка играла потише и кричали поменьше, так можно было заметить за бортом что-нибудь подозрительное.

– Но вы ничего не заметили.

– Абсолютно, – подтвердил Кривошеев. – Только когда рядом заревел мотор катера, я удивился. Все-таки вечер. На реке почти никого не было, и вдруг – катер. Я даже подумал, что какие-то пьяные гуляки возвращаются домой. Возникли опасения, что могут врезаться нам в борт. Они шли без огней, и мы не видели их до последней минуты.

– А что случилось в последнюю минуту?

– Да вот то и случилось, – трагически сказал Кривошеев. – Они сбавили обороты, и вдруг как грохнет! Наше судно буквально ходуном заходило, а вскоре и вообще стало крениться набок. Сначала никто ничего не понял, а потом сразу началась паника. Представьте себе полсотни ничего не соображающих, перепуганных идиотов. Они все метнулись на тот борт, где была пробоина. Просто чудо, что мы не перевернулись. Капитан и команда тщетно пытались их образумить. Крики, визг, выпученные глаза…

– А вы? Что в этот момент делали вы? – спросил Гуров.

– Я тоже испугался, – признался Кривошеев. – Но не потерял головы. Я попытался найти Ларису. До остальных мне не было дела. А за дочку Бардин душу вытрясет.

– Вы что же, лично отвечали за ее безопасность?

– Не то чтобы лично, – ответил Кривошеев с досадой. – Строго говоря, при девчонке постоянно находятся охранники. Они даже в сортир за ней ходят. Бардин этот вопрос решил для себя раз и навсегда. Ничьи возражения, даже самой Ларисы, не принимались. Но и я в какой-то степени тоже за нее отвечал. И капитан, поскольку она находилась на судне. Во всяком случае, Бардин смотрит на дело именно таким образом. Думаете, почему меня уволили?

– Мы вам сочувствуем, – сказал Гуров. – Но господина Бардина тоже можно понять. Ведь его дочь пропала – возможно, погибла. В такой ситуации люди часто поступают жестоко.

– Я не жалуюсь, – сказал Кривошеев. – Могло быть хуже. Бардин до сих пор не верит, что Лариса погибла. В противном случае мне не поздоровилось бы.

– Хорошо, что же было дальше? – спросил Гуров, решив не углубляться в отношения современного работодателя и наемного работника. В конце концов, трудовые споры не входили в компетенцию старшего оперуполномоченного по особо важным делам.

– А дальше вообще было что-то жуткое, – передернувшись, ответил Кривошеев. – Эти мерзавцы подошли к нам – борт к борту – и взяли нас на абордаж, как самые настоящие пираты. Они забросили на поручни «кошки» и поднялись на палубу, принялись палить из своих автоматов. Знаете, такие коротенькие, похожие на игрушку. Но грохот стоял неимоверный! А тут еще плюс женский визг, крики… Все попадали на палубу. Некоторые, обезумев, начали прыгать в воду… Одним словом, настоящий ад!

– Понимаю, – сказал Гуров. – Ну, а дальше?

Кривошеев слегка покраснел.

– Дальше вы знаете, – сказал он. – Когда все кончилось, кто-то вызвал по мобильному телефону милицию. Не сразу, потому что не ладилось со связью. А рацию на судне бандиты попросту расстреляли. Как и капитана, это вы тоже знаете.

– Да, это мы знаем, – подтвердил Гуров. – Но чем занимались бандиты на судне? Вы видели?

– Откровенно говоря, нет, – с усилием ответил Кривошеев. – Я успел скрыться в одном из туалетов и запереться там. Считаю, что только это и спасло мне жизнь. А вы считаете, что я должен был, как герой, бегать под пулями?

– Ну что вы! – невозмутимо сказал Гуров. – Нам просто хочется уточнить все детали. Значит, что произошло в тот момент с Ларисой Бардиной, вы не видели?

– Не видел, – хмуро сказал Кривошеев. – Ни с Ларисой, ни с кем-либо еще. Бывают такие минуты, когда приходится прежде всего заботиться о себе. И вы не можете меня за это осуждать.

– Упаси бог! – вступил в разговор полковник Крячко. – У нас и в мыслях не было! Как говорится, против лома нет приема. И долго вы, гм… отсиживались?

– Не знаю! Может быть, десять минут, может, пятнадцать, – с раздражением сказал Кривошеев. – В то время никто не смотрел на часы. Но, по моим ощущениям, все это продолжалось совсем недолго, хотя и говорят, что неприятности имеют свойство растягиваться. Эти чертовы пираты не стали обыскивать судно. Не прельстились даже выбором напитков, а там было все по первому разряду. Обобрали людей, находившихся на палубе, а потом смылись. Я услышал, что трещат лодочные моторы, и вышел наверх.

– Моторы? – переспросил Гуров. – Вначале вы сказали, что был один катер.

– А черт его знает, сколько их было на самом деле! – в сердцах ответил Кривошеев. – Темно же было. Может быть, второй подошел позже. А может, их сразу было два, просто никто не обратил внимания. Да и потом не до них было. Тут убитые, раненые, кто-то в воде едва не утонул… Да и вообще такой бедлам был! Сами понимаете, эта публика и в нормальном-то состоянии неуправляема, а тут…

– Неуправляема?

Кривошеев махнул рукой.

– Мы ходили по реке с обеда, – сказал он. – К вечеру многие уже так набрались, что «мама» сказать не могли. Тортами кидались, перетрахались все как кролики, извините за выражение…

– Так уж и все? – недоверчиво спросил Крячко.

– Из молодежи многие, – хмуро подтвердил Кривошеев. – Вообще стыд потеряли. Для того и судно просили, чтобы оттянуться на всю катушку. Вроде не на глазах – значит, все можно. Я предпочитаю, когда господин Бардин сам на теплоходе отдыхает. Он себе таких вольностей не позволяет, человек серьезный. Дочку вот совсем из рук выпустил. Кстати, нашли ее тело или нет еще?

– А почему вы так уверены, что дочь Бардина погибла? – спросил Гуров.

– Я не уверен, – возразил Кривошеев. – Но все к тому идет. Один ее охранник убит. Другой ранен тяжело. Значит, и ей досталось. Эти парни, Григорий и Вадим, от нее ни на шаг не отходили. Серьезные ребята.

– Нет, водолазы работают, но ничего пока не обнаружили, – сказал Гуров. – А кто-нибудь видел, как пострадали охранники?

– Да кто что там видел! – безнадежно сказал Кривошеев. – Я же говорю, сплошной бедлам. Сумасшедший дом на воде.

– Вы так часто упоминаете о бедламе, – заметил Крячко. – Скажите, на теплоходе в этот раз кто-нибудь употреблял наркотики?

Кривошеев сразу будто ушел в себя. Глядя в сторону, он пробормотал:

– Господи, откуда мне знать? Мое дело – общее руководство. Напитки, холодные закуски, диджей, отношения с командой. В карманы я не заглядывал. Может быть, кто-то и злоупотреблял, но это не мое дело.

– А сама Лариса Бардина? Она этим делом не увлекалась? – поинтересовался Гуров. – Что она вообще собой представляет?

– Это вопрос не ко мне, – угрюмо сказал Кривошеев. – Я ее не очень хорошо знал. До этого видел только от случая к случаю. Никакого общения, конечно. Дочь шефа – этим все сказано. Пусть они сами там разбираются.

– Дочь бывшего шефа, – безжалостно напомнил Крячко. – Теперь-то какой смысл ее выгораживать?

– А я и не выгораживаю, – сказал Кривошеев. – Просто мне нечего сказать. Обычная двадцатилетняя девчонка – с поправкой на богатство папаши, конечно. Скромницей назвать нельзя никак. Отвязная, как сейчас говорят, громогласная, нахальная – чего вы еще хотите узнать? Конечно, слухи разные ходили, но я, с вашего позволения, их повторять не стану. Вас ведь факты интересуют?

– Факты, это верно, – кивнул Гуров. – Может быть, еще что-нибудь вспомните насчет той злосчастной прогулки?

– Больше ничего, – сказал Кривошеев. – По правде сказать, у меня до сих пор в голове какой-то туман. Будто все во сне привиделось. Такая прогулка и сама по себе дело не самое простое, а когда она вот так кончается, тут уж поневоле умом тронешься.

Гуров посмотрел на Крячко и развел руками.

– Ну что же, Викентий Демьяныч, – сказал он. – Вполне понимаем ваши чувства. К сожалению, все участники вашего рейса так же скупы в своих показаниях. По разным, я думаю, причинам. Но будем надеяться, что в дальнейшем вы еще что-нибудь вспомните, что позволит нам приблизиться к истине…

Те же слова Гуров повторил и в кабинете начальника главка генерала Орлова, куда был вызван сразу, едва закончилась беседа с Кривошеевым. Полковника Крячко тоже потребовали.

Генерал Орлов, грузный, седовласый, с озабоченной складкой поперек лба, держался холодно и придирчиво, из чего Гуров безошибочно заключил, что дела пока идут неважно. В принципе, их отношения с генералом выходили за рамки обычных отношений начальник – подчиненный. Всех троих связывало нечто большее – годы совместной работы, доверия и взаимовыручки. Эти отношения были почти родственными, где роль старшего брата, требовательного, но справедливого, играл, конечно, Орлов. В свое время, не желая расставаться со своими лучшими работниками, именно генерал переманил их обоих к себе в главк, и с тех пор они никогда не расставались. Вне службы они встречались нечасто, но это ничего не значило – работа давно стала для каждого личной жизнью.

Тем не менее Орлов меньше всего был склонен разыгрывать из себя добряка-начальника. Скорее наоборот – в общении с Гуровым и Крячко он зачастую приводил в действие все ресурсы своей строгости, что, впрочем, никого не смущало, просто таковы были правила игры.

– Значит, к истине вы еще и не приближались? – хмуря брови, иронически спросил он у Гурова. – А между прочим, прошло уже четыре дня с момента преступления. Москва гудит – пираты у стен столицы! А родная милиция и не чешется. Что скажете?

– Обидеть подчиненного – дело нехитрое, – бодро ответил Гуров. – Между прочим, мы со Стасом включились в дело только вчера, а уже успели опросить почти треть свидетелей. Правда, пока это дало немного…

– Включились вы поздновато, согласен, – перебил его генерал. – Но весь вопрос в том, что сначала это дело было поручено спецслужбам, поскольку подозревали, что это террористы. Однако потом выдвинули версию о банальном разбое…

– Ничего себе, банальный разбой! – округлил глаза полковник Крячко. – Черный флаг над Москвой-рекой! Этот случай войдет в анналы…

– Помолчи пока! – оборвал его Орлов. – Я говорю о целях нападавших. Само собой, версия терроризма с повестки дня не снимается. Спецслужбы работают и, может быть, поэтому не очень-то торопятся делиться с нами своими находками, если они вообще есть. А я хочу, чтобы вы показали, что мы здесь тоже не лыком шиты. С первыми результатами экспертизы вы ознакомились, со свидетелями разговаривали. Какие-то выводы должны сделать.

– Рано для выводов, – неуступчиво сказал Гуров. – Пока нам удалось более-менее вникнуть в картину происшедшего. Итак, в минувший вторник прогулочное судно под названием «Викинг», принадлежащее, между прочим, господину Бардину, известному банкиру, вышло в продолжительный рейс по Москва-реке. На борту находилась команда из восьми человек, обслуга из тринадцати человек и неуточненное количество гостей – примерно человек шестьдесят-семьдесят. В основном молодежь из так называемых «хороших» семей. Компания праздновала день рождения приятеля Ларисы Бардиной – Олега Вельяминова, автогонщика и в некотором роде киноактера. На торжество собрались друзья, но не только – как можно судить из свидетельских показаний, далеко не все в этой компании были знакомы. У меня сложилось впечатление, что в тот день при желании любой мог попасть на борт «Викинга».

– Ну, не думаю, что любой, – усомнился генерал. – В таких компаниях чужаков обычно не терпят.

– Это верно, – согласился Гуров. – Но я не имел в виду завсегдатаев пивнушек, ищущих халявы. А вот человек с головой на плечах, преследующий определенную цель, вполне мог оказаться на судне. Выдал себя за знакомого Бардиной или еще что-нибудь придумал. Впоследствии он вполне мог выполнить роль наводчика.

– Ты полагаешь, был наводчик? – недоверчиво спросил генерал.

– Не исключено. Нападение явно планировалось. Но в то же время свидетели не припоминают, чтобы рядом с ними крутились какие-то лодки. До последнего момента. Очень похоже на то, что бандитам кто-то сигналил. Получив сигнал, бандиты подошли на катере, выстрелили в борт теплохода из гранатомета и, воспользовавшись начавшейся паникой, поднялись на борт, где устроили настоящую резню. Просто чудо, что пострадали сравнительно немногие. Четверо убитых и шестеро раненых. Плюс самая, пожалуй, важная персона на теплоходе – дочь Бардина – без вести пропала. При такой беспорядочной стрельбе жертв могло быть в три раза больше.

– Они лупили в воздух, – авторитетно заявил Крячко. – И только те, кто им серьезно сопротивлялся, получили пулю. Точно вам говорю.

– Возможно, – согласился Гуров. – Очень похоже, что так и было. Погибли капитан, охранник Ларисы Бардиной, еще один крепкий молодой человек из обслуги и девушка. Говорят, она сама бесстрашно пошла на автоматы. Правда, судебный медик почти на сто процентов уверен, что она в этот момент находилась в состоянии глубокого наркотического опьянения. Но как бы то ни было, малейшие попытки сопротивления были сломлены сразу и решительно, и бандиты принялись потрошить карманы гостей. Продолжалось это недолго. Судя по всему, нападавшие торопились. И этот момент смущает меня больше всего. Какой смысл поднимать шум из-за пары тысяч долларов? А по первым прикидкам, сумма личного совокупного ущерба именно такая. Наверное, ущерб все-таки больше, потому что преступники брали не только деньги, но и драгоценности, но все равно – подозреваю, что катер бандитов стоит куда больше. Правда, мы встречались еще не со всеми свидетелями, и не все они достаточно искренни, но в целом идея нападения выглядит странновато, если только у преступников не имелось некой сверхзадачи, нам неизвестной.

– Ну-ка, ну-ка, – с интересом произнес Орлов. – Что ты имеешь в виду?

– Пока ничего, – пожал плечами Гуров. – Может быть, кто-то хотел просто насолить Бардину. Вполне могут быть какие-то финансовые проблемы, которые не решаются обычными методами. С Бардиным мы еще не общались. Возможно, он прояснит ситуацию. А пока мы займемся лодочными станциями – где-то ведь должен был стоять этот проклятый катер? Кстати, сегодня один свидетель, а именно распорядитель Бардина Кривошеев, указал, что катеров, возможно, было два.

– Вот как? – встрепенулся генерал. – Это новость. До сих пор я ничего подобного не слышал. Но лодочных станций много. Кроме того – личные стоянки. Я распоряжусь, чтобы вам выделили людей. Двух-трех оперативников, больше дать не могу. Работайте головой.

– Самое слабое у нас место, – со вкусом сказал Крячко, но тут же осекся под уничтожающим взглядом генерала. – То есть я хочу сказать, что лодочных баз много, а место, где крутились эти катера или катер, всего одно. Там еще напротив село Демино. Совсем близко от берега. Не исключено, что кто-то что-то видел… Не могли же люди с оружием раствориться в воде без следа? Кстати, сколько их было? Свидетели дают противоречивые показания.

– Да, тут у свидетелей полный разброд, – подтвердил Гуров. – Кто говорит о четырех бандитах, а кто сразу о десяти – у страха глаза велики. Скорее всего, преступников было пять-семь человек. Правда, если принять на веру слова Кривошеева о второй лодке, то придется внести некоторые коррективы…

– И что, такая армия бесследно канула? – спросил генерал. – Ищите. Завтра же выезжайте в Демино.

– Водолазы еще там? – спросил Гуров.

– Водолазы работу закончили, – веско сказал генерал. – Никаких тел. Течение там не слишком сильное – говорят, в случае чего труп далеко унести не могло. Но господин Бардин настаивает на продолжении поисков. Видимо, он теперь наймет водолазов на свои средства, чтобы обследовать реку ниже по течению.

– Значит, не верит, что дочь жива, – подсказал Крячко.

– Это его дело, – заметил генерал. – Честно говоря, я и сам не верю, но, пока тело не обнаружено, будем надеяться. Однако для нас главное – банда. Этих нужно брать, и как можно скорее.

Глава 2

– О прогулке на теплоходе знали многие, – сказал Гуров, останавливая машину на развилке, чтобы посмотреть на дорожный указатель. – Навести преступников мог кто угодно, возможно, даже непреднамеренно. Искать в этом направлении можно год. По моему мнению, сейчас гораздо важнее выяснить, кто мог напасть на калошу с таким гордым именем «Викинг». К сожалению, и на этот счет у нас нет ничего определенного. Даже фотороботов нападавших составить не удалось.

– Да уж, – хмыкнул Крячко. – Как выражался наш последний свидетель – сплошной бедлам. Подозреваю, что ко времени нападения на судне не осталось ни одного мало-мальски трезвого человека.

– Это не так, – возразил Гуров. – Наверняка охранники Ларисы Бардиной были в порядке. Это как раз тот редкий случай, когда трезвость вредит здоровью. Убежден, что они пытались вмешаться в ситуацию, как и капитан, кстати…

– И та безрассудная девушка, в крови которой, скорее всего, найдут героин, – напомнил Крячко. – И похоже на то, что все, кто был способен сопротивляться, получили пулю.

– Странно только, что в эту категорию не попал друг Ларисы, в честь которого, собственно, и состоялся этот трагический рейс. Молодого человека можно заподозрить по меньшей мере в неблагодарности.

– Ну этот-то с самого начала не скрывал, что в самый ответственный момент оказался в отключке, – сказал Крячко. – Рубаху на себе рвал – мол, будь он тогда трезв, разбойникам не поздоровилось бы. Правда, я слышал, что эти заклинания ни на кого не подействовали и будто бы сам Бардин предупредил молодца, чтобы тот больше не попадался ему на глаза. До этого он сквозь пальцы смотрел на увлечение дочери.

– Надо будет присмотреться к этому парню попристальнее, – решил Гуров. – Как-никак почти родственник, да еще и виновник торжества, а вот показания давал на редкость скупо. Мне еще во время допроса это показалось странным. По его словам, получается, что он чуть ли не весь день провалялся пьяным. Здоровый парень!

– Всякое бывает, – дипломатично заметил Крячко. – Ты учитывай, что сказал Кривошеев, – с напитками на борту был полный порядок. А с другой стороны, мог парнишка просто струсить? Очень даже мог. Автоматическое оружие на кого угодно оторопь наведет. А теперь ему, конечно, тяжело в этом признаваться.

– Так или иначе, а присмотреться надо, – заключил Гуров. – Что мы о нем знаем?

– Можно сказать, почти ничего, – пожал плечами Крячко. – Не москвич. До сих пор не имеет здесь даже собственного жилья, снимает квартиру. Участвует в экстремальных гонках – модное становится увлечение, между прочим, хотя и глупое. Гробят хорошие машины, вместо того чтобы раздать их, например, бедным… Ну и еще вроде в кино снимается – тоже небось машины гробит, – ты у Марии уточни.

По мнению Крячко, жена Гурова – известная и популярная актриса Мария Строева – должна была знать подноготную любого статиста в обширной гильдии профессионалов, причастных к театральной среде и кинобизнесу. Гуров не был в этом уверен, но уточнить пообещал.

– Ладно, сейчас сворачиваем на Демино, – сказал он. – Сначала посмотрим с бережка на то место. На воде, правда, следов не остается, но, по крайней мере, прикинем, как это все могло выглядеть.

Они проехали через полусонную деревню. Дорога сбегала к самой воде. Влажный песок был истоптан коровьими следами. Чуть поодаль в удобной бухточке у деревянных мостков покачивалась привязанная к столбу лодка. По другую сторону на травянистом пригорке сидел одинокий рыбак с удочками. Штанины его старых коричневых брюк были закатаны до колен. Он был худ, черен от загара и неподвижен как статуя. В зубах его торчала незажженная сигарета, а взгляд был устремлен на поплавки.

Гуров оставил машину на дороге и вместе с Крячко подошел к рыбаку поближе.