Покой и не снится

– Однако лихо вы их! Никогда бы не подумал… Вот это да!

– Идите вы к черту! – выдала наконец я. – Сами добирайтесь до вашей Старолитейной.

Он снова скис.

– Нет. Подождите. – В его глазах я заметила застывший ужас.

– Что вам от меня надо?

Я знала, что была чересчур груба в эту минуту, но ничего не могла с собой поделать.

– У меня есть к вам предложение.

– Да? Интересно какое?

Я лукавила. Мне это было совершенно неинтересно.

– Я хочу нанять вас на работу! – выпалил он и, заметив, как взметнулись вверх мои брови, поспешно добавил: – Я заплачу. Очень хорошо заплачу. Много. Деньги у меня есть, поверьте. Я богат.

– И в качестве кого же вы хотите меня нанять?

– В качестве своего телохранителя. Вы очень для этого подходите. Я сам убедился в этом. Только что.

Глава 2

– Вы что, серьезно, что ли? – спросила я.

Честно говоря, меня это слегка удивило. Нельзя сказать, что никто раньше не просил меня о такой услуге. Напротив, в этом практически и состояла моя ежедневная работа. Просто вот так вот, с бухты-барахты, да еще и после подобных событий. Все это положительно мне не нравилось.

– Да, я говорю вполне серьезно. – Решетников даже обрел некоторую уверенность.

– Серьезно, – усмехнулась я. – И это после того, как вы подложили мне такую свинью?

– Я не виноват, – потупился Александр Михайлович.

Я задумалась. А чего я, собственно говоря, наезжаю? Обычная работа, как и раньше. Только взялась я за нее несколько неординарно. Ну и что? Мало ли в жизни поворотов судьбы.

Я искоса глянула на Решетникова. Он сидел ссутулившись и мусолил свой бычок. Вот значит, как выглядят преуспевающие врачи в нашей обыденной жизни, когда на них сваливаются проблемы. А что проблема у доктора была, я не сомневалась. Те ребята из отвратительно-салатного «жигуленка» явно не шутили. Намерения у них были самые конкретные.

– Допустим, я соглашусь, – начала я, но, заметив, как его глаза загорелись огоньком надежды, сразу осадила потенциального клиента. – Я сказала «допустим». Если это произойдет, я хотела бы сразу расставить все точки над «i».

– Слушаю, – с готовностью откликнулся мой собеседник.

– Самое главное заключается в том, что за работу я возьмусь только завтра, после того как доставлю домой свою тетю.

– Я согласен, – выпалил он.

Ну что еще можно сказать в ответ на такую удивительную покладистость. И что самое удивительное, он свято верит в меня и мои возможности. А между тем, мы знакомы с ним менее двух часов, и он ничего не знает обо мне, включая и того, что моя работа как раз и заключается в охране таких бедолаг, как он.

– Ладно, – я махнула рукой. – Считайте, что убедили. Ваше страдальческое выражение лица красноречивее любых слов.

– Спасибо, – только и смог сказать он.

– Прежде чем я отвезу вас домой на Старолитейную, я хотела бы узнать все.

– Что именно? – заморгал глазами Решетников.

– Все о вас как о своем клиенте и об истории, связанной с покушением на вас. Короче, рассказывайте все, что считаете нужным, а если мне будет что-то непонятно или понадобится дополнительная информация, я буду задавать вопросы. Договорились?

Он кивнул.

– Поехали.

– Меня зовут Александр Михайлович, – начал он. – Фамилия Решетников.

– Это я уже слышала, – прервала я. – И попрошу вас не таким заунывным тоном, Александр Михайлович. Давайте по существу и как можно бодрее.

– На меня уже было покушение, – сразу брякнул он. – Вчера вечером, после работы. Они взорвали мою машину.

– Они? – переспросила я.

– Да.

– Кто они?

– Не знаю, – он пожал плечами.

– Иными словами, Александр Михайлович, вы не имеете ни малейшего представления, кто вас хочет убить и за что. Так?

– Так. – Решетников сникал все больше и больше.

– Расскажите, как это было.

– Я вышел из клиники и направился к стоянке. – На протяжении всего рассказа Решетников то и дело замолкал, как бы собираясь с мыслями, и зачем-то оглядывался по сторонам. – Было уже поздно. На улице стемнело. Меня, думаю, спасла случайность. Я снял свою «девятку» с сигнализации и тут вспомнил, что забыл в кабинете ключи от квартиры. Стоило мне только отойти метров на десять от машины, как она рванула. Вы понимаете? Она разлетелась на куски буквально, у меня на глазах. – На этот раз его молчание было особенно долгим. – Меня отшвырнуло взрывной волной, и я, кажется, ненадолго потерял сознание. А может быть, и нет. Точно не помню. Все было, как в тумане. И знаете, такое ощущение, как будто не со мной. Понимаете, о чем я говорю?

– Вполне. В милицию обращались?

– Нет. Я испугался, – признался он. – И убежал.

– Логично, ну-ну.

– Я не спал всю ночь, – продолжил он, совершенно не обратив внимания на мою реплику. – Мне никогда не приходилось задумываться на тему жизни и смерти. Да-да, не удивляйтесь. Несмотря на то что я врач и мне по долгу службы не раз приходилось бороться со смертью, я не думал, что это может коснуться и меня. А сегодня ночью осознал это. Очень отчетливо осознал.

Решетников снова умолк и сидел без движения минут пять, отсутствующим взглядом буравя лобовое стекло.

– А несколько минут назад на вас пытались совершить второе покушение. Так? – Я вернула его в мир реальности.

– Да. Я весь день был как на иголках. Все ожидал чего-то ужасного. И вот пожалуйста. Уверен, они на этом не остановятся.

– Вы их раньше когда-нибудь видели?

– Нет. Хотя, если честно, – подумав, добавил он, – я сейчас-то их не очень хорошо разглядел. Но машина мне не знакома. Это точно.

– Александр Михайлович, вы женаты? – я решила немного отклониться от основной темы.

– Да.

– Давно?

– Это имеет отношение к делу? – удивился он.

– Никогда заранее нельзя предсказать, что имеет отношение к делу, а что нет, – философски изрекла я.

– Три года. – Он снова закурил.

– Немного. Сколько лет вашей супруге?

– Тридцать один.

– А вам?

– Послушайте… – попытался было опротестовать мой вопрос Решетников.

– Александр Михайлович, – мягко произнесла я. – Повторяю, мне необходимо знать о вас все. Работа телохранителя, да будет вам известно, заключается не только в том, чтобы прикрыть клиента от пули, но и заранее предугадать, откуда эта пуля вылетит.

– Хорошо, – согласился он. – Мне сорок четыре года.

– Дети есть? – продолжила я допрос.

– Нет.

– Как давно вы практикуете, Александр Михайлович?

– Я работаю хирургом уже двадцать лет. Практически после окончания института.

– Большой стаж, – резюмировала я. – А в клинике «Вита-С» вы давно?

– С самого ее основания. Восемь лет.

– Много пациентов прошло через ваши руки за это время?

– Да, прилично, – сказал Решетников, подумав буквально секунду.

– Кому принадлежит «Вита-С»?

– Шубину. Виталию Сергеевичу.

Я многозначительно прищурилась.

– Это не тот человек, что приезжал в клинику незадолго до нашего с вами знакомства?

Мне показалось, что при этом Решетников вздрогнул. Хотя бог его знает. Может, просто разыгралось воображение.

– Да, это он, – как можно тверже произнес Александр Михайлович.

– Серьезный господин. Производит впечатление.

Сказала я это только для того, чтобы отследить реакцию своего клиента. Однако Решетников, поджав губы, молчал, и я продолжила:

– Для чего он приезжал?

– Не знаю, – замялся Решетников. – Не имею ни малейшего представления.

– Если вы хотите, чтобы я охраняла вас, Александр Михайлович, давайте обойдемся без вранья.

Я сделала строгое лицо. Он повернулся ко мне и по своей глупой привычке заморгал глазами.

– Я не вру. Мало ли какие дела у Виталия Сергеевича в клинике.

– Ну что ж, – вздохнула я. – В таком случае, не смею вас больше задерживать, доктор. Поймаете такси и доедете до Старолитейной. Прощайте.

Я повернула ключ зажигания.

– Подождите, – Решетников чуть не запрыгал на сиденье. – Но почему?

– Потому что я знаю, что Шубин приезжал именно к вам.

– Ну хорошо-хорошо, – покорно произнес он. – Просто я решил, что это не имеет отношения к делу.

– Повторяю: я сама буду решать, что имеет отношение к делу, а что нет.

– Ладно.

– Зачем приезжал?

Решетников тяжко вздохнул и замямлил:

– Ну, дело в том, что я оказал Виталию Сергеевичу кое-какую услугу.

– Какую?

– Один его знакомый… Ну, в общем, он получил огнестрельное ранение, и пуля осталась в мышечной ткани. А я… Я извлек пулю и…

– И Виталий Сергеевич любезно попросил вас не сообщать о данном инциденте в органы, – продолжила я за него. – Правильно?

– Да. Правильно.

– А сегодня он приехал рассчитаться с вами. Не так ли, Александр Михайлович?

Решетников подавленно кивнул.

Я вспомнила дипломат в руках Виталия Сергеевича и подумала, что отстегнул он Решетникову за работу немало.

– И часто он просит вас о таких услугах? – осведомилась я.

– Бывает.

Выходит, Александр Михайлович не врал, когда говорил мне, что богат. Деньжата, судя по всему, у него действительно водятся немалые. Вряд ли Шубин скупится.

– Ну хорошо, – я приняла деловой вид и посмотрела прямо в глаза Решетникову. – А теперь, Александр Михайлович, внимательно сосредоточьтесь и подумайте, прежде чем ответить.

Я помолчала. Он ждал.

– Может ли Шубин желать вашей смерти? – выдала наконец я.

Он побледнел как полотно, а затем сдавленно произнес:

– Думаю, да.

– По причине того, что вы слишком много знаете?

– И по этой тоже, – он почесал подбородок.

– Не поняла.

– Это весомая причина. Бесспорно. Но есть и еще одна.

Заметив, что он снова собирается впасть в раздумья, я поторопила:

– Говорите, говорите. Какая?

– Как вам объяснить? Дело в том, что я – главврач его клиники, а он хозяин. Не так давно у меня появилась мысль выкупить клинику. Средства тоже позволяют. Разумеется, ему я еще не говорил об этом, но мало ли злых языков. Виталию Сергеевичу могли уже донести.

– Резонно, – согласилась я. – А просто уволить вас или поставить на место он не может опять-таки по причине того, что вы знаете слишком много его тайн.

– Совершенно верно. – Решетников как ребенок обрадовался, что я так быстро вникла в ситуацию.

– Тогда давайте вернемся мысленно ко вчерашнему вечеру, – предложила я.

– Давайте.

Кажется, к нему наконец-то вернулась активность.

– Вчера Виталий Сергеевич приезжал в клинику?

– Нет. – Решетников даже расстроился.

– Ни днем, ни вечером? – уточнила я.

– Нет. – Он для убедительности замотал головой.

– Может быть, кто-то из его людей приезжал?

– Я никого не заметил.

– Ну, это еще ни о чем не говорит, – подбодрила его. – А с кем вы общались перед уходом из клиники? Я имею в виду, кто был последний.

Он задумался. По выражению лица я видела, что Александр Михайлович очень старательно вспоминает события вчерашнего вечера.

– С Людочкой, – сказал он не очень уверенно, но затем добавил, улыбнувшись: – Да, точно, с ней.

– С кем? – переспросила я.

– С Людочкой. Это медсестра. Я поговорил с ней минут десять, затем попрощался и ушел. А у самой машины вспомнил, что забыл ключи от квартиры, и…

– Подождите, – прервала я его словоизлияния. – Это все мы уже проходили. Давайте о Людочке. Фамилия у нее есть?

– Конечно, – удивился Решетников. Юмор ему явно был недоступен. – Венская Людмила… Кажется, Борисовна. Да, точно, Борисовна.

– Что она из себя представляет?

– В каком смысле?

– Ну, что она за человек, расскажите. Как давно вы ее знаете?

– Сколько здесь работаю, столько и знаю. На мой взгляд, она очень прекрасный человек.

– Прекрасные люди тоже бывают убийцами, – охладила я его пыл.

– Да нет, что вы! Людочка не такая. Подозревать ее глупо. Она не имеет к этому никакого отношения. Я уверен.

– Ладно, – согласилась я. – Пусть Людочка останется вне подозрений, если вам этого так хочется.

Однако для себя я решила при случае обязательно побеседовать с ней по душам. Что называется, узнать, чем она дышит.

– Хотите еще что-нибудь выяснить? – спросил Решетников. Как ни странно, но на этот раз инициативу проявил именно он.

– Пожалуй, нет, – задумчиво произнесла я. – На первый раз информации вполне достаточно.

После этих слов я завела двигатель, и мой «Фольксваген» послушно тронулся с места. Всю дорогу до Старолитейной я поглядывала в зеркальце заднего обзора, проверяя, нет ли за нами очередного хвоста. Лишняя предусмотрительность не помешает, хотя на этот раз она и была ни к чему. Вряд ли ребята из «жигуленка» рыскали по городу в поисках нашей машины. Скорее всего теперь не станут больше светиться и будут искать новую возможность для покушения.

Решетников, как оказалось, жил на Старолитейной в отдельном двухэтажном особняке.

Я сразу отметила, что с главной дороги он прекрасно просматривается. Во всяком случае, второй этаж. Первый же скрывался за высоким забором.

– Черный ход есть? – деловито осведомилась я.

– Конечно, – не без гордости сообщил Александр Михайлович.

– Тогда давайте подъедем именно с черного. На всякий, как говорится, пожарный.

Решетников не стал возражать, и мы подрулили к задней части особняка.

– Приехали, – сказала я, видя, что доктор не спешит покинуть салон.

– Может, все-таки уже сегодня и останетесь ночевать у меня? А завтра с утра вместе поедем в клинику, – он с надеждой заглянул мне в глаза.

– Нет, – категорически отрезала я. – Мы уже, кажется, с вами договорились. И вот еще что, Александр Михайлович, – сухо обратилась я к нему. – Давайте не будем афишировать наше деловое соглашение. Поверьте, будет лучше, если как можно меньше народу узнает о том, что вы наняли меня телохранителем.

– Почему? – не понял он.

– Конспирация, – я загадочно подмигнула доктору. – Пусть все, например, считают, что я ваша племянница, приехавшая из Караганды.

– Из Караганды?

– К примеру. Договорились?

– А жена? – задал он резонный вопрос.

– Ей, так и быть, можете сказать правду. Только по секрету.

Он улыбнулся. Не знаю точно, то ли на этот раз все-таки оценил мой юмор, то ли каким-то своим мыслям. Не берусь судить.

– Значит, до завтра? – спросил он, уже открыв дверцу и собираясь покинуть мой гостеприимный автомобиль.

– До завтра, – я помахала ему рукой.

Внимательно проследив, как Александр Михайлович скрылся в своем особняке, я вырулила на главную улицу.

Итак, кое-какие мыслишки у меня уже есть. Несмотря на то что основная работа начиналась только завтра, мозг лихорадочно включился в действие уже сейчас.

Шубин! Вот кто заинтересовал меня больше всего. То, что рассказал о нем Решетников, означало, что Виталий Сергеевич не просто бизнесмен, а куда более крутая личность. Если его ребятки вроде Енота время от времени получают пулевые ранения, значит, круг их деятельности не всегда легален.

Как часто бывает в подобных ситуациях, профессиональный инстинкт взял верх над нежеланием трудиться, да еще и на ночь глядя. Время приближалось к восьми вечера. Однако, несмотря на это, я приняла решение познакомиться с Шубиным сегодня. Познакомиться поближе.

По телефонному справочнику я без труда вычислила его домашний адрес и телефон. Не теряя времени, позвонила с ближайшего таксофона.

– Да! – откликнулся на том конце провода женский голос.

«Жена, наверное. А может, одна из его пассий».

– Позовите, пожалуйста, Виталия Сергеевича, – вежливо попросила я.

– А кто его спрашивает?

– Это из клиники «Вита-С», – соврала я. – Меня зовут Галина.

Единственный риск, который заключался в моей маленькой лжи, состоял в том, что неизвестная мне оппонентка могла знать Галочкин голос.

Но удача сегодня была на моей стороне.

– Дело в том, что Виталия Сергеевича нет сейчас дома. Он еще на работе. В офисе, – тактично проинформировала меня собеседница.

– А когда будет?

– Он звонил час тому назад. Обещал приехать к десяти.

– Ах, это очень долго! – театрально воскликнула я. – А вы не могли бы назвать адрес его офиса? Дело срочное.

– Одну минуточку, – ответили мне, и в трубке воцарилась тишина.

Я посмотрела на часы. Времени до десяти еще навалом. Успею повидаться с ним.

– Алло, – снова заговорила трубка.

– Да-да, – откликнулась я.

– Записывайте.

Она продиктовала мне адрес шубинского офиса, а я старательно занесла его в записную книжку.

– Большое вам спасибо, – поблагодарила я. – Извините за беспокойство.

Повесила трубку на рычаг и вернулась к машине. Забралась в салон, включила магнитофон. Музыка расслабляла и практически всегда способствовала благоприятному течению моих мыслей. В данный момент я проигрывала в голове предстоящий разговор с Виталием Сергеевичем. Признаюсь, придумать на ходу довольно правдоподобную версию нашего с ним рандеву оказалось делом не из легких. Ну ничего. То, что я придумала, тоже сойдет. Постараюсь быть убедительной. В случае крайней необходимости начну импровизировать.

Я повернула ключ в замке зажигания. «Фольксваген» отозвался приятным и привычным урчанием.

Итак, сначала предстояло заехать домой. Мне требовалось сменить «окрас». Другими словами, я собиралась изменить свою внешность. Чем черт не шутит. Может, мне еще предстоит столкнуться с Шубиным при иных обстоятельствах чуть позже. Так что пока не следовало раскрывать себя перед ним.

Оказавшись дома в половине девятого, я прямиком направилась к зеркалу и приступила к перевоплощению. Ничего особенного и экстравагантного мне не требовалось, потому я уложилась по минимуму, в двадцать пять минут. Отошла чуть назад и критически осмотрела свое отражение. Неплохо получилось. Из зеркала на меня смотрела разбитная девчонка лет двадцати. Крашеные ярко-рыжие, даже огненные, волосы, брови вразлет, осанка уверенная. Такая должна глянуться Шубину. Тем более при соответствующем поведении с моей стороны.

Оделась я в джинсовую мини-юбку и белую блузку с вызывающим вырезом. Бюст буквально рванулся наружу. Это Виталий Сергеевич тоже оценит как надо.

Ну что ж. Вроде бы все готово. Я подкрасила губы алой помадой и покинула свою обитель. Походка моя, естественно, тоже поменялась под стать образу. Вряд ли кто-нибудь смог бы сейчас узнать в этой дьяволице Женьку Охотникову.

Машину свою брать я не стала. Ее тоже светить ни к чему. Поймала такси и назвала адрес шубинского офиса.

Пока мы на всех парах летели по вечернему городу, основательно погрузившемуся в сумерки, я отслеживала реакцию водителя. Результат превзошел все ожидания. Вместо того, чтобы следить за дорогой, он то и дело косился на вырез моей блузки либо пожирал глазами коленки. У бедняги разве что только слюна не шла.

Я осталась довольна собой.

– Это здесь, – сказал водитель, подруливая к четырнадцатиэтажному зданию.

По его глазам я видела, как он страдает от того, что совместная поездка окончена.

– Большое спасибо, красавчик, – ответила я и, потрепав его густую шевелюру, покинула салон.

Никаких денег я, разумеется, не платила. Надо быть в образе до конца. Впрочем, водитель и не стал их требовать.

Я вошла в здание.

– Куда? – сразу подскочил ко мне с вопросом здоровенный верзила в камуфляжной форме.

– К Виталию Шубину, – беззаботно ответила я.

Он задумался. Еще бы. С одной стороны, такая вульгарная бабенка. Пропусти ее, потом хлопот не оберешься, с другой – страж сего заведения наверняка, знал Виталия Сергеевича и понимал, что не пропустить к нему девушку, которую, возможно, тот ожидает, тоже чревато неприятностями.

– Позвоните ему по внутреннему телефону, – принял он единственно верное решение в подобной ситуации. Молодец! Смышленый малый.

– Какой номер? – все так же развязно вела себя я.

Он назвал мне номер и удалился на свое рабочее место в стеклянный закуток.

Я была готова к такому повороту событий. Подошла к телефонному аппарату и сняла трубку. Набрала номер.

– Да! – откликнулись на другом конце провода. По голосу я сразу определила – Шубин.

Сунула в рот жвачку и, чавкая, произнесла:

– Виталий Сергеевич? Это Марина. Я внизу на проходной. Меня не пускают к вам.

– А кто вы? – помолчав, спросил он.

– А вы меня пропустите, и мы обязательно познакомимся. Лады?

Он засмеялся.

– Хорошо. Позовите к телефону охранника.

Я закрыла трубку рукой и крикнула за стеклянную перегородку:

– Слышь, пятнистый! Поди сюда!

Ошарашенный парень приблизился.

– На! – я протянула ему аппарат. – Тебя.

Он взял трубку.

– Да… Да… Конечно, Виталий Сергеевич… Хорошо, я понял… Да…

Поговорив вот так односложно секунд пять, охранник нажал на рычаг и сказал мне:

– Проходите. Шестой этаж. Шестьсот двенадцатая комната.

Я вильнула задом и направилась к лифту. Нужную комнату на шестом этаже отыскала без труда и вошла без стука.

Виталий Сергеевич Шубин сидел в кресле у окна, чуть сбоку от своего рабочего стола, и курил. Одет он был так же, как и несколько часов назад при нашей встрече в клинике. Значит, дома еще не был.

При моем появлении он встал и, затушив окурок в хрустальной пепельнице, широко улыбнулся, демонстрируя ряд ровных белых зубов.

– Стало быть, вы и есть Марина, – скорее утвердительно, нежели вопросительно произнес он.

– Да, это я, – для убедительности я повернулась вокруг своей оси, давая ему возможность полюбоваться всеми частями моего тела.

– Очень приятно, Мариночка, с вами познакомиться, – Шубин сделал несколько шагов мне навстречу.

– Поверьте, это взаимно, Виталий Сергеевич.

Я извлекла из сумочки пачку сигарет, распечатала ее и, достав одну, закурила.

– Садитесь, – Шубин любезно указала мне рукой на второе кресло, стоявшее по другую сторону стола.

Я не заставила себя ждать. Вальяжно развалилась в нем и закинула одну ногу на другую. При этом моя мини-юбка задралась, обнажая во всей красе литые бедра.

Шубин на секунду залюбовался ими. Затем приблизился и разместился на краешке стола.

– Что привело вас ко мне? – спросил он с интересом.

– Ваша клиника.

– Моя клиника? – переспросил Виталий Сергеевич.

– Я имею в виду «Виту-С», – пояснила я.

– Ах, вот оно что! – улыбнулся он. – В каком же смысле?

– Я была там недавно. Клиника произвела на меня впечатление. Все сделано там на высшем уровне. Одним словом, круто!

Он продолжал улыбаться, внимательно слушая меня.

– Короче, я сейчас без работы. Вы не могли бы мне помочь, Виталий Сергеевич?

– Вы хотите работать в «Вита-С»?

– Да.

– Кем же?

– Да хоть кем. Какая разница.

– А почему именно в «Вита-С»?

– По нескольким причинам, – как можно беспечнее бросила я. – Во-первых, как я вам уже сказала, мне там понравилось. Во-вторых, живу в двух шагах от клиники, а я терпеть не могу подолгу добираться до работы. В-третьих, я наслышана о вас, Виталий Сергеевич, и мне говорили, что вы редко отказываете девушкам в таких просьбах.

– Вот как? – он вскинул вверх брови.

– Да, – кивнула я, с удовольствием наблюдая, как он пялится на мои ноги. – Разве не так?

– Ну, в общем, так, – не спеша произнес он. – Знаете что, давайте-ка мы встретимся с вами завтра в «Вите-С» и тогда уже сможем вести более предметный разговор.

– Но вы не откажете мне? – беспардонно напирала я.

– Думаю, что нет.

– Классно, – глаза мои натурально заблестели от счастья. – А сколько платить будете?

На этом месте разговора он уже не выдержал и откровенно засмеялся.

– Вам не кажется, Мариночка, что об этом еще рано говорить?

– Да, наверное, вы правы, – вынуждена была признать я. – Тогда расскажите мне хотя, кто в этой клинике работает? Какие люди?

– Зачем вам это? – прищурился Шубин.

– Я слышала, например, что главврач вашей клиники – ужасный зануда. Нет?

– Александр Михайлович? Да нет, что вы. Вас, видимо, ввели в заблуждение. Александр Михайлович – прекрасной души человек и, главное, профессиональный хирург. Других таких поискать надо!

Никаких изменений в его лице, когда он говорил о Решетникове, я не заметила. Ну что ж. Это только начало.

– Ну, не знаю. Главврач частной клиники – это все-таки положение. Он не подсиживает вас?

– А это кто вам сказал? – Виталий Сергеевич занервничал.

– Никто, – невинно улыбнулась я. – Это мое предположение.

Шубин расслабился. Глаза его, секунду назад сделавшиеся вдруг стальными и бесцветными, вновь потеплели. Однако я успела заметить, что мой вопрос задел его за живое.

– Ну что вы, Марина! – Виталий Сергеевич опять был само добродушие и очарование. – Александр Михайлович вовсе не такой человек. Он прекрасно осознает истинное положение вещей. Так что незачем ему идти против меня. Как говорится, себе дороже.