Каменный ангел

Марина Цветаева

Каменный ангел

Пьеса в шести картинах, в стихах

Оттого и плачу много,

Оттого —

Что взлюбила больше Бога

Милых ангелов его.

– МЦ.

– Сонечке Голлидэй – Женщине – Актрисе – Цветку – Героине

Действующие лица

АНГЕЛ, настоящий, германский, грустный.

АМУР, охотник – красавец – mauvais sujet[1] – француз по духу, 18 лет.

ВЕНЕРА (она же мать Вероника), во 2-й картине – старая колдунья, в 4-й – торжественная настоятельница, в 6-й – почтенная сводня.

АВРОРА – невинное дитя, две белокурых косы.

ВДОВА

СЛУЖАНКА

БОГАТАЯ НЕВЕСТА настоящие, как Бог велел.

ВЕСЕЛАЯ ДЕВИЦА

ТОРГОВКА ЯБЛОКАМИ

ГЕРЦОГИНЯ, красавица, 20 лет.

БОГОМАТЕРЬ, в звездном плаще.

[МОНАШКА]

[ЕВРЕЙ]

Картина первая

Колодец Св. Ангела

Германия XVI века. Прирейнский городок. Круглая площадка. Посередине колодец со статуей св. Ангела. – Вечерняя заря. – Колокола. – К колодцу подходит тридцатилетняя Вдова, из простых, в черном, опускается на колени.

ВДОВА

Ангел небесный! Священный страж

Города нашего!

Вот уже год, как скончался мой бедный муж.

– Бог упокой страдальца!

А детей у меня – шесть душ!

Ангел, ангел святой, сжалься!

Не могу я руки сидеть сложа —

Я не знатная госпожа!

Только знатным можно – за милым в гроб.

О часовенный пол студить,

Только знатным можно – за милым в гроб.

Я – швея, и мне надо шить!

Чем за платье сесть – на погост иду.

Ох, дурная любовь указчица!

Каково, пресветлый, в таком году

Третью – счетом – терять заказчицу?

Чуть глаза закрою – всё он, всё он —

И не помнишь, чем руки заняты!

Ниспошли мне, ангел, душевный сон,

Исцели от любовной памяти!

(Снимает с руки два обручальных кольца.)

Два кольца бросаю в дар!

Мужнее и вдовье.

Исцели любовный дар

Чистою водою.

Чтобы мне, восстав из мглы

Сновидений темных,

Кроме нитки да иглы —

Ничего не помнить!

(Бросает кольца. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Крестится. Уходит.)

Вдове на смену – шестнадцатилетняя Служанка, хорошенькая, румяная, заплаканная, в настоящей Bauerntracht[2] того века.

СЛУЖАНКА

Мой век – горшки да утюги,

Кастрюли да лоханки.

Пресветлый ангел, помоги:

Я – бедная служанка!

Я всем и каждому – раба,

Весь день душа трясется.

Простой служанке – не судьба

Прекрасный сын господский!

Лишь смерть одна равняет лбы.

Любовь – дурная сваха!

Ах, у меня равно – грубы

И руки и рубаха.

Страшнее всех загробных зол —

Когда сверкнут под дубом

Его лазоревый камзол

И розовые губы.

Он мне колечко дал – сапфир —

Тайком от графских дочек.

– “Ты мне дороже всех графинь,

Мой полевой цветочек!”

Пресветлый ангел, остуди

Мне грудь водою райской! —

Чтоб умер у меня в груди

Прекрасный сын хозяйский!

(Бросает колечко. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Плачет. Уходит.)

Ей на смену – разряженная, дородная, похожая на огромную куклу на колесах – Богатая невеста.

БОГАТАЯ НЕВЕСТА

Я – богатая невеста:

Жемчуга, луга.

Мне повсюду честь и место,

Мне весь свет – слуга.

Белый голубь в клетке белой,

Цвел у липы – лист.

Ах, на горе – полюбился

Мне бедняк-флейтист.

Брызжут слезы, как из лейки,

На худой жакет.

Ничего-то, кроме флейты,

За душою нет.

Каково по всем трущобам

В флейту дуть – три дня, —

Чтобы перстеньком грошовым

Одарить меня?

Сам бурмистр за свахой сваху

Шлет и шлет к отцу.

Знаю, знаю, что – не сахар

С голышом к венцу!

Остуди мой разум чистой

Ключевой водой,

Чтобы вытеснил флейтиста —

Бургомистр седой.

(Бросает кольцо. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Крестится – юбка вокруг как золотой огромный колокол. – Уходит.)

Ей на смену – молодая – как восковая святая – Монашка.

МОНАШКА

(опускаясь на колени)

Прохожу, опустив глаза.

Мне любить никого нельзя.

А ресницы мои длинны,

– Говорят, что они как стрелы!

Но в том нету моей вины:

Это Бог их такими сделал!

Я ресницами не хвалюсь.

Все молюсь, все молюсь, молюсь.

Ангел праведный! Ум мой прост.

Но сегодня, в исповедальне,

Он сказал мне: – “Мрачна, как пост!

Бог не любит, когда печальны…

Можно душу спасать, шутя…

– Подыми-ка глаза, дитя!”

Божий ангел! Возьми венец,

Он нетронут и свеж покамест…

Оттого что колечка – нет

У меня от него на память?

(Бросает венок. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Уходит.)

Ей на смену – завернутая в большой черный платок – Веселая девица. Накрашена по брови. Худа. Стройна. Благородна.

ВЕСЕЛАЯ ДЕВИЦА

(целуя землю)

Пресветлый ангел! Я твоя раба,

Пресветлый ангел, речь моя груба,

Румянец груб, и голос груб, и смех.

Но ты ведь ангел – и вода для всех…

Как в воду канул: плакала, звала…

Я только ночку с ним одну спала!

Пресветлый ангел, ты меня прости:

Три дюжины колец в моей горсти.

Христа продам, отца и мать продам, —

Но я его колечка не отдам!

И черт с твоей водой, – какой в ней толк!

Какой ты ангел, – каменный ты столб!

(Швыряет кольца ему в голову – от движения платок падает – открывая прекрасное, глубоко вырезанное платье. Плюет в колодец, уходит. Уходя, поет.)

Я – веселая девица,

Если ж часто плачу —

Как воде не литься,

Рйкам не струиться!

Я не мастер, не художник, —

Если ж губы крашу, —

Знать краса моя природная

Вся как есть сцелована!

Я у матушки в утробе

Песни пела, билась,

Чтоб на волю отпустили.

Родилась – влюби-илась.

(Последние слова за сценой.)

Ей на смену – Торговка яблоками, через руку большая корзина с яблоками, – сама как прошлогоднее залежалое яблоко.

ТОРГОВКА ЯБЛОКАМИ

Яблоки! Яблоки!

Ру-мяные яблоки!

Был у старой яблони

Сын, румяный яблочек.

Праздник воскресный,

Ангел небесный.

Я его волосиков

Кольцо – в воду бросила.

Из тваво колодца я

Напилася дупьяну.

И никак не вспомню,

Старая я дура,

Какой был он: темный —

Али белокурый…

Люди делом заняты,

Мое дело кончено.

Возврати для памяти

Волос его кольчико.

Чтоб предстал хоть в сне туманном

Мне мой ангельчик!

– Кому яблочек румяных,

Кому яблочек!

(Вставая с колен, опрокидывает всю корзину – частью в колодец, частью на камень площади. Подбирает уцелевшие яблоки все до одного – плачет – уходит.)

Некоторое время площадь пуста. Потом – издалека – звонкий, легкий, счастливый шаг. – Аврора. Восемнадцать лет. – Белокурые косы. Лицо затмевает одежду, глаза – лицо.

АВРОРА

(высоко закинув голову)

Здравствуй, ангел!

Это – я.

Как дела?

Много – из низу – ковшей?

Вниз – колец?

Я к тебе не за водой,

Не с бедой.

Доброй ночи пожелать

Я пришла.

(Вскакивает на край колодца – Ангел – огромный, она – маленькая, – становится на цыпочки, обвивает Ангела за шею руками, целует, куда достает губ<ами>.)

Доброй ночи пожелать

И сказать,

Что сегодня, на вечерней заре,

От дверей моих ни с чем – поплелся

Восемнадцатый – по счету – жених!

(Смеется.)

Знатный! – В перьях до земли! – Здесь – звезда.

Гость из Франции – к курфюрсту. В слезах

Он колено преклонил. Я ж, смеясь,

Уверяла, что жених мой – знатней.

(Откинувшись назад – руки у Ангела на плечах – глядит на Ангела.)

– Так же скромен, так же слеп,

Так же глух.

Что ж не скажешь мне, жених,

Что мне рад?

Целый город уж трубит

– Тру-ту-ту! —

Что невеста я тебе —

В небесах!

Весь колодец осушу —

Не забыть!

А колечко если брошу —

Всплывет!

Оттого что я тебя

Одного

До скончания вселенной —

Люблю!

(Прячется ему под крыло. Потом, снимая с руки кольцо.)

Вот на руку тебе колечко,

Серебряное, как слеза.

Когда колечко почернеет —

Ко мне на выручку спеши.

Лети, пока не сломишь крыльев,

А сломишь – так иди пешком.

А если ж мертвою застанешь,

Знай, я была тебе верна.

(Надевает ему на руку кольцо, целует руку.)

Занавес

Картина вторая

Мрачная лачуга. На черноте стен и лохмотьев красный блеск очага. На полу – в виде смрадной, бородатой старой колдуньи – над чугуном – Венера. Полночь. Ветер.

ВЕНЕРА

Нечего сказать! Хороши времена!

Каждая дура – мужу верна!

Я ль не колдую, я ль не варю, —

Каждая девка идет к алтарю.

Городом правят

Плут с дураком:

Ангел наш в паре

С чертом-попом.

Чуть с молодцум

Скрутишь девицу —

Выпьет водицы, —

Дело с концом.

Та – в монастырь, та – законным браком, —

Ну тебя, чертова жизнь, – к собакам!

Эх, уж давно бы легла под снег,

Каб не Венерин мой вечный век!

(Мешает в чугуне, бормочет.)

Варю-варю зелье

Женкам на веселье,

Юнцам – на занозу,

А мужьям – на слезы.

Чтоб горою – брюхо

Стало у монашки,

Чтоб во сне старуха

Вдруг вздохнула тяжко,

Чтоб к обедне ранней

Шли Чума с Холерой, —

Чтобы помнил Ангел

Старую Венеру!

Так-то, мой цветик

Райских долин!

Сильный удар в ставню.

– Кто это – ветер?

АМУР

(вспрыгивая в окно)

– Нет, Ваш ветреный сын!

Амуру восемнадцать лет. Золотые кудри. Одет как охотник. Лук и стрелы. Очарование mauvais sujet[3] и красавчика. Несмотря на белокурость, всем – каждым движением – француз. В настоящую минуту он как женщина, которую не пустили на бал, и как ребенок, которому не дали конфеты.

ВЕНЕРА

(приваливая к огню ком лохмотьев)

Здравствуй, сыночек, садись, будь гостем.

Горд, как петух.

Зол, как индюк.

АМУР

(выворачивая карманы)

Проигрался в кости —

В пух.

ВЕНЕРА

А с охотою как дела?

АМУР

Тоже ни к черту, – одна стрела.

Все поистратил: не жалят, гнутся…

ВЕНЕРА

Будет тебе, голубчик, дуться:

Новые завтра закажем.

АМУР

Вы,

Матушка, нынче умней совы

В полдень. – “Закажем!” – У черта в пасти! —

Помер на прошлой неделе мастер

Конрад – и тайну с землею съел.

(Дразнится.)

Чудная пара! – Амур без стрел

И – без зубов – с бородой – Венера!

(Заносит ногу на подоконник.)

Доброго здравья!

ВЕНЕРА

(удерживая его)

Куда?

АМУР

В пещеру,

Скрыть от людей свой несносный стыд.

(Как взрыв.)

Чертово дело: стрела свистит…

Девки, как мышки, сидят в хоромах…

ВЕНЕРА

Ну-ка?

АМУР

Тринадцатый кряду промах!

Вот и стреляй в нее!

ВЕНЕРА

Кто ж она?

АМУР

– Дура! – В посмешище влюблена,

В мертвую куклу. – Глаза в тумане. —

Только и слышно, что: ангел, ангел!

ВЕНЕРА

Каменный Ангел!

АМУР

Ну да. – Кольцо

Нынче одела ему. – Крыльцо

Ломится под женихами, где там!

То нездоровится, то раздета,

То за молитвою… – Стыд и смех!

Ангел ей нужен – и к черту всех!

(Вскипая.)

К черту – по шее – меня – Амура!

ВЕНЕРА

Не горячись, голубок. Аллюры

Эти в часочек исчезнут.

АМУР

Как?

ВЕНЕРА

(притягивая Амура рядом с собой, на кучу лохмотьев)

Каменный Ангел – мой лютый враг.

Милостью этой дурацкой куклы

Очи с кулак у меня распухли,

И отощали карманы – с блин.

(Постепенно приходя в ярость.)

Ты погляди-ка: с холмов, с долин

Денно и нощно, – пешком – в портшезах,

В смрадных лохмотьях – в алмазах звездных —

С четками – харю раскрасив – смесь

Девок, монахинь, служанок – весь

Женский народ неразумный этот:

Матери – вдовы – ханжи – в каретах —

Цугом – верхами – ползком – толпой —

К каменной кукле на водопой!

– “Дай позабыть его кудри, очи!”

– “Дай позабыть, как в былые ночи

Мы с ним пуд липой сидели…” – “Дай

Мне позабыть этот рай и май!” —

– “Дай позабыть, как в стальных доспехах

Мимо окна моего проехал!” —

– “Как причащал меня в Пасху!” – “Как

В розовом капоре, на руках,

В храм его божий носила…” – “Песню

Дай позабыть…” – И в колодец – перстни

Градом! – Мозоли – с кулак – на лбах.

Я же, сыночек мой…

АМУР

(хладнокровно)

На бобах, —

Ясно.

ВЕНЕРА

(хныкая)

Поганый мой век старуший!

Что наколдую, то он разрушит!

Варишь, мешаешь, – напрасный труд!

Где там! – И даром уж не берут.

АМУР

(над чугуном)

Память любовная?

ВЕНЕРА

Да, поди ты!

Чисто: ни спросу, сынок, ни сбыту.

А вспомяну-ка, в былые дни…

АМУР

Ладно. Достаточно болтовни.

– Матушка, мне, чтоб не слечь в горячке,

Нужно одно: окрутить гордячку,

Разом, чтоб солнышко за рекой

Сесть не успело…

ВЕНЕРА

(отвратительно оживляясь)

Влюблен?

АМУР

Какой!

Крепкою стройкой гордится плотник,

Полной сумой за плечом – охотник.

Сумка как блин за плечом – жалка.

– Просто затронута честь стрелка.

Как от стены отлетают стрелы!

ВЕНЕРА

Поговорили, сынок, за дело.

(Вытаскивает из груды лохмотьев монашескую рясу.)

– Что это?

АМУР

Для черта – саван.

ВЕНЕРА

Нет, монашеская ряса.

– Это? —

(Раскачивает перед ним четки.)

АМУР

Их перебирают

Девки, обо мне мечтая.

ВЕНЕРА

Четки.

(Показывает крест.)

АМУР

А какой жидюге

Под заклад снесла на Пасху

Эта – как ее? – Кристина,

Чтобы было в чем под липой

Танцевать со мной…

ВЕНЕРА

Крестильный

Крест.

АМУР

Припомнил.

ВЕНЕРА

Это?

(Подает ему сандалии.)

АМУР

Это

На ногах носил Меркурий.

– Почему без крыльев?

ВЕНЕРА

Крылья,

Милый, сношены. Остались

Лишь дырявые подошвы

С ремешками. В облаченье

Сем торжественном предстанешь

Ей в ночи и скажешь: “Ангел

Я твой каменный – и было

Мне веленье, чтоб немедля

Я любви твоей великой

Ради, в монастырь священный

– Женихом на пир венчальный —

Проводил тебя, невеста”.

(Хихикает.)

Монастырь – мой збмок. Я же

Настоятельницей черной

Встречу белую овечку.

Понял?

АМУР

– Матушка! – Богиня! —

ВЕНЕРА

Поучтивей с ней доругой

Будь: про смерть тверди, про звезды,

Про невинные забавы

Праведников в кущах райских.

Да за девственность – корону

Не забудь!

АМУР

А целоваться?

ВЕНЕРА

(строго)

В лоб – и то лишь раз.

АМУР

А в губки?

ВЕНЕРА

Нет.

АМУР

А в шейку?

ВЕНЕРА

Фу, бесстыдник!

Успокойся: чту дорогой

С ней пропустишь, – той же ночью

Наверстаем в нашем замке.

А теперь иди. – Покончить

Надо с варевом мне этим,

Где из роз, огня и крови

Пойло варится любовной

Пытки – памяти любовной.

………………………………

Гостью потчевать при входе

В нашу скромную обитель.

Доброй ночи!

АМУР

А червонец,

Чтоб за кружкою рейнвейна

Встретить солнце?

ВЕНЕРА

(вынимая из чулка золотой)

На, проказник.

АМУР

(вкрадчиво)

А другой, чтоб отыграться?

ВЕНЕРА

(вынимая второй)

Вот он.

АМУР

Матушка, а третий,

Пресвятыя Тройцы ради,

Раз теперь я стал монахом?

ВЕНЕРА

(давая ему третий)

Нб – и с глаз долой!

АМУР

На славу!

Угостим теперь малюток:

Кэтхен, Грэтхен, Амальхен.

– Пресвятыя Тройцы ради! —

До свиданья!

(Выпрыгивает в окно.)

ВЕНЕРА

Завтра в полночь —

Помни!

ГОЛОС АМУРА

Коль не отъедят мне свиньи

Головы с ногами!

ВЕНЕРА

Дурень!

Ветрогон! – Болтун! – Красавчик!

(Наклоняется над чугуном, бормочет.)

Дрожит и кружится

Земля под пятами.

Любовная пытка,

Любовная память.

Кровавые распри

И страстные слёзы.

Кровь, пламя и розы,

Кровь, пламя и розы.

Занавес

Картина третья

Обольщение

Blonde enfant qui deviendra fe,

Pauvre ange qui perdra son ciel.

Lamartine[4]

Девическая комната в зажиточном доме XVI века в Германии. Дубовые скамьи. Распятие. Статуя Богоматери с цветами. Прялка. Аврора сидит на низенькой скамеечке. Перед ней старый торгаш Еврей.

ЕВРЕЙ

А что вы скажете на этот жемчуг?

Скажу вам по секрету: он жиду

Достался из высоких рук, – сказал бы,

Из чьих, да вы, красавицы, болтать

Привыкли языком – как бы болтаться,

Высунувши язык, не привелось

За это бедному жиду…

АВРОРА

(на жемчуг)

Прекрасен,

Но, говорят, к слезам.

ЕВРЕЙ

Ой-ой-ой-ой!..

Старушьи россказни, чтобы красоткам

Красотками не быть! – А за один

За этот крест – взгляните на чеканку! —

Я – не был бы жидом – не пожелал

бы вечного блаженства…

АВРОРА

Как-то странно

Мне четки из твоих…

ЕВРЕЙ

Жидовских рук?

А разве перл уже не перл, раз в куче

Навозной – найден? Разве крест – не крест?

И золото – не золото? – И мало

У нас церквей, что ль, чтобы освятить?

Не думайте, не думайте, красотка!

От долгих дум таких еще никто

Не хорошел – и все дурнеют. Жемчуг —

Красотке, счет – папаше. Так?

АВРОРА

К слезам,

Ну пусть к слезам!

ЕВРЕЙ

Вот это, внучка, дело

Сказали. Раз у девушки жених

Имеется – наверное, уж сотню —

– За слезку – поцелуев даст.

АВРОРА

Меня

Жених мой не целует.

ЕВРЕЙ

Это значит,

Что счастлив будет ваш супруг.

АВРОРА

(не слушая)

Еврей,

Ты стар, ты можешь мне ответить?..

ЕВРЕЙ

Можно, —

На все вопросы есть ответы…

(Шепотом.)

Книга

Такая есть у нас – Талмуд…

АВРОРА

(не слушая)

Еврей,

Плоть – может камнем стать, а камень – плотью?

ЕВРЕЙ

Ой, девушка, зачем такая мысль

В хорошенькой головке? – Слишком мудрой

Женщине быть нельзя, – разлюбит муж.

Женщине надо шить, и малых деток

Растить, и мужа услаждать…

АВРОРА

(не слушая)

Еврей!

Ты стар и мудр, вы все мудры и стары,

Как мир, скажи мне, старый.

ЕВРЕЙ

Ой, что за речи!

АВРОРА

Может,

Да или нет, седая борода,

Стать камень каменный – горячей плотью?

АМУР

(входя)

– Да! —

ЕВРЕЙ

Ой-ой-ой-ой-ой! Ваше преосвященство!

Не загубите бедного жида!

Клянусь вам честью, провались на месте

Я в чан крестильный, если я хоть миг

Здесь занимался куплей и продажей!

АМУР

А этот жемчуг?

ЕВРЕЙ

Так, ничтожный дар,

От нищеты – богатству, пса – владыке…

(Глядя на Аврору.)

– Взглянул на розу – червь.

АМУР

(беря счет)

А этот лист?

ЕВРЕЙ

Ваше преосвященство!

АМУР

Ладно, с Богом,

Ступай!

ЕВРЕЙ

А счетик?

АМУР

(сжигая)

Как огонь свечи

Его пожрал, смотри, старик, чтоб так же

Не поглотил тебя огонь костра

Святейшей инквизиции.

ЕВРЕЙ

Ой, горе!

Ой, горе мне!

АМУР

(Авроре)

Невеста, я пришел.

АВРОРА

Ангел!

АМУР

АВРОРА!

АВРОРА

Каменный мой ангел!

Так, значит, ты не камень! Значит, ты

Не слеп, не глух, и говорить умеешь,

И ходишь по земле… Постой, одна

Сандалия как будто развязалась,

Дай, завяжу…

(Становится на одно колено.)

О, как ты запылен!

Ты, человек, устал?

АМУР

Нет-нет, пустяк.

Вот пить – хочу.

АВРОРА

Ах, ангел, на беду

Нет у меня святой воды!

АМУР

Прискорбно.

Ну что ж, давай вина.

(Фыркает.)

– Святой воды!

– Побольше и покрепче! На дорогу!

Нам нужно силы подкрепить…

АВРОРА

(выбегая)

Сейчас!

Единым духом!

АМУР

Чудная девчонка!

Прекрасная девчонка! – И какой

Огонь в глазах! – А волосы! – А зубки!

(Напевает.)

Залетел в святую спаленку

Ангелок к девчонке маленькой.

– Традеди-деди-дерб…

Прековарный ангелочек!

Ангелок тот был – стрелочек…

Традеди-деди-дерб…

Целит в бледных и в румяных,

Целит в знатных и в служанок…

Традеди-деди-дерб

…

Стрелы свищут, стрелы жалят,

Непокорных навзничь валят,

Традеди-деди-дерб…

Да, ни одна со мной не поскучала…

(Держа на ладони жемчуг.)

– Каков улов? – Недурно для начала!

Его потом перепродам жиду.

– Тому же самому.

Голос авроры

Сейчас иду!

АМУР

(загребая четки)

Скорей в карман, пока никто не смотрит!

Я думаю, с того жидюги по три

Рейхсталера заломим за зерно!

АВРОРА

(входя)

Мой милый ангел, вот тебе вино.

Пей на здоровье.

АМУР

(галантно)

Цвета ваших губок.

(Пьет.)

Прекрасное вино и знатный кубок!

(Аврора наливает еще.)

– Дай поцелую рученьку твою!

АВРОРА