Цыганы

Александр Сергеевич Пушкин

Цыганы

Цыганы шумною толпойПо Бессарабии кочуют.Они сегодня над рекойВ шатрах изодранных ночуют.Как вольность, весел их ночлегИ мирный сон под небесами.Между колесами телег,Полузавешанных коврами,Горит огонь: семья кругомГотовит ужин; в чистом полеПасутся кони; за шатромРучной медведь лежит на воле.Все живо посреди степей:Заботы мирные семей,Готовых с утром в путь недальний,И песни жен, и крик детей,И звон походной наковальни.Но вот на табор кочевойНисходит сонное молчанье,И слышно в тишине степнойЛишь лай собак да коней ржанье.Огни везде погашены,Спокойно все, луна сияетОдна с небесной вышиныИ тихий табор озаряет.В шатре одном старик не спит;Он перед углями сидит,Согретый их последним жаром,И в поле дальнее глядит,Ночным подернутое паром.Его молоденькая дочьПошла гулять в пустынном поле.Она привыкла к резвой воле,Она придет: но вот уж ночь,И скоро месяц уж покинетНебес далеких облака;Земфиры нет как нет, и стынетУбогий ужин старика.Но вот она. За нею следомПо степи юноша спешит;Цыгану вовсе он неведом.«Отец мой, – дева говорит, —Веду я гостя: за курганомЕго в пустыне я нашлаИ в табор на ночь зазвала.Он хочет быть, как мы, цыганом;Его преследует закон,Но я ему подругой буду.Его зовут Алеко; онГотов идти за мною всюду».

СТАРИ К

Я рад. Останься до утраПод сенью нашего шатраИли пробудь у нас и доле,Как ты захочешь. Я готовС тобой делить и хлеб и кров.Будь наш, привыкни к нашей доле,Бродящей бедности и воле;А завтра с утренней зарейВ одной телеге мы поедем;Примись за промысел любой:Железо куй иль песни пойИ села обходи с медведем.

АЛЕКО

Я остаюсь.

3ЕМФИРА

Он будет мой:Кто ж от меня его отгонит?Но поздно… месяц молодойЗашел; поля покрыты мглой,И сон меня невольно клонит…Светло. Старик тихонько бродитВокруг безмолвного шатра.«Вставай, Земфира: солнце всходит,Проснись, мой гость, пора, пора!Оставьте, дети, ложе неги».И с шумом высыпал народ,Шатры разобраны, телегиГотовы двинуться в поход;Все вместе тронулось: и вотТолпа валит в пустых равнинах.Ослы в перекидных корзинахДетей играющих несут;Мужья и братья, жены, девы,И стар и млад вослед идут;Крик, шум, цыганские припевы,Медведя рев, его цепейНетерпеливое бряцанье,Лохмотьев ярких пестрота,Детей и старцев нагота,Собак и лай, и завыванье,Волынки говор, скрып телег —Все скудно, дико, все нестройно;Но все так живо-непокойно,Так чуждо мертвых наших нег,Так чуждо этой жизни праздной,Как песнь рабов однообразной.Уныло юноша гляделНа опустелую равнинуИ грусти тайную причинуИстолковать себе не смел.С ним черноокая Земфира,Теперь он вольный житель мира,И солнце весело над нимПолуденной красою блещет;Что ж сердце юноши трепещет?Какой заботой он томим?Птичка божия не знаетНи заботы, ни труда,Хлопотливо не свиваетДолговечного гнезда,В долгу ночь на ветке дремлет;Солнце красное взойдет,Птичка гласу бога внемлет,Встрепенется и поет.За весной, красой природы,Лето знойное пройдет —И туман и непогодыОсень поздняя несет:Людям скучно, людям горе;Птичка в дальные страны,В теплый край, за сине мореУлетает до весны.Подобно птичке беззаботнойИ он, изгнанник перелетный,Гнезда надежного не зналИ ни к чему не привыкал.Ему везде была дорога,Везде была ночлега сень;Проснувшись поутру, свой деньОн отдавал на волю бога,И в жизни не могла тревогаСмутить его сердечну лень.Его порой волшебной славыМанила дальная звезда,Нежданно роскошь и забавыК нему являлись иногда;Над одинокой головоюИ гром нередко грохотал;Но он беспечно под грозоюИ в вёдро ясное дремал.И жил, не признавая властиСудьбы коварной и слепой;Но боже, как играли страстиЕго послушною душой!С каким волнением кипелиВ его измученной груди!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.