Феникс

Знать обличать. Но человек,

Что в памяти – миры колеблет,

Но вечно помнит, что – нахлебник!

Простите…

КАПЕЛЛАН

Так и есть – с Луны!

Неловкое молчание.

ПЕРВАЯ ОСОБА

Помилуйте! Исключены

Присутствующие… Быть может,

Герр Казанова нам предложит,

Нас познакомит…

(Князю де Линь.)

Ваш сосед

Ведь тоже, кажется, поэт?

КАЗАНОВА

Да, Светлость. Этого союза

Года не расторгают. Музу

Единственную изо всех

Любовниц – не пугает старость.

Я не ручаюсь за успех.

(С великолепной театральностью читает.)

Проклятие тебе, что меч и кубок

Единым взмахом выбила из рук,

Что патоку молитв и желчь наук

Нам поднесла взамен девичьих губок.

И вот сижу, как мерзостный паук,

Один, один меж стариковских трубок.

Что мне до воркования голубок?

Кому, кто молод, нужен старый друг?

Будь проклята! Твои шаги неслышны.

Ты сразу здесь. Кто звал тебя? – Сама!

Нет, не сама и не Зевес всевышний

Тебя прислал, Сума – Тюрьма – Чума!

Всех Немезид пылающая ярость —

О дьяволово измышленье – старость!

ПЕРВАЯ ОСОБА

Гм…

ВТОРАЯ ОСОБА

Вы окончили?

КАЗАНОВА

Совсем

Окончил – и покончил.

ВТОРАЯ ОСОБА

Хэм.

КАПЕЛЛАН

Да-а-а…

ПЕРВАЯ ОСОБА

Благодарствую.

ВЕНСКАЯ ГОСТЬЯ

А нету

Чего-либо повеселей?

КАЗАНОВА

(загробным голосом)

Про августейший мавзолей.

О переезде через Лету.

О суетности чувств. Как лето

Неслышно приведет к зиме.

ВИДЕРОЛЬ

А о холере и чуме

Вы не предложите сонета…

Для полности? Чтоб весь букет,

В слезах и голову понуря,

Презентовать своей Лауре…

Упорствующей.

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

(Видеролю.)

Мой поэт,

Что скажете на менуэт

Меж розовых кустов?

(Графу.)

Хозяин

Нам не откажет?

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Нераскаян

В толпе других моих грехов

Сей грех: пристрастье к Терпсихоре.

Спросите обо мне, танцоре,

У бабушек!

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

У женихов

Их, верно, тоже?

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

(смеясь)

Басни! Басни!

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

Я к бабушке ревную!

ПОЛЬСКАЯ ГОСТЬЯ

Князь мой!

Ваш первый менуэт за мной!

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

Второй за мной!

ВЕНСКАЯ ГОСТЬЯ

А тот – с зимой —

Пусть спит себе над фолиантом!

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Позвольте, граф, сам музыкантам

Произведу сегодня смотр.

(В дверях.)

Традидерб… Сады Ленотр…

В толпе прелестных иностранцев

Ты, майской бабочки милей…

О менуэт – дуэт сердец!

Вы королем недаром танцев

Звались и танцем королей!

Где вы, прежние луны?

Где вы, нежные пары?

О, блаженная юность!

КАЗАНОВА

О, презренная старость![5]

О, бессильная злоба!

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

О, преграды кружйв

О, кружащие робы

Молодых королев!

Развязалась подвязка…

Как дано, так и взято…

Кто скрывался под маской?

Тсс… Инкогнито – свято!

О, жемчужные зубки!

О, каскады кружев!

О, летящие юбки

Молодых королев!

А потом – от камзола —

Это облако пудры…

(Вполоборота – Казанове.)

Вы тоже были чернокудры?

(Выходит.)

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

Ушел – и сердцем вслед несусь!

Я в князя влюблена!

ВЕНСКАЯ ГОСТЬЯ

Я тоже.

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

Нет метче уст!

ПОЛЬСКАЯ ГОСТЬЯ

Нет тоньше чувств!

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

Ах, если был бы помоложе!

Как страусовым пером по коже

Проводит взглядом!

ВИДЕРОЛЬ

(угодливо)

Этот лоб

Всех коронованных особ

Советчик.

КАЗАНОВА

О высоком лбе,

Раб низколобый, – не тебе,

Презренный прихлебатель наглый,

Судить.

ВИДЕРОЛЬ

И не тебе, дворняга.

КАЗАНОВА

Вельможа из дворняг, – ну что ж!

А ты – дворняга из вельмож!

В последующей сцене Казанова вопит, а Видероль шипит.

ВИДЕРОЛЬ

Что-о?

КАЗАНОВА

То.

ВИДЕРОЛЬ

Как?

КАЗАНОВА

Так.

ВИДЕРОЛЬ

Шут!

КАЗАНОВА

Червь!

ВИДЕРОЛЬ

Черт!

ДАМЫ

(в ужасе)

Что вы!

Герр Видероль! Герр Казанова!

КАЗАНОВА

Ты кровью мне заплатишь, трус!

ВИДЕРОЛЬ

Со стариками не дерусь.

КАЗАНОВА

Сорrо di Вассо![6]

ВИДЕРОЛЬ

Впрочем…

КАЗАНОВА

(со сжатыми кулаками)

Sancta![7]

ВИДЕРОЛЬ

Вы не найдете секунданта!

Вот разве камердинер Жак,

Ваш тезка и коллега…

КАЗАНОВА

(набрасываясь)

Ка-ак?

ДАМЫ

(разнимая)

Поэт! – Ученый муж! – Как нбзло,

И князь ушел!..

КАЗАНОВА

В зубах навязла

Мне ваша мордочка!

ВИДЕРОЛЬ

Внизу —

Цепь есть с кольцом!

КАЗАНОВА

Нос отгрызу!

Смотри не подходи!

ВОСПИТАТЕЛЬНИЦА

(издали)

Спасите!

ВСЕ ДАМЫ

Князь! – Граф!

КАЗАНОВА

Сударыни, простите!

Увлекся…

ВЕНСКАЯ ГОСТЬЯ

Умираю!

ВИДЕРОЛЬ

Ров

С водой есть!

КАЗАНОВА

(дамам)

Я на все готов.

ПОЛЬСКАЯ ГОСТЬЯ

Чтобы не прятать в долгий ящик —

Вы славный, говорят рассказчик?

ВИДЕРОЛЬ

(иронически)

Перл!

КАПЕЛЛАН

Первый в мире!

КАЗАНОВА

Быть вторым

Не довелось еще. – Про Рим

И хижину есть изреченье.

ДАМЫ

(вместе)

Какое-нибудь приключенье!

ПОЛЬСКАЯ ГОСТЬЯ

Чтоб было золото и кровь!

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ

Нет-нет, фон Сегальт, – про любовь!

Про первый поцелуй, вам данный

Красавицей!..

КАЗАНОВА

(начиная)

Ребенок странный

Был, – на земле не ко двору.

Все так и ждали, что умру:

Уж гроб был куплен!

ДАМЫ

(в ужасе)

О-о!

КАЗАНОВА

Из носу

Кровь так и льет, как из насосу.

ДАМЫ

Фи! Пощадите!

КАЗАНОВА

(не слыша)

Что ни час,

То – понимаете ли – таз!

Воспитательница и Младшая принцесса отходят.

Чту таз – ведро!

ВИДЕРОЛЬ

А не корыто?

КАЗАНОВА

И вечно рот полуоткрытый:

Вот так.

(Разевает пасть.)

Считали лекаря,

Что, рот как рыба отворя,

Я потому еще плутаю,

Что кровь – из воздуху глотаю.

Старшая принцесса по знаку Воспитательницы отходит.

ДАМЫ

Как?

КАЗАНОВА

Солнечную кровь.

ДАМЫ

Про кровь —

Довольно! Дальше, про любовь!

КАЗАНОВА

Заморыш – и в кровавых пятнах!

Ребенок был не из приятных!

И посему красотка мать

Меня не стала отнимать

У смерти, – но зато в охапку

Сокровище схватила бабка.

И вот, когда сведен и слаб,

Над тазом извиваюсь, – цап

Мадонна Марциэлла в полы

Плаща меня – и шмыг в гондолу.

“Молчи, молчи, мой кавалер!”

“Куда?” – “В Мурано, гондольер!”

К зловоннейшей из всех лачуг

Причаливаем.

Видероль и Французская гостья, переглянувшись, отходят.

“Болен внук:

Откройте!” – Притаилась, шельма:

Ни звуку! “Донна Нина, бельма

Вам выцарапаю!” Засов

Тут скрипнул. Целый рой бесов

Нам под ноги – и остов клячи!

Я – в судороге. “Taci, taci, —

Mi’аngelo![8] Не то – в огонь!”

Трикраты поплевав в ладонь

И в ноздри мне дохнув трикраты,

Старуха – сам шельмец рогатый

Так не смердит —

Капеллан, пожав плечами, отходит.

У бабки с рук

Меня хватает – и в сундук

Вниз головой! “Молчи как мышка!”

И с донной Марцией – на крышку!

Чту, тут пошло! Уж ту был гул!

Уж ту был грохот! “Вельзевул!

Вниз головой свечу в три пуда

Тебе поставлю! Сделай чудо!”

Крик бабушки: “Яви любовь!

Останови младую кровь!”

Крик ведьмы: “Чаю!” Бабки: “Чаю!

Тебе младенца посвящаю!”

Крик ведьмы: раз! крик ведьмы: два!

Крик бабки: стой!!! – Но тут слова

Такие уж пошли и скрежет

Такой бесовский —

Польская гостья, украдкой крестясь, отходит.

что – пусть режут!

Пусть жарят! – изловчился вдруг

И – головой прошиб сундук!

И к донне Марции на ручки!

А ведьма: “Отстояли внучка!

Теперь ему другой закон, —

Вторым крещением крещен!”

И, смраду завязавши в узел,

Мне пуд нос тычет: “Как в союзе

Дым и огонь, перст и ладонь,

Всадник и конь, – так в этот узел

Я кровь твою стянула. Вновь

Цвесть будешь ты – всем на любовь.

Еще приказываю прямо

На спинке спать, и будет дама

К тебе с визитом из трубы.

А если за мои труды

Хоть слово ты о том, что видел

И слышал… то – не будь в обиде,

Коль шейку… Понял? – Ну, смотри!”

А час спустя после зари…

Первые звуки менуэта. Последний слушатель – Венская гостья – бабочкой выпархивает в дверь. Вокруг Казановы – никого. Он – в пустоту – со все возрастающим жаром.

…Уж полная луна вставала

Предстала мне из мглы канала —

(утишая голос)

Не смею имени назвать —

Венеции младая мать

И соименница, из пены

Как тб – возникшая. Колена

Я жарко обнял ей. Она ж,

Дивясь на юный возраст наш,

Как нехотя, с улыбкой важной

Нам плащ свой приоткрыла влажный…

И вот, на лбу моем, меж струй

И водорослей – поцелуй…

Когда ж пурпурно-бирюзовый

День занялся…

СТАРЫЙ КАМЕРДИНЕР

(в дверях, громким шепотом)

Герр Казанова!

КАЗАНОВА

(спросонок)

Что? Кто? Ни с места! Что? Раздет!

Не принимаю.

СТАРЫЙ КАМЕРДИНЕР

Я портрет

Принес вам.

КАЗАНОВА

Что за лепет вздорный?

Что за портрет?

СТАРЫЙ КАМЕРДИНЕР

Сказать зазорно,

В каком, поганейшем из мест,

Висел…

КАЗАНОВА

(принимая из его рук портрет, вглядываясь)

Что значит?

СТАРЫЙ КАМЕРДИНЕР

Вот вам крест,

Бог покарай меня подагрой! —

Никто другой, как энтот наглый

Рифмач. Ловкач до этих штук-с!

КАЗАНОВА

(широко раскрывая глаза)

Плащ… Водоросли…

(И – отчаянным криком.)

Замок Дукс!!!

Картина третьяКонец Казановы

Но люблю я одно: невозможно.

И. А.

Книгохранилище замка Дукс, в Богемии. Темный, мрачный покой. Вечный сон нескольких тысяч книг. Единственное огромное кресло с перекинутым через него дорожным плащом. Две свечи по сторонам настольного Ариоста зажжены только для того, чтобы показать – во всей огромности – мрак. Красный, в ледяной пустыне, островок камина. Не осветить и не согреть. На полу, в дальнедорожном разгроме: рукописи, письма, отрепья. Чемодан, извергнув, ждет.

Озноб последнего отъезда. Единственное, что здесь живо, это глаза Казановы.

И надо всем – с высот уже почти небесных – древняя улыбка какой-то богини.

Казанова, 75 лет. Грациозный и грозный остов. При полной укрощенности, рта – полная неукрощенность глаз: все семь смертных грехов. Лоб, брови, веки – великолепны. Ослепительная победа верха.

Окраска мулата, движения тигра, самосознание льва. Не барственен: царственен. Сиреневый камзол, башмаки на красных каблуках времен Регентства. Одежда, как он весь, на тончайшем острие между величием и гротеском.

Ничего от развалины, все от остова. Может в какую-то секунду рассыпаться прахом. Но до этой секунды весь – формула XVIII века.

Последний час 1799 года. Рев новогодней метели.

КАЗАНОВА

(над сугробом бумаг)

Теперь посмотрим этот хлам

Бумажный…

(Читает)

“Хочешь, пополам

Поделим: мне, дружок, урок,

Вам – розы…” Помню назубок!

Тереза? Нет, Манон! – Осел!

“Когда ты от меня ушел,

Я долго, долго…”

(После каждого отрывка, комкая, швыряет письмо в сторону.)

“Черный ад

Вам уготован. Вот назад

Вам перстень ваш. Люблю”. Бедняжка.

Монашка! От кольца – бумажка

Одна. А это что? “Вассал!

Нам Бог наследника послал.

Вы крестный”.

(Смеясь.)

Понимаю, крестный!

Проказница! – “Вы мне несносны,

И если б не твои, злодей,

Глаза… Готовьте лошадей,

Держите наготове шпагу…”

Воительница! “Под присягой

Клянусь: патрицианки зов

Весь остров Корфу до зубов

Вооружит…” Стих из Талмуда…

“Не забывайте!” – “Не забуду”.

“Все позабуду!” – “Нынче в пять,

Вы крестите…” Уже опять

Крещу? “Тебя любить – как в шахту

Без фонаря…” – “К тебе вся шляхта

Ревнует…” – “Обошлись с сестрой:

Ей день, мне ночь…” – “Волны морской

Мгновенней…” – “Жизнь в твоей ладони!”

“В моем туманном Альбионе

Нет черных глаз…” – “За сей Эдем

Всей вечностью плачу. М. М.”.

Ты вечностью, а я подагрой!

А это что? Абракадабра

Какая-то!..

(Отшвыривает, берет новое.)

“Жги до костей!

Неистовостию страстей

Прославлены венецианцы”.

“Нет женского непостоянства,

Есть только миллионы уст

Пленительных…” – “Клянусь, клянусь…”

“Я в ревности страшнее тигра!”

“Ты нами в кости был разыгран, —

Мой выигрыш!” – “Живу – права,

Помру – отправят!” Какова? —

“Всю кровь мою отдам, чтоб плакал!”

А это что? Таких каракуль

Не видывал! Ни дать ни взять,

Побоище! Должно быть, мать

Водила детскою ручонкой:

“Все кости мне прожег… печенки…”

Безграмотно, но как тепло!

“Пусть филином тебя в дупло

Забьет отмщающая старость!”

“Так медленно сгорал твой парус,

Лазурный огибая мыс

Коралловый…” – “Вернись! Вернись!”

“В тот день, когда, поняв, что – вот он!..”

О эти женские длинноты!

“Прощайте! Порван наш союз!

С простой мужичкой не делюсь!”

“Из гроба поднимусь, чуть свистни!”

“О смерть моя!” – “Верните письма!”

“Простого рода я хоша,

Но тоже у меня душа,

И так что в пору первых ягод…”

(Смеясь, подбрасывает в воздух воображаемого ребенка.)

“Весь мир перелюбила за год, —

А все-таки ты лучше всех!”

“Последствие твоих утех

Откроется не раньше святок”.

“Зачем вам не седьмой десяток,

Чтобы никто уже…” – “Дружок,

Зачем вам не седьмой годок,

Чтобы никто еще…” – “Как саван,

Страсть надо мной…” – “Плюю в глаза вам”.

(Оскорбленно.)

О! – “След целую ваших ног

По всем дорогам…” – “Наш сынок…”

“Чтоб первым не ушел – я первой

Ушла…” – “Венецианским перлом

Слыву, – отважься, водолаз!”

“Благодарю за каждый час,

За каждый взгляд, пишу в горячке,

Час жить осталось…” – “Наши скачки

Блистательны…” – “Мой чемодан

В харчевне “Золотой фазан”.

“Наложницу прогнал – сиделкой

Прокрадываюсь…” – “В этой сделке

Смерть – мой единственный барыш!”

“С тобой и в небе согрешишь!”

“Под свист супружеского храпа…”

“А Джакомино нынче папа

Сказал…” – “Я нынче под замком”.

“Поздравьте первенца с зубком, —

Отцов не посрамляют львята!”

“О ваши клятвы, ваши клятвы!”

“Вернейшая из Пенелоп,

Сижу и жду…” – “Там хоть потоп!”

“За путь от альфы до омеги

Благодарю, учитель неги!”

(Блаженно улыбнувшись, блуждает глазами. Целует письмо.)

“От ветренейшей из подруг —

Клэрэтты – Королю Разлук:

Не плачьте, друг: Бог – дал, лорд – отнял!”

“Привет преемнице – от сотни

Преемников…” – “Стеклянных бус

Пришли и денег…” – “Не вернусь.

Я вас люблю, но он богаче”.

“Изменник, дни и ночи плачу!

Манон. Она же – Стрекоза”.

“О ваши черные глаза!”

“Грех на земле один: безгрешной

Остаться…” – “Казанове. Спешно.

Сын. В восприемники прошу”.

О Господи, весь свет крещу!

Какой-то полк черноголовый!

“О Казанова, Казанова!”

Без подписи… Цветок… Число…

“Разлука – тоже ремесло,

Но есть и мастерство разлуки…”

“О ваши руки, ваши руки!”

“Нанесший рану – будь врачом!”

“Сынок Джакомо наречен:

Так барственен, что в очи колет!”

(Разводя руками.)

“Чудовищно! Пложусь, как кролик!”

“Поздравь! Еще один солдат.

У Франции!” – Какой-то град

Ребячий! Не моргну без сына!

“Не опоздайте на крестины!”

– О Господи! – “Наш сын здоров”.

– Да сколько ж у меня сынов?!

Достаточно! Пора бы дочку!

“Готовь крестильную сорочку.

Но розовую: дочь…” – Пойдут

Наследницы теперь! – “Ты плут:

Мне сына посулил, а в качке

Дочь заливается…”

(Хватаясь за лоб.)

Горячка!

Дотанцевался, любодей!

“Забывчивейший из друзей,

Такие глазки не у вас ли?”

Да что ж это такое? Ясли?

Дом воспитательный? Завод?

Вот – вот – вот – вот – вот – вот – вот – вот!

Вот – вот – вот – вот!

(Комкая, швыряет письма в огонь.)

“Ждут верховые…”

Вот! – “Но и в хладной Московии

Сердца пылают…” – Вот! Пылай,

Снег московийский! – “Менелай

Уехал…” – Догоняй, час пробил!

“Я без тебя остригла брови —

Для верности…” – Вот верность! – “Рвусь

На части…” – Дорвалась! – “Зовусь

Терезой…” – Хоть треской! – “Влекома,

Влачусь”. – Влачись! – “О мой Джакомо!”

– Вот он, Джакомо твой! – “О Жак!”

– Вот Жак твой! Так – так – так – так – так!

“В Версале…” – Посветлей Версаля

Дворец! – За то, что все писали,

И все бросали! За сынов,

За сорок тысяч Казанов,

Которых я крестил, которых

Всех по ветру пустил! – За порох,

Растраченный по всем дворам —

Дворцам – ветрам – морям – мирам…

Вот вам, застежки! Вот вам, пряжки!

Вот, герцогини! Вот, монашки!

В одной рубашке, чаще – без!

Вот вам, три полчища чудес

Под пологом! Вот – сволочь – сводня —

Любовь, чьей милостью сегодня

Я так встречаю Новый год!

Вот – вот – вот – вот – вот – вот – вот – вот!

(Внезапно успокоившись.)

Цветы и локоны отдельно.

Не хватит ста моих горстей!

Сброд всех шерстей и всех мастей!

От льна голландского младенца

До хны турецкой. Уроженцы

Всех стран. Вся страсть от А до Z —

Лети, чудовищный букет!

(Опять разъяряясь.)

Фиалками звались? Вот Парма!

В Голландию, высокопарный

Гордец! Ты, чудище, – в Лион!

О Боги, как я был влюблен

В одну танцовщицу в Лионе!

Как будто все еще в ладони

Трепещет стрекозиный стан…

Розина!

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

(входя)

Что тут за разгром,

Друг Казанова?

КАЗАНОВА

(отрывисто)

Так, с добром

Вот с этим расправляюсь. Счеты

С Венерой.

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Сердце не болит?

КАЗАНОВА

Нет, филин я и инвалид.

А нб смех дворне – нет охоты!

Чтоб чья-то дерзкая ладонь

Их, насмеявшись, в ящик сорный?

Рожденные в огромном горне —

Обратно: из огня – в огонь!

Как будто был он в сердце жен

Затем зажжен, чтоб кости греть мне

Сегодня…

(С едкой усмешкой.)

За почти – столетье

Впервые в тратах возмещен!

Все достояние мое —

Вот здесь!

(Ударяет себя в грудь.)

Когда же серп двурогий

Взойдет…

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Позвольте, а белье

Вы тоже в печку?

КАЗАНОВА

Нет, в дорогу.

– Немного —

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Как в дорогу?

КАЗАНОВА

Так.

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Когда? Куда?

КАЗАНОВА

Сейчас. Не в Дуксе

Одном гробовщики есть.

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Жак!

Друг! Пунш мне новогодний в уксус

Вы превратить хотите. – Вздор!

КАЗАНОВА

(вскипая)

Вам – вздор, светлейший, мне – позор,

Что до сих пор (клянусь, краснел бы,

Коль было б чем!) – что до сих пор

Я здесь – не вор! Добро бы вор!

Вор – королям король! Нахлебник.

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

Библиотекарь!

КАЗАНОВА

(разражаясь)

Все одно!

Что воду мне велел в вино

Дворецкий лить – не знали? Что

Мне мимо носу решето

С клубникой проносили летом —

Не знали? Что своим фальцетом

Мне как ланцетом режет слух

Какой-то – черт его! – петух

От полночи до двух – не знали?

Что нынче в оружейном зале

Сиятельным гостям копье,

Святую память Валленштейна,

Не я показывал – вам тайна,

Быть может? А мое тряпье,

Развешанное на заборах —

На посмеяние? А ворох

Пергаментных редчайших книг

Изрезанных? А духовник,

Сей жировой нарост на теле

Вселенской церкви, три недели

Обкармливающий меня

Писанием?.. Когда коня

– Лететь! – прошу, дает мне клячу

Шталмейстер. Суп такой горячий,

Что глотку обжигаю. Граф

Мне кланяться не стал. Устав

Гласит: сильнейший должен первым

Склоняться. В нашем парке серна

Пропала – я виной. Чту знать —

Чту дворня… Дайте досказать!

Еще не приходилось в Дуксе!

По-здешнему скажу – смеются,

На языке Вольтера тщусь

Их ум возвысить – как укус,

Как уксус – смех, в теченье часа

С движеньем рук и глаз им Тасса

Вещаю – смех, сержусь – еще

Сильней! На правое плечо

Главу склонив, три па поклонных,

Черчу, как высокорожденных

Учил еще в сорок седьмом

Марсель– смеются! Ниц челом

К перстам прелестных гостий – стая

Смешков придушенных! Пытаюсь

Ввести их в тайные appas[9]

Па менуэтовых – толпа

В дверях! А, например, сегодня:

Камзол мой золотой – не моден,

Но мой, – подмигивают! Всех

Скорей съел персик – смех! Орех

Не разгрызается – смех, лавры

В петличке – смех, фиалки – навзрыд

Смех, ем – смех, сыт – смех, пью – смех, трезв —

Смеются, на секунду резв —

Смех, запою – как по заказу

Смех, впопыхах с ночною вазой

Столкнулся – гром, взревел – не гром,

А грохот, точно топором

По голове – смех, до икоты

Смех…

(Задыхается.)

После сотни ж анекдотов

Отчаяннейших – весь Олимп

Со смеху б помер! – ладан – нимб —

Ареопаг – тишь гробовая…

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ

(глубоко-серьезно)

Я слушал, не перебивая,

И выслушал. Гляжу на вас

И думаю: Пегас, Пегас!

Конь бесподобный! Нет, в конюшне

Не место вам, скакун воздушный!

Но…

Входит Слуга.