Охота на охотников

Дмитрий Красько

Охота на охотников

1

– Не, он реально нормальный мужик, – сказал Генаха Кавалерист и вогнал шар в лузу. Не потому что был супер-пупер бильярдистом, а потому что повезло – я ему только что свояка подогнал. Я ведь тоже с детства с кием не дружил. Так, баловался раз в полгода. Главное, чтоб не на деньги. На деньги можно было играть с Генахой, потому что шансы были пятьдесят на пятьдесят. А попадись кто посерьезнее – и без штанов остаться недолго. Впрочем, сегодня я и с Кавалеристом играл на щелбаны.

– Нормальный-то он, может быть, и нормальный, – спорить с его заявлением было глупо, потому что я даже примерно не знал человека, о котором шла речь. Пару дней назад тот пользовался услугами Генахи, как таксера, и оставил ему свою визитку, намекнув, что нуждается в качественном личном водиле. Кавалеристу, который благополучно таксовал уже полтора десятка лет, менять сие хлебное место неизвестно на что, было не с руки, и он сообщил дядьке, что у него есть корешок (который я), тоже долго-долго работавший таксистом, но сейчас оказавшийся на вольных хлебах. Получил согласие дядьки и, воспользовавшись своим законным выходным, прибыл вербовать меня. Тем более что я давно плакался ему, как мне себя, безработного, холостого и никому не нужного, жалко. Правда, Генаха не просек, что жалобился я только для виду (даже самым хриплым и прокуренным парням порой хочется обсопливить чью-нибудь жилетку. Просто для разнообразия). – Только я ведь, Генаха, тоже привык быть сам себе велосипедом. А личным водилой – это же придется постоянно под шефа подстраиваться. Это уже, получается, не я рулить буду, а мной рулить будут. Как-то не чувствую я энтузиазма.

– Твое дело, – сказал Генаха и со всей дури саданул по шару. Тот весело подпрыгнул и улетел со стола на пол, причем звук приземления оказался на удивление громким. Кавалерист неторопливо вернул его на сукно и, уступив мне место у стола, продолжил мысль: – Сам, между прочим, мозг мне компостируешь, что без работы сидишь. Вот я тебе и нашел работу. А ты губу выпятил.

– Ничего я не выпячивал, – возразил я и вообще не попал кием по шару. – Просто меня сомнения терзают. А тебе спасибо, что про корешка не забыл. И не журись, Генаха, схожу я в эту фирму. Как она там называется?

– «Технопарк».

И я, между прочим, ни разу его не обманул. Ни тогда, когда ябедничал ему на свою нелегкую безработную долю, ни тогда, когда пообещал, что схожу в «Технопарк» и узнаю, что мне там могут предложить. В ближайший же понедельник напялил куртку – осень все-таки, – и пошел.

Название фирмы, в принципе весьма говорящее, на самом деле ни о чем мне не говорило. Прежде о такой слышать не доводилось, и где она находится да с чем ее едят, я тоже не знал. Но Генаха дал мне визитку потенциального работодателя, так что найти офис труда не составило.

Первое впечатление, сложившееся уже на подходе, говорило открытым текстом – фирма солидная. Широкое крыльцо, облицованное серым мрамором, фасад, стекленный затемненными стеклами, дверь на фотоэлементах. Над ними – неоновая вывеска: «Технопарк» – официальный дилер компании «Хай машинери». Причем, «Хай машинери» было написано именно так – русскими буквами. Я бы на месте представителей компании «Хай машинери» обиделся. А на месте веселых гопников в первом слове одну буковку неизлечимо умертвил. Явно лишняя она там. А уж воображение сограждан между литерами «Х» и «Й» нужный знак само подставит – в этом сомневаться не приходилось.

Контора занимала почти весь первый этаж огромного офисного здания, так что самому дебильному ежику становилось понятно – деньги здесь водятся. Дебильного ежика несколько смущало другое – отчего, при столь блестящем финансовом раскладе, владыка всего этого великолепия ищет себе водилу где-то на стороне?

Впрочем – не мое дело. Им был нужен извозчик, а я нуждался в работе. В этом наши интересы совпадали. Оставалось только примерить мои потребности к их возможностям. Если эти параметры тоже совпадут, тогда можно будет считать, что мы просто созданы друг для друга.

Стеклянная дверь, которая на фотоэлементах, услужливо отъехала в сторону, по достоинству оценив привлекательность моих контуров, обрисовавшихся в ее зеркальном отражении. Я шагнул внутрь и оказался перед важного вида охранником, сидевшим на тумбочке. Крепенький такой, розовощекий. Явно в детстве не голодал. Со стула при моем появлении решил не вставать – кто я такой, чтобы ради меня лишние калории тратить?

– Вы к кому? – с ленцой спросил он.

– Я к… – я вынул из кармана визитку и зачитал побуквенно: – Иванцу Сергею Федоровичу, генеральному директору ООО «Технопарк-Сибирь».

– Вам назначено?

– А хрен его знает, – я пожал плечами. – Он водилу искал, а я, если что, водила и есть.

Охранник хмыкнул, одарил меня кривоватой улыбкой и сказал, перейдя на фамильярный тон:

– Подожди, я сейчас уточню.

После чего все-таки принялся тратить калории, хоть и в экономном режиме. Взялся за телефон – видимо, внутренний – и попытался уточнить у кого-то, нужен ли шефу личный водитель, а ежели да, то когда он сможет осмотреть претендента на эту роль. Получив необходимые и, видимо, исчерпывающие ответы, небрежно бросил трубку на аппарат и объяснил:

– Там справа первый коридор будет – свернешь, и вторая дверь твоя. Секретутку зовут Танька, она объяснит.

– Спасибо, друг, – поблагодарил я и пошел в указанном направлении.

Все оказалось именно так, как сказал охранник. И коридор, и дверь, и девушка. Даже с бейджем на левой титьке. Надпись на бейдже гласила: «Татьяна. Офис-менеджер». Возможно, офис-менеджер и секретарь – это одно и то же, и охранник таки не соврал мне. А может, и соврал, но явно без злого умысла. Девушка все-таки наличествовала, и очень даже неплохая девушка. Длинноногая, блондинистая, в белой блузке и, как потом оказалось, в темно-синей юбке изрядно выше колен. Лет двадцати с небольшим. И, главное, с веселыми глазами. Мне такие глаза больше всего в женщинах нравятся.

– Вы к Сергею Федоровичу? – а вот ее улыбка мне совсем не понравилась. Дежурная и безликая, как будто перед ней стоял не привлекательный мужчина в самом расцвете лет, а автомат по продаже газировки.

– А что, сильно заметно? – спросил я.

Взгляд секретарши покрылся пленкой непонимания и улыбка на миг исчезла. Но ту же появилась снова – уже куда более человечная.

– Вы по поводу работы водителем, – уверенно сообщила она мне. Догадливая, чертовка.

– Да, – согласился я. – И меня зовут Миша, по фамилии Мешковский. А вы – Татьяна. И вы очень красивая девушка с замечательными глазами. Будем знакомы.

– Ага, – слегка ошарашено кивнул она и выбралась из-за стола. – Пойду, спрошу у шефа, сможет ли он вас сейчас принять. Если не сможет – у вас найдется время подождать, пока он освободится?

– Он же шеф, – я пожал плечами. – Тем более если рядом с вами ждать. Вы же не прогоните меня к охраннику? Он некрасивый, и у него, наверное, пистолет. А у вас муж есть?

– Я пойду, спрошу, – заторопилась вконец охреневшая секретарша и скрылась за дверью начальника. На которой, между прочим, не было написано, что это дверь начальника.

Переговоры длились недолго – у меня даже не возникло желания начать переминаться с ноги на ногу. Длинноногая блондинка Татьяна снова появилась в приемной и лучезарно улыбнулась:

– Сергей Федорович примет вас прямо сейчас.

– Ура, – сказал я. – Наши снова победили. – Шагнул вперед и совершенно случайно немножко врезался в девушку. Она посмотрела мне в глаза уже с явным интересом и пониманием чего-то, мне недоступного, но ни слова не сказала и удалилась на свое рабочее место. Не без тайного, но не злого умысла покачивая бедрами. Чего, между прочим, во время экспедиции в кабинет шефа и близко не наблюдалось. Тесный контакт со мной повлиял, гадом буду. Это я умею – людей чем-то таким заряжать. Как электрический угорь. Жаль, не было времени развить успех – потенциальные работодатели ждать обычно не любят. И я прошел в кабинет.

Сергей Федорович Иванец был человеком старой формации. В том смысле, что в девяностых такие, как он, шлялись в малиновых пиджаках со здоровенными «Бенефонами» в распальцованных кулаках и устраняли конкурентов посредством смертоубийств. Сейчас из всех атрибутов прошлого при нем осталась только бритая башка да мясистый загривок. Золотых печаток на пальцах я не заметил, массивного «Бисмарка» на необъятной шее – тем более. Вместо «Бисмарка» там сейчас болтался красно-синий галстук-селедка. Полная, между нами, безвкусица. «Бенефон» он заменил на какую-то до невозможности крутую современную трубку, а малиновый пиджак – на супер-пупер костюм ручного пошива. Все вместе выглядело дорого, но Иванцу не шло. Потому что если ишака украсить павлиньими перьями, он все равно останется ишаком. Только, ко всему, смешным. Потому что ишак с павлиньим пером в заднице – это смешно. Но я смеяться не стал. Как-никак, передо мной сидел, возможно, будущий начальник. А если начальника оборжать при первой встрече, он может несколько неадекватно оценить чувство юмора соискателя. Потом как-нибудь поржу. Если до этого дойдет.

– Ты, что ли, водила? – проворчал Иванец, когда я осторожно прикрыл за собой дверь.

– Вроде того, – кивнул я. – Мне Генаха Кавалерист вашу визитку дал, сказал, что вам личный извозчик нужен. Генаха Кавалерист – это таксер, на котором вы в среду катались.

– Я понял, – сказал он. – Кавалерист, хе! Уматная погремуха. Ну, а ты что – тоже таксер?

– Бывший, – сознался я. – Поперли меня из таксопарка.

– За что? – Иванец пытливо вперил в меня взгляд.

– За систематическое надругательство над завгаром. Он у нас говном был, и я ему постоянно репу чистил. Директор терпел-терпел, а потом выгнал. И меня, и завгара.

– А завгара за что?

– Сказал, что ему все равно морду бить постоянно будут – не я, так кто-нибудь другой. А директору распри в коллективе без надобности. Вот и нагнал обоих.

– Грамотный чувак, – одобрительно кивнул Иванец. – А у тебя стаж вождения большой?

– Десять лет таксовал. А права в восемнадцать получил.

– Бухаешь?

– Не запоем.

– Категории?

– Все.

– Силен, – Иванец призадумался, что было заметно по сморщившейся коже на бритой голове, и спросил: – С завтрашнего дня выйти сможешь?

Я удивился. Если у дядьки такая нужда, тогда зачем ждал столько времени? Генаха катал его в среду, сегодня понедельник. За прошедшие дни можно было дивизию водил найти.

– Смогу, – медленно проговорил я. – Только два момента уточнить хочется. Что я с этого буду иметь, и почему такая спешка?

– А третий момент уточнить не хочешь? – Иванец посмотрел на меня исподлобья и, как показалось, не очень благожелательно.

– Какой такой третий?

– Рабочий график. Я тут самый главный начальник, и у меня рабочий день ненормированный.

– А! – сообразил я. – Да это ерунда. Я, бывало, по двое суток из-за баранки не вылазил, так что привычный. Мне бы что-нибудь по первым двум пунктам услышать.

– Гы! – довольно сказал генеральный директор. – Наглый, сука, черт! В натуре, ты мне подходишь! Ладно, слушай. Спешка – потому что в пятницу я уволил прежнего водилу. Забухал, неделю на работе не появлялся. Мне такие приколы нахер не нужны. У меня тут обороты, сука, заказы горят, а он там себе квасит. Так что ты, мужик, смотри – тебе это тоже предупреждение. Типа того, что так делать нельзя. Теперь по оплате. Двести баксов в неделю на испытательный срок. Испытательный срок – два месяца. Устраивает?

– В неделю?! – я округлил глаза. – Это чего – восемьсот в месяц? Здорово, елы-палы!

– Ты только сразу тему схавай, – жестко осадил он меня, – что я тебе не за просто так эти бабки мослать буду! Ты не лоха какого-нибудь возить будешь – ты меня возить будешь! Поэтому прикид должен соответствовать. Костюм, галстук, белая рубашка. А не вот эта хрень джинсовая. Понял? Вот, – он вынул бумажник и, высыпав на стол несколько купюр, подтолкнул их в мою сторону. – Аванс. Пять штук. Потом вычту! Пойди, прикупи себе нормальный прикид, чтобы уже завтра в цивиле быть.

Костюмчик – так костюмчик. Не самое страшное испытание из тех, что выпадали на мою долю. В школе на Елке, помнится, вообще зайчика изображать пришлось. Вот где настоящий кошмар был. А костюмчик переживу как-нибудь. И я, смахнув деньги со стола, с бесстрастной миной засунул их в карман:

– А машина?

– Значит, согласен?

– Согласен. – За восемьсот баксов? После полугода, в течение которых я сидел без работы и почти проел все свои финансово-жировые отложения? Да не вопрос! – Где машина?

– Сейчас Танька проводит тебя в кадры, оформишься, потом скажешь ей, чтобы Митрофаныча вызвала. Он покажет, где машина. Оформите доверку и все, что надо. А завтра к восьми утра – к моему дому. В костюме и без опозданий!

– Есть! – я вытянулся в струнку и взял под козырек. – Разрешите идти?

Иванец довольно оскалился, глядя на меня, и махнул мясистой рукой:

– Иди.

Я вышел в приемную и сразу напоролся на любопытствующий взгляд офис-менеджера.

– Успешно? – спросила она.

Я кивнул и, подкравшись к ее столу, склонился к белокурой головке:

– А он что – из братков?

– Кажется, да, – голос Татьяны, как и мой, прозвучал заговорщицки. Мне это понравилось. Похоже, между нами сразу нашлись точки соприкосновения. Стоило развить это направление, как только устроюсь официально. – Я точно не знаю.

– Он сказал, чтобы вы мне компанию составили.

– В каком смысле?!

– В смысле – чтобы вы меня в отдел кадров сопроводили и проследили, чтобы я в пути не скучал.

– А! – с облегчением выдохнула она.

2

Три дня спустя, вечерком, я сидел дома перед телевизором, попивал пивко из горла и пытался разобраться в чувствах, которые сформировались у меня за пару дней работы на Иванца. Понятно, что два дня – это не тот срок, после которого можно делать какие-то серьезные выводы, но для первоначального-то впечатления даже двух дней должно хватить, правда?

Только вот рассуждать особо было не о чем. Хотя мне прежде не доводилось работать личным водилой большого начальника, но, подозреваю, что именно так у них все и происходит: в семь часов – побудка-помывка-завтрак, потом поход за машиной, подача оной к дому шефа, а там, в течение рабочего дня – как судьба распорядится. Мной она распоряжалась достаточно милостиво. Часа четыре я катал Иванца по городу, а остальное время торчал в офисе. Не слонялся по нему, а находился в строго определенном месте в строго определенное время. В основном просиживал штаны в приемной, потягивая кофе и соблазняя Татьяну. Настойчивости, впрочем, в этом вопросе не проявлял – скорее, зондировал почву на будущее, – а потому и результата особого не достиг. Правда, выяснил два момента. Первый: она не замужем, но любимый человек у нее есть. Второй: любимый человек женат и разводиться не собирается, чем Танюшка не очень довольна. В перерывах между посиделками в приемной и катанием господина Иванца я курил с охранниками на крыльце. Поскольку те работали посуточно, сутки через трое, то я, получается, успел перезнакомиться со всеми тремя, кому была вверена охрана «Технопарка».

Короче, ничего примечательного. Даже необходимость целыми днями пребывать в костюме и при галстуке не очень напрягала, хоть я и чувствовал себя в таком прикиде, как идиот, ибо за тридцать с большим лишком лет никогда в подобное не одевался и даже в мыслях не держал, что сподоблюсь.

Имелся лишь один нюанс. Но этот нюанс серьезно смущал меня.

Заключался же он в следующем. Иванец три раза за два дня, прихватив с собой пару специально натасканных мордоворотов и толстый кейс, ездил к клиентам. Как я понял из разговоров, что велись при мне, как при мебели, с абсолютной беззастенчивостью – за деньгами. Вот так просто: провернул сделку, забрал наличку – и поехал. В первый день меня это обстоятельство не очень напрягло. Ну, подумаешь, не признает человек белый безнал, предпочитая черный нал. А инкассаторам не доверяет, потому что они в детстве в него камнями кидались. Бывает. К тому же шея у Иванца была толстая, башка – бритая. Чего ему бояться? При мощном охраннике с каждой стороны.

А на второй день в промежутке между вялыми попытками склонить Танюшку к интиму она рассказала о том, чем занимается фирма Иванца и, соответственно, какие суммы он мог в этом кейсе перевозить. И мне стало немножко нехорошо, температура поднялась. Потому что компания «Технопарк» толкала на рынок отнюдь не «Тампаксы» по сто пятьдесят рублей за упаковку, но тяжелую строительную – и не очень строительную – технику. Каждая единица которой тянула на сто тысяч баксов – минимум. А если таких единиц несколько? А если кто-то прознает про идиотскую привычку Иванца самолично возить деньги?

Выглядело все это не очень логично. Впрочем, не очень логичной фигурой на посту главы «Технопарка» выглядел и сам Иванец – суть бандит, перекрасившийся в бизнесмена. При этом сохранивший менталитет и умственный багаж гопника обыкновенного, как там, бишь, такой подвид гомо сапиенса по-латыни пишется?

Хотя… Я допил пиво и, вынеся пустую бутылку в кухню, бросил ее в мусорное ведро.

Чего я хотел? Львиная доля нынешних крупных бизнесменов – успешные бандиты девяностых. Иванец – не исключение. И таскаться за деньгами в сопровождении братков, роль которых в данном случае исполняли два мордоворота-охранника – это всего лишь привет из прошлого. Привычка, которую он не смог – или не захотел – перебороть. Ну, его проблемы.

Решив, что нет смысла дальше зацикливаться на этом вопросе, поскольку, в общем и целом, работа мне попалась неплохая, – непыльная, ненапряжная и при этом довольно денежная; тем более, что и машина была не хухры-мухры, а сотый «Лэнд Круизер», Иванец себя, любимого, уважал, на говне кататься не имел желания, – я отправился спать. А поутру, как и полагается, надел кольчугу цивилизации в виде костюма за три двести, с трудом, поскольку необучен, повязал галстук, – получилось, надо заметить, омерзительно, – и пошел за машиной.

Иванец выкатился из подъезда веселый донельзя, что для меня явилось откровением. Оба предыдущих раза, что я забирал его от дома, на директора смотреть было страшно – морда помятая, мешки под глазами. По дороге на работу он все время молчал и вообще старательно пугал окружающую среду тотальной угрюмостью. Явно не любил рано просыпаться. Профессия бизнесмена имеет-таки свои недостатки, которых мне, простому смертному, слава богу, не понять.

Нынче же он, поудобней устроившись на заднем сиденье, высочайше одарил меня улыбкой и спросил:

– Ну что, Семеныч, поработаем сегодня?

Я слегка подивился тому, что он обозвал меня Семенычем – не так уж хреново я выгляжу в свои тридцать шесть. Потом еще немного поудивлялся фразе «поработаем сегодня». Вроде как предыдущие два дня мы не работали, а сосульки сосали. Но, поскольку шеф всегда прав, я только важно кивнул и подтвердил:

– А то как же, Федорыч? Поработаем! Нам ли, старым мозгоблудам, работы пугаться?

– Гы! – сказал Иванец свое любимое. – Погнали в контору.

И мы погнали. А почему бы не погнать? На сотом-то «Крузаке». На нем даже мигалку ставить не нужно – все стараются дорогу уступить. Я, в бытность свою таксистом, тоже старался держаться от таких подальше. Не потому, что наездников боялся – на их наглость у меня и своей хватало. Просто если ненароком сам зевнешь да поцарапаешь – век потом расплачиваться будешь. Там же одна краска дороже иного автомобиля стоит.

В конторе Иванец вовсю продолжал демонстрировать хорошее настроение. Дружески треснул охранника, сидевшего на тумбочке, по плечу, бросив: «Как делишки, брателло?!». Хлопок получился сильным, охранник чуть не упал со стула, поморщился, но с кривоватой улыбкой выдавил:

– Какие у нас дела, Сергей Федорович? У нас делишки. Дела у прокурора.

– Молодец! Шаришь тему! – похвалил шеф. – Широко, по государственному. Большим вырастешь – в Кремль охранником возьмут. – И помчался дальше.

По пути ему попалась главбухша, и он дружески потрепал ее по щеке. Что-то сказал при этом, но что именно, я не расслышал, потому что задержался у тумбочки, где мы с охранником, переглянувшись, синхронно пожали плечами – мол, какая муха его укусила?

У приемной я его нагнал, хотя никуда не спешил. Просто Иванец по пути встретил еще пару сотрудниц, и обеим оказал знаки внимания. Хоть и несколько своеобразные, но все же. Девушки – обоим было слегка за сорок – были польщены. Про них собственные мужья давно забыли, а тут целый директор за жопу ущипнул. Набор эротических сновидений на ближайшую ночь им был обеспечен.

Вихрем ворвавшись в приемную, Сергей Федорович энергичным движением руки взлохматил прическу на голове у своей сексапильной секретарши, которая сидела за столом и, соответственно, ущипнуть ее за зад было сложно (хоть и не невозможно); и, ни слова не говоря, спрятался у себя в кабинете.

– Что это с ним? – Танюшка изумленно посмотрела на меня.

– Кто его знает? – я пожал плечами. – Душа начальника – потемки. Может, жена в постели новую позу придумала?

– Пошляк, – заявила Танюшка.

– Ни разу, – возразил я, принимаясь соображать себе традиционную чашечку утреннего офисного кофе. – Просто очень дотошный человек. Если у директора с утра игривое настроение, значит, тому есть причина. Поскольку настроение ему поправлял не я, значит, это сделали его домашние. А я просто пытаюсь мыслить логически.

– Мишенька, а кто тебе узелок вязал?

– Не понял, – я перестал бултыхать ложечкой в чашке и с подозрением уставился на Танюшку. Уж больно ее вопрос на скрытую подначку смахивал. Оказалось, я ошибался.

– Галстук тебе кто завязывал? – расшифровала она.

– Никто. В смысле, я сам. А у меня дома, кроме меня, никто не умеет галстуки завязывать. Мыши на этот счет тупые. Тараканы – еще тупее.

– Ты тоже не очень острый, – успокоила она. – Это не галстучный узел, Мишенька. Это, прости меня, выбленка какая-то.

– Ты откуда слова такие знаешь? – нахмурился я. – А еще меня пошляком обзывала.

– У меня папа моряк дальнего плавания, – она целеустремленно выбралась из-за стола, подошла ближе, забрала из моих рук чашку с кофе и поставила ее на стол. После чего принялась по-хозяйски возиться с галстуком. Не скажу, чтобы мне это было неприятно. Тем более что за отсутствием в руках чашки кофе я водрузил их на теплые секретаршины бедра, против чего она, судя по отсутствию реакции, не возражала.

А чего, в самом деле? Шеф двумя щипками за задницу и одной ласковой пощечиной осчастливил целых три сотрудницы, а самой главной только прическу испортил. А ей, может, тоже мужского внимания хочется. Вот я и решил поотдуваться за директора. Щипать не стал, но пощупать пощупал. На ощупь, кстати, Танюшка тоже была очень даже ничего.

Офис-менеджер между тем продолжала делать вид, что внимательно пялится на галстучный узел, а сама в полный рост вела разведывательно-диверсионную деятельность:

– А жену свою не мог, что ли, попросить, чтобы она тебе галстук завязала?

– А зачем? Я же знал, что приду на работу и ты мне все, что надо, правильным узлом завяжешь. Я пророк.

– Врешь, – убежденно заявила она.

– Вру, – согласился я.

– А почему врешь? Говори правду, а то я буду сейчас галстук завязывать, и тебя нечаянно задушу.

– Вру, потому что меня папа с мамой плохо в детстве воспитывали.

– У тебя что – вообще жены нет?

– Нет. Одинокий я. Жалко меня.

– И никогда не было?

– Не было. Девственник я. Лиши меня девственности, а? А то задолбала она меня. Болтается между ног, как погремушка. Перед людьми показаться стыдно.

Вместо ответа она стукнула меня острым кулачком под дых. Между прочим, попала. Но галстуком душить не стала – и на том спасибо.

Вот так весело, с шутками и прибаутками, я доработал до двух часов дня. Ну говорю же – ненапряжная совершенно работа. Меня даже Иванец ни разу не выдернул на предмет съездить куда-нибудь. Он вообще все это время просидел в своем кабинете, только в туалет пару раз выскакивал.

А в два часа пополудни пришла моя пора нести трудовую повинность. Самый главный начальник на пару секунд продемонстрировал в приемной свою физиономию, которая сказала:

– Татьяна, позвони Ферзю и Кокону, пусть готовятся. Мы через пять минут выезжаем. Усек? – он посмотрел на меня. Я кивнул.

Ферзь и Кокон были те самые охранники, с которыми директор ездил забирать наличку у клиентов. Они были из того же агентства, что и ребята на тумбочке, но выгодно отличались от тумбочных размерами – здоровенные такие быки. Им бы на каком-то трубном заводе трубодувами работать, трубы из цельного куска железа усилием легких выдувать – ох, и поднялась бы наша газовая отрасль! И чтобы да, так ведь нет – Иванец выделил им небольшую каптерку, в которой мордовороты просиживали штаны в ожидании его призывного клича. Может, и еще чем-то занимались, но это оставалось их интимным секретом, посвящать в который парни никого не собирались.