Мошкин. А, слава богу! (Все встают.) Милости просим, чем бог послал. Маша, дай руку Родиону Карлычу. Петруша, возьми Катерину Савишну. (Шпуньдику.) А мы, брат, с тобой. (Берет его под руку.) Вот так. (Все идут в переднюю. Мошкин и Шпуньдик позади всех.) Вот скоро мы на свадьбу так отправимся, Филипп… Да что ты это нос на квинту повесил?

Шпуньдик (со вздохом). Ничего, брат, теперь полегчило… А только, я вижу, в Петербурге – это не то, что у нас. Не-ет. Как озадачил меня!..

Мошкин. Э, брат, это всё пустяки. Вот постой-ка, мы бутылку шампанского разопьем за здоровье обрученных – вот это лучше будет. Пойдем, дружище! (Уходят.)

Действие второе

Театр представляет довольно бедную комнату молодого холостого чиновника. Прямо дверь; направо другая. Стол, диван, несколько стульев, книги на полочке, чубуки по углам, комод. Вилицкий сидит, одетый, на стуле и держит на коленях раскрытую книгу.

Вилицкий (помолчав немного). Митька!

Митька (выходя из передней). Чего изволите-с?

Вилицкий (поглядев на него). Трубку. (Митька идет в угол и набивает трубку.) От Родиона Карлыча сегодня записки не приносили?

Митька. Никак нет-с. (Подает Вилицкому трубку и зажигательную спичку.)

Вилицкий (раскуривает трубку). Да!.. Михайло Иванович, может быть, сегодня зайдет – так ты… опять ему скажешь, что меня дома нет. Слышишь?

Митька. Слушаю-с. (Уходит.)

Вилицкий (некоторое время курит трубку и вдруг встает). Это должно, однако ж, чем-нибудь кончиться! Это невыносимо! это решительно невыносимо! (Ходит по комнате.) Мое поведение, я знаю, непростительно грубо; вот уже пять дней, как я у них не был… с самого того проклятого обеда… но что ж мне делать, боже мой! Я не умею притворяться… Однако это должно чем-нибудь кончиться. Нельзя же мне всё прятаться, по целым дням сидеть у знакомых, ночевать у них… Надо на что-нибудь решиться, наконец! Что обо мне в департаменте подумают? Это слабость непростительная, просто детство! (Подумав немного.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Комментарии

Марья Васильевна Белова, сирота, проживающая у Мошкина, 19 лет. Простая русская девушка. – В рукописи и в первой журнальной редакции фамилия Маши не Белова, а Белокопытова. Это фамилия не случайна, – ее носила воспитанница матери Тургенева, Е. С. Белокопытова, ставшая в 1846 г. женою Н. Н. Тургенева (1795–1880), дяди писателя. В театральных списках комедии Белокопытова была переименована в 1849 г. в Белоногову; фамилия Белова в печатном тексте «Холостяка» впервые появляется в Т, Соч, 1869, ч. VII.

Вот особенно когда Исакий будет окончен… – Строительство Исаакиевского собора в Петербурге шло 90 лет – с 1768 по 1858 год.

Я не какой-нибудь Катон… – Марк Порций Катон, римский политический деятель и писатель (234–149 до н. э.), позднее названный Старшим, в отличие от Марка Порция Катона Утического (95–46 до н. э.). Был известен строгостью своих моральных и общественно-политических требований.

Рубини поет в «Лучии». – Итальянский певец Джованни Батиста Рубини (1795–1854) пел в итальянской опере в Петербурге в течение трех сезонов: 1843, 1844, 1845 гг. «Лучия» – опера Гаэтано Доницетти «Лючиа ди Ламермур» (1835).

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу

<1 2 3

На страницу:

Перейти

3 из 3