Стихотворения

18

Я внял, навстречу светлой целиМои надежды полетели.Я знал, что в недре оных думВозможность верная таится,И смелый дух на все решится,И все решит способный ум.Тогда на слово и на делоЯ дал обет Всевладу смело,И острый меч и юный векНа службу родины обрек.О милый друг! Мне тяжко былоСказать навечное «прости»Всему, что сладостно и мило,Что упованью рай сулило…Ах! Дважды сердцу не цвести!Любови молненная сила,Воспламенив, его разбила!Я мог ли милой посвятитьОтчизне отданную рукуИль на печаль и на разлукуЧужую младость осудить?О! как мучительно с укоромПриветы нежные вниматьИ беззаботно-хладным взоромСлезу любви оледенять,Когда кипит душа младая,Пожар страстей утаивая!Терзаем завистию злой,Я ночи млел на жарком ложе,И утро восходило тожеС неразделенного тоской.

19

Но наконец страдалец вольный,Я сам себя преодолелИ на призыв трубы напольнойС отважным князем полетел,И павший Киев – наш удел!В те дни, влеком побед приливомИ пеной славы орошен,Я мнил: о родине мой сонСбывался в подвиге счастливом.«Все можно в деле справедливом!» —Был победителя закон.Но, признаюсь, о том сомненьеЛишь только здесь Андрея гласВо мне посеял в первый раз:Ужель в огромности спасенье?Беду ль бедами излечать?Права ль неправдой водворять?И для чего мне князь великийВчерне Андрея описал,Когда ему несутся кликиБлагодарений и похвал?..Ужель?.. Но нет, молвой боярства,Не местью князь мой увлечен!От юных лет не ведал онВластолюбивого коварства!

20

СветовидТы сомневаешься, и вотНеправой службы горький плод!Конечно, ратникам знаменаНе по избранию даны,Но это все – не оборонаОт тайной с совестью войны!И я, душой благоговея,Творца миров благодарю,Что он возвел мою зарюПод кроткой властию Андрея!И за него я кровь пролью,Утешной верою спокойный:«Я правде был слуга достойный,Я пал за родину мою!»Но где ж охота удалая?..Внемли, Роман! На первый гонРаздался доезжачих звон,И, с дальним лаем лай сливая,На след напала гончих стаяИ в хор согласный залилась.Наверно, там закинул князь!По волку гонят; я внимаю:И «береги» и «улюлю».Ловцам отрадный шум охотыКатится в глубь кремнистых гор;Гудя на радостные ноты,Скалы заводят звучный спор,Но затихают постепенноОтзывы ловли отдаленной,Едва-едва по островам,Немея, шепчут звук усталый,И вот по холмам и доламМолчанье вечера настало!

21

Следя звериную войну,Спешат ловцы на вышину,Склоненную крутым отвесомНад темным тополевым лесом.И вдруг долины в глубинуВлечет невольно их вниманьеТо крик, то жалкое стенанье…Они глядят, и в их очахИз дебри, поднятой облавой,Язвим рогатиной кровавой,Медведь ловца низринул в прах.И нет ему от них спасенья:Стремниной путь им загражденИ вдаль отводит горный склон,Слова напрасного моленьяВ лесной теряются глуши.Нигде ни звука, ни души.Но бог везде! В полет мгновенья,Как с облаков, упал ездок,На зверя устремляя скок.Восстал дубрав властитель черныйИ, в крови лют, в бою упорный,Коня когтями ранит в бок;Спрянул боец; врага встречает,Одеждой руку пеленает,И вдруг бестрепетную дланьВонзает в алчную гортань.Его объемлет зверь свирепый,Сдвигает мощных лап заклепы;Но крепкий мех, но ребер медьПроник булат – и пал медведь!

22

Друзья, нежданностью явленьяУстрашены, изумлены,Развеяв хлад оцепененья,Потоком скачут с крутизны.По склону гор лесистым краемНесутся легким горностаемИ, словно лебедя сыны,Переплывают быстрины.И вот узрели пред собоюНеустрашимого бойца:Он влекся пеш кремней тропоюВ крови и бледности лица,Храня разбитого ловцаВ седле заботливой рукою;И в нем предстал очам друзейВеликодушный князь Андрей!«Прости, о князь, мое сомненье, —Воскликнул тронутый Роман, —Я мнил, что мирное влеченье —Презренной робости внушенье;Упал с очей моих туман:Теперь, погибель презирая,Никем не видимый, один,Чего же Мономаха сынНе совершит, врагов сражая,Перед лицом своих дружин!Но для чего, о вождь избранный,Ты убегаешь славы бранной?»

23

Князь АндрейЧто слава? Ломкая скудель,[20]Румянец тленья листопада!Она – добыча, не наградаИ душ, и дел, летящих в цель!Падут герои величавы,И в позолоченных гробахСиянье северное славыНе согревает хладный прах,Не придает душе покою:Века тяжелою пятоюСотрут златые письмена;Изроет плуг гробниц обломки,И нерадивые потомкиЗабудут славных имена!Скажи мне: кто такие былиВожди бесстрашные славян,Когда они с полночных странПределы римские громили?Не то ль мы зрим? Вблизи, вдали,Окрест могучие народы,Щумя победами, теклиИ, как весной нагорны воды,Исчезли вдруг с лица земли!Где имя их? Где силы рьяны?Где слава жизни боевой?Лишь развевает вихрь степнойИх безответные курганы!И не про всех поют бояны,Звезды возвышенной сыны,И тонут в бездне быстриныИх мимолетные творенья!

24

Но пусть живые песнопеньяИль темный летописей гласЗаронят в пепеле забвеньяХоть искру памяти о нас…Заплатит ли цен_у_ исканий,Цен_у_ кровей в устах преданийОдин припев, один рассказ?И, может быть, летописатель,Таясь в глуши монастырей,Теперь на подвиги князей,Пристрастный оных созерцатель,Наводит лесть, слагает брань,Друзей народа обесславит,Злодеев доблестью оправитИ ложную накличет даньНа их главы от поздних братииРукоплесканий иль проклятий.Достойно ль жаждать славы сей,Подруги смелого порока,Невольницы хотений рока,Случайной прихоти людей!Не ей – общественному благуЯ посвятил мою отвагу,И лейтесь веки вслед векамЗа улетающим мгновеньем!И, смерть, по жизненным путямЗапороши мой след забвеньем!Но если я в годину тьмыХоть сердце шаткое исправил,Хотя немногие умыЛюбить прекрасное заставил,Когда лучом душевных силЗаконы правды озарил,Когда благие увещаньяИль безупречный подвиг мойВзойдут незнаемой винойВеликодушного деянья…

25

Я не исчез в бездонной мгле,Но, сединой веков юнея,Раскинусь благом по земле,Воспламеняя и светлея!И, прокатись ключом с горы,Под сенью славы безымянной,Столь отдаленной и желаннойДостигну радостной поры,Когда, познав закон природы,Заветный плод во мгле времянЛюдьми посеянных семянПожнут счастливые народы!Когда на землю снидут вновьПокой и братская любовь,И свяжет радуга заветаВ один народ весь смертный род,И вера все пределы светаВолной живительной сольет,Как море благости и света!В надежде сей, Роман, познайМою сладчайшую отраду,Мою молву, мою награду,Мое бессмертие и рай!

Примечания

1

Стихотворное наследие А. Бестужева, включая поэму «Андрей, князь Переяславский», агитационные стихи, написанные совместно с Рылеевым, и стихи, извлеченные из его писем и прозаических произведений, составляет более семидесяти названий. Основная его часть публиковалась в периодической печати 20 – 30-х годов XIX века и была частично собрана в издании его Сочинений, вышедших в 1838 году. Первым научным изданием стихотворений Бестужева является «Полное собрание стихотворений» (Большая серия «Библиотеки поэта», 1948). Тексты печатаются по изданию: Большая Серия «Библиотеки поэта», А. Бестужев-Марлинский. Полное собрание стихотворений. Л., 1961.

2

К Рылееву. Впервые – в «Русской старине», 1893, Ќ 4, с. 54, по копии, хранившейся в Берлинской королевской библиотеке. По форме стихотворение является пародией на балладу Жуковского «Иванов вечер» («Замок Смальгольм», 1822).

3

Канапе (фр.) – небольшой диван с приподнятым изголовьем.

4

Рапе (фр.) – напиток, приготовленный из свежего винограда.

5

«Поэма» – возможно, имеется в виду поэма Рылеева «Война-ровский» (1825).

6

Плетнев П. А. (1792—1865) – русский критик и поэт, друг Пушкина; направлению творчества Рылеева не сочувствовал.

7

<Эпиграмма на Жуковского> (стр. 367). Первоначально приписывалась Пушкину и печаталась в его «Стихотворениях». На принадлежность ее А. Бестужеву впервые указал его брат Михаил Бестужев («Русская старина», 1870, Ќ 6). В эпиграмме пародируются начальные строки стихотворения Жуковского «Певец».

8

Камер-лакей – старший придворный лакей.

9

Михаил Тверской. Впервые в «Сыне отечества», 1824, Ќ 39, стр. 277—279, за подписью: Б…..в. Принадлежность этой думы А. Бестужеву долгое время оставалась неизвестной. Авторство установил Б. В. Томашевский (см.: «Ученые записки ЛГУ», NЈ 200, вып. 25, 1955). Написано в духе исторических «Дум» Рылеева.

10

И Михайловой главою… – Князь Михаил Тверской был замучен в Золотой Орде в 1318 г.

11

Шебутуй (Водопад Станового хребта). Впервые – в «Московском телеграфе», 1831, Ќ 12, стр. 425—426, с пометой вместо подписи:* 1829. Иркутск. В Полном собрании стихотворений 1948 года напечатано по тексту автографа.

12

Ловитва – то же, что ловля, охота.

13

Халцедоновый. – Халцедон – разновидность кварца, полудрагоценный камень, обычно светлого тона.

14

Часы. Впервые – в «Литературной газете», 1830, Ќ 27, от 11 мая, без подписи.

15

К облаку. Впервые – в Полном собрании сочинений, ч. XI, 1838, стр. 139, под заглавием «Облако», с неточным текстом 8-й строки. В Собрании стихотворений 1948 года напечатано по автографу. Подпись: А. Б. Дата: 1829, Якутск.

16

Что скалишь зубы на меня, пустой череп? Не хочешь ли сказать, что некогда твой мозг, подобно моему, в смятении искал радостных дней и в тяжких сумерках, жадно стремясь к истине, печально заблуждался?

«Фауст» Гете (нем.) – Ред.

17

Андрей, князь Переяславский. Впервые – Московский телеграф, 1832, No 6. Печатается по изд.: Бестужев-Марлинский А. А. Полн. собр. стихотворений. Л., Сов. писатель, 1961.

18

Поэт работал над этой поэмой в трудных условиях, вначале в заключении в крепости, а затем в ссылке в Якутии, не имея достаточного доступа к историческим источникам. Героем поэмы стал младший сын Владимира Мономаха, князь Андрей Переяславский, прозванный Добрым (1102—1141). С 1117 года княжил во Владимире-Волынском, с 1125-го, став князем Переяславским, вынужден был защищать свой удел от посягательств великого князя киевского Всеволода II Ольговича (ум. 1146), активного участника княжеских междоусобиц. В образе князя Андрея автор попытался выразить идею просвещенной монархии.

19

Денница – утренняя заря.

20

Скудель – глина, глиняный сосуд.