Лаодамия

Развейтесь косы.Падите, росыИз тучи черной!Увит цветами,Стань лоскутами,Вуаль узорный!Ты ж, к изголовьюЗалитой кровьюПрильнув щекою,В тоске бесслезнойИ ночью звезднойНе знай покою.Дай ей забвенья, о Феб Аполлон —Думами с нею в дому я…Айлинон… Айлинон! Между колоннДень или ночь, не пойму я…

Действие четвертое

Явление двенадцатое

Из левых дверей дома выходит мальчик-раб, оживленный, трудно понять – радостно или печально взволнованный, он обращается к хору.

Мальчик

О женщины!.. Беда у нас… и срамНеслыханный.

Корифей

Ты грустно начинаешь…

Мальчик

Я каждый день к царице по утрамНошу цветы и воду, как ты знаешь.Сегодня, роз нарвав, сперва червейЯ с листьев снял… Под осень лист узорный…Вхожу в чертог…Лицо себе обвей,Коль покраснеть боишься. О, позорный,О, горький вид… То и рабу тяжел…

Корифей

Или в покой без спросу ты вошел?

Мальчик

Вот то-то нет… Я о себе ударом,Как и всегда, царицу известил,Но до сих пор стоял бы, верно, даром,Когда б сам бог пути не осветил…Оттуда луч к дверной пробился щели,А я к лучу…

Корифей

И что ж ты увидал?

Мальчик

Увитый жезл и розовый фиал.И не одну царицу на постели.

Корифей

Гекатою клянусь: ты все солгал.

Мальчик

С царицею на ложе гость лежал, —Как шишке мне пускай висеть на ели…

Корифей

О, скольких змей лишил ты речью жал…

Мальчик

Иль я один… Рабыни подоспели:Спроси рабынь, весь дом перевидал:Увитый жезл и розовый фиал,И не одну царицу на постели…И город, чай, уж вести облетели.

(Скрывается.)

Корифей

О тяжкое сомненье! Что придумать?Безумия припадок? Может быть,Насилие? Но ризы Диониса?..Она кричать бы стала… Кто же в домПроникнуть мог? Иль мертвые воскресли?. .

Просвет в тяжелой туче… Царь Акаст.

Явление тринадцатое

Те же и Акаст с небольшой свитой.

Он старик седой, но еще довольно бодрый. В трауре, волосы подрезаны. Вид желчный. Приходит со стороны города.

Акаст

О ранние непрошеные гостьи,Что привело вас к царскому жилью?Позор его иль горе?.. Как огонь,Расходится хула меж вас, но каплиПоследней из фиала добродетельВ устах у женщин медленней… Увы!..

Корифей

О царь Акаст!

Акаст

Я знаю все… Довольно!Печальным вы не верите вестям,И за богов своих любезных выдатьПорой не прочь… Кто в полночь разберет?

Корифей

О, как не прав ты, царь, и как ты… грешен!

Акаст

Моих грехов не замолить тебе,Потатчица… И не утешить сердцаАкастова сорочьим языком.

Явление четырнадцатое

Те же и из левой двери дома Кормилица.

Акаст

Ты, старая рабыня… У отцаТы выросла в его высоком доме.Я доверял тебе. И молокомВспоила ты… Назвать не смею большеЯ дочерью ее… Ту, что теперьОтцовские седины осрамила…Как допустить могла ты?..

Кормилица

Господин,Таких чудес мы за ночь насмотрелись…

Акаст

Теперь не ночь, и, отвечая нам,Не спрячешь глаз за ласковым покровомПособницы-луны, рабыня… Нет…А госпожа твоя еще в постели?Что ж пир ее? За полдень перейдет?И траур ваш? Где ж траур? Иль обритьЗа целый день рабынь вы не успели?Хоть солнца б постыдилась, коль не глаз…Прочь эту ризу пеструю!

Рабыни поспешно убирают стан Лаодамии, Кормилица на цыпочках прокрадывается в дом.

Явление пятнадцатое

Те же без Кормилицы.

Акаст

Вы, слуги,У алтаря из елей молодыхИ лиственниц смолистых и побеговЖасмина – мне устроите костер…Пусть отберут овец и крутобокихБыков, да нож отточат…

(Простирая руки.)

О герой,Вдали от дома павший, но егоПрославивший от моря и до моря…Прости мне, сын… коль пеною вина,И молоком, и медом в чаше меднойТы не почтен. Рука твоей вдовыВ чужой руке. И факел ГименеяПреступного, но сладкого, увы!Отрадней ей теперь раздранной ризыИ погребальных воплей… О позор!..

Корифей

О злой старик… Твой царский суд поспешен,И речь твоя суровая. Но твоейГде ж правоты порука? Это солнце

Показывается солнце, которое едва поднялось, большое и красное.

Я видела отсюда же, когдаК багровому оно катилось ложу…Я с места не сходила. Точно былКрылатый здесь. Но я не смею солнцуСказать, кого с собой он приводил.А весть твоя, Акаст, о новом бракеБезумна… Иль молве поверил тыСвоих рабов?.. Иль вестник оскорбленныйОклеветал царицу пред тобой?Я слышала рассказ мальчишки. Странен,Конечно, он. Но правда где-то… глубже,И дочь твоя светлее солнца, царь…Ты сам себя обидел в тяжком гневе…

Акаст

Защитница, добра ты, но увы!Бессонною твой ум, пожалуй, ночьюСмущен, жена. Иль в самом деле ты,Не покидая места, от событийОтстала? Я в волнении засталФилаку: чернь озлоблена – вельможиПрестол царя там делят… А посолИз дома в дом с рассказом переходит.Пока вы здесь мечтаньям иль чему,Не знаю уж, с Лаодамией вместеБезумно предавались, ожилаИ ненависть смиренная, и низость,Угодница успеха, желтый хвостСвой показать успела. Эта вестьПоследняя совсем нас с толку сбила.Ошеломлен, сюда иду… и что ж?Уж целый час мы говорим… безмолвенИ тих чертог…Кормилица опять.Что скажешь нам, старуха?

Явление шестнадцатое

Те же и Кормилица в слезах и с воплями.

Кормилица

О, казни,Казни меня, владыка, я не стоюИ не хочу я жизни…

Корифей

Что с тобой?О тяжкое предчувствие!..

Кормилица

РассудокЕе совсем оставил. Не придетОна сюда… Она кружится в пляске…

Акаст

Что говорил я, женщина!..

Корифей

Увы!

Акаст

О, лучше бы права была ты.

Кормилица

Ужас!

Акаст

(Кормилице)

Оставь – теперь не нужен плач…А что ж, отец при новом браке лишний?Поди скажи ей, воду освятитьЗачем меня не позовут?.. Вы, пряди,Покрытые позором… головыМоей не защищайте.

(Рвет волосы.)

Пусть лучамиОпалена и ветром, точно дуб,Что молнией забрызган, почернеет…

Голос Лаодамии

(за сценой)

Ио! Ио! Эван! Эвоэ!О, златокудрый бог,Дважды рожденный!Тебе влюбленныхОбъятье сладко,О Дионис,О синеглазый…Муж Ариадны.

Через сцену, направляясь к костру, проходит погребальное шествие.

Хор поет.

Звуки бубна.

Айлинон! Айлинон! Феб Аполлон.Будь милосерд,Феб Аполлон,Миром почивших,Бог, обвей.Тяжки ворота Аида,Кто их увидел, за темИм затвориться…Больше драконаГлав окрыленныхМертвый не узрит…Без ступеней,Скатом все нижеСкользким гонимыйБудет он падатьСреди мокриц,Падать и плакать,За мокрые стеныРукой бескровнойНапрасно цепляясь.Айлинон! Айлинон! Феб Аполлон.Но асфоделейБледно-лиловыхВ пепельном полеОн не увидит,В свинце волныРеки РыданьяНе отразится,Пока из нежныхЛюбимых рукС моленьем слезнымПчелы златойДар не прольетсяНа грудь землиС струею белойТелицы черной.Айлинон! Айлинон! Феб Аполлон.Не забывайте,Живые, мертвых…Сердцам застывшимМилы стенанья.Пурпура крови,Пепла на лицах,Ризы раздраннойМертвые ждут.Айлинон! Айлинон! Феб Аполлон!

Явление семнадцатое

Из средних дверей выходит Лаодамия. Щеки горят, одета вакханкой.

Лаодамия

О, вороти мне мужа… Ты одинТвердыни смерти можешь, улыбаясь,Румяный бог, разрушить, как ребенокПесочные дворцы, когда емуНадоедят, ногою рушит резвой.

Акаст

Несчастие… и ужас… и позор —Чего здесь более? Глаза зачем жеОставил ты, старик, себе?

(К Лаодамии.)

А мужаГде дела ты, несчастная?..

Лаодамия

(видит отца… и приходит в себя. Она закрывает лицо)

О солнцаБагряный луч! отец!.. О горький стыд!Зачем меня вы звали, люди?МертвыхХолодное объятье любит мрак,И белые на солнце руки тают.

Акаст

Нечистыми устами до именСвященных не касайся…

Лаодамия

Горе! Горе!

Акаст

Не горестен наряд твой… Где твой муж?

Лаодамия

У Гермия спроси, старик…

Акаст

А с кем жеЛаскалась ты?

Лаодамия

О горький брак! Увы!

Акаст

Да, горький и преступный… Но счастливец?Ужель бежал?

Лаодамия

Меж нежных рук моихКак мертвый он лежал ребенок долго,И я согреть лобзаньем не моглаЕго ланит…

Корифей

(к царю)

Ты видишь, царь, в ней разумПотух, а бред в ней крылья распустил,Как над овцой убитой коршун.

Акаст

ЛовокПодвох ее… А… может быть, пьяна:Глаза горят, и щеки раскраснелись.

Лаодамия

О Дионис!Своей рабыне,Которой смертиПрезренны ковы,ОчарованьеТы ниспошли.На дальней Ниссе[18],В лазурном мореОбетованной,Где в кинамонах[19]Пестреют птицы,Два сердца, боже,СоединиВ блаженном браке,Живое с мертвым,Как солнце с тьмоюВ душистой роще,Слила дриадаВ отрадный сумрак…

На сцену между тем мало-помалу набирается любопытная толпа.

Явление восемнадцатое

Те же и из левых дверей Мальчик, сопровождаемый рабынями – их успели обрить, – выносит статую Иолая, замотанную в лиловую пелену.

Мальчик

О господин! на ложе мы нашлиЦарицыном вот это изваянье.

Лаодамия

(быстро поворачивается)

Как смели вы касаться!.. Дай сюда…

(Хочет взять статую, но по знаку Акаста останавливается.)

Акаст

Что вижу я?.. Еще обман… ОковыЯ наложу на вас… Все вы в тюрьмеОслепнете… Иль восковою куклойВы думали глаза мне отвести?

Лаодамия

(выпрямляясь)

О царь Акаст! Когда свой гнев бездушныйЛишь на меня метал ты, я моглаМолчать, но раб, богами под защитуМне отданный, не будет отвечатьЗа слепоту очей твоих.ЯснееСкажи, о муж, на муки в этот мирМеня пославший, чем перед тобоюВиновна я и мужние рабы?

Акаст

О дерзость!Иль расшитый пеплос так жеДружит с тобой, как панцирь?Здесь народ…Я бороды седые вижу… Женщин,Которые носили на рукахВ младенчестве тебя… И через скорбьУлыбки в их морщинах различаю.

Лаодамия

О, если бы ты видел то, что яСегодня видела, старик, то все морщиныВ твоих глазах слились бы…О, зачемТебе назвать пришельца я не смею,И сладкого, и страшного…

Акаст

Морочь,О женщина, других твоею баснейИ куклою… С рабами ж я сочтусь.

Лаодамия

(поднимая руки)

О Гермий! нет! Ты видел… Если рукиМои невластны будут и глазаМои погаснут – защити ж бессильных.

Пауза.

Я знака жду, крылатый…

Сильный порыв ветра, почти ураган. Мальчик бросает статую и убегает. При падении лиловая пелена размоталась.

Акаст

(разматывает статую)

Что за видЧудесный! Царь как вылитый: и панцирь,И поножи… и локоны… А здесь —Что видит он… вдову свою, вакханкойОдетую… О, лучше пусть огоньКостра его расплавит… УтешатьВдову другие будут!

(Берет статую.)

Лаодамия

Ты помешан,О злой старик… когда-то мой отец…

Акаст

Не славила ль сама ты брака?

Лаодамия

С мертвымОн заключен, пойми!

Акаст

Стыдись богов,Коль не людей, зачем же мертвым жены?

Лаодамия

Иль их пути известны нам?.. Отдай…Отдай, отец, мне статую.

Акаст

ВозьмитеБезумную.

Лаодамия

О, нет, молю тебяЯ всем, что есть святого здесь… ОтрадыМоей не тронь последней…Если матьКогда-нибудь мою благословлял тыИ надо мной, отец, когда-нибудьС улыбкою склонялся, детский сонЛелея мой. Молю: оставь со мноюПоследнего из трех мужей.Вдове,Не тронутой ничьим прикосновеньем,Оставь мечту…Полна любовью грудь…Ты молод тоже был, отец… ПокорнойПечалью жить я не сумею… ЛаскиМне хочется… Желанья жарок луч…И умереть надеждам не даю я,Что умолю богов я и в моихОн оживет объятьях…

Акаст

(поднимает ее и передает ей статую, потом тихо)

Тяжкий бред!Встань, дочь моя… Ты раньше говорилаРазумнее… Рассудок не погасВ твоей душе совсем…Чего ты просишь?Подумала ль? О, посмотри на солнце…И пар мечты рассеется… ТебяЖалею я теперь, Лаодамия.Прости мне, дочь… Все понял я, и гневУж не слепит рассудка… Вижу, мукиНе выдержал твой разум… Но к сознаньюВернись, мое дитя.

Лаодамия на коленях прижимается к нему, не выпуская куклы.

Что ж делать? НамВедь не одним терпеть…. Ты черный жребийПолюбишь свой,

Лаодамия припала к его фаросу и плачет.

как к старости привыкБессильной я, дитя, и бестолковой.Поди к себе и черное надень,И волосы свои, мою отраду,

(Целует волосы.)

Железу дай скосить.Потом печальОтрадную разделим мы.С молитвойИ тихими словами обовьешьТы полотном немое изваяньеИ, медною властителей почтивПолнощных чашей, яркому огнюПоследнее отдашь… Не надо мертвыхМучительной мечтою огорчатьИ их покой тревожить…

Явление девятнадцатое

Лаодамия, прижимая к себе статую, молча уходит в дом. Через несколько минут она выходит с подстриженными волосами и в черных лохмотьях. В руках у нее статуя, но обвитая в белое полотно. По лицу ее без рыданий текут слезы, которых она не вытирает. Рабыни подносят ей медную чашу с возлияниями и берут у ней ношу. Лаодамия молча берет чашу. Шествие трогается в следующем порядке: впереди несут на носилках статую Иолая, как мертвого; потом идет Лаодамия с чашей, которую держит в обеих руках. За ней Акаст, опустив голову. Потом рабы, толпа.

Сцена остается пуста.

Хор

Первое полухорие

Тихой отрады полна,Грудь не дрожит от рыданий,И за волною волнаВ ней улеглася страданий…Бога ль, немого луча льСердце мелодию слышит,Благословенна печаль,Если прощением дышит.

Второе полухорие

Нет, задушить не могуВ сердце я странной тревоги:Там, у костра, на лугуЧто-то готовят нам боги:Взмахи мне чудятся рук,Полные смерти ланиты.Нити безумья и мукВ узел таинственный свиты.

Корифей

Постой… Там вопли…

Первый парастат

Его хоронят —Как хочешь, чтоб не плакали?

Второй парастат

О нет…Нет – это страхаПрикосновеньеК устам и сердцу.

Корифей

Быть может, ветерЗавыл в костре.

Второй парастат

О нет, то ужасИз сердца выжал не стон… а визг…

Корифей

Постойте… ближе… Уж голоса…Я различаю…

Первый голос

(за сценой)

Раскидывай костер!..

Корифей

Зачем костерРаскидывать?.. О тяжкое сомненье!

Акаст

О боги… дочь моя… Спасайте дочь…

Сильный порыв ветра.

Голоса

Воды сюда!Рабыни, прочь!ПожарНе сделайте!Дружнее…ЗанялосяЕще сильней…Не выхватить…Увы!..

Явление двадцатое

Крики, вопли, гул.

На сцену выходит Акаст, сразу дряхлый старик, одежда разорвана, лицо и волосы опаленные.

Корифей

О царь Акаст! Где дочь твоя?

Акаст

ОнаСебя сожгла… О ужас… Молча… Молча,Как черная овца, она в костерЗа мужем прыгнула… Удар веслом безумья,А слезы ведь текли у ней из глазИ с молоком мешались в чаше медной…Иль боги ей велели?.. Нет… ЗачемТревожить их?.. Угодна ль жертва даже,Как знать?.. Как знать теперь? И примиреннойИль с язвою в душе она от насУшла?.. Мы не узнаем.Расходитесь…Что стали там?.. Зачем глядите выНа старика безумного? ЗаразыЕго греховной бойтесь.

Корифей

Да, Акаст,Твоей руки прикосновенье былоГрубей зимы… Пусть бог тебя простит,Но кто любил покойную… тем страшноИ тягостно лицо твое… И самТеперь Гефест божественный в твой остовВдохнуть не мог бы пламени. В тебеОт старости обуглился и факел.

Акаст

Да, женщина! Не надо ран моихТебе щадить… И сладки мне укоры,Коль что-нибудь отрадное ещеПод солнцем быть Акасту может… Спросят,Зачем за ней я не ушел? КомуЕще нужна сухая трость и этотСогнувшийся старик?.. Увы!Могилы я боюсь, чем ближе к черной…А муки что? Умеют уверятьОни еще сердца: от жизни будтоОстался след… и в пепле сером… Вы,О граждане Филаки… Этот домИ царство все сейчас возьмете… ВеткиОт дерева усохшего искатьНе будете, я знаю… Но позвольтеОплакать мне усопшую… в ееОставленном чертоге… Пусть отрадойПоследнею терзаюсь я, что живНад памятью сгоревшего ребенка.

Уходит в дом. Со сцены все расходятся.

Хор

Если нить у слепой развилась,Ей не свиться, как раньше, вовеки, —Но на белый и нежный атласВы зачем же струитесь из глазПо ланитам, горячие реки?Если дума плечам тяжела,Точно бремя лесистое Эты[20], —Лунной ночью ты, сердцу мила,О мечты золотая игла, —А безумье прославят поэты.Лето 1902Царское Село

С. В. Сучков.

Примечания

1

Когда я лишена радостей истинных, мне отрадны и ложные. Овидий.

2

Расшифровку условных сокращений (авторских) вместе с переводом цитат и необходимыми пояснениями к ним см. в примечаниях.

3

Жена Капанея, которая в трагедии Еврипида «Молящие» бросилась в костер у гроба своего мужа.

4

Кинеи – шапки меховые или кожаные.

5

Ида – гора над равниной Трои.

6

Еврот – река на полуострове Пелопоннес.

7

Парастат – участник хора.

8

Триэра – судно с тремя ярусами весел.

9

Авлида – гавань, откуда корабли отплыли в Трою.

10

Атрид – т. е. Агамемнон.

11

Калхант – жрец и прорицатель.

12

Фарос – плащ.

13

Медная стена, медные двери – стена и двери Аида, загробного царства.

14

Невинная Кронида – имеется в виду Артемида, дочь Зевса сына Кроноса.

15

Когда коснется трость тебя златая – когда к умершему прикоснется золотой жезл Гермеса.

16

Тифон – сын троянского царя Лаомедона, получавший от Зевса дар бессмертия.

17

Айлинон – жалобное причитание.

18

Нисса – место, где рос и воспитывался Дионис-Вакх.

19

Кинамон – ароматическое растение.

20

Эта – наивысшая горная вершина в Фессалии (Греция).