Рассказы на ночь

Удивлённые люди с любопытством разглядывали незваного гостя, что-то говорили, но обижать не стали. Следом вернулась хозяйка – милая бабуля с уставшими заплаканными глазами и вдруг совершенно по-другому стала беседовать с котом. Выгонять больше не стала. Глядя на всех этих людей и слыша их голоса, в душе становилось как-то тепло и уютно. Кот никогда раньше их не видел, но у него было ощущение, что прожил с ними всю свою жизнь. Ему вдруг очень захотелось обнять их всех и расцеловать. Что это? Откуда такие ощущения? Незнакомцы, в свою очередь, стали о чём-то оживлённо беседовать и подходить к Василию, что б погладить. Кот запел от удовольствия. От его громкого мурчания глаза людей начинали блестеть.

Так прошла ночь. Таинственный голос действительно не обманул: коту давали столько вкусной еды, сколько он мог съесть. Ему было хорошо.

Утром и весь следующий день в дом приходили разные люди, их становилось всё больше и вскоре стало очень тесно. Каждый из них подходил к Василию, как-то очень странно на него смотрел грустными, добрыми глазами и говорил что-нибудь хорошее.

– И всё же, зачем я здесь? Почему эти люди так странно себя ведут? – задумался кот.

– Пойдём в коридор, что-то покажу – ответил голос.

Кот последовал. В коридоре на скамье стоял длинный деревянный ящик, обитый бархатной тканью и усыпанный цветами. Кот запрыгнул на табурет, стоящий рядом и заглянул внутрь ящика. В нём лежал пожилой человек со скрещёнными на груди руками.

– А этот что, умер? – Удивился кот.

– Знакомься, друг, это – я…

Кот на минуту задумался. Его седые брови ещё сильнее сползли на глаза.

– У тебя прекрасная борода… Постой, но ведь ты и так мог быть рядом с этими людьми, видеть их и слышать. Я-то зачем?

– Благодаря тебе, они в это поверили! СпасиБо, Василий!

Кот ничего не ответил. Он ещё немного посидел в доме, глядя как грустные люди провожали его нового знакомого в последний путь.

Затем он ушёл, скрывая свои кошачьи мысли в ночной пустоте.

Слёзы Ангела

Холодно. Мороз нещадно обжигает мягкую розовую кожу на пухлых щёчках. Зима только начиналась, но уже полноправно властвовала в маленьком убогом городишке на севере страны. Хорошо, что ветер в этот вечер не буйствовал, как вчера. Это новое чувство не нравилось малышу, и он упрямо ёжился и корчился в своём небрежно наспех скрученном тряпочном убежище. Какое-то колючее одеяло неприятно царапало детскую спинку и малышу хотелось избавиться от него. Конечно, он не понимал, что только оно одно сейчас уберегало его от сурового российского климата. Ещё мешала скованность: худые ручонки были плотно привязаны к тельцу, чтобы ненароком не распутать маленький кокон и не оказаться лицом к лицу с холодным воздухом.

Очень хочется есть. Это чувство практически никогда не покидало малютку. Лишь изредка ей удавалось насытиться маминым молоком и после сладко засыпать у неё на груди. Просыпалась же она всегда одна. Мама куда-то надолго уходила. Она редко брала девочку на руки, ничего не говорила и только плакала.

Вот и сейчас малышка снова не ощущала присутствия единственного и самого главного человека в её жизни. "Где мама? Ах, как хочется снова ощутить тепло её рук, согреться или хоть глазочком её увидеть. Почему она не приходит? Почему я завёрнута с головой в какую-то грязную ткань? Страшно…"

Грустно начинать жизнь с чувством одиночества… Но рядом никого…

Вдруг, чей-то очень нежный голос заговорил с ней

– Привет, малышка! Почему я вижу слёзки в твоих красивых глазах?

– Я хочу к маме – мысленно ответила малышка, а тот, кто спрашивал, прекрасно понимал девочку – Где моя мама?

– Она ушла и просила приглядеть за тобой, чтобы ты не боялась. – Голос звучал настолько приятно, что малышка начала успокаиваться, хотя совершенно не видела, кто с ней разговаривает. – Ты ведь уже не боишься?

– Нет, не боюсь. А когда придёт мама? – Не унимался ребёнок.

Таинственный голос молчал, но малышка почувствовала, как на её щёчку упала капелька чего-то тёплого и потекла вниз по розовой коже.

– Щекотно – засмеялась девочка.

– Мне нравится твоя улыбка – Ответил голос, – Улыбайся чаще. Ты очень красивая и милая девочка.

– Почему Мама мне никогда так не говорила? Она только всё время плакала

– Просто она боялась признаться, что ты намного лучше и красивее неё.

Морозная тишина постепенно укрывала город и казалось, что во всём мире не осталось ничего, только этот нежный голос, мирно беседующий с маленькой девочкой. Она совсем успокоилась и сладко заснула под нежное мурлыканье незнакомки. Когда сон окончательно укутал малышку, странный голос начал удаляться и напоследок произнёс:

– Мне нужно идти. Прощай, детка! Потерпи немного – скоро станет легче…

****

Холодно. Мороз обжигает мокрые от слёз щёки. Говорят, мужчины не плачут. Но даже самого сильного и крепкого зверя можно легко сломать. Нужно всего лишь лишить его того, что он любит…

Это произошло мокрым осенним вечером. Он с семьёй возвращался домой за рулём своей старенькой иномарки. В тот вечер он был зол на свою жену и оттого вёл машину быстрее, чем обычно. Как и в любой семье, ссоры иногда возникали и даже порой возникало желание уйти жить отдельно. Но также всегда это желание бесследно растворялось в любящих, хоть и обиженных глазах, да и после ссор жена становилась кроткая и покладистая. Погода была мерзкая: ветер, мокрый снег, прилипающий ко всему и спешащий превратиться в ледяные капельки. Именно он и стал главным виновником трагической развязки. В одном из крутых поворотов машина вышла из-под контроля и колёса беспомощно пытались схватиться за дорожное покрытие сквозь толщу снега, под которым уже образовался тонкий лёд. Водитель что было сил пытался выровнять машину, но непослушные силы всё больше раскачивали и кружили испуганных путников в нелепом танце под пение осенней вьюги. Иногда казалось, что ситуация вот-вот исправится и это нелепое танго прекратится. И оно прекратилось. Внезапно и быстро.

Потом две недели в коме. Множество переломов и ран. Но самое страшное он узнал позднее: то, что теперь он остался один. Он не был на похоронах, его ни разу не навестили родственники, обвиняя в случившемся. В этот день он страшно возненавидел врачей. Нет, не потому, что они не смогли спасти его близких, а потому, что спасли его. Зачем? Для чего? Какой теперь смысл жить? В ярости он пытался даже подраться с врачом, но слабое здоровье и сильные препараты не позволили этого сделать.

Как больно возвращаться в квартиру, в которой ещё недавно звенел детский смех и пахло духами и котлетами. Небрежно брошенные игрушки, одежда и другие вещи больно давили на грудь, как бы в ожидании, что их владельцы вот-вот вернутся и продолжат прерванную игру. Пустота, пожирающая, поглощающая пустота выедала тело изнутри. День, ночь – всё потерялось в больном сознании.

Он не вышел на работу ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Даже не позвонил и не ответил на телефон.

И однажды окончательно осознал, что никогда не сможет смириться с этой утратой. Он стал действовать. Первым делом, раздал все долги, взятые на приобретение новой мебели, которую не успел купить, оплатил счета. Деньги стремительно таяли, но его это уже совершенно не беспокоило. Сделал полную уборку в квартире. Зачем, он не знает. Наверно ему просто хотелось ещё раз потрогать все те вещи, с которыми было столько воспоминаний и бережно положить их на свои места. Когда с делами было покончено, он достал старый пистолет, случайно найденный ещё в юности. Нашёл в тумбочке единственный патрон и вышел из квартиры. Ключ оставил под ковриком, чтобы родственникам не пришлось впоследствии ломать дверь.

Время было позднее. Морозная тишина напряжённо прислушивалась к путнику, ожидая его решений.

Постояв немного на крыльце он сделал шаг и оглянулся. Нет, он больше не вернётся в этот дом. Хрустящий снег громко озвучивал каждый шаг. Руки дрожали от волнения, сердце бешено колотилось в груди, словно пытаясь в последние минуты "отстучать" неистраченные годы. Извилистая неисхоженная тропинка уводила путника за город, словно специально виляя между зарослями ивы, изрисованными гаражами и горами мусора. Окружающий пейзаж, как и в большинстве российских городов, никак не мог препятствовать затеянному, скорее наоборот – склонял к этому. Помнится, в чьей-то песне была такая строчка: "Скажи, почему в России так много мест, где легко умирать". Впрочем, не до песен теперь.

В дрожащих руках лежал старый пистолет. Последний раз он был в действии лет 15 назад в загородной даче и ловко расправлялся с армией стеклянных солдатов, расставленных вдоль забора. Теперь же ему предстояло использоваться по прямому назначению – тем, для чего он и был придуман.

Путник отошёл в укромное место за кустами. Сюда случайный прохожий вряд ли заглянет, а родственники жены (других у него уже не осталось) нескоро спохватятся о его пропаже, а значит и поисков никто организовывать не станет.

"Ну вот и всё!" – стучало в голове. "жаль, что всё закончилось вот так…"

Грустно заканчивать жизнь с чувством одиночества. Но рядом никого…

Слёзы катились ручьём, но потная ладошка крепко сжимала рукоятку. Холодное дуло упёрлось в висок… Палец резко надавил на курок и… тот не поддался. "Проклятье" – выругался человек, вспомнив про предохранитель. Судьба предоставила ещё несколько секунд на обдумье. Но жить с тяжёлым грузом в груди по-прежнему не хотелось и предохранитель был снят. И снова холодное дуло упиралось в висок. Мужчина зажмурился и снова надавил на курок… Но тот снова не поддался. Секунда, две…

"Что на этот раз?" – нервы не выдерживали. Он стал внимательно разглядывать оружие, пытаясь отыскать, что могло заклинить. В ночной темноте сделать это было не просто, потому глазам активно помогали дрожащие пальцы, тщательно прощупывая каждую деталь механизма.

ВЫСТРЕЛ!

Это произошло так неожиданно, что мужчина потерял равновесие и упал навзничь. Он сам не понял, как получилось выстрелить. А единственная пуля отправилась в снег. Это был провал! "Это ж надо быть настолько криворуким, что даже не суметь отправить пулю себе в голову!" – мысленно ругал себя несчастный.

Громкий хлопок эхом пролетел по кустам, пугая ночь и спящих ворон. Недалеко от человека послышалось жалобное урчание. "Видимо кто-то выбросил щенка" – мелькнуло в голове. "Может, подобрать и попытаться пристроить? Жалко всё-таки – пропадёт на морозе". И он направился к месту, откуда доносились звуки.

Но то, что он нашёл, повергло в шок. В наспех завёрнутых грязных тряпках лежало дитя. Громкий выстрел напугал бедняжку и теперь она тихонько хныкала.

– Боже мой! – прошептал мужчина, – Кто же тебя тут оставил? Такую крошку…

Он бережно поднял кулёк с младенцем и прижал к груди. Телефона при себе не было, поэтому он решил, как можно скорее домчаться с ребёнком до города, попросить первого встречного вызвать скорую, полицию или спасателей. Он не знал, кого именно надо звать, но действовать нужно было быстро.

Он мчался на всех парах, искал прохожих, ждал приезда медиков. Всё это время он не выпускал ребёнка из рук, смотрел в эти чистые любопытные добрые глазки и вдруг понял, что не сможет вот так просто расстаться.

Он ещё не решил, как будет жить дальше, но уже знал, ради чего. А точнее, ради кого.

Невдалеке стоял никому не видимый ангел и по его щекам текли слёзы. Но это были слёзы радости…

Сторож

Угрюмый сторож устало брёл по слабо освещённому коридору ночного офиса. Рабочий день давно закончился и три десятка менеджеров разного ранга постепенно расползлись по домам. Чем занимались все эти люди, сторож Василий не знал и не хотел знать. Люди, чья задача заключалась лишь в извлечении одних цифр из других не представляли для него никакого значения и по мнению Василия они впустую прожигали время, деньги и вообще жизнь. Вообще, странно, что он думал о бесполезности чужих жизней, ведь его собственная была куда скуднее и бессмысленней.

Дважды судимый, не женатый, никому не нужный. Пройдя путь длиною в 50 лет, он никогда не оглядывался назад. Да и что он мог там увидеть? Бурную молодость? Она словно сквозь мутную воду отрывками всплывала из пьяного беспросветного тумана. Причём всплывали как правило такие моменты, которые лучше бы не всплывали никогда. Драки, битые бутылки, похмелья, какие-то люди, чьи имена уже не вспомнить… А сколько глупых и необдуманных неуравновешенных поступков было совершено… Василий смачно плюнул на пол, словно надеялся таким образом избавиться от какого-то события своей жизни. Но напрасно. В груди зашевелился паразит, пожирающий сторожа изнутри. Конечно, это образно, физически паразита никакого не было, а было лишь похожее ощущение.

А вот запах крепкого чая «паразит» не любил и всегда отступал при виде густой заварки. Чай Василий заваривал так, что было не понятно, где заканчивается эмаль кружки и начинается собственно сам чай. Кнопка чайника громко щёлкнула и напарник, отдыхавший до этого в углу на кушетке вздрогнул.

– Испугался что ли? – Спросил Василий.

Напарник продолжал сидеть молча, глядя на зашумевший чайник. Его назначили совсем недавно. Это был парень лет 20-25 с узким лицом, короткой ухоженной бородкой и бакенбардами. Он совершенно не нравился Василию: молчаливый, зашуганный и жадный. Ещё ни разу не поздоровался, не предложил печенье или сигарету и ни разу ни о чём не спросил. Василию же иногда было интересно, откуда взялся этот странный тип и зачем вообще ему напарник. Всегда на дежурства ходили по одному, а теперь вот с этим чудиком приходится тесниться. Но на любые вопросы парень молча смотрел куда мимо и полностью игнорировал присутствие Василия.

– Да и плевать на тебя, придурок – Пробормотал сторож и с шумом уселся в скрипящее кресло. Напарник тем временем быстро покинул сторожевую каморку и долгое время не появлялся. Похоже, неприязнь была взаимной, так как парень всегда старался покинуть общество Василия и избегал всяческого общения с ним.

Так продолжалось несколько смен. Затем напарник сменился на другого такого же ненормального, потом на третьего. Руководство никак не отреагировало на вопросы сторожа, зачем нужны эти оболтусы, когда и одного человека хватает на этой должности. С Василием вообще старались не заводить бесед. Все эти гламурные менеджеры в пиджачках и галстуках смотрели на мир совершенно другим взглядом, вокруг них была совершенно другая жизнь. Не было ни одной вещи, взгляд на которую сошёлся бы у представителей этих разных миров.

Взаимное безразличие друг к другу никак не мешало работе. Менеджеры суетливо носились по кабинетам днями напролёт, а ночью сторож Василий вальяжно разгуливал по остывающим коридорам.

Ночные напарники всё также сбегали из офиса, едва отработав 2-3 смены. Василий уже сбился со счёта, сколько их тут побывало за последние пару месяцев.

Однако, последний из принятых, в первую же смену радикально свернул привычный ритм жизни Василия.

Это произошло в четверг, в тот самый день недели, в который у обычных людей ничего важного не происходит. Рабочий день закончился и офисный планктон спешно покинул стены заведения, небрежно побросав на столы кипы бумаг, которые ещё минуту назад считались архиважными и сверхсрочными. Телефоны замолкли, экраны компьютеров потухли, и долгожданная тишина укрыла здание. Василий как обычно, заступив на смену, направился в свой кабинет. В углу на старом диване, принесённом когда-то кем-то из сотрудников, расположился пожилой мужчина в очках. Вид у него был весьма интеллигентный, а на груди висел бейджик с надписью "Охранник".

– Очередной мой напарник? – небрежно бросил Василий в сторону новоиспечённого сотрудника и щёлкнул кнопкой чайника.

Напарник встрепенулся и заговорил:

– Здравствуйте, Василий. – Впервые за долгое время у Василия появился-таки адекватный собеседник.

– Добрый вечер. – ответил сторож, садясь на стул и поворачиваясь лицом к собеседнику.

– Василий, я знаю, нам трудно установить диалог, но всё же попытаемся. Скажите, что Вас тут удерживает? Какие-то незавершённые дела или может быть вы сроднились с этим местом?

– Что значит, удерживает? Я просто выполняю свою работу. Почему Вы об этом спрашиваете?

– Понимаете, Василий.... Работники этого здания весьма обеспокоены постоянным Вашим присутствием. Да, мы все очень сожалеем о Вашей преждевременной смерти, нооо… И вы нас поймите: люди просто боятся. Я прекрасно понимаю, что Вы не хотите причинять зла, но и как сторож вы больше не подходите. Может, я кажусь слишком грубым. Вы уж простите, не часто приходится разговаривать с призраками.

Василий вытаращил на незнакомца глаза, навалился на стол и случайно смахнул кружку на пол.

– Не злитесь, Василий. Я не хотел вас обидеть.

Сторож резко вскочил с кресла и подлетел к гостю, собираясь схватить за шиворот и проучить негодяя. Что за бред он несёт: какая смерть, какие призраки? Однако гость никак не реагировал и судя по всему он даже не видел Василия.

– Что, мать твою, ты несёшь? Что за чушь? – срываясь на крик, выпалил Василий и с размаху заехал кулаком в грудь своему оппоненту.

Однако новенький продолжал сидеть с невозмутимым видом, глядя на кресло, где ещё недавно сидел Василий.

Сторож распрямился, повернулся к старому зеркалу и вдруг за долгое время понял, почему отражение в нём всегда было мутным и размытым. Как оказалось, причина была не в плохом зрении и не в старом грязном стекле, причина была в нём самом. От нахлынувших эмоций руки начали трястись, к горлу подкатил ком, и Василий быстро вышел из кабинета.

Новый напарник продолжал что-то говорить и задавать вопросы, но Василий его уже не слышал.

Было много вопросов, многое требовалось вспомнить, а главное – теперь ему предстоял долгий путь для принятия новой действительности и научиться воспринимать реальность в несколько ином свете. Хотя, если взглянуть со стороны, то в общем-то в его "жизни" ничего не изменилось. Да и была ли она, эта жизнь???

Размышления о будущем

Ну вот представим себе будущее. Предположим, человек заболел. Умная подушка фиксирует повышение температуры. Умный дом блокирует двери для предотвращения распространения инфекции, отправляются сообщения работодателю и лечащему врачу. Делается заказ в ближайшую аптеку, со счёта автоматически списываются деньги. Прилетает дрон, доставляет лекарства. Умный диван делает укол.

А вдруг что-то пойдёт не так? Человек проснётся, станет буянить или лекарство не подействует. Это же будущее. Лучше так: Умный дом понимает, что человек заболел, скидывает его с кровати и увозит в дальний угол дома, где сжигает лазером. Тут же клонирует нового человека. По супер быстрому каналу связи сознание человека переносится в новый клон. Таким образом, никто ничего не успевает заметить.

Хотя… это же всё-таки будущее. Зачем вообще нужны эти кожаные мешки, которые всё время портятся? Гораздо лучше сознание загружать не в клон, а сразу в робота. Будет цивилизация роботов. Хорошо же: никаких болезней, никакой смерти. Детали только вовремя меняй.

Да ну какие детали в будущем? Зачем роботы? Все мощнейшие сервера планеты объединяются в единую систему, создавая супер реалистичную виртуальную систему. Вот туда-то и загружаем сознание всех людей, где они будут развиваться и проходить разные квесты.

Но ведь это же далёкое будущее? Тогда зачем сервера из проводов и железа? Они же могут сломаться. Лучше использовать субквантовые технологии. Таким образом, каждая частица от микромира до макромира целой вселенной будет использоваться как часть единой суперсистемы. Вселенная будет расширяться, сжиматься, самоулучшаться и саморазвиваться. И когда-нибудь она достигнет совершенства. Тогда внутри себя она начнёт создавать бесчисленное множество миров с огромным многообразием существ. Естественно, создаст и существ, обладающих сознанием. Зачем? Да просто чтобы немного потролить их, когда скучно.

Так, стоп…

Баран. Экологическая сказка

Жил значит баран. Ну жил себе, радовался, траву ел. Хозяин его кормил, поил, шерсть стриг. Беззаботно, в общем, жил. Проблем не знал, песни пел и танцевал.

А тут как-то гости к хозяину приехали. Ну приехали и приехали. Ему-то, барану, какое дело? Да только шумно стало в хате у хозяина, музыка, веселье, танцы. Любопытно стало барашку, как там гости веселятся, о чём беседы молвят. Подошёл он к забору и стал подслушивать. Да такое услышал, такое узнал, что все кудряшки на теле мигом распрямились. А узнал он, что хотят его-барана зарезати, на куски порезать, на мангале пожарить и съесть с чесночком и соусом, а из шкуры шапку сшить.

Ох и страшно стало барану. Как это, зачем это? Да чем же провинился-то? Ведь так любили, так кормили его, бяшкой называли. Вот вам и бяшка. Весь день баран просидел, проплакал, а ночью решился на побег.

Дождался, когда все уснут покрепче, и начал действовать. Разбежался посильней и как даст рогами по воротам. Аж искры полетели. Но устояли ворота. Разбежался баран второй раз. Ба-бах! Затрещали доски, потрескались. Разбежался баран в третий раз. Да пока разбег брал ворота сами уж упали. Вылетел баран на волю, да так не сбавляя ходу и помчался куда глаза глядят. Через леса, через овраги, через кочки и канавы, сквозь кусты и через реки, пока ночь полностью не проглотила землю.

Запнулся тут баран за кочку, упал и давай валяться. Так и провалялся до утра.

А утром-то как поглядел: поле, бескрайнее, цветочки, василёчки, бабочки, козявочки, а главное – свобода! Запрыгал барашка от радости, стал песни напевать, травушку сочную жевать, водицу студёную пить….

…И сдох… Потому что экология плохая

Курочка Ряба. Триллер

Ночь. Луна лениво ползла по чистому небу, с любопытством заглядывая в окна домов. Холодный синий свет беззвучно играл тенью от занавесок, рисуя причудливые узоры на полу и стенах. В доме была тишина и лишь настенные часы четко отсчитывали уходящие секунды. Но дед не спал. Он всё думал о заветном запотевшем бутыльке с рябиновой настоечкой, что хранился в подвале дома. Нужно всего лишь открыть дверь и спуститься по пологой лестнице, но… Бабка не одобряла спонтанные порывы отведать алкоголя и могла жестоко наказать деда – силы у неё всегда было больше, чем у деда, да весовая категория у них значительно отличалась. В общем, дед проигрывал по всем параметрам, поэтому просто ждал наступления глубокой фазы сна у своей избранницы.

Спустя полчаса стены дома дружно завибрировали в унисон с храпом бабки. Вряд ли кто-то бы сумел заснуть рядом с заведённым трактором, но дед прожил со своей возлюбленной уже две трети жизни и давно привык и к её «пению», и к только что сваренному, но уже кислому борщу, и вообще чувствовал себя с ней как за каменной стеной, скорее даже за печкой.

Сегодня же деду не терпелось уже откупорить запотевшую бутылочку и отведать запретного напитка, предназначенного главным образом для гостей, которые наведывались не чаще одного раза в полгода. Он тихонько слез с кровати и на цыпочках направился к двери подвала. Подобно призраку, силуэт деда беззвучно скользил по полумрачной комнате и лишь луна любопытно наблюдала за его действиями, подсвечивая путь.

Дверь тихонько заскрипела и лунный свет первым прокрался по ступеням вниз, но в сам подвальчик заглянуть не решился, будто знал, что во мраке притаился враг. Лампу же дед зажигать не стал, опасаясь потревожить сон своей супруги. Бедняга не знал, что настоящее зло было внизу, а вовсе не на кровати.

Деревянная ступень предательски заскрипела под ногой деда. Её противный протяжный скрежет будто умолял о помощи. Сердце начинало стучать всё быстрее и громче. Страх… Но откуда? Дед не первый раз посещает подвальчик ночью, но никогда раньше не испытывал такой тревоги. Может это интуиция?

Шёпот… Кто-то шепчет… Дед остановился, затаил дыхание и стал прислушиваться. Тишина… Только тиканье часов и похрапывание жены.

Остальные ступени также протяжно рыдали под ногами деда, но он был непреклонен. Наконец босая нога коснулась холодного бетонного пола. Дальше идти предстояло в полной темноте, так как свет от окна заканчивался границами ступеней. Хорошей памятью дед никогда не обладал, но где стояла бутылочка, помнил точно и уже через пару минут наконец-то откручивал пробку.

Горькая настоечка приятно затеребила язык и горло. Отхлебнув несколько глотков, дед смачно выдохнул, вытер усы и вдруг почувствовал лёгкое дуновение ветерка. Странно, в погребе не должно быть ветра – подумал он. Ветерок же продолжал шевелить волосы на дедовой голове, но был при этом какой-то прерывистый. Дыхание…. Кто-то дышал прямо возле него. Тем временем смачный храп бабки продолжал доноситься сверху. Если это не она, то кто же?

Дыхание…

Минута… час… вечность… Время замерло. В кровь огромной порцией брызнул адреналин и ледяной волной помчался от груди по всему телу, поднимая каждый волосок на коже. Дед повернул голову в сторону, откуда доносилось дыхание и … взгляд их встретился. Большие глаза сверкнули в ночном полумраке и от этого казались ещё страшнее. Огромная зубастая улыбка пускала слюни на пол. Она была огромной во всю голову… или тело… Странно, но дед не мог понять, где у этого существа голова, а где тело, будто это было одним целым. За время поисков заветной бутылки, глаза успели привыкнуть к темноте, и дед видел очертания гостя. Эти очертания напоминали… яйцо! Огромное, с человеческий рост яйцо с маленькими толстыми ногами и длиннющими когтистыми руками. Несмотря на широчайшую улыбку, яйцо не было настроено дружелюбно. Скорее наоборот смотрело на деда так, как ребёнок смотрит на пироженое прежде чем его съесть.