История одного развода

– Марк, от меня ушел муж, – сказала я, позорно хлюпая носом.

Марк был мне необходим. Кажется, он единственный, кто по-настоящему знал меня. Настолько, насколько вообще один человек может знать другого. Мы ведь закодированы так, что крек подобрать невозможно.

– Ушел? Сам? – удивленно переспросил Марк спокойным голосом. Его спокойствие всегда меня поражало.

– Ага! – кивнула я. – Практически.

– И давно? Судя по твоему голосу, только что. И как это было? Он подошел к тебе и сказал, что уходит? Вот так, ни с того ни с сего?

– Ну, не совсем, – прикусила я губу.

– Значит, ты его выгнала? Я думаю, что это вернее. Вряд ли бы он ушел от тебя по доброй воле, – пояснил Марк.

– Еще бы! Живет на всем готовом, как сыр в шоколаде.

– В масле.

– Что? – не поняла я.

– Говорят, как сыр в масле катается.

– А, какая разница! В общем, сволочь первостатейная. Только я его не выгоняла, он сам сбежал.

– Понятно, – усмехнулся Марк. Его легкий ласковый смех моментально снял мое напряжение.

– Ничего и непонятно. Тоже мне, крыс с тонущего корабля. – Я и сама уже готова была усмехнуться. Действительно, забавно, что два взрослых человека могут дойти до того, чтобы орать друг на друга в коридоре.

– Но что все-таки случилось? – спросил Марк.

Я попыталась собраться с мыслями. Ведь о том, что случилось, в двух словах не расскажешь. Марк относится ко мне как к хорошему старому другу, честному человеку. Как рассказать о том, что я прятала от мужа деньги, а потом установила «жучок» в домашнем телефоне. Нет, тут явно придется изобразить другую историю.

Значит так, жила-была несчастная любящая жена, и вот однажды надо было ей срочно позвонить по рабочим вопросам. Подняла она трубку, чтобы набрать номер, а пока номер в записной книжке искала, вдруг обнаружила, что невольно подслушивает чей-то разговор по параллельному аппарату...

Даже не знаю, поверил мне Марк или нет, потому что в пылу разговора я пару раз сбивалась, врала и путалась в показаниях. Главное – он слушал меня и пытался понять. Ему было небезразлично, что я чувствую. И при этом он знал, что я тоже далеко не ангел.

– Значит, теперь ты можешь спокойно приходить домой и никто не будет курить на кухне. Скажи, тебя это радует или огорчает? – спросил Марк, когда поток моих рыданий и исповедальных речей начал иссякать.

– Даже не знаю. Все-таки это так странно. Кажется, я не понимаю пока, хорошо это или плохо, – удивилась я. – Ведь нас с ним давно ничто не связывает.

– Если бы вас ничто не связывало, ты бы вышвырнула его давным-давно, – заверил меня Марк.

– Да что ты? Я же всегда к нему относилась как к...

– Ну?

– Слушай, я тебя ни от чего не отрываю? – попыталась увернуться я от ответа.

– Ни в коем случае! А поскольку звонишь ты и счет тоже придет тебе, ты меня еще и не разоряешь, – цинично добавил Марк.

Я улыбнулась. Марк никогда не был жадным, но почему-то всегда стремился произвести именно такое впечатление.

– Я любила его, – произнесла я.

– Сама-то ты себе веришь?

– Верю, – кивнула я. – А что еще кроме любви могло нас так крепко держать вместе?

– Чувство долга, чувство вины. Страх одиночества. Выбирай сама.

Я представила, как Марк, говоря это, делает неопределенный жест рукой.

– Не-ет, любила. Просто все пошло совсем не так, как должно было.

– Ты считаешь? Знаешь, жизнь не имеет сослагательного наклонения. Если пошло так, а не иначе, значит, по-другому пойти не могло. Вот в чем проблема.

– Нет, Марк. Проблема в том, что я теперь совершенно не знаю, что мне делать. Все-таки я действительно привыкла жить с ним. И как мне теперь быть одной, не знаю. И с Мишкой. Как мне быть с ним? Ведь я даже не успеваю сама поесть, обедаю раз в три дня. А теперь что? Он будет предоставлен сам себе? Мы же не будем успевать и парой слов перемолвиться!

– Елена, прекрати паниковать! – скомандовал Марк. – Ты справишься с этим так же, как справлялась со всем остальным. Ты – такая. Ты не из тех, кто оплакивает судьбу. Ты встанешь и пойдешь дальше, потому что ты такой человек. И не станешь опускаться до жалости к себе!

– Ты правда так думаешь? – восхитилась я.

Марк всегда умел говорить так, что я начинала думать о себе в десять раз лучше, чем за минуту до этого. Действительно, если не брать в расчет то, что я сегодня позорно напилась, я получалась конфеткой.

Марк еще какое-то время убеждал меня, что все, что ни делается, – к лучшему, а потом так откровенно зевнул в трубку, что я моментально свернула нашу беседу. Надо ведь и меру знать. В конце концов, кто мне Марк, чтобы ночи напролет выслушивать мои стенания? Бывший начальник, с которым мы дружим – по Интернету в основном. Спокойной ночи, Марк.

На следующий день у меня было запланировано много дел. Работа всегда спасала меня от всевозможных дум. Когда-то я пошла работать, чтобы Андрей мог спокойно заниматься наукой. Его мозги – восьмое чудо света, я это прекрасно понимала, причем с первого курса. И если уж мне повезло оказаться рядом с таким человеком, то надо было сделать все возможное для его будущего. Тем более что тогда, в начале девяностых, его будущее было отчетливым, практически уже наступившим. Мое тоже более-менее прояснилось. Андрей корпел над кандидатской, проводя практически все время на рабочем месте – в конструкторском бюро.

А я забеременела. Трудно сказать, можно ли назвать беременность в двадцать четыре года преждевременной. Многие бы, наверное, решили, что я уже малость опоздала с первыми родами. В России всегда считалось, что чем раньше, тем лучше. Это пошло с послевоенных лет, когда рождение детей было краеугольным камнем выживания огромной страны. Потом вопрос утратил остроту.

Анна Сергеевна высказалась насчет моей беременности категорично:

– Куда вам сейчас детей? Когда ты в роддом поедешь, у него будет защита. Ну и чего он защитит, если надо будет под окнами роддома торчать и яблоки тебе возить? Делай аборт!

– Не вздумай! – отрезал Андрей.

Я и так не собиралась. Какой аборт, когда я только и видела в мечтах пройтись в белом платье по ЗАГСу под руку с будущим ученым Демидовым. Но мне было приятно, что Андрей хочет ребенка. Согласитесь, каждой женщине хочется подарить ребенка любимому мужчине.

– Имей в виду, тебе придется довольствоваться малым! Андрей должен думать о будущем, а не о том, как содержать семью! – резюмировала свекровь.

Это она сказала на нашей свадьбе. Вместо «горько». Анна Сергеевна так обожала Андрюшу, что ей даже внуки не были нужны. Хоть в это и верится с трудом.

Кстати, это был еще один гвоздь, забитый в крышку наших отношений со свекровью: я обожала Мишку – она требовала, чтобы он не орал.

У них была двухкомнатная квартира с большой лоджией на два окна, на ней мы оборудовали маленький, но удобный кабинет. Компьютерный стол, стеллаж с книгами, тумба для материалов и бумаг – все, что нужно. Лишь бы Андрей спокойно работал, пока я бьюсь с младенцем. Нет, Андрей Мишку ужасно любил. У него действительно не оставалось времени. Вопрос же обеспечения семьи пришлось решать мне. Однажды, поговорив с подружкой из института, я пришла на семейный совет и сказала:

– Моим знакомым нужен инженер для запуска и наладки компьютеров и прочего оборудования. Работа сдельная, но можно хорошо заработать.

– И что? – заняла глухую оборону свекровь. – Я же говорила, чтоб ты не смела требовать от Андрея денег.

– Я и не требую, – разозлилась я. – Я бы сама пошла. Надо же что-то делать, а то мне не на что даже курицу купить.

– Мясо вредно! – отрезала Анна Сергеевна.

Андрей оторвал взгляд от телевизора (он уже тогда умудрялся смотреть его часами, параллельно с работой или едой).

– Мам, а чем плоха идея? Пусть Ленка подработает. Заодно проветрится. А то небось засиделась дома.

– Да? А кто будет с Мишей сидеть? – удивилась Анна Сергеевна.

Я внутренне подобралась. Откровенно, я только и делала, что Бога молила об этой работе. Детские радости двадцать четыре часа в сутки – это было не мое.

– Мам, ну как же? Ты, конечно, кто ж еще?

– Я? – Анна Сергеевна чуть не задохнулась от возмущения.

– Я смогу заработать Андрею на новый принтер! И вообще, ему тоже нужны средства, чтобы спокойно работать. Он же не виноват, что сейчас так мало платят ученым.

Свекровь растерянно переводила взгляд с меня на Андрея, но тот только кивал, не отрываясь от «Новостей».

– Ты считаешь, что так будет лучше? – жалобно спросила Анна Сергеевна.

– Конечно! Для чего еще нужны бабушки? Чтобы внуков нянчить! – подытожил Андрей, допивая компот.

Таким образом, вопрос был решен. Анна Сергеевна могла сделать все, что угодно, со мной, с Мишкой, с целым светом, но отказать Андрюше – было выше ее сил.

Ради сохранения свободы я действительно практически все доходы тратила на Андрея. Принтер – для Андрея. Упаковка бумаги – для Андреевой кандидатской. Заказать учебники за границей, заказать перевод, чтобы он не тратил времени. Оплатить услуги машинистки. Одарить всех научных оппонентов шикарным коньяком. Я была готова на все. Конечно, кандидатскую он защитил блестяще.

Я ходила по опустевшему дому, вслушивалась в тишину, окружавшую меня со всех сторон. Теперь в полумраке моей красивой спальни я могла признаться себе: да, я пошла работать не ради Андрея. Я пошла работать исключительно ради себя. Столь самоотверженный подвиг во имя семьи мне был нужен больше, чем семье. Если бы я не справлялась с трудностями быта, разбивая в кровь плавники, свекровь (да и Андрей, чего уж там) простили бы и приняли меня. Трудности на благо Андрея – что может быть лучше, благороднее и нужнее! Но я как-то сразу и надолго полюбила и свою работу, и бешеный ритм этого нового, совершенно изменившегося мира.

Какое-то время я еще делала вид, что работаю, чтобы сделать легче жизнь Андрея. А потом, после всего что случилось, я стала просто работать – так, как я люблю. На износ, по полной программе. Так, как я работаю. Возможно, это было не совсем то, чего Анна Сергеевна ждала от меня. Возможно, это было не совсем то, о чем мечтал Андрей. Что ж, как правильно сказал Марк, жизнь не имеет сослагательного наклонения. Андрею, возможно, не все нравилось в моей работе. Но деньги-то он тратил с огромным удовольствием.

И между прочим, хоть я и не люблю об этом вспоминать, но ведь был у нас на тему моей работы «узкий момент». Два года назад мой муж решил вдруг расставить все точки над «i». И стал требовать от меня невозможного – покинуть страну. Но кто, спрашивается, мешал ему довести свои идеи до конца? Однако вместо этого он милостиво позволил мне подписать контракт на покупку «Ниссана». А сам просто пошел и нашел себе, как я теперь понимаю, эту Манечку. И что? Кто в этом виноват?

Глава 5

НАДЕЖНЫЙ СПОСОБ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ БЕССОННИЦЫ

Майские праздники удались на славу, включая массовый исход москвичей в пригородные халупы для изготовления горелого мяса, купленного в отделе готовых шашлыков. Никогда не понимала и не любила отдыха на природе. Вернее, не совсем так. Сам по себе отдых на природе меня притягивает, как и всех остальных – измученных авитаминозом, давками, выхлопными газами москвичей. Просто программа, которая предлагается в мае тем, у кого нет собственного вертолета и деревянного финского домика с удобствами в ста километрах от Москвы, мне не нравится совсем. У меня нет ни первого, ни второго. Но на подобных мероприятиях я уже неоднократно бывала.

Все идет примерно одинаково. Сначала мы три часа проводим в дороге, причем из этих трех часов два – на МКАДе, в очереди к забитым выездам за город. Потом, находясь уже на грани нервного срыва, мы все-таки выбираемся на шоссе, попутно выясняя, что именно на нашем лепестке выезда за город «восьмерка» стукнула в зад «Тойоту» и теперь они ждут ГИБДД, перегородив весь выезд. Водители поцеловавшихся машинок спокойно курят, обсуждая прекрасную погоду и достоинства окружающего ландшафта. На их лицах полнейшее равнодушие. Водителям все равно, что говорят в их адрес все проезжающие мимо автовладельцы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Специалист в области информационных технологий.

2

Помещение с компьютерным оборудованием, на котором хранится вся информация предприятия.