Цыганка

Евгений Абрамович Баратынский

Цыганка

Глава 1

– Прощай, Елецкой: ты невесел,И рассветает уж давно;Пошло мне впрок твое вино:Ух! я встаю насилу с кресел!Не правда ль, братцы, по домам?– Нет! пусть попляшет прежде намЕго цыганка. Ангел Сара,Ну что? потешить нас нельзя ль?Ступай, я сяду за рояль.– Могу сказать, вас будет пара:Ты охмелен, и в сон онаУже давно погружена.Прощайте, господа!.. —ГулякиВстают, шатаясь на ногах;Берут на стульях, на столахСвои разбросанные фраки,Свои мундиры, сюртуки;Но, доброй воле вопреки,Неспоры сборы. Шляпу на лобНадвинув, держит пред собойСтакан недопитый инойИ рассуждает: «Надлежало б…»Умом и телом недвижим,Он долго простоит над ним.Другой пред зеркалом на шеюСвой галстук вяжет, но рукаЕго тяжка и неловка:Все как-то врозь идут под неюКонцы проклятого платка.К свече приставя трубку задом,Ждет третий пасмурный чудак,Когда закурится табак.Лихие шутки сыплют градом.Но полно: вон валит кабак.– Прощай, Елецкой, до свиданья!– Прощайте, братцы, добрый путь! —И, сокращая провожанья,Дверь поспешает он замкнуть.Один оставшися, ЕлецкойБрюзгливым оком обозрелПокой, где праздник молодецкойПорой недавнею гремел.Он чувство возбуждал двойное:Великолепье отжилое,Штоф полинялый на стенах;Меж окон зеркала большие,Но все и в пятнах и в лучах;В пыли завесы дорогие,Давно не чищенный паркет;К тому же буйного разгульяВсегдашний безобразный след:Тут опрокинутые стулья,Везде табачная зола,Стаканы середи столаС остатками задорной влаги;Тарелки жирные кругом;И вот, на выпуске печном,Строй догоревших до бумагиИ в блеске утренних лучейУже бледнеющих свечей.Открыв рассеянной рукоюОкно, Елецкой взор тупой,Взор, отуманенный мечтой,Уставил прямо пред собою.Пред ним, светло озаренаНаставшим утром, ото снаМосква торжественно вставала.Под раннею лазурной мглойБлестящей влагой блеск дневнойРека местами отражала;Аркада длинного мостаБелела ярко. Чуден, пышен,Московских зданий красота,Над всеми зданьями возвышен,Огнем востока Кремль алел.Зажгли лучи его живыеСоборов главы золотые;Меж ними царственно горелИван Великий. Сад красивый,Кругом твердыни горделивойВияся, живо зеленел.Но он на пышную столицуГлядел с душевною враждой.За что? О том в главе другойНайдут особую страницу.Он был воскормлен сей Москвой.Минувших дней воспоминаньяИ дней грядущих упованья —Все заключал он в ней одной;Но странной доли нес он бремя,И был ей чуждым в то же время,И чуждым больше, чем другой.

Глава 2

Отца и матери ЕлецкойЛишился в годы те, когдаОбыкновенно жизни светскойНам наступает череда.И свет узнал он, и сначалаЯвлялся в вечер на три бала;С визитной карточкой поройЛетел на выезд городской.Согласно с общим заведеньем,Он в праздник пасхи, в Новый годК дядям и теткам с поздравленьемСкакал с прихода на приход…Живее жизнью насладитьсяАлкал безумец молодойИ начал с первых дней томитьсяПределов светских теснотой.Ему в гостиных стало душно:То было глупо, это скучно.Из них Елецкой мой исчез,И на желанном им простореЖитьем он новым зажил вскореМежду буянов и повес.Развратных, своевольных правилНесчастный кодекс он составил;Всегда ссылалось на негоЕго блажное болтовство.Им проповедуемых мнений,Иль половины их большой,Наверно, чужд он был душой,Причастной лучших вдохновений;Но, мысли буйством увлечен,Вдвойне молву озлобил он.С Москвой и Русью он расстался,Края чужие посетил;Там промотался, проигралсяИ в путь обратный поспешил.Своим пенатам возвращенный,Всему решительным венцом,Цыганку взял к себе он в дом,И, общим мненьем пораженный,Сам рушил он, над ним смеясь,Со светом остальную связь.Тут нашей повести начало.Неделя светлая былаИ под Новинское звалаГраждан московских. Все бежало,Все торопилось: стар и млад,Жильцы лачуг, жильцы палат,Живою, смешанной толпою,Туда, где, словно сам собою,На краткий срок, в единый миг,Блистая пестрыми дворцами,Шумя цветными флюгерами,Средь града новый град возник —Столица легкая бездельяИ бесчиновного веселья,Досуга русского кумир!Там целый день разгульный пир;Там раздаются звуки трубны,Звенят, гремят литавры, бубны;Паясы с зыбких галерейЗовут, манят к себе гостей.Там клепер знает чет и нечет;Ножи проворные венцомКругом себя индеец мечетИ бисер нижет языком.Гордясь лихими седоками,Там одноколки, застучав,С потешных гор летят стремглав.Своими длинными шестамиКачели крашеные тамЛюдей уносят к небесам.Волшебный праздник довершая,Меж тем с веселым торжествомКарет блестящих цепь тройнаяКатится медленно кругом.Меж балаганов оживленных,Ежеминутно осажденныхНетерпеливою толпой,Давно бродил Елецкой мой.Окинув взорами собранье,В одном остановил вниманьеОн на девице молодой.Своими чистыми очами,Своими детскими устами,Своей спокойной красотой,Одушевленной выраженьемСей драгоценной тишины,Она сходна была с виденьемЕго разборчивой весны.Давно он знал ее заочно.С его глазами ненарочноГлазами встретилась она;Их выраженьем смущена,Покрылась краскою живоюИ отвела тихонько взор.Охвачен бедственной межою,Не зрел Елецкой с давних порРумянца этого святого!Упадшнй дух подъемля в нем,Он был для путника ночногоДенницы розовым лучом.Он к милой думой умиленнойЛетит. Меж тем она встает;Девице руку подаетЕе сосед, старик почтенный;Из балагана идут вон —И их в толпе теряет он.Узнать, душою не в покое,Он жаждет имя дорогое!И незнакомка названа.Гражданка сферы той она,Того злопамятного света,С кем в опрометчивые лета,В избытке гордом юных сил,Сам в бой неровный он вступил.Смягчит ли идол оскорбленныйОн жертвой позднею своей?Против него предубежденной,Предстать осмелится ли ей?И всех преград он сам виною!Меж тем в борьбе его с молвоюПрошло, промчалось много дней.Елецкой мыслил промежутком;Полней других созрел рассудкомОн в самом опыте страстей,И наконец среди пороков,Кипевших роем вкруг него,И ядовитых их уроков,И омраченья своегоВ душе сберег он чувства пламя.Елецкой битву проиграл,Но, побежденный, спас он знамяИ пред самим собой не пал.

Глава 3

Незамечаем и неведом,За милою бродил он следом;В тени задумчивых дубовПрекрасных пресненских прудов,В аллеях стриженых бульвара,Между красавиц городскихИскал он девы дум своих.Не для блистательного дараАктеров наших посещалОн душный театральный зал —Елецкой, сцену забывая,С той ложи не сводил очей,В которой Вера молодаяСидела, изредка встречаяВзор, остановленный на ней.Вкусив неполное свиданье,Елецкой приходил домойИсполнен мукою двойной;Но, полюбив свое страданье,Такой же встречи с новым днемИскал в безумии своем.Однажды… погасал, свежея,Июльский день. Бульвар ТверскойДремал под нисходящей мглой;Пустела длинная аллея;Царица тишины и сна,Высоко поднялась луна.Но со знакомыми своимиЕще, в болтливом забытьи,Сидела Вера на скамье.В соседстве, не замечен ими,За липой темной и густой,Стоял влюбленный наш герой.Перчатку Вера уронила.Поспешно поднял он ееИ подал ей. Лицо своеК нему с испугом обратилаМладая дева. РазговорПрервав, на нем остановилаВстревоженный, но долгий взор.Судьбу, душой своей довольной,Он и за то благодарил.Елецкой Веру поразилСвоей услугой своевольной,И, хоть на час, ее мечтаИм, верно, будет занята.Что ж! и сомнительное счастьеМгновенных, бедных этих встречЕму осеннее ненастьеНе позамедлило пресечь.Покрылось небо облаками;Дождь бесконечный ливмя лил;И вот мороз его сменил.Застыли воды, снег клокамиНа мостовую повалил, —Пришла зима. Свистя, крутитсяМетель на пресненских прудах,На обнаженных деревахБульвара иней серебрится.Там, где недавнею поройГуляли грации толпой,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.