Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

В этих условиях Хмельницкий, согласившись с решением старшинской рады, предпринял попытку заключить новый договор с Речью Посполитой на условиях Зборовского соглашения. Но там возобладали радикально настроенные силы, которые полагали примирение возможным только на условиях отставки Хмельницкого, сокращения реестра до шести тысяч, а также ликвидации Украинского гетманства. Польское правительство направило к Богдану письмо, в котором отказывалось признавать его гетманство и отвергало его предложение мира.

Летом в Москве стало известно о намерении Хмельницкого принять подданство Порты. Это становится толчком, вынудившим Алексея Михайловича приступить к решительным действиям. Но важную роль сыграла и позиция нового патриарха Никона, который активно поддерживал идею помощи Украине и лично переписывался с Хмельницким. К тому же в августе были прерваны русско-польские переговоры об Украине, так как поляки заняли жесткую позицию на ликвидацию Украинского гетманства и возврат к ситуации 1638 года.

Тучи сгущались над Украиной и на юге. Турецкий султан утвердил Стефана Георгицу, соперника Лупу, в качестве молдавского господаря, что выглядело явно недружественным шагом по отношению к гетману. Решение рады и Богдана поддержать Лупу в таких обстоятельствах выглядит как стратегическая ошибка, так как сделало невозможным дальнейшие переговоры с Портой о сохранении союзнических отношений.

В результате казаки потерпели новое поражение в Молдавии, из-за чего жена молдавского господаря Лупу вместе с Тимошем была осаждена в Сучаве валашско102-венгерско-татарско-польскими союзными войсками103. Тимош был тяжело ранен (12 сентября н. с.) и через несколько дней скончался. Казакам удалось только вывезти тело своего предводителя.

Еще не зная о гибели сына и только получив письмо о его ранении с просьбой о помощи, Богдан срочно начал собирать войска для похода. И тут впервые в его карьере казаки отказались ему повиноваться. В ответ на приказ идти на помощь Сучаве полковники заявили: «Непотребно де нам чюжой земли оборонять, а свою без остереганья метать…»104. Хмельницкий взбеленился, выхватил саблю и рубанул черкасского полковника по руке. Но затем, успокоившись, Богдан прибег к своей обычной уловке, играя в панибратство с казаками: «И придя к казакам гетман поклонился трижды в землю, и велел дать им бочку меда, и говорил им: детки де мои, напейтесь и меня не бросайте. И казаки гетману сказали: пан гетман, твоя воля, а быть мы с тобою все готовы»105.

Но было поздно. Тимош к этому времени уже умер. Гибель Тимоша и падение Сучавы разрушили все честолюбивые планы Богдана, видевшего в старшем сыне наследника своего дела. Хмельницкий тяжело переживал потерю сына. Он заказывал поминальные обедни, а когда тело Тимоша привезли в Субботов, не велел его хоронить до своего прибытия из похода.

Между тем тучи все больше сгущались над Украинским гетманством. Польское войско во главе с Яном Казимиром вступило в Подолию и 8 октября 1653 года расположилось под Жванцем. Силы поляков вместе с вооруженной челядью достигали шестидесяти тысяч человек. Хмельницкий со своим войском в конце октября встал табором под Шаргородом. У него начались сложные переговоры с крымским ханом ислам-Гиреем, который настаивал на принятии Украинским гетманством турецкой протекции. Гетман надеялся сохранить условия военного союза 1648 года, но без принятия протектората добиться согласия татар на начало военных действий против поляков не сумел.

В этой ситуации Хмельницкий решает не идти на генеральное сражение, но осадить лагерь поляков в надежде взять их измором. В соответствии с этим планом казаки перекрыли подвоз провианта и лишили поляков возможности отступления. В конце ноября положение короля и его войска стало невыносимым. От холода и голода умирали тысячи солдат. Видя неминуемую катастрофу, король начал сепаратные переговоры с ханом, которые завершились 15 декабря 1653 года заключением польско-татарского договора. Он предусматривал прекращение военных действий, уплату поляками дани и участие в совместном походе против России. Что касается Украины, то договор сохранял число реестровых казаков согласно условиям Зборовского соглашения, но все положения относительно автономии Украинского гетманства и привилегированного положения православия игнорировались. К тому же в секретных статьях польско-татарского соглашения шла речь об отстранении Хмельницкого от гетманства.

После этого, возвращаясь в Крым, татары предприняли опустошительный набег на Украину. Хмельницкому ничего не оставалось, как отдать приказ войску вернуться на территорию Украинского гетманства. Необходим был новый, сильный союзник. Единственным реальным вариантом на тот момент являлось только Московское государство.

Несмотря на то что Хмельницкий уже долгие годы вел дипломатические игры с русским царем, Алексей Михайлович не спешил принимать окончательное решение. Украинское гетманство со своим социальным и политическим устройством было чуждо Российскому государству с его жесткой централизацией и бюрократической системой. История отношений русских с украинским казачеством была далеко не простой. Украинское гетманство, основанное на казацкой вольности, причудливо переплетенной со шляхетской демократией, казалось Москве, несмотря на «единую» православную веру, слишком «западной» и чужой. Поэтому окружение Алексея Михайловича заняло выжидательную позицию, благосклонно принимая казацкие посольства, отказывая польскому королю в военной помощи против восставших и внимательно наблюдая за тем, как будут развиваться события.

Только осенью 1653 года, когда возникла реальная возможность принятия Хмельницким турецкого подданства, Алексей Михайлович под нажимом Никона изменил позицию. Первого октября 1653 года Земский собор решил принять Украину «под высокую руку» царя. Известие это Богдан получил в тяжелую для себя минуту. Он хоронил Тимоша, наступали поляки и татары, войска волновались. Принятие протектората Москвы было единственным выходом и возможностью спасти Украинское гетманство.

На Украину отправилось посольство во главе с В. Бутурлиным, оно должно было объявить гетману решение Земского собора и привести казаков к присяге. С собой они везли царские подарки гетману – знамя, булаву, ферязь106 и шапку. Богдан выслал им навстречу полковника и. Богуна и велел ждать себя в Переяславле. Город этот вблизи российской границы был выбран не случайно. В крайнем случае (при наступлении поляков и татар) казаки могли уйти за границу под защиту царя (так уже случалось в 1638 году).

В дороге русские послы получили ложные сведения, что Хмельницкий заключил мир с польским королем. С трудом удалось уговорить их продолжить путь, уверив в скором прибытии гетмана в Переяславль. Но только 7 января 1654 года (н. с.), спустя полтора месяца (!), когда стало известно про польско-татарский сепаратный договор, Богдан вернулся в Чигирин, а оттуда выехал в Переяславль. Вечером 16 января он уже встретился с Бутурлиным.

Утром 17 января 1654 года (н. с.) состоялась тайная рада узкого круга старшин, решивших принять протекторат царя. После этого решение было объявлено в присутствии казаков (в Переяславле не имелось представителей всех полков, чтобы проводить собственно генеральную раду)107. На следующий день Хмельницкий в сопровождении старшин и русских воевод отправился в соборную церковь Переяславля принести там присягу.

Однако в церкви произошел конфликт. Богдан вынуждал воеводу присягнуть от имени царя, что великий государь не выдаст Войско Запорожское польскому королю и сохранит все вольности – шляхетские и казацкие. Однако Бутурлин отказался сделать это, ибо такого «николи не бывало и впредь не будет», чтобы кто-нибудь от имени царя давал клятву. Напрасно гетман ссылался на опыт подобных присяг от имени польского короля. Бутурлин предложил изложить свои просьбы в письменном виде и отослать их к царю108.

В результате Хмельницкий и его сподвижники сначала присягнули на верность царю, а лишь потом начали обсуждать с московскими воеводами конкретные условия договора. Было выслано посольство в Москву, и в ответ на поданные «статьи» царь утвердил документ, получивший название «Мартовских статей» (их утвердили в марте).

Украина получила широкую автономию – она не только сохранила независимость в решении внутренних вопросов, но и обрела официальное право на внешнеполитические связи (за исключением польского короля и турецкого султана). Реестр казаков составил шестьдесят тысяч человек, сохранялось право свободного выбора гетмана. Царь получал право контроля за дипломатическими контактами Войска Запорожского, а также за избранием гетмана. В Киеве должен был находиться русский воевода с «ратными людьми».

Собственно, при жизни Богдана зависимость Украинского гетманства от Москвы определялась лишь двумя формальными признаками – уплатой налогов в царскую казну и необходимостью отчитываться о приезде иностранных посольств. В реальности даже эти положения никогда не выполнялись. С этим компромиссом могли мириться лишь во время войны и при условии выполнения других обязательств – прежде всего, союзнических. Единственным реальным проявлением зависимости от Москвы стало появление в Киеве русских воевод. Но в период гетманства Хмельницкого их значение не было велико.

Договариваясь в Переяславле, каждая из сторон преследовала различные цели и смотрела на договор совершенно по-разному. Для Хмельницкого это был разумный выход из конкретной критической ситуации. В его дальнейшие планы входили расширение границ Украинского гетманства и укрепление его положения – с помощью русских войск, а о последствиях влияния «высокой руки царя» он в январе 1654 года, скорее всего вообще не задумывался, руководствуясь своим традиционным принципом «что будет, то будет, а будет то, что Бог даст». Москва же, наоборот, в течение пяти лет оценивала выгоды принятия под свое покровительство мятежного гетмана. Для нее важнейшим являлось возвращение Смоленщины, распространение своего влияния на Белоруссию. Украина для нее хотя и являлась лакомым кусочком, но оставалась лишь инструментом для достижения других целей.

С началом Русско-польской войны украинские войска участвовали в военных действиях на двух направлениях: украинском и белорусском. В Белоруссию отправляется наказным гетманом шурин Хмельницкого Иван Золоторенко во главе двадцатитысячного войска. Восемнадцатого мая 1654 года Алексей Михайлович во главе русской армии лично выступил в поход. Перед отправкой он совершил паломничество к Троице и в Саввин монастырь. Летом войска Золоторенко захватили Гомель, Новый Быхов, Пропойск. После сдачи Смоленска 23 сентября царь уехал в Вязьму.

Весной 1655 года состоялся новый поход. В начале 1655 года был взят Бобруйск. Летом 1655 года русско-украинские войска захватили Минск, Лиду и Новогрудок. Тридцатого июля царь совершил торжественный въезд в Вильну, затем были взяты Ковно и Гродно. В ноябре царь возвратился в Москву.

Белоруссия практически сразу стала узлом противоречий в русско-украинских отношениях. Русские и казацкие войска в совместных операциях очистили Белоруссию от польско-литовских войск. Царь установил в новых землях воеводское правление, а гетман назначил мужа своей дочери Ивана Нечая белорусским полковником. Царь считал Белоруссию новой территорией в составе своего государства, а Хмельницкий – с не меньшим упорством – новой административной единицей Украинского гетманства. Как оказалось, и Алексей Михайлович, и Богдан Хмельницкий хотели оставить Белоруссию под своей властью. Ситуацию осложняло то, что белорусское крестьянство охотно вливалось в ряды казацких войск.

Конфликт особенно обострился, когда царское правительство, желая заручиться поддержкой местной шляхты, разрешило сохранить ее владения и, не желая оставлять Белоруссию под властью гетмана, стало жестоко карать стремления крестьян к показачиванию109. Но если литовско-белорусские магнаты поспешили признать власть Алексея Михайловича, стремясь таким образом сберечь собственность, то крестьяне, напротив, предпочитали стать подданными украинского гетмана (и показачиться), нежели русского царя (и оставаться крепостными).

Одновременно с началом войны в Литве и Белоруссии не менее упорные сражения завязались на территории Украины. Во второй половине марта 1654 года польское двадцатитысячное войско под командованием С. Потоцкого вторглось в Брацлавщину. Огнем и мечом он уничтожил двадцать местечек, и только смелые действия и. Богуна, защищавшего Умань, смогли остановить наступление.

Вступление в войну Московского государства никак не изменило ситуацию в собственно украинских землях. Они снова и снова подвергались опустошениям «огнем и мечом» со стороны поляков. И это стало большой и неприятной неожиданностью для Богдана.

К тому же в июле 1654 году польским властям удалось заключить «вечный договор» с крымским ханом, а осенью коронный гетман С. Потоцкий во главе огромной армии, достигавшей вместе с татарами шестидесяти тысяч человек110, снова двинулся в Брацлавщину. Казаки и местные жители оказывали отчаянное сопротивление. Маленькое местечко Буша три дня отбивало во много раз превосходившие силы противника. Даже женщины и дети предпочитали смерть сдаче. Жена полковника Гавратенко после гибели мужа села на бочонок с порохом и взорвала себя вместе с десятками поляков.

Опустошение Брацлавщины продолжалось до конца года. Погибло более тридцати тысяч жителей, десятки тысяч бежали в Молдавию. В январе, объединившись с ордой, С. Потоцкий подступил к Умани, где заперся и. Богун. Все приступы были отбиты. Узнав о приближении Хмельницкого, поляки отступили.

В это время после многочисленных просьб Хмельницкого к нему наконец прибыл русский двенадцатитысячный отряд во главе с В.Б. Шереметевым. Совместные русско-украинские силы достигали сорока двух тысяч человек и располагались в районе Охматова. Ошибка казацкой разведки позволила полякам 29 января 1655 года неожиданно напасть во время марша. Несмотря на начавшуюся панику, Хмельницкому удалось построить казаков в боевой порядок и скрепить табор. Поляки смогли пробить оборону и ворваться в табор, но удар Богуна, вышедшего со своими казаками из Умани, спас положение. Построив вал из возов, саней и трупов, казаки три дня отбивали атаки поляков. Стояли страшные морозы, поэтому сражение вошло в историю как «Дрижиполе» (т. е. «поле дрожи»). Воспользовавшись пассивным поведением татар, Хмельницкий построил обоз из четырех рядов возов, скрепленных цепями, и пробился через польские войска, перейдя затем в наступление.

Зимний поход завершился еще одной трагедией. Не желая платить татарам, поляки рассчитались с ними жителями Брацлавщины. Было уничтожено двести семьдесят городов и местечек, татары угнали в плен десятки тысяч человек. Трагедия Брацлавщины показала всю опасность, которую представлял союз Речи Посполитой с Крымом и неэффективность военной поддержки Московского государства.

Богдан был недоволен стратегией русских. Она оказалась направленной на занятие литовско-белорусских земель, тогда как гетман рассчитывал с помощью русских войск быстро расправиться с Речью Посполитой. Именно с этой целью он принимал «высокую руку». Теперь, после всех «коварных» нарушений договоренностей поляками, после их ожесточенного и упорного нежелания признать за казаками права на автономию, Хмельницкий не видел другого выхода для Украины, как окончательное уничтожение Речи Посполитой. Он прошел непростой путь от верного подданного короля до лютого врага всех «ляхов».

С другой стороны, элита Речи Посполитой после весенней кампании 1655 года приходит к выводу о невозможности военным путем вернуть Украину. Поляки меняют тактику и переходят от прямой военной агрессии к дипломатическим интригам. Однако их цель – возвращение Украины – оставалась неизменной.

Отношения с Московским государством, Речью Посполитой и Швецией стали определяющими во внешней политике Украинского гетманства конца второй половины правления Богдана Хмельницкого. Но к этому добавлялись и другие внешние факторы. Активную политику проводил трансильванский князь Юрий II Ракочи, выступавший с притязаниями на польский престол, а также сын цесаря. Для обоих важнейшим залогом успеха было соглашение с казаками, а значит – разрыв их союза с Москвой. Порта и Крым тоже не хотели примириться с возникновением русско-украинского союза, который мог стать реальной угрозой их влиянию в Европе. Наконец, возможность ликвидации или, по крайней мере, ограничения униатской церкви заставила активизироваться Ватикан.

Главным и во многом неожиданным союзником Богдана становится Швеция. Королева Христина, охотнее покровительствовавшая искусству, чем войнам, уступила трон молодому и честолюбивому Карлу Густаву. Его притязания на польскую корону превратили казацкую державу для Швеции из абстрактного понятия в очень важного союзника.

С весны 1655 года начинаются тесные контакты Хмельницкого с королем шведским. Такой поворот событий стал явной неожиданностью для Москвы. Хотя она тоже находилась в состоянии войны с Речью Посполитой, но сильная Швеция, продвинувшаяся к украинской границе, была для нее гораздо опаснее, чем ослабленная Речь Посполитая. Для начала царские дипломаты постарались прервать зарождавшиеся отношения шведского короля с украинским гетманом, не пропуская в Швецию казацких посланцев. Объяснение этому приводилось следующее: между Московским государством и Швецией шел обмен «великими посольствами», и пока он не завершится, до этого времени гетману непристойно посылать своих посланцев111.

Это был яркий пример того, как по-разному трактовали Переяславские соглашения обе стороны. Хмельницкий видел общую задачу в разгроме Речи Посполитой и считал естественным вести самостоятельную внешнюю политику с целью расширения их коалиции. Москва явно была озадачена, она никак не ожидала такого поворота событий и всячески, хотя и осторожно, чтобы не сорвать едва заключенный договор, старалась не допустить самовольных действий гетмана. В наказе царя воеводе В.В. Бутурлину приказывалось «отговаривать» гетмана и Выговского от сношений со Швецией «всякими мерами», но так «чтоб они того себе в оскорбленье не ставили, что мы посланцов в Свею отпустить не указали».

В результате этих действий Москвы военный союз Украины со Швецией в тот момент заключен не был. Двадцать первого июля 1655 года начинается Польско-шведская война, ставшая явной неожиданностью для Москвы. В считанные дни огромные территории Речи Посполитой оказались захваченными шведскими войсками. Карл X завладел Познанью, Варшавою и Краковом, что полностью изменило ход военных действий в Украине.

Януш Радзивилл, великий гетман литовский112 и потомственный кальвинист, заключил с Карлом Густавом в Кейданах договор, который привел к замене унии Польши и Литвы на унию Литвы со Швецией. Это практически сводило на нет все успехи русских войск в Русско-польской войне за белорусско-литовские земли, так как Карл Густав взял на себя обязательство восстановить Великое княжество Литовское в его прежних границах.

В Москве стали всерьез опасаться усиления Швеции за счет Речи Посполитой, и в сложившейся ситуации угрозу с севера сочли более серьезной с точки зрения своих внешнеполитических интересов.

Именно внешнеполитические задачи, как их понимали царское правительство и гетманская администрация, привели к конфликту в русско-украинских отношениях. В условиях шведского натиска Москва начала вести мирные переговоры с литовцами и поляками, а Богдан, не желавший никаких соглашений с Речью Посполитой, наоборот, в лице Карла Густава видел нового военного союзника в борьбе против поляков. Хмельницкий начинает активные дипломатические контакты с Карлом X, а также с трансильванским князем Ракочи113.

Переговоры казацких послов с Трансильванией проходили в Терговиштах, при участии валашского и молдавского господарей. Правда, в тот раз переговоры еще не привели к заключению союза Украины с Трансильванией. Венгерский посол Барош (он представлял в Терговиштах Ракочи) предупреждал князя, что казаки сильно разгневаны на Трансильванию за события 1653 года, когда позиция венгров, по сути, привела к гибели Тимоша Хмельницкого в Сучаве. Казаки, обозленные заносчивостью Ракочи и тем, что тот не давал волохам заключить с ними договор, предупреждали, что у трансильванского князя «еще нога поскользнется» – лишь бы Бог дал здоровья московскому царю (при этом переговоры велись практически за спиной Москвы). Тем не менее постоянные контакты с Трансильванией со времени переговоров в Тарговиштах не прерываются.

В начале сентября 1655 года Хмельницкий предпринимает поход на западные украинские земли. Этого требовало как московское правительство, так и новый потенциальный союзник – шведы. Теперь царские дипломаты уже не могли перехватывать его посланцев к шведскому королю, так как Карл Густав был в Варшаве. Король в письме к гетману просил не отказываться от намерения «воевать Польшу» и держать связь с его генералами114.

Вместе с казаками на запад шло русское войско под руководством воеводы В. Бутурлина. Заняв десятки местечек, русско-украинские войска подошли 25 сентября ко Львову. Одновременно отряд под командой Данилы Выговского захватил западные города, включая Ярослав, Люблин и др.

Под Львовом начались переговоры, на которых Хмельницкий настаивал, чтобы весь западный край перешел под казацкое управление. Эти требования были весьма своевременными: Речь Посполитая, сражавшаяся на три фронта, находилась в катастрофическом положении.

Но удар по планам Богдана пришел с неожиданной стороны. Карл Х, уверовав в свою победу над поляками и не нуждаясь более в поддержке казаков, неожиданно приказал ему отступить, не желая оставлять за Украинским гетманом западные земли (воеводство Руськое со Львовом и Подолию). Несомненно, что шведский король, практически без всяких военных усилий добывший всю Польшу, почувствовал себя хозяином положения и в гораздо меньшей степени нуждался в казацкой помощи, чем раньше. Кроме того, он опасался территориальных претензий украинского гетмана. Польский сторонник шведов и. Радзеевский передавал Хмельницкому просьбу шведского короля, чтобы «не велели гумен жечь, а ни подданных казнить»115. А сам Карл Густав практически требовал от гетмана освободить Львов от осады116.

Богдан оказался в очень непростой внешнеполитической ситуации. Сохраняя хорошую мину при плохой игре, Богдан в своем письме к шведскому королю просил его не тревожить русских «без причины, ибо мы получили от них большую помощь, имея много врагов… почему союз с ними оказался весьма полезным». При этом он схоластично уверял, что «если же москвитяне без справедливой причины не перестанут действовать против вашего величества, то мы обещаем быть на вашей королевской стороне»117. К тому же татары, не желавшие и боявшиеся гибели Речи Посполитой, предприняли набег на Украину вплоть до Львова, забирая жителей в полон.

В результате, взяв со Львова выкуп, Хмельницкий отступил, но, возвращаясь, русско-казацкое войско потерпело серьезное поражение от татар под Озерной. Начавшиеся переговоры между Хмельницким и ханом завершились миром. Заключенный договор предусматривал всяческое содействие в возвращении трона Яну Казимиру118 и обещание выступать в защиту татарских интересов по первому требованию хана. Кроме того, гетман должен был потребовать от запорожцев воздерживаться от походов на Черное море. Самое неприятное в этом вынужденном военном союзе состояло в том, что от казаков потребовали помощи полякам в войне со Швецией119.

Таким образом, осенью 1655 года проявилась вся сложность внешнеполитической ситуации, в которой оказалась Украина. Разочарование Москвой, поиск новых союзников для решительного удара по Речи Посполитой привели к соглашению со Швецией и Трансильванией. Но военные удачи шведов сделали их слишком надменными для роли союзников. Пока Хмельницкий находился под Львовым, татары опустошили Украину и заставили гетмана принять крайне невыгодные условия соглашения. Вместо желаемой войны с Речью Посполитой – войны до конца – Хмельницкий, напротив, должен был теперь помогать ей или оказаться перед лицом турецко-татарской агрессии. Неудивительно, что в начале 1656 года происходит первый приступ болезни, сведший в конце концов Богдана в могилу, – у него случился инсульт. И без того вспыльчивый характер гетмана портится еще больше, что отразилось и на его внешнеполитических контактах.

Отношения Украины с Россией тоже неуклонно ухудшались. Москва была очень недовольна отступлением от Львова и миром с ханом. А Хмельницкий вовсе не спешил объяснить царю свои действия. Наоборот, он стремился уверить хана, что всерьез намеревался придерживаться букве договора под Озерной. Турецкому султану он писал о хане: «Теперь до самой смерти братьями останемся, будем мирно жить и в верности поклялись навеки…» Гетман также заверял турок, что «от нас ни по земле, ни по Дунаю, ни по морю ни одна чайка не пойдет на земли нашего могущественного султана»120. Поляки тоже с нетерпением ждали осуществления соглашения под Озерной.