В каменном мешке

Михаил Серегин

В каменном мешке

Глава 1

– Батон, ты чё, в натуре! – уставившись на мокрые следы на ковровом покрытии номера, возмутился костлявый парень с жиденькими длинными волосами, собранными на затылке в хвостик. Блатные интонации, демонстративно расставленные пальцы рук красноречиво говорили о его уголовном прошлом.

– Харош те гундосить! – раздраженно ответил костлявому второй, бритоголовый парень спортивного телосложения. – Заколебал ты своими наскоками! Придет горничная и уберет.

Тот, кого назвали Батоном, выкладывал на стеклянный журнальный столик содержимое пакета. То, что в нем находилось, сразу примирило двух парней. Четыре пластиковые полуторалитровые бутылки пива, соленые орешки, чипсы.

– Клево! – с удовлетворением воскликнул бритоголовый, доставая очередную покупку. – Сыр копченый косичкой попался! Я тащусь от него!

В этот момент неслышно открылась входная дверь. В гостиничный номер вошел невысокий мужчина лет пятидесяти, одетый в яркий лыжный пуховик. Он снял с головы вязаную шапку и, стряхивая с нее снег, осмотрелся по сторонам. Мужчина молча поднял брошенную бритоголовым у входа куртку, повесил ее на вешалку и шагнул к парням.

– Бугор! – гнусавым голосом застонал костлявый, глядя на оставляемые мужчиной мокрые следы на ковровом покрытии. – Ну ты-то чего?

– А, здорово! – оглянувшись на вошедшего, бодро воскликнул бритоголовый. – Не обращай внимания. Кастет с утра всех уже достал. Ты как, по пивку?

– Я пас, – покачал головой мужчина, усаживаясь в кресло около столика, – и вы особенно не налегайте. Вы мне трезвые нужны.

– Чё, товар идет? – деловито осведомился бритоголовый, разрывая пакетики и рассыпая их содержимое по одноразовым тарелочкам.

Парни уселись напротив гостя, не решаясь приниматься за пиво. Они выжидательно смотрели на шефа, понимая, что тот пришел лично, а не позвонил, как у них было принято, неспроста.

– Может, все-таки налить? – предложил снова Батон, сглатывая слюну.

– Нет, – покачал головой гость, – мне еще двести верст пилить за рулем, а погода портится – мокрый снег повалил. Вот что, бойцы, слушайте меня внимательно и запоминайте. Дело предлагаю вам выгодное, если согласитесь, то бабок у вас будет немерено.

Как-то незаметно снег вокруг трассы перестал быть искристым. Солнечное утро выгнало на нее почти всех обитателей горнолыжной базы «Джаловчат», но часам к десяти снежная одноименная вершина стала заволакиваться мглой. В воздухе закружились отдельные крупные снежинки, а над ущельем потянулись серо-белые рваные облака.

– Аля! – крикнул молодой высокий усатый грузин.

С крутым разворотом он затормозил рядом с девушкой, окатив ее снежным облаком, вылетевшим из-под лыж.

– Три дня! – с патетикой воскликнул грузин. – Три дня я не ел и не спал. И вот наконец ты появилась, царица гор!

– Валико, я приехала еще вчера вечером, – прищурившись, ответила девушка. – Между прочим, не ты ли вчера блистал за ужином красивыми тостами?

– Я? – удивился парень, но тут же нашелся и, подняв многозначительно указательный палец, провозгласил: – Да, я поднимал тосты за прекрасных женщин, но имел в виду только твой неповторимый образ в своем сердце. Но я только пил! И верь мне, царица, я действительно не ел и не спал.

– Ладно, выкрутился, – захохотала девушка и задорно блеснула глазами. – Но если сегодня твои тосты будут иметь в виду только мой образ, а не меня лично, то я наложу на тебя страшный обет!

Оттолкнувшись лыжными палками, девушка заскользила вниз по склону. С восторженным воплем Валико бросился догонять красавицу.

Капитан Мацаев докурил очередную сигарету и аккуратно бросил ее в урну. То ли рука участкового от длительного и нудного ожидания стала вялой, то ли аэродинамика окурка подвела, но попасть в урну не удалось. Мацаев ругнулся про себя и пошел поднимать окурок с земли. Не хватало еще, чтобы он на глазах старушек демонстративно мусорил у подъезда. Унизительная процедура! Нагнувшись и взяв окурок двумя пальцами, участковый бросил его в урну. За его спиной на лавке старушки что-то одобрительно пробормотали вроде «какой у нас культурный участковый». Оценили, значит, воспитанность милиционера.

Из-за дома, рыкнув мотором, вывернула «Газель» с эмблемой МЧС. «Наконец-то», – с облегчением подумал Мацаев и шагнул к остановившейся у подъезда машине. С водительского сиденья соскочил невысокий худощавый парень лет двадцати пяти. Форменное кепи у него было сдвинуто на затылок, быстрые глаза оглядели присутствующих.

– Вы, что ли, участковый? – спросил эмчеэсник, потирая от нетерпения руки. – Что где ломаем?

Задора у парня сразу поубавилось, как только с другой стороны машины показались еще двое спасателей. Детина лет под тридцать нес объемистый инструментальный ящик. За ним шла миловидная курносая девушка со строгими глазами и короткими, крашенными в пепельный цвет волосами.

– Не суетись, – буркнул вполголоса детина своему шустрому товарищу и, вежливо кивнув участковому, спросил его: – Какой этаж?

– Пятый, – ответил участковый, задержав взгляд на девушке в форме МЧС. – Пойдемте, покажу.

Мацаев пошел первым. Бросая короткие фразы через плечо, он стал рассказывать о случившемся.

Соседи видели, как Владимир Иванович Кравченко, проживающий в квартире восемнадцать, вернулся поздно вечером домой. Кравченко часто на три-пять дней уезжал в командировки. Ключи он оставлял в соседней квартире. Соседом Владимир был неплохим, но ни с кем особо не сближался. Соседи даже толком не знали, где и кем он работает, считали, что каким-то снабженцем.

Вчера Кравченко, как обычно, позвонил в дверь квартиры напротив, чтобы взять ключи. Был, как обычно, вежлив и улыбчив, но видно было, что он сильно утомлен. Поблагодарив и извинившись, Владимир забрал ключи, и больше его никто не видел. Только рано утром в квартире, которая располагалась под квартирой Кравченко, обнаружили, что сосед их заливает. В ванной комнате было уже по щиколотку воды. Побежали барабанить в дверь, но, к удивлению соседей, им никто не открыл. Пробовали стучать и в потолок, и по батареям отопления, но Кравченко не реагировал. Подняли с постелей мужиков, и те, спустившись в подвал, перекрыли воду. Подозревая беду, соседи позвонили в милицию. Прибывший участковый убедился, что хозяин квартиры на звонки не отвечает, и, с разрешения дежурного по райотделу милиции, предпринял попытку взломать входную дверь.

Вот тут и пришлось участковому вызывать МЧС. Входная металлическая дверь оказалась прочной, и без специального инструмента было не обойтись. Участковый очень нервничал, ведь внутри мог лежать человек, остро нуждавшийся в медицинской помощи. Бригада из МЧС прибыла, а «Скорой помощи» все не было.

– Главное, туда попасть, – успокоила участкового девушка из МЧС, – я врач.

Наконец вся группа остановилась у двери квартиры на пятом этаже. Здоровенный спасатель с большим сомнением осматривал металлическую дверь, которую явно пытались вскрыть ломом. Притворная часть около замка была погнута, но до ригелей добраться не удалось.

– Только дыру вырезать! – убежденно заявил спасатель своим басовитым голосом. – С замком время потеряем. Дверь самопальная, металл – четверка, а что там внутри наворочено, одному богу известно.

– Борька, давай я через крышу, – неожиданно предложил щуплый спасатель. – И быстрее будет, и дверь уродовать не придется.

Все, не сговариваясь, посмотрели на люк в потолке, который вел на чердачное помещение. На дужках висел простенький замок.

– Ладно, дуй за снаряжением, – согласился здоровяк и нагнулся к своему инструментальному ящику. – А ты, капитан, помоги мне. Мы сейчас замочек с люка срежем.

Пока спасатель бегал в машину за альпинистским снаряжением, кто-то из соседей притащил переноску. Здоровяк, которого называли Борисом, взобрался на перила, ограждающие лестничную клетку. Участковый, как мог, придерживал его за ноги, а спасатель одним движением «болгарки» перерезал дужку замка.

Второго спасателя, назвавшегося Игорем, подсадили в люк и подали веревки с карабинами и зажимами.

Игорь Чистяков пришел в МЧС из горноспасательной службы. Мастер спорта по альпинизму, Игорь был неугомонным человеком, не терпел скучной работы и рутины. Ему постоянно требовались новые впечатления, бурная деятельность и общение с большим количеством людей. Он был неиссякаемым источником идей, как на работе, так и в быту. Его друг Боря Мостовой, с которым они работали в одной бригаде, отличался, наоборот, флегматичностью, рассудительностью и некоторой медлительностью, присущей здоровякам. Широченный в плечах Боря был бывшим спортсменом-борцом. Инженер по образованию, он никогда не работал по своей вузовской специальности. Боря любил металл, он чувствовал его нутром, и вся его предыдущая работа всегда была связана с металлом. Он работал и в кузнице, и слесарил на заводе, работал даже в небольшом ООО по изготовлению металлоизделий. В бригаде МЧС Боря был незаменимым специалистом, когда нужно было что-то ломать, резать и курочить, извлекая пострадавших. Только он знал и чувствовал, как поведет себя та или иная конструкция, как лучше вытащить беспомощного человека.

А еще Боря был тихо и безнадежно влюблен во врача бригады – Олю Синицкую. Любил он ее тайно и беззаветно. Всегда опекал в опасных ситуациях, оберегал от заигрываний и пошлых шуточек мужчин, но ничем другим своих чувств не выдавал.

Пройдя по чердаку до слухового окна, Чистяков выглянул на крышу. Снега на старом шифере было не очень много, но опасным было ограждение. Оно все прогнило по краю крыши. Привязывать страховку на крыше было не к чему. Игорь размотал веревки и зацепил один конец за стропилу внутри чердака. Но теперь ему придется пробираться по скользкой крыше вбок метров на десять. Если он сорвется, то десятиметровый фал так мотнет его вдоль дома о балконы, что мало не покажется. Надо искать промежуточную опору, чтобы захлестнуть фал. Без опоры, располагающейся точно над местом спуска, идти было бесполезно.

Игорь еще раз осмотрелся по сторонам. Стойки телевизионных антенн располагались почти у самого конька крыши. Слишком много времени займет путь до антенн, пропускание фала. Там еще самому между проволочными растяжками надо пробраться. Ладно, рискнем, решил Игорь и осторожно пошел вдоль крыши вправо, где был балкон нужной квартиры. Скользя по мокрому шиферу, он спустился к краю крыши. Здесь ограждение было надежнее. Болты, пропущенные насквозь через кровлю, выглядели основательными.

Пропустив фал в щель между двумя конструкциями из прутьев, Игорь выбрал слабину и перешагнул на край. Балкон был прямо под ним. Упершись ногами в стену, Игорь почувствовал, как впились в плечи веревки. Теперь спуск.

Не прошло и пяти минут, как в квартире послышались быстрые шаги, стукнула внутренняя задвижка и дверь распахнулась. Участковый и девушка-врач бросились было внутрь, но поймали многозначительный взгляд Игоря. Все понятно, в квартире труп!

– Оставайтесь пока здесь, – хмуро велел участковый и бросил взгляд на пол. Игорь стоял в коридоре квартиры в одних носках. – Это правильно. Сообразил. Лишние следы нам в квартире не нужны.

Стараясь ступать вдоль стен, участковый прошел в квартиру. Было слышно, как он вызывает группу и докладывает о том, что произошло.

– Что там? – шепотом, чтобы не слышали стоявшие на лестничной площадке соседи, спросила Ольга Игоря.

– Лежит на полу, посиневший. Около лица засохшие рвотные массы или пена.

– Отравление? – сразу сделала вывод Ольга.

– Похоже, – согласился Чистяков, – такое ощущение, что он из коридора возвращался к столу и упал. Кстати, на столе водка с закуской и две рюмки.

– Как же убийца вышел, если дверь была закрыта изнутри на задвижку? – не понял Борис.

– Очень просто, – зашептала Ольга, – он не сразу понял, что его отравили. Пошел проводить гостя, запер за ним дверь, а потом потерял сознание.

– Участковый! – крикнул Игорь находившемуся в квартире милиционеру. – Я ботинки свои заберу?

– Сейчас я принесу, – послышался голос Мацаева, – только вы пока не уезжайте. В протоколе распишетесь.

– Ладно, пошли, Оля, – пробасил Мостовой, – распишется, догонит. А мы пока дежурному доложим.

Спасатели спустились к подъезду под любопытными взглядами жильцов дома. Борис бросил свой аварийный чемодан в салон и залез на водительское сиденье «Газели». Тут же заработала рация. Судя по голосу дежурного, он пытался вызвать бригаду уже не в первый раз. Возможность вернуться на базу и спокойно пообедать накрылась. Бригада была самой ближней к месту ЧП, и в ней был альпинист.

Пока Мостовой разговаривал с дежурным, к подъезду подлетели еще две милицейские машины.

Чистяков кряхтя обувался в коридоре квартиры и еле успел отойти в сторону. В дверях сразу образовалась шумная и деловитая толпа. Несколько сотрудников милиции в форме, трое или четверо в гражданском. Притиснутый в углу спасатель, обувая второй ботинок, услышал, как кто-то из милиционеров говорил участковому: «Оборвалась ниточка! Только мы его вычислили, и на тебе. Кому он «дурь» сдавал, кто его шеф? Все теперь коту под хвост!» – «А, может, он сам наркоту сбывал?» – предположил Мацуев. «Нет, это курьер, – возразил ему другой голос, – давайте, ребята, начинайте подворный обход…»

– Ну, что там? Закипела работа? – пробасил Мостовой, когда Игорь наконец влез в кабину между ним и Ольгой.

– Закипела. Там такой напряг у милиции, – стал рассказывать Игорь. – Судя по всему, наркокурьера грохнули. Кто-то поживился на халяву из своих или из конкурентов. – Чистяков потер руки. – Ну, что, на базу? Пора подхарчиться?

– Вот тут ты не угадал, Игорек, – с усмешкой ответила за двоих Ольга, – срочная работенка тебя ждет, по твоей альпинистской части.

– Ну-у! – застонал разочарованный Чистяков, – я жрать хочу. Опять в окно квартиры, где трупы, лезть?

– Быстро доедем – трупов не будет, – заметил Борис, заводя мотор машины. – На «Джаловчате» «канатку» заклинило. Двое лыжников зависли на высоте пятнадцати метров. Будешь снимать, снежный барс.

– Я голодный барс, – со вздохом ответил Чистяков. – Одна надежда, что горнолыжники покормят за доброе дело.

Снежные заряды как будто специально выцеливали машину. Только-только «дворники» разгребли снег на лобовом стекле «Газели», как снова начинал валить снег крупными липкими хлопьями. От такой погоды клонило в сон. Игорь повернул голову к притихшей рядом Ольге. Девушка спала, пригревшись в теплой кабине, привалившись плечом и головой к дверке. Чистяков вздохнул. Ему задремать никак не удастся, не получалось у него это на голодный желудок.

– Борька, – позвал Игорь друга, сидевшего за рулем. – Ты, если на ночь поешь, тебе кошмары снятся?

– Чего? – не понял Мостовой.

– Эх, вы! – сокрушенно вздохнул Чистяков. – Друзья называются. Умеете спать и на голодный желудок, и на сытый. Могли бы из чувства солидарности и помучаться.

– Ты о еде не думай, – наставительно сказал Борис. – И о сне не думай. Ты обязан меня разговорами развлекать и песнями. А то я сейчас от этой снежной пелены дремать начну.

– Петь я не буду, – возразил Игорь, который уже начал дурачиться от скуки, – а то ты со своим медвежьим слухом удавишься от зависти.

– Олю разбудишь, – пробасил Борис.

– И поэтому тоже, – спокойно согласился Чистяков, но тут же подскочил на сиденье, как будто ему в голову пришла страшно интересная мысль. – Слушай, а давай поговорим о сексе.

– А чего о нем говорить? – нахмурился Борис.

Игорь с удовольствием понаблюдал, как лицо друга стало заливаться краской. Боря очень легко краснел, отчего всегда еще больше смущался и начинал сердиться.

– Правильно, – воскликнул Игорь и одобрительно шлепнул Мостового по плечу, – чего о нем говорить, им заниматься надо.

– Тихо, ты! Пошляк! – пробурчал Борис и покосился на спящую девушку. – Поговорить больше не о чем?

– Тогда о еде, – согласился Чистяков и как-то сразу сник и погрустнел.

– Ты лучше скажи, ты уголок купил? – сменил тему Борис. – Мы же с тобой завтра собирались тебе в гараже стеллажи варить?

– Бли-ин! – хлопнул себя по лбу Игорь. – Я же электроды забыл взять.

– Я тебе напомню. На обратном пути заедем.

Дорога резко пошла в гору. Здесь снегопад сразу уменьшился, и Мостовой повеселел. Поглядывая на вьющийся впереди серпантин, он спросил Игоря:

– Сколько они там при такой погоде провисеть могут?

– Провисеть могут долго, а вот замерзнуть – очень легко. В лыжных штанишках на деревянной лавке – очень опасно для женских органов и предстательной мужчины. Как ни крути, а часа полтора они уже торчат на верхотуре. Наверняка еще и ветер в горах поднялся.

– Как снимать будем?

– Снимем, – отмахнулся Чистяков. – На месте увидим и решим. Может, ты железо починишь! – И добавил дурашливым нравоучительным тоном: – Что заклинило, то завсегда расклинить можно.

– Ты лучше не болтай, а на базу звякни. Может, характер поломки известен или новости свежие с «Джаловчата» поступили. Ехать осталось минут тридцать.

Игорь взялся за рацию, но связь пропала. Он покрутил головой и понял, что в этом месте надеяться на хорошее прохождение волн не стоит. Достав мобильный телефон, Игорь убедился, что его антенна тоже в этом месте не берет. Мостовой покосился на друга и кивнул. Ясно, связываться придется только с самой горнолыжной базой.

Когда уже стал виден поросший лесом гребень вершины, спасатели ощутили, что дорога под колесами машины заколебалась. Грохот долетел через несколько секунд откуда-то снизу.

– Опаньки! – Игорь закрутил головой, пытаясь посмотреть в наружное зеркало заднего вида. – Где-то обвал. Не нашу ли дорогу перекрыло?

– Ладно. Главное, что мы проскочили.

До выезда на гребень осталось два крутых поворота, когда на обочине показались две легковушки серебристо-серого цвета. Около них топтались трое в спортивных пуховиках.

– Народ на лыжи потянуло, – прокомментировал Игорь. – Хуже, если их потянуло домой, а там сзади завал.

– Разрешите? – в дверях кабинета начальника оперативно-розыскного отдела появился участковый Мацаев.

– Да, заходи, капитан, – кивнул начальник отдела, проводивший планерку со своими сотрудниками, на которую и пригласил участкового инспектора, на чьей территории был обнаружен труп. – Теперь, ребята, перейдем к сегодняшнему происшествию. Что дал опрос жильцов?

– Подворный обход практически ничего не дал, – начал молодой опер. – Незнакомых в этот вечер и ночь никто не видел. Такого, чтобы к Кравченко вообще кто-то ходил в гости, – тоже. В целом характеризуют убитого положительно. Немного нелюдимый, но вежливый и доброжелательный. Результаты вскрытия будут завтра утром, но судмедэксперт сразу же предположила отравление.

– Пальчики на посуде? – спросил начальник, имея в виду рюмки и тарелки с закуской, которые остались на столе в квартире убитого.

– Отпечатков, возможных для идентификации, нет. Очень аккуратно гость Кравченко все трогал, но без перчаток.

– Я как раз сейчас встречался с соседом убитого, который ему поздно вечером ключи от квартиры отдавал, – вставил участковый. – Он рассказал, что Кравченко был с большой сумкой. Когда, взяв ключи, он стал поднимать ее, то свидетель решил, что сумка очень тяжелая. Килограммов пятнадцать-двадцать.

– Раньше Кравченко возвращался из командировок с такой сумкой?

– Нет, такого сосед раньше не замечал. Правда, иногда ключи отдавала жена, но с ней побеседовать пока не удалось.

– Интересно, – покачал головой начальник отдела, – притащил домой два десятка килограммов наркоты? С таким я еще не сталкивался. Или это были не наркотики, или что-то случилось в курьерской цепочке.

– Или он собрался кинуть своих покупателей и партнеров и свалить с грузом, – преположил оперативник. – В квартире ничего громоздкого и тяжелого не обнаружено, как и самой сумки. Получается, что гость эту сумку и унес.

– Может быть. План работы по этому делу готов?

– Готов, – кивнул оперативник и протянул лист бумаги с планом для утверждения.

– Так, – стал комментировать начальник отдела, знакомясь с документом, – это все по отработке контактов, опросы на работе, места посещения, досуг. Это все правильно, но ты упустил из виду поезд. С кем ехал, что проводница видела, что помнит, установить, кто ехал вместе с Кравченко в купе. А вот командировку на тебя вешать не стоит. Не разорваться же тебе. Ладно, решим, кто поедет… Распечатка телефонных звонков, номера, это тоже правильно. Возьми, доработай план и сегодня же свяжись со следователем, он даст тебе задания по следственным мероприятиям.

Глава 2

«Газель» наконец выскочила по извилистой дорожке между огромными валунами к домикам горнолыжной базы.

– Оля, просыпайся, – стал толкать Игорь девушку локтем, рассматривая через лобовое стекло окружающий пейзаж.

– Что, приехали? – промурлыкала Синицкая, сладко потягиваясь.

– Приехали. Вылезай, пойду начальство искать.

Мостовой молча заглушил двигатель машины и вылез на утоптанный и укатанный снег.

Горнолыжная база «Джаловчат» была не очень большой. Полуторакилометровый склон был зажат между двумя нависающими горными, сильно залесенными грядами. Вдоль склона тянулись стойки канатной дороги с покачивающимися сиденьями. Место, где построили базу, не позволяло расположить обширную инфраструктуру, существующую на других модных горнолыжных курортах. Здесь явно не было бассейнов, спортивных залов, детских комплексов и других сооружений. Двухэтажный административный корпус с большими окнами первого этажа наверняка вмещал бар и ресторан, может быть, еще и небольшой магазинчик. Вокруг живописно были разбросаны штук двадцать небольших сдвоенных коттеджей. Особняком стоял какой-то хозяйственный блок с двумя входами. Второй, низкий, вел, судя по всему, в подвальное помещение.

– Людно здесь сегодня, – заметил Борис, показывая на автомобильную парковку, на которой располагалось не менее тридцати машин.

Судя по количеству автомобилей, база в этот день оказалась заполненой почти полностью, но катающихся было мало. Виной всему была то ли поломка канатного подъемника, то ли испортившаяся погода.

– А вот, наверное, и начальство, – констатировал Игорь, показывая на два снегохода, двигавшихся к спасателям со стороны склона.

Снегоходы подрулили к машине МЧС. С заднего сиденья первого транспортного средства со степенной торопливостью слез бледный мужчина в теплой лыжной куртке нараспашку поверх дорого костюма. Игорь сразу понял, что это и есть самый главный здесь человек.

– Заводите мотор, ребята, – утомленным голосом сказал мужчина, – метров сто вы еще подъедете к подъемнику. Они там уже два часа висят. Мы попробовали поднять им хотя бы горячего чаю, но не смогли забросить веревку…

– Подождите, подождите, – успокаивающе поднял руки Чистяков, чтобы прекратить преждевременный поток информации. – Вы, простите, кто?

– Я директор горнолыжной базы, – удивленно и нетерпеливо ответил мужчина, – Куракин Сергей Николаевич…

– Теперь, пожалуйста, по порядку, Сергей Николаевич, – попросил Игорь, чтобы направить разговор в нужное русло. – Расскажите, что случилось, как случилось, в каком состоянии пострадавшие.

Директор был сильно взвинчен, хотя в силу его характера и внутренней собранности внешне это почти никак не проявлялось. Вопросы спасателя как-то поставили все на свои места, а уверенный тон немного разрядил обстановку. Игорь не первый год работал в МЧС и знал, как следует говорить в таких случаях, чтобы взять ситуацию под контроль. Очень часто спасатели попадают в атмосферу нервозности, отчего не могут начать эффективно работать. Иной раз требуется потратить много сил, чтобы успокоить всех должностных лиц, свидетелей и потенциальных помощников. Формально в бригаде старшим был Боря Мостовой, но, поскольку тот был флегматичен, Игорь часто брал бразды правления в свои руки.

– В самой верхней точке подъемника соскочил трос, – начал рассказывать Куракин. – Какой-то, очевидно, дефект металла в редукторе. Его заклинило, а заодно защемило и трос. Вручную мы ничего не смогли сделать, да и опасность есть оборвать трос. Все случилось, когда начала портиться погода и на подъемнике было мало лыжников. Кресла шли большей частью пустыми. Когда все случилось, то мы сняли людей в тех местах, где подъемник идет на небольшой высоте, – видите, какие переломы рельефа? Кто-то сошел сам, где высота была не более метра. Но двое – девушка и парень – застряли на высоте метров в пятнадцать. Прошло примерно часа два. Чувствуют они себя, кажется, нормально, с утра потеплело, но все же. Думаю, что сильно застыли, хотя и хорохорятся. Но не паникуют.

– Все ясно, – кивнул Игорь и посмотрел на Бориса и Ольгу.

Каждый должен был дать свои рекомендации, сказать свое слово. Ольга – как врач, Борис – как начальник. Прежде чем гнать машину на склон, желательно было предусмотреть все, с чем придется столкнуться, взять все необходимое, что может понадобиться и чего нет у спасателей среди своего оборудования и инструментов. Первой заговорила Ольга: