Преступный выбор

«У тебя ненормальная семья», – сказала ей лучшая подруга в третьем классе.

Потребовалось немало времени, чтобы осознать: они на самом деле другие. Дедушка и отец были маршалами США, два дяди работали в ФБР, мама – бывшая судья… Да, вряд ли их можно было назвать самой обычной семьей. Дедушка ушел на пенсию, отец готовился последовать за ним, но теперь уже ее братья, переняв семейные традиции, работали в самых разных силовых структурах США – в Управлении по борьбе с наркотиками, Военно-морской полиции, Бюро по контролю за оборотом алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, а она сама – в Генеральной прокуратуре США.

Лиз неспешно добралась до конца квартала, пройдя мимо нескольких опрятных магазинчиков, в том числе цветочного, из-за приоткрытых дверей которого доносился райский аромат. Затем миновала «Элли Дели» (запахи, источаемые этим заведением, были ничуть не менее соблазнительными). Казалось, холодный кофе она выпила сто лет назад, так что Лиз предпочла подняться по ступенькам старомодного крылечка и шагнуть внутрь.

Это кафе выглядело просто очаровательно: казалось, все здесь было старинным, кроме краски и отреставрированной обивки на мебели. Несмотря на то что большинство столиков в кафетерии были заняты, утренняя суматоха сосредоточилась вокруг прилавка для заказов еды навынос – витрины, покрытой ребристым стеклом. Она выглядела так, словно и сто лет назад была заполнена деликатесами, которые мгновенно разбирались.

– Предпочтете покушать здесь или закажете с собой? – спросила официантка, направлявшаяся на кухню с подносом, заставленным пустой посудой.

– Лучше сяду за столик. – Прямо в средоточие местных сплетен, если вы не имеете ничего против.

Вместо того чтобы подвести девушку к дюжине пожилых мужчин, сидевших вместе за сытным деревенским завтраком, официантка направилась в более спокойную часть зала. Широкий холл вел в небольшую ресторанную зону, чуть поменьше фойе. Здесь были заняты всего два столика: один – красивой чернокожей женщиной с коляской и мужчиной (судя по одинаковым браслетам, ее мужем), а за вторым сидел тот самый человек, который, после Джо, больше всего интересовал Лиз.

Внимание Наталии Портер привлекло что-то за окном, где двое щенков, привязанных за поводки к забору, с энтузиазмом возились в грязи. Рыжий уже успел выкопать достаточно большую яму, чтобы зарыться в нее с головой, и высовывался оттуда только для того, чтобы рычать на золотистого, который периодически пытался разделить интересную игру с товарищем. Тогда тот возвращался к собственной ямке, поворачиваясь так, чтобы комья грязи летели прямиком в рыжего.

Наталия громко рассмеялась, не осознав еще, что у соседнего столика стоит Лиз. На мгновение ее лицо стало мрачным, а затем – просто непроницаемым.

– Они просто очаровательны, – произнесла Лиз. Она села за столик, выбрав такое место, чтобы видеть и Наталию, и интригующее зрелище за окном. – Вы уже выбрали для них имена?

– Нет, это задача Джо.

– Значит, они на самом деле принадлежат ему?

– Да, выбор имени связывает хозяина с питомцем.

Наталия явно была привязана к Джо, даже несмотря на то, что ему имя выбирала не она. Лиз хотелось бы узнать, насколько сильна эта связь, как глубока она была и действительно ли оставалась безответной.

Официантка подошла, чтобы принять заказ. Взглянув на тарелку Наталии – ветчина, бисквиты, подливка, картофельные котлеты с сыром и горячие пирожки, – а потом оценив ее стройную фигуру и подумав о собственных изгибах, Лиз решила, что подобное меню для нее самой будет равносильно самоубийству. Поэтому она заказала смесь фруктов и чай без сахара. Наталия по-прежнему молчала, отводя взгляд от собак лишь для того, чтобы съесть что-нибудь с тарелки.

После того как принесли заказанные Лиз фрукты, девушка спросила свою соседку:

– Скажите, у вас давно в последний раз были собственные питомцы?

Наталия посмотрела на собеседницу.

– У меня никогда их не было, – ровно отозвалась она и вновь отвела взгляд, словно этим коротким предложением рассказала о себе больше, чем ей бы хотелось.

– А я росла с тремя братьями. У нас были и кошки, и собаки, и черепашки, и рыбки, и даже змеи и пауки. Змеи приберегались только для меня – братья любили подкладывать их в мою постель, пока я спала.

Наталия непроизвольно содрогнулась:

– Ненавижу змей.

– Я тоже. Но нельзя было показывать братьям, как сильно я боюсь этих чешуйчатых гадов, иначе они бы знали, что выиграли. Понимаете?

Наталия медленно кивнула, и что-то в выражении ее лица подсказало Лиз, что девушка и впрямь прекрасно поняла ее. Она тоже сталкивалась в жизни с чем-то, что ее напугало, но скрыла свой страх и противостояла этому, потому что нужно было победить.

Лиз не могла не спросить себя, с чем именно ее собеседнице довелось встретиться; желание всегда узнавать ответы на свои вопрос было заложено в ее природе. Ее бил отец? Жестокий любовник? Шантажирующий босс?

Потребовалось бы куда больше времени для них обеих, чтобы Наталия начала ей доверять. Инстинкт подсказывал, что мисс Портер – несмотря на ее внешность – была женщиной, которая неохотно рассказывала правду о себе и еще менее стремилась доверять кому бы то ни было.

– Вы всегда жили здесь? – спросила Лиз и закинула в рот ломтик сладкой дыни.

– Нет. Всего лишь несколько месяцев.

– А вы откуда приехали?

Единственным ответом было легкое пожатие плеч.

– Что заставило вас выбрать именно Коппер-Лейк?

– Удача и дорога. Я повернула налево, направо, потом на развилке поехала прямо. Дорога привела меня сюда.

– Есть и куда худшие способы решить, куда поедешь переждать бурю.

Например, попытаться обеспечить безопасность человеку, который никак не мог решить, нуждается он в этом или нет. Лиз и раньше занималась подобными делами, но никогда еще ей не приходилось так трудно, как с Джошем.

– Думаю, мне не следует спрашивать, что вас привело сюда? – уточнила Наталия, отодвинув тарелку. – Вы приехали из-за Джо? Вы с ним?..

Лиз жестом попросила официантку повторить.

– Мы знакомы.

– Ага, как будто вчера это было недостаточно очевидно. Насколько близко вы знакомы?

К сожалению, недостаточно близко. Благодаря Джошу они, вероятно, никогда не узнают друг друга как следует. Либо старшего близнеца Сальдану вытащат из дыры, в которой он спрятался, и заставят давать показания против Мальрони, либо суд пройдет без его участия. Как бы то ни было, у Лиз будет новое дело, а Джо вернется к своей жизни, оставив ей лишь одни сожаления.

– Я встречалась с братом Джо, – ровно ответила девушка.

Облегчение, которым наполнились глаза Наталии, было легко различимым, однако оно очень быстро схлынуло, и в животе Лиз появилось неприятное ощущение.

Как и все эти кокетничающие подростки, которых Лиз видела вчера в кафе, Наталия явно была по уши влюблена в Джо. Вопрос лишь в том, что он сам чувствовал к этой девушке.

Лиз хотелось бы верить, что Джо остается безразличным к Наталии, как и к тем глупым девчонкам, но это было бы слишком наивно с ее стороны. Она всегда старалась избегать столь опрометчивых ошибок. Джо и Наталия были друзьями, они жили совсем рядом. Мисс Портер так часто заходила к нему в кафе, что у нее была своя кружка. Разумеется, Джо не слепой и видит, как она красива.

Мужчины из рода Сальдана были настоящими ценителями женской красоты.

– Значит… вы с Джо?.. – вопросительно произнесла Лиз, надеясь на реакцию вроде «О боже правый, конечно нет!». Эти слова вырвались у нее самой, когда Джо спросил, не беременна ли она от Джоша.

Но Наталия осталась совершенно бесстрастной.

– А что, для вас это имеет значение?

Еще какое! В этом-то и заключалась проблема. Федеральные агенты не имели права строить романтические отношения с любым физическим лицом, так или иначе замешанным в расследовании, – ни со свидетелями, ни с жертвами, ни с подозреваемыми, ни с другими агентами. Нет, нет и еще раз нет.

Только вот как оставаться отстраненной, если ты уже успела утратить контроль? Когда мозг, логика, здравый смысл и этика госслужащего остались где-то на задворках и их голоса заглушает бешеный стук сердца?

Первое, что нужно сделать, – солгать. Сначала другим. Потом себе.

– Личная жизнь Джо меня не касается. Я ищу Джоша.

Пухлые губки Наталии сжались. Она явно не поверила.

Что ж, у нее были на то причины. Лиз и сама себе не поверила.

Глава 3

Основной задачей Джо на любых собраниях, в которых он принимал участие, было варить кофе. О да, он, разумеется, знал, что и Элли Мариччи, и все остальные полагались на его помощь и участие, но, когда все было сказано и решено, прекрасный кофе ценился превыше всего.

Сегодняшняя встреча проходила в «Риверс-Эдж» – старинном здании, воздвигнутом еще до Гражданской войны между Севером и Югом, которое располагалось через площадь по диагонали от «Каппа Джо». Оно было одновременно и туристической достопримечательностью, и «центром сбора» жителей города, и местом, где проводились всевозможные празднества. Мать Джо, Дори, прочитав заметку про «Риверс-Эдж» в одной из газет Саванны, не удержалась от того, чтобы – глядя на своего сына с совершенно невинным выражением лица – не помечтать вслух о том, что это было бы совершенно удивительное место для проведения свадьбы.

Как и большинству матерей, Дори хотелось понянчить внуков, особенно если бы до их рождения состоялась свадьба, о которой можно было бы с гордостью вспоминать еще долгие годы. Тем не менее она постоянно повторяла, что была бы рада внукам, не важно, появись они в законном браке или нет. Однако если бы невеста попросила ее помощи в организации свадьбы, Дори была бы просто счастлива. Женщина понимала, что обычно все эти радости приходятся на долю матери будущей снохи, но разве она сама не заслужила право разделить их – хотя бы за то, что воспитала Джо и Джоша?

Дори Сальдана была достойна куда большего, нежели то, чем ей пришлось довольствоваться.

Джо, который замечательно понимал чувства своей матери, предпочитал отшучиваться: «Как ты заставишь струнный квартет сыграть приличный блюз?»

Но Дори предсказуемо оборвала его на полуслове: «На свадьбах никто блюз не играет».

«Зависит от того, чья свадьба», – пробормотал отец Джо – Рубен.

Больше всего по настроению блюз подойдет, разумеется, той несчастной, что сделает самую большую ошибку в своей жизни – встанет у алтаря рука об руку с Джошем. Уместней в таком случае будет только похоронный марш.

Самое главное, чтобы этой несчастной, черт возьми, не оказалась Лиз.

Нахмурившись, Джо поднял корзину из ивовых прутьев и понес ее через веранду к открытым французским дверям. Элли уже успела сделать половину работы – расставить на старинных столиках из вишневого дерева сладости, теперь дело оставалось за Джо. Он уже успел принести два кофейника, где плескался удивительно ароматный кофе – в одном «Антикуа» из Гватемалы, а в другом «Иргашэф» из Эфиопии. Из принесенной корзины Джо выгрузил сахарницы и два кувшинчика со сливками (простые и с примесью экстракта лесного ореха).

– Господи, пахнет просто потрясающе!

Элли дождалась, пока мужчина отойдет от столика, и затем радостно обняла его. Ее тело оказалось упругим, теплым, а животик (она была на четвертом месяце беременности) стал теперь весьма заметным. Уже больше пяти лет она и Томми то и дело начинали встречаться, потом расходились, но затем неизменно возвращались друг к другу. Причиной всему этому были мечты Томми жениться и завести детей и полное нежелание Элли реализовывать эти фантазии.

Забавно, что, оказавшись на волосок от гибели, девушка быстро пересмотрела свои жизненные приоритеты.

Дверь, которая вела в кухню, приоткрылась на несколько сантиметров, и в проеме мелькнули темные кудри. В следующее мгновение дверь распахнулась, и Лиз, улыбаясь, вошла в комнату. Она что-то говорила, обернувшись через плечо, а в руках держала серебряный поднос, заставленный чашками и блюдцами. К разговору о «приятных зрелищах»…

Черт, а Джо уже надеялся, что на время оказался в безопасности – ведь в течение всего дня новых встреч с Лиз не предвиделось. Он жаждал провести тихий вечер на собрании, а потом отправиться домой поздно вечером и сразу же лечь спать, даже не вспомнив о ней…

Ага, размечтался.

– Привет, Джо!

Мужчина машинально потянулся за подносом, который казался слишком тяжелым для такой хрупкой девушки. Лиз радостно улыбнулась в ответ – несколько теплее, чем требовалось.

– Спасибо, – произнесла она и начала аккуратно разгружать поднос, расставляя чашки вокруг кофейников. – Я сначала было удивилась, почему мы решили использовать хорошие фарфоровые чашки вместо одноразовой посуды, но потом вспомнила твои взгляды, и все стало на свои места.

Мы. Как быстро этой девушке удалось найти свое место здесь – как в кругу его друзей, так и во всем городе. Лиз провела в Коппер-Лейк меньше тридцати часов, а уже успела получить приглашение от Элли поработать над ее проектом и, ничуть не смущаясь, чувствовала себя как дома. Хотя, по правде говоря, Элли готова была принять помощь от любого живого существа, которое могло самостоятельно передвигаться.

А Лиз, без всяких сомнений, была живой… да и передвигаться с таким телом было, наверное, одно удовольствие… Сегодня девушка пришла в белых капри, оставлявших ноги от колен открытыми, белая майка в черную крапинку изящно облегала все изгибы, на ногах – босоножки в тон. Разумеется, на высоком каблуке.

Джо на секунду задумался: не проговорился ли он ей случайно о своей слабости к женщинам в сексуальной обуви?

Элли начала расставлять блюдца на столиках рядом с тарелками с десертом и с важным видом произнесла:

– Меня восхищает забота Джо об окружающей среде, к тому же она помогает избежать лишних затрат.

– Еще бы тебе это не нравилось, посуду ведь приходится мыть мне, – ответил мужчина.

Но Лиз было не так легко одурачить.

– Мне показалось, что я видела на кухне посудомоечную машину самой последней модели. – Он в ответ лишь пожал плечами. – Но скажи, Джо, разве не слишком много энергии уходит на то, чтобы запустить эту машину? Боже правый, достаточно вспомнить для начала про производство и доставку! Откуда ты знаешь, что это менее вредно для окружающей среды? Я не говорю про пластик – он в принципе не разлагается. Но ведь можно использовать бумажную одноразовую посуду, которая потом пойдет на переработку.

Но перед тем как Джо успел что-либо возразить, в дискуссию вмешалась Элли, предостерегающе подняв руки:

– Пожалуйста, никаких споров про экологию. Сегодня мы будем обсуждать только то, что я посчитаю важным.

Не сводя взгляда с Лиз, Джо обратился к Элли:

– Я слышал, ты решила использовать специальные подгузники из переработанных материалов для вашего будущего малыша. А при ремонте соорудить на крыше солнечные батареи и установить геотермальную систему отопления.

– Это была идея нашего подрядчика. К тебе она не имеет никакого отношения, – ответила девушка, подмигнув Лиз. Элли знала, что Том и Рас обсуждали ремонт дома с Джо. – Так… Я даже не знала, что вы знакомы.

– А я не знал, что вы знакомы.

Движения Лиз были очень плавными, но вместе с тем быстрыми. Она ловко взяла одну из чашек и наполнила ее кофе.

– Первое, что я ищу в новом городе, – чашка хорошего кофе, – произнесла девушка.

– Да? Я-то думал, старых знакомых, – ответил Джо с безразличным выражением лица.

Элли непонимающе смотрела то на Джо, то на Лиз и в итоге решила ретироваться:

– Я пойду посмотрю, все ли собрались. Когда услышите, что я начала громко о чем-то рассказывать, – это знак, что пора входить. Я не хочу, чтобы вы пропустили что-то интересное.

Лиз насыпала сахар в чашку и неспешно начала его размешивать.

– Мне так показалось, что это она не хочет ничего пропустить.

– Что ты тут делаешь?

– Я сегодня встретила Элли в гастрономе. Милые у вас тут названия: «Элли Дели», «Каппа Джо»…

– Не моими стараниями, – напомнил девушке Джо.

Она кивнула и затем быстро облизала ложечку. Это простое, почти машинальное движение произвело на Джо столь же поразительный эффект, как и очаровательные ножки Лиз.

– М-м-м. Знаешь, а ведь между растворимым и заварным кофе действительно есть огромная разница.

– Ага. – Неужели его голос и впрямь звучал так хрипло? – К счастью для меня, большая часть человечества опередила тебя в этом открытии. Иначе я бы давно остался без работы.

Девушка сделала еще один небольшой глоток и довольно промурлыкала:

– У меня, к сожалению, нет времени каждое утро варить кофе.

– У тебя нет даже пары свободных минут? Да, наверное, это нелегкая работа – выслеживать Джоша. Занимает все свободное время?

Лишь один удивленный взмах густых ресниц над темно-карими глазами – таким был ее ответ на упоминание о брате Джо. Мужчина попытался понять, что именно было в нем скрыто. Любовь? Тоска? Ненависть, страсть, желание наказать за причиненную боль?

Неужели она видела Джоша, глядя в глаза его брата?

В том, чтобы быть близнецами, есть как плюсы, так и минусы. Быть увлеченным женщиной, которой даже не нужно закрывать глаза, чтобы представить себя рядом с его братом… Пожалуй, займет первую строчку в колонке «Минусы». Поспорить с этим мог разве что тот факт, что снайпер тоже вас перепутает.

– Эй, Сальдана! У тебя весь день в распоряжении весь кофе мира. Не хочешь им хоть сегодня поделиться? – отвлек Джо Эйджи Деккер.

Джо заставил себя отвести взгляд от Лиз.

– Даже не знаю. Я так привык, что мне за него платят, что очень тяжело расставаться с ним просто так.

Декер достал из кармана бумажник и извлек из него помятую пятидолларовую бумажку.

– Ну а теперь ты соизволишь налить мне кофе?

Лиз отставила свою чашку в сторону и потянулась за чистой.

– Уберите деньги, лейтенант. Это от меня. – Ее тонкие, изящные пальцы прикоснулись к кофейникам. – Чего вы желаете?

Чего можно желать? От такой-то девушки?! Боже правый, Джо, пора убираться отсюда подальше. И чем быстрее, тем лучше. Сдавленно пробормотав «Прошу прощения», он вышел из столовой в широкий коридор, деливший дом на две части.

Из гостиной, располагавшейся дальше по коридору, доносились знакомые голоса. Элли и Томми. Братья Келлоуэй: Рас, Робби и их кузен Митч, все трое с женами. Софи из магазина готовой одежды и офицер Пит Петровски, сосед Джо. Кики Исаак, первая в истории Коппер-Лейк женщина-детектив. Дхарма, темпераментный повар из гастрономического магазина. Кейт Келлоуэй, врач скорой помощи и бывшая супруга одного из братьев Келлоуэй. Марни, заведующая криминальной лабораторией полицейского участка, чье сознание постоянно пребывало где-то в параллельной реальности. Круг ее общения сводился преимущественно к недавно умершим, но тем не менее Джо она нравилась.

Ему вообще нравились эти люди. А также их родители, дети, собаки, и все они отвечали Джо взаимностью, даже несмотря на то, что знали о нем очень и очень немного. Единственный человек в городе, который был осведомлен о жизни Джо достаточно хорошо, сейчас шел за ним, жизнерадостно общаясь с лейтенантом Деккером.

– …даже не знаю, как долго я здесь пробуду. Сейчас я нахожусь в таком странном состоянии… Все кажется, что там, где меня нет, безусловно, лучше.

Причем не важно, нравится мне здесь или не очень… – Лиз взмахнула рукой, и кудри, собранные в высокий хвост у нее на голове, изящно встрепенулись и легли на плечи.

Но на Деккера это не производило ни малейшего впечатления. Его пальцы ни на йоту сильнее не сжались на ручке кружки, которую он держал в левой руке. А блюдце в правой не дрогнуло даже самую малость. Да и дыхание лейтенанта оставалось спокойным и размеренным. Эйджи лишь кивнул, сказал, что Коппер-Лейк после Далласа должен казаться чертовски привлекательным, доел свой чизкейк и направился к Кейт, рядом с которой и сел.

Когда Элли вышла вперед и встала у камина, Джо решил расположиться на широком подоконнике. Окно было открыто настежь, и чудесные ароматы лета наполняли гостиную под аккомпанемент гудения насекомых и редкого гула проезжающих автомобилей. Мужчина поудобнее расположился на старинном деревянном подоконнике и приготовился слушать.

Элли уже успела вкратце изложить ему свой план. Она собиралась основать школу для молодых женщин, которые так и не смогли найти своего места в жизни. Если какая-то девочка от безысходности убегала из дома или же ее выбрасывали на улицу собственные родители, то государство готово было оказывать ей помощь вплоть до восемнадцати лет. Стоило девушке достичь совершеннолетия, как государство умывало руки, оставляя девушке довольствоваться лишь одной профессией – проституцией. В таком случае о нормальной жизни оставалось только мечтать.

Самой меньшей из проблем был поиск помещения. Мать братьев Келлоуэй, Сара, была хозяйкой старой начальной школы, которая давным-давно была закрыта, и решила пожертвовать помещение для благих целей. Но по-прежнему оставались нерешенными вопросы с лицензированием, финансированием и поиском преподавателей. Джо был уверен, что если кто и был способен ответить на них, то только люди, сидевшие сейчас в гостиной.

– Это звучит пугающе, – заметила Лиз двумя часами позже, принеся в кухню очередной поднос с грязной посудой.

Джо поднял глаза от раковины, в которой мыл кувшинчики из-под сливок.

– Для простых смертных – возможно.

– А все эти люди к ним не относятся?

– Ну почему же, они вполне смертны. Они просто… очень увлекающиеся. Страстные.

– Включая и тебя?

– Только по отношению к моему делу.

– И твоей семье.

Он приподнял одно плечо, соглашаясь.

– Знаешь, страстность может быть как положительной, так и отрицательной чертой характера.

– О, я уверена, что свои силы ты используешь только во благо. Например, направляясь на сегодняшнее собрание. Плюс твои идеи о переработке мусора. Тренируешь юных бейсболистов. Поддерживаешь нуждающиеся семьи в Рождество. Бродячих собак приручаешь. – Она перерыла все ящики столов, нашла тот, в котором хранились чашки, и положила свою внутрь, а затем принялась за следующую. – Знаешь, я говорила со многими о тебе.

Джо одарил ее бесстрастным, ничего не выражающим взглядом.

– Они все знают только то, что удобно мне самому.

– Ага, как же.

– Например, никто не знает ничего о том, что произошло в Чикаго – или о Джоше.

– Ой-ой. Я уже рассказала Наталии, что мы с Джошем встречались.

– С Наталией нельзя просто посплетничать на досуге.

– Да, я это заметила. Говорить с ней – все равно что тащить быка за хвост. Мы завтракали за соседними столиками. А потом я помогла привести этих жутких собак в твой дом и даже убрать по дороге последствия небольшого несчастного случая с рыжей псиной. Но за все это время она едва ли сказала больше двадцати слов.

– Повезло тебе, что это был рыжий. Когда он что-то делает не так, чаще всего это действительно досадная случайность. А вот золотистая… Она ничего не делает без причины.

– Это всего лишь собака! – со смешком отозвалась Лиз.

– Отнюдь. Это чуть не умершая от голода, брошенная псина, искренне полагающая, что она правит всем миром – особенно тем его углом, который я хотел бы назвать своим. По всей видимости, она знакома с понятием «лидер», только вот не понимает, что слово-то мужского рода. Она пытается доминировать в их паре над кобелем, ни во что не ставит меня и не боится проливать кровь, если ты пытаешься ей помешать.

– Ух ты, а она провела у тебя всего лишь сутки! Дальше, наверное, будет еще веселее!

Нахмурившись, Джо опустил следующую стопку тарелок в мыльную воду.

Лиз только сейчас осознала, что гул голосов в соседней комнате стал значительно тише.

– Похоже, все уходят.

– А ты что, решила, что я пошутил, когда взялся вымыть всю посуду?

– Я думала, что кто-то непременно останется и поможет.

– Кто-то остался. – И Джо указал рукой на девушку. – Поверь мне, ничто не проходит незамеченным. Если бы ты не задержалась, Софи, Элли или Джейми остались бы. Однако стоит им увидеть добровольную жертву, как все исчезают, уступив место страждущей.

Верно, она – добровольная жертва. Как и Джош. Но не Джо. Он-то не хотел участвовать в тех событиях, которые перевернули всю его жизнь. Интересно, Джо жалеет об этом? О том выстреле – вне всякого сомнения. А о том, что приехал в Коппер-Лейк, открыл свое дело, завел новых друзей?

– Ты жалеешь о том, что все так получилось? – На мгновение Лиз сама удивилась тому, что все-таки задала этот вопрос. Однако, будучи не в силах взять свои слова обратно, пояснила: – Я хочу сказать, о переезде. Попытке начать жизнь заново. Здесь.

Джо вымыл последнее блюдечко и перешел к стеклянным кофейникам.