Русская литература в 1845 году

Книг ученых, учебных, и вообще дельных, в прошлом году вышло довольно много. Литература этого рода оказывает у нас видимые успехи, которые должны радовать патриотическое чувство русского. Причина этих успехов заключается сколько в усилиях правительства, которое всегда готово поощрять усилия частных лиц и само предпринимает издания летописей и всякого рода исторических памятников, – столько же и в быстрых успехах образованности русского общества. В жизни все связано тесно: образованность ведет, за собою просвещение. Пока легкая изящная литература еще не укоренилась в обществе до того, чтоб войти в его привычки, сделаться его необходимого роскошью, – она заменяет ему науку. Но когда она перестает быть исключительным достоянием немногих и становится потребностию толпы, – люди избранные делаются требовательнее и разборчивее в изящных удовольствиях своего ума и, не оставляя их, стремятся в то же время и к более прочным, основательным потребностям ума – к знанию, к науке. Таким образом, по мере того как высшие (нравственно) слои общества переходят от легкой литературы к науке, низшие от невежества и необразованности восходят к легкой литературе. Это круговая порука, и успехи легкой литературы – ручательство успехов науки. Одно без другого быть не может. Просвещение, основанное на науке, не может быть уделом всех, даже уделом большинства; но образование, основанное на успехах легкой литературы, может и должно быть уделом всех, даже самых низших слоев общества, которые могут быть грамотны только тогда, когда им есть что читать. Вот почему нельзя не радоваться, видя, что у нас страсть к легкому чтению сделалась уже не роскошью, а насущною потребностью, которой едва в состоянии удовлетворять наши журналы, наполняемые романами и повестями. Эта страсть к легкому чтению – признак распространившегося в обществе образования, которое, в свою очередь, свидетельствует о близких успехах просвещения, основанного на науке.

Из перечня вышедших в прошлом году книг и изданий серьезного содержания мы увидим, что их число несравненно больше числа отдельно вышедших книг по части легкой литературы. Скажут: беллетристические сочинения преимущественно помещаются в журналах; но мы покажем, что в тех же самых журналах помещается множество статей и серьезного содержания.

Особенно должно было радовать всех видимое усиление литературы русской истории и русских древностей. В прошлом году вышли следующие книги по этой части: «Всеобщая библиотека России, или каталог книг для изучения нашего отечества во всех отношениях и подробностях». Это – второе прибавление к книге того же названия, изданной г. Чертковым в 1838 году, которая, вместе с первым прибавлением, заключала в себе до 7000 званий книг; во втором прибавлении, вышедшем в прошлом году, заключается их до 1800 званий. – «Московская Оружейная палата» – изданная от правительства опись содержащимся в этом палладиуме нашей древности вещей; текст книги прекрасно составленный г. Вельтманом, объясняется изображениями, превосходно сделанными. Книга эта вышла в прошлом году, хотя на ней и выставлен 1844 год. – «Памятники московской древности, с присовокуплением очерка монументальной истории Москвы и древних видов и планов древней столицы» – великолепное и изящное издание, начатое в 1842 году, в прошлом году окончилось выходом поел едких трех тетрадей (9, 10 и 11-й). Эта драгоценная книга равно делает честь и автору г. Снегиреву и издателю г. Семену. – «Памятники, изданные временною комиссиею для разбора древних актов, высочайше учрежденною при киевском военном, подольском и волынском генерал-губернаторе» и «Собрание древних грамот и актов городов Вильны, Ковна, Трок, православных монастырей, церквей, и по разным предметам» принадлежат к тем монументальным изданиям, которые возможны только для правительства, а не для частных лиц,{28} – между тем как «Синбирский сборник» принадлежит к числу тех важных изданий, которые, будучи обязаны своим появлением усилиям и ревности частных лиц, более всего свидетельствуют об успехах просвещения в обществе. «Записки Дюка Лирийского и Бервикского во время пребывания его при императорском российском дворе в звании посла короля испанского» были последним трудом Д. И. Языкова, оказавшего столько услуг русской исторической литературе. – Г. Тромонин и в прошлом году продолжал свое интересное издание «Достопамятности Москвы». Москва теперь деятельно изучается, и литература ее древностей богата уже превосходными сочинениями и изданиями. Здесь же место упомянуть об интересной брошюре г. Снегирева «О лубочных картинах русского народа» как о сочинении, относящемся если не к русской истории, то к русской старине, которая имеет полное право на наше внимание. В прошлом году вышло несколько замечательных книг по части критического исследования фактов русской истории, именно: «Иомберг и Винета», историческое исследование г. Грановского; «Об отношениях Новгорода к великим князьям», историческое исследование г. Соловьева; «Очерк литературы русской до Карамзина» г. Старчевского и «Исследование о местничестве» г. Валуева (отдельно напечатанная статья из «Синбирского сборника»). С успехом продолжалось великолепное издание: «Император Александр 1-й и его сподвижники»; портреты и текст этого издания не оставляют желать ничего лучшего. Второе издание первой части «Руководства к всеобщей истории» г. Лоренца, «Краткая история крестовых походов», переведенная с немецкого, и 4 и 5-я части «Всемирной истории» Беккера заключают собою историческую литературу прошлого года. – Из беллетристических сочинений дельного содержания можно указать на 2-й том «Воспоминаний слепого», интересное описание кругосветного путешествия Араго, изящно изданное с прекрасными картинками; «Английская Индия в 1843 году», сочинение Варрена; «Рим и Италия средних и новейших времен», сочинение князя Волконского. – Из специальных сочинений можно вспомнить 5-ю и 6-ю части «Народной медицины» доктора Чаруковского; 3-ю часть «Руководства к воспитанию, образованию и сохранению здоровья детей» доктора Грума; «Карманный словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка»; «Указатель законов для сельских хозяев»; «Лекции популярной астрономии» г. Зеленого; «Нумизматические факты Грузинского царства» князя Баратаева.

Как на особенно приятные явления в литературе прошлого года, должно указать на первую часть «Опыта истории русской литературы» г. Никитенко и третью книжку «Сельского чтения», издаваемого князем Одоевским и г. Заблоцким.

Теологическая литература наша обогатилась в прошлом году изящным изданием) «Слов и речей» знаменитого духовного витии нашего, высокопреосвященного Филарета, митрополита московского, вышедших в трех больших томах. – Сверх того, по части духовной литературы вышли в прошлом году: «О подражании Христу» Фомы Кемпийского, в переводе графа Сперанского; «Творения Святых отцов», в русском переводе, издаваемые при Московской духовной академии, первая, вторая и третья книжки третьего года.

Перечень наш едва ли полон – так много выходит теперь у нас хороших книг серьезного содержания: по крайней мере втрое больше, нежели хороших книг по части легкой литературы.

В журналах статьи серьезного содержания тоже едва ли не превосходят и числом» и объемом статьи беллетристические. В этом легко убедиться из простого перечня. В «Библиотеке для чтения», в отделе наук и искусств, были помещены статьи: «Еремия Вентем»; «Древние мексиканцы»; «Естественная история пресмыкающихся»; «Метеорические камни, преимущественно упавшие в России» Э. Эйхвальда; «Венеция в 1843 году» (Уварова); «Врачебное сословие в Англии»; «Письма, инструкции и записки Марии Стуарт», изданные князем Лобановым; «Лафатер и Галль» С. С. Куторги; «Исторический характер Лудовика XIV» К. П.; «О прекрасном и об искусстве» Виктора Кузена; «Писатели и ученые предыдущего пятидесятилетия» лорда Брума. – Статья Кузена есть выборка мыслей из эстетики Гегеля; знаменитый эклектик только поразжидил и поопошлил так легко доставшееся ему приобретение, об источнике которого он счел за лучшее скромно умолчать. Статьи лорда Брума о Вольтере и Руссо, о Юме и Робертсоне, несмотря на громкое имя их автора, довольно пусты и ничтожны. В Смеси «Библиотеки для чтения» была очень умная и интересная статья «Судьба поэтов в Германии», к сожалению, неоконченная.

В «Москвитянине» прошлого года (№№ 5 и 6-й) нас удивила статья «Письмо из Парижа», подписанная Н. Л-й; по мыслям, духу, направлению, благородному тону, беспристрастию, наблюдательности и мастерству изложения это одна из таких статей, которые в нашей литературе – слишком редкие явления.{29}

В «Отечественных записках», по отделу наук и искусств, были помещены статьи: «Английская Индия в 1843 году», из книги Варрена; «Письма об изучении природы» Искандера; окончание статьи «Реформация», начатой и продолжавшейся в 1844 году; «Консульство и Империя» Тьера; «Алтай» (естественная история его, копи и жители), статья Катрфажа, написанная по поводу сочинения г. Чихачева: «Voyage scientifique dans l'Altai oriental et les parties adjacentes de la frontière de Chine»[12]; «Космос», опыт физического мироописания, Александра Гумбольдта; «Верования индусов». Сверх ученых известий о деятельности Парижской академии наук, о всех новых открытиях в области наук, искусств и ремесл, в Смеси «Отечественных записок» были помещены биографические очерки{30} знаменитых современников: Теодора Гука, Талейрана, Берцелиуса, Круга, Мартинеза де-ла-Розы, лорда Брума, Сальватора Тончи, Беранже, Августа-Вильгельма Шлегеля, Эспартеро, генерала Джаксона, барона Бозио, Джона Росселя, леди Стенгоп.

Некоторые беспристрастные доброжелатели «Отечественных записок» и намеками и явно, словесно и печатно утверждают, будто бы содержание и направление «Отечественных записок» не соответствует их названию, потому-де, что в них нет ничего отечественного. Мы не станем спорить с этими благонамеренными доброжелателями, но только выставим им на вид несколько фактов. В отделе «Словесности» «Отечественных записок» помещаются разве одни только переводы? Разве не бывает оригинальных статей в отделе «Наук и художеств»? Разве в отделе «Критики» и «Библиографической хроники» рассматриваются не русские книги? Разве не «отечественное» доставляет предмет отдела «Домоводства, сельского хозяйства и промышленности вообще»?.. В «Отечественных записках» есть особый отдел, который под именем «Современной хроники России» представляет собою фактическую летопись русского законодательства и распоряжений высшего правительства по части государственного управления. Что «Отечественные записки» с особенной охотою принимают в себя все, исключительно касающееся до России, – для доказательства стоит только указать на следующие статьи в отделе «Наук и художеств» и «Смеси» прошлого года: «Коронование императрицы Екатерины Алексеевны Петром Великим» (статья, доставленная редакции покойным Д. И. Языковым); «Воспоминание о генерал-фельдмаршале Петре Александровиче Румянцове-Задунайском» Н. Кутузова; «Военно-учебные заведения, подведомственные его императорскому высочеству, главному начальнику, – в царствование императрицы Екатерины 11-й» П. И. Глебова; «Иван Андреевич Крылов»; «Заметки на пути из Москвы в Закавказский край»; «Величина поверхности тридцати семи губерний и областей в Европейской России»; «Народонаселение в губерниях Европейской России» и пр. и пр. В отделе «Критики» разобраны два важные издания, относящиеся к отечественной истории: «Памятники, изданные временною комиссиею для разбора древних актов, учрежденной при киевском военном, подольском и волынском генерал-губернаторе» и «Собрание древних актов городов Вильны, Ковна, Трок, православных церквей, монастырей, и по разным предметам». В отделе «Библиографической хроники» обращено особенное внимание на книги русской истории, чему доказательством могут в особенности служить обширные рецензии на «Синбирский сборник» и «Отношения Новгорода к великим князьям» и др. А что, в то же время, «Отечественные записки» представляют своим читателям и возможно подробную картину движения современных литератур Германии, Англии и Франции, – мы думаем, что одно другому нисколько не мешает и что, в этом отношении, со стороны нашего журнала заслугою больше… Один журнал (мы не назовем его), обвинив в разных ересях всю русскую литературу и достойных представителей ее – Ломоносова, Державина, Карамзина, Жуковского и Пушкина, в том же самом обвинил «Библиотеку для чтения» и «Отечественные записки», вероятно основываясь на том, что в них нет статей теологического содержания!{31} Да, их не было и не будет в «Отечественных записках», потому что теология не входит в их программу. Сверх того, издатель и редактор «Отечественных записок» думает и глубоко убежден, что писать о богословских предметах – должно быть исключительным правом и обязанностью людей духовного сана, которые суть единственные истинные проповедники и блюстители святых истин православной церкви, и что было бы великою профанациею допустить каких-нибудь самозванных ревнителей светского звания мешать, в литературных изданиях, статьи религиозного содержания с любовными стишками, романами, повестями и комедиями… Оставаться в законных пределах дозволенной деятельности, не стараясь самовольно вмешиваться в вопросы, подлежащие не нашему ведению, – всегда было и будет первым» правилом нашего журнала…

Теперь нам остается сказать несколько слов о журналах. Их у нас немного, а и из существующих мы не имеем охоты говорить о всех… Мы указали на все, что было, в каком бы то ни было отношении, замечательного в журналах прошлого года; говорить о направлении изданий, уже пользующихся давнишнею известностью, было бы излишне. И потому скажем несколько слов о новых журналах – «Финском вестнике» и «Иллюстрации». Мы не спешили нашим суждением о них, желая дать им время определеннее высказаться. К тому же мы не любим рассуждать о журналах во время подписки и охотно предоставляем эту благонамеренную методу признанным ее любителям. Мы уже указали на замечательные оригинальные статьи в «Финском вестнике» по части легкой литературы; теперь остается сказать, что в нем были хорошие статьи и серьезного содержания, как, например, «Очерк исторической деятельности до Карамзина» г. Старчевского; «Очерк финляндской войны 1741 и 1742 годов»; «Общественные науки в России» г. В. Майкова и пр. Вообще «Финский вестник» был верен своему назначению – быть специальным сборником: все иностранные статьи его переводились с шведского и знакомили русских читателей с Финляндией. Другого же значения он не имел и, кажется, иметь не будет. Следственно, не ищите в нем того, что требуется от журнала, – определенной физиономии, верности однажды избранному принципу и т. п. Это – сборник, не более. О недостатках «Финского вестника» пока умолчим из уважения к достоинствам, которые он уже обнаружил, надеясь, что в будущем году последние совершенно перевесят первые.{32} – Вот об «Иллюстрации», к сожалению, не можем сказать того же. Картинок в ней много, так что больше требовать было бы несправедливо: в этом отношении мы отдаем «Иллюстрации» полную честь. Прибавим к этому, что в ней многой русских оригинальных картинок – что также большая заслуга со стороны подобного издания. Жаль только, что иностранные картинки в «Иллюстрации» не совсем хорошо отпечатываются, а русские, сверх того (большею частию), дурно рисуются. Нам приятно было встретить в «Иллюстрации» портреты гг. Каратыгина, Брянского, Мочалова, Петрова, г-жи Александр-Мейер; но весьма неприятно было видеть, что эти портреты или почти непохожи, или вовсе непохожи на оригиналы. Хуже всех, в этом отношении, портреты гг. Брянского и Петрова и г-жи Александр-Мейер: тонкие, нежные черты худощавого лица этой артистки очутились на портрете крупными, грубыми, а лицо сделано не только полным, но и одутловатым. Такова художественная сторона «Иллюстрации»; к сожалению, и литературная такова же. Во-первых, в этом издании нет ничего, похожего на журнал, на газету, отчего оно ужасно сухо и вяло. Являются в нем изредка рецензии, но до того неловкие, тяжелые и бедные содержанием и направлением, что нет никакого интереса читать их. Даже ссоры «Иллюстрации» с одною газеткою были так неловки и тяжелы, что не стоило труда и начинать их. Извещая о смерти Августа-Вильгельма Шлегеля, издатель «Иллюстрации» сказал, между прочим, что Шлегель был «порядочным стихослагателем», что он «обратился к критике по недостатку высшего, самостоятельного таланта» и что будто бы «эту профессию (то есть критику) в отдельном ее виде создала бездарность..» (№ 10). Вот истинно европейское, истинно ученое понятие о критике! Мы понимаем, что издатель «Иллюстрации» не может быть доволен критикою, которая не слишком снисходительна бывала к нему, но в то же время не шутя боимся, чтобы он, по изложенной им причине, не сделался критиком… Впрочем, он принимался и за критику, и все с таким же успехом, с каким брался за лирическую поэзию, за драму, за роман, за повесть, за издание «Художественной газеты», «Дагерротипа» и tutti cmanti[13]… Но Шлегель был превосходный переводчик и, для своего времени, превосходный критик. – Статьи, которыми наполняется «Иллюстрация», большею частию запечатлены посредственностью и замечательною небрежностью. Из оригинальных статей только и можно указать на рассказ г. Гребенки: «Чужая голова – темный лес». Ко всему этому надо прибавить особенную манеру издателя выражаться каким-то странным языком; сотрудник у него гласит истину, сени аристократического дома он хочет описать купно с лестницею… Но всего лучше в этом издании «Переписка»: ничего еще подобного не бывало в русской литературе! Это самое забавное отделение «Иллюстрации»: по крайней мере, мы обязаны ему многими веселыми минутами. Когда-нибудь, в заметках нашего журнала, мы выпишем несколько примеров этой наивно-курьезной переписки, чтобы доставить богатый материал будущему историку русской литературы…{33}

Примечания

«Отечественные записки», 1846, т. XLIV, № 1, отд. V, стр. 1–32 (ценз. разр. 31 декабря 1843). Без подписи.

Настоящая статья является последним обзором, написанным Белинским в «Отечественных записках».

Белинский в этой статье не только подвергает критике романтизм в его идейных и эстетических основах (см. блестящий подбор цитат из писателей-романтиков, – прием, уже примененный Белинским в предыдущем обзоре), но и рисует историю его возникновения и развития.

Вслед за критикой романтизма в статье дается смелое и решительное утверждение «нового направления» русской литературы, ведущего свое начало от Гоголя и свидетельствующего о значительных успехах молодых писателей-реалистов, воспитанных и руководимых Белинским.

Сноски

1

На самом деле. – Ред.

2

Рода или вида. – Ред.

3

Великолепная картина! Любопытно было бы взглянуть, как кометы сумели бы поместиться на скелете земли, чтоб праздновать на ней погребальную тризну и, в то же самое время, с ужасом спешить из мрачной пустоты туда, и проч. Для этого стоило бы погасить пламень надежды на алтаре сердца…

4

Романтизм думает, что стоит только влюбиться в деву неземную, чтоб сделаться поэтом не хуже Байрона, не имея от природы таланта ни на грош. Не знаем, думал ли романтизм, что если бесталантный человек влюбится в деву неземную, то сейчас же сделается первым умником на свете…

5

Бывших. – Ред.

6

Исповедание веры. – Ред.

7

Вещь. – Ред.

8

Телесное. – Ред.

9

Будто бы комедия. – Ред.

10

Всех им подобных. – Ред.

11

«Мельник из Анжибо». – Ред.

12

«Научное путешествие в восточный Алтай и в места, прилежащие к китайской границе». – Ред.

13

Всех подобных. – Ред.

Комментарии

1

«Евгений Онегин», гл. V, строфа VII.

2

«Евгений Онегин», гл. VII, строфа XXII. Белинский цитирует не точно. У Пушкина: «С его безнравственной душой, себялюбивой и сухой», «С его озлобленным умом».

3

Белинский цитирует III и V строфы юмористического стихотворения И. С. Тургенева «Человек, каких много» («Отечественные записки», 1843, т. XXXI, № 11, отд. I, стр. 191, за подписью Т. Л.).

4

Белинский говорит здесь о славянофильских причудах К. Аксакова, П. Киреевского, А. Хомякова и др., рядившихся в старорусские костюмы.

5

Здесь и ниже Белинский сжато излагает свою концепцию истории русской литературы.

6

Начало литературных споров о романтизме связано было с появлением поэмы Пушкина «Руслан и Людмила» (1820). Особенной остроты эти споры достигают в 1822 году после выхода в свет поэмы Пушкина «Кавказский пленник».

7

Автором повестей «Живописец», «Блаженство безумия» и «Эмма» был Н. А. Полевой.

«Некоторые поэты», доведшие романтическое направление «до последней крайности», – прежде всего Н. М. Языков (см. о нем в статье «Русская литература в 1814 году», том II наст. изд.).

Приводимое ниже стихотворение, анонимно напечатанное в московском литературном альманахе «Эхо» на 1830 год, приписывается новейшими исследователями Н. Языкову.

8

Эти выразительные примеры «неистовой и глубокомысленной романтической фразеологии в стихах и прозе» Белинский почерпнул из пародийной «романтической повести» Говорилина (А. Я. Кульчицкого) «Необыкновенный поединок» («Отечественные записки», 1845, т. XXXIX, № 3, отд. I, стр. 109–158).

9

Белинский использует здесь остроумную эпиграмму И. И. Дмитриева «Надпись к портрету» (1791):

Глядите: вот Ефрем, домовый наш маляр!Он в списываньи лиц имел чудесный дар,И кисть его всегда над смертными играла:Архипа – Сидором, Кузьму – Лукой писала.

10

Писатель, которого «давно уже знает вся читательская Россия», – Гоголь. В 1845 году Л. Виардо, при помощи И. С. Тургенева, перевел на французский язык пять повестей Гоголя.

11

Нападки на «новую школу» начали появляться в «Северной пчеле» Булгарина в связи с выходом «Тарантаса» В. А. Соллогуба и, особенно, «Физиологии Петербурга» («Северная пчела», 1845, №№ 73 и 79).

12

Белинский повторяет здесь оценку «Тарантаса» В. А. Соллогуба, данную им в большой статье об этом произведении (см. т. II наст. изд.).

13

По поводу первого издания второй части сборника повестей и рассказов Соллогуба «На сон грядущий» (1843) см. рецензию Белинского (Полн. собр. соч., т. VIII, стр. 236–239).

14

Первая книга «Петербургских вершин», сборника рассказов и очерков Я. П. Буткова, вышла в свет в 1845 году. В 1846 году была напечатана вторая книга «Петербургских вершин», а затем несколько повестей Буткова появилось в «Отечественных записках» 1847–1849 годов.

15

Поэма И. С. Тургенева «Разговор» вышла отдельным изданием в 1845 году. «Новая поэма» Тургенева – «Андрей» появилась в «Отечественных записках», 1846, т. XLIV, № 1.

16

Поэма А. Н. Майкова «Две судьбы» вышла отдельным изданием в 1845 г. Она свидетельствовала о стремлении поэта сблизиться с реалистическим направлением.

17

Белинский здесь коротко повторяет ту оценку «Стихотворений А. Струговщикова», которую он более развернуто дал в специальной рецензии 1845 года (Полн. собр. соч., т. X, стр. 4–10).

18

В литературном сборнике «Вчера и сегодня», составленном В. А. Соллогубом (книга I, СПБ, 1845), были опубликованы незаконченные отрывки из повестей Лермонтова: «У графини В… был музыкальный вечер…» и «Я хочу рассказать вам…», а также стихотворения: «Слышу ли голос твой…», «Отрывок» («Это случилось в последние годы могучего Рима…»), «Казбеку», «Я не хочу, чтоб свет узнал…» и «Гляжу на будущность с боязнью…».

Первые две статьи в издании «Сто русских литераторов», выделенные Белинским из общей массы посредственности и бездарности, это «Воспоминания о графе Милорадовиче» Михайловского-Данилевского и «Письмо Чесменского инвалида на родину», автором которого был И. Н. Скобелев.